Полюби меня снова

Снег. Такой мягкий, приятный, словно дань уходящей зиме. Или уходящей жизни. Даже, скорее, жизней. Рита по-прежнему считала, что Стёпа невольно забрал и её душу тоже. Уносил её вместе с собой в могилу. Оболочка в виде тела продолжала ходить по земле и скорбить. Думать о том, что пережили и только ещё могли пережить. Надежда, что грузовым самолётом доставили не его тело и что всё это — чудовищная ошибка, — рухнула, когда Тукаев исследовал присланные образцы ДНК и сообщил свой вердикт: «Совпадение 98%. Это наш Стёпа.» Поначалу он замешкался, но всё же в конце концов озвучил результаты. Вот теперь — всё. Рита встретила эту новость странно. Без истерик и слёз. Молча выслушала соболезнования и долго смотрела на термоконтейнер, в котором доставили образцы его крови, тканей… Гроб вскрывали для проведения сравнения ДНК, но специально до прибытия Риты, после чего сразу же увезли для подготовки к погребению. Ей же досталось только лицезреть пенопластовый короб с хладоэлементами, в котором транспортировали пробы, взятые с места происшествия. Тукаеву только предстояло сделать подробные анализы, однако Рита заметила, что патологоанатом на себя не похож. При том с самого утра. Это понятно — не каждый день приходится проводить исследования образцов, которые когда-то были жизненно важной составляющей твоего товарища. С помощью Всевышнего Маргарита стойко восприняла оглашение результатов, оставалось в подобном ступоре пережить и похороны. Она не знала, сколько продлится такое состояние, но надеялась, что подольше — устала лить слёзы, хоть и понимала, что это необходимо. Хотела начать действовать поскорее. Думала, что успокоительные помогут и она справится куда быстрее. Власова уже распланировала, как будет искать тех, кто причастен к смерти мужа; знала, куда пойдёт сначала и с кого первого спросит. Планировала изучить досконально отчёт о его гибели, представленный другим сотрудником, а также найти свидетелей. Но пока — похороны. Нужно было проститься как следует. Правда мысли всё равно невольно уходили в план расследования. Может, оно и к лучшему — пока мозг занят обработкой информации, он себя не изводит страданием. Рита редко бывала на кладбищах, но почему-то именно в данный момент атмосфера этого места казалось ей необычной: слишком тихо, рядом стоящие берёзы, давным давно сбросившие листья, плавно покачивали своими голыми тонкими ветвями. Вопреки всем ожиданиям, не было ворон, добавляющих большей печали этому месту. На удивление, всюду были мелкие птицы, вроде синиц и воробьёв, которые искали пшена у сторожевой будки, чтобы подкрепиться. Тем не менее, птицы придавали кладбищу совсем другой смысл — жизнь не останавливается даже после смерти дорогого человека. Она продолжает идти своим чередом несмотря ни на что. За этот принцип Рита была бы рада ухватиться, но просто так взять и оставить все свои сожаления о случившемся она никак не могла. Ей было слишком болезненно даже думать о том, что она смогла бы отвлечься от смерти своего мужчины. Ни за что. Пришедших проводить Стёпу в последний путь было очень много. Бывшие коллеги, сослуживцы, все сотрудники ФЭС, многие из ГРУ и ФСБ. Рита обвела толпу взглядом и поёжилась от количества людей. Подумала, что: «все они могли бы помочь в поиске виновных, но вместо этого опустили руки и смирились.» Она же мириться не хотела. Не тот случай. Сама найдёт и распутает клубок странностей, ведущих в никуда. Нужно лишь побольше времени и сил. И она их обязательно найдёт. Холодно так, что зубы едва ли не стучали. Или это её от стресса трясло? Неясно. Снег всё шёл и, казалось, сильнее прежнего. По правую руку стоял Лёня, мужественно придерживая Риту под локоть. Если бы не он, то женщина давно бы осела на колени, не выдержала. Рядом с ним — Юля. Дальше — Рома, Оксана, Артём. Глеб тоже приехал проводить Стёпу. Все приехали, потому что не могли иначе. И никто не мог сдержать слёз. Кроме Рогозиной. Ей удавалось это всегда. Сильная женщина. Власова же думала, что она довольно сильна и закалена нелёгкой судьбой с непростыми поворотами, но в очередной раз жизнь доказала, что легко может её сломать. Становилось страшно от того осознания, что жизнь не в твоих руках. Всё будет идти своим чередом и если случилось нечто страшное, обратно никак не вернуть, даже если было бы огромное желание. Всё смутно воспринималось, особенно речи об утрате, которые произносило руководство. Да что они понимают в потерях вообще? Они что, так отчаянно искали, чтобы так неоправданно скоро потерять? Они потеряли ценного сотрудника в то время, как она потеряла любимого мужчину, без которого свою жизнь представляла с большим трудом. Как бы не было странно, но надёжными якорями в этой жизни являлись сын и месть. Больше цепляться было не за что. В какой-то степени Рита была благодарна тем людям, что проникли в их квартиру. До этого случая она почти не вставала и даже не думала о том, что когда-то боль должна отступить, а после их неумелой попытки взлома Власова поняла — это своего рода знак, призыв к действию. Расследование велось, задействованы одни из лучших следователей в подобных делах, но так как Рита они искать не смогут. Никто не заинтересован в том, чтобы сохранить за Стёпой светлое имя и высокий профессионализм, кроме неё самой и ФЭС. И даже если главной экспертной службе прикажут закрыть глаза и не копаться там, где ничего нет, Риту они запугать не смогут. Она была в таком отчаянии, что ей уже нечего терять. Когда речи смолкли, на кладбище вновь воцарилась небывалая тишина. Рита знала, что произойдёт — его гроб опустят на несколько метров, а она останется ходить по этой бренной земле. Одна. Её мужчина уйдёт навсегда. Безвозвратно. Они никогда не обговаривали, что делать на случай смерти, поэтому как вести себя Рита не знала. Может, он хотел завещать имущество какому-нибудь благотворительному фонду? Наверняка хотел сделать доброе дело для какого-то из детских домов. Так она и сделает, как только оформит все необходимые бумаги. Стёпа был бы рад. Маргарита прекрасно помнила тот день, когда они виделись в последний раз. Тогда она и думать себе запрещала, что он может не вернуться. Точнее, вернуться, но не сам. Она искренне верила, что всё будет хорошо и оставалось только ждать. Однако чья-то неосторожно брошенная мощная граната решила всё иначе. И теперь самый страшный кошмар — наяву. Невольно сбылся. Невыносимо смотреть на то, как тело любимого человека опускали в яму на мёрзлую землю. Раздались выстрелы — его хоронили как офицера, со всеми почестями. От громкого звука Рита словно проснулась, как и паника в ней, и когда пришла очередь бросать горсть земли вниз, Лёня сдержал её позволяя пропустить вперёд всех желающих проститься. Он знал, что произойдёт после очередного осознания, что Стёпы больше нет. За несколько дней он насмотрелся этого и выучил её поведение наизусть. Поэтому разумнее дать пройти всем остальным, а потом ей. Им не стоило видеть её слабость, ни к чему это. — Нет, — шептала Рита, с ужасом глядя на венки, что приготовила ритуальная служба. Надписи «Верному коллеге» и «Лучшему другу» мозолили глаза. Снова отрицание. Это не могло произойти с ним! Всё было слишком хорошо, почему смерть забрала его? — Мам, держись, — подоспел Глеб, сжимая её руку. — Пусть они все уйдут. Дышать стало невозвожным. Она жадно хватала морозный воздух, в попытке успокоиться, но то было не выполнимо. Рита снова невольно потянулась к промершей песчаной земле и в этот раз Лёня её отпустил, но придерживал за плечи, предугадывая её желание упасть на колени. — Почему? — тихо сказала Рита, из последних сил делая взмах рукой. На пальцах остался холодный песок, который тут же развеялся лёгким ветерком. Она не отрывала взгляд от гроба, в котором представляла тело Стёпы, не затронутое взрывом. — Почему ты оставляешь меня? Конечно, ответа не было. Власова задыхалась от тяжёлой потери и не понимала, почему это произошло именно с ними. Почему она снова теряла близких? Почему именно он? Почему найдя свою родственную душу, она вынуждена так скоро с ней расстаться? Внутри всё жгло. Неужели вот так всё и закончится? Народ постепенно убывал и люди в чёрных куртках приступили к самому страшному этапу — формированию могилы. Мёрзлая земля звонко ударялась о крышку гроба, тем самым разбивая сердце несчастной женщины всё больше и больше. Сдерживаемые весь день слёзы прорисовали чёткие дорожки, что холодили из без того синеющую кожу на морозе. Стоять она уже была не в силах, но Субботин на правах друга семьи выступал надёжным плечом. В данной ситуации он — её опора и будет ей столько, сколько нужно. Настал момент, когда остались только свои. Погребальная служба делала всё так выверено, относясь к смерти, будто ничего не произошло. Всего-то умер человек. Одним больше, одним меньше. Поставили крест с табличкой, венки и фотографию Стёпы. Точно посередине. Коллеги выбрали хорошую фотографию — ту, где он по форме. Серьёзный, сильный, бесстрашный. Теперь его официально больше нет. — Я не верю, — шептала Рита, качая головой в знак протеста и давясь слезами. — Он не мог так уйти. «Но ушёл», — продолжил внутренний голос и Власова окончательно расплакалась, не в силах противостоять сильнейшему горю. Боль — это не то слово, которое подходило для описания сего чувства. Агония подходила больше. Именно её Рита и ощущала, особенно когда смотрела на фотографию, где её муж всё ещё жив. Он больше не придёт, не вернётся. Не подарит цветов, не позвонит в разгар рабочей смены, чтобы просто узнать как дела и успела ли пообедать его жена, потому что она, будучи увлечённой расследованием, могла напрочь об этом забыть. Больше не сделает ей массаж после многочасового допроса, не будет увлечённо выбирать вкусности рыбке и тащить после смены Риту в зоомагазин. Не пригласит её на рыбалку, потому что решит, что ему нужно совместить хобби и времяпровождение с женой. Это всё — не ошибка, не шутка и не заговор. Его действительно больше нет на этой земле. Ни его улыбки, голоса и доброго взгляда. Нет того милосердия и обаяния, которыми он обладал. Ничего не осталось, кроме воспоминаний, которые будут душить Риту ночами, будить кошмарами и лишать сна на остаток ночи. В ней непросто что-то оборвалось и она потеряла даже не часть себя. Она потеряла всю себя. Без остатка. Лёня пытался её увести, но она нашла в себе силы, чтобы высвободиться и вернуться к могиле. Ноги не выдержали и пришлось сесть на землю, которую безжалостно покрывал мокрый снег. — Я должна быть с ним, — словно в бреду говорила Рита, кажется, сама не понимая, о чём. — С ним. А он теперь здесь. Значит и я… — Мам, я прошу тебя, — сын сел на корточки рядом с ней, даже не имея представления, как ей может быть больно, — пойдём. Теперь он здесь. Это значит, что мы всегда можем к нему прийти. Рита слушала его, но словно сквозь вату. Боль застилала всё настолько, что не разобрать, что действительно происходило и как. Ей казалось, будто болит весь мир и отчасти, это было правдой. — Он бы не хотел, чтобы ты так убивалась, — произнёс Глеб коронную фразу, которая на удивление быстро подействовала. Однако, стоило такой неожиданный эффект закрепить. — Он хотел бы, чтобы ты была счастлива несмотря не на что. Даже без него. Он очень любил тебя и представляешь, какого ему, когда он видит тебя такой… разбитой? Ты веришь в жизнь после смерти? — Верю, — автоматически произнесла Власова, сама до конца не понимая, верила или нет. Пожалуй, хотела верить. Так было легче воспринимать жизнь. Что Стёпа всё ещё есть, но уже в другом мире. И может быть даже будет ждать её. Оксана, тоже вернувшаяся за Ритой, слышала их разговор и вернула женщину в то русло, из которого просто так не выбиться: — А ещё он хотел бы, чтобы ты нашла того, кто забрал его у тебя. Несмотря на то, что Власова едва не с головой ушла в себя, их слова возымели эффект. Действительно, Стёпа слишком сильно её любил и не позволил бы ей растекаться лужей даже на своей могиле. Она должна быть той, кто сможет добиться правды, даже если она будет очень болезненной и всё было действительно так, как ей сказали. — Ты не одна, — уверенно сказала Оксана и протянула ей руку, хотя сама перестала лить горячие слёзы лишь несколько минут назад. — Мы вместе во всём разберёмся, слышишь? А сейчас вставай. Ты нам нужна.