Don't hurt me

«Птицы сидят на проводах.

А я сижу на антидепрессантах

Забыв причину»

Плохие дни Натаниэля не зависят ни от каких факторов. Они просто резко появляются, заставляя Натаниэля погрузиться в знакомую с детства апатию и пустоту. В такие дни он вновь начинает принимать антидепрессанты, на которых сидит уже четвертый год. И Ичиро, и Нату сложно в такие дни. Натаниэль являет своим видом еле живого трупа с потухшими глазами, синими кругами и бледной кожей и Ичиро не может видеть его таким. Без знакомого блеска в глазах и теплой улыбке. Его главной задачей в такие моменты является не допустить того, чтобы Нат взялся за нож. Опять.

***

Ичиро пододвигает чашку с кофе к Натаниэлю, который с кивком благодарности, хватается за ручку, делая первый глоток обжигающего напитка. Правда… Нат этого не замечает. Ичиро отворачивается, чтобы сделать и себе кофе, за эти несколько минут он дотягивается до верхней полки, где лежит знакомый обоим, маленький контейнер с таблетками. Он убеждается, что состояние Натаниэля точно в плачевном, когда поворачивается к нему лицом и смотрит как его застывший взгляд смотрит на полную чашку. Натаниэль не заметил, как Ичиро достал таблетки, не заметил, как напротив него сели и с глухим стуком поставили чашку. Его мысли в тумане и в данный момент он не замечает ничего. Морияма заметил подобное состояние несколько дней назад, когда у Ната слишком часто начал появляться стеклянный взгляд, что направлен обычно на стену, он так же увидел, что на поле рыжик, которой всегда бежал быстрее всех, теперь пребывал вялым, уходил с тренировок раньше, а то и просто пропускал. Он приходил к Ичиро, но не говорил ни слова. Работу свою выполнял все так же отлично, но будто на автомате. Первый день, Ичиро, уже знавший к чему это все приведет, присматривался к его поведению, ведь никто не исключает того факта, что Нат просто устал. Но когда подобное происходит вот уже пять дней, прибавим к этому кошмары, которых не было с прошлого такого случая около четырех месяцев назад, это тревожный звоночек. Психотерапевт Натаниэля, выписал ему самые сильные антидепрессанты, поскольку никакие больше не помогали. Но они имели единственную побочку. Ната очень часто с них рвало. Это защитная реакция организма. Нат не любил таблетки. Он только недавно с них слез. Видимо было рановато. Самый долгий срок, который он протянул за эти четыре с лишним года. Ичиро прокатывает по столу синюю коробочку, чтобы та попала в поле его зрения и спустя несколько минут Нат все же бросает беглый взгляд на предмет и медленно мотает головой. Ичиро медленно поднимается со своего места и подходит к поникшему Натаниэлю, приобнимая его за сутулые плечи. — Я не хочу. Я только с них слез, — он говорил будто на грани слез. Вот только глаза были сухи. — Я понимаю, Ниэль, — он прижимает его тело к своей груди, нежно поглаживая его рыжую макушку, — Ты же сам понимаешь в каком состоянии сейчас находишься? — Натаниэль лишь устало кивает, отрешенно глядя вдаль, — я не буду тебя заставлять, ты же знаешь. Просто подумай об этом, хорошо? Я буду рядом. Натаниэль будто измучено кивает. Но больше не смотрит на контейнер. Ичиро еще смиряет его изучающим взглядом, целует его в висок, после чего выходит из кухни, направляясь в душ. Он знает, что ждет их обоих. Не стоило так рано отменять антидепрессанты. Теперь на востановления хотя бы до нормального состояния потребуется минимум пара месяцев.Это будет тяжело. Но Ичиро терпелив. Он будет рядом. И сделает все что сможет, чтобы улучшить состояние Натаниэля. Нат не произносит больше ни слова и они в тишине доезжают до гнезда, где расходятся каждый по своим делам. Натаниэль на автомате переодевается в черную джерси и с клюшкой в руке выходит на поле, вяло начиная разминку. Может сразу уйти? Нет никакого настроения бежать и ловить мечи. Для чего все это? Он все-таки выдерживает половину тренировки, а после теряет ко всему интерес и незаметно покидает поле. Он умеет уходить не замеченным. Хотелось бы раствориться. Стать ничем. Быть может он уже и есть ничто и никто? Он не замечает как переодевается и выходит на парковку, решая сегодня уделить время работе. Он доезжает на самой высокой скорости, но даже не чувствует удовлетворения, до знакомого старого здания. Его шаги эхом ударяются об стены. Какой-то человек сидит. В крови. Привязан. Нат даже не пытался вспомнить кто он. Внутри все пусто, снаружи отцовский оскал, идеально выполненная работа, полезные сведения. Человек кричал. Нат не слышал. Он едет на другое задание. Убийство не вызывают ни одной эмоции. Все в тумане, в голове дует ветер. Промозглый. Холодный. Вот вот пойдет снег. Метель закроет последние остатки здравого рассудка. Он рехнулся? Быть может. Быть может он шизофреник? Или у него раздвоение личности, а не простая депрессия и еще какие-то аббревиатуры. Телефон звонит. Ичиро. — Где ты? — голос родной, спокойный. Вопрос же нет. Обеспокоенный. Натаниэль знает все интонации Ичиро. — Заканчивал задания, — на автомате он отчитывается. Передает информацию. Ничего не упускает. Каждая мелочь важна. — Едь домой, — он не сбрасывает трубку. Ждет ответа от Ната. Веснински молчит. Сбрасывает трубку и смотрит в небо. Почему-то не курит. Почему-то не пьет. Почему-то себя не режет. Он выезжает на шоссе. Бешенная скорость. Светы фар и все сигналят. Может он едет по встречке? Как-то наплевать. Он ставит машину на парковку, решает пройтись по лестнице. Тридцать этажей. Зачем? Он не замечает огонь в легких. И ноги гудят. Все задолбало. Коридор. Дверь квартиры. Где ключи? Он стучится, быть может Ичиро дома? Он видел машину? Ему открывают. Уставший пепельный взгляд. Его пропускают. Его обнимают. И он не против. -Пойдем, — говорит Ичиро. Куда? Он не спросил. Просто идет. Пялится в пол. Его обнимают. Это знакомо. Ичиро приподнимает края его черной футболки с пропитанными каплями крови. Она на его руках и лице. Натаниэль кивает будто на автомате, давая разрешение снять с него одежду. Ичиро набирает ванну с горячей водой и погружает туда нагое тело Натаниэля, которое уже почти не подавало признаков жизни. Как бы этого не хотел делать Ичиро, но возможно ему придется заставить рыжего выпить эти чертовы таблетки. Потому что они правда помогают. Он наносит шампунь с цитрусовым ароматом на влажные рыжие волосы и массажными движениями втирает его в кожу головы. Он просит Ната запрокинуть голову, что он и делает, чтобы струи воды смыли остатки шампуня, не попадая на глаза. Он моет его бледную израненную кожу мягкими круговыми движениям, стирая капельки крови. Натаниэль похож на ребенка. Совсем маленького, который еще не умел ходить и разговаривать. Ему требовалась забота круглый день и Ичиро был готов ему это дать. Вот только дети смеются или плачут. А Нат сверлил ледяным взглядом стену. Вода выключается и Ичиро закутывает Натаниэля в махровое серое полотенце, вытаскивая его из ванной. — Хочешь кушать? — вопрос был по своей сути бесполезный. И так было понятно, что Морияма получит отрицательный кивок. Ичиро несет рыжика в спальню, кладет его на мягкую кровать и одевает на него боксеры. Натаниэль вытягивает руку вперед с раскрытой ладонью и впервые за сегодня смотрит прямо в серые глаза напротив, кивая. Ичиро понял. Он уходит за знакомым контейнером с стаканом воды и приносит это Натаниэлю, который будто смирившись смотрит на это подношение. Натаниэль глотает таблетку, запивая водой. Не морщится. Это необходимость. Ичиро гладит его по щеке. Целует в лоб. Будто извиняется. Натаниэль сворачивается колачиком, поджимая колени к груди. Ичиро сам раздевается и ложится на кровать, мягко поглаживая Ната по спине, дожидаясь пока рыжик уснет, что происходит довольно быстро. Ичиро лежит без сна. Пялится в стену, а в голове непризываемый поток мыслей. Он расставляет каждую на свою полку, в отдельную папку. Он гладит Натаниэля по макушке. Его тело сейчас слишком маленькое. Хрупкое. Фарфор. *** Его рвет без остановки и казалось бы уже нечем, но организм яро пытается выблевать все кишки. Судорогой сводит все тело и Нат уже чувствует как болит под ребрами, а в уголках глаз скопились непролитые капли слез. Он пытается отдышаться. Ичиро гладит его по спине и от этого становится хоть как-то легче. Он сплевывает последний раз, после чего без сил падает на кафель, но Ичиро успевает подловить слишком легкое тело, прижимая его к себе. — Тише, малыш, скоро будет полегче, — он касается губами его лба, задерживаясь на минуту, пока Натаниэль обхватывает его шею руками. Так всегда. Сначала плохо. Потом еще хуже. А после, с каждым днем все легче и легче. И даже жить можно. Натаниэль дышит, понимая, что таких порывов будет не меньше пяти за день и уже морально готовится к этому. Нахуй тренировки. Его завалили работой, особенно после того, как Натан сел за решетку. Скорее всего им придется съездить в Нью-Йорк и надолго. Экси начинает мешать. Сейчас ему наплевать. Ичиро ждет пока дыхание Натаниэля успокоится и тот не начнет засыпать на его плече, пока несет его обратно в спальню. Ичиро вновь не спит. Уже светает и через проблески штор, полоски рассвета оседают на пол. Ичиро смотрит как с каждой минутой лучи солнца скользят по комнате, останавливаясь на медных волосах Натаниэля, что сейчас выглядели как огонь. Морияма засматривается на освещенное солнцем личико Ниэля, где веснушки выглядят так контрастно и привлекающие. Он перебирает кудри. Смотрит на игру света и тени. Замечает как Натаниэль чуть шевелится. Его нос мило морщится от солнца, но он не отворачивается. Его ресницы дрогают, давая своему хозяину открыть ледяные глаза. Натаниэль жмурится и поворачивает голову, замечая, что глаза Ичиро открыты и мягко глядят на него. — Ты можешь еще поспать, но мне пора идти, — Ичиро смотрит как губы Ната обиженно надуваются, но руки его быстро отпускают, пока их хозяин перекатывается на свою часть кровати, обнимая подушку. Морияма целует Натаниэля в оголенное плечо и уходит в холодный душ. Вновь думает. Думает о всем. Знакомый, утренний крепкий кофе без сахара. Он задумывается. Не остаться ли сегодня дома с Натаниэлем? Ему еще хуже, когда он один. Он думает над этим, пока пьет кофе и убирает со стола. А в спальне Ната нет опять и характерные звуки доносятся из ванной комнаты. Он стучится, отрывает дверь. Натаниэля снова рвет, но уже меньше, чем сегодняшней ночью. Он оседает на пол, кидая пустой взгляд на Ичиро, что садится перед ним на корточки, вглядываясь в лицо рыжего. — Я останусь сегодня с тобой. — Не няньчись со мной. Не маленький, сам справлюсь, — грубо выплевывает он и в его голосе заметная злость, о которой он жалеет почти сразу. Ичиро лишь вздыхает, привыкнув к такому поведению, зная, что Натаниэль уже пожалел, что сказал это. Он всегда ценил помощь Ичиро. И он мог бы справится сам. Вот только другими способами. Ичиро кладет свою ладонь на его щеку, поглаживая большим пальцем нежную кожу. — Ниэль, можем побыть дома или хочешь, сходим погулять в твое любимое место? — после затяжного молчания, предлагает Ичиро сменяя тему, с теплотой глядя на Ната, пока тот, будто стыдливо сидел с опушенной вниз головой. — Возьмем Хиро? — голос тихий, будто у провинившегося ребенка. Он поднимает свои голубые глаза и теперь смотрит на Морияму. — Конечно. Пойдем? — Ичиро протягивает ему раскрытую ладонь и Нат только спустя минуту раздумий, вкладывает в нее свою руку. Морияма придерживает рыжика за талию, помогая ему подняться и отправляет его одеваться, пока сам уходит на кухню, где быстро приготавливает Натаниэлю сэндвичи с рыбой, салатом и овощами, поскольку тот вряд ли захочет есть, но хоть как-то перекусить ему стоит. Он наливает в термокружки кофе и берет все с собой, слыша характерное цоканье когтей Хиро. В коридоре его дожидается одетый Нат с пристегнутым на поводок Хиро, который виляет хвостом от радости предстоящей прогулки. — Перекусишь в дороге, — он передает ему в руки сверток с сэндвичами и кружки, а Нат лишь немного морщится, но дожидается пока Ичиро накинет на себя пальто и они выходят из дома. Черный мерседес и красные кожаные сиденья. Натаниэль первый переплетает их руки в замок и почему-то Ичиро успокаивает это действие. Они молчат и не включают радио. Обоим нравятся звуки машин. Натаниэль пытается переключить внимание на реальность. Не уходить глубоко в свои мысли. Откровенно говоря, получается плохо. Отстой. Разглядывать Ичиро всегда интересней. Хотя Натаниэль уже наизусть знал это родное лицо, но это не мешает. Нат решает перекусить, поэтому принюхавшись он отмечает про себя, что никаких рвотных позывов не происходит, поэтому откусывает первый кусочек, заботливо сделанного сэндвича и наслаждается вкусом. Ичиро приготовит вкусно, что угодно. А Натаниэлю нравится все, что он готовит. Ичиро ухмыляется и разрешает ему разглядывать себя всю дорогу, пока они едут за город к пруду, где почти никогда не было ни души, а Натаниэль любил это место за тишину и спокойствие. Морияма паркует машину на гравии и они выходят из машины. Их руки вновь переплетаются в замок и они почти касаются плечами друг друга, пока в другой руке Нат держит поводок Хиро. Натаниэль знакомо вбирает в свою грудь больше свежего воздуха и это ощущается как терапия. Он благодарен, что Ичиро сегодня решил остаться с ним. С ним легче. Он даже чувствует себя лучше, чем вчера, хотя если бы был в гнезде ничего бы особо не изменилось. Натаниэль перегрождает путь Морияме, от чего тот входит в мимолетный ступор, но Нат успевает за это время, обхватить его шею, чтобы притянуть ближе к себе, вставая на носочки и вовлекая старшего в ленивый поцелуй, на который Ичиро с удовольствием отвечает. Он сжимает его талию, исследуют языком его рот, пока воздух не заканчивается в легких. Нат не может произнести ни слова, но Ичиро понимает, поэтому гладит по голове, прижавшегося к нему тело Натаниэля, как делает это всегда. Скоро все наладится.