Lost & Found

По мнению Бакуго, его жизнь была не самой лучшей. Что ж, и это был не самый лучший год. Не лучший месяц... Блять, да даже не лучшая неделя. Чёрт, это ведь был даже не его лучший день. А он должен был им быть. Все его дни должны были стать лучшими. Потому что Бакуго Кацуки лучший. Бакуго Кацуки – победитель. Всегда им был. До недавних пор. До того как Шото Тодороки полностью обездвижил его за считанные секунды во время их первого практического занятия. До того как Бакуго занял всего лишь жалкое второе место, несмотря на то, как сильно старался победить в беге с препятствиями. Ох, а это задевало за живое, особенно если брать во внимание, что ранее Кацуки заверил мир в том, что станет победителем. Бакуго Кацуки проиграл сражение, но не войну. Технически два сражения, если учитывать, что и в битве колесниц Кацуки тоже занял второе место. Но удача Половинчатого скоро должна была закончиться. Кацуки будет его преследовать и сокрушит собственными руками, чтобы показать, кто здесь главный. О, для симметрии Кацуки взорвал бы лицо этому ублюдку. Он мог сделать это в коридоре ещё тогда, когда тому чёртовому нахалу хватило наглости назвать его ходячим вторым местом. Ох, Тодороки ещё подавится серебряной медалью, что ему преподнесёт Кацуки. Он уже мог видеть себя на пьедестале, гордо показывающим свою золотую медаль, пока наступает другому на обожжённое лицо. Злость. По венам Бакуго Кацуки текла злость. Кровь была второстепенной составляющей. Ничего не раздражало его так, как вещи, не поддающиеся контролю. Кацуки с малых лет понял, что мир вращается вокруг него. И что все постоянно от него чего-то хотят. Кацуки – центр вселенной. Или же он думал, что является им, пока мир не решил сломать все его планы. И нос. Ну, последнее сделал Изуку, но сломанный нос можно считать началом того, как происходящее вокруг стало отклоняться от привычного восприятия мира Бакуго. Мир перевернулся с ног на голову. Деку, парень, что постоянно присутствовал в жизни Кацуки в независимости от его желания, пропал, оставив после себя хаос, разбираться с которым приходилось Бакуго. Но лишь в тот ужасный день, когда ему сломали нос, он осознал, что вовсе не является жертвой. Исчезновение Изуку и его выходки в качестве линчевателя были далеко не простой игрой, дующегося ребёнка. Блондину приходилось иметь дело с этими мыслями каждый раз, когда он оставался наедине с собой. Раньше, глядя в зеркало, он видел человека, для которого не существует преград. Теперь же он не узнавал себя. Был ли он всё ещё тем человеком, который быстрее всех заканчивал задания для классной работы и за которым слепо следовали все те статисты. Бакуго сомневался в этом. Что выводило из себя. Но он не переставал сомневаться. Не мог не сомневаться после того, как оказался замороженным в том здании из-за Половинчатого ублюдка. Бакуго проиграл. Не имело значения, что кто-то мог сказать, мол, это всего лишь первая тренировка. Или что в тот раз Тодороки застал его врасплох. Или любой другой мотивационный бред. Во-первых, у Кацуки не было никого, кто мог бы ему сказать нечто подобное. Больше не было. И во-вторых, проигрыш – это проигрыш и ничего большего. Но второй проигрыш... из-за того, что вторым пересёк финишную черту во время бега с препятствиями? А потом не смог дотянуться до этой чёртовой банданы Тодороки в 10000 очков? Продолжал становиться вторым снова и снова? Ох... И более того, этому ублюдку хватило смелости напомнить ему об этом. Бакуго Кацуки никогда не признается в том, что последовал за Тодороки Шото по коридорам стадиона, чтобы воспользоваться возможностью избить его во время перерыва. Нет, он никогда этого не признает. Но он и не мог ничего сказать, ведь рядом с Половинчатым ублюдком из ниоткуда появилась знакомая небольшая фигурка. С кудрявыми зелёными волосами, веснушками, в красных ботинках... — Деку... Бакуго повезло, что никто из них не услышал его шёпота, поскольку стоял он достаточно далеко. Самый разыскиваемый подросток Мусутафу находился прямо тут, посреди Юэй, во время самого важного события года и в окружении сотен профессиональных героев. А ёбаный Изуку Мидория просто рисовал мелком на бетонной стене, будто в школьном дворе Альдеры. Или точнее уж в детском саду. Но Бакуго ощутил вовсе не очередную волну сильного гнева; он почувствовал, как его накрыло сильное головокружение от всплывшего в голове воспоминания о безжизненном теле Изуку, лежащем на столе морга. О, да, Кацуки тянуло блевать, но он не пошевелился. Он не шевелился, пока эти двое спорили о том, стоит ли Тодороки использовать свою силу на полную. Силу, о которой Кацуки узнал впервые за эти несколько недель занятий. Этот ублюдок даже не выкладывался на максимум. Теперь на кону стояла его жизнь. Кацуки уже был на полпути к осознанию того, что, вероятно, являлось признаками царившего в семье Тодороки хаоса, когда взорвалась бомба. — Ты умер, потому что тебя никто не спас? Слова Тодороки эхом отдавались в голове Бакуго. А затем к ним добавилось воспоминание о небольшом разлагающемся теле на столе в морге. О том, как Изуку, будучи на грани слёз, кричал ему, стоя посреди улицы, что у него есть дела поважнее. Как то, что раскрылась смерть Деку. Но этого не может быть. Ведь Деку был прямо здесь. Но также он его видел на холодном столе морга. Что за чертовщина произошла с Деку? Кто не спас его? И от кого? Бакуго выругался, уходя по коридору, чтобы подготовиться к сражению с Круглолицей. У него ещё осталось на это время. Кацуки мог бы попытаться показать Тодороки его место. Бакуго просто больше не хотелось этого. Его мысли всё не покидала та фраза, крутясь на повторе. "Ты умер, потому что тебя никто не спас?" и сокрушенное выражение лица Изуку. Он говорил себе, что нет смысла думать о каком-то там Деку. Кацуки пытался убедить себя в этом. А также не имело смысла думать о том, что Половинчатый ублюдок знает о Деку. Или о том, что Деку будто был повсюду, раздражая его самим своим противным существованием, по которому Бакуго точно не скучал. Нет, он не мог думать о Деку. Бакуго нужно было думать о себе. Ему нужно было сосредоточиться на победе в соревнованиях, чтобы Половинчатому стало ясно, кто здесь главный. Всему миру станет ясно, кто такой Бакуго Кацуки. Следующий герой номер 1. Бакуго упорно трудился, чтобы оказаться здесь. А все остальные вокруг него были лишь статистами. У них нет ни шанса против него. Единственный, кто представлял угрозу, так это тот чёртов двухцветный придурок. Но давайте не забывать о том, что вселенная умеет здóрово портить планы Бакуго и спускать того с небес на землю. Держать привязанным к реальности, а не тем песочным замкам, что он построил для себя. Ведь Бакуго Кацуки вышел на арену, чтобы сразиться с Круглолицей, чувствуя себя уверенно. Он был серьёзен и твёрдо настроен не терять бдительность и не допускать ошибок. Он пройдёт в финал благодаря своим силам. Кацуки было плевать, что тысячи людей оскорбляли его, потому что он, Бакуго, не видел перед собой беспомощной девочки. Но и не видел соперника, которого не смог бы победить. Но вскоре ему пришлось взять свои слова назад. Сперва Бакуго ощутил невидимый удар, будто незримая сила потянула его к Круглолицей. Будто он оказался в невидимой реке, а девочка, парящая в розовом свечении, стала водопадом. Бакуго никогда раньше не приходилось отступать. Но сейчас он отступил. Весьма очевидно, что Бакуго нужно было сделать шаг назад, если он не хотел взмыть в воздух, как бетонный обломок. Разве ограничением для использования причуды девушки не было прикосновение к объекту пятью пальцами? Что изменилось? Что ж, после ситуации с Тодороки Бакуго ожидал появления в битве ранее не демонстрируемой более мощной атаки. У Бакуго самого имелась такая. Ему просто ещё не предоставилась возможность засиять словно звезда, коей он и был. Но чтоб у Круглолицей? У этого похожего на Кирби комочка? У той, кто как-то связан с Деку? Этот чёртов Деку выискивал сильнейших что ли? Неужели Круглолицая всё это время скрывала такую разрушительную силу? Во всём этом не было смысла. Бакуго оставался неподвижным у края белой линии, отделявшей его от невольного шага в нечто, похожее на чёрную дыру. Или розовую в данном случае. Но даже сейчас, пока он пытался продумать план, как пролететь с помощью своих взрывов по воздуху, Деку должен был влезть. Этот чёртов Деку спрыгнул с крыши. Пробился через все препятствия на пути к Круглолицей, будто чёртов герой. Без тени страха. Напоминая Бакуго, что он жив. Напоминая ему о том дне нападения грязевого злодея, когда Изуку точно так же бросился спасать его. Но в этот раз Деку мчался не к нему. А к Круглолицей. Деку выглядел иначе. Он не плакал и не паниковал, как в тот раз, когда швырнул рюкзак в грязевого злодея. Движения Деку были полны уверенности, которую Кацуки не видел годами. Без раздумий. Этот идиот пробирался к ней без раздумий и страха. Возможно, исключительно возможно, что на секунду Бакуго увидел перед собой трёхлетнего мальчика, убеждённого в том, что станет следующим Всемогущим. Которого ничто не остановит. "Ты умер, потому что тебя никто не спас?" – всё продолжали звучать в сознании Бакуго слова Половинчатого ублюдка. На мгновение у него спёрло дыхание. Кацуки не знал, было ли это вызвано причудой гигантского розового комочка или же чем-то другим, чего Бакуго не мог разобрать. Слезящимися глазами Изуку в то утро, когда они встретились. Теми большими зелёными радужками, что, казалось, так отчаянно и жалостно просили о помощи. Тем опустошённым взглядом, что возник у него, когда Бакуго сказал ему помолиться о причуде в следующей жизни и прыгнуть с крыши. Кацуки был не в силах пошевелить ни единым мускулом, пока гравитация не вернулась ударом хлыста. А в следующий миг его тело двинулось ещё до того, как он успел подумать. Весь скопившийся на его руках пот тут же взорвался, двигая его вперёд через осколки арены. Ему просто нужно быть быстрее гравитации, просто... Изуку снова исчез прямо у него на глазах. Кацуки Бакуго же подхватил на руки Круглолицую. Это была странное сражение, в котором человек с разрушительной причудой стал спасателем, а человек с идеально подходящей для спасения причудой оказался наиболее разрушительным. Бакуго, тяжело дыша, стоял посреди обломков, пока на него были устремлены пристальные взоры окружающих. Кацуки даже не понял, что его объявили победителем. Это было бы бредом. Он не сделал абсолютно ничего, чтобы победить. В его голове стоял лишь звон и снова и снова повторялись слова: "Помолись о причуде в следующей жизни, тебе уже ничего не поможет. Ты умер, потому что тебя никто не спас?" Бакуго чувствовал себя таким бесполезным, пока нёс Круглолицую в лазарет. Кто бы мог подумать, что этот розовый комочек обладает такой мощной силой? И почему Изуку знал об этом? И почему Изуку ошивался около людей с такими мощными причудами, как у Урараки и Тодороки? О чём Деку думал? Ох, Бакуго ничего не понимал. И это сильно выводило его из себя. Всё само по себе сильно выводило его из себя. — Этот парень не кажется тебе знакомым? — спросила Горная Леди, указав рукой на экран. — Снова этот сопляк? — жалуясь, сказал Смертельный Захват, скрещивая руки на груди. — Он что, пытается убить себя, а, Камуи? Древесный Камуи не ответил. Он всё больше погружался в продумывание планов для раннего выхода на пенсию, глядя на этих учеников с чудовищными причудами. Да, через три года рынок героев станет гораздо меньше. — Прошу прощения... Вы только что говорили о том ребёнке и о том, что он уже подвергал себя опасности? — перебил героев низкий голос, которому будто было тяжело вздохнуть. Двое из них, те, кто были способны отреагировать и не думали о раннем выходе на пенсию, повернулись и увидели подпольного прогероя Сотриголову. — Да, этот малец однажды пытался остановить грязевого злодея, используя лишь дурацкий портфель. Но хотя бы сейчас его навыки улучшились. Ведь я уверен, что если бы не Всемогущий, то этот парень тогда бы умер. Они не могли понять, почему подпольный герой послал им взгляд полный ненависти. Посмотрев на экран, Сотриголова громко выругался. — Сейчас я должен поймать его. А после я хочу серьёзно поговорить с вами об этом ребёнке, — сказал он, протягивая свою визитку, и помчался как угорелый обратно к стадиону.