Moon Cycles || Лунные циклы

Обед был заказан и подан им в одной из многочисленных гостиных, где они решили поиграть в карты, чтобы скоротать время. Соник заказал чили-дог, с чем официанты были незнакомы, и ему пришлось объяснить рецепт, так как он вспомнил, что видел его в кулинарной книге, которую дала ему Ванилла. Он хотел попробовать его уже давно; к сожалению, его маленькое кулинарное свидание с Шэдоу было прервано в прошлый раз. Однако Тени было немного сложнее сделать заказ. Поскольку технически он был лишь частично жив, он не мог переваривать очень тяжелую пищу, так как это занимало слишком много времени и тратило энергию, поэтому он и другие вампиры, как правило, ели очень мягкую или жидкую пищу. Более того, ему также требовалось ежедневное потребление крови, чтобы его организм мог функционировать. К счастью, персонал замка привык к его странным требованиям к диете, которые были представлены под предлогом дефицита железа, поэтому ему дали с кровью стейк с дополнительной порцией картофельного пюре и спаржи на пару. Как только им принесли еду и они остались одни, Шэдоу быстро схватил свой стейк и широко открыл рот, обнажив острые клыки, которые обычно были скрыты за мягкими губами, и вонзил их в мясо, высасывая из него всю кровь, пока оно не сморщилось и не высохло. Соник не обращал внимания на свою собственную еду, слишком увлеченный очаровательным лицом вампира, когда пил. Только когда Шэдоу понял, что за ним наблюдают, он заволновался и отвернулся, спрятав лицо и клыки. Посмеиваясь, Соник предоставил ему уединение и отвернулся к своей еде, зачерпнув ее руками. Было приятно снова есть еду, которую едят руками. Ему всегда было предпочтительнее есть руками, чем столовыми приборами, но это также потому, что его еда раньше была равносильна объедкам. Помимо этого, ничто не могло подготовить его к тому, насколько вкусным будет чили-дог. Было восхитительное количество пикантности в сочетании с пряной остротой, которая заставила его вкусовые рецепторы петь. Он взвизгнул и счастливо подпрыгнул на своем месте, и всего за три больших укуса чили-дог исчез. Соник облизал свои грязные перчатки, отчаянно пытаясь смаковать его еще немного, но, увы, он съел его слишком быстро. Когда Соник очистил свою тарелку, Шэдоу все еще медленно жевал картошку, а к еде он так и не притронулся, поэтому он потянулся и выхватил случайную ложку из ряда жестяных приборов — личного набора вампира, который он принес с собой, чтобы не пользоваться предоставленным серебром, — зачерпнул большую порцию картошки и съел ее прежде, чем Шэдоу успел высказать жалобу. «Соник», — прорычал Шэдоу и нахмурился. «Что?» — невинно спросил он, даже моргнув глазами. Этот маленький трюк не сработал, и девственно-белая перчатка выскочила, ущипнула и потянула его за щеку. Он попытался извиниться, но его слова были спутаны хваткой, все еще тянущей его лицо. Шэдоу наконец отпустил, когда раздался стук в дверь, и Соник высунул ему язык, потирая больную щеку. И к его удивлению, Шэдоу высунул свой язык в ответ. Затем Тень позвал того, кто стоял у двери, и через мгновение в дверь вошел Сильвер, одетый в форму королевского гвардейца. «Эй, вы двое!» Он поприветствовал их довольно бодро, с яркой и воодушевленной улыбкой на лице. «Привет, Сильвер». «Хей!» «Я иду в доки, чтобы поприветствовать Блейз. Ее лодка должна скоро прибыть. Вы двое хотите пойти со мной?» — спросил он. «Не думаю, почему бы и нет. Думаешь, ты справишься?» — ответил Шэдоу и повернулся к Сонику, зная, что тот все еще устал от больших городов. «Эм, да, я так думаю», — сказал Соник, пожав плечами. В прошлый раз его мозг закоротило, потому что все было таким новым. Но теперь, когда он уже видел большую часть всего один раз, он был уверен, что справится с этим лучше во второй раз. Кроме того, ему все еще было очень любопытно, что может предложить мир. И это было не похоже на него — убегать от вызова. Быстро закончив трапезу, стая ежей направилась к передней части замка и попросила подать им карету. Слуга выбежал, чтобы выполнить их приказ, но, как ни странно, он вернулся не с обычной каретой, запряженной лошадьми, а со странной металлической колесницей, которая двигалась сама по себе. «Что это за магия?» — с благоговением спросил Соник. «Это автомобиль. Мобианцы изобрели его в прошлом году. Они пока не очень распространены, так что ты не увидишь их много на улице.» Сильвер ответил и поблагодарил слугу, прежде чем запрыгнуть на водительское сиденье. «У тебя есть разрешение управлять этой штукой?» — спросил Шэдоу, скептически глядя на эту штуковину, поскольку он тоже никогда раньше ничего подобного не видел. «Тебе это не нужно. Тебе просто нужно знать, что делают педали, и все будет хорошо». Шэдоу с сомнением промычал что-то в ответ, но смягчился и сел на пассажирское сиденье рядом с Сильвером, оставив Соника сидеть сзади. Как только они все собрались, они рванули с места по подъездной дорожке дворца на городские улицы. И Соник, и Шэдоу вскрикнули от неожиданного ускорения и держались за все, что могли, боясь вылететь. Сильвер радостно рассмеялся над ними и извинился, замедлив шаг по пути к докам. Пока они ехали по улицам, Соник удивлялся каждой мелочи, которую видел, а Сильвер выступал в роли своего рода гида. Он указывал или жестикулировал на вещи и объяснял, что это такое; например, провода связи, которые раскинулись над их головами, и рекламные щиты, рекламирующие продукцию для предприятий. Со знанием того, что его окружало, пришло облегчение, которое помогло успокоить его колотящееся сердце. Город был невероятно густо заселен людьми, которые ходили и слонялись пешком, в экипажах или трамваях. Шаги и болтливые голоса сочетались с ржанием, цоканьем и странным механическим гудением; все это усиливалось тесно связанными зданиями, от чего у Соника болели уши. Шэдоу тоже, казалось, был очень доволен шумом, но никто из них не жаловался. Они добрались до доков примерно через десять минут езды без особых проблем и въехали прямо в гавань, где к причалу подходил металлический корабль среднего размера. Вокруг собралась большая толпа, так как распространились новости о том, что принцесса Сол прибудет на вечер бала следующим вечером. Сильверу пришлось кричать людям, чтобы они раздвинули густую толпу и подъехали как можно ближе, чтобы Блейз не оставалась на открытом пространстве слишком долго. Соник восхищался кораблем, ошеломленный его огромными размерами, как и поездом. Он не мог не задаться вопросом, как эта штука держалась на плаву, учитывая, что металл был намного тяжелее дерева. Мало того, он задавался вопросом, где были паруса и почему он, казалось, дымился, как будто был в огне. К счастью, Сильвер быстро ответил ему, заранее зная, что он спросит, и сказал, что он работает на паровом двигателе. Соник охал и ахал, но на самом деле понятия не имел, что это значит. Вскоре лестница с лестницей была подведена к борту корабля, и дверь открылась, чтобы позволить пассажирам сойти на борт. Сначала вышли две пары охранников и спустились вниз, чтобы осмотреть территорию, прежде чем дать сигнал «все чисто». Как только было подтверждено, что все безопасно, Блейз вышла из корабля и спустилась по лестнице, за ней последовали еще четыре охранника. Сиреневая кошка была одета в развевающийся желтый сарафан и белые сапоги с золотой тиарой на голове. Толпа приветствовала ее появление и бросала цветы на ее пути. Она нечасто покидала свой родной остров, и простые люди любили видеть королевскую особу, когда могли, чтобы представить себе такую ​​роскошную жизнь. Три ежа вышли из машины, чтобы поприветствовать ее должным образом, низко поклонившись. Блейз поприветствовал их добрым взмахом руки и приятной улыбкой. После того, как каждый из них поздоровался, Блейз взял ее за руку Сильвер, и он проводил ее до машины и помог ей сесть. Затем возникла проблема, как отвезти всех обратно в замок. Включая их и всех охранников Блейз, в одной машине, вмещавшей всего четверых, нужно было перевезти двенадцать человек. Менеджер дока вызвал для них еще один вагон, который вскоре прибыл, но в нем было всего шесть мест, так что двое остались без поездки. Соник бы посмеялся над плохим планированием, если бы не неловкое напряжение сотни незнакомцев, наблюдающих за тем, как они возятся, чтобы все уладить. После того, как минуты продолжали тикать, Соник наконец решил, что хватит, и вышел, чтобы вежливо поговорить с Блейз. «Почему бы нам с Шэдоу не насладиться городом немного и не встретиться с тобой позже во дворце?» — предложил он. «Я думаю, это было бы нормально, если ты, конечно, не против», — ответила она, а затем повернулась к Шэдоу. «Не вижу причин, почему бы и нет». «Отлично, тогда мы встретимся сегодня вечером, чтобы окончательно согласовать наши планы. А пока наслаждайтесь». «Спасибо, принцесса», — ответили они одновременно. С этими словами Блейз и Сильвер в сопровождении стражи отправились по дороге обратно во дворец. Часть толпы последовала за ними, а другие разошлись, как только они ушли. Лишь горстка осталась там, чтобы поглазеть на Шэдоу, игнорируя Соника, поскольку он явно не был богат или статусен. Но он не возражал и был рад, что на него не смотрят. Однако, как только он увидел, что некоторые женщины и мужчины бросают кокетливые приветствия лорду, он разозлился и схватил Шэдоу за руку, переплетая их пальцы и увлекая его вперед от отставших. Хотя изначально он был сбит с толку, Шэдоу быстро заметил надутые губы Соника и его собственническую хватку. Слегка вздохнув, он замедлил шаг и притянул к себе оборотня, укрыв его под своим черным зонтиком от палящего солнца. «Держись поближе ко мне. Толпа густая», — прошептал он на ухо Сонику, отчего по его позвоночнику пробежал холодок, а в животе разлилось тепло. Они вдвоем некоторое время изучали магазины, гуляя по центру города и останавливаясь везде, где что-то попадалось на глаза кому-либо из них. Первый магазин, в который они зашли, был игровым магазином для детей, куда их затащил Соник, потому что увидел в витрине красивую стеклянную шахматную доску. Он не был особенно хорош в шахматах, но всегда хорошо проводил время, когда играл с Шедоу или Тейлзом, которые оба были в этом деле гораздо лучше. Он зашел и спросил владельца, сколько это стоит, но, к сожалению, это было слишком дорого для его кошелька. Опустив голову, он оглядел другие товары на складе, чтобы найти что-то более доступное. Именно тогда Соник увидел пачку замысловатых карт Таро, которые напомнили ему об Эми. Он не видел в них никакой пользы, но был уверен, что она их полюбит, поэтому он схватил их и отнес к стойке, чтобы заплатить. Шэдоу уже был у стойки, разговаривая с владельцем, когда тот подошел, но их разговор быстро затих, когда он пришел. Соник старался не показаться слишком подозрительным, когда платил за колоду карт, но когда Шэдоу ушел ни с чем, он спросил, о чем они говорили; на что Шэдоу ответил: «О погоде». Он не поверил ему, но Соник отпустил его, и они пошли в следующий магазин: магазин художественных принадлежностей, где Шэдоу купил на пятьдесят шиллингов новых красок, графита и угля. После этого они пошли в книжный магазин. Соник просмотрел категории географии и мировой культуры, а также фэнтези. Тем временем Шэдоу придерживался раздела романтики и ушел с десятью новыми книгами. Соник бы посмеялся над суммой, которую он купил, но он прекрасно знал, что Шэдоу закончит их все меньше чем за месяц, и это было одной из причин, почему библиотека дома была такой большой. Пока они шли между магазинами по всему городу, Соник смотрел на окружающие его аномалии, все еще озадаченный передовыми технологиями. Несмотря на объяснения Сильвера о том, что это такое и как они предназначены, Соник не мог понять, как они работают без магии. Он спросил Шэдоу, знает ли он об этой технологии, на что тот ответил, что знает о некоторых из них; когда он спросил, почему у него нет ничего из этого в поместье, особенно моторизованных экипажей, Шэдоу просто пожал плечами. «У меня есть мои лошади», — ответил он. Около часа дня их животы начали урчать, поэтому они отправились на поиски места, где можно поесть, и в конце концов остановились в дорогом ресторане всего в нескольких кварталах от дворца. Они могли бы перетерпеть и просто вернуться и заказать обед на дворцовой кухне, но им нравилось быть наедине друг с другом, и они хотели продлить это время немного дольше. Ресторан был невероятно изысканным. Полы были из полированного темного дерева и устланы красным ковром. Гигантская хрустальная люстра висела на потолке, но она не мерцала от свечей, вместо этого она имела странное искусственное свечение, которое оставалось постоянным и ярко светило. Хозяин приветствовал их вежливым поклоном, тепло поприветствовав Шэдоу, делая вид, что Соника там нет. Их провели к столу в центре, и хозяин отодвинул стул, чтобы Шэдоу сел. Однако он вежливо отказался и вместо этого подошел к другому месту и отодвинул его, чтобы Соник сел. Хозяин попытался скрыть свое удивление и отвращение, но оба ежа это заметили, хотя и ничего не сказали. Как только они сели, к ним подошел официант и предложил Шэдоу только меню и воду, действуя так же, как и хозяин. Такое обращение продолжалось на протяжении всего их обеда. В итоге Шэдоу пришлось сделать заказ для Соника, так как обслуживающий персонал просто отказался его признавать, даже когда он пытался заговорить, и после того, как Шэдоу попросил нового официанта. Даже когда они остались одни за едой, Соник краем глаза мог видеть, как они все наблюдают и шепчутся в дверном проеме кухни. «Они все, должно быть, думают, что я его шлюха». «Ты не шлюха». «Я же просил тебя не читать мои мысли». «Мне не пришлось», — просто сказал Шэдоу, откладывая столовые приборы и прижимая салфетку ко рту. «Не обращай на них внимания, Соник, эти нелепые элиты заботятся только о деньгах и крови, а не о том, кто ты как личность». «Можно сказать, что и последнее тебя тоже волнует», — Соник попытался пошутить, но знал, что шутка не долетит до пустого лица Шедоу. «Спасибо, Шэдс». Они закончили есть и вскоре ушли, не оставив после себя благодарности, несмотря на восхитительную еду. Их покупки на сегодня были в основном сделаны, и поскольку они были недалеко от дворца, два ежа решили вернуться, так как время уже клонилось к вечеру. Соник обнаружил, что идет на шаг позади Шэдоу, когда его разум захватил его волнующими мыслями. Он знал, что преследование отношений с Шэдоу будет социальным табу. Это запятнает фамилию Шэдоу и понизит его положение в высшем обществе, и это выставит Соника как шлюху, соблазнившую своего работодателя. Он знал все это, и все же он не позволил этому остановить его, потому что он мог игнорировать любопытные и завистливые взгляды своих товарищей-слуг, зная, что любой из них займет его место, если им дадут шанс. В каком-то смысле это на самом деле заставило его почувствовать себя более комфортно и оправданно в своем решении. В конце концов, кто бы не преследовал кого-то такого удивительного, как Шэдоу? Только теперь его встретили не завистливыми взглядами, а скорее презрением и насмешками. Его не заставили чувствовать себя счастливчиком, а обманщиком. Все знали, что Соник не заслуживает быть с Шэдоу. Это было не положено. Это было неправильно. «Я не заслуживаю этого...» Эту мысль быстро прервал голос Шэдоу, спрашивающий его: «У тебя есть наряд для бала?» Соник запнулся, сбитый с толку неожиданным вопросом, но успел ухватиться за ногу и прочистил горло, чтобы не споткнуться. «Я имею в виду, что у меня есть моя красивая рубашка, но я не думал, что буду присутствовать. Разве это не для вас, богатых людей?» — спросил Соник с неловким смешком, пытаясь скрыть свою неуверенность. «Это так, но я не заставлю тебя ждать одного в своей комнате всю ночь. Для тебя будет безопаснее, если мы будем держаться вместе. К тому же, тебе стоит немного повеселиться». Соник проворчал себе под нос. Он не лгал, когда сказал, что не рассчитывал присутствовать на балу, но теперь он не хотел . Как бы то ни было, он знал, что если он поделится своей неуверенностью с Шедоу, вампир впадет в защитную агрессию, поэтому он попытался найти другое оправдание. «А как же полнолуние? Я все еще не могу полностью контролировать себя», — многозначительно сказал Соник, и снова это не было ложью, но Шэдоу не смутился. «Не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы тебе или кому-либо другому не было причинено никакого вреда, пока ты находишься в своей другой форме. Кроме того, бальный концерт начинается в пять. Это даст нам по крайней мере три часа до захода солнца». «Я не умею танцевать». «Тогда тебе и не придется». Соник внешне застонал. Иногда он действительно ненавидел, насколько тупым и упрямым был Шэдоу. Он знал, что вампир не поймет ни одного из его намеков, но он не хотел признаваться в своих чувствах, поэтому просто сдался. «Ладно, пойдем посмотрим костюмы». По чистой случайности, а может быть, по расчету, в квартале от них оказалась швейная мастерская. Это было крошечное местечко, переполненное одеждой и тканями, которым управлял бобёр, стоявший за прилавком. Бобёр быстро подошёл и поприветствовал их, спросив, нужна ли им помощь, но Шэдоу отмахнулся от него, сказав, что они просто смотрят. Соник прошёлся по разным костюмам, выставленным на продажу, просматривая ценник каждого, а не внешний вид, пока не нашёл один за двадцать шиллингов, что всё равно было для него немного дороговато. Это был светло-коричневый твидовый костюм, который поставлялся с пепельно-серым блейзером и соответствующим галстуком-бабочкой. Он снял его со стойки и пошел отнести к стойке, но Шэдоу остановил его, сказав, что он недостаточно официален. Застонав, Соник положил его обратно и пошел за вторым по дешевизне вариантом, который стоил вдвое дороже. Это был костюм-тройка грязно-розового цвета с белым блейзером и галстуком. Только, опять же, Шэдоу остановил его, сказав, что он не подходит к его меху. Раздражаясь, Соник рявкнул на него: «Ты позволишь мне выбрать его или как?» «Конечно, я прав, но не думай, что я не вижу, как ты просто просматриваешь стойку со скидками». Шэдоу резко ответил, защищаясь, но быстро успокоился и снова заговорил, но уже тише: «Это подарок, Соник, получи то, что ты действительно хочешь». Соник надулся и открыл рот, желая продолжить спор, но почти умоляющий взгляд на лице Шэдоу был слишком милым, чтобы он отказался. Поэтому, тяжело вздохнув, он надел костюм и пошел искать в отдел с обычной ценой. Примерно через час просмотра многочисленных костюмов и примерки понравившихся ему, он в конце концов остановился на оранжевом костюме-двойке, темно-синей рубашке, разноцветном коричневом галстуке и земляно-коричневых туфлях. Ансамбль хорошо сочетался с его лазурными перьями и даже подчеркивал зелень в его глазах, на что Шэдоу с любовью указал. Весь наряд стоил девяносто шиллингов, из-за которых он нервно подергивался, а богатый лорд не обратил на это никакого внимания. Бобер поблагодарил их за покупку и отпустил с яркой улыбкой, хотя внезапное суровое выражение на лице Тени подсказало ему, что владелец магазина думает иначе. Когда они вернулись во дворец, небо стало бледнее, поскольку солнце медленно садилось, возвещая о наступлении вечера. На этот раз стражники не стали их проверять и сразу же пропустили. Слуга замка встретил их у входной двери, предложив отнести их вещи в комнаты, на что они согласились. Затем Шэдоу спросил его, все ли еще он готов пойти на встречу с принцессой Блейз. По правде говоря, он не был готов, так как сегодняшний день был для него очень насыщенным, но он также не хотел упустить какую-либо ключевую информацию об их плане действий, поэтому он согласился. Они встретились с ней и Сильвером на втором этаже в гостиной. Они потягивали чай и болтали, прежде чем войти. По обеим сторонам комнаты стояла шеренга охранников, чтобы и защищать, и сопровождать их. Все четверо снова обменялись приветствиями и любезностями, прежде чем немедленно перейти к делу. Как он и подозревал, основное внимание на встрече было уделено тому, как удержать его подальше от боя. Идеи предлагались и отвергались, в основном Соником, поскольку они пытались найти способ сохранить превосходство. Шедоу был полностью за то, чтобы держать Соника в тайне, в то время как Блейз хотел найти способ раскрыть то, что Мефилес хотел в нем, и использовать это. Сильвер был согласен с ней в определенной степени, но он не хотел относиться к Сонику как к армии из одного ежа. Между тем, Соник просто хотел сражаться вместе со всеми остальными, но его идею никто больше не разделял. Обсуждение продолжалось три часа, пока они обрисовывали каждую мельчайшую деталь своего плана. Все четверо должны были пойти на бал вместе. Соник и Шэдоу уйдут пораньше, чтобы никто не увидел его форму, в то время как Блейз и Сильвер останутся еще на час или два, прежде чем тоже вернутся в свои комнаты, чтобы Блейз могла пообщаться со своим флотом, ожидающим в море. Как только наступит рассвет и закончится летнее солнцестояние, пара ежей телепортируется обратно в поместье и соберет оставшиеся войска, и встретится с Блейз и половиной ее армии в Святилище, к востоку от Наклонных башен, тем временем другая половина ее армии придет из океана около Сальной рощи и ударит по врагу с запада. В это время Тень раскрыл немного информации от Эспио, который все еще подвергался шпионажу, которую он получил за день до того, как они покинули поместье. По его словам, Мефилеса нигде не было видно в его башнях, что означало, что он, скорее всего, искал их. Однако его крепость в настоящее время была занята десятью тысячами теней. Это число беспокоило их, но Блейз была уверена, что ее силы справятся с ними, поэтому силы Шэдоу были посвящены конкретной задаче — вместе сразиться с Мефилесом. Было также решено, что Соник останется сзади с четвертым отрядом, который будет обладать почти всеми своими магами для проведения дальних атак, в то время как Шэдоу уйдет с первым и вторым отрядами, чтобы найти Мефилеса. Соник хотел оспорить решение и призвать Шэдоу к ответу за то, что он нарушил свое обещание снова делать все вместе , но это было не то время и не то место. Никто другой не согласился бы, чтобы он был в центре битвы, и если бы он выступил за эту роль, то они, вероятно, предприняли бы дополнительные шаги, чтобы убедиться, что он этого не сделает. Тем не менее, он не собирался так легко отступать, и если ему пришлось пробраться через задние ряды, то так тому и быть. После того, как все было улажено и завершено, все разошлись и разошлись по своим комнатам. Блейз, в частности, направился в другом направлении, чем ежи, поскольку организаторы замка позаботились о том, чтобы иностранным королевским особам были подарены комнаты этажом выше. Шэдоу проводил Соника до двери, его лицо было полно беспокойства, учитывая, что он был менее разговорчив, чем обычно. Он попытался сказать несколько слов, чтобы подбодрить его, но Соник был не в настроении. Его мысли были слишком заняты тем, что было и что должно произойти. Тем не менее, он заставил себя убедительно улыбнуться, что, казалось, достаточно облегчило беспокойство другого, чтобы он мог пойти в свою комнату после мягкого «спокойной ночи». Он подождал, пока Шэдоу не закрыл дверь, и его шаги не стали достаточно тихими, чтобы он знал, что его не поймают, когда он крадется. Как только путь был свободен, Соник на цыпочках вернулся в зал и спустился по лестнице, пока не достиг нижнего этажа. Он прошлепал через фойе к входной двери дворца. Охранник, стоявший там, спросил, куда он идет, и он ответил, что хочет подышать свежим воздухом и прогуляться по саду. Охранник подозрительно посмотрел на него, но позволил ему пройти. Сад находился справа от дворца и был в пять раз больше, чем тот, что был дома. Там было всего несколько деревьев, и ни одно из них не приносило плодов, а тени, которые они отбрасывали, покрывали цветы одеялом темноты. Но цветы не были заперты в этой пустоте, поскольку свет луны давал им защиту и отсрочку. Хотя она не была полной, она могла бы быть полной. Луна была кристально-белой сферой, мерцающей ярче звезд. Соник сел в траву, глядя на нее. Зуд поднялся в его горле, потребность выть на защитника-опекуна своих сородичей, но он сдержался, так как никогда не выл на луну. Он ненавидел это. Он проклинал это. Гайа не защитила его семью в ту ночь, когда на них напали, и не защитила его сейчас. Фактически, это вина Гайи, что он был обречен на смерть. Какой бы особый дар лунный бог ни одарил его людей, он сделал их мишенью, и вскоре он мог погибнуть из-за этого. За все дни, предшествовавшие этому моменту, он не позволил себе почувствовать ни капли страха или беспокойства о том, что может произойти завтра вечером. Даже если он видел это в глазах своих близких, он все равно предпочел оставаться сильным и собранным, убежденным, что изменит свою судьбу. Однако в такие моменты, когда он был один, он чувствовал, как его бравада рушится, а маска спадает. Он был в ужасе. Он хотел убежать и спрятаться, зарыться в землю и не вылезать из своей норы до восхода солнца. Только он знал, что если он это сделает, то все остальные действительно потеряют веру в то, что он выживет. В каком-то извращенном смысле он возмущался ими за то, что они сдались и не помогли ему найти способ остановить то, что должно было произойти. Но в то же время он не мог их винить. Он был практически больным человеком, чье здоровье балансировало между двух сторон. Он был инфекцией, и он чувствовал себя ужасно из-за этого. Прийти в их жизнь и так скоро уйти было жестоко, и он ненавидел себя за это, хотя логически понимал, что это не его вина. Тем не менее, он не мог не думать о себе как о негодяе, особенно по отношению к Шэдоу. Кто он такой, чтобы заявлять о своей привязанности и силой пробираться в сердце Шэдоу, прекрасно зная, что они несчастны? И даже если он будет жить, он, конечно, не заслуживает его таким, какой он есть. Какую жизнь он мог обеспечить Тени? Если уж на то пошло, то он будет только пиявкой на его кошельке до конца своей жизни. Возможно, он этого заслужил. «Добрый вечер, сэр Соник», — женский голос прервал его гнетущий ход мыслей. Оборотень быстро встал и развернулся, чтобы встретить взгляд Элис, теперь одетой в более повседневное, алое платье. Она, казалось, была поражена его внезапным движением. Хотя он все еще был немного измотан, он был, по крайней мере, достаточно благоразумен, чтобы поклониться ей в знак уважения, на что она ответила тем же. «Принцесса Элиза», — сказал он удивленно, — «Уже поздно выходить, не правда ли?» «Я могла бы сказать тебе то же самое», — она хихикнула, приложив руку к губам. Затем принцесса села на траву и похлопала по месту рядом с собой, чтобы он мог его занять. Соник переминался с ноги на ногу, не уверенный, стоит ли ему принять ее просьбу. Он мог сказать, что она его любит, хотя не имел ни малейшего понятия, почему, и не считал правильным оставаться с ней наедине. Это было похоже на предательство по отношению к Шэдоу. Не то чтобы они были вместе или что-то в этом роде. После минутного раздумья Соник снова сел там, где он был за мгновение до ее появления, хотя и постарался сохранить между ними приличное расстояние. «Луна очень красивая, не правда ли?» — спросила Элиза. «Да…» — солгал он, пытаясь скрыть свое беспокойство. Элис не обратила на это внимания и легла спиной на холодную землю. Ее рыжие волосы вспыхнули вокруг ее головы, словно нимб, а лунный свет, падавший на ее светлую кожу, заставил ее сиять, как ангел. Соник подумал, что она выглядит странно, будучи такой высокой, без шерсти и с мелкими чертами лица, но он нашел в ней уникальную красоту. Он оторвал взгляд от ее формы, отбросил эти мысли и сосредоточился на образе своего господина, оценивая его темный мех, красные полосатые иглы и ворчливое лицо. Соник, возможно, и не заслуживает его, но он не позволит своим глазам задержаться на ком-то другом. «Вы знакомы с легендой о Светлой и Тёмной Гайе?» — спросила Элиза, начиная новый разговор. «Есть два лунных бога?» — спросил Соник в ответ. Это был первый раз, когда он слышал о таком. Он знал только, что Гайа была одним богом, и новость о том, что есть еще один, удивила и смутила его. «Действительно, хотя, согласно мифам, раньше их не было», — ответила она. "Что случилось." Элиза села и перевела взгляд с него на ночное небо, пересказывая древнюю историю, переданную ей отцом. «Давным-давно, в Первозданную Эпоху, ночное небо было пустой, черной пустотой без света от звезд или луны. Это давало огромную силу ночным бродягам, которые использовали темноту, чтобы терроризировать дневных бродяг, таких как ты и я». Соник сдержал желание сказать ей, что он не дневной бродяга, и продолжил слушать ее историю, очарованный мифами. «Между ними началась война, в которой ни одна из сторон не могла победить. Хаос боялся, что смертные уничтожат друг друга, и поэтому они отправились к Гайе и попросили его как бога земли и мудрости найти решение. А именно, сформировать второе солнце, чтобы уменьшить силу бога ночи. За исключением того, что боги рождаются через мысли и молитвы смертных, и они не могли создать небесное тело, если смертные не помолятся ему сначала. Поэтому Гайя предложила оставить свой пост бога земли и отправиться на небеса, чтобы отражать свет Соляриса в ночном небе, унаследовав его роль от Космо, богини природы. Кусок земли, который теперь является большим каньоном, поднялся на небеса и стал луной. «Бог ночи был недоволен тем, что другие боги действовали за его спиной, и поэтому он совершил неожиданное нападение на Луну, оставив шрамы, которые мы можем видеть и сегодня. С помощью Соляриса Гайя смогла отбиться от него. Однако Гайя не должна была обитать на небесах, поскольку это не было его ролью при рождении, поэтому его силы приливают и отливают каждый месяц, создавая различные фазы луны, поскольку он постоянно сражается с богом ночи. В конце концов, смертные стали называть бога ночи Темной Гайей, теперь богом новой луны, а Гайя стала Светлой Гайей, богом полной луны». Соник сидел в изумлении от эпической истории. Она ответила на вопрос, который Соник задавал всю последнюю неделю: чего Мефилес хотел от него? Конечно, это не объясняло этого полностью, но теперь у него было предчувствие, что его связь с луной как одного из детей Светлой Гайи как-то связана с этим. В конце концов, тени были сильнее всего в новолуние, а он был самым могущественным в полнолуние. Мало того, если оборотни поклонялись Светлой Гайе, то тени, вероятно, поклонялись Темной Гайе. Должна была быть связь между древней битвой и той, что грядет. Однако что-то не имело смысла. Как он и его родственники были детьми луны, если луна не была смертным творением молитвы? Дневные и ночные странники существовали так же долго, как и боги. За исключением великого создателя и бога-короля Хаоса, вера и молитва смертных — это то, что породило богов, а не наоборот. Так что для того, чтобы эта история имела смысл, она должна означать, что оборотни должны были быть другими людьми до того, как была создана луна. Или Хаос создал их специально для Светлой Гайи. И еще кое-что смутило его. «Кто на самом деле Темная Гайя?» — спросил он. «Его зовут Иблис ». В тот момент, когда это имя было произнесено, его запечатанные воспоминания хлынули потоком ужасающих образов и звуков. В одно мгновение он был отброшен обратно в свою деревню в ту ночь, когда все это произошло. Ночь, которую его мозг отказывался позволять ему помнить в течение почти шестидесяти лет. Ему было всего девять лет, когда это случилось, он мирно спал в своей комнате напротив родителей, которые тоже были без сознания. Затем пронзительный, леденящий душу крик пронзил ночь, вышвырнув его из постели. Вскоре последовала симфония криков, а также крики нападавших, приказывавших проверить каждый дом и всех до единого перебить. Все это время они кричали: «Справедливость для Иблиса ! Справедливость для Иблиса !» Соник был так потрясен и сбит с толку, что подумал, что ему приснился кошмар. Он спрятался под одеялом, надеясь, что это пройдет, пока он тихонько всхлипывал про себя, но звук хлопнувшей двери вытолкнул его из кровати. Он собирался спрятаться под кроватью, но его мать быстро вбежала и схватила его. Она выскочила за дверь и попыталась уйти через черный ход, но три тени уже ворвались в их дом. Его отец, который трансформировался, крикнул ей, чтобы она бежала, пока он отбивается от них, поэтому Алина быстро переместилась, пробила окно и выпрыгнула. Окрестности снаружи были ужасающими. Тела его друзей и родственников были разбросаны по земле. Никого не пощадили, даже детей. Красный цвет крови, разбрызганной по грязи, светился светом огня, полыхавшего вокруг них. Он видел, как тени хватали трупы и бросали их в горящие дома, наполняя воздух зловонием, от которого его чуть не стошнило. Алина бежала на трех ногах через лес, крепко прижимая Соника к груди. Она побежала к докам, где они держали свои рыбацкие лодки, надеясь спастись морем. Однако вскоре группа теней настигла их. Она попыталась перехитрить их вокруг деревьев, но они были ловкими и не отставали. И все же, даже когда они преследовали ее, тени кричали: «Справедливость для Иблиса !» Когда они добрались до доков, у них не было времени, прежде чем нападавшие были прямо на них. Алина сделала все возможное, чтобы отбиться от них, защищая Соника, но ее усилия оказались бесплодными. В последнем акте отчаяния она использовала свои когти, чтобы освободить одну из лодок, и сбросила Соника в нее. Она вытянула руки так далеко, как только могла, выталкивая его через прибой в море. «Господи Гайя!» — вскричала его мать в небеса, где на них смотрела молодая луна. «Пожалуйста! Спаси моего ребенка!» С последним толчком Алина отдернула руку и полностью сосредоточилась на тенях, которые все еще нападали на нее. Однако она была в меньшинстве и тяжело ранена, и ее быстро настигли. Соник в ужасе наблюдал, как его мать разрывают на куски, и кричал о ней. «Мама! Не оставляй меня!» Соник попытался вернуться к ней, но его руки были слишком малы и слабы, чтобы правильно пользоваться веслами, и в итоге он уронил одно из них в темное море. Он кричал на нее, умоляя пойти с ним, не оставлять его, но она была слишком занята, отбиваясь от теней, которые пытались преследовать его, удерживая их на расстоянии, пока он не оказался на безопасном расстоянии. Последнее, что он увидел, прежде чем волны стали слишком большими, чтобы он мог за ними уследить, было то, как его мать была пронзена ножом прямо в грудь и упала на землю без движения от руки особой тени, которую он теперь знал и распознал как Мефилеса, а затем он поднял глаза и встретился с ним взглядом, устремив смерть в его душу. Соник закричал. Его мозг разрывался на части, когда все воспоминания нахлынули. Он помнил все. Не только ту ночь, но и все свое детство. Он помнил смех. Он помнил слезы. Он помнил двух лучших друзей детства, Майти и Рэя, и как они бегали по лесу, собирая жуков. Он помнил, как отец впервые взял его на рыбалку, и его укачало, и он выблевал через борт лодки. Он помнил свою церемонию совершеннолетия, когда ему исполнилось десять лет, и он должен был впервые сменить пол. Он помнил, что плакал позже той ночью, когда не мог этого сделать, как бы сильно он ни старался, и его мать приготовила ему его любимую еду, чтобы подбодрить его, пообещав, что он просто поздно созрел. Он помнил, как высадился на материке после нескольких дней блуждания в море. Он помнил, как плакал и умолял людей о помощи. Он помнил, как они избегали его и выгоняли его. Он помнил, как скитался годами, пока Эм не забрала его. Он помнил ночь, когда он наконец перекинулся в ночь полнолуния и потерял контроль над собой, случайно убив своего соседа. Он помнил, как убегал, боясь, что тоже навредит Эм. Он помнил годы одиночества и страха, когда он искал новую стаю оборотней, но вернулся с пустыми руками. Он вспомнил тот день, когда у него случился эмоциональный срыв, и он сбросился с моста, надеясь положить конец всему этому, но вместо этого потерял воспоминания. Это было слишком, слишком много для его головы и сердца, чтобы осмыслить все сразу, и Соник упал и зарыдал, держась за голову. Вокруг него появилась небольшая группа охранников и слуг, привлеченных шумом, но Соник их не заметил. Он ничего не слышал из-за биения своего сердца и ничего не видел сквозь облако воспоминаний. И хотя он не мог слышать, рядом с ним завязался разговор между Шэдоу и Элис, первая подбежала к нему от двери дворца. «Эрик!» — окликнула его Элиза, отчаянно размахивая руками. «Что случилось?! С ним все в порядке?» — спросил Шэдоу, когда он подошел к ним и опустился на колени рядом с Соником. «Я не знаю! Мы разговаривали, а потом он просто внезапно упал от боли», — воскликнула она. Шэдоу потянулся, чтобы удержать Соника, но тот оттолкнул его, когда его тело перешло в режим борьбы или бегства. Шэдоу боролся с ним, но в конце концов смог удержать руки Соника, чтобы не дать ему ударить его. Хотя Соник быстро ответил, пнув его. «У него паническая атака», — сказал Тень, отступая от испуганного ежа. «Принцесса, ты не могла бы дать нам немного места?» «О, конечно!» — сказала Элиза. Она быстро убежала и приказала толпе разойтись и оставить их в покое. Через минуту сад снова опустел рядом с парой ежей. «Соник, дыши глубоко и сожми мою руку», — спокойно сказал Шэдоу, вложив свою руку в перчатку в хватку другого. Соник инстинктивно отреагировал и сжал руку Шэдоу так крепко, что почувствовал, как пальцы треснули в кулаке, хотя он был недостаточно здоров, чтобы заметить или ослабить хватку. Шэдоу вздрогнул и сильно прикусил губу, сдерживая крик боли. «Хорошо, теперь ослабь давление». Он прохрипел сквозь стиснутые зубы. Соник делал это медленно, пока его хватка полностью не ослабла, и он почувствовал, как часть напряжения в его теле ушла вместе с ней. Как только его дыхание немного выровнялось, Шэдоу притянул Соника ближе и прижал его голову к своей груди. «Послушай, как бьётся моё сердце. Ты умеешь считать до десяти?» Соник полукивнул и сосредоточился на звуке. Он был слабым и далеким, но он был. Ему потребовалось несколько минут, чтобы насчитать десять из них, но к тому времени он уже почти перестал дрожать. Несмотря на это, он оставался там, где был, еще некоторое время, не готовый встретиться с миром. Он зарылся лицом в мех на груди Тени и сделал глубокий вдох, вдыхая запах лаванды, который он ассоциировал с Шэдоу. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем он окончательно успокоился, но как только он успокоился, Шэдоу спросил его: «Хочешь вернуться в свою комнату?» «Ммм». «Ты можешь ходить?» "...Нет." Шэдоу переместил свое тело, обхватив одной рукой его плечо, а другой под его ноги, и поднял его с земли. Быстро осмотревшись вокруг, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает, Шэдоу вывел их из сада в комнату Соника. Он прошел по длинному ковру, отнес Соника к кровати и осторожно поставил его. Вампир попытался вырваться, но Соник схватил его за руку, прежде чем он успел это сделать, и вцепился в него, как в спасательный круг. «Ты можешь остаться со мной?» — умолял он. «Я не хочу быть один сегодня вечером». Шэдоу колебался, услышав предложение, почти заставив Соника отказаться от своей просьбы, но затем он протянул руку и обхватил его щеку, притянув его ближе, и нежно поцеловал в лоб. Они почувствовали, как его сердце пропустило удар, а живот перевернулся, и когда Шэдоу отклонился и встретился с ним взглядом, он поклялся, что снова влюбился. "Всегда."