
Пэйринг и персонажи
Метки
Драма
Психология
Ангст
Частичный ООС
Повествование от первого лица
Обоснованный ООС
Отклонения от канона
Серая мораль
Слоуберн
Проблемы доверия
ОЖП
Неозвученные чувства
Преканон
Отрицание чувств
Ненадежный рассказчик
Попаданцы: В чужом теле
Боязнь привязанности
Характерная для канона жестокость
Обман / Заблуждение
Сновидения
Реализм
Тайная личность
Шрамы
Смена имени
Семьи
Переселение душ
Невзаимные чувства
Расставание
Обретенные семьи
Слом личности
Спасение жизни
Выбор
Родительские чувства
Конохагакуре
Одноминутный канонический персонаж
Киригакуре
Амегакуре
Деконструкция
Описание
Чужая жизнь, о которой не просила, навязанная судьба, за какую теперь должна нести ответ. Я заперта здесь — в мире шиноби, невзлюбившем меня с самого начала. Вышвырнутая АНБУ, изгнанная из семьи Учиха, не помнящая даже своего настоящего имени. Так зачем, почему вы так отчаянно цепляетесь за меня, Шисуи?
Примечания
Так как работа достаточно объёмная, расставлю небольшие акценты.
Основные персонажи — гг, Шисуи (романтическая линия) и Саске (семейная линия). Раскрывающиеся по ходу сюжета второстепенные герои — Итачи, Тэруко (ожп), Изуми. Другие важные действующие лица — Фугаку, Третий Хокагэ, напарники гг из АНБУ, члены «Акацуки» (с реалистично прописанными характерами) и даймё Страны земли.
История состоит из трёх сезонов и разворачивается в трёх разных локациях: первый — адаптация гг в Конохе, второй — печально-мрачная Киригакурэ, третий — самые ангстовые события на грани с дарком в Амэ. Местами повествование может показаться эмоционально тяжёлым, но всё ради катарсиса в финале.
Финал полностью переворачивает восприятие истории и расставляет всё по местам.
Помните, что даже за самой густой мглой обязательно будет свет.
! Концовка в общем-то уже состоялась, сейчас идут главы с воспоминаниями !
Драббл к третьему сезону: https://ficbook.net/readfic/0193cee5-7dc0-757d-9619-102c4f2b227f
чудесные арты от читателей
・Узуко Урума: https://pin.it/113896T или https://ibb.co/Vj7j2g1
・Снежная Ласка:
1 арт: https://pin.it/4G6c54V
2 арт: https://pin.it/3XHxyrt
・sabaiitomodachi (яненавижужаренуюрыбу): https://www.tumblr.com/sabaiitomodachi/736876619248156672
мои арты:
*общий альбом пока готовится*
3 сезон
・обложка: https://pin.it/67CW0CcQY или https://ibb.co/HK3TQgp
・обложка 2: https://pin.it/1iVheplBv или https://ibb.co/4KCY
Посвящение
всем постоянным читателям :))
_______________________________
・10.07.23 — 45-е место в «Популярном» по фэндому
・11.07.23 — 15-е место в «Популярном» по фэндому
・12.07.23 — 11-е место в «Популярном» по фэндому
・13.07.23, 14.07.23, 16.07.23 — 8-е место в «Популярном» по фэндому
произведение создано исключительно в развлекательных целях. Все права на мир и персонажей «Наруто» принадлежат оригинальному правообладателю. Все события работы происходят в вымышленном мире. 18+
Глава 6. Падать в пропасть
01 мая 2024, 02:55
Если бы меня попросили описать худшую близость в жизни, то ей бы, несомненно, стал этот случай.
— А-ай!
Процесс шёл как-то туго. Точнее, он не шёл, а застрял на середине. Ещё точнее — очень хотелось, чтобы он застопорился, так как ощущения приятными было не назвать. Кто бы мог подумать, что возможно перебить по неловкости и нервозности первый раз?
— Х-ха… — Шисуи молчал: только дышал тяжело и глубоко. Конечно, в такой ситуации мало кто отличался ораторскими навыками, но на фоне абсурдности происходящего очень не хватало его привычно-ребяческих шуток.
Я пыталась расслабиться, довериться процессу, но получалось отвратно: пришлось даже закусить губу от неприятных ощущений. «Не знала, что можно настолько отвыкнуть», — пыталась отвлечь себя мыслями. В голове настойчиво стали всплывать обрывки нашего недавнего разговора.
Я знаю, что ты упрямая, но, пожалуйста, только в этот раз: сделай, как я скажу. Это «Акацуки», не простые шиноби. Если что-то пойдёт не так, я не смогу тебя защитить.
«Мы не ищем лёгких путей, да»?
Лидер всё равно узнает правду. Нам в любом случае придётся рассказать ему, что ты беглая Учиха: так мы сыграем в честность. Пейн всегда действует взвешенно, так что шанс у нас есть. Вопрос лишь в том, не случится ли чего до этого момента.
«Всё же с головорезами шутки плохи».
Хидан, Какузу, Кисаме — им ничего стоит устроить самосуд и убить тебя прямо здесь, если усомнятся в том, что ты больше, чем «Учиховская игрушка».
«И эта вездесущая чёрная тварина».
Я уверен, что Зецу будет мутить воду. Он не доверяет никому, и не упустит шанса проверить на вшивость.
«Или же он просто вуайерист», — впрочем, как бы ни пыталась отшутиться, мне всё больше становилось не по себе.
Он может появиться здесь в любую минуту.
«Отпустить ситуацию» не получалось: стоило прикрыть веки — образ Шисуи исчезал, и мне начинал мерещиться Хидан. Противный басистый смех, масляные огоньки — от них не было спасения.
— Ха-а… Ха-а…
Но когда я всё же открыла глаза, крупно пожалела: оказалось, что Шисуи знал привычки своих коллег слишком хорошо. Неприметной, расходящейся надвое бесшумной тенью за нами наблюдал Зецу. Это было пугающе и по-настоящему отвратительно. Это было настоящее надругательство. Это было худшее, что вообще могло случиться в столь интимный момент. Не выдержав, я отвернулась...
Раскрасневшиеся щёки и затуманенный взгляд делали Мерцающего похожим на обычного беспринципного блудника, но мне почему-то казалось, что, ещё немного, и Шисуи заплачет. Не так мы оба представляли воссоединение спустя долгие месяцы разлуки.
— Хочешь, — наклонился он вдруг максимально низко, чтоб только я услышала, — уведу тебя в гэндзюцу?
Идея поначалу показалась совершенно бредовой и бессмысленной, но, чем дольше в алые сферы Шарингана подмешивались малиновые отблески, а кучерявые чёрные волосы виделись непозволительно светлыми, тем больше я понимала, что другого пути попросту нет.
— Хочу... — кажется, я была готова на всё, лишь бы хоть ненадолго выключиться из столь сумасшедшей реальности. Внезапно жёлтый свет комнаты сменился мягкими белым свечением, которое рассеялось пушистыми снежными перьями…
***
Впервые за долгое время меня не посещали кошмары. Нет, скорее казалось, что сны — подсознательная таинственная материя — попросту исчезли из нашего мира. Иначе как объяснить, что пугающие, заставляющие просыпаться с колотящимся сердцем видения внезапно отступили? Впрочем, мирного пробуждения это не дало: сквозь тёмную пелену я почувствовала, как что-то шевелится поблизости. Постаралась проигнорировать, желая сосредоточиться на таком редком бессознательно-блаженном состоянии, но движения становились настойчивее. Довольно быстро к ним присоединилось и неразборчивое кряхтение. — Кх… — тело после гэндзюцу ощущалось тяжёлым и неповоротливым, потому даже привстать получилось не с первой попытки. В ушах ненавязчиво гудело, но голосов не было слышно. — М-м… — будто совсем рядом. Поборов невыносимую слабость, я повернулась на звук, — м-м… кх-х… — и каково же было удивление, когда обнаружила рядом Шисуи. Воспоминания прошедших событий взорвались вспышкой, заставив скорчиться, дабы пережить волною накатившую боль. «Акацуки, выкуп, Зецу», — образы наложились друг на друга, превратившись в настоящую кашу и тем самым усилив гул, который, однако, ни во что серьёзное так и не перерос, оставшись лишь едва заметным потрескивающим шумом на фоне. — Н-не... м-м... — стоны же Мерцающего становились всё отчётливее. — Н-м-н... Не-е... — мышцы его лица напряглись, то резко и внезапно сокращаясь, словно в судороге, то также стремительно расслабляясь. — Шисуи, — позвала я тихонько, чтобы не напугать. Однако никакой реакции не последовало. Напротив, неизвестной природы приступ только усугубился: спящего стало дёргать сильнее. — Шисуи, — повторила настойчивее, стараясь скрыть подступивший страх. Что, чёрт возьми, с ним творится? — М-м... — юноша начал елозить по кровати, судорожно вертеть головой, сминать простыни. — М-н-не-е... Не-е... — Шисуи, что с тобой? — там, в недрах кошмара, он будто боролся с кем-то или же с чем-то: складка отпечаталась на переносице, жилка запульсировала на лбу, пот проступил на коже. — Очнись! Очнись же, очнись! — принялась трясти, но бестолку: только мычание и рваные вздохи. — М-м... — Шисуи! — М-мкх... — Шисуи, пожалуйста! — казалось, последнее я почти прокричала: настолько неприятно-оглушительным ударом разошёлся собственный голос. Учиха распахнул единственный глаз: ярко-алым заревом в нём сверкал Шаринган. Чернильные томоэ крутились — лихорадочно, спешно, словно пытаясь отыскать врага — пока радужка гипнотизировала багрянцем. Ртом Шисуи хватал воздух так, будто бы только что пересёк целый континент наспех, не меньше. Взгляд лихорадочно метался из стороны в сторону, но — самое страшное — был совершенно пуст. Юноша смотрел не на меня, в испуге сжимающую его плечи, а вглубь прошедшего сна. — Не уходи... — мимика, жесты, речь — один-в-один, до абсурда. Так вот, как чувствовал себя Итачи тогда в Стране воды? — Всё хорошо, — я обняла Шисуи, желая тем самым обнять и саму себя, потому что пришедшее на ум сравнение выбило землю из-под ног, унося в бездонную бескрайнюю пропасть. Всё это слишком напоминало меня, страдающую от ночного недуга. Но когда это проблемы непробудившегося Мангёкё стали передаваться по воздуху? — Не... — впрочем, неважно, потом будем искать причины, — не уходи... — сейчас важнее привести шиноби в чувство. — Всё хорошо. Я здесь, я рядом. — Зде... сь? — только теперь он понял, кто же перед ним. В горящим огнём Шарингане появилась хоть какая-то осмысленность, за которой, впрочем, почти сразу пришла невыносимая мука. Неосознанно смоляные дорожки сплелись воедино, сформировав тем самым тёмный узор Мангёкё. — Что тебе снилось? — понадобились, наверное, вся моя отвага и выдержка, чтобы не поддаться панике и нарисовать на лице улыбку: участливую и полную искреннего переживания. Если поддамся, волна попросту смоет нас. — Я... Я... — Шисуи зарылся в складки моей одежды, носом принялся тереться о длинные рыжие пряди: лишь бы спрятаться, только бы не вернуться обратно в недавний кошмар. Я полностью понимала это желание, а потому старалась длинными широкими рукавами кофты закрыть его: словно так могла оградить от настоящих бед. — Я… будто прожил целую жизнь во сне, а потом потерял… Потерял нечто важное. Но я не могу вспомнить, что. — Тихо-тихо... — Не могу... Я... Мы... — лихорадочно пытался вернуть ускользающий, но всё ещё словно вьющийся где-то поблизости образ. — Там была девушка. Да, точно, девушка. Сакура. Мы стояли под деревом сакуры. Но я не помню ни внешности, ни голоса — ничего, — эфемерный призрак стремительно растворялся, оставляя после себя лишь флёр безысходности. — Она... — Учиха всхлипнул, — она... — а затем снова. — Она… Я ничего не помню... — Шисуи… — и прижал к себе так отчаянно, словно я — соломинка, на которой он пытается выплыть из свирепого шторма.