Сборник математических парадоксов под редакцией Гвинет Шелби

Я начала сходить с ума во вторник. Мне почему-то всегда казалось, что легче всего сойти с ума во вторник. К этому дню выходные уже успевают покрыться поволокой, забыться, исчезнуть, а до следующих выходных ещё бесконечно долго ждать... Это какое-то безысходное время без конца и без края. Не думайте, я не вру, не придумываю себе лишние проблемы, и дело вовсе не в любви. Стала бы я сходить с ума из-за какой-то несчастной любви! Нет, мне было, безусловно, тяжело принять всё то, что произошло на балу, но не настолько, чтобы рехнуться. Все мои другие проблемы сразу забылись, когда я поняла, что со мной снова творится неладное... Почему снова? Всё просто: раньше моя психика часто давала подобные сбои, но они были короткими: час-два, но не больше. Это началось после смерти матери. Видимо, тогда на маленькую меня сильно подействовало это потрясение. В день похорон мамы я впервые ощутила это. А я ведь даже тела её перед смертью не видела, её хоронили в закрытом гробу... Но вместо людей вокруг я видела их: сплошные цифры и знаки. Они толпились, складывались в причудливые выражения, превращались в фигуры , говорили со мной, как назойливые мухи клубились перед глазами. Я тогда очень испугалась и долго плакала от страха на маленьком голубом диванчике у нас дома. В тот вторник я уже знала, что это надо перетерпеть, раньше это всегда помогало. Я закрывала глаза, громко пела или кричала, все что угодно, чтобы не видеть и не слышать... Помочь мне никто бы не смог, да я и не просила ничьей помощи. Я никогда не вникала в это, а сейчас думаю, что мне стоило бы разобраться до того приступа, который наступил за два дня до начала каникул. Во вторник утром я проснулась с ужасной головной болью. Вряд-ли дело было в том, что я полночи проболтала с Дэбби: мы и раньше так делали, и ничего! Нет, это было другое. - Джарвис, а у меня температуры нет? - зачем-то спросила я сквозь адскую боль. - Нет, мисс Шелби, температура нормальная, - ответил мне стальной голос. - А времени сколько? - 5 часов утра. Было ещё рано, но заснуть мне уже не удалось. Я с трудом вылезла из кровати и отправилась в ванную. А знаете, какой это ад, когда можешь поспать ещё, но не в силах этого сделать? Ненавижу это чувство. После пары брызгов водой в лицо и длительного растирания я наконец продрала глаза и тут же захотела закрыть их обратно, но сделать этого, увы, не смогла. Меня поразило, как молнией, так поражает стальная пуля, так сбивает с ног автомобиль. Я очумело глядела на пол, стены, зеркала, даже шторку. Вся ванная была исписана мелкими и крупными цифрами. Цифры были везде, до куда я дотянулась и куда не смогла. В испуге я выбежала в комнату, но картина там была мало лучше. Исписаны были даже руки и ноги, одежда, нижнее бельё, наволочка, простыня и пододеяльник. И теперь эти цифры были не в моей голове, а в реальности. Тогда понятно, почему мне было так адски плохо: я всю ночь писала эти выражения, уравнения, формулы и координаты... Только вот вопрос: почему же я ничего не помню? Лунатизм? Или приступы амнезии? А, может, это и вовсе не я их писала? А я-то ещё смела смеяться над болезнью Аарона... Сама-то ведь ничем не лучше! Стоило спросить у него совета. Я села в кресло у окна и уже решила забыть про это всё, как про страшный сон, но цифры вдруг вернулись в мою голову. - Мама родная! Да что же это со мной творится такое? И тут я испугалась. А жив ли после таких моих похождений мой маленький друг? Я тут же бросилась к коробке и, увидев своего мышонка живым и невредимым, выдохнула с облегчением. Голова раскалывалась, но не пойти в школу я не могла, потому что во вторник предстоял самый ответственный день моей аттестации: получение зачёта по физкультуре. Как оказалось, зачёт надо заслужить, а меня, как вы понимаете, в список «автоматчиков» не внесли, поэтому пропустить это мероприятие я не имела права. Я, как самая натуральная отличница, не могла позволить дурацкой физре испортить мой табель, поэтому вариантов не было. Не спрашивайте, как я прошла главных боссов в этой игре в лице Тони Старка и Пеппер Поттс, но они вроде бы ничего странного в моем поведении не заподозрили, а все остальное по сравнению с этим показалось бы уже простым, исключая адскую головную боль и пляшущие перед моими глазами символы. Первые три урока прошли терпимо. Ну как терпимо, плохо, конечно, но в рамках приличия. Странно, что никто из моих друзей ничего не заподозрил. Мне, вероятно, повезло, что Дэбби «приболела». Она всегда «приболевала», когда предстоял важный зачёт, который она не могла сдать. Во вторник было два последних зачёта: экономика, от которой меня благополучно освободили, и физкультура. Будь здесь Дэбби Браун, она сразу бы заметила, что у меня очередной приступ, только она обо всем и знала. Я случайно проболталась ей, когда мы учились в средней школе. И раз от экономики я, в отличие от всех прочих была освобождена, то весь третий урок я провела за записью своих цифр из головы. Не будь я сумасшедшей, смогла бы по достоинству оценить удовольствие, которое приподнесла мне судьба, но мне было не до издевок над пишущими зачёт. В пору им было издеваться над помешанной мной. Кажется, я окончательно чокнулась. И мне нужна была помощь, но просить её мне было не у кого, несмотря на то, что мой отец - знаменитый Железный человек! Был у меня ещё один супергерой в запасе, с которым я, как вам известно, встречаться лишний раз не горела желанием. Питер Паркер бы мне, конечно, помог, ну или сделал бы вид, что помогает. Он же у нас герой! Штаны с дырой! Я бы отказалась быть его напарником, но мои деньги меня удерживали. Да, мне стыдно и обидно, да, работать я с ним не хотела, но каждый раз, когда я думала о том, чтобы сказать, что я ему больше не помощник, я вспоминала о том, что вбухала в него кучу денег и сил! Между прочим, это я покупала дорогущие материалы для паучьего костюма, я придумала откуда нам добыть эти деньги, я умасливала Тони, чтобы узнать, как он сделал в своём костюме внутреннюю систему, и это далеко не всё! А он, это вредный паучище, теперь встречался со своей Аллен и всем на каждом шагу рассказывал о ней. Да нужен мне такой напарник! И друг мне такой не нужен! Да что я вообще привязалась опять к этому Паркеру? Сейчас гораздо важнее был тот факт, что я сходила с ума. Варианта было ровно два: я рассказываю всё отцу, и мы вместе что-то придумываем, или я сама решаю эту проблему. А, как вам известно, я девочка самостоятельная. И значило это лишь то, что я до последнего буду терпеть эти мучения. Но перед этим надо было сдать физру. - Итак, с вас спросу мало, - обратился к нам тренер, - давайте так: если вы обыграете своего напарника в бадминтон, то я освобождаю вас от сдачи нормативов, остальная половина будет страдать пока не сдаст. Ну всё, капут. Знаете, кто мой напарник? Ну точнее, бывший напарник. Питер Паркер. Непобедимый Питер Паркер. Тот самый Питер Паркер, который Человек-паук, на минуточку. Полин Ортар сочувственно похлопала меня по плечу, когда увидела Паркера, направляющегося ко мне. - Он по твою душу... Ну не печалься, я подыщу тебе хорошее местечко на кладбище, - посочувствовала мне глава драмкружка. Вот что, что, а место на кладбище мне полагалось, да ещё и гробик, желательно, дубовый. Кстати, а Паркер-то был тем самым автоматчиком по физре. Я на всех этих автоматчиков вечером в понедельник пыталась, по заветам семьи Браунов, навести порчу на понос. Но раз вредный Паркер так бодро ходит, значит, все мои ухищрения были напрасны: ведьма из меня никакая! - Привет, - улыбнулся он этой своей добренький улыбочкой. Ну натуральный маньяк! - Ага, - нехотя ответила я и встала напротив Паркера, готовясь к самому сокрушительно у в моей жизни поражению. Да а о чем я вообще думаю? Разве могла я выиграть, когда эти цифры мне мешали дышать, не то что играть в бадминтон. Свисток. Начали. И тут вдруг произошло чудо! Цифры стали складываться в стройные выражения, и я не просто ловко отбивала воланчик, я уже предугадывала его полёт. Все уже давно закончили игру, и весь зал смотрел на нашу с Паркером дуэль. - Довольно! - закричал тренер, - ничья!Шелби, считай, что ты победила, свободна! Я победила? Да кто бы мог подумать? Знаете, что происходит с теми, кто победил случайно? Карма всегда преследует их, и им достается сполна. И кто просил Флэша Томпсона кидать этот проклятый мяч! Мяч, который никто не в силах поймать, всегда прилетает в голову таким неудачникам, которым точно его не отбить... Так вот этот самый мяч стремительно летел в мою голову. Я знала, что он попадет в меня, траектория в моём мозге уже давно высчиталась, но я застыла, как замороженная. Есть разные способы организма реагировать на стресс: 1)Бей 2)Беги 3)Замри Моим вариантом всегда была именно последняя реакция. И пусть, я видела бегущего ко мне на помощь членистоногого героя, он не успел бы преодолеть такое расстояние. Как бы быстро он ни бегал, он всё-таки не гепард, а паук. Поэтому со скоростью 120 км/ч он у нас не перемещается. Бам. А баскетбольный мяч всегда больно прилетает по голове... Голова закружилась, ноги подкосились, зал вокруг вдруг бешено завертелся вместе с клубами цифр, и последнее, что я помню поймавшего меня Паркера и напуганных девчонок вокруг. *** Я очнулась в медпункте, когда в нос мне пихали вату с нашатырём. Терпеть не могу это зловонье! И кто вообще додумался до этого метода пытки? Ну зачем ядовитый газ разбавлять водой и использовать в медицинских целях? Но помогает он отлично, отдадим ему должное. Вокруг меня суетились медсестра, мисс Лоран, а в углу на стульчике послушно сидел Паркер. Ох, и нравится же ему быть героем! И зачем он всем помогает? Интересно, это тщеславие или синдром спасателя? Но тщетно я пыталась испортить своё мнение о паучке, он всё ещё выглядел героем в моих глазах, идеалом, Апполоном. Ну ладно, с Апполоном я, может, и перегнула. Пусть его ненаглядная Лиз так его называет, а мне до него не должно быть ровным счётом никакого дела! Вру, мне было до него дело, я втюрилась, как говорят девчонки в начальной школе, втрескалась, как в средней, запала, как в старшей, и влюбилась, как говорят взрослые умные женщины, в конце концов. Я была без ума от Питера Паркера, а он не давал мне его забыть. Ну зачем ты мне помог, паучок, я же так старалась возненавидеть тебя! Странное дело, а цифр-то не было! Значит, меня надо было долбануть чем-то по башке, чтобы прошло! Вот она, настоящая медицина! А не эти все ваши таблетки, врачи, психиатры! Нет, надо лечить всех простым ударом по голове, видимо, только это по-настоящему помогает! Да, конечно, мне не помог удар по голове! Неужели вы проверили в эти бредни? Но всё слегка изменилось. И даже не слегка. Цифры не кружили роем, а выстраивались в стройные ряды. Стоило мне бросить взгляд на медсестру, как я увидела «рост: 172 сантиметра или 5.64 фута, обхват груди: 89 сантиметров или 35.04 дюйма, обхват талии: 60 сантиметров или 23.62 дюйма, обхват бедер: 91 сантиметр или 35,83 дюйма, вес: 73 килограмма». Такая молодая и красивая! Она могла бы быть известной моделью, но работает школьной медсестрой. У неё бы могли быть толпы поклонников, но сейчас за ней бегает, в лучшем случае, физрук... - Мисс, а вы знаете, что у вас почти идеальные параметры? По весу лёгкий недовес относительно роста: около одного килограмма и трёхсот граммов, а параметры фигуры 89-60-91. Вы могли бы быть моделью, - зачем-то ляпнула я. И зачем, спрашивается, я это выдала? И, постойте, откуда я знаю норму соотношения роста и веса? Да как я вообще всё это с одного взгляда определила? Помогите мне уже кто-нибудь, что же со мной творится? Сказать, что все, находящиеся в медпункте, замерли, это ничего не сказать. - Мне кажется, стоит отвезти её в больницу. - Думаете, это сотрясение? - Возможно. - Позвоню её отцу. Взрослые засуетились. Они почему-то всегда начинают суетиться, когда надо бы успокоиться и с холодным умом решить проблему. - Стойте, не звоните отцу, мисс Лоран, - опомнилась вдруг я, - нет у меня сотрясения, всё в порядке. К тому же, он всё равно за мной сейчас не приедет, на работе очень много дел. Не стоит беспокоить его по таким пустякам. На самом деле, я просто не хотела навешивать на него лишние проблемы. Ну зачем отвлекать его этой ерундой в виде моей шизофрении. - Ладно, - смягчилась учительница, - но всё равно отправляйся домой. - Я не отпущу её одну, мисс Лоран, она упадет где-нибудь, а виноваты потом останемся мы. И вообще обследование всё же необходимо, - возразила ей медсестра. - Тогда мы отправим с ней мистера Паркера. А обследование она обязательно пройдет сама. Питер, ты же проводишь Гвинет до дома? Ну нет! Никаких мистеров и уж тем более Паркеров мне было не надо! Но этот дурень со своей идиотской добротой сказал: - Конечно, мисс Лоран! И меня отправили с ним. Большую часть пути до моего дома я с Паркером не говорила, а он нашего молчания не прерывал. Да мне было и вовсе не до него: я развлекалась своими новыми, непонятно откуда взявшимися сверхспособностями. Оказалось, что я могу определять чуть ли не все числовые параметры людей, точнее цифорки в моей голове их определяли. Я знала сколько людям лет, каков их доход, сколько у них детей, какое количества алкоголя и никотина у них в крови, а самое непонятное, каким образом я это узнавала. Мне казалось, что я вдруг стала живым компьютером, вычислительной машиной. А значит ли это, что я теперь могла выигрывать в лотереях? Надо бы проверить эту теорию когда-нибудь. Но вскоре моя способность мне надоела, и я снова пришла к мысли, что это что-то близкое к шизофрении, к тому же, я никак не могла проверить, правильно ли я определяю все эти данные. - С тобой точно всё в порядке, Гвинет, ты сама не своя... - вдруг прервал мои опыты Паркер. - Да, наверное. - Но ты не выглядишь, как человек, у которого всё в порядке. - Тогда на кой черт спрашивать, если сам выносишь вердикт? Ну всё, Паркер, зря ты начал всё это... - Думал, ты расскажешь. Мы же друзья, что случилось? - Мы? Друзья? Да какие мы друзья! - разозлилась вдруг я, - тебе нельзя со мной дружить. «Не бывает дружбы между парнем и девушкой!» - вот, что скажет твоя Лиз, когда узнает, что мы друзья. Ох, ну за чем я это сделала? Дура! Я дура! - Да при чём тут вообще Лиз? Я же ничего не говорю про этого твоего, как там его, Брайса, кажется. Тогда почему ты так к Лиз пристала? Твердишь и твердишь без остановки о ней, - вдруг тоже разозлился паучок, - словно бы Лиз - величайшая преступница на свете! Да что она тебе такого сделала? - Это я-то о ней твержу? Да это ты без остановки о ней болтаешь! Меня уже от одного её вида тошнить начинает из-за тебя, а она, в целом-то, отличная девчонка. - Да ты помешалась! Что с тобой такое творится, Гвинет? - тихо спросил Питер. - Я помешалась. Вот тебе и весь ответ. Отстань уже от меня, Паркер! Иди, целуйся со своей Лиз и обязательно не забудь рассказать ей, что ты Человек-паук, она ведь его обожает, может, тогда она тебя по-настоящему полюбит в ответ, - выдала очередные перлы я. Ой-ой-ой, что же я такого наговорила, бейте меня семеро огромными лопатами! - О чём ты говоришь? - А ты думаешь, что она тебя любит? А, может, ты просто временная интрижка, способ забыть какого-нибудь парня? Уж я-то знаю, как это бывает! Конечно, я знала! Я же сама так поступала: использовала Брайса, чтобы не думать о проклятом Питере Паркере... Ну всё-таки отличие-то есть: Брайс меня не любил, это была фальшивая интрижка. - Хватит, Гвинет, прекращай нести чушь, - тихо сказал он и за всё время дороги до дома не проронил ни слова, подождал, пока я зайду внутрь, махнул рукой и ушёл. Я ненавидела себя. Зачем я такого наговорила! Я же не считала так на самом деле.... Я же не плохой человек, не какая-нибудь гадина... Зачем я так поступала с парнем, которого любила? Насильно мил не будешь. Настоящая любовь заключается в том, что ты способен отпустить человека. Я должна была отпустить его, но зачем-то облила словесными помоями. Почему из моего рта вылетали все эти гадкие слова? Какая подлость с моей стороны! Я не имела права такое говорить, но сказала, и было уже поздно... Не будь передо мной мелькающих цифр, я, вероятно, ещё долго бы страдала от стыда и угрызений совести, но проблема, прыгающая перед моими глазами, занимала все мои мысли. -Джарвис, как определить, что ты сошёл с ума? - зачем-то спросила я после трёх часов попыток сделать хоть что-то с моим бредом, - нет, даже не так. Джарвис, что делать, если ты сошёл с ума и уже знаешь об этом? - Мисс Шелби, если вы сошли с ума, то следует обратиться к психиатру. Хотите я запишу вас на приём? Я панически боялась любых мозгоправов, как называл их Фрэнк. Не знаю почему, но эти психологи, психотерапевты и в конце концов психиатры пугали меня до дрожи в коленях. Разве можно не бояться людей, которые проникают в самые глубины твоего сознания? Ты сам не знаешь о себе того, что они узнают. А если ты этого не знал, то, доверившись умным людям, точно в это поверишь, даже если всё это полная чушь! Но вообще сейчас моё мнение изменилось. Да, я всё ещё побаиваюсь этих людей, особенно психиатров, но восхищаюсь их профессиональными навыками. Можно ли сказать, что я поборола страх? Не уверена, но с годами я свыклась с мыслью, что это самые обычные люди, особенно, после того, как Эйприл стала психиатром, проведя годы своей молодости в стенах медицинской академии. Но тогда я всё же боялась этих людей до ужаса и никакие сокровища не заставили бы меня обратиться к ним. Или заставили бы... - Нет, не стоит. А, может, ещё какие-нибудь варианты есть? - перебила я Джарвиса. - Можно разобраться в возможных причинах вашего состояния. Были ли какие-то события, которые могли стать триггером для такой реакции вашей психики? - предложил мой стальной помощник. - Но вроде бы ничего такого не случилось... Или, стоп, случилось же! Очень даже случилось! Моя неудачная любовь же вполне могла так повлиять на мою психику, верно? Что ещё, Джарвис? - Пройдите стандартное медицинское обследование, чтобы убедиться, что это не нехватка витаминов, минеральных веществ, которые могут оказывать негативное влияние на ваше состояние, так действует на вашу психику. - Так, нет, это мне не надо. Давай дальше. - Спросите у окружающих не замечают ли они чего-то странного, необычного в поведении, мышлении, эмоциях. - Так, снова нет. И таким образом Джарвис перечислил мне ещё кучу бесполезных способов борьбы с психозом, тревожностью, стрессом, депрессией, апатией и прочими подобными вещами. Но только вот толку от этого не было ровно никакого: цифры никуда не делись от всех этих дурацких советов по самопомощи. Надо было рассказать кому-то. Надо было обратиться к психиатру, причем, как можно скорее. Ночью я, на удивление, спала. Даже вполне крепко. Ну это если исключить тот факт, что всю ночь мне снились координаты, после взгляда на которые я перемещалась в место, ими обозначенное. Чикернуться можно. Хотя я, кажется, уже это и сделала. Дэбби стала разом и моим спасением и карой небесной. Как только мы сели за столик во время ланча в среду, она громко спросила: - У тебя снова приступ? И почему эта девушка не умеет тихо говорить? Не думаю, что она хотела, чтобы вся наша компания услышала, но произошло именно это. - Приступ? У тебя с сердцем проблемы? - поинтересовался Томпсон. Он с понедельника разместился за нашим столиком из-за своего романа с Эйприл. - Да, со вчерашней ночи, - проигнорировала я дурацкий вопрос Флэша. - Так долго? Раньше же такого не было... Ну давай, Дэбс, ты ещё в громкоговоритель поори, что я сумасшедшая. Это же вот так надо знать Стиву, Крису, Неду, ЭмДжей, Эйприл, Флэшу, Лиз, которую притащил с собой Паркер, Бэтти и Полин, которые пришли вместе с Лиз, и, конечно же, Паркеру! И вообще когда наша маленькая компания успела превратится в балаган? Я как будто рэп зачитала! - Дэбс, давай потом, - попыталась я закончить этот дурацкий разговор, но всё испортил «догадайтесь кто». - Так вот почему ты вчера сама не своя была... Ох, Паркер, стоит тебе держать язык за зубами хоть изредка, вот уж кому кому, а тебе стоило бы знать, какого это хранить тайну! Держите меня семеро, я сейчас кого-нибудь ударю... - Слушай, может, надо показаться врачу? - продолжала настаивать на своём Браун. Иногда я ненавижу её за такие вот её выходки! Дурацкие выходки. Совершенно дурацкие... - Не надо мне ни к какому врачу, пройдет, - тихо ответила я, запихивая в рот картошку, и при этом уставилась в тарелку, чтобы никто не заметил, как я краснею от злости и стыда. А цифры плясали. «Знаешь, сколько тут калорий?» - словно говорили они. «276 килокалорий на 100 грамм этой твоей картошки» в тарелке у меня было 83 грамма, а, значит, килокалорий здесь 229.08. «А знаешь, какой у тебя индекс массы тела?» «25.5, а это уже избыток». Я тут же отодвинула эту дурацкую картошку в сторону. Я никогда и не подумала бы, что у меня избыток веса, а ведь не укладываюсь в норму я всего лишь на 0.5... Но картошку есть не стоит, учитывая, тот факт, что для сжигания этих 229 килокалорий мне придется пробежать около четырёх с половиной километров. Нет, спасибо, лучше я есть не буду. - Так что за приступы-то, Дэбс? И почему я не в курсе? - теперь не мог успокоиться уже Стив. - У Гвин изредка случается что-то вроде обострения психоза. Цифры перед глазами мелькать начинают. И в такие моменты она начинает считать покруче калькулятора, просто мимолётно! Это как суперсила! - Так это же круто, ты типо, как Человек-паук, - вдруг оживился Томпсон, но Эйприл вовремя закрыла ему рот рукой, заметив, что я не в восторге от этого разговора. Я молчала. Мне очень не нравилось, что они всей оравой обсуждают мои проблемы, ещё больше мне не нравилось, что я могу определить, что скорость оседания эритроцитов в крови у Лиз низковата, а Паркер настоящая ходячая аномалия, но это и не удивительно, учитывая, что он Человек-паук. - Слушай, у моей бабушки было что-то подобное, - вдруг выдала Бэтти, - тоже цифры перед глазами прыгали... - И как? Прошло? - оживилась в надежде я, - мне надо с ней встретиться! - А вот это, боюсь, не выйдет. Она повесилась во время одного из приступов, царствие ей небесное... Спасибо, Брант! Ты прям обнадёжила. Значит, и я однажды повешусь или застрелюсь... Хороша участь. Но, может, у меня что-то другое... - Она, кстати, перед смертью начала вместо слов цифрами говорить, типо коды какие-то двоичные... Мы, когда вещи её разбирали, дневники нашли... - попыталась хоть что-то исправить Бэтти, но получалось как-то сомнительно. - Дневники сохранились? - тихо спросила я. - Да, но мы ничего не смогли расшифровать. Если надо... - Надо. Я расшифрую. - Тогда я скину тебе фотки. - Спасибо. У меня появилась хоть какая-то надежда, я хотя бы смогу узнать то, что думал человек с подобной болезнью. Шанс на спасение. После ланча Крис вдруг схватил меня и потащил в нашу каморку клуба любителей математических парадоксов. Кстати, что-то давно мы не собирались. А следом за нами увязался злополучный Паркер, глаза бы мои его не видели, Стив и Дэбби тоже ринулись с нами. В нашей каморке места аж для пятерых не хватало, как не хватало и вёдер, которые мы использовали вместо стульев. Лампочке оставалось служить недолго, поэтому она истошно мигала, напоминая, что её жизнь подходит к концу. - Ты же явно не всё нам рассказала, - возмутился Крис, - я знаю, когда ты врёшь или недоговариваешь: у тебя по лицу видно. - Мне нечего скрывать, - промямлила я. - Врёшь. А знаешь что? Либо ты сейчас колешься и рассказываешь нам всё до последней точки, либо мы всё рассказываем твоему отцу. Ох, Лоран! Ну что же ты за злодей! - Фигушки! Рассказывай кому хочешь, тебе всё равно не поверят. - Поверят. Поверили же когда я рассказал, что ты гений... Так вот оно что! Это говнюк Лоран рассказал учителям и Тони, что я когда-то была «гениальным ребёнком». - Так это был ты? Ну держись! Я ведь отомщу за эту подлость! Ты же обещал молчать, мерзавец! - разозлилась я в конец. - Ну не мог я позволить тебе зарывать талант... Ты гений, твоя мать столько сил вложила, чтобы ты могла стать одним из лучших математиков мира, а ты решила забросить всё! - А с чего ты решил, что это то, чего я хочу? Отец теперь привязался, заставляет сидеть в его лаборатории и решать какую-то ерунду да ещё и костюм этот ему помогать делать. Думаешь, это то, о чём я мечтала? Я не хочу поступать в МIT сейчас, но твоя сестра прилипла ко мне, как банный лист, с этой дурацкой идеей! И я не хочу видеть все эти сраные цифры в моей голове! У тебя вот сейчас ровно три доллара 16 центов в кармане, у Дэбби - месячные, по количеству гемоглобина видно, Паркер не спал уже 72 часа, а Стив привирает насчёт своего роста, потому что он ниже на 3 сантиметра, чем говорит! С меня довольно. Я свихнулась и отрицать этого не могу, но не смей шантажировать меня моим отцом. И ещё я очень злюсь на тебя, Крис Лоран, потому что это настоящее предательство! Мои друзья затихли. Казалось, что они даже дышать не в состоянии от такого моего прилива желчи и злобы. - Ты всё? - наконец прервал тишину Стив, - а теперь послушай нас. Хватит решать проблемы в одиночку. Ты всегда приходишь всем на помощь, но когда помощь нужна тебе, то никогда об этом не скажешь. Взять только эту дурацкую историю с навозом. Вот кто здесь знает, что сделал Аарон Джонсон, кроме меня? Все молчали. - Я всегда думала, что Сильвия сочинила какую-то ерунду, - тихо пролепетала Дэбби. - Видишь? Дело не в том, что ты одна, и никто тебе не поможет, а в том, что ты сама не хочешь, чтобы тебе помогли. Так позволь нам хоть раз сделать что-то хорошее для тебя. Теперь тебе точно нужна помощь, и, зная, что ты боишься психиатров и точно не пойдешь ко врачу, мы тем более должны что-то с этим сделать. Хватит решать проблемы в одиночку. И не надейся, что сможешь наорать на нас, и мы уйдём. Потому что мы не уйдём. Я точно не уйду, уяснила? И он усадил меня назад на ведро. - А теперь рассказывай всё с самого начала, - потребовал Крис.