Изумрудно-Золотой Дракон.

По дороге, ведущей в Старомест, двигалась крытая повозка, которую сопровождала небольшая охрана. Возглавлял её высокий мужчина в добротной одежде и юноша примерно шестнадцати лет. Из повозки доносились радостные голоса и смех. Внутри сидели женщина около тридцати лет и девочка примерно десяти. Это была семья Хоуп — обычные межжевые рыцари и вассалы лорда Бисбери. Семья Хоуп зарабатывала на жизнь разведением лошадей. Хотя доход был небольшим, его хватало на содержание небольшой усадьбы со слугами. Сир Александр Хоуп сумел расширить семейное дело, что позволило ему жениться на дочери более успешного межжевого дома. В браке у них родились дети: сначала его гордость — сын Эдвард, а через шесть лет — маленькая красавица Мария. — Отец, как ты думаешь, мы увидим Золотых Плащей? — с жаром в глазах спросил сын. Александр усмехнулся. Его сын, гордый своим домом и делом, которое перейдет к нему от отца, мечтал стать рыцарем и совершать подвиги во имя чести и справедливости. — Думаю, увидим, — равнодушно пожал плечами отец семейства. — Лорд Хайтауэр организовывает ярмарку в честь принца Эйгона, так что королевский отпрыск будет там с охраной. — Мне интересно посмотреть, какой он, — продолжал сын. — Я слышал, что он отдал рыцаря на растерзание дракону. Александр тоже слышал об этом. Тот рыцарь пытался изнасиловать девушку, но был пойман самим принцем. По слухам, гнев принца был подобен буре. Он без колебаний приказал дракону оставить ублюдка без конечностей, а затем велел повесить его в клетке в назидание другим. Александр не имел ничего против таких жестоких мер, иногда они даже были необходимы. Бросив взгляд через плечо, он подумал, что если кто-то попробует прикоснуться к его дочери или жене с таким умыслом, то он тоже разорвет негодяя на части. А в повозке тем временем тоже шел разговор про Эйгона Таргариена. — Мама, а мы увидим принца? — с любопытством спросила девочка. — Думаю, милая, мы его увидим, но, к сожалению, у тебя вряд ли получится с ним поговорить. Его постоянно охраняют, и никого к нему не подпускают. — Жаль, — огорчилась Мария. — Я хотела расспросить принца про его ящерку. — Это дракон, милая! — поправила её мама. — И ты не можешь так просто говорить о королевском звере. Это может оскорбить принца. Лучше поспи. Мы скоро приедем. Мария послушно легла на колени к маме и закрыла глаза. Ей так хотелось поскорее попасть в Старомест, чтобы погулять на ярмарке, увидеть принца и настоящего дракона. Как же она мечтала об этом! Александр прервал разговор с сыном, потому что его конь начал вести себя необычно. Животное издавало нервные ржание и мотало головой, и Александр ощутил беспокойство. Он словно предчувствовал что-то неладное. За свою жизнь Александр привык доверять своей интуиции, поэтому он решил свернуть с дороги. - Отец?.. – недоуменно спросил Эдвард. - Что-то не так, – нахмурился мужчина. – Поворачиваем... В тот же миг мир Эдварда словно перевернулся. Стрела неизвестного злоумышленника пронзила тело отца, и он упал с лошади. - Отец!!! – в ужасе закричал юноша и поспешил к нему на помощь. Их охранники спешились и схватились за мечи, но... Внезапно раздался громкий свист, и их окружили разбойники. Не успел Эдвард опомниться, как их отрезали от повозки, а двоих стражников убили. Вознице перерезали горло. Оставшаяся охрана сжимала оружие, но было видно, что они начали испытывать тревогу. Разбойников было гораздо больше, и они вряд ли могли дать достойный отпор. — И кто же это у нас тут? — раздался насмешливый голос, и Эдвард впервые ощутил страх. Перед ним стоял высокий мужчина, вероятно, под два метра ростом, с дикими глазами и лицом, на котором были заметны следы "серой хвори". — Похоже, парни, в этот раз нам повезло. В наши сети угодила ценная "рыбка". — потешался он, а его головорезы поддержали веселое настроение лидера довольным свистом. — Тьфу, — отец сплюнул кровь и, поднявшись, вытащил меч. Эдвард повторил его действия. Он не мог опозорить отца, который был ранен, но даже не потрудившись вытащить стрелу, встал, чтобы защитить дорогих людей, находящихся в повозке, своей трусостью. — Для сброда, который промышляет разбоем, вы слишком наглые. Нападать на людей, когда недалеко летает королевский дракон. Принц этого так просто не оставит. — Мы не сброд! — оскорблено воскликнул главарь. — Моё имя Эрик Серый, и я лидер этих славных ребят. — махнул он рукой в сторону своих людей, которые, словно гончие, ждали приказа хозяина, чтобы вцепиться в свою жертву. — Нам нет дела до щенка королевских кровей и его твари. Наши животы пусты, а вы сможете наполнить их. — В таком случае вам не повезло, — сказал Александр, всё ещё надеясь избежать конфликта. — У нас ничего нет. Давайте просто разойдёмся? Седой разбойник молчал, и это заставляло Александра нервничать. Наконец, разбойник заговорил: — Разберитесь с ними, — приказал он и лениво наблюдал, как его люди с криками бросились на «добычу». Тем временем в повозке мать и дочь проснулись от пугающего звона стали. Бедная женщина сразу поняла, что происходит снаружи, и прижала дочь к себе. — Что происходит, мама? — маленькая Мария обняла мать за шею, испугавшись доносящихся снаружи звуков. — Не бойся, Мария! Я с тобой! Всё будет хорошо! — госпожа Хоуп старалась сохранять спокойствие, надеясь на своего мужа, который был храбрым рыцарем. Однако звуки за дверью повозки сводили её с ума. Когда всё закончилось, дверь в их повозку отворилась, и женщина испуганно вскрикнула, увидев незнакомца с окровавленным мечом. — Глядите, что у нас тут есть! — с мерзкой улыбкой он вытащил из повозки сначала Марию, а затем и леди Хоуп, которая едва не потеряла сознание, увидев то, что осталось от их охраны. Копья, которые когда-то были оружием их стражников, были воткнуты в землю, а на пики насажены головы. Она не смогла сдержать крик, увидев среди них голову своего мужа. Её муж, её опора, был убит какими-то негодяями. Нет, сейчас не время горевать, она должна быть сильной. За её спиной находилась дочь, которая в страхе цеплялась за её юбку, а сын... Где Эдвард? В панике она снова осмотрела головы, но не найдя сына среди них, не смогла сдержать облегчённый вздох. Она бы не пережила, если бы потеряла ещё и его. Но где же он? Осмотревшись ещё раз, она наконец увидела сына, привязанного к дереву. Он был весь в крови, но жив. Его глаза горели огнём ненависти, а на щеках были видны следы от слёз. Увидев, что его мать и сестру вытащили из повозки, он дернулся, но негодяи крепко привязали его. - Ублюдки!!! – закричал Эдвард. – Не смейте их трогать!!! Но разбойники не оценили его криков. Один из них ударил Эдварда рукоятью меча по лицу, чтобы тот не подавал голос. - И кто у нас тут? — с неприятной ухмылкой спросил мужчина, приближаясь к ней. Он с откровенным интересом разглядывал её с головы до ног. За его спиной стоял ещё один разбойник, не сводя глаз с её дочери. - Пожалуйста, отпустите нас. У нас нет ничего ценного. Заберите лошадей и оставьте нас в покое, — произнесла женщина, пытаясь убедить их. - Проклятье! — выругался один из разбойников, который в это время обыскивал повозку. — Она права. Мы столько времени ждали, и всё напрасно? - Ну почему же напрасно? Раз уж ничего ценного нет, то мы можем получить кое-что другое, — усмехнулся лидер. Подойдя к побледневшей женщине, он схватил её за подбородок и с силой сжал. — Леди то красивая... — Нет! Мама, нет! — вскричала Мария, выбегая вперёд в попытке защитить мать, но её крик только развеселил разбойников. - Смотрите, какая смелая, — смеялся Эрик, схватив девочку и бросая её одному из своих людей. — Твоя часть добычи, Башка! - Нет! Мария! — в ужасе за дочь, женщина попыталась броситься на преступника, который тащил упирающуюся девочку в кусты. Но лидер остановил её одним ударом в живот. Задыхаясь от боли, она упала на колени. Подняв полные слёз глаза на главаря, она запричитала: — Молю, не трогайте мою дочь! Она же ещё совсем ребёнок! Можете делать со мной всё что хотите, но не трогайте дочь! В ответ на её мольбы Серый лишь рассмеялся. — Мы и сделаем, но Башке больше по вкусу совсем молоденькие. Теперь пора веселиться... Они окружили её, словно стая голодных псов. Крики её дочери разрывали сердце. Очередная попытка вырваться и спасти дочь была пресечена. Её схватили сзади и повалили на землю. Она сопротивлялась, брыкалась и кусалась, когда с неё срывали одежду и грубо входили в неё. Она дралась изо всех сил, чтобы спасти дочь, но, казалось, Семеро отвернулись от неё. Когда крики дочери затихли, её сердце замерло. А когда Башка вышел из-за спины, держа в руках окровавленный нож... поляну оглушил дикий крик: — Нет!!!.. — Сегодня прекрасная погода, не правда ли, Эйгон? — с улыбкой произнес Гвейн. — Самое время для прогулки! Эйгон лишь молча кивнул. Его мысли были заняты другим, хотя он и решил прогуляться, чтобы развеяться. Он пытался разгадать секрет первого Хайтауэра, но что-то явно ускользало от его внимания. Но что именно? — Эйгон... Эйгон... — потряс его за плечо дядя. — А? Что? — встрепенулся принц. — Ты в порядке? — с тревогой спросил Гвейн. — Я звал тебя, но ты молчал. — Прости, дядя, я просто задумался. — Ну ладно. Так... Гвейн хотел продолжить разговор, но его прервал грозный рык Мидаса. Золотой дракон пролетел над ними, издавая угрожающее рычание. Эйгон сразу напрягся. Мидас явно увидел что-то, что требовало их внимания. И это что-то было недобрым. — Мидас что-то почуял, — сказал Эйгон, останавливая коня. — Ты уверен? — насторожился Гвейн. Он давно заметил, что между племянником и его драконом существуют тесные узы. Эйгон прекрасно понимал своего зверя. — Следуем за ним! — Эйгон не стал отвечать на вопрос дяди. Он развернул коня и направился туда, куда полетел Мидас. Возможно, для других это было бы странным решением, но только не для Таргариена. Эйгон хорошо знал своего друга. Он точно видел что-то, что требовало их внимания. Они преодолели густые заросли и увидели ужасную картину, которую можно было бы представить только в самом страшном сне. Повсюду лежали обезглавленные тела, у дерева был привязан юноша, тихо плакавший, а в окружении вооруженных мужчин сидела женщина, словно не живая. Гвейн сразу же понял, что произошло. Он отдал приказ окружить их. Один из разбойников попытался убежать в лес, но был подстрелен меткой рукой опытного воина. Остальные бандиты, понимая, что их ждет неминуемая гибель, вытащили мечи, наивно полагая, что смогут противостоять хорошо вооруженному отряду, особенно если в его составе есть дракон. Эйгон, не теряя времени, крикнул изо всех сил: — Мидас! Drakaries! Мидасу не нужно было повторять дважды. Он стремительно приземлился и обрушил на разбойников пламя, от которого не было спасения. Многие рыцари Староместа заметили, что дракон старался не причинить им вреда, как будто понимая, кто друг, а кто враг. Пока Мидас и рыцари сражались с разбойниками, Гвейн и Эйгон поспешили на помощь выжившим. — Миледи, не бойтесь, мы поможем вам, — сказал Гвейн, снимая свой плащ и надевая его на плечи женщине, которая, казалось, не замечала ничего вокруг. Она сидела на коленях, уставившись в одну точку, и тихо шептала что-то. Эйгон же подошёл к привязанному юноше, который тоже выглядел не лучшим образом. Его бледное лицо и безжизненные глаза производили гнетущее впечатление. — Моё имя Эйгон Таргариен, — представился принц, перерезая веревку своим кинжалом. — Назови себя. Эдвард не спешил с ответом. Освободившись от пут, он растерянно огляделся, не зная, куда бежать и что делать. Присоединиться к рыцарям, которые наказывают мерзких отродьев, или подойти к матери? Но... — Сестра... — тихо прошептал он. Не обращая внимания на мальчика, который освободил его, он бросился туда, куда увели его сестру. Нет, пожалуйста, нет. Только не она. Когда он нашёл свою сестру, то не смог сдержать крик боли: — Мария! Его маленькая сестра, обнажённая и вся в крови, лежала на земле. На её животе отчётливо виднелись следы от ножа. Эдвард упал на колени, прижал её тело к себе и, словно раненый зверь, завыл. И тут кто-то выхватывает сестру из рук Эдварда. Подняв голову, он встречается с горящими фиолетовыми глазами, в которых бушует ярость. - Ваша сестра ещё дышит. Я отвезу её в Цитадель, — произносит мальчик и, не теряя времени, направляется к своему дракону. Только сейчас Эдвард осознает, что этот мальчик — принц. Он готов помочь его сестре, в то время как сам он, кажется, утратил все силы. Эдвард спешит за принцем и едва успевает перехватить свою мать, которая, увидев дочь, хочет забрать её из рук принца. Прижав мать к себе, он тихо шепчет: — Всё хорошо, мама! Мария жива. Принц поможет нам. Оглянувшись, он замечает, что дракон, о котором так мечтала его сестрёнка, уже успел нанести значительный урон банде Серого. Оставшихся разбойников устранили рыцари, а те, кого удалось схватить, теперь сидят на коленях, с опаской поглядывая то на дракона, то на принца. Среди них Эдвард заметил Серого и Башку, а также ещё нескольких их сообщников. Как же ему хотелось схватить меч и вонзить его в глотку Серого и Башки за то, что они посмели причинить вред его семье! Он жаждал мести за своего отца, мать и сестру, которых не смог защитить. - Эйгон, куда ты? — воскликнул один из рыцарей. - В Цитадель! — ответил принц, садясь на своего дракона и бережно привязывая девочку к седлу. — На лошадях мы будем добираться долго, а у девочки нет столько времени. Уберите тела, а юношу и его мать доставьте в Башню. Пусть о них позаботится мейстер. - Мой принц, позвольте мне отправиться с вами! — кричала обезумевшая от горя женщина. Она не могла просто так поехать в родовое гнездо Хайтауэров, когда её дочь находится на грани жизни и смерти. Она должна быть с ней. - Миледи, я понимаю ваше желание быть с дочерью, но боюсь, что должен отказать. Вы поедете с моим дядей, а потом, если захотите, лорд Хайтауэр поможет вам отправиться в Цитадель. Я буду вас там ждать. - А что с этими делать, мой принц? — спросил один из рыцарей, который, как показалось Эдварду, смотрел на принца неприязненно. Эйгон лишь бросил взгляд на ублюдков, которые посмели совершить такое зверство, и приказ вырвался сам собой: - В темницу Башни их. В кандалы. Никого не впускать к ним. После этого Мидас взлетел, унося принца Таргариенов и маленькую девочку... Мидас стремительно доставил своего всадника в северную часть Староместа, где возвышалась Цитадель. Этот грандиозный комплекс зданий с куполами и башнями, выстроенный на обоих берегах реки Медовички и на островах в её водах, по сути, являлся одним из районов города. Главные ворота Цитадели, расположенные с восточной стороны, были украшены двумя крылатыми сфинксами из зелёного мрамора с глазами из оникса. Один из них носил мужское лицо, а другой — женское. Приземлившись, Эйгон отстегнул ремни и, подхватив девочку, стремительно побежал к Главным воротам. Его уже ожидали перепуганные мейстеры. Кто-то, вероятно, заметил его из Воронятни и поспешил сообщить архимейстеру. - Мой принц... это большая честь... – начал один из встречающих его мейстеров, запинаясь. Однако у Эйгона не было времени на церемонии, а у девочки его и подавно не было. - Сейчас не время для церемоний, – прервал его принц. – Помогите этой девочке. Надеюсь, вы не зря носите свои цепи и точно спасете ребенка. Если мейстер и хотел что-то спросить, то ему пришлось закрыть рот, увидев глаза, пылающие праведным гневом, и услышав рык дракона, который был слышен за милю. Принц был зол и явно не собирался этого скрывать. - Конечно, мой принц! – сказал ученый муж, забирая девочку. – Мы сделаем все, что в наших силах. Когда мейстеры ушли, Эйгон смог наконец вздохнуть с облегчением. Он подошел к Мидасу и прижался к его теплой чешуе. Близость единственного друга приносила покой и помогала ему привести мысли в порядок. Он не ожидал, что снова столкнется с подобным. Эта маленькая девочка... Она так напоминала ему внучек... Она была так похожа на Хелейну... Казалось бы, какое ему дело до незнакомой девочки? Но дело было самое прямое. Он — принц Таргариенов, и как мужчина не мог спокойно наблюдать за таким ужасом. — Я думал, ты уже улетел, — раздался сухой голос. Эйгон обернулся и увидел перед собой мужчину примерно шестидесяти лет, который стоял на безопасном расстоянии от дракона. На мужчине было одеяние архимейстера, а его короткие серебристые волосы и суровые пурпурные глаза выдавали в нём бывшего принца. — Архимейстер Вейгон Таргариен, я полагаю, — произнёс Эйгон утвердительно, хотя на Бездраконого это, вероятно, не произвело особого впечатления. — А кто же ещё, по-твоему? Или ты увидел здесь ещё людей с такой внешностью? — смерив его презрительным взглядом, спросил бывший принц. Эйгон не обиделся на это замечание. Пусть дед по отцовской линии и обращается с ним как с глупым ребёнком, ему было всё равно. Эйгон уже научился не обращать внимания на подобные выпады в своей прошлой жизни. - Зачем вы пришли? — спросил Эйгон, отходя от дракона. - Хотел увидеть своего двоюродного внука, — спокойно ответил Вейгон. - И что же вы увидели? — заинтересованно склонил голову набок принц. - Сопляка в крови! — констатировал факт Вейгон. Хе, забавный дед. Ну да, Эйгон был в крови девочки, а его руки тряслись. Он действительно боялся, что она умрёт у него на руках. В прошлой жизни он убивал и, скорее всего, в этой тоже запачкает руки кровью, но его жертвами никогда не становились дети. Это было для него неприкосновенным табу. — Зачем ты это сделал? — спросил Вейгон, имея в виду заботу принца Таргариенов о жизни маленькой девочки. — Я сам старший брат, — ответил Эйгон. — Если с моей сестрой случится нечто подобное, негодяй не уйдёт живым. Я просто не мог остаться в стороне. — Надеюсь, ты отдал этих людей своему дракону? — спросил Вейгон, словно о погоде. — Хм... — фыркнул Эйгон. — Их жизнь принадлежит брату девочки. Как он решит, так и поступим. — Твоя мягкосердечность может дорого тебе обойтись, — покачал головой дед. — Может быть, но это будет на моей совести, — закончил он разговор. Эйгон не знал, чего именно хотел Вейгон Таргариен, но одно он понял точно: архимейстеру не понравились его действия. Когда Вейгон ушёл, Эйгон ещё долго стоял перед Главными воротами, ожидая новостей. Наверное, прошло часа три, когда к Цитадели приблизились всадники. Во главе их он узнал юношу и женщину, которых видел сегодня. Они спешились, и женщина, не обращая внимания на дракона, бросилась к нему. — Мой принц! Моя дочь! Что с ней? — с безумными глазами кричала она. Что ж, её можно понять. На кону жизнь её дочери. В такой ситуации не до соблюдения этикета. — Мейстеры забрали её, — спокойно сказал он, глядя женщине в глаза. — Пока новостей нет. — Мой принц, я в неоплатном долгу перед вами... — начал Эдвард, но принц перебил его. — Поблагодарите, когда узнаем, что с вашей сестрой всё в порядке. Следующий час прошёл в томительном ожидании. Мать девочки ходила из стороны в сторону, нервно покусывая ноготь. Когда наконец к ним вышел мейстер, она первой бросилась к нему. - Что с моей девочкой? — закричала она, хватая мужчину за руки. — Она в порядке? Мейстер явно не ожидал такого приёма и лишь растерянно хлопал глазами. Эйгону пришлось взять ситуацию в свои руки. - Эта женщина — мать девочки, которую я привёз, — пояснил принц. — Итак, что вы можете сказать? - О, мммм... Примите мои соболезнования, миледи, но вашу дочь не удалось спасти. Женщина замерла, глядя на мейстера с немым удивлением. А потом... - Н... нет... Вы врете... Правда же?.. Это всего лишь шутка... Моя девочка жива... - Соболезную, миледи, — прошептал мейстер, склонив голову. Он уже давно служит в Цитадели и не раз проводил операции, а также не раз приходилось говорить родителям, что их дети не выжили. И каждый раз это было как нож по сердцу. - Нет... Нет... Нееееет!!! Аааааа... Обезумевшая от горя мать кричала так громко, что её голос, вероятно, был слышен за пределами Староместа. Но ей было всё равно. Она потеряла свою дочь, свой маленький лучик света, и больше не хотела жить. Силы оставили её, и она не заметила, как потеряла сознание... - Что с моей матерью, мейстер? — обеспокоенно спросил Эдвард, держа мать на руках. Когда она начала падать, он едва успел подхватить её. Сердце его сжалось от страха. Он уже потерял отца и только что узнал о смерти сестры, и не хотел потерять ещё и мать. Мейстер быстро осмотрел бедную женщину и сказал: - Обморок. Она слишком переутомилась. Ей нужно отдохнуть, а затем пусть её осмотрит ваш мейстер и назначит успокоительное. - Что произошло с девочкой, мейстер? – спросил Эйгон. Для него эта новость также стала полной неожиданностью. Он же спешил, неужели раны были настолько серьёзными? - Она не просто была изнасилована, её буквально разорвали на части. У неё открылось внутреннее кровотечение. К тому же её несколько раз ударили ножом, задев жизненно важные органы. Мы сделали всё возможное, но... - Ясно, – произнёс Эдвард безжизненным голосом. Он выслушал все объяснения со спокойным выражением лица. Он уже успел наплакаться и понимал, что от этого не будет никакого толку. Сейчас его переполняла жажда крови — крови тех, кто посмел отобрать у него семью. - Я позабочусь о том, чтобы тело вашей сестры было доставлено в ваш семейный дом, где вы сможете похоронить её с честью. – с осторожностью произнес мейстер, и Эдвард лишь молча кивнул. Хоуп, не говоря ни слова, направился к своей лошади. Эйгон, не желая лететь, решил отправиться в Башню верхом. Сказав Мидасу, что тот может вернуться к своим обязанностям, принц с легкостью вскочил на лошадь, которую привели для него. Дорога прошла в тишине, и только когда они достигли Башни, Эдвард решился заговорить с принцем. - Я так и не успел поблагодарить вас за вашу помощь, мой принц! – начал он. - К сожалению, мне не удалось спасти вашу сестру, поэтому я не заслуживаю вашей благодарности. – с легкой грустью произнес Эйгон. - Вы ошибаетесь! – с уверенностью возразил Хоуп, чем немало удивил принца. – Вы не остались равнодушны к чужой беде, проявив доброту к незнакомой девочке... Скажите мне, кто еще способен на такое? Однако, возможно, моя просьба покажется вам чрезмерной, но у меня есть одна просьба... - Я догадываюсь, какая именно... – с пониманием кивнул Эйгон, ощущая, как в его душе закипает гнев при мысли о тех, кто томится в темницах Башни. – Вечером я с радостью отведу вас к ним... Эдвард с благодарностью поклонился и отправился в покои матери. Ей нужен отдых, а ему — собраться с мыслями. Сегодняшний день станет для него испытанием... - Ты уверен, что это хорошая идея, Эйгон? — спросил Отто, провожая взглядом уходящего юношу. Когда Гвейн привёз этих несчастных людей, Отто почувствовал настоящую ярость. Во-первых, какой-то сброд осмелился напасть на семью рыцаря, хотя слухи о том, что в Староместе находится принц с вполне взрослым драконом, были широко распространены. Во-вторых, они напали на рыцарей, которые были вассалами его Дома. Это также стоит принять во внимание, но это уже потом. Сейчас же нужно сосредоточиться на людях, которым помог Эйгон. Ормунд дал указание мейстеру осмотреть их, а разбойников отправить в темницу, как приказал принц. Отто, похоже, догадывался, чем был вызван этот приказ. Он уже понял, что Эйгон не выносит насильников и тех, кто обижает женщин и детей. Если он без колебаний отдал рыцаря на растерзание дракону, а теперь решил привести сюда разбойников, то цель очевидна... Он сам хочет покарать этих выродков. — Он имеет право на месть, — сказал Эйгон. — Если бы кто-то тронул мою сестру, то не знал бы покоя до конца жизни. Для него смерть стала бы избавлением. — Я понимаю твои чувства, Эйгон, но если вы сделаете это, то ничем не будете отличаться от зверей. — Ты прав, дедушка, в одном: мы действительно будем отличаться от зверей. Потому что звери никогда такого не сделают... Вечер наступил стремительно. Эдвард, облачённый в чёрную одежду, покинул покои своей матери. В коридоре его уже поджидал принц Эйгон, прислонившись к стене. Рядом с ним находились верный слуга и юная служанка. - Мой принц, — произнёс Эдвард, склонив голову в приветствии. - Ты готов? — с нескрываемой внимательностью спросил Эйгон, пристально вглядываясь в его глаза. В этих фиолетовых глазах было столько понимания, что Эдвард едва не вздрогнул. Ему стало любопытно, откуда в этом маленьком мальчике столько мудрости? Как будто он сам прошёл через нечто подобное. Эдвард, скрывая свои мысли, произнёс: - Да, мой принц! - С миледи Хоуп останется моя служанка Молли, на всякий случай, — добавил Эйгон. Эдвард с благодарностью кивнул. Его матери пришлось пережить немало ужасов, и оставлять её одну было бы неправильно. Он не мог допустить, чтобы она наложила на себя руки. - С вашей матушкой всё будет хорошо, господин! — заверила его служанка. — Я ни на секунду не оставлю её. Когда девушка вошла в покои, Эдвард в сопровождении принца и его слуги отправился в темницы Башни, расположенные на нижнем уровне. Их уже ждал тюремщик. - Мой принц, – с поклоном обратился мужчина к Эйгону, а затем кивнул Эдварду. – Милорд. Эдвард хотел возразить, что он не лорд и даже не рыцарь, но промолчал. У него не было желания вступать в разговор. - Жак, останешься здесь, – сказал Эйгон своему слуге. Он не хотел, чтобы юноша видел воочию проявления драконьей ярости. - Я пойду с вами, – упрямо возразил Жак. - Тебе может не понравиться то, что ты увидишь, – предупредил его Эйгон. - Мне все равно! Я буду с вами до конца! Эйгон мысленно улыбнулся такой преданности, но лишь кивнул в знак согласия. Тюремщик проводил их в особую комнату, которая заметно отличалась от остальных. Открыв перед ними дверь камеры, он жестом пригласил внутрь. В помещении было тепло благодаря небольшой жаровне, на которой стояли щипцы. Войдя, они увидели Серого и Башку, прикованных цепями к стене. Эйгон сразу обратил внимание на свежие синяки на их лицах. Подняв бровь, он посмотрел на тюремщика. — Они пытались сбежать, — отмахнулся тот. - Что с остальными? – спросил Эйгон, сделав вид, что верит. - Лорд Хайтауэр приказал поместить их в самую холодную камеру, которая у нас есть. Если желаете, можете навестить их позже. Эйгон взглянул на Эдварда, но тот лишь покачал головой. Остальные его не интересовали. Ему были нужны лишь Серый и Башка. — Не позволяйте им скучать, — сказал Эйгон. — А затем вы знаете, что нужно делать. Отпустив тюремщика, Эйгон пристально посмотрел на разбойников, которые заметно напряглись под его внимательным взглядом. Однако их главарь все ещё пытался сохранять самообладание. — Ну что, мальчик, — обратился он к Эдварду, — пришёл полюбоваться? — Нет! — мрачно ответил Хоуп и подошёл к столу, на котором лежали инструменты для пыток. — Я пришёл ради мести! — Ха-ха... И ты решил это сделать, приведя сюда королевского щенка? — глумился Серый, ещё не вполне осознавая, что подписывает себе смертный приговор. — Похоже, ты нисколько не раскаиваешься в содеянном, — спокойно сказал Эйгон, переводя взгляд Серого на себя. — И в чем я должен раскаиваться? — словно услышав забавную шутку, ухмыльнулся тот. — Каждый зарабатывает на жизнь по-своему. А то, что я трахнул ту суку, так это просто приятное дополнение. — А девочка? Она тоже была дополнением? Она же была совсем ребёнком! — Эйгон специально сделал ударение на слове «пока». Он надеялся, что виновный отреагирует на него, и не ошибся. — Что, маленькая сучка сдохла? — спросил другой ублюдок. — Жаль, я бы ещё с ней порезвился. Её щель была очень хороша... Никто не смог услышать продолжение его слов. Дикий крик боли заглушил его слова. Эдвард услышал достаточно. Он стремительно приблизился к мужчине и вонзил в его плечо тонкий кинжал. - Порезвился бы? – прорычал Эдвард. – Что ж, теперь я порезвлюсь с тобой! Вытащив кинжал, он посмотрел на правую руку человека, который посмел прикоснуться к его сестре. С силой вогнал кинжал в руку негодяя, пронзив её насквозь. — Ааааа... — снова закричал Башка. — Ну как тебе нравится? — спросил новый хозяин усадьбы Хоуп, поворачивая кинжал в руке, причиняя ещё больше боли. — Что же ты замолчал? Не так давно ты хвастался, что снова хотел бы повеселиться с моей сестрой. Почему ты сейчас молчишь? Вытащив кинжал, Эдвар отошёл от Башки. Положив окровавленный кинжал, он подошёл к жаровне и вытащил щипцы. — Продолжим веселье? — с безумной улыбкой повернулся он к Башке. Мужчина побледнел как полотно. Он с ужасом смотрел на раскалённые щипцы в руках своей недавней жертвы и с трудом представлял, что тот собирается сделать. А когда слуга принца подошёл к нему и сорвал штаны, он больше не мог сдерживаться. — Неееееет!!! Молю, не надо!!! Пощады!!! Во имя Семерых!!! Но Эдвард его не слушал. Он подошёл к мужчине и с силой вырвал его половые органы. В воздухе запахло кровью и горелой плотью. Мужчина брыкался, и щипцы несколько раз задевали его ноги. — Пощады? — рычал Эдвард, оставляя щипцами ожог на груди мужчины. — А ты пощадил мою сестру? А моего отца? Такому, как ты, нет пощады! — Похоже, мой жизненный урок не прошёл даром! — продолжал бахвалиться Серый. Он видел, как от одного из его самых верных людей буквально отрывают куски мяса, но вместо страха испытывал гордость за то, что смог сделать из этого изнеженного лордёныша настоящего мужчину. — Ты теперь такой же, как и я! Ты никогда не забудешь, что я научил тебя жесток... Последние слова застряли у него в горле. Раздался свист кнута, и его лицо обожгло болью. Серый едва не прикусил язык. Он поднял глаза и увидел королевского щенка с кнутом в руках. — Вижу, ты не знаешь, когда надо замолчать! — сказал он холодным голосом. — Раз ты преподал юному Хоупу жизненный урок, то я тоже преподам тебе урок. Ты его никогда не забудешь! Эйгон с наслаждением наносил удары кнутом, выбирая для них только самые чувствительные места на лице Серого и его половых органах. Каждый удар оставлял рваные раны, словно в руках у Эйгона были не кнут, а острые ножи. Сначала главарь разбойников терпел боль, но когда удары стали наноситься поверх уже полученных ран, он сжал зубы, чтобы не закричать. Когда же Эйгон остановился, Серый подумал, что мальчишка устал или ему стало плохо. Ведь подобное зрелище не для королевских отпрысков. Однако он ошибался. Эйгон отложил кнут и взял в руки хорошо отточенный нож. Подойдя к Серому, он рукоятью приподнял его за подбородок и произнес: — Ты очень крепкий, раз терпишь боль. Думаешь, мы отдадим тебя и твоих людей на милость лорда Хайтауэра? О, ты ошибаешься! Твои люди уже мертвы, и ты тоже не увидишь завтрашний рассвет. А когда ты испустишь последний вздох, вас повесят на воротах. Хоть птицам будет от вас прок. — Ты... — прохрипел Серый, один из ударов пришелся на горло, и говорить ему было больно. — Ты не имеешь право на самосуд! У меня должен быть выбор... Ааааа... Эйгон оставил ножом рану на боку Серого, тем самым заставляя его замолчать. — Ах да выбор... Или смерть, или надеть черное... Вот только я скорее убью тебя собственными руками, чем буду позорить Ночной Дозор. Такое отребье как ты этого не заслуживает. Если Серый и хотел что-то сказать, то слова застряли у него в горле, когда он взглянул в глаза принца. Фиолетовые глаза, которые раньше казались ледяными, сейчас горели лиловым огнем ярости, а зрачки сузились до пурпурных щелей. Взгляд принца словно светился, и это было страшно. Серый словно увидел лицо Неведомого — холодное и спокойное, которое с ледяным безразличием наносило ему раны. И только горящие глаза выдавали истинные эмоции своего владельца. - Что... Что ты такое? — не выдержал ублюдок. - Твой ночной кошмар... — прошептал принц и начал срезать с него кожу, втирая соль в открытую рану. Серый кричал и умолял убить его, но его мольбы остались без ответа. Когда принц ненадолго остановился, то Серый понял, что не слышит ни криков, ни мольб о пощаде со стороны Башки. Он повернул голову и увидел, что осталось от его товарища. Человек, на которого они напали, точным движением наносил Башке раны, превращая его в настоящую подушечку для иголок. На теле Башки не осталось ни одного живого места, оно было полностью покрыто кровоточащими ранами, а юнцу всё казалось мало. Башка был уже мёртв, но юнец продолжал наносить удары, пока принц не остановил его. — Эдвард, хватит! Он мёртв! Пора заканчивать! — крикнул принц. Эдвард, тяжело дыша, повернулся к принцу. Он был весь в крови. Остался только один выродок. Подойдя к принцу, он сказал: — Я сам разберусь с ним! Эйгон лишь кивнул и протянул ему нож, которым срезал кожу. У него не было цели убить Серого, так как это право принадлежало Эдварду. Однако он не отказался от идеи помучить его. Пусть ублюдок на своей шкуре испытает то, что чувствовали его жертвы. Эдвард приблизился к Серому и без лишних слов ударил его ножом в живот. Тот издал хриплый звук, и изо рта хлынула кровь. — За мою семью... — прорычал Хоуп и снова вонзил лезвие в тело ублюдка. Когда Эйгон и Эдвард вышли из темницы, они направились в сад. Эйгон решил, что свежий воздух пойдёт им на пользу, и не ошибся. Оказавшись в саду, юный Хоуп наконец-то дал волю своим эмоциям. — Аааааа... — закричал он, упав на колени, и начал бить кулаками по земле. Эйгон не пытался его остановить. Сейчас ему было нужно прокричаться. Это было вполне естественно. Ведь юноша только что собственноручно убил двух человек, и ему необходимо было дать волю своим чувствам. К счастью, он приказал никому не следовать за ними, так что Эйгон стал единственным свидетелем истерики Эдварда Хоупа. Когда молодой человек немного успокоился, он встал и молча ушёл. Эйгон тоже решил вернуться в свои покои. Им обоим были необходимы ванна и хороший сон. Завтра принц начнёт собираться в обратный путь.