Жертвенная душа

Девушка тихо шла по коридору, размышляя о последних своих минутах жизни. Она так давно не смеялась, что уж позабыла какого это, чувствовать себя спокойно и слегка воодушевленно. Ей так понравились шутки монстра, что на мгновения в голове прошлась мысль открыть дверь и посмотреть, кто этот таинственный собеседник. Но вспомнив о тех звуках ходьбы, решила поторопится наверх. Девушка прикусила губу и наделась, что хозяйка дома еще спит и не заметила ее ухода.Поднявшись наверх, стараясь ступать как можно тише, услышала шорох, разжевавшийся из кухни. «Все таки проснулась» — тяжело вздохнула Фриск и направилась к источнику звука. Она постаралась немного расслабится и притворится, словно ничего не было и она только проснулась.Толкнув дверь, попыталась изобразить лёгкую дремоту и слегка зевнула. Перед её глазами предстала кухня, освещённая тусклым утренним светом.Ториэль стояла у плиты, и её массивная фигура в лёгком фартуке выглядела удивительно уютно в этой домашней обстановке. Она напевала себе под нос мелодию, которую Фриск не узнавала, но находила странно успокаивающей. Когда Ториэль заметила движение у двери, она обернулась. На мгновение её большие добрые глаза расширились от неожиданности, но тут же наполнились теплом. — Ах, доброе утро, дитя, — с мягкой улыбкой произнесла она, откладывая деревянную ложку на край кастрюли. — Ты рано встала. Я думала, ты ещё спишь. Её голос был тёплым, почти материнским, но в нём было что-то, что заставило Фриск внутренне напрячься. Возможно, это была её собственная нервозность, но в этих словах, казалось, был скрытый подтекст. Фриск ответила, стараясь говорить как можно естественнее: — Доброе утро, Ториэль. Просто проснулась раньше обычного. А что ты готовишь? Ториэль слегка кивнула и вернулась к своим делам, но её внимание всё ещё было сосредоточено на девушку. — Я решила приготовить тебе что-нибудь вкусное на завтрак. Знаешь, утро — самое важное время дня. Мы должны начать его правильно. Её голос оставался мягким, но она почувствовала, как что-то в этой простоте заставляет тревогу внутри неё нарастать. Она не могла понять, то ли это просто её страхи, то ли действительно что-то было не так. Ториэль, словно почувствовав её напряжение, обернулась и добавила с лёгкой улыбкой: — Не переживай, дитя. Всё будет хорошо. Ты ведь знаешь, я всегда о тебе забочусь. Эти слова должны были успокоить, но Фриск почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она присела за стол и взяла горячую кружку чая. Пар дразнил ее носик, слегка щекоча ее. Наблюдая за хозяйкой дома, она точно могла заметить волнение в ее теле, она так спешила, что кухня выгладила не такой опрятной, как вчера вечером. Девушка пыталась найти какую то зацепку в доме, но ничего путного найти не смогла. — Ты выглядишь такой задумчивой, дитя, — неожиданно заговорила Ториэль, повернувшись к ней. В её голосе звучала мягкость, но взгляд был напряжённым. — Всё в порядке? Фриск вздрогнула, выныривая из своих мыслей, и натянуто улыбнулась. — Всё хорошо. Просто я ещё не совсем проснулась, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Ториэль кивнула, но её взгляд задержался на Фриск чуть дольше, чем обычно. Этот момент напоминал молчаливую шахматную партию: каждая из них пыталась прочитать другую, но никто не хотел делать первый ход. В комнате была гнетущая атмосфера, словно кто-то стоит сзади и смотрит ей в макушку. Все тело было напряжено и пальцы слегка дрожали.Её мысли метались в хаосе, пытаясь найти что-то, что могло бы разрядить обстановку. Она знала, что молчание только усиливает страх, поэтому ей срочно нужно было придумать хоть какую-то тему для разговора, чтобы отвлечься. — Простите, я случайно заметила ваши записи в коридоре, — произнесла Фриск, стараясь говорить спокойно, хотя внутри она всё ещё чувствовала напряжение. Она сделала глоток чая, тепло которого слегка смягчило дрожь в руках, и аккуратно поставила кружку на стол. Её взгляд осторожно скользнул по Ториэль, пытаясь уловить её реакцию. Ториэль, занятая приготовлениями, на мгновение замерла, словно обдумывая услышанное. Затем она повернулась к девушке с мягкой, но слегка удивлённой улыбкой. — О, заметки? — переспросила она, как будто не сразу поняла, о чём речь. — Ты имеешь в виду записи в коридоре возле библиотеки? Фриск кивнула, чувствуя, как её сердце начинает биться быстрее. — Да… Они показались мне интересными. Вы готовитесь к пополнению? Ториэль, занятая своими хлопотами, на мгновение застыла, словно слова Фриск застали её врасплох. Она медленно повернулась, и их взгляды встретились. В её глазах промелькнула лёгкая растерянность, но затем они смягчились. — К пополнению? — переспросила она сдержанно, но мягко. Девушка смутилась от собственной догадки, но постаралась объяснить: — Ну… ваши записи выглядят так, будто вы планируете что-то… для кого-то. Ториэль слегка улыбнулась, но в её глазах появилось что-то, чего Фриск не сразу поняла, — тепло, смешанное с глубокой задумчивостью. Она поставила чайник на плиту и, немного помедлив, ответила: — Можно и так сказать, дитя. Иногда… нужно подготовить дом к переменам. Её голос звучал спокойно, но слова скрывали что-то большее, словно за ними стояла целая история, которую Ториэль пока не хотела раскрывать. — Перемены? — переспросила Фриск, пытаясь разобраться. Ториель обернулась к ней с загадочной улыбкой.Человек почувствовала, как в её голове начинает складываться картина. Заметки, аккуратно разложенные в коридоре, говорили о заботах, которые Ториэль тщательно продумывала. Там упоминалось что-то о тёплых одеялах, рецептах мягкого супа, а в углу листа был нарисован маленький цветок с улыбкой. Фриск сделала ещё один глоток чая, пытаясь осмыслить увиденное. Постепенно мысль сформировалась в её голове, и она невольно подняла глаза на Ториэль, которая продолжала хлопотать у плиты. «Здесь появится ребёнок», — пронеслось у неё в голове. Это было единственное объяснение, которое приходило ей в голову. Улыбка Ториэль, её внимание к деталям и теплота дома — всё это говорило о том, что она готовилась стать матерью. Фриск замешкалась, не зная, как задать вопрос, который вертелся у неё на языке. Она боялась показаться навязчивой или нарушить чьё-то личное пространство. — Заметки… — осторожно начала она. — Вы… вы готовитесь к чему-то особенному? Ториэль обернулась, в её глазах мелькнуло лёгкое удивление, но затем она улыбнулась — тепло и немного задумчиво. — Можно и так сказать, — ответила она, снова повернувшись к плите. — Иногда дом требует подготовки. Кто знает, какие перемены ждут нас впереди. Фриск почувствовала, как веё груди разливается странное, мягкое чувство. Несмотря на гнетущую атмосферу Руин, в этом доме готовились к чему-то светлому, к чему-то, что давало надежду. Даже у монстров есть, что то человечное и она в этом убедилась. Сомнений нет и надо идти дальше.Эта мысль наполнила её уверенностью. Она понимала, что оказалась здесь не случайно. Всё происходящее словно вело её по невидимой тропе, которая вела к чему-то большему. Девушка осторожно поставила кружку на стол и подняла взгляд. Её сердце, которое ещё недавно билось в нерешительности, теперь наполнилось решимостью. «Я должна идти дальше», — подумала она, чувствуя, как внутри неё крепнет уверенность. Она знала: чтобы узнать правду, понять, почему она оказалась здесь, и открыть для себя то, что скрывается за пределами этих Руин, ей нужно преодолеть страх и продолжить путь. — Скажите, а за руинами, что дальше? Её голос звучал осторожно, но с долей искреннего любопытства. Она старалась, чтобы вопрос прозвучал непринуждённо, как будто это просто детский интерес, а не попытка разузнать больше о месте, где она оказалась. Ториэль замерла на мгновение, словно обдумывая ответ. Ложка, которой она помешивала что-то в кастрюле, остановилась, а затем мягко легла на край. — За Руинами? — переспросила она, повернув голову, чтобы встретиться взглядом с Фриск. Её глаза на мгновение потемнели, словно в них закрались тени старых воспоминаний. — За Руинами находится Подземелье. Огромный, дикий мир, полный опасностей. Она замолчала, затем добавила, чуть понизив голос: — Там живут разные монстры. Не все они такие добрые, как я, дитя. Многие озлоблены, потому что веками были заперты здесь, вдали от света. Она почувствовала, как её пальцы крепче сжали кружку. Её сердце забилось быстрее, но она постаралась скрыть это, подыгрывая спокойному тону Ториэль. — Дальше проходит город Сноудин. Не сказала бы, что это место можно назвать радужным и приятным. В той части подземелья находится мерзлота, вечный холод. Но определенное количество граждан захотело именно там и заселится. Фриск внимательно слушала, пытаясь представить себе Сноудин, покрытый снегом и льдом, но населённый существами, которые каким-то образом сумели найти там своё место. — Лучше сосредоточься на том, что происходит вокруг тебя сейчас, — мягко, но настойчиво сказала она. — Подземелье — не место для любопытства. Оно полно тайн, которые могут ранить, а не научить. Эти слова прозвучали как предупреждение, но для Фриск они стали ещё одним толчком: за Руинами есть нечто большее, и теперь её желание узнать об этом стало ещё сильнее.Она подняла глаза, крепко сжимая кружку в руках, и тихо, но твёрдо произнесла: — Я бы хотела выйти из руин. В комнате повисла тишина. Слова, казалось, прозвучали громче, чем она ожидала, словно отразившись от стен. Ториэль остановилась. Её взгляд сначала застыл, а затем стал настороженным, но в то же время в нём читалось глубокое огорчение. — Выйти из Руин? — переспросила она, словно надеясь, что ослышалась. Её голос стал чуть тише, но не утратил мягкости. — Почему ты так думаешь, дитя? Фриск сделала глубокий вдох, пытаясь подобрать правильные слова. — Я… Я хочу увидеть, что будет дальше, — сказала она. Ториэль встала из-за стола, отвела взгляд и подошла к плите, делая вид, что проверяет кастрюлю. Но её движения уже не были спокойными — в них сквозило напряжение. — Ты не знаешь, о чём просишь, — наконец произнесла она, не оборачиваясь. Её голос дрогнул, но затем стал твёрже. — Подземелье — не место для ребёнка. Там опасно, Фриск. Она повернулась, её глаза были полны беспокойства, но и решимости. — Здесь ты в безопасности. Фриск почувствовала, как сжалось её сердце, но она знала, что не может отступить. — Но я не могу остаться здесь навсегда, — мягко, но уверенно ответила она. — Пожалуйста, поймите. Ториэль подошла ближе, остановилась напротив Фриск и наклонилась, чтобы их взгляды встретились. В её глазах было столько боли и заботы, что Фриск невольно почувствовала угрызения совести. –Ты не понимаешь, что ждёт тебя за этими стенами, — тихо сказала Ториэль, её голос был полон беспокойства. — Монстры очень злы на людей. В их сердцах до сих пор живут воспоминания о зле. Фриск почувствовала, как слова Ториэль сжимают её сердце, словно тонкие пальцы тревоги. Она робко кивнула, стараясь не отводить взгляд, хотя в её голове уже начали роиться мысли о том, какой долгий и, возможно, опасный путь ей предстоит. Ториэль вздохнула и провела рукой по лицу, на мгновение отведя взгляд. — Я не хочу, чтобы ты оказалась в центре этого. Ты слишком молода, слишком уязвима. Они могут не понять, кто ты насамом деле. Для многих людей мы — враги. Она снова посмотрела на Фриск, и её взгляд смягчился, в нём зажглась искра надежды. — Но если ты действительно решила идти… Ты должна быть готова к тому, что путь будет трудным. Это не просто путешествие, дитя. Это испытание для твоего сердца и разума. Фриск слегка выдохнула, крепче сжала кружку, но в её глазах зажглась решимость. — Я понимаю. Я готова. Ториэль изучала её, словно пытаясь найти в её словах хоть малейший намёк на сомнение. Но Фриск не отвела взгляд, показывая, что её решение твёрдо. Фриск почувствовала, как её сердце забилось сильнее, но она кивнула, принимая вызов. Её долгий путь начинался прямо сейчас. Ториэль осторожно взяла Фриск за руку. Её прикосновение было мягким, но в нём чувствовалась тяжесть решения, которое она только что приняла. — Если ты так решила, — сказала Ториэль, её голос звучал спокойно, но с оттенком грусти, — тогда я должна показать тебе путь. Она повела Фриск обратно по коридору, туда, откуда девушка совсем недавно сбежала. Шаги Ториэль были уверенными, но замедленными, словно она надеялась, что Фриск передумает. Каменные стены Руин были холодными, но воздух между ними был наполнен каким-то особым напряжением. Мягкий свет факелов освещал их путь, отражаясь в глазах Ториэль, которая смотрела куда-то вдаль, избегая взгляда Фриск. Когда они подошли к массивной двери, ведущей из Руин, Ториэль на мгновение остановилась. Она выпустила руку Фриск и повернулась к ней. — Ты уверена? — спросила она, и её голос дрогнул. — За этой дверью уже не будет той безопасности, которую я могу дать тебе здесь. Фриск на мгновение замялась, но затем кивнула. — Да. Ториэль вздохнула, её плечи поникли, словно тяжесть этого решения легла на них. Она положила руку на дверь, и та начала медленно открываться с тяжёлым скрипом, впуская холодный воздух из другой части Подземелья. — Тогда иди, — сказала она, не глядя на Фриск. — Но помни: если ты когда-нибудь решишь вернуться, я всегда буду здесь, чтобы принять тебя. Её голос был твёрдым, но в нём чувствовалась боль. Фриск шагнула вперёд, в новый, незнакомый ей мир, чувствуя, как холод пробирает её до костей. Позади осталась Ториель, чья фигура на мгновение показалась особенно маленькой и одинокой в дверном проёме.Девушка без раздумий побежала обратно. Подбежав, она бросилась к монстру и крепко обняла её, уткнувшись лицом в её мягкую тёплую грудь. Ториэль застыла на мгновение, явно удивлённая. Затем неловко хихикнула, словно не зная, как реагировать, и осторожно обвила Фриск руками, принимая объятие.Она сжала её ещё крепче, словно пытаясь передать всё тепло, которое чувствовала. — Спасибо за всё, — сказала она тихо, чуть приглушённо. Ториэль погладила её по голове, как заботливая мать. — Береги себя, дитя. И помни: ты не одна в этом мире. Фриск отступила, неохотно разрывая объятия, и посмотрела на Ториель, чьи глаза блестели от слёз, но улыбка была тёплой и обнадеживающей. Собравшись с духом, девушкаразвернуласьи шагнула в неизвестность, чувствуя, что прощание оставило в её сердце неизгладимый след тепла и благодарности.Фриск сжала его в ладони, ощущая прохладу металла, словно этот простой предмет мог придать ей сил в предстоящем пути. Она закрыла глаза, позволив моменту унести её мысли прочь от страха. Неуклюже, почти робко, она прикоснулась губами к кресту, словно молилась о благополучии и добром исходе. — Пусть всё будет хорошо, — прошептала она тихо, обращаясь скорее к себе, чем к кому-то ещё. Когда она снова открыла глаза, мир впереди казался таким же неизведанным, но теперь в её груди теплилась крошечная искорка веры. С этим она продолжила свой путь, шаг за шагом удаляясь от дома, где впервые за долгое время почувствовала тепло и заботу.

***

Распахнув тяжёлую дверь, Фриск почувствовала, как холодный воздух резко ворвался в узкий коридор, заставив её вздрогнуть. Лёгкий ветерок тут же коснулся её лица, проник под одежду и растрепал волосы, играя с ними, словно испытывая её решимость. Она на мгновение остановилась, вдыхая этот новый, незнакомый запах свободы и сырого холода, который был совсем не похож на уютный, тёплый воздух Руин. Густая белая мгла клубилась впереди, скрывая всё, что ждало её за порогом. Фриск прижала руку к груди, чувствуя, как крестик под пальцами холоден, но успокаивающе тяжел. «Это начало моего пути», — подумала она, собирая волю в кулак. Ветер снова игриво подхватил её волосы, будто напоминая: вперёд идти придётся только ей одной.Девушка остановилась на мгновение, поражённая открывшимся перед ней видом. Перед глазами раскинулась зимняя стужа — прекрасная и в то же время пугающая своей безмолвной мощью. Всё вокруг было укутано плотным одеялом белоснежного снега, сверкающего в редких лучах тусклого света, словно всё вокруг было усыпано алмазной пылью. Высокие деревья тянулись вверх, их чёрные силуэты выделялись на фоне белого простора, уходя верхушками в сероватую дымку облаков. Они казались бесконечными, как будто могли дотянуться до самого неба.Сильный ветер гулял между стволами, поднимая вихри снежинок и создавая странную музыку, похожую на шёпот древнего леса. Казалось, что сама природа наблюдает за ней, оценивая, примет ли она этот вызов. Фриск глубоко вдохнула холодный воздух, который обжигал лёгкие, но в то же время придавал бодрости. Она обхватила себя руками, чтобы согреться, и шагнула вперёд, оставляя лёгкие следы на девственно чистом снегу. Каждый её шаг сопровождался едва слышным хрустом, нарушавшим звенящую тишину. Её сердце билось быстрее — от холода, страха и предвкушения того, что скрывает этот бескрайний белоснежный мир. Она старалась запомнить каждый уголок дороги, он ей напоминал прекрасные картины в своем родном доме. Но холод не давал ей расслабится, ее небольшая шубка не помогала хорошенько согреться.Ледяной ветер проникал даже под её лёгкую шубку, которая, как оказалось, не была рассчитана на такую суровую стужу. Руки дрожали, она пыталась спрятать их в карманы, но это помогало лишь немного.Каждый вдох обжигал горло, превращаясь в маленькие облачка пара, исчезающие в воздухе. Девушка стиснула зубы, ускоряя шаг, чтобы не дать холоду завладеть её телом и разумом. «Нельзя останавливаться», — напомнила она себе, продолжая идти вперёд, несмотря на ощущение, что мороз намеревался превратить каждое движение в испытание. Фриск вздрогнула, услышав шорох позади. Она замерла, чувствуя, как напряжение охватывает всё её тело. Медленно повернув голову, она внимательно огляделась, но вокруг было пусто. Только ветки деревьев, покачивающиеся на ветру, и мягкий снег, не тронутый ничьими следами. Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, но внезапно тишину нарушил громкий протяжный лай. Звук доносился издалека, но его сила и неожиданность заставили её инстинктивно броситься вперёд.Холодный воздух обжигал лёгкие, снег скользил под ногами, но она не могла остановиться. Лай становился всё ближе, заглушая даже шум ветра. Адреналин гнал её вперёд, заставляя забыть о боли в ногах и обжигающем морозе. Её дыхание превращалось в частые облачка пара, смешиваясь с заснеженным воздухом. Сердце колотилось, в ушах звенело от страха. Впереди мерцал тусклый свет, словно призрачный маяк в белоснежной пустоте. Не зная, что её ждёт, Фриск направилась к нему в надежде найти укрытие.Фриск бежала, не оглядываясь, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Внезапно земля ушла из-под ног — перед ней оказался обрыв. Она резко затормозила, едва не потеряв равновесие, и инстинктивно вцепилась в ближайшее дерево. Дыхание сбилось, пальцы дрожали от холода и страха, когда внезапно что-то просвистело в воздухе. Она услышала глухой удар, и острая боль пронзила её руку. Стрела, словно выпущенная из ниоткуда, вонзилась в дерево рядом с её ладонью, едва не задев пальцы. Фриск вскрикнула и отдёрнула руку. Она почувствовала, как по коже стекает что-то тёплое. Дотронувшись до раны, она увидела на пальцах алую кровь.Дрожь пронзила её до самого сердца, страх сковывал каждую клеточку её тела. Горячие слёзы, смешанные с холодным ветром, стекали по её щекам, оставляя жгучие дорожки. Она прижала раненую руку к груди, чувствуя, как усиливается боль. Но это было неважно. Её мысли тонули в панике: кто стрелял? Откуда? И что ей теперь делать? Собравшись с силами, она огляделась, но вокруг было пусто, только деревья и ледяной ветер. Лесные тени казались враждебными, каждый звук предвещал новую опасность. Она присела около дерева, страх оцепенел ее, сковывая ее движения.Её руки неконтролируемо дрожали, а раненая ладонь пульсировала болью, словно напоминая, что она не в безопасности. Мир вокруг начал расплываться, деревья казались выше и ближе, чем раньше, а звуки леса — шорох ветра, потрескивание льда — становились оглушительно громкими, словно кричали ей в уши. Грудь сжалась так сильно, что её почти свело судорогой. Фриск попыталась вдохнуть поглубже, но воздух, казалось, не доходил до лёгких. Она хваталась за одежду, словно это могло помочь справиться с ощущением удушья. Слёзы лились неудержимо, смешиваясь с холодным потом, покрывавшим её лицо. Ноги словно налились свинцом, не давая сделать ни шагу. Она металась взглядом, но не могла найти ни одной точки опоры. Мысли хаотично крутились в голове: «Что, если я не выберусь? Что, если это конец? Я не могу, я не справлюсь…» Эти слова эхом отдавались в голове, заглушая любой голос разума. Её тело сдалось — она упала на колени, цепляясь за снег, чтобы почувствовать хоть что-то реальное под собой. Её дыхание превратилось в частые прерывистые вдохи, почти всхлипывания, которые только усиливали головокружение.Внезапно перед глазами Фриск всё погрузилось во тьму. Тени, сгущавшиеся вокруг, словно окончательно поглотили её. Сердце замерло на мгновение, и в сознании вспыхнула мысль: «Я умерла… На этом всё закончится». Но вместо тишины, которой она ожидала, раздался весёлый голос, полный едва скрываемого раздражения: — Что вы делаете?! Ну-ка, по местам! Я сам всё посмотрю. Фриск моргнула, пытаясь понять, что происходит, но темнота вокруг оставалась плотной и непроницаемой. Звук был настолько неожиданным, что её страх немного уступил место растерянности. Шаги, чёткие и уверенные, начали приближаться. Каждый удар сапога о землю эхом отдавался в её голове, заставляя снова почувствовать панику. Она попыталась приподняться, но тело не слушалось, а дыхание снова стало прерывистым. Она напряглась, прислушиваясь. Шаги были ритмичными, словно их обладатель не торопился, наслаждаясь своей властью над ситуацией.Фриск почувствовала, как что-то касается её плеча и начинает стряхивать с неё снег. Лёгкие движения и тёплый голос вывели её из оцепенения. Она осознала, что огромная масса снега, обрушившаяся на неё, полностью накрыла её, скрыв от глаз. Когда сквозь снежное покрывало начал пробиваться свет, девушка почувствовала облегчение. Её паника утихла, и в груди зародилась робкая надежда. Вскоре перед её глазами появился силуэт, очертания которого показались ей знакомыми. «Человек?» — пронеслось у неё в голове, и это воспоминание о родной форме ещё больше придало ей сил. Она хотела позвать, но горло пересохло, и из уст вырвался лишь сдавленный хрип. Однако, когда снег наконец рассеялся и она смогла сфокусировать взгляд, радость мгновенно сменилась леденящим ужасом. Перед ней возвышалась фигура, напоминающая человека, но это был вовсе не человек. Высокий, почти двухметровый, силуэт оказался… скелетом. Его череп был чётко очерчен, пустые глазницы словно светились загадочным огнём, а широкая, словно ухмыляющаяся, линия зубов выглядела одновременно дружелюбно и пугающе. Фриск замерла. Её тело снова сковал страх, но не тот, что она испытывала раньше, — это был страх перед неизвестностью. Она не могла ни закричать, ни сделать шаг назад, ни даже отвести взгляд. — Эй, ты в порядке? Тебе на голову упало немного снега, но, кажется, ты ещё жива, ха-ха! — громко произнёс скелет таким дружелюбным тоном, будто они встретились на прогулке в парке. Его лёгкий смех был настолько неожиданным, что Фриск моргнула, сбитая с толку. Её разум отчаянно пытался найти объяснение происходящему, но всё, что она могла сделать, — это смотреть на это странное создание, которое продолжало улыбаться и, казалось, не замечало её страха.В её голове всё смешалось. «Я умерла… Это конец… Но почему?» — мысль, как ядовитый шип, пронзала сознание, наполняя его липким страхом. Она вспомнила рассказы матери. Её тихий голос всегда звучал ласково и успокаивающе: «Если ты будешь хорошей девочкой, ангелы заберут тебя в рай. Они будут светлыми, добрыми и красивыми». Но перед ней стоял вовсе не ангел. Высокий, жуткий скелет, закутанный в длинный шарф, со светящимися пустыми глазницами и вечной ухмылкой на лице, выглядел как угодно, но только не как небесный вестник. «Значит, это ад?» — ужасная догадка медленно обрушилась на неё тяжёлым грузом. Её дыхание участилось, сердце, если оно ещё билось, словно застыло в груди. Она с трудом сглотнула, пытаясь осознать это. Но скелет, казалось, даже не замечал её внутреннего смятения. — Ты чего так смотришь? Ой, неужели тебя слишком сильно приложило снегом по голове? Не волнуйся, такое бывает, но это не смертельно! — сказал он, усмехнувшись своей шутке. Его слова были странно обыденными, почти смешными, но Фриск это не утешило. Она пыталась найти в нём что-то зловещее, чтобы подтвердить свои подозрения. Но чем дольше она смотрела, тем больше он казался… странно добродушным. — Так-так, раз уж ты молчишь, придётся мне тебя проводить! А то мало ли, снова потеряешься в сугробе. Скелет протянул руку, и в его взгляде, казалось, светилась дружеская искорка. Фриск замерла, не зная, что делать: принять ли эту руку или остаться здесь, на краю снежной пустоты.Фриск смотрела на протянутую руку, её пальцы дрожали, сердце бешено колотилось в груди. Всё внутри неё кричало: «Не делай этого! Не доверяй!» Но в то же время какая-то странная, необъяснимая сила тянула её вперёд. Она вытерла слёзы, размазывая снег и кровь по щеке, глубоко вдохнула и, дрожа, вложила свою маленькую руку в костлявую ладонь скелета. На удивление, его рука была твёрдой, холодной, но удивительно аккуратной. — Вот так-то лучше! Видишь, ничего страшного! Ну, поехали, ха-ха! — скелет усмехнулся, слегка сжав её пальцы, словно показывая, что теперь она под его защитой. Девушка медленно поднялась на ноги, чувствуя, как слабость растекается по всему телу, а туман в голове начинает рассеиваться. Она подняла взгляд на своего странного спутника. Он был пугающе высоким, но что-то в его манере держаться и говорить делало его…почти обнадеживающим. — Не бойся, детка. Конечно, снеговики здесь не такие дружелюбные, как я, но никто тебя просто так не обидит. Ну, если, конечно, ты не полезешь в лапы к каким-нибудь недружелюбным типам. Но кто захочет связываться с тобой, когда у тебя теперь есть я? Фриск кивнула, не в силах произнести ни слова. Её ноги медленно двигались вперёд, поскальзываясь на снегу, но костлявая рука крепко держала её, не давая упасть. В голове всё ещё роились мысли о том, куда она попала, но теперь их сменило странное ощущение: страх отступал, уступая место любопытству. Она решила, что судьба, возможно, просто проверяет её, и если она всё же доверилась скелету, значит, должна идти вперёд, как бы страшно ей ни было. — Ты ведь не местная, да? Как ты здесь оказалась, человек? — раздался голос скелета, дружелюбный, но с ноткой явного интереса. Они шли медленно, почти бесшумно, если не считать хруста снега под ногами. Монстр, казалось, намеренно замедлял шаг, давая девушке время собраться с мыслями и восстановить дыхание. Фриск подняла взгляд на своего спутника. Его лёгкая улыбка казалась странно искренней, а тон — совсем не угрожающим, что сбивало её с толку. Она всё ещё чувствовала лёгкую дрожь в теле, но с каждым шагом страх отступал, уступая место осторожному любопытству. — Я… кажется, упала. Сверху. Через какие-то руины… — её голос звучал тихо и неуверенно, но слова были достаточно чёткими, чтобы он их услышал. Скелет остановился, подняв костлявую руку к подбородку, словно задумавшись. — А, значит, ты новенькая. Что ж, добро пожаловать… в Подземелье! И да, упасть сюда — это, конечно, классика.Точнее сюда попасть по другому никак, но ты первая! — Он засмеялся своим сухим, слегка щёлкающим смехом. Её глаза слегка сузились в недоумении. «Первая?» — повторила она про себя, не понимая, что именно он имеет в виду. Смущение буквально переполнило её грудь, и всё вокруг снова стало казаться странным. — Первая? Как это? — спросила она тихим голосом, словно пытаясь осознать происходящее. Скелет засмеялся — этот смех был лёгким и почти беззаботным, словно он давно привык к тому, что мир вокруг полон недоумения и вопросов. — Да, ты — первая. Здесь никогда не было людей, по крайней мере, пока ты не упала. Ты — настоящий первопроходец! Фриск не знала, как на это реагировать. Её губы слегка дрогнули, словно она собиралась улыбнуться, но боль в ране напомнила о себе, возвращая её в реальность. — Эй, ты чего такая серьёзная? Не бойся, никто тебя здесь не съест, по крайней мере, пока я рядом. Ну, почти никто. — Его голос был насмешливым, но каким-то странным образом обнадеживающим. Она ничего не ответила, просто кивнула и продолжила идти рядом с ним, пытаясь осознать происходящее. Мир вокруг был тихим, и эта тишина лишь подчёркивала странность её нового спутника. — Честно говоря, я даже не знаю, что делать. — призналась она, оглядываясь по сторонам, словно ожидая, что ответ появится прямо в воздухе. Скелет повернулся к ней, его костлявая рука опустилась в карман с задумчивым видом, и он снова весело усмехнулся. — Не волнуйся, всё станет ясно по ходу дела. Здесь ты, скорее всего, сама себе путеводитель. Ну, а я буду здесь, чтобы ты не заблудилась. Скелет внезапно заметил, что на снегу остались следы крови, оставленные Фриск. Он остановился, нахмурился и внимательнее осмотрел её руку, на которой всё ещё была кровавая рана, из которой сочилась кровь. Его улыбка исчезла, и на смену шутливому выражениюлица пришла более серьёзная задумчивость. — О, да ты всё-таки сильно порезалась! — сказал он, осматривая её рану с едва заметным беспокойством в голосе. — Тебе нужно обработать это, иначе будет только хуже. Он быстро снял с себя часть длинного шарфа, сдвинул его край и оторвал достаточно большой кусок ткани. Наклонившись немного в её сторону, он протянул этот кусок Фриск, предлагая приложить его к ране. — Держи, приложи к ране. Снег не поможет, а это, может быть, немного облегчит боль. — его голос был спокойным, но в нём уже не было той игривости, которую он демонстрировал раньше. Фриск сначала колебалась, но затем взяла предложенный кусок ткани и аккуратно приложила его к своей ране, чувствуя, как холодный шарф немного уменьшает боль. Это действие, такое простое и заботливое, словно немного сгладило странность ситуации. Страх немного отступил, уступив место благодарности за заботу, которую проявляло это необычное существо. — Спасибо… Я… не думала, что кто-то в этом месте будет так заботиться обо мне. — тихо сказала она, чувствуя, как её рана немного затягивается, а тело начинает чувствовать себя немного лучше. Скелет кивнул, и на его лице вновь появилась лёгкая улыбка.Скелет остановился, его взгляд стал немного более сосредоточенным, а его голос прозвучал с лёгкой озорной ноткой. — Ах да! Человек, а звать тебя как? Девушка слегка встряхнулась, осознав, что так и не представилась, и с небольшой неловкостью произнесла: — О, да… меня зовут Фриск. — её голос был тихим, но чётким. Она немного покраснела, почувствовав, как странно звучит её имя в таком незнакомом месте, но затем с улыбкой добавила: — А тебя? Как тебя зовут? Скелет расправил плечи, не скрывая своей гордости, и с уверенностью произнёс: — Меня зовут Папирус. — его голос звучал торжественно, как будто это имя действительно заслуживало внимания. — Рад знакомству, Фриск. Так они неспешно двигались к городу, погружённые в лёгкий разговор. Обсуждали всё подряд: от того, как птицы когда-то парили в небе, до сурового холода, укутавшего этот мир. Папирус говорил с неподдельным энтузиазмом, жестами добавляя живости своим словам. Фриск чувствовала себя, словно на эмоциональных качелях. Иногда её охватывала растерянность и тревога, и в горле вставал тяжёлый ком. Но в следующую минуту она смущённо улыбалась, ощущая тепло и комфорт в компании этого странного, но добродушного спутника.С каждым шагом напряжение отступало, уступая место чему-то новому — приятному, но немного тревожному. Папирус неожиданно сменил тон разговора, и его следующий вопрос заставил сердце Фриск упасть в пятки. Он остановился на мгновение, обернувшись к ней, и спросил с заметным волнением в голосе: — А какой у тебя план, Фриск? Ты ведь, наверное, хочешь попасть на поверхность? Его слова прозвучали резко, как будто сам вопрос весил больше, чем всё, что они обсуждали до этого. Голос Папируса был чуть более серьёзным, чем обычно, и это неожиданное изменение в его манере речи заставило девушку вздрогнуть. Она замерла, её ноги словно приросли к снегу, а в голове вспыхнуло сразу тысяча мыслей. План? Поверхность? Она пыталась понять, как ответить, но тревожный ком в горле мешал ей подобрать нужные слова. Фриск опустила взгляд, чтобы скрыть свою растерянность. Её руки машинально сжали края шубки, а холодный ветер будто усилился, проникая под одежду. — Я… я не знаю, — тихо ответила она, стараясь не смотреть Папирусу в глаза. — Я не думала об этом так далеко. Просто хочу понять, почему я здесь и что мне делать дальше. Её голос звучал неуверенно, почти как у ребёнка, который только начинает осознавать, насколько велик мир вокруг. Папирус внимательно смотрел на неё, его взгляд, хотя и пустые глазницы, казался проницательным. После небольшой паузы он улыбнулся, хотя в его голосе всё ещё оставалась лёгкая тень беспокойства. — Тогда… — Папирус неожиданно остановился, его взгляд стал решительным, а голос прозвучал громче и увереннее. Он осторожно взял Фриск за руку, наклонился немного ближе и посмотрел ей прямо в глаза. — Может, на время останешься у меня с братом?! — в его голосе звучало одновременно предложение и просьба. — Хотя Санс и не особо любит незнакомцев, но, думаю, вы поладите. А я смогу показать тебе Сноудин и помочь привыкнуть к Подземелью! Его энтузиазм был настолько заразительным, что Фриск даже растерялась. Она не ожидала такого поворота и почувствовала лёгкое тепло от его искренности. — Я… это так неожиданно, — начала она, пытаясь собраться с мыслями, но всё, что она могла сейчас сказать, — это улыбнуться в ответ.

***

Во время их продолжительной прогулки к ним несколько раз подходили жители города. Некоторые обменивались с Папирусом короткими приветствиями, другие спрашивали его о делах или делились мелкими новостями. Один из встреченных оказался стражником в блестящей броне, который о чём-то коротко говорил с Папирусом, многозначительно кивая. Фриск с удивлением наблюдала за происходящим. Она заметила странную закономерность: никто из них не обращал на неё внимания, словно её не было рядом. Ни одного взгляда, ни одного вопроса. Её присутствие будто становилось невидимым в этих встречах, а Папирус вёл себя так, будто это было в порядке вещей. — Папирус… — робко обратилась она, когда очередной житель удалился, ни разу на неё не взглянув. — Почему они меня не замечают? Это… нормально? Скелет, казалось, был настолько увлечён разговором со своими знакомыми, что вопрос застал его врасплох. Он обернулся к Фриск, слегка прищурив глазницы, и задумчиво ответил: — О, это? Ну, возможно, они просто привыкли к тому, что я общаюсь с кем-то… скажем так, необычным! — он улыбнулся, явно избегая прямого ответа. — К тому же, кто сможет не заметить МОЮ ВЕЛИЧЕСТВЕННУЮ ОСОБУ? Твоё присутствие могло затеряться рядом с моим блеском! Его ответ звучал настолько самоуверенно и одновременно забавно, что Фриск невольно рассмеялась. Однако в глубине души это поведение жителей Подземелья продолжало её беспокоить. Резкий всполох света заставил Фриск на мгновение прищуриться. Перед её глазами открылось настоящее волшебство: город раскинулся перед ними, сияя, словно ночное звёздное небо. Каждое окно излучало тёплый свет, создавая ощущение уюта, а дома были украшены сверкающими гирляндами, которые мягко переливались всеми оттенками зимы. Посреди всей этой яркости возвышался большой щит с надписью, выполненной аккуратным почерком, украшенной снежинками и маленькими лампочками: «Добро пожаловать в Сноудин!» Фриск остановилась, поражённая этой картиной. Её сердце наполнилось теплом, несмотря на холод, который по-прежнему обжигал её щеки. Она почувствовала, будто попала в сказку, где каждый уголок пропитан магией и уютом. — И вот мы здесь! — с гордостью заявил Папирус, вытягивая руку, словно показывая ей всю красоту города. — Мой Сноудин! Теплейшее место во всём Подземелье — и это не обсуждается! Фриск улыбнулась, глядя на него, и сделала первый шаг навстречу этому чудесному городу. Они медленно вошли в город, и Фриск с любопытством рассматривала всё вокруг. Дома выглядели будто из мечты— крыши покрыты пушистым снегом, из труб струился лёгкий дымок, а на порогах стояли маленькие украшенные ёлочки. Жители Сноудина, одетые в тёплые одежды, неторопливо двигались по улице, приветливо кивая друг другу. Их разговоры сливались в мягкий, почти успокаивающий гул. Фриск заметила, как на одном из заборов сидел пушистый монстр, напоминающий кролика, и что-то увлечённо писал в блокноте, иногда поглядывая на проходящих мимо. У магазина стояли два монстра, которые смеялись и шутливо перебрасывались снежками. — Вот это место, Фриск, — лучшая точка начала твоего пути! — Папирус размахивал руками, словно проводя экскурсию. — Здесь есть всё, что может понадобиться: еда, тёплая одежда и даже время для отдыха! И, конечно, МОЙ ДОМ — самый величественный и уютный во всём Сноудине! Его энтузиазм был настолько заразителен, что Фриск почувствовала себя чуть легче. — А куда мы пойдём сейчас? — робко спросила она, стараясь не отставать от высокого скелета. Папирус остановился на мгновение, повернулся к ней и с уверенностью в голосе сказал: — Сначала к моему дому, конечно! Там ты согреешься и немного отдохнёшь. А потом я покажу тебе все самые важные места. И… может быть, представлю тебя моему брату Сансy. Хотя он наверняка опять задержится опять на работе допоздна. Фриск улыбнулась его словам. Папирус словно светился от счастья, когда рассказывал о своем брате, было видно, что он гордится им. Его глазници свершались, а движение были резкими. «Наверное именно так выглядит любовь к семье», — C небольшой ноткой грусти подумала она закусывая губу. Ей очень хотелось посмотреть, хотя бы со стороны, как выглядит настоящая семья, где взаправду все друг друга любят. —Санс… он, конечно, ленивый, но невероятно умный! — продолжал Папирус, словно не замечая её взгляда. — Да-да, не позволяй его расслабленному виду тебя обмануть! Он самый остроумный и… э-э… местами раздражающе спокойный! Но я-то знаю, он тоже гордится мной, ведь я — будущий Королевский Страж! Фриск снова улыбнулась, слушая, как Папирус буквально лучился энтузиазмом, рассказывая о своей жизни и брате. Она чувствовала себя тепло и уютно рядом с ним, словно его энергия немного согревала её замёрзшее сердце. — Звучит, будто он тебе очень дорог, — заметила она. — Конечно! Мы с братом — лучшая команда в Сноудине! — Папирус поднял руку, будто давал клятву. — Ну, хотя… если не считать, что он всё время шутит, пока я занимаюсь делами. Это немного раздражает… Фриск почувствовала, как её сердце слегка дрогнуло. В этом странном мире, полном неизвестности, Папирус был чем-то таким настоящим и искренним, что ей захотелось узнать его семью ближе. Подходя ближе к дому, Фриск обратила внимание на небольшие детали: вокруг стояли снеговики с забавными лицами, на одном из них был надет старый шарф, а другой держал в руках палку, напоминающую шпагу. В окнах дома виднелись мягкие оранжевые огоньки, придававшие ему ещё больше уюта. —Смотри, смотри! Видишь снеговиков? Это мой личный проект. Они защищают дом от неожиданных гостей! — с гордостью объяснил Папирус, заметив её взгляд. —И как они справляются? — с улыбкой спросила Фриск, разглядывая неровные, но явно сделанные с душой фигуры. —О, прекрасно! Пока никто не пытался напасть, а это уже успех НЬЯХАХА! — заявил он, подбоченясь, словно в доказательство своей стратегии. Когда они подошли к двери, Папирус вдруг остановился и повернулся к девушке. Его взгляд стал чуть более серьёзным, чем обычно. —Фриск, мой дом — это… ну, как бы это сказать… уникальное место. Мы с братом не любим скуку, так что будь готова к сюрпризам. Но я уверен, что тебе понравится! Прежде чем она успела ответить, он энергично распахнул дверь, приглашающе махнув рукой. —Добро пожаловать! Фриск сделала шаг внутрь. Её сразу окутало тепло, и запах чего-то сладкого — то ли корицы, то ли ванили — приятно щекотал нос. Гостиная выглядела уютно, но немного странно: диван стоял слегка боком, рядом с ним лежала огромная стопка комиксов, а на стене висела табличка с надписью «Соблюдайте порядок, это важно!» —Чувствуй себя как дома, — сказал Папирус, смахивая невидимую пылинку с таблички. —Я сейчас приготовлю тебе что-нибудь вкусное. Фриск села на диван и осмотрелась, чувствуя, как усталость от долгого пути постепенно отступает. Телефонный звонок разорвал тишину, и Папирус моментально схватил трубку. Его лицо сразу стало более серьёзным, и он отошёл в угол, словно не желая, чтобы кто-то услышал разговор. — Алло? Папирус на связи! — его голос был уверенным, но в то же время в нём ощущалась лёгкая напряжённость. — Да, да, всё в порядке. Да, я вернулся, и… у меня есть новости! Я встретил нового друга, и всё прошло хорошо. Да, я всё сделаю, как ты просил. Фриск, наблюдая за ним, заметила, как его выражение лица меняется. Он отвечал короткими фразами, как будто кто-то на другом конце провода что-то требовал. — Нет-нет, всё будет в порядке! Мы с ним разберёмся, обещаю. — Папирус снова отшёл немного в сторону, внимательно слушая. — Я скоро буду. Да, я точно смогу. Фриск не могла не заметить, как Папирус становится всё более сосредоточенным и серьёзным. Она чувствовала, что разговор имеет какое-то важное значение, и не могла не задаться вопросом, кто был на другом конце линии. Наконец, Папирус встал прямо, полон решимости. — Окей, понял. Я скоро буду. Хорошо, всё будет сделано. Он положил трубку и немного замер, пытаясь собраться с мыслями. Папирус повернулся к Фриск с немного напряжённой улыбкой. — Извини, мне нужно ненадолго выйти. У меня дела. — его голос был чуть более тихим, чем обычно. — Но ты не переживай, ты можешь немного отдохнуть. Всё будет в порядке. Фриск не смогла скрыть лёгкую тревогу в своем взгляде. Кто был на другом конце провода? И что могло быть так важным, что Папирусу нужно было уйти? Папирус быстро собрался, его движения стали более быстрыми и решительными, чем обычно. Он выглядел сосредоточенным, будто предстояло важное дело. Когда он подошёл к двери, он обернулся к девушке с серьёзным выражением лица. Он встал рядом с девушкой и робко начал стучать ей по плечу, словно успокаивая. — Фриск, расслабься, всё будет в порядке! — сказал он, пытаясь улыбнуться, но в его голосе было что-то настораживающее. — Я скоро вернусь. Но помни, пожалуйста, не поднимайся на верхний этаж! Останься здесь и подожди меня. Важно, чтобы ты не беспокоилась. Хорошо? Он ещё раз взглянул на неё, как бы подтверждая свою просьбу, а затем, не дождавшись ответа, быстро покинул дом, оставив Фриск наедине с её мыслями.Внутри дома стало немного тише, и Фриск почувствовала, как волнение снова охватывает её. Почему Папирус так настойчиво просил не подниматься наверх? Может ей стоит проверить, что там на вверху? Вдруг это два брата скелета, чертовы маньяки убийцы? Девушка помотала головой и слегка ударила себя по щекам. Нет, звучит, как излишнее волнение и тревога, бред одним словом.Фриск вздохнула и решила, что нужно довериться своему спутнику. В конце концов, она только что познакомилась с этим миром, и было глупо сразу же подозревать его обитателей в чём-то плохом. Сама мысль о маньяках-скелетах показалась ей нелепой. Она уселась на диван и решила подождать Папируса, думая, что пока лучше прислушаться к его просьбе. Внутренний голос продолжал твердить, что всё будет хорошо Фриск лениво оглядела комнату в поисках чего-нибудь, что могло бы отвлечь её от тревожных мыслей. Рядом с диваном стояла тумбочка, на которой лежала яркая книга с крупной надписью: «Сборник анекдотов». — Ну, это, по крайней мере, лучше, чем просто пялиться в потолок, — подумала она и потянулась за книгой. Она устроилась поудобнее на диване, открыла книгу и сразу замерла. Вместо обещанных анекдотов на страницах оказались сложные формулы, графики и термины, от которых её голова пошла кругом. На титульной странице значилось: «Основы квантовой химии». Фриск моргнула несколько раз, будто пытаясь убедиться, что это не её воображение. — Что?.. Как это вообще здесь оказалось? — пробормотала она, нахмурившись. Её пальцы пролистали несколько страниц. Все они были заполнены плотным текстом и сложными схемами, которые она даже не пыталась понять. Фриск покачала головой и улыбнулась. Это было настолько неожиданно и абсурдно, что даже немного развеселило её. — Может, это тоже шутка? Или это что-то вроде двойной маскировки? — задумалась она, осторожно закрывая книгу и возвращая её на тумбочку. Тем не менее, эта находка заставила её ещё больше задуматься о своих новых знакомых.Фриск задумчиво смотрела на книгу, вновь и вновь прокручивая в голове странность этого момента. — Что они из себя представляют, если анекдоты стали формулами? — подумала она, проводя пальцами по обложке. Её лицо приняло озадаченное выражение. Она вспоминала рассказы Папируса: его восторженные слова, искреннюю улыбку, заботливый тон. Казалось, что он совсем не тот, кто увлекался бы такими сложными вещами, как квантовая химия. Возможно, это книга брата, того загадочного Санса, о котором Папирус говорил с таким уважением и теплотой. Но почему она спрятана в обложке сборника анекдотов? Это была попытка пошутить, игра разума или… что-то другое? Фриск невольно улыбнулась, представив, как скелеты, сидя за столом, обсуждают формулы и выдают их за анекдоты. Прошёл час, затем второй. Фриск сидела на диване, рассеянно осматривая гостиную. Её взгляд скользил по каждой детали комнаты: уютному ковру, старым фотографиям на стене, забавным мелочам на полках. Мысли возвращались к сегодняшним событиям — от странной встречи с Папирусом до первого шага в город, который оказался таким необычным. Сначала она пыталась отвлечься на что-нибудь, но время будто тянулось бесконечно. Девушка вздохнула и встала, решив размяться. Горло неприятно пересохло, напоминая о том, что за весь день она толком ничего не пила, кроме утреннего чая. Фриск направилась на кухню, ориентируясь по шуму скрипнувшего пола под её шагами. Кухня встретила её тишиной и уютом. Осмотревшись, она увидела на столе кружки, оставленные, видимо, братьями, и небольшой чайник, стоящий у плиты. — Наверное, тут можно найти что-нибудь попить, — подумала она и принялась искать что-то подходящее в шкафчиках. Фриск внезапно почувствовала резкую боль в груди. Её сердце сжалось, словно его обхватили ледяные когти. Тело стало тяжёлым, как свинец, а кружка, которую она держала в руках, выскользнула и с глухим звоном разбилась о пол. Она попыталась повернуть голову, чувствуя на себе чей-то взгляд — тяжёлый, как груз, жгущий её макушку. Паника парализовала её. — Кто… здесь? — мелькнула мысль, но слова застряли в горле. Не успев даже моргнуть, она почувствовала, как что-то невидимое схватило её и с невероятной силой бросило в стену. Мир перед глазами пошатнулся, тело ударилось о твёрдую поверхность с глухим звуком, и она осела на пол, задыхаясь от боли. В ушах стоял звон, а перед глазами всё плыло. Сквозь расплывчатый взгляд она попыталась понять, что произошло, но её разум тонула в смеси страха и невыносимой тяжести.Фриск с трудом открыла глаза, её тело болело, а голова всё ещё кружилась. Её взгляд сфокусировался на фигуре, стоящей перед ней. Это был скелет, и его появление будто оправдало её худшие опасения. Монстр был массивным, с широкой челюстью и крепким телосложением. Он выглядел не таким высоким, как Папирус, но всё равно внушительным. Его простой, небрежный вид удивлял: на нём были футболка, шорты и синяя куртка с белым меховым воротником. Но больше всего её поразила его улыбка — широкая, почти до ушей, и, казалось, наполненная каким-то странным, непроницаемым весельем. Фриск ощутила, как по спине пробежал холод. — Кто он? Это Санс? — мелькнуло в её голове, но она не успела задать вопрос. Монстр слегка наклонился вперёд, его пустые глазницы словно сверлили её насквозь. — Кто ты такая? — спросил он, его голос звучал низко, с едва уловимой ноткой горечи. В этот момент входная дверь заскрипела, наполняя тишину комнаты неприятным звуком. Фриск напряглась, её сердце бешено заколотилось. Ситуация казалась ещё более тревожной: она чувствовала себя загнанной в угол.