Moon Cycles || Лунные циклы

«Тебе повезло, что ты еще жив». Знакомый голос приветствовал Шэдоу, когда он проснулся. Он открыл глаза, тяжелые и сухие от сна, и медленно подвинул их к своей лучшей подруге, которая смотрела на него сквозь капающие слезы. «Руж?» — прохрипел он. «Что случилось?» Он не мог вспомнить, что было до этого самого момента. Его голова пульсировала, а мысли были затуманены и в беспорядке. Он не знал, какой сегодня день и сколько времени, но он узнал свое окружение как свою спальню. «Вот что я хотела бы знать. В конце концов, разразился ад, я искала тебя по всему особняку. Если бы Сильвер не искал выживших, солнце убило бы тебя», — сказала она со сдержанной истерикой, ее пальцы заметно впились в ладони, сжатые так крепко, что выступила кровь, запачкав ее девственно-белые перчатки. Запах привлек его внимание, и его ухо дернулось от интереса. Именно тогда он понял, что он был голоден и иссушён. Не до такой степени, как он был голоден зимой, но достаточно, чтобы у него закружилась голова. Его голод также заставил его осознать острую нехватку энергии хаоса, текущей в его теле; вероятно, отчасти из-за его голода и самоисцеления. Хотя он подозревал, что Тейлз пришёл ему на помощь, чтобы залечить его раны, он был уверен, что причина, по которой он так долго выживал на солнце, была в его силах отражать солнечный свет так долго, как только могли, впоследствии истощая его энергетические запасы. Мысль о том, почему он лежал на солнце, внезапно вернула воспоминания о предыдущих событиях, и он поспешно вскочил с кровати, только чтобы упасть, когда мир закружился вокруг него. Руж закричала и побежала к нему, подняв его и положив обратно в кровать, но Шэдоу вцепился в нее, когда его охватили ужасные видения. Вид Соника с кровоточащими красными глазами и звук его искаженного голоса заставили его похолодеть до глубины души, но хуже всего было выражение чистого предательства на его лице, когда Шэдоу использовал на нем свои силы. «Где Соник?» — умоляюще спросил он, практически тряся ее в своих объятиях. Руж закатила глаза и схватила его за запястья, чтобы удержать его и не дать ему разорвать ворот ее любимого фиолетового платья. Это было не для того, чтобы сохранить приличия, ей, честно говоря, было все равно, если он случайно обнажит ее грудь. Он нарисовал ее полностью обнаженной около тридцати лет назад, даже не вздрогнув — картина теперь висела в ее личной коллекции в гардеробной как странная демонстрация тщеславия — так что между ними было не так уж много того, что можно было бы поддерживать. Тем не менее, его мелькание никак не облегчило бы ситуацию, и она не особенно хотела идти к портному. «С Блю все в порядке, большинство его травм были просто поверхностными», — сказала Руж и осторожно отстранила его от воротника ее платья, решив вместо этого держать его руки в своих. «Тебе же, с другой стороны, нужен весь отдых, который ты можешь получить». Сказала она ему и уложила его обратно на подушку, но Шэдоу покачал головой и сжал ее руки крепче. «Он гонится за ним, Руж. Он почти отнял его у меня, и он не перестанет нападать на нас, пока не получит его». Он всхлипнул, слезы неудержимо текли из уголков его глаз. Он все еще был уставшим и в бреду, поэтому не мог связно разобраться в своих мыслях и эмоциях. Единственное, что он мог обработать, это его подавляющая паника, страх и стыд. Не понимая, о чем он говорит, Руж заглянула в его мысли и переместилась через его воспоминания, чтобы увидеть, что произошло до того, как Сильвер нашел его. Увидев все, как это произошло у него на глазах, она прижала руку к губам и посмотрела на него с печалью. Нагнувшись, она обняла его за плечи и прижала к себе, погладив его по голове и прошептав ему на ухо: «Тсс, все в порядке, милый, Блю в безопасности в другой комнате». Они сидели вместе несколько минут, медленно покачиваясь взад и вперед в объятиях друг друга, пока Шэдоу не успокоился. Именно в такие моменты Тень обнаруживал, что почти благодарен за свой грех превращения в Руж, потому что он искренне не представлял, как он будет жить без нее, которая будет помогать ему ориентироваться. Как только икота, всхлипы и сопли Шэдоу утихли, а его тяжелое дыхание выровнялось, он снова сел и оперся телом на подушки и изголовье. Руж тоже села на край кровати, положив одну ногу на другую, но она все еще держала его за руку, чтобы он не упал, за что он был благодарен. Они долго сидели молча. Руж потянулась сквозь его мысли, чтобы узнать, готов ли Шэдоу уже говорить, но Шэдоу покачал головой. Она торжественно кивнула в знак понимания, полностью осознавая, почему произошедшее было для него таким травмирующим. Вместо этого она посвятила его в детали того, что произошло после битвы. С тех пор прошло целых три дня. После того, как армия отступила обратно в поместье, начался хаос. Никто не знал, что делать или куда идти, и несколько стычек вспыхнули, так как нервы были на пределе. Однако Наклз и Эспио сумели успокоить всех и организовать отряды, чтобы они сидели в столовой, бальном зале и фойе. Магам дали немного времени на отдых, прежде чем их вызвали, чтобы оказать помощь тем, кто был в критическом состоянии, и вскоре лазарет стал переполненным. Эми неустанно работала, чтобы составить список ожидания на медицинское обслуживание, но вскоре цифры стали слишком большими, чтобы она могла должным образом диктовать, и тогда это стало правилом «первым пришел, первым обслужен». Сильвер, который искал выживших мистиков, нашел Шэдоу и Соника в саду без сознания через пять часов после восхода солнца. Затем их быстро доставили в поместье, и Шэдоу был отдан в первоочередное внимание из-за серьезности его травм. Тем не менее, его лечили в его комнате, чтобы солдаты не подумали, что их пропускают. Потребовалось целых три часа лечения, чтобы отвести Шэдоу от грани смерти, но как только он стабилизировался, было решено предоставить ему возможность вылечиться самостоятельно, так как было много других, кто не обладал способностями к самоисцелению. То же самое было сделано и для Соника, который был не в такой плохой форме, как Шэдоу. Фактически, за исключением того, что его раны нужно было промыть и перевязать, он был в порядке. Однако Соник проводил почти все свое время, сидя снаружи двери Шэдоу, охраняя ее. Это было своего рода утешением для Шэдоу, знать, что оборотень не полностью покинул его после его действий. Однако худшее из этого случилось всего несколько часов назад. Более половины их армии сдались и отправились домой. После тяжелых потерь, понесенных во время и после битвы, многие из ночных странников потеряли веру в то, что они смогут выиграть войну против теней; даже обещание армии Сола не могло поколебать их. Руж и другие сделали все возможное, чтобы отговорить дезертиров, но они не смогли заставить их остаться. В конце концов, их армия из восьмисот человек сократилась до трехсот. Многие из тех, кто остался, были вампирами, его родственниками. Тень поморщился и сжал кулак. Честно говоря, он не мог их винить, это было слишком — просить кого-то потенциально отдать свои жизни ради чужой войны. Тем не менее, он горько проклинал их за то, что они такие трусы. В этот момент война была практически проиграна. Усадьба не могла пережить еще одну атаку, и они не смогли бы продержаться до солнцестояния, чтобы дождаться помощи от Солнца. Тень никогда не считал себя пессимистом, но в этот момент он действительно не видел способа, которым они могли бы пережить ближайшие недели. «У меня, возможно, есть решение нашей проблемы», — наконец заговорила Руж. Затем она полезла в карман, достала письмо, запечатанное королевской символикой, и протянула его ему. «Это пришло, пока ты спал. Королевский бал состоится через несколько дней и продлится неделю до солнцестояния. Ты должен взять Блю и спрятать его там, где Мефилес не сможет его найти». Шэдоу взял у нее письмо и открыл его. Оно было таким же, как и всегда, год за годом. Обычно он никогда не заботился о бале, ходил туда только как часть своего долга, но теперь он боялся его. «Ты уверен, что мне стоит идти в такое время?» — спросил он, проводя большим пальцем по тонкой бумаге. Он знал, что в одиночку не сможет защитить поместье, но все равно беспокоился, что оно рухнет гораздо быстрее, если его там не будет. «Это единственный способ победить», — сказал Руж. Он нахмурился, все еще не убежденный, но смягчился и согласился забрать Соника и обеспечить его безопасность. Это было то, что он хотел сделать в начале всего этого в любом случае. Затем Руж встала, пообещав вскоре вернуться с кровокорнем, который поможет ему восстановить силы, но предупредила его, чтобы он не усугублял свои травмы, слишком много двигаясь. Тень ждал, пока она уйдет, и слушал, как ее мысли неуклонно уходили все дальше. Как только она ушла, он поднял одеяло со своего тела и сел. Острая боль пронзила его плечо и ногу от ран, которые еще не полностью зажили. Шэдоу осторожно поднял свое тело, чтобы встать, и упал на пол, когда головокружение охватило его во второй раз. Он лежал на холодном ковре несколько минут, пока его голова не перестала кружиться, прежде чем он попытался встать снова. Но произошло то же самое. В конце концов, Шэдоу пришлось ползать на четвереньках, чтобы добраться до своей двери и выйти в коридор. Бросив быстрый взгляд, чтобы убедиться, что его не поймают, он пополз к покоям Соника. Ему нужно было его увидеть. Он не мог дождаться, пока тот снова поправится, не после того, что он сделал, и не без просьб о прощении. В этот момент он почувствовал, что у него нет другого выбора, кроме как использовать свою ауру подчинения. Он был ранен и лишен энергии, столкнувшись со своим злейшим врагом в полную силу, обладая телом своего самого дорогого друга. Так же, как это было с Марией. Тогда Шэдоу был доведен до края, когда ему пришлось наблюдать, как все его отмеченные были убиты прямо у него на глазах. Он пытался уберечь Марию, заперев ее в комнате, чтобы враг не смог добраться до нее, но он неизбежно загнал ее в ловушку, где ей некуда было бежать. Наступили сумерки, рассвет был еще очень далек, и у него не было другого выбора, кроме как победить Мефилеса, покончив с ее жизнью. Она умоляла его сделать это. И поэтому он приказал ей умереть и забрать Мефилеса с собой. Этот приказ едва не лишил его жизни, и на мгновение он подумал, что сможет уйти вместе со своей любимой сестрой. Затем его нашла Руж и выходила его, сообщив ему, что Мефилесу удалось сбежать, что сделало жертву Марии бессмысленной. Столкнувшись с той же ситуацией во второй раз, Шэдоу не мог рисковать жизнью Соника, поэтому он рискнул его доверием. То, что потребовало месяцев, чтобы восстановить после первого раза, было разрушено в одно мгновение; он увидел это в своих глазах. Теперь ему оставалось только собрать осколки и попытаться склеить их снова. Хотя, если Соник решит, что больше никогда не захочет с ним разговаривать, и даже зайдет так далеко, что прекратит ухаживания, он не будет его винить. Не то чтобы он в любом случае счастливо женился на ком-то вроде Шэдоу. Тем не менее, он должен был хотя бы попытаться ради Соника. Он добрался до двери Соника и упал на землю, потратив еще одно мгновение, чтобы перевести дух. Он ненавидел быть таким слабым и не мог дождаться, когда его энергия хаоса полностью вернется. Как только он нашел в себе силы, он поднялся и постучал в дверь. Через мгновение открыл явно растрепанный Соник, завернутый в малиновый ночной халат поверх пижамы. Его мех был немного влажным, как будто он только что закончил купаться. Под глазами были мешки, а на лице была какая-то впалая пустота. Тем не менее, он выглядел хорошо и поправился рядом с рукой, которая была на перевязи, как и у Шэдоу. Его глаза расширились, а рот открылся при появлении Шэдоу, однако он не дал вампиру возможности объясниться, прежде чем его втащили в комнату и обвили здоровой рукой. «Никогда больше так не делай!» — всхлипнул он и, повалив их на колени, обхватил их плечи и зарылся лицом в иглы Тени. Шэдоу не был уверен, имел ли он в виду свое нарушенное обещание, свою близкую смерть или что-то совсем другое, но он решил взять на себя ответственность за все три. Все и вся. За что бы Соник ни хотел его раскаяния, он даст ему это. «Пожалуйста, прости меня, Соник. Я не знал, что еще сделать». Шедоу извинился и провел пальцами по лазурным иглам, чтобы успокоить свою печаль. «Я знаю», — Соник шмыгнул носом, отстраняясь. «Просто не надо». Еще несколько слез упало из его глаз, и Соник быстро попытался их вытереть, но Шедоу осторожно протянул руку и схватил его за руку, позволив другой упасть. Он переплел их пальцы и крепко сжал его руку. «Я обещаю», — сказал он, снова притягивая Соника вперед, чтобы они прижались лбами друг к другу. «Я не позволю этому случиться снова». Они оба знали, о чем он на самом деле говорил, но никто из них не говорил об этом. Это было слишком болезненно и для опыта, и для воспоминаний. Шэдоу предпочел бы забыть всю ту ночь, чем напоминать о ней. Он с трудом мог представить, как Соник справляется со всем этим. В конце концов, он был лишен своей автономии дважды за одну ночь и теперь знал, что Мефилес охотится за ним. Шэдоу предположил, что у него, скорее всего, было немного времени, чтобы осознать это, поскольку он проснулся раньше него. Хотя это не означало, что Соник осознал правду. Часть его хотела, чтобы он сохранил это в тайне, хотя бы для того, чтобы защитить свое сердце, но он знал, что это было бы не совсем мудро. Сонику нужно было знать об опасностях, которые его окружали, иначе он не смог бы избежать ловушек смерти. И все же грустное лицо Соника ему не подходило, и это заставляло Шедоу нервничать, желая избавить душу от этой боли, слишком светлой, чтобы испытать тьму. «С тобой все в порядке?» — спросил он. «Я должен был спросить тебя об этом». Соник фыркнул в ответ, указывая на раненую ногу Шэдоу, только чтобы щелкнуть носом, когда тот посмотрел. Шэдоу издал недовольный звук и вытер лицо от игривого прикосновения, слегка покраснев от смущения, что его обманули. «Я в порядке. Я больше беспокоюсь о тебе». Тень подчеркнул и поднял руку, как будто собираясь погладить другого по щеке, но тут же нежно ударил кулаком по макушке. Соник усмехнулся и потер это место. «Я буду в порядке», — пробормотал он и опустил руку на колени. Он провел пальцами по взъерошенной шерсти, приглаживая ее. «Но тебе действительно нужно отдохнуть. Руж рассердится, что ты покинул свою кровать». «Я должен был увидеть тебя», — заявил Шэдоу, а затем добавил: «И я хочу остаться». Соник покраснел и нежно улыбнулся Шедоу, его глаза были полны эмоций, в которые он раньше не был посвящен, но теперь мог определить; но все еще не мог полностью понять. Затем улыбка оборотня стала кривой, когда цвет, окрашивающий его морду, стал более заметным. Его глаза слегка расширились, как будто идея пришла ему в голову, и Соник заерзал на своем месте и смущенно отвернул голову. «Тогда... хочешь обняться?» — предложил он, бросив взгляд на вампира. Между тем, время и пространство на мгновение замерли, когда Шедоу почувствовал, как его сердце пропустило удар, чего он никогда раньше не испытывал. Его глаза украдкой метнулись через плечо Соника к огромному матрасу позади него. Он не был уверен, что Соник активно предлагает что-то столь скандальное, и он должен был убедиться. «В твоей постели?» Он потребовал подтверждения. Соник вздрогнул, почувствовав нерешительность и легкое смущение Шэдоу; однако он понял, что это было следствием его благоразумного воспитания, и не обиделся. «Д-да…» — пробормотал Соник, невнятно хихикая. Шэдоу почувствовал, как у него пересохло в горле, но все же сглотнул, когда внутри него нарастали нервы, связывающие его язык. Если бы он был просто мальчиком в этот момент, и его отец все еще был рядом, он знал бы, что его накажут за то, что он стал шлюхой. Находиться в комнате наедине со своим суженым, не говоря уже о том, чтобы лечь с ним, было позором для их фамильного имени и заслуживало отречения. Каждая до последней достойной косточки в его теле кричала ему, чтобы он отверг это предложение и защитил своих предков от горя. За исключением того, что он был уверен, что половина его родни сейчас горит в аду за свои жалкие деяния, так что их аристократическая рассудительность может быть проклята, ему все равно. Кроме того, его отец умер от его руки и, скорее всего, в любом случае переворачивается в могиле. Быть шлюхой могло быть для него просто еще одним способом еще больше дистанцироваться от своей семейной линии. "Хорошо." Соник удивленно моргнул, словно не ожидал, что Шэдоу согласится, и издал ласковый смешок. Он снова встал на ноги и помог Шэдоу встать, подставив плечо в качестве импровизированной трости, чтобы снять вес с его ноги, пока Шэдоу ковылял к кровати. Соник откинул одеяло и помог Шэдоу сесть и лечь. Как только вампиру стало удобно, он снял халат и тоже заполз в кровать, натянув на них одеяла. Им потребовалась минута, чтобы найти удобное положение, которое не затрагивало бы ни их травмированные плечи, ни ногу Шэдоу, но в конце концов они устроились так, что оба лежали на боку; Соник прижался к спине Шэдоу, осторожно зажатый между его иглами, чтобы избежать тычков. Затем потребовалось еще больше времени, чтобы сердце Шэдоу успокоилось достаточно, чтобы он расслабился, но успокаивающие поглаживания рук Соника по его иглам и ровное дыхание на его шее оказались достаточными, чтобы прочистить его скачущий разум. В конце концов, Шэдоу погрузился в столь необходимый сон, его грудь неуклонно поднималась и опускалась, а в горле вибрировало мурлыканье. Последнее, что он заметил, прежде чем его сознание рассеялось, было прикосновение голой лапы Соника к его груди, расчесывающей его мех и притягивающей его к себе, а также тихий голос, который сказал ему: «Я люблю тебя». … Руж действительно была зла на Шэдоу, как и предсказывал Соник, но он не предвидел, что она была так же расстроена из-за того, что он не отвел вампира обратно в свою комнату. Соник попытался успокоить ее, но ее гнев не знал границ, и оба ежа подверглись десятиминутной лекции. Тем не менее, она не пыталась заставить Шэдоу покинуть Соника и позволила ему взять на себя заботу о нем. Ему предоставили дезинфицирующий раствор и новые повязки, похожие на те, что ему давали, и приказали менять повязки дважды в день. Небольшой пучок кровяного корня оставили на чайном столике рядом с миской супа из куриной крови. Еда, как всегда, пахла отвратительно для Соника, но Шэдоу сразу же потянуло к ней. Помогая ему встать, Соник подвел Шэдоу к столу. Было еще раннее утро, так что он не был так уж голоден, так как недавно поужинал. Хотя он и схватил несколько крекеров с боковой тарелки, чтобы перекусить. Шэдоу, с другой стороны, поглощал свой суп, как голодный человек, которым он и был. Он едва откусил и, более того, просто выпил суп прямо из миски. Несколько капель упали с уголка его губ и упали на бедро, окрасив красный атлас розовой жидкостью. Соник подумал было протянуть салфетку и стереть пятно, но последние остатки приличия удержали его. Не то чтобы он испытывал угрызения совести из-за того, что спит с кем-то вне брака. Он никогда не заботился о социальных приличиях или религиозной святости. Тем не менее, он колебался, стоит ли делать что-либо, что можно было бы расценить как аванс по отношению к лорду. Не то чтобы он не хотел этого. Во имя Хаоса, он хотел этого. Шэдоу был великолепен. Однако его не слишком заботило получение от него телесного удовольствия. Соника гораздо больше интересовал простой акт любви к нему. Сидеть рядом с ним и делить трапезу, пока они весело болтали, было для него дороже, чем любая предыдущая авантюра, которую он когда-либо испытывал. Поэтому он просто указал вниз и привлек внимание Шэдоу к пятну, чтобы тот мог сам с ним разобраться, еще раз щелкнув его по носу. Судя по тому, что ему сказали часы, они спали недолго, всего полчаса или меньше. Соник обнаружил, что ужасно измотан, несмотря на то, что в этот день он ничего не делал, кроме как стоял на страже. Скука его обязанностей причиняла ему боль, но он отказался покидать свою позицию, пока Шэдоу спал уязвимым. В тот момент у Соника было мало сил на что-либо еще, кроме сна, но он все еще терпеливо ждал, пока Шэдоу закончит есть. Как только Шэдоу сделал последний большой глоток, он удовлетворенно вздохнул и поставил миску обратно. Но он еще не закончил. Его голод, возможно, был утолен, но не жажда. Потянувшись к подносу, Тень схватил верхнюю часть замысловатого серебряного колпака и снял его с маленькой тарелки, которую он накрывал, открыв большую порцию кровяного корня. Волна восхитительного, сладкого запаха пронеслась по Сонику и пробежала по его позвоночнику дрожь. Его хвост начал вилять сам по себе, и он уставился на растение широко раскрытыми глазами. Шедоу усмехнулся его немедленному интересу, взял небольшой кусочек корня и предложил его Сонику, но тот не решился взять его, зная, что Шедоу он нужен больше. «Ты уверен?» — спросил он. Шэдоу кивнул головой и протянул неотразимое растение дальше, чтобы он мог его взять. На этот раз Соник не стал медлить, выдернул его из открытой ладони и начал тереться щекой о корень, мурлыча еще громче, когда его подавляющий запах овладел его чувствами. Он даже не потрудился съесть его и просто потер им свое тело. Шэдоу с юмором наблюдал, как он высасывает энергию из корней по одному, пока не насытился. Чувство было таким же, как он помнил его с той ночи много месяцев назад, только более смягченным. Оно не было таким отталкивающим и всепоглощающим, но оно было более приятным. Он жаждал большего, но был достаточно последователен какое-то время, чтобы не красть у Шэдоу. Хотя, вскоре Соник больше не мог мыслить ясно. Однако, к счастью, он смог контролировать внезапное поступление энергии достаточно, чтобы не сместиться. В конце концов, Шэдоу выпил в общей сложности пять кровавых корней и восстановил почти всю свою энергию. Бледность на его лице постепенно исчезала, а пульсация в голове успокоилась настолько, что он мог стоять самостоятельно. Тем временем Соник был пьян до чертиков, широко улыбался, лепетал всякую чушь и время от времени хихикал. Он был настолько в бреду, что Шэдоу пришлось нести его обратно в постель. Уложив его так же, как и час назад, Шэдоу уложил Соника обратно в кровать, убедившись, что его голова правильно приподнята, а его тело до плеч укрыто одеялом. Однако на этот раз Шэдоу не лег с ним, а вместо этого сел у изножья кровати. Соник заскулил, не желая оставаться один, но в ответ получил лишь похлопывание по ноге. Он надулся и фыркнул, но больше ничего не сделал. Вскоре он заснул и проснулся, когда солнце уже садилось, его свет исчезал сквозь щель в занавесках. В его спальне стало еще темнее, и ее освещала только одинокая масляная лампа. Шэдоу сидел там же, где он его помнил, но на этот раз он что-то рисовал в альбоме. Соник сел и вытянул руки над головой, зевая. Как только он удовлетворился хлопками в спине, он переполз через матрас и сел рядом с Шедоу, глядя через плечо на свой рисунок. Черный еж попытался скрыть это от него, его лицо покраснело от смущения, но это его не остановило, и он наклонился еще дальше через спину, чтобы получше рассмотреть. Это был спящий Соник, за исключением нескольких добавленных деталей, которые создавали впечатление, что он спит в облаках, а над ним светит солнце. Это было невероятно подробно и хорошо сделано. Должно быть, у Шэдоу ушло несколько часов на его завершение. «Ого», — выдохнул Соник. «Это потрясающе». «Это не так уж много», — пробормотал Шэдоу и закрыл свой альбом. «Может быть, для тебя , но мне это нравится!» — усмехнулся Соник и встал на колени, игриво подтолкнув Шэдоу, чтобы тот выхватил у него из рук альбом и снова открыл его на рисунке. «Т-ты делаешь?» «Ммм! Когда мы вернемся с бала, ты должен будешь нарисовать меня по-настоящему!» Застенчивая улыбка Шэдоу внезапно исчезла и сменилась удивлением. Соник наклонил голову набок, сбитый с толку тем, что он сказал не так. «Ты знаешь о королевском бале?» — спросил Тень. Затем он понял, что еще не рассказал Шэдоу о своей идее с Руж, хотя, скорее, это была ее идея, но, похоже, она его опередила. «Руж сказала мне, и я вроде как согласен, что нам следует пойти», — ответил он, сбросив свое беззаботное поведение и снова устроившись на кровати. За три дня, что Шэдоу спал, временный военный совет уже собрался, чтобы обсудить их следующие шаги. Именно в это время Соник рассказал всем о том, что Шэдоу раскрыл о своей роли в планах врага. Затем Руж посоветовала Сонику уйти, чтобы убрать цель из поместья, пока их армия не сможет восстановиться. Конечно, не было никакой гарантии, что Мефилес оставит их в покое, даже если Соник уйдет, поскольку Наклз горячо утверждал, что он останется с ними, как и Сильвер, который видел силу в количестве. После нескольких часов обсуждений и споров голоса разделились в соотношении два к двум, что оставило решающим голосом Шэдоу. Было логично, что она попытается уговорить его принять их сторону до официального отчета. Тем не менее, Соник не винил ее. «Я думал, ты будешь больше сопротивляться уходу», — заметил Шэдоу. Соник поморщился. «Поверь, я не в восторге от этого. Но если Мефилес преследует меня, то лучший способ обеспечить всем безопасность — это уйти», — признался он. Это было одновременно странно смешно и горько бесило. Он поклялся себе, что будет там, чтобы сражаться на их стороне и защищать их. За исключением того, что единственной причиной, по которой они вообще сражались, было то, что он был там. Он презирал идею побега, но мысль о том, что его новая стая умрет из-за него, ужасала его. Единственное утешение, которое он нашел в этой ситуации, было то, что Шэдоу будет рядом с ним во всем этом. Соник поклялся лорду, и хотя у Шэдоу не было никаких обязательств, поскольку он был его начальником и утверждал, что не любит его в ответ, он тоже так сделал. Затем, словно прочитав его мысли (Соник знал, что он этого не сделал), Шэдоу протянул руку и взял его за руку, пристально глядя ему в глаза, подтверждая его мысли. «Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось», — пообещал он. Именно в такие нежные моменты Соник был уверен, что сможет заставить Шэдоу влюбиться в себя. Он видел это в том, как тот смотрел на него, как с ним обращались и как он с ним разговаривал. По правде говоря, он не верил, что Шэдоу не чувствовал того же, что и Соник, но пока вампир утверждал, что они просто друзья, они такими и оставались. Хотя Соник все еще надеялся, что в будущем все будет по-другому. И он отдал бы все, чтобы обеспечить им обоим такое будущее. «И я тоже». Их мирный момент не длился вечно. Вскоре их вернул к реальности Наклз, который стремился как можно скорее заняться делом. Поэтому, после того как Шэдоу вышел из своей комнаты, чтобы они оба могли одеться, они встретились в холле и направились в кабинет, где все остальные уже ждали. Последнее заседание совета состоялось ранним вечером, когда большая часть поместья еще не проснулась и не разошлась. Хотя технически они встретились, пока Шэдоу спал, оставалось еще много тем для обсуждения и принятия решений, которые займут большую часть дня. Главным, конечно, является вопрос о том, должен ли Соник остаться или уйти. Однако, пока Шэдоу спал, были устроены некоторые дела, поскольку они считались слишком важными, чтобы ждать, пока проснется лорд. Была создана поисково-спасательная группа для проверки всех палаток и жителей деревни, чтобы убедиться, что все в безопасности и на счету. Но неудивительно и опустошительно, они обнаружили, что более половины палаток были вырезаны. Похороны были организованы на следующий день как советом, так и Эми, которая предложила выступить в качестве надзирателя. Соник мог сказать, когда она пришла домой позже тем утром, что ночная работа наложила на нее большой отпечаток, так как она не поприветствовала никого по прибытии и не поела, а сразу пошла в свою комнату. Другим вопросом, который не мог позволить себе никаких задержек, было раскрытие точных планов противника, и Эспио был отправлен проникнуть в наклонные башни на следующий день после битвы. Вектор много жаловался, когда ему запретили присоединиться к его лучшему другу, но поместье не могло позволить себе остаться без кого-либо еще. Однако, казалось, что это может быть так в любом случае. Когда голосование дошло до окончательных результатов, Шэдоу решил встать на сторону Руж и Соника. Совсем не удивительно для Соника, учитывая, что он не так давно яростно пытался заставить Соника сбежать. Как он и ожидал, Наклз был взбешён голосованием и начал новые дебаты по решению, которые длились почти полчаса. Сильвер согласился с ним, хотя и не так агрессивно, но когда спектральная форма Блейз появилась через зачарованный подсвечник, который он зажёг для неё, чтобы она приняла участие в собрании, он затих, не смея спорить со своей принцессой и невестой. «Наши обстоятельства прискорбны, но я не верю, что мы полностью побеждены. К тому же, этот план доставить сэра Соника в столицу кажется надежной стратегией». Наклз проворчал что-то на это, но его проигнорировали, поскольку Блейз продолжил говорить: «Как ни странно, я также была приглашена на вечер-бала принцессой Элизой, чтобы объяснить прибытие моих войск, о котором вы так бесцеремонно объявили, так что я тоже буду присутствовать». Сказала она, бросив взгляд на Шэдоу. Вампир немного откинулся назад на своем месте, явно смущенный, хотя выражение его лица не изменилось. Соник взглянул на него краем глаза, одновременно шокированный и удивленный, узнав, что он действовал за спиной принцессы. Легкий смешок сорвался с его губ, и Шэдоу послал ему мягкий взгляд, когда его ухо дернулось от навязчивого звука. «Тем не менее, мне понадобится мой жених. Надеюсь, он был вам полезен», — сказала Блейз, ее маленькая астральная проекция повернулась лицом к Сильверу, на ее лице была легкая улыбка. Сильвер застенчиво улыбнулся в ответ и помахал рукой. «Действительно, он был весьма ценным активом в нашей последней битве», — первым ответил Наклз, наконец остыв от своего прежнего огорчения. «Я рада это слышать», — сказала она с облегчением и затем повернулась. «Лорд Шэдоу, мы снова соберемся на вечер-бала. А пока берегите себя». «Вы тоже, принцесса», — ответил он. Блейз кивнула в ответ и исчезла, а вместе с ней погасла и свеча. Теперь, когда окончательный вердикт был вынесен, группа взяла небольшой перерыв, чтобы облегчиться и утолить голод и жажду. Шэдоу исчез внизу, чтобы поговорить с Эми, чтобы она организовала их отъезд, который был назначен на два дня. Это показалось Сонику немного преждевременным, но он знал, что так будет лучше. Чем раньше он уйдет, тем меньше вероятность того, что поместье будет атаковано. Сложность заключалась в том, что они должны были быть заметными, чтобы тени не нападали, пока их нет, думая, что они все еще там, но в то же время они должны были быть достаточно незаметными, чтобы они не знали, куда они направляются. Шэдоу предложил им остановиться в городе по пути и публично выступить в качестве приезжего лорда. Однако у Руж была другая идея.