Сахарная кома

Шум нарастает, пронзая словно миллионом маленьких иголочек все тело, все органы, каждый миллиметр тела. И кажется, может, если ты перестанешь двигаться, гул стихнет, и ты проснешься? Но нет, от неподвижности шум давит еще сильнее. Сильнее, чем когда-либо. Так сильно, что ты инстинктивно продолжаешь попытки в движении, чтобы не умереть в этом шуме. В голове играет одна из песен, что они часто пели с детьми, с каждой секундой становясь всë громче и громче… Словно насмехаясь, повторяется одна и та же строчка, накладывая голоса детей и свой друг на друга. «Нужна энергия!» – повторяют певчие голоса с каждым разом всё громче, и кажется, что громче уже не может быть, но он все равно становится громче. Разум словно сам насмехается. Никто не поможет сейчас, ты совсем один. Никто не принесет тебе ничего, чтобы была энергия, чтобы ты покинул это состояние. Ты борешься с этим мерзким состоянием, пытаешься вертеть ногами, руками, пытаешься сказать что-то, позвать на помощь, но ничего не выходит. Все тело словно сделано из самого тяжелого материала, такого, который не сможет поднять даже самый сильный герой, не то что тот, кто «чуть выше среднего». Но глаза наконец распахиваются. Спортакус какое-то время лежит и просто двигает руками, ногами и головой, усердно моргая. Сил встать пока нет, усталость бьет по телу, и всё, на что хватает сил, так это на попытки хоть как-то двигаться, чтоб наконец осознать, что он очнулся. Тревожно выдыхая, конечности успокаиваются и позволяют их владельцу нервно смотреть в стерильно белый потолок дирижабля. Последний раз сахарная кома происходила с ним почти три недели назад, когда он сам ее спровоцировал. Но тогда рядом были дети, рядом был Робби – все они были рядом, не позволяя герою расклеиться, но сейчас он совсем один в огромном пустом дирижабле. Как бы усталость не борола его, желания возвращаться ко сну совсем не было, из-за чего десятый осторожно приподнялся, устало дыша. – Корабль, я говорил что-то во сне? — изнеможенно спросил он. – Нет, Спортакус, в этот раз ты тоже ничего не говорил, — произнес женский голос ИИ, что заставило героя вновь свалиться на белые простыни с усталым стоном. Он всегда пытался звать корабль, когда комы происходили во сне, и каждый раз, когда ему казалось, что у него это получалось, этого не случалось. Спортакус чувствовал себя ужасно, то есть он всегда чувствовал себя плохо после таких случаев, но в какие-то редкие моменты он чувствовал себя без причин просто ужасно, все силы покидали его, и даже спортивные сладости не помогали ему с этим. Белые пустые стены начинали давить со всех сторон, отчего дышать становилось все сложнее, тело тряслось и становилось тяжелым, а в горле собирался ком. Это значило одно: стоит выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Тяжелыми шагами он направился к кнопке на полу, что открывала платформу, и, нажав ее, Спортакус спустился вниз, предварительно устало попросив корабль опустить лестницу. Трясущимися руками и ногами эльф хватался за перекладины на веревочной лестнице, время от времени задерживаясь и сильно моргая, чтоб настроить вестибулярный аппарат и не свалиться вниз от головокружения. Когда сапоги коснулись холодного асфальта, герой был готов упасть прямо на него прямо посреди города, прямо у этой лестницы. Но он не стал этого делать, ноги сами вели его куда-то, трясясь. Дыхание становилось все неровнее и неровнее, как бы он не пытался его восстановить. На груди немного тускло мигал кристалл, но Спортакус прекрасно знал, что тому, кто сейчас в беде, он никак не сможет помочь. Ноги были словно ватными, всë вокруг плыло и было в тумане. Если быть честным, он вообще уже не понимал, что делает, пока не остановился у люка за рекламным щитом. Он пришел сюда инстинктивно, он не мог просить помощи у кого-то другого, у него не было сил объяснять, что произошло, к тому же пасть в их глазах как герой совсем не хотелось. Единственный, кому он рассказал об этом был он, Робби Злобный. Единственный, кому он доверил этот секрет. Спортакус доверял Робби, каким бы злодеем он не казался. Как когда-то говорила Стефани: «Он просто большой добряк» – с чем герой всегда был согласен. Робби и вправду был добрым. Как бы он это не отрицал, он заботился о детях, он заботился о городе, но просто в своем специфичном стиле. Иногда он даже заботился о Спортакусе, что не могло не греть сердце. Воспоминания о том, как он преодолевал свой страх высоты, дабы помочь ему выйти из сахарной комы, заставили на бледном лице проблестеть слабую улыбку. Трясясь, руки потянулись к люку, но тут же остановились. Страх окутал все мысли. Если Робби один раз позволил себе заботу в сторону героя, это еще не значит, что он его не ненавидит. Да, он заметно любит детей, он любит мэра и мисс Деловую, он любит этот город, но он совсем не любит Спортакуса. Его главное желание – это выгнать его из города. С чего вдруг вялый мозг эльфа решил, что сейчас он примет его с распростёртыми объятьями и пожалеет? А если Робби спит? Зная, как он страдает от бессоницы, разбудить его из-за такой глупости было бы просто ужасно. Эта мысль заставляла чувствовать, как сердце сжимается. Он чувствовал себя таким эгоистом. Он не должен был так поступать с ним. Робби совсем не волнует, что он чувствует. Зачем он вообще пришел сюда, зная все это? Но ноги отказывались идти обратно. Так же, как и руки не смели стучать в люк. Кристалл на груди начинал звенеть все громче и громче. Спортакус остолбенел. Он не мог двинуться. Может, он все еще спит? Может, он и не просыпался? Может, он… умер? Мир перестал восприниматься как что-то реальное. Воздух казался тяжелым, земля, казалось, сейчас развалится под ногами, а небо свалится на голову. Руки замерли в воздухе тяжелыми, словно сталь. Писк кристалла мешался с головокружением, что вызывало легкое покалывание в теле. Это чувство точно такое же, как в сахарной коме. Единственное, что отличалось, – это слезы, что собрались в глазах, после чего безудержно начали катиться по упругим щекам.

***

Робби не спал, он был слишком увлечен новым гениальным планом, как заставить всех в городе лениться. Да, это был потрясающий план! Заменить свод правил города в книге мэра на правила: -ленится -не играть -не есть спортивные сладости И жизнь снова станет прекрасна! Ох, как же он сразу до этого не догадался! Просто подменить свод правил было куда легче, чем притворяться мэром или становиться им… Он словно плясал ручкой в такт писку какой-то машины на фоне по страницам наполовину заполненной книги, пока этот пищащий звук не стал действовать на нервы. Что-то очевидно сломалось, но что именно? Злобный отложил ручку и отодвинулся от своего рабочего стола, недовольно окидывая взглядом логово. Видных глазу поломок не было, поэтому придется вставать и нудно прислушиваться к каждой машине по отдельности… И этим он и занялся, потому что если этот писк продолжится, он сойдет с ума. Пару минут он ходил от машины к машине, пытаясь понять, откуда идет звук. И наконец остановился у машины, ведущей на выход из логова. По плану в нем не должно быть таких механизмов, которые бы так пищали, но звук и не исходил от самого устройства, он исходил из трубы. И интерес заставил злодея ползти к выходу, стараясь понять, что это за мерзкий звук вообще. Может, кто-то из детей бросил пищащую игрушку около его логова? Или это тот самый шумный мяч, что он когда-то сделал для Спортадурня? Хотя разве он его не разобрал обратно? В размышлениях он наконец добрался до люка. Здесь звук был просто ужасным, таким громким и раздражающим, что он уже пожалел, что поднялся, но по ту сторону слышалось что-то еще, словно тяжелое дыхание и всхлипы? Длинные руки осторожно схватились за ручку люка, боясь, что открыв его, он увидит какое-нибудь дикое животное или что-то в этом роде. Но, сделав глубокий вдох, он наконец приоткрыл дверцу, и первое, что встретилось его взгляду, яркий свет, то мерцающий, то тухнущий, позволяя на секунду разглядеть цифру 10. Глаза скользнули вверх к уже знакомому лицу, но сейчас его выражение было совсем незнакомым. Голубые глаза смотрели в пустоту, они совсем померкли и были словно окутаны туманом, а белок вокруг них был красным от слез. Лицо, некогда загорелое от вечного времяпрепровождения на солнце, сейчас было бледным и больше походило на лицо самого Робби. Слезы катились как из ведра по красноватым щекам, а губы, искривленные совсем не в улыбке, тряслись, в целом как и все остальное тело героя. Спортакус выглядел так, словно кто-то умер. Он словно и не замечал, что люк открылся, и что он уже не один. – Спортакус?.. — осторожно произнес Робби, открывая люк сильнее. Но никакой реакции не последовало. Сердце Робби сжималось, ему совсем не нравилась эта картина: видеть его таким было просто невыносимо. – Спортакус! — наконец откинув люк полностью назад, крикнул он. Эльф резко дернулся, но его поза не изменилась. Лишь глаза, полные страха и беспомощности, упали к лицу злодея, заставляя более сильный поток слез вырваться наружу. Робби тотчас выпрыгнул из люка, спотыкаясь о лестницу и чуть ли не падая на бездвижного героя. Но после того, как Злобный уверено встал на ноги, он положил руки на сильные трясущиеся плечи десятого, отчего колени того начали трястись еще сильнее, что заставило его крепче держать мужчину за плечи, дабы он не упал полностью. Робби осторожно помог Спортакусу сесть на землю, не отпуская его плечи и не сводя глаз с его лица. Как бы то ни было, он совсем не понимал, что ему сейчас делать и что вообще происходит. Куча мыслей крутилось в голове, и ни за одну Робби не мог схватиться, пока очень тихий и немного хрипящий голос не дошёл до его ушей. – Я… умер? — голос шел от куда-то из глубины, словно он сорвал голос полностью и тратил все свои сил, чтобы выдавить хоть что-то. Эти слова заставили по всей бледной коже злодея пройтись стаду мурашек. – Что? Н-нет! Ты живее всех живых! — наконец смог крикнуть он, ожидая ответной реакции, но, похоже, слова почти не повлияли на него. Тогда придется перейти к действиям. Робби ненавидел физический контакт с другими людьми, для него это было тяжелым мероприятием, но сейчас другого выбора не было. – Твоё сердце бьется, прислушайся, — он подождал минуту, прежде чем резко дернул голову десятого к своей груди, придерживая её одной рукой, а другой крепко держа его спину. – Вот, слышишь? Мое сердце тоже бьется, и оно бьется отлично от твоего, прислушайся. Ты не смог бы выдумать другой ритм сердцебиения, не так ли? — заикаясь, лепетал Робби, чувствуя сердцебиение героя через руку, что он держал на его спине. Они сидели так какое-то время, и, если быть честным, Робби это даже нравилось. Он терпеть не мог прикосновения и объятья, но сейчас это казалось чем-то… особенным. Дрожь в теле Спортакуса слегка успокаивалась, а кристалл на груди пылал все меньше, это значит, что, похоже, он на верном пути. – И ты дышишь, и дыхание у нас разное, — уже более спокойно произносил Злобный, уложив свою голову на голову эльфа, осторожно гладя того по голове и спине. Он делал это неосознанно, но это было… приятно. На деле, он специально акцентировал внимание на дыхании, дабы герой смог сконцентрироваться именно на нём и восстановить собственное. Со стороны они выглядели совсем непрезентабельно. Местные злодей и герой сидят чуть ли не в обнимочку, словно два маленьких ребенка, один из которых потерялся, а другой пытается его успокоить. Когда кристалл почти угомонился, Робби осторожно отстранился, пытаясь взглянуть на лицо Спортакуса. Слезы все еще текли из глаз, но вроде он начал более или менее осознавать, что всë хорошо. Он смотрел на свои руки, боясь ими двигать, в чем Злобный решил ему помочь. Робби осторожно взял одну руку эльфа в свою и помог ему сжать пальцы, после чего отпустил, когда Спортакус начал двигаться самостоятельно. – Вот видишь, и двигаться у тебя получается, это просто было что-то вроде шока, я думаю. — Робби немного улыбнулся, искренне и тепло, не отводя взгляда с руки героя, он редко так улыбался, и казалось, что эта улыбка расползалась по всему телу Спортакуса, успокаивая дыхание и дрожь в теле. Он наконец начинал приходить в себя. – Спасибо большое, Робби, — десятый медленно поднял руки, дабы вытереть слезы с лица, после чего привычно усмехнулся. – Я сам не знаю, что это было. Извини, пожалуйста. Я не знаю, зачем пришел, ноги сами меня сюда притащили, извини, если я разбудил тебя или помешал… — его глаза смотрели куда угодно, но не на Робби, он чувствовал вину перед ним. Заставил его унижаться и трогать его, зная, как Злобный это не любит. – Не извиняйся, это тупо, — Робби наклонился вперед, охватывая спину Спортакуса своими длинными руками, заключая его в неловкие объятья. Все же он редко с кем-то обнимался, из-за чего его объятья были немного странными, локти торчали в стороны, словно боясь докасаться до боков эльфа. И при этом Робби так жмурился, словно он не обнимается, а закрывает своим телом бомбу, которая сейчас взорвется. Но нежные, сильные и всë еще немного трясущиеся руки обхватили длинную спину Злобного, а теплый лоб, прикрытый шапкой, скатился на ключицы, из-за чего очки приподнялись выше, опираясь на плечо злодея. Робби еще какое-то время держал все тело в напряжении, но через минуту он начал расслабляться, оказывается, объятья довольно приятны. Конечно, вслух он это не скажет, но в объятьях есть что-то такое что заставляет его тело обмякнуть и наконец опустить локти вниз, а подбородку пройтись по сильному плечу. Они сидели так около 10 минут, ну, как им казалось, и искренне хотелось остаться так на всю ночь, уснуть прямо тут, на холодной, немного мокрой траве, но Спортакус наконец отстранился. – Спасибо, думаю мне это было нужно, — улыбнулся он нежно и устало, всё ещё держа мужчину напротив за спину. — Наверное, мне стоит вернуться на дирижабль и, — он не успел договорить, как его грубо ткнули в грудь пальцем, указывая на кристалл, что всë еще немного мерцал. – Ну уж нет. Твоя бипбипбип штука говорит, что тебе всё ещё нужна помощь, — брови Робби сместились к переносице, делая его взгляд хмурым, но в серых глазах читалось беспокойство. И вообще десятого довольно удивил тот факт, что он догадался, что кристалл говорил о том, что именно Спортакус в опасности, а не кто-то другой, хотя, возможно, это было очевидно. Злобный поднялся на ноги и выпрямился, после чего помог встать напарнику с травы. – Ты можешь переночевать у меня. Да, у меня нет роскошной кровати, как в твоем воздушном шарике, но думаю, ты и на кресле удобно уснешь, для тебя оно будет в самый раз. — Спортакус хотел было отказаться, не хотя навязываться, но Робби взял его за руку и потянул к трубе, чуть-чуть подталкивая вперед, намекая, что выбора у него нет. И сил сопротивляться не было, десятый и так был довольно уставшим, а от слез глаза слипались. Он последний раз встретился с взглядом другого мужчины, когда тот строго указал взглядом в люк, и Спорти повиновался, залезая внутрь. Несколько ступеней – и он уже скатывается вниз по горке, вылетая прямиком в металлическое логово. Обычно он бы вылетел с сальто, ровно встав на ноги, но сейчас все, на что его хватило, это шлепнуться на пол и, к счастью, не лицом. Он продолжал сидеть на месте какое-то время, пока не услышал шум из трубы, что заставило его слегка отползти, позволяя Робби не влететь ему в спину. К счастью, владелец логова уже привык к подобным катаниям и научился не разгоняться, так что ему удалось притормозить на выходе. Когда его ноги встретились с полом, и макушка выглянула из трубы, он начал искать своего гостя, надеясь, что тот не улетел куда-нибудь. Злобный облегченно выдохнул, когда увидел эльфа, сидящим на полу около трубы, а не лежащего рядом с лестницей, ведущей к машине для маскировки, хотя когда он представил это картину, приходилось подавлять смешок. Робби уже уверенно стоял на полу, оттряхивая свой любимый полосатый костюм от пыли, пока Спортакус, стоя на коленях, разминал мышцы. Похоже, он был слишком долгое время без движения, по своим меркам. Он покрутил торсом из стороны в сторону, после чего осторожно поднялся на ноги, не подпрыгнул, не сделал сальто, просто медленно встал на ноги. – Я пойду сделаю нам чего-нибудь выпить, делай, что хочешь, только не трогай никакие машины, ладно? — говорил Робби направляясь к свой «кухне», которая, если быть честным, не сильно походила на кухню. Он поставил что-то похожее на чайник на плиту, после чего начал рыться в каком-то шкафчике, доставая фиолетовую кружку и спустя некоторое время доставая коробку с совсем новой оранжевой кружкой. Еще какое-то время он крутился в поисках пакетиков чая и какао и, закинув их в чашки, повернулся к герою, который все это время стоял на одном месте, качаясь вперед-назад, осматривая логово. – Может, не знаю, сядешь в кресло хотя бы? Спортакус покрутил головой и указал на свои мокрые и немного грязные от травы штаны. — Я могу испачкать его, я подожду, пока штаны высохнут. Робби недовольно фыркнул и подошел ближе к Спортакусу, после чего его мозг озарила глупейшая мысль… – Погоди, то есть ты хочешь сказать, что ты в таком состоянии натянул на себя этот дурацкий костюм и только потом пошел ко мне? — на его лице читалось недоумение. Как этот глупый эльф вообще мог натянуть на себя хоть очки в таком состоянии? – А? Нет, я… я не снимаю костюм, я сплю в нем, — неловко потирая руку, произнес герой. От этих слов у Робби просто отвисла челюсть. Да, он часто шутил, что он и спит и купается в этом костюме, но это же были просто шутки… Что ж, похоже, это не были шутки. – Это отвратительно! Как ты можешь в этом спать? Разве ты не за здоровый образ жизни? Как же там гигиена, не знаю, почему ты вообще его не снимаешь? Он что, к тебе прилип? — Злобный потешно злился, ходя из стороны в сторону и вскидывая руки на каждом вопросе, что заставляло на смуглом лице дрогнуть легкой, нежной и такой родной улыбке. – Ну, у меня есть несколько сменных костюмов, я тщательно стираю их, так что моя одежда всегда чистая, — сказал десятый, немного потягивая свой жилет, — а не снимаю я его, потому что кто угодно может попасть в беду ночью, я не могу тратить время на переодевания. – Это всë равно звучит глупо, я уверен, ты хоть в одних трусах прекрасно справишься со своей работой, — наконец закончив свои расхождения, ответил Робби, потирая висок. От этих слов щеки Спортакуса покрылись легким румянцем, было приятно осознавать, что Робби был так уверен в его силах. – Но знай, я не позволю тебе спать в ЭТОМ в моем логове, — на определенном слове он указал пальцем на костюм героя, отчего тот немного смутился. – Но, Робби, у меня нет ничего другого… — он немного расстроено взглянул на свою одежду, может, Робби понял, что ему стало лучше, и просто стесняется сказать, чтоб он ушел? Спортакус совсем не хотел уходить, хоть он и собирался отказаться от предложения переночевать у злодея, это не значило, что он не хочет этого. Оставаться совсем одному снова не хотелось, к тому же он мог провести драгоценное время с Робби, что удавалось ему так редко. – Я знаю, Спортабалбес! — он получил один щелчок по лбу и хихик от злодея, после чего тот отправился к маскировочной машине. Спортакус не мог оторвать взгляда, когда Злобный переключал кнопки и рычаги, параллельно играя на пианино разные ноты. Изобретения Робби всегда были такими интересными и своеобразными, то есть, кто вообще додумается объединить пианино и машину для маскировки? Этот вид заставлял сердце биться с любовью и заботой. Спорт правда любил все изобретения, которые делал Робби, он всегда считал их очень крутыми, особенно потому что было видно, что он вкладывал в них много стараний и чувств. – Ага! — вырвало Спортакуса из размышлений, когда Робби наконец закончил поиски, после чего повернулся обратно к герою, подзывая его к маскировочной машине, что тот послушано сделал. Когда он оказался рядом, тот стукнул по колбе с «маскировкой». Это была его привычная пижама с полосатым халатом. – Вот, можешь надеть мою, я всё равно не то что бы собирался спать сегодня, я отоспался днем благодаря тому, что вы играли на пляже, — почти пропел он, опираясь на колбу. – Но если кто-то попадет в беду? Я не смогу спасать их в этом, к тому же мой крист- — Да господи, никто не попадает в неприятности, к тому же смотри! — прервал его Робби, дергая за рычаг. Он закрутился на месте с огромной скоростью, и не успел Спортакус опомниться, как Робби уже стоял перед ним в каком-то платье в цветочек и с блондинистым париком на голове. Его губы сложились в самодовольной улыбке, когда он увидел шок на лице десятого. – Как… как ты это сделал? — взволновано произнес тот, осматривая долговязого мужчину в платье со всех сторон. — Это было круто! Робби посмеялся, после чего снова дернул за рычаг, и уже спустя пару секунд на нем был его привычный наряд, но без жилета и ботинок, вместо них были такпочки. – В любом случае, когда твой наряд будет там, ты точно так же сможешь переодеться за считаные секунды, ну а кристалл можешь просто достать и носить с собой. Ну, давай, пробуй! — Робби указал на нужный рычаг, и Спортакус было дернул его, но быстро остановился. – А я могу оставить как-то часть своей одежды? Ну я бы хотел остаться в шляпе, мне так удобнее… — он слегка потер затылок, неловко отводя взгляд в пол, как бы то ни было, он ни перед кем в городе не представал без головного убора. В ответ он услышал недовольный вздох и стук ногой. – Боже, да я уже давно знаю, что ты глупый эльф, просто переоденься и всë! Обещаю, я не собираюсь откусывать твои уши! — он недовольно сложил руки на груди, смотря на героя, когда тот, широко распахнув глаза, поднял на него голову. – Ты знал? -Ну да, это, знаешь ли, было не очень тяжело. Даже самые активнее люди не смогут делать то, что делаешь обычно ты, и не уставать как черти. –Но… почему ты тогда не сказал остальным? — этот вопрос очень волновал Спортакуса, ведь это же буквально один из лучших способов выгнать героя из города! – Ну, ээээ, нуууу… Не захотел, потому что, ээээ, потому что это мой компромат для шантажа, да! — он встал в защитную позу, стараясь не казаться уязвимым. Конечно, он не собирался шантажировать эльфа этим, к тому же сейчас, когда горожане по уши влюблены в героя. Тот факт, что он эльф, не сделает им погоды от слова совсем, но признавать он этого не собирался. Его щеки залились красным румянцем от стыда, когда он встретился с счастливой и благодарной улыбкой напротив. – Спасибо, что не сказал никому, Робби — он сиял ярче любой звезды, смотря на Злобного с такой нежностью, что хотелось свалиться в его сильные теплые объятья и остаться так навсегда, но он тотчас прогнал эту мысль, выравниваясь и кашляя в кулак, наконец уводя взгляд, дабы не смотреть на это счастливое лицо. – Что ж, ну, давай переодевайся. – Хорошо, — произнес Спорт, немного неуверенно подходя к машине. Конечно, для начала он достал кристалл со своего отсека и положил его на машину, после чего дернул за нужный рычаг. Мир вокруг закрутился, а когда он остановился, все вокруг плыло. В реальность его вернул задорный смех. – Ты вообще как? Выглядишь так, словно сейчас свалишься. Я тебя ловить не буду, — прохохотал Робби, оглядывая растерянного переодетого героя, что начал делать и тот. Одежда для него была ну очень узкой и некомфортной и при этом слишком длинной, конечно, Спортакус ходил всегда в облегающей одежде, но пижама Робби была немного не той ткани, чтоб она не давила на кожу. Пуговицы на груди не сходились, выставляя ее на показ. Он наконец поднял взгляд на мужчину напротив, когда тот заворожено осматривал героя. Робби впервые видел волосы Спортакуса, он даже близко не задумывался о том, что он кудрявый блондин! Он стоял, слегка приоткрыв рот, разглядывая кудрявые пряди, что падали на лицо, а чуть глубже торчали острые, немного розоватые кончики ушей. Он сам не осознал, что наклонился ближе, рассматривая его голову, пока его не вернули на землю. – Робби? Всё хорошо? — десятый немного отстранился, прикрывая одно ухо рукой, словно стесняясь – А? Да, извини, просто я вообще не думал, что твои волосы выглядят… так, — он отвернулся и немного качнулся назад, понимая, что секунду назад в наглую пялился, совсем не думая о каких-либо последствиях, что заставляло его уши и щеки пылать румянцем. Он прочистил горло прежде чем продолжить: — Я думал, ты брюнет или что-то вроде того, ну, как концы твоих волос, это забавно. Кстати, как пижама? – Ох, ну… Думаю, она немного тесновата… — Робби скользнул взглядом обратно к герою, мельком осматривая, как на том сидит костюм. И вправду, он слишком сдавливал его мышцы, и казалось, что при дыхании бедная пижама на нем лопнет, хотя халат сидел на нем довольно хорошо, что заметил и сам эльф. — Можно я сниму пижаму и останусь в халате? – Да, конечно, делай, что хочешь, у меня там чайник, — выпалил Робби, после чего поспешно скатился по лестнице и направился к кипящему чайнику, лишь бы не быть снова пойманным самим собой на том, что пялится на героя. Он мог поклясться, что чувствовал затылком эту глупую улыбку. Пока Злобный боролся с чайником, Спортакус поспешно снял с себя стягивающую пижаму и, осторожно сложив ее, повесил на перила. Взгляд метнулся к колбе с костюмом. Если так задуматься, это такое удобное приспособление, может, когда-нибудь он сможет попросить Робби соорудить что-то подобное в его дирижабле, это было бы круто, и так он бы смог спать в пижамах! Хотя исход того, что он согласиться сделать такое же устройство для Спортакуса, был не то что бы велик. Находиться в чем-то, кроме своего любимого костюма, было не очень привычно, но приятно. Гладкая ткань свободно скользила по телу, заставляя эльфа хихикать. На удивление, Спортакус чувствовал себя довольно хорошо, несмотря на то, что всего несколько минут назад он прибывал в истерике. Это было непривычно и как-то неловко. Обычно после сахарных ком ему нужно еще много времени, чтоб прийти в чувства, но сейчас, когда он был не один, когда рядом был тот, кто заботился о нем, беспокойство тихо улетучивалось. И это было потрясающе. Он никогда не думал, что самым спокойным и успокаивающим местом в Лентяево для него станет подземное логово злодея. Говоря о нем. – Чай готов, чего ты там встал? — вырвал из мыслей привычный голос. Захватив с собой кристалл с машины для маскировки и закинув его в карман халата, он оперелся на перила, после чего сделал кувырок вниз в основную часть логова. И, прибывая в неподходящей для такого одежде, этот небольшой трюк превратился в забавную сцену того, как свободный халат задирается аж до кончиков ушей, оголяя всё тело, а тапочки, что так свободно сидели на ногах, полетели в разные стороны. Как только он выбрался из полосатого заточения, подняв глаза, он не мог не заметить Робби, который пытался сдержать смех, держа в руках тапок, который, по-видимому, прилетел прямо в него. Все его лицо было красным от попытки не рассмеяться, и, когда их глаза встретились, он не смог больше держаться, и смех залил всё логово. Он звучал заливисто и так радостно, так… искренне. Один лишь его смех заставлял геройские плечи расслабится, а эта глупая улыбка, та, которую он дарил кому-либо так редко, заставляла загорелые щеки залиться румянцем, а живот затрепетать как-то по особенному. Спортакус был бы готов отдать все, лишь бы подойти и крепко обнять его, но он уважал Робби, он знал, что это ему вряд ли понравится, поэтому, качаясь босыми ногами взад-вперед, дабы унять свои желания, он улыбался как последний дурак, он смотрел, не смея оторвать взгляд от высокого парня, что, постепенно втягивая воздух, успокаивался от смеха. – Вот поэтому… поэтому тебе стоит не прыгать в моем логове! — переводя дыхание, прохихикал Робби. Казалось, это должен был быть упрек, но из-за смеха это больше было похоже на шутку. Когда смех наконец стих, Робби уселся на столик, немного подвинув с него телефон, дабы поместиться там, после чего начал мешать сахар в своей чашке. И Спорт решил сильно не отставать, наконец выйдя из своего возлюбленного транса, он пошлепал босыми ногами к тапку, что лежал около рабочего стола, после чего поскакал в одном тапочек к креслу, падая в него прямо лицом. – Ты ведешь себя слишком глупо даже для самого себя, вы, эльфы, всегда после истерики начинаете сходить с ума? — Спортакус вынул нос из мягкого оранжевого меха и развренулся, нормально усевшись на кресле. – Нет, просто, знаешь, раньше в такие моменты мне некуда и не к кому было идти, и я… я просто счастлив, спасибо, Робби. — Он как всегда нежно улыбнулся, прикрывая глаза, но на этот раз без его шляпы. Можно было заметить, как розоватые кончики ушей немного подергивались, это было… мило. В ответ мужчина просто отмахнулся от благодарностей, не готовый принимать тот факт, что снова помог своему «врагу». Вместо какого-либо ответа он протянул герою совсем новую чашку, наполненную каким-то зеленым чаем, который Робби отыскал где-то в закромах, вроде его ему кто-то когда-то подарил, но какое это имеет значение? Он пил его раз или два, когда не мог уснуть, и ему это не помогло! Но он был рад, что не выкинул его, а оставил пылиться где-то в шкафу, потому что предлагать своему особенному гостю какао, горячий шоколад или кофе не вариант. Спортакус оглядел содержимое чашки, после чего принюхался к аромату липы и облепихи. Такой приятный и согревающий. Слегка подув на жидкость, он наконец отпил горячее содержимое. Тепло развивалось по горлу, а от него и по всему телу, заставляя на лице появится нежной и немного уставшей улыбке. И она заставляла уже тело Робби наполнится теплом. Он точно не мог понять, был ли Спортакус слишком глупым, либо он и правда ТАК сильно доверял злодею. Когда он смотрел в чашку, в глазах не было ни доли сомнения о том, что там может быть сахар или что-то в этом роде. И так было всегда. Какие гадости бы не делал Злобный, десятый всегда доверял ему. Это было так приятно, но и в то же время ужасно бесило, он не мог понять, почему он продолжает так к нему относиться. Робби осторожно отпил какао, закинув ноги на кресло, но учитывая то, какие они длинные, он скорее закинул ноги на Спортакуса, который даже глазом не моргнул от данного действия, продолжая молчаливо пить свой чай. Эта приятная тишина разливалась по венам, проходя прямо в сердце. Вот так просто «заклятые враги» сидят пьют теплые напитки посреди ночи в подземном логове, наслаждаясь компанией друг друга. Разве это не счастье? Спортакус отпрянул от чашки и откинул голову в пушистый мех кресла, что словно всасывал героя в себя. Веки тяжелели, как и все конечности. Руки с чашкой опустились на ноги, и он на секунду прикрыл глаза, не замечая, как постепенно погружается в сон. Прежде чем пальцы отпустили чашу полностью, Робби успел выхватить ее и поставить рядом на стол. Очевидно, он не мог не завидовать, что Спорт может просто взять и уснуть за считанные секунды. В связи со своей бессонницей, для Злобного это было сравни сказке. Но он не мог не заметить, как напряженно чувствует себя эльф, спя в сидячей позе, из-за чего ему пришлось оставить почти пустую кружку и слезть со стола. Робби немного повозился с какими-то рычажками под креслом, отчего спинка резко откинулась назад. И, похоже, Спортакус вообще не обратил на это внимания, ни один его мускул не дернулся, когда он свалился в лежачее положение. Только через минуту он немного покрутился, сворачиваясь в небольшой калачик, складывая руки под щеку. Даже во сне у него была эта глупая улыбка. Сидя на полу рядом с креслом так, что лицо Робби было прямо напротив лица Спортакуса, он осторожно потянулся к голове эльфа, после чего нежно коснулся рукой кудрявых светлых волос, конечно, не потому что ему хотелось это сделать, просто немного меха застряло в его волосах, вот и всё. Его волосы были мягкими, они обвивали собой длинные бледные пальцы, вызывая легкую щекотку. Поводив рукой туда-сюда, он невзначай коснулся длинного уха, конечно, не потому что ему захотелось, это вышло совсем случайно, именно так, и это заставило эльфа издавать странный звук, похожий на мурчание? Он реально мурчит? Время от времени Робби замечал, что он так делает, особенно когда он в очередной раз держал его на руках после того, как тот падал с деревьев или чего-то высокого, но никогда не понимал, кажется ему или нет, теперь он убедился, что он правда умеет мурчать. Ухо немного дернулось, после чего мужчина, немного поерзав, прекратил мурчать. Робби быстро отпрянул, переживая, что тот проснулся. Если бы он проснулся, эта сцена выглядела бы немного… неловко. Но он лишь немного недовольно поерзал, после чего на его лице снова расплылась умиротворенная улыбка. Робби улыбнулся в ответ, словно тот увидит. Злобный положил голову на спинку кресла рядом с ним и медленно закрыл глаза. Сколько бы Робби не отрицал, но он любил Спортакуса, любил его глупое поведение, любил его глупые постоянные трюки, его глупые мускулы, его глупую улыбку, его глупый голос с этим акцентом, его теплые прикосновения, его заливистый глупый смех, его глупую заботу и доверие… Он любил глупого спортивного эльфа и не собирался ничего с этим делать. Не сейчас.