Emperor's New Clothes

***

Чем больше он пытался об этом не думать, тем больше ему казалось, что злосчастная дата преследует его повсюду, что, каким бы счастливым он ни был сейчас, в этот день всё это закончится. Больше не вернётся. Это казалось неправильным, нелогичным, но он думал об этом, стараясь именно сейчас быть счастливым изо всех сил. Как будто если ты не думаешь об этом, то этого не произойдёт. Не было этого. Не будет. Приближалась дата его собственной смерти. Если честно, это ничего не должно было поменять.

Давно, я знаю, есть одно воспоминание…

Однако же реальность не соответствовала ожиданиям. Она никогда им не соответствует. Почти. Он оказался в месте, которое, на первый взгляд, поражало своей бесконечностью. С другой стороны, тёмный серый туман мешал что-либо разглядеть. Ещё из-за него казалось, что сейчас, вполне возможно, было либо достаточно поздно, либо достаточно рано, потому что света явно не хватало. Потом из тумана вышел он. Он из прошлой жизни. До своей смерти. Шрам с левой стороны, тяжёлая военная форма, бандитское выражение лица. Только взгляд другой: сожалеющий, сочувствующий, сложный. Он был другим. Под влиянием препаратов, которые ему литрами вливала ГИДРА, его тогда можно было назвать скорее бешеным, безумным психопатом, помешанным на убийстве и больных идеях чужих людей. Все агенты ГИДРЫ, тогда, наверное, выглядели именно так. Возможно, они бы выглядели так сожалеюще, если бы им всем оказали помощь. — Какое совпадение, что всем плевать, верно? Он из прошлого ухмыльнулся, зло так, почти ненавистно. Он не был приверженцем каких-либо идей, он не был тем, что из него пытались сделать, он был обычным, как и все, он этого не заслужил.

Оно хранится на полках старых и пожелтевших книг.

Слова звучали не в голове, не в пространстве. Складывалось ощущение, что их кто-то пишет на бумаге, прямо в голове, они звучали, как естественные мысли. Слова, которые уже и не произнести никогда. Меньше думать надо: о словах, письмах и вообще о всяком. О том, каким он был. — Ты был, — Глаза напротив казались почти жёлтыми. Он не помнил, чтобы они были такого яркого, токсичного цвета. — Но кто ты есть сейчас? — Так много изменилось? — Вопрос был глупым. Вообще не надо было отвечать на риторический вопрос, но молчать в этом удушающем тумане при такой пронзительной тишине было невозможно. Не хотелось. Нет сил. — Конечно, — Он из прошлого поискал глазами что-то за его спиной. Как будто там кто-то был. Были. — И за это придётся заплатить.

И не достоин даже упоминания.

Он обернулся. Конечно же, там были они. Все те, из-за кого и благодаря кому его реальность изменилась. Благодаря которым он не умер третьего мая две тысячи шестнадцатого года. Старк, Стив, Джеймс, Питер, Брюс, Вдова, Стрэндж — они все были здесь. И явно не понимали, что происходит.

Цена будет заплачена в любом случае — так говорили.

— Где мы, чёрт возьми? Первым опомнился Тони, моментально начав с возмущения, в котором слышалась нервозность. — Больше похоже на передачу воспоминаний, — Стрэндж с любопытством оглянулся вокруг. Профессионал, словам которого можно доверять. — Либо же на реку времени. — Ты прав, маг. Как будто только сейчас он с его я из прошлой жизни стали видимы для этих людей. Он прошлый достал сигарету и неторопливо её раскурил. — Это река времени. — А ты тогда кто такой? Вдова почему-то была зла и не скрывала эту злость. — Я прошлое, — Он усмехнулся. — Часть настоящего, — Сигарета исчезла из его руки. — Предвестник будущего — называй, как хочешь. Я здесь лишь потому, что цена должна быть заплачена. — Цена должна что?.. Питер, который попытался задать вопрос, исчез. Все исчезли. В один миг растворились в бесконечном тёмно-сером тумане.

***

Первым, что Джеймс увидел, был волк. Волк с потрёпанной тёмно-бурой шерстью, с колтунами по всей шкуре, со знакомыми почти жёлтыми глазами. С ошейником. Волк был единственным, что здесь было. Он казался знакомым. Даже не так. Он абсолютно точно его знал. Чувство было такое же, как когда Стив назвал его «Баки», когда спасал его: что-то знакомое и одновременно нет. Волк был знакомым. Рядом стоял шокированный Стив. Не каждый день человек, которого они любят, проводит чуть ли не экскурсионную группу по увлекательному аттракциону под названием «Река времени». Они оба не знали, что это. Но звучало устрашающе. Из тумана вышел второй волк: крупнее, моложе, сильнее первого. С кожаным ошейником. Его шерсть была почти чёрной, и только когда этот, второй, вышел из тумана, первый двинулся к ним. Вместе со вторым. Ты хочешь увидеть будущее? — Что?.. Он определённо услышал, что более молодой волк спросил его, но при этом он не услышал ни звука. Стив сжал его плечо. Определённо чтобы почувствовать рядом знакомое присутствие. Ему самому тоже было это необходимо. Или узнать причину этого дня? На этот раз «заговорил» более старый волк. Всё это напоминало какую-то больную фантасмагорию. Но как только подобные мысли приходили в голову, он сразу вспоминал Брока. Такого, каким он увидел его там, в тумане. Обоих. Один определённо был их: здоровый, любимый, близкий. Второй… Второй будто бы был больным отражением. Смотрел затравлено, сожалеюще. Левую половину лица уродовал ожог. Их Брок смотрел на это отражение с узнаванием. Он определённо знал, что должно было произойти, чтобы позже пришлось «платить цену» для того, чтобы это исправить. Стив посмотрел ему в глаза, явно давая выбрать. Очевидно, сам он хотел узнать про прошлое, но смирился бы и пошёл бы за Джеймсом, если бы тот выбрал будущее. Только вот Джеймс был с ним солидарен. — Я хочу узнать прошлое. Подошёл более старый волк. Ведомый какой-то силой, Джеймс протянул руку и схватился за ошейник, понимая, что отпускать его теперь ни в коем случае нельзя. Он хотел узнать прошлое — он должен пройти этот путь до конца. Каким бы тяжёлым ни оказался этот путь. Стив ничего не сказал, лишь повторил его жест и схватился за ошейник, ясно давая понять свою позицию. Более молодой волк опустил глаза и ушёл в туман. На несколько секунд он подумал о том, что было бы, если бы каждый из них выбрал своего проводника. Если бы каждый пошёл своей дорогой… Он замотал головой, избавляясь от этих мыслей. Он чувствовал тепло чужой руки рядом со своей и он определённо не хотел думать о том, что в одиночку, возможно, он бы не справился с этими воспоминаниями. Думать о том, как с ними справляется Брок, категорически не хотелось. Подул сильный ветер и волк повёл их сквозь туман.

Цена будет заплачена.

Было темно и чертовски жарко. Начало июля. Было лето 1970 года. То, которое произошло почти девяносто лет назад.

***

Брок вскочил со своей кровати. Сердце бешено колотилось в груди, в ушах стоял шум, перед глазами заплясали точки. Он попытался отдышаться. Рядом тихо спали Джеймс и Стив, хотя Брок был уверен, что разбудил их своим быстрым подъёмом. Надо было успокоиться. В первую очередь, надо было выйти из комнаты на веранду, попытаться привести мысли в порядок и хоть немного смириться с реальностью. Они перебрались в этот дом, когда Брок объявил на очередном семейном собрании отпуск, так что было выбрано место где-то подальше в лесу, где есть свежий воздух, красивые закаты и почти всё, что нужно для счастья в непродолжительный десятидневный отпуск. Брок достал сигарету и нервно закурил, вглядываясь сквозь деревья в узкую полоску солнца, что постепенно разгоралось всё больше и больше. Он старался не курить. Но иногда, как сегодня, сдерживаться не было сил. Чёрт возьми. Блять. Ценой того, что он сможет прожить жизнь заново, были его воспоминания. Ценой новой жизни стало то, что он стал другим существом. Проводником по реке времени. Ценой новой жизни стало то, что он будет последним, кто умрёт. Раньше он немного эгоистично радовался тому, что оба его партнёра — суперсолдаты, так что он будет первым, кто умрёт. Так что ему не придётся скорбеть. Кто остаётся, всегда страдает больше того, кто ушёл. Но теперь он будет тем, кто останется. Сука. Он будет жить почти вечность, и жизнь обоих суперсолдат в сравнении: секунда, не больше. На этом фоне даже воспоминания становились не так важны. Даже то, что он показал варианты будущего стольким людям, стало не так важно. Что он показал прошлое двум самым близким для него людям. По щекам катились злые слёзы. Почему эквивалент такой большой. Почему цена так высока. Почему он не может умереть. — Брок? — А вот и они. Легки на помине. Оба. — Ты в порядке? Хотелось сказать: «Да, конечно.»; «Скоро оклемаюсь.»; «Всё будет в порядке.» Но не получалось. Не получалось так нагло врать. — Нет. Голос охрип, глаза, очевидно, покраснели. Но ему было всё равно на это. Им всем было всё равно на это. Они подошли ближе, встали с двух сторон, обозначая своё присутствие. Показывая, что рядом. — Брок, — Стив, обычно пассивный Стив на этот раз взял инициативу в свои руки. Он повернул Брока к себе лицом. Сзади к нему аккуратно прижался Баки. — Послушай меня. Брок посмотрел ему прямо в глаза. — Нам всё равно, — Он сделал акцент на этом слове. — Какое у тебя прошлое. Или какое ты существо. Или за что ты стал таким. Мы любим тебя, — Он обнял его, крепко прижимая к себе. — До самого конца. И всё резко стало неважным. Какие воспоминания, как они раскрылись, к чему они приведут — всё это стало неважным. Послышалось тявкание, затем копошение, потом опять тявкание, но уже более жалобное и просящее. — Смотри-ка, — Баки поднял на руки щенка из коробки. Тот был чёрный с голубыми глазами. На нём был кожаный ошейник, явно слишком большой для щенка, но вполне достаточный для взрослого пса. Баки поднял бирку и прочитал. — Черри. Его зовут Черри. Мне нравится. — Тут ещё записка, — Стив вытащил её из коробки. — «На память о славных деньках». — Только если говорить о деньках последних пяти лет, — Черри согласно тявкнул на слова Баки. — То да, они действительно славные. — Баки, — Стив притворно-возмущённо покачал головой. И Брок для себя решил: плевать, как долго это продлится. Как долго он будет счастлив. Он проводит их обоих через реку времени, подобно Харону. И после своей смерти последует за ними. Потому что он хочет быть с ними. До самого конца. И, определённо, после.