Принц нации

«Зачем ты искал Му Цина?» — Инь Юй не озвучивает вопрос, зато артистично — что удивительно с такой рядовой внешностью — посылает его взглядами. Хуа Чэн, естественно, молчит. Когда они вдвоем садятся в машину, он утыкается в окно, давая понять, что обсуждать что-либо не намерен. К счастью, Инь Юй не обделен тактичностью, и очень скоро его вопрошающие взгляды сходят на нет. А голова у Хуа Чэна квадратная. Общее нерадужное состояние дополняет картина за стеклом — грязные машины, безличные пешеходы под черными зонтами и редкие холодные капли то ли дождя, то ли растаявшего по дороге вниз снега… Середина дня в ноябрьском Пекине — апогей уныния. — Я переключу? — Хуа Чэн, не дожидаясь ответа, тянется к списку радиостанций, представленных на сенсорной магнитоле. Если в салоне еще хотя бы полминуты поиграет знаменитое Лебединое озеро, он разобьет все, до чего дотянется. В том числе нос ни в чем не повинного Инь Юйя. — Как хочешь. «То есть отъебись», — переводит Хуа Чэн на понятный язык, листая список. Он останавливает свой выбор на станции с ненавязчивыми песнями тридцатилетней и больше давности и нажимает на значок с нотой. — Хм, — задумчиво роняет Инь Юй, мягко притормаживая на желтый сигнал светофора, — с каких пор «Останься» относится к ретро? По радио играет дебютная песня Се Ляня. Та самая, что играла на первом и единственном концерте, который Хуа Чэну посчастливилось посетить, а впоследствии — навсегда изменить свою жизнь. Всего десять лет прошло. Уже десять лет… До мелочей знакомая мелодия, рулады гóлоса пятнадцатилетнего мальчика, совсем ребенка. Эта песня сопровождала и жаркими летними днями во время подработки, и долгими зимними ночами, и ранним утром по дороге в школу, когда приходилось уговаривать себя «потерпи, ну потерпи немного, скоро ты уедешь к Нему». Хуа Чэн помнит каждый момент, наполненный тоской по еще не сбывшемуся будущему. Но печальнее всего, что — когда он здесь, где-то возле Се Ляня — тоска все та же, лишь проблем и вопросов — больше. Он сглупил, тайно надеясь, что их встреча все вдруг изменит, что Се Лянь, отбросив, чем жил, скажет: «только тебя я всегда ждал», и они обнимутся и навсегда останутся вместе, а тревоги уйдут куда-то за пределы сказочного сценария. Он действительно лелеял и в глубине души продолжает лелеять иллюзии, как последний дурак. Как обычный фанат. «Никогда не уйду, даже если он компенсирует мной свои проблемы!» — Хуа Чэн тихо и зло смеется над тем, что выдал Му Цину на парковке полчаса назад. Насколько этого «никогда» хватит с его, по-честному, завышенными ожиданиями от мира и чувствительным эго? Пока Се Лянь будет играть в благотворительность или братьев с ним — все будет хорошо, но если… Если он найдет кого-то другого, Хуа Чэн сожрет самого себя изнутри. И это в разы хуже, чем если бы национальный принц остался лишь красивым изображением на экране телефона. Нет, это гарантированная смерть, потому что теперь Хуа Чэн знает всеми органами чувств, как Се Лянь смотрит прямо в глаза, дышит рядом с ухом, ворочается во сне… — Прекрасная композиция! Не верится, что Се Лянь сам создал и музыку и текст в таком юном возрасте. «Останься» по праву входит в золотой фонд эстрады с момента релиза и до сегодняшнего дня. Уникальная песня! Надеюсь, в скором времени мы увидим возвращение Се Ляня в качестве автора. Их союз с продюсером Юйши Хуан на протяжении многих лет складывается удачно и плодотворно, однако поклонники ждут творений своего кумира. Что ж, дорогие радиослушатели, а мы переходим к новостям в мире музыки!.. — Ты в норме? — А, — Хуа Чэн дергается и ощущает боль в ладони — он впился ногтями в порез под ослабевшей повязкой, — ага. — Бледный какой-то, — хмурится Инь Юй. — Я всегда такой. — Ты нормально поел? — Типа того. — Тебе нужно нормально есть и высыпаться. Съемки с понедельника, ты помнишь? — Ага, помню, — почувствовав на себе пристальный взгляд, Хуа Чэн поворачивается к водительскому сидению и более убедительно и вдумчиво повторяет: — Серьезно, я все понял. Не беспокойся. Инь Юй, удовлетворенный ответом, переключает внимание обратно на дорогу. Путь занимает еще долгих двадцать пять минут — расстояния и пробки в столице не щадят короткие человеческие жизни. Оставшееся время оба проводят в молчании. Здание торгового центра Хуа Чэн не видит, как это бывало раньше при выходе из метро, потому что они сразу въезжают на парковку на пятый этаж, где свободнее. — Готов? — спрашивает Инь Юй, вынимая ключи. — Всегда готов, — отвечает Хуа Чэн, стараясь придать голосу жизнерадостности. — Я присмотрел несколько моделей с хорошими камерами. Думаю, тебе понравится. Хуа Чэн, слегка пораженный, что едва знакомый парень так заморочился и посмотрел информацию заранее, говорит: — Окей. Спасибо, — и про себя мимоходом добавляет: «лишь бы денег хватило на эти модели». Но Инь Юй опять удивляет: — Если что, на ценники не смотри. Все за счет компании. — Типа безлимитный кредит? — усмехается Хуа Чэн, пока они шагают вдоль гигантских витрин магазинов электроники. — И какой процент? Инь Юй кидает на него короткий неопределенный взгляд. — Это подарок от компании. Ты ничего не должен. Хуа Чэн может поспорить. Сказать, что бесплатный сыр только в мышеловке, а бесплатное кино только с рекламой и разрешением 240p, но Инь Юй не выглядит человеком, с которым есть толк спорить. — И часто компания делает такие подарки? — Время от времени, — уклончивый ответ. Покупкой телефона Инь Юй не ограничивается и ведет Хуа Чэна по брендовым магазинам менять гардероб — вплоть до трусов и носков. Каждое новое место окутывает ароматами чего-то сладкого, парфюмированного и определенно статусного. Поначалу Хуа Чэн чувствует себя неуютно среди дорогих вещей и зеркал, отражающих его неуверенную ссутуленную фигуру, но постепенно втягивается в процесс, поддавшись атмосфере и уговорам консультантов во главе с Инь Юйем. Пакеты с надписями Balenciaga, Hugo Boss, Prada, Nike, Calvin Klein и по случайности затесавшейся между них H&M множатся, а Хуа Чэн входит во вкус. Шоппинг-терапия — интересный опыт, не грех и повторить, когда появятся лишние средства. В конце концов, в нынешнем окружении гардероб — это не только внешний вид, но и внутреннее ощущение самодостаточности. Может, в новой одежде Хуа Чэн будет чувствовать себя посвободнее рядом с Се Лянем… — Пора ехать, опаздываем, — на кассе, пока заворачивают две пары новых кроссовок — белые и черные, Инь Юй сверяется с механическими часами на запястье. — Куда? — У нас парикмахер, забыл? И вот они бегут с сумками наперевес к машине, закидывают их на заднее сидение и… едут шестьдесят километров в час, пропуская всех пешеходов и останавливаясь на желтый. В этом весь добропорядочный человек-задача.

***

Женись на мне *эмодзи с сердечками в глазах*

255 лайков

Этот парень невероятен! Его стиль и харизма на фотографиях завораживают.

240 лайков

Каждый кадр — это мощная энергетика и невероятное обаяние. Видел его танец в Тик-токе, и он действительно умеет зажигать!

167 лайков

Какой красавчик!!!

153 лайка

Я балдею… Думала, никогда его больше не увижу *плачущий эмодзи* Искала его во всех соцсетях!

96 лайков

Развалившись на новом матрасе, Хуа Чэн листает комментарии, рождающиеся на глазах. После стрижки Инь Юй предложил ему переодеться в новую куртку и устроил фотосессию на крыше салона красоты. Затем он создал аккаунт на Вейбо и опубликовал фотографии. Благодаря репосту на официальную страницу развлекательного канала аккаунт быстро привлек внимание. Когда Хуа Чэн наконец заселился в общежитие, количество подписчиков уже достигло двухсот. YinYuMoon: Отличные комментарии! Мы правильно сделали, что не стали портить тебе краской волосы. Спокойной ночи, Хуа Чэн, ложись спать пораньше. Завтра встретимся в 10:00 у выхода. SanLang321: Хорошо, ложусь, спокойной. Хуа Чэн смахивает вкладку Вейбо, закрывает диалог и переворачивается на живот. В комнате общежития, которая напоминает студию, помещается полуторная кровать, кресло, шкаф, мини-кухня с двумя конфорками и личная ванная. А еще панорамное окно в пол, практически как у Се Ляня. Инь Юй плотно накормил, прежде чем отвезти на новое временное место жительства; горячий душ и горячий чай смыли яркие впечатления прошедшего дня. Сытый и уставший, Хуа Чэн должен валиться с ног, однако он шатается по комнате, не зная, куда себя деть. Встает с кровати, пересаживается в кресло, потом идет в ванную, чтобы еще раз рассмотреть новую стрижку. На кухне наливает свежую кружку чая. Се Лянь не отвечает. Что, если Му Цин узнал, где ночевал Хуа Чэн, и как в прошлый раз отобрал чужой телефон? Урода кусок… Или, может быть, Мэй Няньцин рассказал ему?.. Нет, вряд ли это так. Хуа Чэн подходит к окну и утыкается в холодное стекло горячим лбом. Просто Се Лянь очень занят. И скоро у него станет еще больше работы. Собственно, как и у Хуа Чэна. Возможно, у них не получится репетировать тот танец и их тайный уговор потеряет силу… При мысли, что вчера ночью произошло все самое лучшее, исполнилось то, на что он возлагал все надежды, и большего уже не будет никогда, у Хуа Чэна холодеет в животе. Он завладел своим кусочком животворящего счастья. Все. Как говорится, хорошего понемногу. Необходимо сохранить воспоминания четкими, закрутить их в банки, как овощи на зиму, и доставать в самые тяжелые одинокие часы. SanLang321: Привет, гэгэ. Как ты? Как спалось? Большое спасибо, что заказал мне такси. Я вовремя приехал на встречу. SanLang321: Пожалуйста, ответь, когда освободишься. SanLang321: Кажется, из моего окна видно твой дом. *задумчивый эмодзи* Это он? *фото* SanLang321: Сладких снов, гэгэ. Он ждет ответа до полуночи и засыпает, не дождавшись ничего, кроме оповещений о новых комментариях под фотографиями на Вейбо.