Сахарная кома

– Ну же, Робби, ты самый умный злодей, разве ты не сможешь придумать что-нибудь для меня? – жалобно, словно щенок, упрашивал герой ленивого городка, чуть ли не прыгая на месте. Злодею льстили слова Спортакуса, наверное, такие жалобные мольбы и заставляли Злобного не выпинывать героя из своего логова взашей. – Я так ничего и не понял. Что именно ты от меня хочешь? – сложив руки на груди и оперевшись на рабочий стол, произнес Робби, всё же явно недовольный мельтешением этого голубого попрыгуна перед глазами. Даже в приглушенном свете спортивный эльф словно светился, отчего глаза сами по себе недовольно щурились. – Мне нужно что-то, что позволило бы мне оказаться в опасности, чтобы дети, в свою очередь, могли меня спасти! – Спортакусу приходилось очень эмоционально жестикулировать в связи с тем, что он пообещал не слишком активничать в логове злодея, дабы тот вообще пустил его. Герой всегда выполняет свои обещания, и эта часть «правильности» всегда нравилась Робби. Забавно наблюдать, как некогда постоянно прыгающий, делающий сальто и бегающий эльф сейчас всеми силами пытается стоять на месте, что дается ему ужасно тяжело. -Ага, то есть ты хочешь, чтобы Я, неотразимый, умнейший и ленивейший злодей, помог ТЕБЕ, вечно прыгающей синей обезьянке с моторчиком, ОБМАНУТЬ твоих дорогих, любименьких и до жути надоедливых детей, потому что они... завидуют, что ты крутой, а они нет? – специально, как-то даже театрально выделял некоторые слова Робби. Глупее причины подвергать себя опасности он и придумать не мог. Ради каких-то детей, которые решили, что их Спортоклоп делает для них слишком много, и что он не нуждается в их помощи? Бредовее не придумаешь. – Ну, во-первых, да, во-вторых, не обмануть, а разыграть небольшую сценку! А в-третьих, они не завидуют, а переживают, что они мне не важны. Я пытался говорить им обратное, но они этого не понимают, и я думаю, им нужен наглядный пример того, что и мне без них не справиться! – рассказывая всё это, Спортакус и вправду выглядел очень взволнованно. И было довольно очевидно почему. Горожане, а в особенности дети, были всем для героя. Иногда в мыслях у каждого проскакивало: «А чем вообще занимался Спортакус до того, как Стефани позвала его в город?» Идей было много, но очевидно, что в каждой из них герой на дирижабле был совсем один. И сейчас, в обществе других людей, он не мог думать ни о чем, кроме них. – Что ж, мой ответ – нет. Я не собираюсь помогать тебе в чем-либо, а особенно в подобных глупостях. Съешь что-нибудь сладкое и валяйся на какой-нибудь крыше – вот тебе и план. Но меня в свои геройски-глупые планы не впутывай. – Кинув в руки спортсмена сахарное яблоко, предложил Злобный, не осознавая, что только что «помог» своему сопернику. Спортакус молчал. Он лишь крутил фальшивое яблоко в руке, молча осматривая его со всех сторон. Его глаза блестели как-то необычно, с долей переживания и... страха? Он словно выпал из мира в свои раздумья. Они простояли около минуты в полнейшей давящей тишине, которая, казалось, сейчас сведет Робби с ума, из-за чего он первым решил подать голос. – Земля вызывает Спортаолуха. Алё, алё, как связь? – начал он размахивать руками перед лицом гостя, отчего тот, охнув, вернулся в этот мир. – Ты что, сахара испугался? И перед тем, как Робби успел усмехнуться, он услышал тяжелый вздох и унылое: «Да», – это тяжёлое слово заставило глаза Робби широко распахнуться и так же широко открыть рот. Спортакус боится? Да быть такого не может. И какого черта он так спокойно говорит об этом Робби Злобному?! Своему врагу как-никак! Разве он не понимает, что это может лечь на руку злодею? Серые глаза, хлопая, продолжают смотреть на эльфа сверху вниз. Смотреть, как печаль в голубых глазах сменяется уверенностью и настойчивостью, словно за этот промежуток времени эльф передумал. – Это не имеет значения, если детям так будет лучше, то ничего страшного, – он сказал это с небольшой строгостью в голосе, словно приказывая самому себе. Но через пару секунд на Робби вновь подняли взгляд пара голубых глаз, словно излучающих тепло. На лице вновь подтянулась уверенная улыбка во все зубы, усы устремились вверх, а плечи расправились. – Спасибо большое, Робби, без тебя я бы до этого не додумался! Ты и вправду самый умный из тех, кого я знаю! – и злодей даже не успел сказать ни слова, когда тяжелая и сильная рука плюхнулась на его плечо, задерживаясь там на пару секунд, а после с парой тройкой переворотов синяя фигура исчезла из вида в трубе. Злобный ещё некоторое время стоял, погруженный в свои мысли, потирая плечо, на котором недавно побывала теплая рука героя. Видеть Спортакуса таким ему не доводилось никогда. Никогда он не видел столько переживаний на его лице. Вообще, после того как, Робби понял, что Спорт не боится динозавров, он в целом сомневался, что он хоть чего-то боится, но сахар? Что объективно страшного может быть в его глупеньких маленьких сахарных комах? Если быть честным, первое время злодей вообще считал, что эти его «комы» – лишь представление, чтоб позволить детям погеройствовать, либо он так сильно помешан на своём «здоровом» питании, что сам выдумал себе, что ему плохо от сахара. Но со временем он проанализировал, что герой, видно, не притворяется. Робби и сам не понимал, почему эта тема так сильно его заинтересовала. Ну объективно, если Спортакус боится сахара, – не это ли лучший способ выгнать его из города? Конечно, это так, но нужно же узнать, что именно так пугает героя в сладком, чтоб использовать эти знания на всю! Хотя Робби врал. Врал даже самому себе. И он сам это прекрасно осознаёт, от чего валится в мягкое оранжевое кресло, потирая виски. Он уже давно не желает выгнать героя из города, совсем нет. Может, в первые несколько раз это и было так, но сейчас ему просто нравится забавляться, придумывать гениальные планы и маскировки. Ему даже нравится проводить время с детьми и этим глупым Спортадурнем, но как только он проговаривает эти мысли в голове, то тотчас морщиться, словно лизнул мерзкий(и полезный!) лимон. Но больше раздражало то, что эти мысли о том, что пугает героя, были не с целью использовать это против него. После таких мыслей думать вообще не хотелось, хотелось лишь прижать к себе мягкую пушистую подушку, накрыть ноги пледом, включить какую-нибудь глупую передачу и насладиться горячим шоколадом и тортом, вкусным, сладким... сахарным... Ну всё, он не мог выкинуть эту глупую мысль из своей головы как бы не старался! Что может пугать в обычных маленьких обмороках? Хотя можно ли их так назвать, если, когда детишки приносят ему его любимые яблочки, он спокойно подносит руку ко рту и жуёт. Значит, он в сознании, разве нет? Робби простонал от недовольства, скатываясь с любимого пушистого кресла. Голову Злобного часто посещали какие-то мысли, ответа на которые он никогда не мог получить, а они, в свою очередь, не смели покидать его разум очень долгое время. Предположим, как и где этот бешеный эльф вообще моется? Его дирижабль оснащён лишь одной комнатой! Не в реках же он принимает душ? А если так, то это довольно мерзко. А может, он просится мыться дома у мэра? Ну что добродушный дядька никогда не отказал бы ему в подобной просьбе, но как только Роберт представил эту картинку, изо рта вылетел смешок. Ну вот, он снова об этом задумался! Отлично, теперь его беспокоят две тупые мысли сразу! И обе они об этом тупом Спортаидиоте! Терпеть это просто невозможно! «Уходи из моей головы, паршивый голубой эльф, я тебя туда не пускал!» – потешно и несильно начал стукать себя по голове злодей, который сейчас больше походил на маленького ребенка. Наконец прекратив своё драматическое выступление, мужчина осмелился встать с мягкого ковра, немного морщась от хруста в ногах. Решение, которое всегда помогало ему отвлечься от глупых мыслей, было довольно очевидно: заняться чем-то, что не будет позволять много думать, а именно изобретательство! И на удивление починка какого-то очередного изобретения-3000 смогла затянуть его на какое-то время, пока шум с улицы не пробрался в его мозг. Молот перестал стучать по столу, чтоб прислушаться к шуму. Как и говорил Спортакус, последние несколько дней дети вели себя довольно тихо, так что услышать их сейчас было удивительно. Робби немного спеша и с недовольством подошёл к перископу, изучая обстановку.

***

Дети прыгали туда-сюда, пытаясь что-нибудь придумать. Их любимый герой застрял на крыше ратуши без сознания. Данная картина и так вызывала беспокойство, но в душе Робби закладывала какой-то холодный пронзающий страх. Что-то же должно быть в этом состоянии, что пугает самого Спортакуса, а если это пугает его... значит, это что-то ужасно страшное. Может, сахар сжигает ему желудок? Или он вообще медленно умирает?! От таких мыслей длинные пальцы охватывали ручки перископа с большей силой. Дети были встревожены, придумывая план, как помочь. После чего, схватив лестницу, бросились к ближайшей яблоне. Розоволосая девочка тотчас приказала компьютерному мальчишке и проказнице с глупой прической держать лестницу и немного неуверенными шагами начала подниматься вверх, крепко держась за ступени. Но, оглядывая дерево, заметить хоть одно яблоко было почти не реально, ну, вернее внизу, там, где они могли бы достать. Стефани тянулась вверх, чуть ли не прыгая на неустойчивой ветке, но ничего. Она была самой высокой среди детей, но достать до самого ближайшего яблока не удавалось даже ей. От этого мурашки пробегали по длинной спине злодея, и он больше не мог вот так стоять там.

***

– Робби Злобный! – хором крикнули маленькие недовольные дети, – ты это сделал! – вышла вперёд Трикси, она была как самой смелой среди детей, так и самой дерзкой. Её руки были по швам, а плечи чуть подняты в знак агрессии. – Плевать, держите лестницу! – Робби, видно, совсем не хотел оправдываться в этой ситуации. Хоть это и план Спортакуса, всë же он дал ему это яблоко. Дал, даже видя, что этот план не из лучших. И дети, видно, слишком волновались за своего героя, что отказываться от помощи Робби не хотели. Всë же он выглядит довольно длинным, чтоб дотянуться даже до самого верхнего яблока, не говоря уже о том, что пыталась достать Стефи. Злобному пришлось около минуты стоять, смотря на лестницу. В отличие от гениального Спорталузера, у Робби полным-полно страхов, а особенно высоты. И чем он вообще сейчас занимается? Пытается спасти своего врага? Какая же мерзость. Но ноги сами начинают неуверенно и дрожа ступать на хлипкие ступени лестницы. Он останавливается на полпути, жмурясь и впиваясь руками, да и ногами, в ступени. А снизу, словно за несколько метров от него, доносятся поддерживающие возгласы: – Давай, Робби, ты сможешь!!! – немного пронзающе пробился голос самого младшего из группы. И на удивление все эти мерзкие голоса и вправду заставили его, хоть и сильно не разжимая глаза, продолжить путь наверх. Стараясь не смотреть вниз, длинная нога нащупала немного хлипкую ветку, на которую злодей, дрожа от ужаса, забрался, осторожно поднимаясь по стволу, дабы встать на ноги, на ужасно трясучие ноги. Казалось, что все дерево под ним тряслось. Робби быстро выхватил красное и мерзко-полезное яблоко с хватки дерева и, резко усевшись, он приоткрыл глаза и посмотрел на детей внизу. Они казались такими крохотными, земля плыла и казалось, что он не на ветке дерева, а на 9-этажном здании. – Ты молодец, Робби! Тебе нужно только спуститься и отдать яблоко Спортакусу... – но розовая девочка не успела договорить, как яблоко плюхнулось ей в руки, а злодей вжался в дерево, как в последнюю надежду. – Идите вон! Быстро! – крикнул он чуть ли не в дерево. Истерично мотая головой, Злобный обнимает дерево руками и ногами, словно если он его отпустит, то умрет. И дети не стали долго его убеждать. Лестница у дерева быстро пропала, укатываясь к Ратуше. Робби бросил лишь один последний взгляд на героя, после чего вновь зажмурил глаза.

***

Белый шум пронзает тело, с каждой неудачной попыткой двинуться он бьет по ушам всë сильнее и чуть отступает, но если не пытаться «разбудить» себя, то он будет зверски поглощать разум и тело, заставляя чувствовать, как медленно ты умираешь. Хочется кричать, но ни рот, ни глотка не может издать ни единого звука. Крики детей собираются в какофонию и ужасно бьют по мозгу. Крики о помощи, крики когда им больно, просто крики беспокойства смешиваются с истошными воплями, самыми ужасными, что когда-либо были услышаны. Кажется, вот-вот у тебя получится повернуть головой, но снова ничего, лишь сплошное головокружение и мерзкий шум, давящий на все тело. Страх окутывает разум и тело, заседая глубоко в горле. Но глаза резко распахиваются.

***

– Спортакус! – взволновано воскликнула розоволосая девочка, бросаясь к герою в объятья. – Мы так боялись, что не сможем тебе помочь! – несмотря на улыбку, голос девочки был встревоженным. – Без вас я бы никогда не справился! – воскликнул Спортакус, осторожно подхватывая Стефани на руки и спрыгивая вниз на землю. – Вы все большие молодцы, ребята! Спасибо вам, вы мои герои! – улыбнулся он во весь рот, опуская Стефи на землю. И такие слова заставляли детские мордашки озаряться такими же ярчайшими улыбками, что, казалось, они все вместе могли осветить всë Лентяево в ночь. Ребята тотчас защебетали, воображая из себя героев, вновь прыгая и радуясь. Они важны Спортакусу, они для него герои! – Я всë понимаю, у вас там праздник, но, может меня уже спустят?! – раздался раздражённый, но и такой же жалобный зов с ветки дерева. Робби не смел открывать глаза, наоборот, он жмурился так, что казалось, что его глаза лопнут от такого напряжения. Все внимание сразу же было приковано к долговязому мужчине. – А с чего тебя кто-то должен снимать? – начала Трикси, складывая руки на груди и вопросительно поднимая бровь, – это же из-за тебя Спортакус впал в сахарную кому! – Трикси, но он же помог нам достать яблоко. Зачем тогда ему было это делать? – приостановила её лучшая подруга. – По моим расчетам, это и вправду не имеет никакого смысла! – проговаривал Пиксель, смотря в свой наручный экран. Дети ещё немного спорили перед тем, как герой со свистом не приземлился перед ними, держа Злобного на руках. В ходе горячего спора ребята и не заметили, что Спортакус отправился доставать его с дерева сразу после первой фразы Трикси. Робби испуганно прижимался к герою, все так же жмуря глаза. – Робби, всë хорошо, мы уже на земле, – нежно произнёс мужчина, стараясь не напугать другого ещё больше. – Господи, земля! – с этими словами злодей свалился на землю и словно начал обнимать земной шар, чуть ли не плача. – Что б я ещё раз поднялся так высоко, я мог там умереееееть, – он уже чуть ли не рыдал, теревшись щекой об асфальт и целуя его, позже плюясь и вытирая рот рукой. – Ты переигрываешь, – заявила Трикси, снова недовольно на него косясь. – Да, и это МОЯ земля! – подпрыгнул за её спиной Стинги, делая такой же недовольный взгляд и фыркая. – Ой, да что вы знаете?! Не вам же пришлось трагично жертвовать своей жизнью! – он перевернулся на спину, драматично прикрывая глаза руками и поджимая колено, словно девица в беде, что заставляло детей начать пропускать смешки. Но лежал он так недолго, сильные руки мигом подняли его на ноги и оттряхнули пыль с костюма. Спорт выглядел довольно обеспокоено и на удивление молчаливо, вороча злодея из стороны в сторону и сканируя его на наличие ран. – Все хорошо, ничего не повредил? – взволновано произнёс герой. – Да-да, два вывиха и три перелома, – с сарказмом отмахивался он. Сначала Спортакус не сильно понял сарказма и уже был готов осматривать всë тело ещё раз, но через пару секунд до него дошло. Он часто не очень понимал сарказм и воспринимал все слишком буквально, как когда Зигги сказал, что съел три тонны конфет, заставляя героя чуть ли не нести его в больницу. Мысль о том, что все в порядке, успокаивает его, и на лице постепенно начинает вновь подниматься теплая улыбка. Он по дружески укладывает руки на широкие плечи злодея, заставляя того дернуться от неожиданности. – Спасибо больше, Робби, ты тоже мой герой! – он сияет словно тщательно начищенный кубок, а тепло от его улыбки и рук проходится мурашками по шее. – Фу, не смей так говорить, меня сейчас вырвет, – вновь театрально облокачивается на заборчик Злобный, имитируя то, как же ему плохо, что заставляет детей вновь залиться смехом. – Но разве не Робби дал тебе сахарное яблоко? – невинно произнёс Зигги, пряча леденец за спиной, словно не желая спугнуть им своего героя. – Нет, совсем не он. Как вы помните, оно прилетело с корабля, а у Робби нет никакого доступа к нему. Похоже, я сам был не внимателен, когда собирал яблоки! – он виновато потер шею и неловко улыбнулся. И он соврал. Герой, что всегда за правду и порядок, сейчас лгал, что не Робби дал ему это яблоко, хотя объективно его оправдание а-ля «сам нашел» звучит ужасно глупо. Да, вот так выросло на дереве сахарным! Эта мысль заставила пронестись мимолетный смешок из уст злодея, когда он почувствовал, что его окружили. Отвернувшись от забора, на который он недавно опирался, дабы продемонстрировать тошноту, он лицезрел, как пять маленьких сорванцов виновато смотрят в пол, держа руки за спинами или теребя что-то в руках. Мальчик со свинкой-копилкой слегка подтолкнул Трикси вперёд, когда та недовольна фыркнула в ответ. – Извини, Робби, что так грубо вела себя с тобой. Спасибо, что помог достать нам яблоко, – она немного потерла асфальт носиком кроссовка, когда остальные дети подхватили благодарность Робби. Злодей судорожно и удивленно пробежался глазами по всем макушкам, после чего жалобно поднял взгляд на героя, который хихикал чуть поотдаль. На деле почему-то эта картина помогла Робби успокоится. – Ну, ну, ребята, думаю, вы немного пугаете его своим напором, – словно нежно пропел Спортакус, укладывая свои тяжёлые руки на головы двух детей из компании. – Н-ничего они меня не пугают! – обиженно и раздраженно процедил Злобный, складывая руки на груди. – И вообще, черт меня дёрнул выходить спать на улице! Лучше бы не приходил, и ваш мистер флипи-флоп дальше спал на крыше! Ему повезло, что меня бесило, что вы так противно орете! Просто идите и, не знаю, посмотрите телевизор или поешьте сладости, пока я не решил выгнать вашего героя из этого города! – он жестикулировал руками в знаке «уходите», при этом недовольно задирая нос вверх. Дети лишь пустили пару смешков, точно не воспринимая злодея всерьёз, что не могло не злить его. Но разговаривать с ними было бесполезно, из-за чего он лишь недовольно фыркнул и злобной походкой поспешно удалился прочь, получая в след глупое: «Хорошего тебе дня, Робби!» – от всей кучки детей вместе с этим прыгучим ужасом...

***

С изнеможенным стоном Робби упал лицом в своё любимое оранжевое кресло, что так ярко контрастировало с холодным интерьером металлического логова. Он немного поизвивался в мягкой пушистой шерсти излюбленного места и, лишь на секунду закрыв глаза, погрузился в дрем. Вся эта ситуация изнурила Робби, к тому же он привык засыпать в любой момент из-за своей бессонницы и сбитого режима. Но всë же сон не может длиться вечно, как бы он этого не хотел, из-за чего спустя несколько часов сладкого, хоть и не очень удобного сна в самой странной позе, злодей наконец выпутывается из меха, вытирая слюни, что он все это время пускал на такую же пушистую подушку. Посидев немного с глупым лицом, стараясь понять, где он вообще и что происходит, Злобный немного протягивается, тотчас скручиваясь обратно от резкого хруста в спине, но все же находит в себе силы встать с кресла. На удивление весь день, пока он спал, ни один шум не смог его разбудить. Может, дети и вправду послушались его и пошли лениться, а может, это Робби так устал, что ничего не замечал. В любом случае это не могло не радовать. Ему редко удаётся так хорошо поспать, на часах так-то уже 7 часов! Отличный сон словно поднял настроение злодею и зарядил его на своеобразную «активность», на которую ему намекал явно изголодавшийся желудок. Пикник! Да, немного неординарный. Чаще всего он, как и все остальные, устраивает пикники днем на теплом летнем солнышке, но иногда хочется просто посидеть и посмотреть на звезды, объедаясь ужасно сладким тортом. Робби чуть ли не танцевал, напевая какую-то глупенькую мелодию, когда мчался к холодильнику, собирая всë нужное. И много времени не понадобилось. Все же это не полноценный пикник, а просто ужин на свежем воздухе. Ему не нужно было собирать огромное количество еды или каких-нибудь активных игр, как это делали дети на своих пикниках, нет. Торта, вилки, газировки и пледа будет предостаточно. Длинные ноги уверенно шли в сторону небольшого леса. Это было любимое место Робби для вечерних пикников, да и просто для небольшого отдыха, к тому же вид на звезды там потрясающий, и его ничего не прикрывает, как это происходит в центре, где над небом висит огромный дирижабль. Пробираясь сквозь кусты и отмахиваясь от веток, он добирается до своего заветного места, но радоваться пришлось недолго, когда он понял, что место уже занято. Уже привычная надоедливая синяя фигура сидела к нему спиной в позе лотоса, сложив руки на ногах. Спортакус дышал медленно, но довольно громко. И тут было сложно решить: позорно сбежать как жалкий щенок, лежанку которого заняли, либо прогнать этого бесячего кенгуру прочь и насладиться своим вредным ужином? На деле ни тот, ни тот вариант не устраивал Злобного, отчего он просто глупо стоял в кустах с небольшой корзиной в руках, стараясь придумать, какой исход лучше. Но его быстро вырвал из раздумий нежный и немного тяжёлый голос. – О, Робби, извини, я сначала не заметил тебя! – в нём не было такой привычной экспрессии и активности. Наверное, время, приближающееся к восьми, заставляло героя клониться в сон. – Я могу уйти, если ты хочешь побыть тут один. – Нет, мне все равно, сиди тут, сколько хочешь, – наконец двинулся вперёд Робби, выползая из кустов и раскладывая бело-фиолетовый плед на колючую траву. – Ну, если тебя, конечно, не вырвет от одного вида того, что я буду есть, и ты не выкинешь мой торт со склона. Спортакус рассмеялся, смотря, как злодей достаёт кусок бледно-фиолетового торта, покрытого обильным количеством крема, но после лишь как-то грустно улыбнулся, отводя взгляд на звёздное небо. И воцарилась тишина, в которой на удивление было не так уж и некомфортно, но всё же что-то несказанное витало в воздухе, но не могло схватиться ни за один из языков, из-за чего им приходилось лишь молча довольствоваться видом звёзд. – Так что ты забыл тут в такой поздний час? Разве герой-паинька не должен сейчас отжиматься и чистить зубки перед сном? – наконец решил нарушить молчание Злобный, что, похоже, никак не застало врасплох героя, что продолжал сидеть с закрытыми глазами, вдыхая прохладный свежий воздух. – Я прихожу сюда, когда мне нужно развеяться, – прерываясь на медленный вдох и такой же медленный выдох, говорил Спортакус. – Дыхательная гимнастика помогает успокоить нервы и расслабиться. – Серьезно? Ты только что приплел дыхание к спорту? Я боюсь тебя с каждым днем все сильнее, – Робби покрутил бутылочкой газировки вокруг её оси, после чего небрежно отпил шипящее содержимое. Взгляд неловко перешёл на героя, который уже не был в своей «спортивной дыхательной позе». Спина немного прогнулась, усы опустились вниз, как и взгляд, руки небрежно теребили свежую траву, а дыхание снова становилось разбросанным. – Всё... хорошо? – Робби сам не ожидал, что скажет это, но если быть честным, он не мог поступить иначе. Видеть, как этот вечно счастливый эльф заметно не в своей тарелке не доставляет удовольствия. – Я не знаю, извини, – он практически полностью согнулся к земле, перебирая в руках одну единственную травинку. В ночном воздухе повисло давящее молчание, никто из них не мог решиться продолжить этот диалог. Спортакус и Робби часто болтали, но не так. Не в полном одиночестве и не в такой атмосфере. Хотелось задать много вопросов, но никто не смел нарушить тишину. – Я терпеть не могу сахарные комы, Робби, – его печальный голос прошелся словно током по позвонку, заставляя злодея выровнять спину и прилежно слушать. – Как бы я страдаю от этого сколько себя помню, но каждый раз ощущаю себя, как в первый, – в голосе больше не было и намека на прежнего Спортакуса. – И я знаю, что ничего со мной не будет, я же как-то дожил до своих то лет. Но я каждый раз чувствую, что именно сейчас я умру. – Голубые глаза поднялись на небо, усыпанное бесчисленными звёздами. Робби не смел прервать его монолог. – И вроде ничего слишком уж страшного не происходит и мне не больно, но чувство такое... мерзкое и леденящее. Я-я не знаю, как это объяснить, – и он замолчал. Если быть честным, Злобный так и не понял, что именно происходит во время этих глупых сахарных ком, но это была не первая мысль в его голове. Первой была: «Почему Спортакус вообще доверяет ему такое? Разве они не противники? Разве он не понимает, что для Робби взять и использовать это против него – раз плюнуть?» Десятый всегда был доверчивым, но не настолько же. Вот так открыто говорить: «Да, вот мое слабое место ударь меня в него по сильнее». Конечно, Робби не стал бы этим заниматься. Можно подумать, хоть сейчас запихивай ему торт в рот и радуйся тому, как твой враг мучается, но он же не монстр какой-то, да и признаться честно, жизнь в Лентяево без него уже будет не та. И если выходить ну вообще на чистоту, Робби бы скучал по нему, если бы тот и вправду покинул город. А если быть самым искренним человеком, он не хочет, чтобы Спортакусу было плохо. – И каково это, прибывать в сахарной коме? – Робби осторожно приложил спину к траве, сложив руки на животе, а взглядом он пытался зацепиться за ту звезду, на которую из миллионов других смотрел Спортакус. – Ну, это тяжело описать. Ты словно спишь и понимаешь это, но в то же время и проснуться ты не можешь. Тебя поглощает тьма, а шум пытается проткнуть барабанные перепонки, мешаясь с истошными криками, а двигаться совсем не получается. Я до сих пор не сильно понимаю, как я хватаюсь за спортивные сладости и жую их, может, это уже рефлекс? – он не отводил взгляда от звезд, теребя траву в руках. – Иногда такое происходит и когда я просто сплю, хоть и довольно редко, но происходит, а от чего – я так и не смог понять. – Звучит ужасно... – он хотел сказать что-то еще, но мерзкий писк нарушил его ход мыслей. – Кто-то в беде, – Спортакус немного устало поднялся и потянулся. Нежный и вновь немного оживший взгляд голубых глаз скользнул к лицу злодея. - Спасибо, Робби, и сладких тебе снов. Это было последнее, что успел обработать Злобный, когда эльф сделал свое фирменное глупое движение и вмиг ускакал прочь, скрываясь за стволами деревьев, оставляя злодея в одиночестве со своими мыслями. И это было странно. Робби словно не был готов к подобного рода откровенностям от своего якобы врага. Но в то же врем, желание использовать его слабость в свою пользу даже близко не подходило к голове. Ему понадобилось еще какое-то время, чтоб прийти в себя и отвести взгляд от многочисленных звезд. Руки начали собирать вещи обратно в корзинку для пикника, когда глаза сами невольно останавливались на остатке сладкого торта.