Emperor's New Clothes

Было темно и чертовски жарко. Начало июля да ещё эта невыносимая влажность. Идеальное время для отпуска. Со своей койки свалился маленький мальчик, костеря жаркое лето, узкие кровати и скупых на детей воспитателей. Брок очнулся в своём собственном теле в 1970 году час назад и был невероятно рад тому, что сначала решил разобраться в ситуации, а не устраивать истерику. Собственный детский мозг никак не помогал. Поняв, что он вернулся во времени вследствие очень «удачного» самоуничтожения, Брок захотел напиться. Вспомнил, что ему пять. Захотел убиться. Потом, осознав, сколько возможностей открывает вторая жизнь, Брок снова захотел напиться. Уже от радости. Так бы его и кидало в тёмную жаркую ночь по эмоциональной шкале, если бы он не решил оторваться от созерцания погрызанного насекомыми потолка и перевернуться хотя бы на бок. Места на узкой койке (кроватью назвать подобное сооружение язык не поворачивался) на это, конечно же, категорически не хватило. И тут опять всплыла обратная сторона вопроса. Второй шанс, это всегда хорошо и все дела, и им всегда нужно пользоваться, но переживать по новой все «прелести» жизни сирого и убогого категорически не хотелось. Идти по скользкой дорожке прошлой жизни — тоже. Оставалось думать: чё делать и как делать. Лёжа уже на полу (который казался не в пример удобнее коек), намечался примерный план действий. Во-первых, забабахать собственную карьеру было бы неплохо. «Великий наёмный убийца Кроссбоунс» — Брок попробовал на вкус — А что, звучит. Строить мирную жизнь гражданского не хотелось, да и не было смысла: после офигенных гонок на выживание ему теперь везде будут мерещиться агенты ГИДРЫ, ЩИТА или, не дай Боже, Мстители. Так что паранойе надо дать достойный выход. Природная жадность брала вверх, так что хотелось быть шпионом, способным составить конкуренцию Чёрной Вдове. Или наоборот. Боковым зрением он уловил какое-то движение, и инстинктивно повернулся посмотреть. Мимо почти гордо пробежало несколько мышей. Под их шебуршание вылезла приобретённая осторожность: пока он тут лежит и думает о будущем, где-то на далёком континенте под названием «Советский союз», возможно, уже во всю идёт процесс тренировки штата маленьких будущих профессиональных убийц. Или, например, на другом континенте маленький Энтони Старк собирает свою первую игрушечную машинку. Или маленький Брюс Беннер впервые кидает в лужу карбид. Или уже далеко не маленький Зимний Солдат прямо сейчас своей железной рукавицей превращает кого-то в неопознанную кровавую кашу. И даже этому короткому списку людей он уже так — мышка на один зубок. На немного наивный первый пункт плана наполз более нужный второй: действовать пиздец осторожно. Как мышь. Рядом снова зашебуршало. Поправочка: как пиздец осторожная мышь. Настало время для третьего пункта плана. Начать необходимо с Европы. Потому что всё, конечно, хорошо, и Брок уже даже один раз сбегал в США, но суть в том, что он делал сие будучи совершеннолетним. Как мелкий пиздюк в далёкий (уже близкий) 1970 сможет перебраться из маленького итальянского городка аж в Штаты, не убившись по пути о жестокий двадцатый век с его «свинцовыми семидесятыми» и войной во Вьетнаме. Вывод: свистопляску надо начинать с родной Европы. А что? Сейчас везде небезопасно. А прочная основа под ногами нужна. Хочешь жить — умей вертеться, проговорил он про себя свой новый девиз и заснул. Прямо на полу.

***

Спустя много лет своей жизни наёмным убийцей Брок приобрёл ещё два постулата, кроме того, который он придумал, лёжа на полу рядом с мышами. Первое: Контракты — святое дело. Контракты лучше соблюдать. Чтобы не пришлось соблюдать, контракты лучше не подписывать. Серьёзно, он был абсолютно без понятия, откуда в нём такое маниакальное желание соблюдать условия, прописанные на листочках бумаги. С теми, кто не соблюдал контракт, который подписали с ним, Брок предпочитал говорить кратко: убийством. Удобно оставлять причины убийства на месте преступления: будущие работодатели точно будут знать, с чем ты не будешь работать. Популярность — это круто. Узнаваемость — это здорово. Второй нерушимый постулат его профессиональной деятельности: Всегда есть тот, кто предложит больше. Внутренний отбор тех, с кем Брок хотел работать (и работал) делился на две категории: те, кто заплатит больше, и те, кто ему понравился. А почему бы и нет? Мы всё это время жопу рвали на работе не для того, чтобы по итогу разорваться. Правильно? Правильно. Тони Старк под вторую категорию никак не попадал, так что неподписанный контракт и данные, добытые в крысу, Брок нёс ему совсем не потому, что Старк по общему женскому (и мужскому) мнению был обаяшкой, а потому что за этим обаяшкой стояла многомиллиардная компания. И с мыслями «папочка всё решит» Брок принялся ждать своего возможного работодателя. Наградодателя. Чего-нибудь-дателя. Я работаю за деньги, как и все здесь. Понял он, что гостиная — не самое удобное место для ожидания, только когда великий Тони Старк изволил разложить девушку, на которую сегодня повёлся, прямо на ковре этой самой гостиной. Не, спору нет, ковёр был просто на десять из десяти: чёрный, с мягким длинным ворсом, достаточно большой, чтобы на нём с комфортом могли спать десять взрослых мужиков (и «спать» совсем не в том контексте, о котором вы могли подумать). Судя по резвому развитию событий, Старк носил гандоны прямо в карманах пиджаков. «Как он ещё презиками при ходьбе не шуршит, вот в чём вопрос.» — пронеслось в голове Брока, когда он стал свидетелем третьего захода. По идее, благородно смутиться и гордо уйти он должен был ещё в начале, так сказать, «горизонтального танго» миллиардера и его спутницы, но больно хотелось посмотреть, чем кончится этот сериал. Потому что знаменитую охотницу за мужчинами он узнал сразу, и Старк тоже должен был её узнать. Что же произойдёт дальше? Он швырнёт деньги ей в лицо? Увольте, Старк слишком благороден для этого. Девушка устроит ему скандал, не выдержав звериного (за почти животную выносливость Старка можно было по-мужски зауважать) напора её кавалера на эту ночь? Маловероятно. Салли имеет профессиональную репутацию, будет обидно просрать её на Старке. Закончилось всё это, увы, предсказуемо. Салли сдалась раньше Старка, но устраивать скандал, к сожалению, не стала. После её ухода (Брок позлорадствовал её немного кривой походке) Старк, очевидно считавший своё удобство вершиной человеческих нужд, вполне бодро дотащил себя до душа, а потом и до кровати. Идеальный момент, чтобы придушить засранца в постели, но, увы, он уже решил работать со Старком. Брок подумал, что он просто пришёл не вовремя, и решил зайти в другой раз.

***

Понятие «вовремя», судя по всему, в лексиконе Старка не существовало, потому что в следующий раз Брок зашёл как раз тогда, когда Старк раскладывал на своём диване молодого парня, который сегодня был согласен на ночь без дальнейших обязательств. И чистая от секса поверхность, скорее всего, в этом доме тоже отсутствовала. На этот раз его замечают, так что Броку впору было бы усомниться в своих навыках скрытности. Но вот какая штука: он хотел зайти так, чтобы его увидели. Не так, конечно, когда ты становишься нечаянным свидетелем тайной стороны чей-то биографии (Брок не припоминал в новостях о Старке упоминания его бисексуальности), но нужный эффект его появление дало. Парень собрался со скоростью молнии и свалил в неизвестном направлении, вполне возможно, подальше от Нью-Йорка. Старк себя смущением не обременил и с интересом рассматривал самого Брока. Хорошо хоть, что одеться соизволил. — Ваше обаяние не знает границ, мистер Старк, — Чем больше тебе некомфортно, тем больше сарказма должно быть в твоём голосе. — Как бы вы не стали случайной жертвой моего обаяния. Брока мысленно передёрнуло. Не дай нам Боже такого несчастья, спасибо. Он приземляется на кресло напротив дивана, благо, не брезгливый. А стоять, когда твой собеседник сидит, гордость не позволяет. — Меня-то вы, может быть, не поразите, но у меня есть компромат на тех, кто был сражён наповал. Старк ни на грамм не стал серьёзнее, даже не напрягся, но любопытства в его взгляде прибавилось. Конечно, больших акул бизнеса так просто не проведёшь: говоришь про компромат, значит, хочешь его продать. — И что же там, Кроссбоунс? — Ну да, было бы странно, если бы Старк его не узнал. Особенно когда он в своей отличительной маске с белым крестом на чёрном. Хорошо хоть, не как в прошлой жизни, всё выше глаз открыто. — Коррупция, шантаж, доказательства моей бисексуальности? — Да нет, ничего особенного, всего лишь заказ на ваше убийство. Старк напрягся, но в следующую секунду засмеялся. — Да уж, не вовремя вы ко мне с этим зашли. — Я ещё вчера зашёл, но тогда тоже было как-то не вовремя. Старк улыбнулся во все тридцать два. — У меня редко бывает «вовремя». — Я заметил, — Брок уже захотел сотрудничать с ним в будущем. С выёбистыми сотрудничество обычно приятнее всего. — Так что насчёт награды за мои невероятные усилия по получению этого ценного документа? — Сумма, в два раза большая, вас устроит? Брок оскалился. Очень приятно работать с человеком, который знает свои возможности и не церемонится. Прямо благодать. — И вот на мой счёт падает восемнадцать миллионов, — Брок откинулся на спинку кресла. — Почти бесплатно. — Что, моя жизнь сейчас так дёшево стоит по рыночной цене? — Не обольщайтесь, — Самодовольство Старка можно было намазывать на хлеб. Конечно, ведь даже стоимость за свою голову можно было считать приятным достижением. Если тебя не убили. — Я выторговал два миллиона сверху, потому что вы очень публичная личность. — Вам же лучше, — Старк был весел, поскольку был предупреждён. И поскольку теперь знал, что один из самых знаменитых киллеров не собирается действовать против него. — Иначе вместо восемнадцати миллионов на вашем счету было бы только четырнадцать. — Какая была бы неудача. Брок поднялся. Его работа здесь и сейчас была закончена, контракта, который бы его остановил, не было… — Подождите, — Всё-таки его попытались остановить. — Как насчёт контракта? Такая его деталь, как бзик на контрактах, тоже не была пропущена восторженной (малолетки, которые радуются, когда он раскрывает грехи мрази, которую убил) и не очень (те, кто оказывается под ударом) общественности. — И какая моя выгода? — Только вот Брок хотел сотрудничать со Старком, но никак не работать с ним на постоянной основе. — Деньги? У меня и без этого их полно. Закон? Политика? Последнее смешило даже его. — Хорошо быть тобой. Так и разошлись. (Но, сука, ненадолго.)

***

Брок думал, что мистер Старк хотя бы попытается (ну пожалуйста) быть осторожнее, хоть как-то усилит свою безопасность, не надеясь на простого наёмника, который изволил лишь предупредить незатейливого миллиардера. Но, увы, Старк, видимо, считал, что цена его головы внезапно не взлетит и профессионалов взяться за это дело не найдётся. Ну, думал он правильно. На рынке может быть цена и не поднялась, но вот для «Десяти колец» способность создавать оружие массового уничтожения было решающим фактором. И вот, не успел Брок прийти на одну из конспиративных квартир, как один из взломанных им серверов (с прошлой жизни навыки хакера пришлось прокачать) сообщил ему, что его мешок с деньгами захвачен и успешно уплывает. Переться туда и спасать Старка самому не было смысла: в одиночку он в «Десять колец» не пробьётся. Намного легче было заняться поисками компромата на заинтересованных в исчезновении Старка лиц, при этом оставив подсказки подполковнику Роудсу. Первым пришедшим на ум был заказчик, который (вот сюрприз) оказался подставным лицом. Более глубокая проверка показала Стейна, исполнительного директора SI. Не возникало вопросов, зачем: власть и деньги, разумеется. Оставалось только накопить всего побольше. Пока Брок рылся в тёмных файлах интернета, подполковник Роудс успешно нашёл Старка в пустыне. Но недолго Брок радовался. От монитора не успел отойти, а этот миллиардер уже сотворил какую-то хуету: созвал пресс-конференцию и объявил о прекращении производства оружия. Блеск. Грёбанный гламур. Нет, чтобы действовать осторожно, чтобы проверить некоторых сотрудников, чтобы по-тихому убрать «Десять колец». Нет, только радикал, только хардкор. Из огня да в полымя, потому что не прошло и десяти дней, как к делу уже привлечён Фил Коулсон. Хотя, агент Коулсон не показатель того, что участвует весь ЩИТ. В прошлой жизни Фил был и чтец, и жнец, и на дуде игрец, и вообще пиздец, так что его собственная заинтересованность этим делом не вызывала у Брока вопросов. Вопросы вызывал тот факт, что Коулсон в своё время заинтересовался самим Броком, и это уже ситуация, когда необходимо делать ноги. Но нельзя. И вот к чему привели все факты: Брок даже на «великую драку» опоздал. Самое время обидеться. И плюнуть на всё. Но опять нельзя: деньги — это важно. Особенно деньги Старка. У него их много, поделится — не перекосит. Точнее, заплатит за работу. Старк ценным бумагам был не рад. Он после Стейна вообще, судя по всему, никому не был рад. Но кто его спрашивал. — И то есть ты приносишь мне это только сейчас? — Это не я приношу тебе всё это «только сейчас», — Не только Старк тут сейчас злился, Брок сам был в ёбанной ярости. — Это просто ты творишь всякую хуйню слишком быстро. — А, — Старк поднял брови. — То есть говоришь, что мне тогда надо было немного задержаться и узнать главного пидораса чуть побольше? — Я предлагаю тебе не творить хуйню, — Он поставил бутылку виски на стол и рядом с ней контракт. — Без меня. Старк смотрел на бумагу с выпученными глазами, словно Брок ему тут документ о регистрации брака положил. — За это определённо надо выпить, — Наконец выговорил Старк. — Думаешь, я виски принёс, чтобы ты на него посмотрел? — Думаю, что ты очень предусмотрительный. Подняли тост за контракт, предусмотрительность и силу денег. Хороший тост, объективный.

***

В свою защиту Брок хотел сказать, что это не он тупой, а просто Зимний хорошо маскируется. Даже слишком. — Хэй, красавчик, не поможешь? Он схватил его и развернул, прячась за его широкой спиной. Вследствие этих махинаций Брок оказался прижат к стенке самым опасным живым оружием последней сотни лет. На несколько секунд захотелось проклясть чёртов бар, где он сегодня выпивал, ребят с пистолетами, которые захотели устроить разборку, и его уверенность в том, что если он не будет искать неприятности, то они его не найдут. Серьёзно, как будто контракта со Старком ему было мало. Но отступать было поздно. — Детка, — Он придвинул Зимнего ближе к себе, из-за чего голову пришлось задрать. Так близко, что он чувствовал его дыхание. И немного любопытный взгляд. Сука, кто сегодня в этом баре, что по его душу выслали Зимнего? — Кто оставил в этом баре без присмотра такое сокровище? В Зимнем, видимо, проснулся из комы добрый самаритянин, потому что он решил подыграть и уберечь Брока от очередной драки в баре. Либо так требовало его прикрытие, кто знает. Зимний облокотился на стенку левой рукой, буквально закрывая Брока в ловушке. Внутренний суслик от подобных махинаций ударился в панику. — А что, — Он наклонился, буквально выдыхая следующие слова Броку в лицо. — Ты, как вор, позарился на сокровище? Отступать нельзя. Тем более, если забыть, что перед ним самый опасный убийца в мире, Зимний был вполне в его вкусе. Особенно когда не был мороженным куском говна. Как сейчас. Мужчина мечты прям. — Если и позарился, — Брок решил действовать и притянул Зимнего за бёдра, — Неужели ты против, красавчик? — Я не против, — Зимний, видимо, решил, что ему теперь всё можно, так что он положил свои руки Броку на поясницу, притесняя ближе к стене. Тише, Брок, ты сам случайно в это попался. Ты сам выбрал «красавчика». — И меня зовут Джеймс. Оборжаться просто, конечно тебя зовут Джеймс, как же ещё. По крайней мере, теперь он знал, что у того, кто курировал эту миссию Зимнего, всё нормально с чувством юмора. Очень сомнительным чувством юмора. Как будто других имён нет, честное слово. — Ну что же, Джимми, — Хоть убейте, но он не собирается звать его «Джеймс». Ха, не сегодня! — Как жаль, что я против. Брок выпутался из рук Зимнего, которые, казалось, были везде. Сам Зимний старался не выглядеть сильно расстроенным, однако, выглядел. Прости, парень, но сегодня тебе не перепадёт. Вообще. Чтобы он там ни думал, но Брок не собирался мешать Джеймсу (можно же его так теперь назвать?) делать свою работу. Мало ли, вдруг его потом убьют. И вопрос, кто: агенты ГИДРЫ или сам Зимний Солдат. Какой выбор, глаза разбегаются. — Что, даже номерок не оставишь? — Прозвучало донельзя обиженно. Сердечко предательски дрогнуло, и вот это вот было вообще не хорошо. Соберись, Брок, перед тобой опаснейшее оружие ГИДРЫ, ты должен держаться от него подальше, ты должен опасаться его, ты должен… — Только если ты потом действительно позвонишь, — Блять, а вдруг реально позвонит? — То лови, Джимми. Сука, ещё бы куколкой назвал, вообще бы шик был. — Брок, — Прочитал Джеймс с улыбкой. — Жди звонка, детка. И подмигнул. Звонка он так и не дождался, естественно. Вполне возможно, кураторы-хуяторы бумажку сразу отобрали, Джеймса сразу под блендер мозгов, тех, кто додумался дать ему на задании имя «Джеймс», возможно, тоже. Обидно. Как будто это он обещал позвонить тогда в баре, но ему никто не ответил. Он бы ответил. Наверное. Не отвечать хорошим людям на звонки — это вообще мразотно. Можно же считать величайшего убийцу хорошим человеком? Ладно, возможно, он просто боялся не ответить. Но ему всё равно так никто и не позвонил. Обидно.

***

С Капитаном Америка нельзя связываться. Капитан Америка — точка невозврата. Всё, геймовер. Перезагрузки не будет. Светлый снаружи Капитан, но внутри тебя перемелет об Стива Роджерса. В труху. Как по хребту лопатой. Брок в прошлой жизни так попался: чуть ли не на зубах тащил себя и свой отряд сквозь огонь, воду и медные трубы, потому что Капитан Америка, сука такая, опять что-то творит. Капитан Америка был тем самым грехом, от которого надо держаться подальше. Ну как тут Броку устоять, в самом-то деле. Так что сейчас Брок вполне вольготно расположился в офисе Капитана, просматривая найденные на столе документы. По памяти прошлой жизни, бумажки в обиходе Роджерса просуществуют недолго: адаптация, которой можно только позавидовать. И завидуют. — Кроссбоунс, — Удивительно, но, похоже, Фил Коулсон всё-таки предупредил Роджерса о его возможном приходе. Дескать, есть такой чел, Кроссбоунсом себя кличет, так вот, он ходит и убивает плохих людей за крупную сумму. Наёмный убийца, короче. Отличительный знак: маска с белым крестом на чёрном фоне. В остальном — обычный наёмник. Ну как. Самый известный наёмный убийца этого века. И сейчас у него далекоидущий контракт с мистером Старком. В общем, предупреждён, значит вооружён, Капитан. Ах, как звучит его краткая характеристика, прямо бери, намазывай на хлеб и ешь. — Я польщён тем, что вам известна моя скромная персона, Капитан, — Польщён, что моя фигура достаточно нескромная, чтобы вы обо мне узнали в частном порядке. — Я тоже польщён, — Роджерс даже не напрягся. Ну конечно, чего он ожидал от человека Второй Мировой войны. Этот ещё более закалён, чем тот же Старк или Коулсон. И не ведитесь на его светлый образ с агитплакатов: солдат-пацифистов, как известно, не существует. — Так, по какому поводу вы здесь? Этот тоже не церемонится. Что за мода пошла. Или ушла? Неважно. По крайней мере, разжёвывать Роджерсу ничего не нужно. Для него тут, скорее всего, как на войне: вводные данные такие-то, вперёд, солдат. Что грустно. И разумно. Но больше грустно от того, какой он весь закрытый на все пуговицы мороженный кусок говна. Хотя, человека можно понять: сделали суперсолдатом, потерял друга, думал, что умрёт, а теперь воскрешают и снова заставляют работать на очередной войне без войны. Брок на его месте озверел бы. А ему нельзя: общественные ожидания и внутренние моральные ориентиры не позволяют. — Да я тут скорее похвастаться, — А тут ещё он, Брок Рамлоу, великий и ужасный Кроссбоунс. — Вы известны, Капитан. На стол падают документы. — Вас ещё официально не признали вновь живым, а контракты на ваше устранение уже поступают. Почитайте на досуге, — Не будь, как Старк, изучи эту хуйню и будь осторожнее. Давай, я верю, что ты можешь. — Очень интересные данные порой всплывают. Роджерс буквально за секунды оказывается возле стола и прижимает всей своей капитанской фигурой Брока к этому самому столу. — И вы ни в одном из них не заинтересовались? Конечно, ведь ему уже даже критерии для отбора будущих работодателей сообщили. Блеск. Дорогой, почему ты так сильно хочешь знать причину, по которой я хочу с тобой работать? У тебя нет денег (своих, по крайней мере). Думай! Без меня. Роджерс был зол на что-то и внутренним призывам Брока не внял. Места для маневра ноль, Брока прижали, как тогда к стенке, в баре. Навевает воспоминания. О суке, которая так и не позвонила. — Ну солнышко, — Возникло резкое желание побиться головой обо что-то. Но нужного эффекта подобное обращение добилось: активное ахуение препятствует злости и психозам. Проверено Броком Рамлоу. — А ты сам как думаешь. Мыслительный процесс в светлой голове напротив завертелся, но, судя по внезапно заблестевшим глазам Роджерса, Брок боялся, что совершенно не в ту сторону. И был прав. Стив поставил руки по разные стороны от его тела и прижался ещё сильнее, отчего Броку пришлось облокотиться на стол. Всё резко стало неоднозначным. Внутренний суслик завизжал повторно. Пощади, я не выдержу, если ты тоже не позвонишь! — Фил мне, конечно, рассказывал, что в современных реалиях все более открыты, — Его взгляд скользнул с глаз Брока на его губы и вернулся обратно. — Но чтоб настолько. Малыш, ты, мне кажется, что-то попутал. — Я же могу как-то избежать обсуждение того, что Капитан Америка на самом деле гей? — Технически, — Брок понял, что сказал, только когда услышал, как Стив начал отвечать. — Я бисексуал. Так же вы это сейчас называете. — Восхитительно, — Брок упёрся руками в каменную грудь Роджерса. Не то, чтобы обычный человек мог даже надеяться на то, что у него получится сдвинуть с места суперсолдата, но Стив был удивительно тактичен. Остранился сам. Немного страшно, потому что сделал он это неохотно. — Я тоже. Вот и поговорили. Удачи нам обоим в личной жизни. — Что, — Стив усмехнулся. — Даже номерок не оставишь? А вот это какого. Сейчас. Было. У них с его близким дружком в далёких сороковых мозг был один на двоих или что? Почему они ведут себя и отвечают так похоже? Блять. Он же не мог сейчас сказать, как давно Джеймсу стирали мозг в блендере. А если тот уже начал вспоминать? Возвращаться? Впрочем, зная любовь Пирса к супероружию ГИДРЫ, более вероятно вариант, что у них обоих это где-то в ДНК. Так сказать, дефолтная настройка, удалению не подлежит. Приемлемое объяснение. Но надо думать о другом. Давать или не давать номер телефона, вот в чём вопрос. — Ну нет, — Надо тянуть время на подумать. Брок облокотился бедром о стол, сложил руки на груди. — Зачем, если ты не перезвонишь? — Думаешь, я не перезвоню? Стив откровенно стебался. Интересно, слово «стебаться» существовало во времена Второй Мировой войны? — Ты представить себе не можешь, как много раз я слышал эту фразу. И в итоге одна конкретная сука так и не позвонила. Сука ты, Джеймс. Мог бы и убить пару халатиков ради одного телефонного звонка. Не мог, наверное. О чём он вообще думает. — О Боже, мой кредит доверия исчерпан мудаками. Стив откровенно издевался, но почему-то настойчиво желал получить номерок. Навряд ли для работы. Для работы он, наверное, попросил бы контракт. Ну не мог он про контракт не знать. Поздравляю, Брок, с достижением «заинтересовать символ нации в романтическом плане». А когда-то давно думал вообще с ним не связываться. Думал действовать осторожно. Куда ты катишься. — Ладно, — Брок взял ручку и написал несколько цифр прямо поверх документов, которые принёс. — Убедил. Держи, пользуйся. — И никакого поцелуя на прощание? — Ах ты мерзавец, — Брок притворно возмутился. — Я вообще-то порядочная! До свадьбы — ни-ни. — Ну, после того, что я здесь устроил, я, как порядочный человек, точно должен на тебе жениться. Паскуда. — Сплюнь, — Стив моментально нахмурился. — Недостаточно ты меня пока что соблазнил, чтобы на тебе жениться. Он уходил от угрюмого Стива с гордо поднятой головой профессионального наёмника. Профессионально сдержался, чтобы не выстрелить в Чёрную Вдову, которая стояла возле двери кабинета. Разговор она, скорее всего, слышала. Стив, в отличие от своего дружка, всё-таки позвонил. Жаль только, что был слишком занят, чтобы пригласить Брока на свидание. Брок, успокойся. Ничего не жаль. В Капитана Америку нельзя вляпаться. Категорически. Хватит с тебя того, что ты вляпался в его дружка Джеймса, хотя в этой жизни вы виделись только один раз, в баре. И он даже тебе не позвонил. Успокойся, Брок. В мире много привлекательных людей. Твоя жадность не выдержит аж двоих, что стоят на вершине этого мира. Хватит с тебя и контракта со Старком, зачем тебе ещё и отношения. Зачем тебе триада. Успокойся…

***

Старк уже второй час ходил из угла в угол гостиной, рассуждая о том, что подарить какому-то красавчику с зелёными глазами и «чёрными с сединой волосами, ты бы видел, он прекрасен». Неделю назад он говорил о том, что этот человек «настоящая заноза в заднице». От неприязни до любви — десять метров. То, что у Старка наконец-то любовь, никто не сомневался: обычно великий и могучий гений Тони Старк не обременял себя такими размышлениями о подарках, островах и деньгах. Пару раз тот даже порывался создать какие-то деликатные протезы против тремора рук, но всегда бросал это занятие. По словам Питера, потому что «мистер Стрэндж волшебник». Броку это мало что объяснило. Брюс говорил, что это потому что он сам влюблённый идиот и постоянно «присутствует с полным отсутствием.» Так вот, Старк уже два часа ходил из угла в угол гостиной, Питер сидел за столом и делал свой проект, жалуясь на то, как здесь всё легко и просто, но сложно, Брюс сидел на диване, скрестив ноги, пил какой-то хитрозаваренный чай и иногда что-то советовал Старку. Тот почти не обращал внимания. Брок сидел среди этого великолепия на кресле и рассуждал о собственной влюблённости. Проще говоря, купался в саможалости. Перебирая воспоминания прошлой и этой жизни, только и оставалось, что купаться в саможалости. Действовать… — Действовать для тебя сильно трудно, что ли? Брок аж вынырнул из своих размышлений. Но нет, никто здесь резко не овладел телепатией и не прочитал его мысли. Просто Беннер больше не смог терпеть саможалость и неуверенность уже Тони Старка. Совпадение. — Да не трудно мне, — Старк махнул рукой, продолжая бродить из угла в угол. — Просто понимаешь, какое дело. Ему же мой статус, мои деньги и мой гений до лампочки. И как тут действовать? В одиночку страшно. — Да Господи, — Брюс был действительно раздражён. — Тебе что, прямо союзник нужен? И это было гениально. Да, Броку (и, наверное, Тони) действительно был нужен союзник, подстраховка. Только ему нужен был союзник не по любовным советам. Надо действовать. Как? Завоевать ГИДРУ и достать оттуда Джеймса, конечно же. Старк в этом деле подходит как никто другой. — Слушай, — Брок сам не заметил, как буквально за несколько секунд преодолел комнату и положил руки на плечи Старка. — Давай так: я помогу тебе, а ты поможешь мне, идёт? — Да, конечно, — Тони, видимо, решил, что помогать другим намного легче, чем помогать себе. Отлично. — С чем тебе нужна помощь? — Короче, есть одна организация… С каждым словом Брока глаза Старка расширялись всё больше и больше, Питер уронил свой ноутбук, Брюс сидел напряжённый. Он явно не ожидал, что его слова про союзника приведут к подобным результатам. К свержению чей-то власти, например. — И нам поможет Стив, который Капитан Америка. Питер опять уронил ноутбук, который только поднял. Брюс глубоко вздохнул. Тони, явно решивший, что после подобной заварушки имеет право не только на свидание со Стрэнджем, решительно кивнул. Позвонили Кэпу, намекая, что надо прямо сейчас всё бросить и срочно приехать. Успокоиться, щас. Он успокоится только после своей смерти. А сейчас, пока есть возможность, надо ей пользоваться, а не мяться на месте. Давно пора.

***

С его собственными хакерскими навыками в комбинации с навыками Чёрной Вдовы, основные детали были найдены довольно быстро. Перебрать бункеры на предмет наличия Зимнего Солдата внутри — сложнее, но не настолько, чтобы это заняло какое-то сумасшедшее количество времени. Собрались быстро, шли малой группой. По скромному мнению самого Брока, чтобы тихо обчистить убежище, вообще были необходимы только он со Стивом, но, по итогу, пришлось также согласиться на подстраховку в лице Чёрной Вдовы, Сэма Уилсона и боевого отряда СТРАЙК (Брок даже порадовался, что в этой жизни успел познакомиться с Роллинзом лет двадцать назад и за спину не придётся беспокоиться), пока Старк разбирается с политической и законодательной стороной вопроса. На кураторских позициях оказался Коулсон, но и здесь можно было быть спокойным. Атаку нужно было провести быстро и тихо: они были слишком уязвимы для долгих боевых действий, плюс, они собирались выводить Джеймса из бункера, что становилось ещё одним слабым местом. Начало операции. СТРАЙК сработал чисто, сняв часовых, Чёрная Вдова и он достаточно тихо взломали ворота. Расслабляться было рано. Это был день, когда Зимнего Солдата должны были вводить в криосон, так что людей на базе больше, чем обычно, но другое время нельзя было выбрать. Вдвоём со Стивом они ушли вперёд. С самого начала было стойкое ощущение, что для подобной миссии нужно было только два человека. Воспоминания оживали: пароли, явки, время, необходимые компоненты — Брок методично перебирал в памяти всё, что могло бы помочь Джеймсу. Всё, что могло бы остановить его погружение в крио. Рядом так же методично-чётко Стив убивал людей, холодно, равнодушно: для него эти люди уже не существовали. Для него почти не было оправданий. Интересно, если бы он в прошлой жизни рассказал бы про ГИДРУ, стало бы это достаточной причиной для того, чтобы он остался в живых? Чтобы Стив действовал вот так, наравне, методично убивая людей, методично помогая спасти человека, которого даже не знает. Пока не знает. Но знал. Это та самая разница, о которой Брок должен был помнить. Открытие очередного люка, поворот. В центре комнаты сидел прикованный к креслу Джеймс Бьюкенен Барнс. Рядом валялся труп одного из халатиков, скорее всего, именно его скальп так неудачно застрял в руке, мешая пластинам нормально двигаться. — Привет, Джимми. Джеймс дёрнулся, насторожился. Постепенно в его глазах разгорелось узнавание, тот слабо улыбнулся. Господи. Они успели до его криосна. До того, как его мозги перемололи в блендере. До того, как Джеймс полностью его бы забыл. — Привет, куколка. — Он перекатил на языке это «куколка», будто бы вошёл в прежнюю роль, но одновременно будто бы открывая часть себя. Настоящую часть себя. Довоенную, практически. — Извини, что не позвонил. Стив, услышав голос Джеймса, обернулся, прекратив отстреливать идущих на смерть агентов ГИДРЫ. — Баки? — Его голос звучал слабо, но радостно. Стив смотрел и не мог поверить. Стив, конечно же, его узнал. — Именно поэтому здесь ты, Роджерс, — Брок начал буквально отстреливать ремни и чуть ли не железные скобы, которыми Джеймс был привязан к креслу. Джеймс под его руками напрягся, что отозвалось в груди слабой болью и пониманием. — Именно поэтому ты тоже здесь, а не я один. Так что закрой свой рот и помоги мне, твою мать! Они достаточно быстро смогли освободить его. Джеймс был слаб после препаратов, часть которых ему успели ввести, так что ему со Стивом пришлось чуть ли не на руках вытаскивать его из бункера. Для Стива это была радость невозможной встречи. Но Джеймс его не узнавал. Он и самого Брока узнавал через раз, при этом продолжая чётко помнить, что не позвонил. Какой пустяк. От которого почему-то тяжелело в груди. Роджерс был угрюм, понимая, что каким был прежде Баки уже не станет, что им уже повезло найти его таким, что Джеймсу нужна квалифицированная помощь. При этом он продолжает смотреть на самого Брока с благодарностью. Кто положил ему на грудь кирпичи, уберите, пожалуйста. Дышать больно.

***

Восстановление было долгим. Восстановление было долгим и болезненным. Брок даже сказал бы, что это не было односторонним восстановлением: Стив тоже восстанавливался. От смерти друга. От старого времени. От войны. Привыкал к новому миру всё больше и больше, показывая, что способен стать чем-то большим, чем его частью. Джеймс и Стив узнавали друг друга как будто заново, Брок это видел. Видел долгие взгляды Стива, видел жесты, слышал вроде бы спонтанные вопросы Баки и видел реакцию Стива на эти вопросы. Брок не тупой. Он хотел уйти, предоставив этих двоих друг другу, позволяя им пережить свой второй май, но почему-то они отказывались его отпускать. В глазах обоих не читалось жалости, только твёрдая решимость. Они не вели себя так, будто бы Брок — часть новой реальности, которую они должны были принять. Боже, они друг другу меньше внимания уделяли, чем ему. И если по отношению друг к другу у них было осторожное переузнавание, изучение новых границ и, наверное, рациональное решение не делать выбор, то Брока они пытались конкретно завоевать. Оба. Не так, чтобы насильно привязать к себе. Но чтобы Брок сам захотел остаться. Как будто Брок вообще хотел уйти. Хорошо образовывать семью с военными людьми: все вопросы будут заданы напрямую, все претензии высказаны, все точки расставлены над и. Было бы глупо чувствовать себя нелюбимым, когда ты знаешь обратное. И всё же были моменты, когда Брок молча предпочитал оставить этих двоих наедине. Например, когда Стив осторожно рисовал на левой руке Баки космос. Тони заменил ему протез, но воспоминания так просто не заменить. И если смотреть, как осторожно Стив выводит на ней целые галактики, как Джеймс ходит с этими галактиками и ждёт, когда они сотрутся сами. Это было определённо не то время, когда можно было даже думать о том, чтобы как-то войти и нарушить этот волшебный момент, когда каждый заботится о другом больше, чем о себе самом. Стив и Джеймс так не считали. Они вообще не считали, что Брок не должен вмешиваться. Каким-то образом для обоих одна встреча переросла в важный, переломный момент жизни и банальная симпатия переросла во вполне осознанную и рациональную любовь. На подкорке скреблись воспоминания о прошлой жизни, но ни Стив, ни Джимми не знали о ней, но даже так упорно продолжали бороться с этим «неосознанным принижением себя». Серьёзно, Брюс, как будто бы была необходимость так прямо сказать об этом этим двоим, когда вы ходили на общий сеанс психотерапии, да? Почему Брюс, обаяшка Брюс так сильно меняет чужие жизни одним своим присутствием? Интересно, как прошло свидание Старка и Стрэнджа? — Что ты делаешь? Рука Баки целенаправленно ползла вверх по его бедру, в то время как рука Стива норовила залезть под майку. Он не может точно сказать, к кому конкретно он обращался, но, эй, вообще-то оба что-то творили. — Ты задумался. Конечно, он задумался и отвлёкся от просмотра романтической комедии, но это определённо не повод разложить его прямо на этом диване, прямо когда героиня очень неудачно шутит про тёртую морковь и монахинь. На его памяти таким тупизмом обычно отличались именно мужики. — И тебе определённо это не нравится или что? Ответ получился резким, хотя Брок определённо точно не это имел в виду. Джимми не разозлился, лишь медленно потянулся ближе и втянул в длинный и нежный поцелуй, пока сзади Стив аккуратно, короткими движениями вылизывал ему шею и плечи. По спине пробежал табун мурашек. Это происходит прямо сейчас. Стало жарко и резко куда-то исчез весь кислород, так что когда Баки отстранился, Брок весь раскраснелся и тяжело дышал. Чёрт возьми, этому засранцу было достаточно одного поцелуя, чтобы у Брока потекли мозги. — Мне не нравится то, о чём ты думаешь. Стив отодвинулся назад, заставляя Брока откинуться на себя. Баки возвышался сверху, и сразу стало ясно, кто сейчас ведёт, стало ясно, что сейчас Стив больше полагается на Джеймса в этом вопросе, чем на себя. Сам он был занят увлекательной игрой «Поставь как можно больше засосов за десять секунд и меньше». Джеймс выглядел дорвавшимся. Брок не мог видеть Стива, но подозревал, что можно было устраивать соревнование по тому, кто сейчас хотел трахнуть его больше. Баки наклонился, взяв его лицо в свои руки, оставляя везде беспорядочные короткие поцелуи. Страсть немного отступила, и оба сейчас старались подарить ему как можно больше нежности, как будто сквозь кожу они смогут передать ему свою любовь, как будто действий слишком мало для того, что они хотели сказать и передать. — Мой тебе совет: не думай. Брок жадно смотрел в глаза напротив, вглядывался, силясь найти там что-то кроме всепоглощающей любви и почти беспричинного обожания. Не находил. Не было там того, что он старался найти. Наверное, это действительно была его собственная последняя линия обороны. Он просто сдался. Сдался, отдаваясь тому, что получил, тому, что ему удалось получить. Они разделись достаточно быстро, и Брок не был уверен в целости одежды после того, как её буквально сорвали и бросили на пол. Телевизор тускло освещал комнату, фильм продолжался. — Я тебя так люблю, — Стив, наконец-то, дорвался и теперь упоенно зацеловывал Брока до невменяемого состояния. — Обожаю, — Баки нёс сопливую ересь, но от его слов вставляло больше, чем от нежных ласк, от чётких и аккуратных движений, когда он осторожно проник в него одним пальцем и стал смазывать. Удовольствие сносило, словно цунами. Словно завтра уже не наступит. Словно у него это первый раз и по большой любви. По большой любви. По такой всепоглощающей, что впору захлебнуться и умереть счастливым. Баки проникал в него осторожно, растягивая тугие, непривыкшие мышцы, пока Стив отвлекал Брока от кратковременного дискомфорта. Темп был медленным, тягучим, ему казалось, что его душу просто медленно высасывают из тела. Было хорошо. Чертовски. Но хотелось ускорить это, хотелось взять как можно больше, как будто второго раза уже не будет. — Давай, — Брок сжал его ногами. — Работай, Джимми. Баки зарычал, и от следующего толчка Брок буквально захлебнулся собственным стоном. Стало охуенно. Сзади внезапно активизировался Стив. Он засмеялся. Низким, глубоким смехом, что, в совокупности с толчками Джеймса буквально отправило Брока в Нирвану. — Кое-кто у нас, оказывается, с характером. Стив откровенно стебался. Но после так восхитительно углубил свой поцелуй, что засранцу захотелось всё простить, лишь бы продолжал вот так целовать, бешенно и до невозможности хорошо. Джеймс кончил быстрее их всех. Скорее всего, потому что картина перед глазами была невероятно горячая. Он сжал зубы у Брока на плече и задвигался быстрее, изливаясь внутрь с длинным, гортанным рыком, чем довёл Брока до края. Стиву они заканчивали совместным минетом, доводя его до разрядки. Фильм продолжался, но кому нахуй нужен был этот фильм, когда так хорошо было лежать всем втроём на одном диване и слушать сердцебиение друг друга. — Я понял. Баки поднял бровь и посмотрел ему в глаза, продолжая лежать на его груди. — Если так будет каждый раз, то надо почаще думать про всякую хуйню. Джеймс подтянулся вверх одним слитным движением (явно красуясь) и впечатал Брока в Стива. — Так будет и без всякой хуйни. Это сказал Стив. Чёрт возьми, он сказал это так искренне, так прямо, что Брок готов был поверить им обоим и отдаться во второй раз. Он и поверил. Как не поверить, когда тебе говорят грёбанную правду.