Назови меня по имени

      Прошедшее собрание оставило неприятно-саднящий след на душе. Поначалу я наивно полагала, что тренировка с Шисуи поможет хоть как-то отвлечься, но в итоге ничего не изменилось: неприятные мысли просто заблокировались на какое-то время, чтобы потом снова вернуться.       Тёмная ночь стремилась к своему концу. Коноха во многом была списана с реальной Японии, так что рассвет здесь всегда начинался внезапно: небо только-только светлело, как уже солнце показывалось из-за горизонта. Уставшая, но по-прежнему одолеваемая не самыми радужными мыслями, я прислонилась к одной из соломенных человекоподобных мишеней. Обычно в защищённом огромной горой и густой чащей селении Листа ветра практически не было, но сегодня он, к большому удивлению, вдруг разошёлся: потоки трепали локоны, словно погружали в транс. Невольно вспоминались события, казалось, уже очень далёкого прошлого…       Гомон. Группки людей, собравшиеся в разных частях аудитории. Ребята, снующие туда-сюда. Все оживлённо обсуждали оценки за последний экзамен — один из самых сложных за всю сессию. Результаты пришли достаточно неожиданно, так что студенты ринулись проверять смартфоны сразу же, как только начался перерыв.       — У меня семёрка! — хвастался парнишка.       — Шестёрка!       — Эх, а я еле-еле на проход дотянул…       — Ха! У меня восемь! — бахвалился женский голос.       — Вау, офигеть, это ж лучший результат, получается?       — Конечно, у этого препода для простого «удовлетворительно» уже надо было выучить миллион дат…       Обрывки диалогов хочешь не хочешь доносились до слуха. Я же, впрочем, старалась игнорировать чужие восклицания, хоть они и были крайне громкими, и сосредоточенно листала свой профиль на сайте фанфиков. «О, новый отзыв!» — обрадовалась, увидев уведомление. «Спасибо, мне очень…» — и только начала печатать текст, нарощенными ногтями непроизвольно постукивая по экрану, как меня окликнули:       — … — такая глупость, даже в воспоминаниях имя будто кто-то специально затёр, — а как твои результаты?       — А? — внимание слегка рассеялось, не успев толком переключиться с написания комментария.       — Как результаты?       — А, — вернулась обратно к телефону, словно ничего важного не произошло, — десятка.       — Да ты гонишь?       — Ха-а… — недоверие этого недоумка начинало порядком подбешивать, так что пришлось всё-таки отвлечься: залезть в почту, на которую каждому индивидуально прислали итоги, и ткнуть невежу прямиком в письмо преподавателя.       — Да ну… Ребят, у … десятка!       — Ничего себе!       — Да ладно, как и ожидалось от …       — Блин, почему у меня такая память дырявая! — пожаловалась какая-то девушка.       — Да не прикидывайся, ты просто лентяйка! — парировала вторая.       Дальнейшие препирательства меня не интересовали, так что я предпочла вернуться обратно в фантазийный мир.       «Как жаль, что здесь ничего не даётся так легко», — лишний раз осознавая это, я почувствовала себя как-то особенно грустно и отчего-то даже одиноко. Чужая судьба, чужая личность, чужое всё. «Это что же получается — обратная Мэри Сью?» — пошутила невзначай. Однако слабая нотка юмора неспособна была рассеять всю мглу, простиравшуюся внутри. «Если так продолжится, достаточно ли будет простых выступлений на собраниях? Может быть, зайти через Шисуи или Итачи? Повлиять на них? Хотя толку? Понятно, какой позиции эти двое придерживаются. С другой стороны, надо хотя бы предупредить их о…»       — Хэ-эй, Коноха вызывает Изуми!       — А, что? — сморгнула я. Напротив словно из ниоткуда материализовалось бодрое лицо Шисуи: даже после изнуряющего спарринга он выглядел, как огурчик. Хотя кого тут обманывать? Изуми для Мерцающего была просто мелкой мошкой.       — Уж думал, ты в режим Легендарного саннина впала.       — Если бы я стала одной из саннинов, то точно бы не проигрывала так разгромно, как делаю это обычно.       — Ой, да ладно, ты слишком строга к себе, — приземлился он рядом, спиной оперевшись на соседний «манекен». — Продержалась целых пять минут против меня, и до самого конца не роняла планку ниже трёх минут!       — Скромности тебе, конечно, не занимать, Шисуи, — поддела я легонько в бок. Какими бы выдающимися способностями ни обладал, этот человек никогда не зазнавался: даже сейчас он сказал это только для того, чтобы поддержать подругу. Не в пример мне прежней.       — А тебе — самокритичности, — на миг в глазах юноши промелькнуло что-то невыразимое: слишком стремительное, чтобы понять, какой же посыл скрывался за сверкнувшей в бездонном озере искоркой, но, тем не менее, отчётливо ощутимое.       Изуми всегда желала стать лучше, хотя и неизбежно ощущала себя неудачницей на фоне двух талантливейших ниндзя клана, но разве она когда-нибудь сетовала на неудачи вслух? «Нет, никогда», — убедилась я, быстренько прогнав самые яркие воспоминания. Странная, однако, история.       — Шисуи, — но, что бы там ни было, а упускать возможность обсудить насущное тет-а-тет — кощунство, — что ты думаешь о сегодняшнем собрании?       — Собрание... — собеседник тут же помрачнел: с таким жизнерадостным и оптимистичным человеком, как Шисуи, это было особенно заметно. Слова, очевидно, не получалось подобрать так же легко, как обычно, потому он сделал небольшую паузу, прежде чем продолжить. — Хотел бы я знать, что творится у Фугаку-сана в голове.       — Фугаку-сан… На него так… давят.       — Давят, — подтвердил Учиха. Понятное дело, что лидер должен уважать мнение нижестоящих, но что же думает Фугаку на самом деле не знал никто: думаю, даже Итачи не смог бы дать ответ на столь запутанный вопрос. Единственное, что было доподлинно известно мне: если так продолжится, то резни клана не избежать.       — Думаешь… мы не сможем разрешить это мирно? — зашла осторожно, тонко балансируя между всё-ради-клана-Изуми и своим собственным мнением. — Кажется, все уже на пределе: достаточно самой слабенькой искры и разразится настоящий пожар.       — Знаешь, Изуми-тян, — конечно же, Шисуи тоже понимал это, — я не думаю, что... более решительные действия приведут к чему-то хорошему.       — Ты имеешь в виду возможное во...       — Чш-ш.       — Ах, извини, — становилось жутко от того, что даже в самом отдалённом от людей месте нас всё равно мог кто-то подслушать. Потому что это мир шиноби, потому что никогда не знаешь, следит ли за тобой кто-то прямо сейчас — по спине пронеслись неприятные мурашки.       — Ничего, всё в порядке, — потрепал юноша по макушке: точно, как он делал всегда, когда Изуми о чём-то без толку переживала. — Даже если всё дойдёт до конца, то будущее после... слишком туманно.       Не будет никакого будущего.       — Но оставлять всё так... Ты же понимаешь, что клан будут всё больше... — что бы ни считала на самом деле, я должна отыгрывать роль простушки-Изуми.       — Понимаю. Но нужно найти компромисс. Компромисс...       «Не может быть!» — озарило осознание, точно стрела. «Так вот что в будущем пообещают в обмен на Котоамацуками»! Я уже поняла, что в каноне все события освещались слишком однобоко: будто бы Учихи почти на ровном месте взбеленились, затеяли бучу, которую планировалось на корню пресечь с помощью Мангёкё-гипноза. На деле же клан откровенно душили, причём довольно давно — финансирование сокращали с каждым месяцем: ещё немного и личные пожертвования отдельных шиноби перестали бы покрывать дыры в бюджете. Но и Шисуи — не наивный дурачок, чтобы просто так взять под контроль Фугаку и его устами заставлять всех терпеть дальше.       Это сделка. Мерцающий придёт к Хокагэ, раскроет глаза на весь творящийся за его спиной ужас, и предложит сделку: лояльный клан Учиха, который больше не доставит деревне проблем, но в то же время обязанность верхушки изменить своё отношение к семейству красноглазых демонов. И всё действительно выглядит достаточно привлекательно, если бы не один амбициозный хрыч по имени Шимура Данзо, который обязательно влезет со своим «я лучше знаю, как защитить Коноху» и заодно приберёт к рукам пару десятков уникальных глазок: надо же из чего-то потом Изанаги стряпать.       — Шисуи, — я застопорилась, сомневаясь, продолжать ли разговор в том русле, в котором он тёк, или же перейти на что-то более нейтральное. Но трусишка внутри всё же проиграла и окаменевшие губы, хоть и с трудом, но зашевелились.       — М?       Главное, не дать заднюю...       — Что делать, если компромисса не получится?       Вопрос логичный: думаю, собеседник был вполне готов к нему, но почему-то не смог сдержать тяжёлого вздоха. «Шисуи, я понимаю, что тебе сложно», — коснулась его плеча в безмолвном жесте поддержки.       — Шисуи, ты силён, бесспорно. Но, пожалуйста, не забывай, что ты такой же человек из плоти и крови. Ты не бессмертен. И есть вещи, с которыми ты не сможешь справиться в одиночку.       — Не переживай, Изуми-тян, мы с Итачи как-нибудь... — попытался отмахнуться.       — А если нет? — похоже, юноша искренне удивился моей внезапной напористости: Изуми всегда считала этих двоих всесильными, а потому без труда положилась бы на них в любом вопросе. «Это Шисуи, уж он-то справится», — думала она. «Если Итачи, то, наверняка, всё будет хорошо», — убежала себя эта дурашка. «Нет, Изуми, не будет».       — Изуми-тян, — нет, стой, не надо! — мы обязательно справимся, — перехватил мою руку на своём плече и мягко отодвинул в сторону.       — Но что если?.. — не закрывайся, Шисуи.       — Всё будет хорошо, Изуми-тян.       Сладкая, вязкая ложь, которой всегда подпитывали трепетный цветок по имени Учиха Изуми. Её хотели оградить от всех серьёзных проблем, защищая. Вот только парочка благородных рыцарей понятия не имела, что их же опека выйдет им боком.       «Он даже убил её, погрузив в Цукиёми».       — Я пойду, — не выдержав творящегося театра абсурда, я резко вскочила на ноги.       — Изуми-тян?..       — Извини, нужно до завтрашнего утра сдать отчёт, так что мне пора, — сварганила по-быстрому какое-никакое оправдание, только бы сбежать. Отвернулась и уже хотела было унестись прочь, но всё же кинула напоследок: — Только, пожалуйста, остерегайся Корня. Им нельзя доверять.       — Я знаю, но почему ты?..       Дальнейшее я уже не слышала: ветер свистел в ушах, заглушая любые непрошеные звуки, остужая разгорячённую от злости кожу, но не принося никакого облегчения. «Думай теперь, что хочешь, идиот», — раздражалась, на огромной скорости перепрыгивая по черепичным крышам.

***

      С того разговора минуло несколько недель: я, как могла, старалась избегать обоих гениев, на свидании с Итачи делая вид, что всё хорошо. Да и первый наследник, возможно, не был в курсе состоявшегося за его спиной диалога. Неважно. Так меня временно поглотила повседневность — патруль внутри Конохи, парочка миссий по охране границ и собрания… несогласные голоса на которых стремительно крепли. Если раньше против деревни был настроен в основном или молодняк, или самые пожилые Учихи, не считая парочки особо отличившихся кадров, типа того, что наловчился перебивать меня, то теперь стали высказываться и семьянины средних лет, составлявшие основную опору клана. Я наивно полагала, что редкие выступления на секретных сборищах и досужие разговоры со всеми участниками между делом способны как-то повлиять на ход игры. Но, какие бы аргументы в пользу «немного переждать» или «выйти на открытый диалог» я ни приводила, итог всегда был один. Так что недовольство только усиливалось, а я в довесок получила подозрительные взгляды от нескольких шизанутых параноиков, которые видели «коноховских шавок» в любых, кто не поддерживал их проучиховскую позицию. Но было то, что давало моральные силы двигаться дальше и твёрдо стоять на своём: и причиной являлись вовсе не два гордеца, а один, пока ещё крохотный, но ставший важным для меня человек.       — Сестрёнка Изуми! — выбежал Саске, стоило мне только появиться в окрестностях поместья. — Что сегодня: метание сюрикэнов, кунаев или, может, тайдзюцу? — мальчишка аж светился от радости, нетерпеливо перепрыгивая с ноги на ногу: так ему хотелось побыстрее приступить к долгожданному занятию.       В этой безумной рутине, сжиравшей все нервные клетки по одной, встречи с юным Учихой являлись настоящей отдушиной. Помню, бедняга так перевозбудился, когда я предложила изредка обучать его чему-то, что не сдержался и на радостях подвернул лодыжку. Благо, подлечили Саске оперативно и уже через несколько дней он снова носился по округе со всей своей безудержной энергией. Мы проводили вместе довольно много времени: Итачи, как и всегда, утопал в более важных делах, а Саске только и рад был, что кто-то из взрослых шиноби наконец-то обратил на него внимание.       — Хм… — задумалась я показательно, дабы немного подразнить это маленькое чудо: сузившиеся в ожидании бусинки были бесценны. Казалось, потяни резину ещё немного, и юный шиноби просто-напросто лопнет, как шарик, — думаю, что катон.       — Като-о-он! — разразился громким криком на весь квартал. К счастью, все уже привыкли к его эмоциональности. И как можно было превратить такого экстравертного ребёнка в покрытого колючками ежа? — Ура-а! Ура! — мальчишка рисковал снова повредить себе что-нибудь от избытка чувств. — Я буду самым сильным!       — Саске, — глянула с немым упрёком. Раз произошла такая оказия и Изуми внезапно стала для восьмилетнего чада чуть ли не самым близким человеком после матери, то стоило воспользоваться данным шансом и исправить покалеченную психу ребёнка, пока её окончательно не разрушили. Поэтому каждый раз я планомерно доносила до него одну и ту же мысль, терпеливо ожидая, когда та окончательно осядет в подкорке.       — Да-да, необязательно быть самым лучшим, — отмахнулся он привычно. Ничего, Саске, вода камень точит. — Но разве ты не поэтому стала невестой братика? — перевёл тему внезапно. — Не потому, что он самый крутой ниндзя?       Подобный вопрос застал врасплох, но нужно было держать марку, да и посвящать невинного ребёнка во всю грязь внутриклановых договорённостей не хотелось: не говорить же, что просто Фугаку давным-давно договорился о помолвке с отцом Изуми, пока тот ещё был жив, а после просто не смог нарушить данное обещание? Хотя и врать малышу тоже было бы неправильным. Изуми просто влюбилась в Итачи в раннем детстве и пронесла эту привязанность сквозь года: в этом смысле она очень походила на Харуно Сакуру, разве что партнёр ей достался не сравнить более отзывчивый. Но почему Итачи вообще заинтересовал её? Стоило на секунду задуматься, как ответ пришёл сам собой.       — Я выбрала Итачи, потому что он очень добрый.       Не знаю, что конкретно стало причиной, по которой юная девушка отдала своё сердце первому наследнику. Я могу видеть её воспоминания, но не чувства. Однако, если бы я сама и выбрала Итачи, то именно по этой причине. С его добротой, наверное, сравнился бы только Шисуи: и то потому, что Мерцающий попросту лучше понимал чужие сердца. «Но в то же время был более самонадеянным», — кольнула не прошедшая обида.       — Бе-е, — изобразил мальчишка максимальное презрение. В таком возрасте ребятишки обычно реагировали на телячьи нежности максимально негативно, а в мире «Наруто» так и подавно. — А я уж думал!..       — Жизнь — это не только оттачивание разных дзюцу, Саске, — пожурила, аки бабуля внучка. — Поэтому чтобы быть хорошим шиноби недостаточно быть просто сильным...       Обычно мы ходили на тренировочный плац, сокрытый в чаще, что граничила с кварталом. Однако практиковать там катон — занятие для сумасшедших, особенно в первый раз, когда мальчишка ещё даже толком не может себя контролировать. Так что от греха подальше был выбран пирс, вдававшийся в небольшое местное озерцо.       — Смотри, складываешь вот эти печати, — показывала я постепенно «змею», «барана», «лошадь».       — Угу, — Саске внимательно следил за каждым движением, запоминая все необходимые печати. С его данными нет сомнений, что мальчишка запомнит последовательность с первого же раза.       — Параллельно собираешь чакру в лёгких, — внутри защипало, а бронхи словно ненадолго сжались в характерном спазме. — А потом... кх... — говорить и одновременно концентрировать внутри энергию было достаточно сложно, так что я даже начала задыхаться, — выпускаешь!       Судорога отпустила сразу же, стоило снять невидимую заслонку: разрослась настоящим пожаром, что проталкивался наружу и выходил во внешний мир уже в виде мощной струи пламени, которая формировала янтарно-золотистый клубок. Языки огня плясали, создавая всё более и более крупный шар, за пару секунд достигший размеров, превышающих человеческий рост. Словно огромный внеземной метеорит, шар взорвался, опаляя собой всё пространство и угасая слабым свечением на поверхности воды.       — Эта техника называется «Великий огненный шар». Сможешь повторить? — мне безумно хотелось сказать, что можно не слишком стараться и просто отпустить ситуацию, концентрируясь не на результате, а на процессе, но с Саске бы такое не прокатило: юный перфекционист бы попросту решил, что я в него не верю. Так что приходилось подстраиваться.       Мальчик напрягся, сосредоточенно складывая каждую печать: на лбу даже выступила испарина.       — Кх... — он чуть нагнулся, задыхаясь, но нельзя, нельзя было помогать, — катон! Великий огненный шар! — изо рта вырвался обжигающий поток, но не успел комочек достигнуть хоть сколько-то внушительных габаритов, как тут же погас, словно перегоревшая спичка. — Э-это!.. — воскликнул с досадой: ещё недавно пытавшийся играть в хладнокровного шиноби, мальчик был готов расплакаться от первой же неудачи, хоть и сдерживал это наивными попытками выглядеть разозлённым.       — Всё нормально, Саске, не у всех получается с первого раза.       — Но братик освоил технику сразу! Мне отец рассказывал! Я тоже... я сейчас! — попытался заново изобразить «змею», но я остановила.       — Саске, — бедняга даже стушевался от столь сосредоточенного взгляда. Удивительно, но иногда даже мягкая, словно тофу Изуми могла быть достаточно убедительной. — Ты — не Итачи. Вы братья, но вы разные. Это нормально.       — Но я ведь... Сильным... Я должен поскорее стать сильным...       — Тебе не нужно спешить, Саске, — увещевала я медитативно, незаметно для самого паренька приобняв и прижав к себе. Непослушные волосы торчали в разные стороны, словно у настоящего ёжика, хотя мне казались скорее похожими на шерсть большого лохматого щеночка. — Двигайся в своём темпе, а об остальном позаботимся мы с братиком, — сам того не осознавая, он прижался ближе, упрямо потёршись о живот.       — И с братиком Шисуи? — якобы продолжал обиженно дуться, на деле уже смирившись.       — И с братиком Шисуи.       Водная гладь переливалась в солнечных лучах, расходясь едва различимой рябью. Вокруг не было ни души: будний день, не до прогулок на свежем воздухе. Тихо. Спокойно. Ничего не напоминало о том, что ещё недавно здесь пылала гигантская сфера катона.       «Только дайте мне ещё немного времени».