Жестокий выбор

Прошло уже три дня с тех пор, как Джисон оказался в этом месте, и он совершенно не ощущал себя комфортно. Хан так хотел вернуться в свою квартиру-студию, что готов был выть от отчаяния. Все это время он так и не увидел Минхо; тот был занят с Чаном. Часто их не было в особняке, а когда они приходили, то запирались у Ли в комнате. Какое-то непонятное чувство сжигало все внутренности, когда он думал о том, как долго они остаются наедине. Хотя общение с Юми приносило какое-то облегчение: она учила его и знакомила с правилами этого дома. — Ты становишься все печальнее с каждым днем, — заметила Юми, — высыхаешь, как цветок без солнечного света. — А, — шелохнулся Хан, — нет, все в порядке. Он попытался улыбнуться, но это у него не слишком удавалось. — Ага, как будто я слепая, — Юми, с усталостью в глазах, протянула Хану очередную тарелку, требующую мытья, — вижу, тебе тяжело здесь. Но тебе еще повезло. В других кланах со слугами обращаются, как с мусором. Ее слова заставили Хана вздрогнуть. — Ты была в другом клане? — спросил он, чувствуя, что вторгается в чужую жизнь. — Да, я была в «Синей Розе», — ответила Юми, ее улыбка казалась немного грустной, — отец продал меня, чтобы покрыть долги. С десяти лет я была прислугой. Но когда мне исполнилось пятнадцать, мои обязанности расширились — я должна была удовлетворять мужчин из клана и их друзей. Хан, потрясенный услышанным, выронил из рук тарелку. Она разбилась на мелкие осколки. — Прости, прости, — бормотал он, — я сейчас все уберу и оплачу. Он не знал, что слуги могут быть подвержены подобному обращению. Руки Джисона задрожали, он не мог найти метлу и совок, что только усугубляло его состояние. — Все в порядке, Хан, — успокоила его Юми, нежно дотронувшись до его руки, — не нужно ничего оплачивать, я сама все уберу. Ты просто подай мне поднос. Господин снова забыл про обед. С удивительной легкостью, Юми взяла метлу и совок, быстро убрав осколки. Хан, успокоенный ее спокойствием, подошел к столу и поставил на него поднос. Он начал раскладывать удон с курицей, затем налил апельсиновый сок. — Еще возьми мятное мороженое из морозильника, — сказала Юми, — у него был тяжелый день, а на ужин он не ест сладкое. — Ты хорошо его знаешь, — заметил Джисон, чувствуя, что Юми, возможно, больше знает о Ли Минхо, чем они все вместе взятые. — Это единственное, чем я могу ему отплатить, — призналась девушка. — За что? — удивился парень, накладывая мороженое в креманку. — Это благодаря ему я здесь, — ответила Юми, — он впервые с отцом был на встречи с кланом «Синяя роза», увидев, как со мной ужасно обращаются. Ли Минхо попросил своего отца выкупить меня. Позже я узнала, что господин Ли, тогда очень рассердился на своего сына и избил его, думая, что он хочет купить меня, потому что я ему понравилась. Но Ли Минхо, как-то доказал своему отцу, что я ему совсем не для этого. Так я оказалась тут, хотя он предложил мне свободу. Но я осталась. Хан молча слушал ее рассказ. Он понимал, что Юми подверглась страшным испытаниям. Джисон смотрел на Юми с уважением. Она была сильной женщиной, прошедшей через ад. Но она не озлобилась, не очерствела. Она сохранила доброту и тепло в сердце. Хан не знал, как на это реагировать и что следует сказать в этот момент. Но пока он думал об этом, девушка прервала его умственную деятельность: — Пожалуйста, отнеси господину его обед. — Я? — удивился Хан, ведь обычно это делала Юми. — Не бойся. — Я не боюсь, — ответил Хан, хотя внутри чувствовал, что это неправда. С одной стороны, он хотел увидеть его, но с другой в голове постоянно всплывали моменты «общения» с Минхо. Он не понимал, почему тот так его не переваривает, что готов был разорвать за малейший проступок. — Так иди. Код ты знаешь, — хотя Ли не хотел, чтобы кто-либо, кроме Чана, Юми и его братьев, знал пароль от двери. Но так как Хан жил в том же крыле… Джисон взял поднос и с дрожащими руками направился к пугающему Минхо. «Все будет хорошо, просто постучу, положу поднос и уйду, главное не упасть и ничего лишнего не сказать», — успокаивал себя Хан. Он успешно ввел код. Когда он уже был возле комнаты Минхо, оттуда вышел Чан, застегивая пиджак. Джисон совсем запутался в своих чувствах. Раньше он догадывался, что Минхо ему нравится не просто, как человек или друг. Но теперь он испытывал смешанные чувства: Ли его пугал, раздражал, но та маленькая симпатия никуда не делась. Да еще этот Чан, Джисон не мог Минхо ревновать к нему. Во-первых, он не знал, что на самом деле происходит за закрытыми дверями, во-вторых они с Ли не были ни в каких отношениях, а в-третьих Чан был замечательным человеком. Однако не смотря на все эти факторы, Хан не мог успокоить сейчас свое сердце и не чувствовать себя подавленнее еще больше. Проходя мимо Чана, он лишь кивнул. После чего Хану пришлось все-таки постучаться в эту злосчастную дверь. Парень успел лишь один раз коснуться ее костяшками своей руки, как дверь яростно открыли. Хан не мог понять, как он не уронил поднос и все, что там было. Минхо стистнул челюсть, сжал дверь, когда увидел, кто перед ним. Джисон стал объектом ненависти лишь своим присутствием. — Что ты здесь делаешь?! — закричал Минхо. — О-обед принёс, — тихо ответил Хан, и даже если бы он хотел сбежать, то не смог бы сделать этого. Джисон всегда ненавидел, что в момент опасности, он просто замирал. — Почему ты?! — Минхо перевел взгляд с напуганного парня на поднос. — Не знаю. Юми попросила, — ответил Джисон едва слышно и если бы Минхо не был так близко, то ничего бы не услышал. Вдруг рука Ли потянулась к Хану, он зажмурился, ожидая удара. Вместо этого его круто потянули в комнату, и сок на подносе немного расплескался. — Поставь на стол, — произнёс Ли, уже без крика, но всё равно недовольный, — мне не нравится, что ты без присмотра бродишь по моему дому. Я попрошу Юми следить за тобой. Джисон поставил поднос и ответил: — Хорошо, — ответил ему парень и часть Хана, которую Минхо раздражал стала просыпаться, подавляя часть, которая боялась его, — мог бы сразу сказать, а не кричать. — Я изначально говорил, что не доверяю тебе. Или ты думаешь, что я буду счастлив, что ты разгуливаешь по дому, — Минхо стал приближаться. — Я просто принес обед, — Джисон проявил стойкость, — мог бы сказать спасибо, и я бы ушёл. — Заткнись и сядь на диван, я позвоню Юме и скажу, что ты останешься здесь, — скомандовал Минхо. — Но… — Минхо потянулся к телефону, но услышав голос Хана, схватил пистолет. Направил его в сторону парня, который нервно сглотнул. — Что я тебе сказал? — Заткнуться и сесть, — повторил Джисон. — Так выполняй, и чтобы я от тебя ни звука не слышал, — Минхо позвонил Юне, когда Хан, наконец, сел.

***

Джисон сидел на диване, неподвижно уже несколько часов, наблюдая за Ли, погруженным в работу с бумагами. Вначале его охватил страх, но затем его взгляд скользнул к Минхо. Это было несправедливо — даже сейчас он выглядел восхитительно. Свет из окна падал на стол и освещал часть лица Минхо, создавая эстетичный контраст. Сильные руки, на которых отчетливо выделялись вены, что-то записывали, иногда перебирая бумаги. Волосы были зачесаны назад, но одна непослушная прядь падала на лоб. Кошачий взгляд Минхо бегал по строчкам, скулы время от времени напрягались. Губы то недовольно сжимались, то слегка приоткрывались, то закусывались. Когда Джисон долго сидел за учебой, он выглядел совсем иначе, словно потрепанный воробей. — Ты сейчас прожжёшь меня взглядом, — прервал Минхо, не отрываясь от работы. — Ты не запрещал мне смотреть на тебя, — недовольно отвернул голову Джисон, — мне скучно, ты даже не разрешаешь поговорить. — Ладно, что ты хочешь сказать. Только не ругайся со мной, — смягчился парень, впервые за это время обратив внимание на Хана. Джисон не ожидал такого благосклонного ответа, поэтому судорожно искал темы для разговора. — У меня экзамен в следующий вторник. Я же смогу поехать в колледж, — наконец-то вспомнил Хан, с надеждой глядя на Минхо. — Да, у меня тоже экзамен в этот день, — ответил Минхо, — ты готовишься? — У меня нет учебников, и телефон ты тоже забрал, — произнес Хан, немного обиженно. — Что ж ты сразу не сказал, — удивился Минхо, откладывая бумаги в сторону, — Чан бы привез твои учебники. — Как будто тебя можно поймать, а если даже вижу тебя, то ты начинаешь кричать на меня или смотришь так, будто я виноват, что родился, — честно признался Хан. — Ты прав, — это рассмешило Ли, — Чан привезет твои учебники завтра. Какой у тебя экзамен? — Анатомия, — коротко ответил Хан. — Возьми пока что книгу на моей полке, — Минхо указал на два тома позади себя. — Зачем тебе учебник по анатомии, ты же учишься на факультете управления и предпринимательства, — удивился Хан, но подошел к полке, чтобы взять первый том. — Это не учебник, а моя коллекция анатомических атласов, — прервал его Минхо, улыбаясь, — было интересно, какие кости я ломаю и какие артерии, вены и мышцы простреливаю. — Что?! — учебник из руки парня упал. — Осторожно, — усмехнулся Минхо и поднял книгу, передав в руки Джисона. — Не шути так. — Я и не шутил. Садись ко мне за стол, — Хан не стал спорить и сел напротив Минхо, — там есть все — от скелета до мышц, даже нервная система подробно описана. Тебе будет интересно. — Спасибо, — прошептал Джисон, с недоверием рассматривая атласы. Он поднял глаза, и какая же эта была ошибка, ведь этот сексуальный парень теперь сидел в нескольких сантиметрах. Хан сглотнул и попытался сосредоточиться на анатомии. — А у тебя нет карандаша и бумаги? — спросил Джисон. — Конечно, — он подал ему все необходимые предметы, — все для тебя. — Ты не боишься, что я увижу какие-нибудь важные документы? — вновь спросил Хан, ходя по тонкому льду. — Не думаю, что для тебя будут важен учебник и записи по японскому языку, — усмехнулся Минхо. — Ты учишь японский? — удивился Хан. — Ага, а теперь не мешай и учи свою анатомию. Мне нужен хороший врач, — Минхо указал на книгу. — Ты же знаешь, что я учусь на медбрата? Мы же в колледже. — Да, Хан я не такой глупый. Потом пойдешь в университет на врача, не переживай, — Минхо подмигнул ему. «Что он только, что сделал? Подмигнул? Эмоциональные качели скоро сделают кульбит» — Кстати вечером мы идем в клуб, — заявил Ли. — Мы? — Хан перевел палец с Минхо на себя, — это плохая идея брать меня. Я не хочу. Это не для меня. — Это не обсуждается, — и вот снова вернулся «господин». Как же Хану не нравилось, что у него меняется к нему отношение каждые десять минут. — Но Минхо… Я не люблю такие места, — начал было Хан, но его сразу же остановили, давая понять, где он находится. — Во-первых Минхо-хен, а лучше господин, во-вторых тебе не надо любить, тебе надо просто пойти со мной. — Хорошо, — Хан понял, что спорить бесполезно. Поэтому тяжело вздохнул и смирился.

***

Вечерние сумерки окутывали город, когда Чан, зашел в комнату Хана. — Минхо попросил купить, — сказал Чан, протягивая пакет Джисону. Хан, с любопытством и легким волнением, достал из прозрачной упаковки черный жилет с вызывающим разрезом на надплечье и кожаные штаны. Это были вещи, которые он никогда не носил, да и видел их только на обложках модных журналов или в клипах айдолов. — Это все? — удивился Джисон, — рубашки не будет? — Нет, я видел, как такое носят в клубе, — ответил Чан, с уверенностью в голосе, — и на том парне это смотрелось превосходно. Тебе пойдет, особенно с твоей талией. Давай померь. Хан, с некоторым сомнением, направился в ванную комнату. Он надел кожаные штаны, которые идеально сидели на его фигуре, подчеркивая стройность его ног. Когда он попытался застегнуть жилет, оказалось, что у него всего одна пуговица, которая оставляла открытый вид на его грудь. Это выглядело дерзко и сексуально. В пакете Джисон обнаружил еще чокер с металлической подвеской. Он надел его, и, глядя на свое отражение в зеркале, не узнал себя. Это был совершенно другой Хан Джисон, и, несмотря на странность, ему нравилось то, что он видел. Но выходить из ванной комнаты было непросто. Идти в ночной клуб в таком наряде было для него огромным испытанием. Набравшись смелости, он вышел, чтобы показать Чану результат. — Вау, — Чан прошелся оценивающим взглядом по Хану, — тебе и правда идет. — Спасибо, — улыбка, робкая, но искренняя, появилась на лице Джисона. Юми вошла в комнату, неся с собой набор косметики. Она быстро нанесла Джисону легкий макияж, подчеркивая его природную красоту. Чан и Джисон спустились на первый этаж, где их дожидался Минхо. Он стоял спиной, в классических брюках и черном пиджаке. Джисону уже нравился образ Минхо, но когда тот повернулся, парень потерял дар речи. Минхо был в черном жилете в синию полоску, надетым на голое тело, с тонкой короткой цепочкой на шее. Он выглядел великолепно, элегантно и одновременно дерзко. Минхо, в свою очередь, также с интересом рассматривал Хана с ноткой восхищения, его взгляд задержался на кожаных штанах и чокере. Он даже нервно сглотнул. — Что это на тебе? — а нет показалось, Ли все еще ненавидел его. И как он мог подумать, что ему понравится наряд Хан. «Так. Стоп. Это ведь Минхо попросил Чана купить это для него. Почему же он сейчас раздражается» — Разве это не ты попросил купить эту одежду? — спросил Хан. — Да, я просил купить одежду для клуба. Но не это, Чан, — Минхо в тот же момент повернул голову в сторону своего друга, телохранителя, любовника, кто бы не был для него Бан Чан, — он выглядит, как мальчик по вызову. Уверенность в себе рухнула в тот же момент. Та уверенность, что медленно росла и только Хану понравилось свое отражения, как его вновь растоптали. Порвали на куски и выбросили. Снова. Однако Хан, что боялся своего бывшего больше не существовало, он не побежит в комнату, переодеваться со слезами. Нет, ему понравилось то, что сейчас находится на нем. — Я пойду в этом, — твердо сказал Хан. Он сделал уверенный шаг по ступеням. — Так значит? — нервно усмехнулся Минхо, — тогда не прибегай ко мне со слезами. Я не буду сторожить тебя весь вечер. — Мне не нужна твоя помощь, — бросил Хан и вышел из особняка. Минхо был за рулем своего Рендж Ровера, а Хан сидел сзади. Машина ехала по ночным улицам, и только звук вращающихся колес нарушал тишину. Минхо время от времени бросал взгляды в зеркало заднего вида. Хан, казалось, погрузился в свои мысли, его выражение лица больше не отражало ни радости, ни тревоги — это была решимость. Когда они достигли клуба, Минхо отключил двигатель и, откинувшись на спинку сиденья, вздохнул. Он наблюдал, как Хан уверенно выходит из машины. Войти в клуб было проще, чем справляться с собственными чувствами. На танцполе их окружали огни и музыка. Ночной клуб, пульсирующий от громкой музыки, затягивал их в свою атмосферу. Тепло от множества тел, яркие огни, и запахи парфюма создавали ощущение дискомфорта. Слишком ярко, слишком много людей, Хан хотел сбежать, но не мог. Поэтому он взял себя в руки и отправился за Минхо. Похоже его тут знали, к ним тут же подошла молодая девушка. — Здравствуйте господин Ли, — поклонилась она, — к вам подослать как обычно? Джису и Ан Сонен? — Да, — коротко и ясно ответил Минхо. Вот для чего Ли сюда пришел — снять девушек. Так значит — Чан все-таки друг, но это лишь усилило чувство ревности и отчаяния. Минхо даже не нравятся парни, если раньше был хотя бы маленький проблеск надежды, то сейчас шансов у Хана не было совсем. Вот только для чего он привел сюда Джисона? Хан заметил, как на Минхо с улыбкой смотрели девушки, пока они шли к столику в VIP зоне. Он не хотел ревновать, но не мог не приказать это сердцу. К ним подошли те самые девушки, Хан даже не взглянул на них. Он сидел на отдельном кресле, когда по бокам от Минхо расположились Джису и Ан Сонен. Они были рады его видеть, в клубе было слишком шумно, так что девушки сидели очень близко к Ли и что-то рассказывали ему. Через некоторое время им принесли напитки, похоже Минхо бывает здесь часто, раз знают его предпочтения. Хан чувствовал себя отвратительно, как никогда раньше. Желание выпить все росло, хотя Хан понимал, что пить совершенно не умеет. За столом он явно был лишним, так что указав на бар Минхо, он побрелся туда. Обернувшись на секунду, он увидел, как смеялись девушки, смотря на Ли с явно любовным блеском в глазах. Джисон чувствовал, как внутри него что-то ломается. Он не мог понять, что происходит, но чувствовал себя обиженным, брошенным. Хан подошел к барной стойке и заказал виски с колой. Пить, так пить. Пока он ждал свой заказ к нему подошел какой-то парень, явно уже подвыпивший. — Привет, милашка, — только этого не хватало. — Не знакомлюсь, — коротко и как думал ясно ответил Хан, но не для этого существа. — Да, брось. Я просто хочу поговорить и угостить красивого человека. Не обижу — не бойся, — продолжал свой монолог незнакомец, — бармен за мой счет, пожалуйста. Парень подмигнул человеку за стойкой, а тот кивнул. Джисон не обратил на это внимания. Он как раз вспомнил, что не взял с собой денег и как же вовремя его решили угостить. Незнакомец что-то рассказывал про свою работу, хобби, но Хан слушал его в пол уха. Джисон, никогда не отличавшийся крепким здоровьем, был слаб перед алкоголем. Он выпил всего пару бокалов, но уже чувствовал, как мир вокруг него плывет, а голова гудит. Ему хотелось уйти. Подальше от Минхо, который сидит с девушками, от толпы людей, от шума и суеты в клубе, от мерзкого запаха пьяного незнакомца, который уставился на него, как хищник на добычу. — Извини, — пробормотал Хан, пытаясь вырваться из пьяной беседы. Он почувствовал облегчение, оказавшись в прохладной тишине туалета. Он умылся холодной водой, вдыхая свежий воздух, пытаясь привести мысли в порядок. Но его душевное равновесие было хрупким, словно тонкий лед на озере. Едва он вышел из туалета, как его прижали к стене, зажав между собой и холодной, шершавой плиткой. — Ну что, милашка, ко мне или к тебе? — это был тот самый незнакомец, его запах перегара ударил Хану в нос, вызывая приступ тошноты. Джисон попытался оттолкнуть его, но незнакомец был вдвое больше, а его хватка — железная. Хан почувствовал на своем бедре его стояк. — Отпустите меня, — хрипло прошептал Хан, сердце бешено колотилось в груди. Незнакомец, не обращая внимания на его просьбы, продолжал давить на него, ощутимо прижимая к стене. — Ну уж нет, я потратил на тебя, — прохрипел он, заглядывая в глаза Хану с грубым, полным похоти блеском, — думаешь, все бесплатно? Не тут-то было! — он толкнул Хана к стене, прижимая его к холодной стене. Джисон почувствовал его руку на бедре, ощущая холодную влагу, и ужас пронзил его словно молния. Он зажмурился, пытаясь забыть о происходящем. Незнакомец начал расстегивать ширинку на кожаных брюках Хана, его дыхание было тяжелым, горячим, зловонным. — Нет, не трогайте, — прошептал Джисон, в глазах его темнело, а разум словно отказывался работать, парализованный страхом. — Я получу тебя сегодня, — злобно прошипел незнакомец, его голос был грубым, угрожающим, — тебе понравится. Хан не мог больше сдерживать панику, он чувствовал себя загнанным в ловушку. В отчаянии он укусил незнакомца за руку, которая зажала ему рот. Незнакомец зашипел от боли, отпустив его на мгновение. — Ах, ты сука! — рявкнул он, поворачиваясь, чтобы ударить Хана. Джисон попытался сделать шаг назад, но было уже поздно. Он почувствовал сильный удар по голове, который заставил его увидеть звезды. Мир вокруг закружился, а разум погрузился в туман. — Я хотел по-хорошему, — прохрипел незнакомец, злорадствуя в голосе, — а сейчас будет по-плохому, сам напросился. Хан упал на пол, его голова раскалывалась от боли, а тело задрожало от страха. Незнакомец начал стягивать его штаны, его грубые руки, пахнущие перегаром, чувствовались холодными, чужими. Внезапно, словно из тумана, к Хану вернулись чувства. Он почувствовал, как бешено бьется его сердце, как паника заполняет его тело, как его дыхание срывается, превращаясь в хриплый шепот. — Нет, нет, — шептал он, в глазах его стояли слезы, — умоляю, не надо. Я не хочу этого! Хан, маленький, слабый и беспомощный, был загнан в угол, зажатый между безжалостной силой и своей собственной безысходностью. Он понимал, что в этой ситуации его жизнь висела на волоске, а его тело — на растерзание. Кто-то сильно оттолкнул его от Джисона, и он от неожиданности тот улетел в противоположную стену. Хан поднял заплаканный взгляд на этого спасителя. Минхо. Глядя на его мужественное, хотя и растрепанное лицо, Хан испытал одновременно благодарность и страх. Минхо, в свою очередь, бросился на незнакомца. Удары сыпались, как град, и Хан увидел, как лицо парня искажено в ненависти. Минхо не останавливался. Его тело двигалось с дикой, почти животной силой, но в его глазах поскальзывалось что-то еще — горечь, желание отомстить. Каждый удар гремел, заполняя тишину звуками борьбы. Хан же с ужасом наблюдал, как его спаситель становился монстром, поглощённый яростью. — Минхо! — закричал он, бросившись к нему, чтобы остановить это безумие, — хватит! Ты же убьешь его! Слёзы брызнули из его глаз, когда он ощутил всю безысходность ситуации. — А ты думаешь, чего я добиваюсь? — зарычал Минхо, но увидев заплаканные глаза Хана остановился. Его дыхание стало более ровным, а ярость, казавшаяся безграничной, начала улетучиваться. Он обеспокоенно и бережно поднял покрасневшее лицо Джисона теплыми руками, глазами бегая по его глазам, губам и щекам. — С тобой все в порядке? — заволновался Минхо, а Джисону казалось, что он сошел с ума. Лицо Ли всего в паре миллиметров от его. Руки Минхо тряслись, когда он сжимал лицо Джисона, сумасшедшим взглядом рассматривая расширенные от удивления глаза. Парень, кажется, мигом отрезвел, но его продолжало все сильнее и сильнее захватывать чувство страха. — Нам надо убраться отсюда, — сказал Минхо, не получив ответа. Хан почувствовал, как во рту пересохло, будто кто-то выкачал из его организма всю жидкость. Вся комната вновь вертелась, голова продолжала болеть и кружиться. — Джисон, ты меня слышишь? — он схватил Хана за руки. Но с ужасом посмотрел вниз, понимая, что даже он своими прикосновениями не в силах унять дрожь. — Минхо… — единственное, что смог выдавить из себя младший, а затем непрошенная слезинка медленно скатилась к его подбородку, а затем осталась большой каплей на воротнике жилета. Ли больше не пытался получить ответы и действия от Хана, он просто поднял его с пола. Минхо поправил его одежду и взял на руки. Только сейчас Джисон понимает, что они собрали целую толпу, но никто не посмел остановить Минхо. — Избавьтесь от него, — кинул он каким-то мужчинам, которые без вопросов стали выполнять приказ. Минхо усадил его на переднее сиденье. Сам он сел рядом, обойдя машину. — Попей воды, — подал бутылку Ли. Хан без раздумий схватил бутылку воды, когда Минхо начал искать аптечку. Он обработал рану перекисью водорода. — Ай, щиплет, — Джисон попытался отдернуть руку парня. — Терпи, — мягко сказал Минхо, продолжая свои действия. Хан с интересом смотрел на него. Затем Ли наклеил пластырь и убрал аптечку. — Извини, — неожиданно произнес Минхо. — Что?! — такого Хан точно не ожидал услышать от него. — Прости, — повторил он, — я должен был прислушаться к тебе, когда ты говорил о том, что не хочешь сюда приезжать. И я должен был приглядывать за тобой. — Ты не виноват, — ответил Хан, опустив взгляд на колени, — я не должен был так одеваться и уходить от тебя. — Эй, — Минхо приподнял его лицо за подбородок, — ты выглядел потрясающе, и только этот мерзавец виноват в том, что посмел к тебе прикоснуться. — Кто те люди, которых ты послал с ним разобраться? — Они из моего клана, — честно сказал Минхо, — этот клуб принадлежит мне. — Понятно, — до Хана наконец дошел смысл, — значит, ты держишь девушек в роли… кхм, ночных развлечений. — Обижаешь, — усмехнулся Минхо, — в нашем клане два правила: никаких наркотиков и проституток. Мы против этого. — Так кто же эти девушки? — удивился Хан. — Хостес, — коротко объяснил Минхо, — их задача — развлекать гостей: танцевать, петь, наливать напитки. Интим строго запрещен. Мои парни следят за этим. — Вот как. Хан и Минхо сидели в машине, окутанные неловкой тишиной, которая висела в воздухе тяжелым грузом. — Может поедем, — не выдержал Джисон. — Ты в порядке? — Минхо, с беспокойством глядя на Хана, снова задал вопрос, который уже витал в его голове. Ответ Хана, полный боли и страха, прозвучал как удар молнии: — Нет, Минхо. Как я могу быть в порядке после того, как меня чуть не изнасиловали? Я до жути перепуган. За что мне все это? Сначала меня затаскивают в клан мафии против моей воли. А твои постоянные смены настроения? Сначала мы мило общаемся, а потом ты грозишься меня убить. Определись, пожалуйста. Если ты меня ненавидишь, то я могу не попадаться на твои глаза. Хан говорил то, что давно копилось в нем, то, что он не мог выразить раньше. Алкоголь, который он выпил, притуплял его страхи и давал ему смелость говорить правду. Он знал, что утром будет жалеть о своих словах, но сейчас ему было важно выговориться, выплеснуть всю боль наружу. Минхо, глядя в глаза Джисона, ответил: — Я не ненавижу тебя, Хан. Я просто пытаюсь держать дистанцию. Но у меня плохо получается. И я не хотел, чтобы все так вышло. Я не хотел, чтобы ты знал, кто я. Или заставлять вступать в клан. Но я должен защитить свою семью и… — И ты не доверяешь мне, — перебил Хан, — я слышал это много раз. Но знаешь что? Для человека, который не доверяет мне, ты слишком многое рассказываешь. Минхо, замешкавшись, начал объяснять: — Да, потому что ты такой… комфортный. С тобой хочется проводить время, тебе хочется рассказывать все. Хан, с нежностью в глазах, взял лицо Минхо в свои маленькие ладони: — Так общайся со мной. Не надо со мной обращаться, как с врагом. Я тебе ничего не сделал. Я уверен, что ты перерыл всю информацию про меня и ничего не нашел. Доверься мне. Минхо, на мгновение застыв, повернулся к рулю: — Поедем к тебе за учебниками. — Сейчас? — удивился Хан. — Да, думаю, тебе не хочется возвращаться в особняк. В твоей квартире тебе будет спокойнее. Переночуем там, а утром… Минхо не договорил, его мысли были где-то далеко, возможно, он думал о том, как сложно ему дается доверие к Хану, как он боится потерять его. Он не понимал, что происходит между ними, что за чувства рождаются в его душе при виде него. Хан, глядя на Минхо, чувствовал, как его душа начинает таять от нежности и заботы, которая исходила от этого человека. Он не мог поверить, что кто-то может быть так нежен и одновременно так силен. Он хотел довериться Минхо, хотел дать ему шанс. Джисон не сказал адрес, но было не удивительно, что Ли его знает. Его люди скорее всего нашли всю информацию о Хане, когда он только был в отключке в подвале.

***

Было странно возвращаться в квартиру, да еще и не одному. Прошло всего три дня, а будто вечность. Это была маленькая квартира-студия. Входя в нее, они попали в светлую секцию, где легко разместился удобный диван, превращающийся в кровать. Утром и днем просторные окна наполняли комнату солнечным светом, создавая уютную атмосферу. Кровать была не убрана, подушки разбросаны на полу. Возле нее находилась гитара. На одной стороне располагалась мини-кухня с современными бытовыми приборами: холодильником, плитой и СВЧ-печью. Удобная барная стойка служила и рабочей зоной для изучения материалов, и местом для коротких завтраков. Рядом располагались стильные стеллажи с книгами и учебниками. Однако они валялись по всей комнате. Совмещенная ванная комната невелика, но продумана до мелочей: здесь находился душ, умывальник и стиральная машина. Студия отделена от остального пространства перегородкой, что создает иллюзию отдельной спальни. — Прости за беспорядок. Я не знал, что у меня будут гости, — Хан стал судорожно убирать вещи, которые попадались ему на глаза, — и в тот день я опаздывал на учебу. — Успокойся, мне все равно, — остановил его Минхо, — сходи в душ, я после тебя. — Хорошо, — Хан взял полотенце, пижаму и ушел в ванную комнату. Пока он был в душе, Минхо разгладил простыни, приподнял подушки, создавая уютную атмосферу. Взгляд его упал на барную стойку, усыпанную разноцветными бумагами. Текст песни, написанный аккуратным почерком, соседствовал с записями по анатомии, латинскому языку и биологии, создавая хаотичный, но очаровательный беспорядок, свойственный творческой натуре. Минхо заинтересовался текстом песни, лежавшим поверх остальных листов: Я пришелец на этой земле Кажется, мне нигде не место в одиночестве. Неважно, как я улыбаюсь, я чувствую себя таким одиноким Инопланетяне пытаются смешаться с землянами Никто не сможет слушать меня, если ты будешь говорить со мной. Сначала я был в незнакомом месте, полном ожиданий. В моих глазах черная ночь, и я продолжаю плакать. Потому что моя уместность тоже может кого-то обидеть Я жил так, как будто был мертв, и я стою там один. Даже если бы они и я каким-то образом оказались в одном и том же месте, я был инопланетянином, да Я одиночка, который вылетел из космоса и получил несвоевременную смерть, полную ран. Это одинокая ночь. Это тихая ночь. В моем голосе столько мрачного. Я собираюсь сделать так, чтобы это произошло. Там, среди звезд. Мне просто одиноко, кто-то тянется ко мне и хватает меня. В это время вышел Хан в милой голубой пижаме, вытирая волосы полотенцем. Он выглядел таким крошечным. — Эй, она еще не закончена! — Хан, заметив интерес Минхо, поспешил вырвать лист бумаги из его рук. Но Ли, обладающий молниеносной реакцией, успел сжать его в кулаке. — Минхо, отпусти, пожалуйста. — Хан, смущаясь, умолял, чувствуя, как щеки начинают гореть. — Если ты сыграешь ее на гитаре, — Минхо смотрел на него пристально, словно заглядывая в самую душу. — Я не могу, — тихо ответил Хан, опуская взгляд. — Почему? Вон гитара, вот текст и ноты, — искренне удивился Минхо, будто это было само собой разумеющимся. — Я стесняюсь, — честно признался Хан. — Пожалуйста, — прошептал Минхо, и в его голосе звучала мольба. Хан не мог ему отказать. Притягательность Минхо, его харизма и уверенность были гипнотическими, а его настойчивость не оставляла шансов на отказ. — Ладно, только потом не жалуйся, — Хан, сдаваясь, медленно подошел к гитаре. Минхо, не отрывая от него взгляда, последовал за ним, его присутствие давило на Джисона, заставляя сердце биться быстрее. Парень прижал гитару к себе, ощутив, как холодный металл струны касается кожи. Он пытался вспомнить аккорды, но мысли расплывались, как сон на утреннем свету. Минхо, стоя рядом, цеплял его взглядом, и Хан не мог избавиться от ощущения, что каждая нота будет звучать не только для пустой квартиры, но и для Ли. Он нервно взглотнул, пытаясь справиться с волнением, которое его буквально парализовало. Ноги подкашивались, голова кружилась, а в ушах звенела тишина. Он начал играть, руки двигались сами собой, а голос неожиданно заполнил комнату. В каждом слове было столько эмоций, что казалось, мир вокруг замер. Минхо чуть качал головой в такт музыке, его глаза блестели. — Это… невероятно, — прошептал он, и Хан на мгновение отвлекся от игры, встретив его взгляд. С каждым аккордом стеснение отступало, открывая дорогу уверенности. Хан почувствовал, как музыка соединяет их, словно невидимая нить. Он знал, что этот миг навсегда останется в их памяти, как сладкое воспоминание, которое они смогут переслушивать в тишине. Когда последний аккорд затих, в комнате воцарилось молчание. Минхо, словно очнувшись, улыбнулся и тихо сказал: — Спасибо. Я плохо выражаю свои эмоции словами. Но это было великолепно, — произнес Минхо. — Правда? Ты первый человек, которому я исполняю песню, — признался Хан и нервно почесал шею. — Конечно, правда. Ты себя слышал? Твой голос был таким полным и искренним, что каждая нота пробуждала что-то глубоко внутри. Ты заставил меня забыть о всем, что вокруг, — продолжил Минхо, все еще улыбаясь. Хан почувствовал, как тепло разливается по его лицу. Он никогда не думал, что сможет вызвать такую реакцию в другом человеке. — Знаешь, иногда кажется, что музыка может говорить больше, чем слова, — сказал Хан, покачав головой. — Ты должен дать послушать Чану и Чанбину, — ответил Минхо, его глаза светились искренностью, — я бы слушал тебя вечность. Но нам нужно спать. — Да, вот только кровать одна. — И что? Боишься со мной спать? — Минхо не видел проблемы. Хан усмехнулся, колеблясь между сомнением и желанием. Спать в одной постели было признаком близости, и он не знал, как к этому отнесется Минхо. Однако в его голосе не было ни намека на неудобство. Хан тихо вздохнул и, прищурив глаза, ответил: — Нет. На удивление тебе я доверяю, когда ты не грозишься лишить меня жизни. Минхо улыбнулся шире. Он подбросил подушку, и она приземлилась на соседней стороне кровати. — Не бойся, убивать во сне мне не нравится, — с задорным смешком произнес он и уверенно занял свою половину. Хан, слегка смущаясь, потянулся за пледом и устроился рядом. Минхо сходил в душ и переоделся в домашнюю одежду Джисона. Им повезло, что парень любил дома надевать оверсайз, так что Ли все подошло. Минхо лег рядом, выключив свет с помощью пульта управления, Хан попытался уснуть. Ли притянул к себе плед, накрыв их обоих. Тишина в комнате была приятной, прерываемой лишь тихими звуками улицы за окном. Хан чувствовал, как его сердце бьется чаще. Он попытался отвлечься и закрыть глаза, но смущающие мысли о Минхо не оставляли его в покое. Каждое движение, каждое тихое дыхание казались слишком близкими, заставляя его чувствовать себя неловко, но в то же время и счастливым. Внезапно, Минхо повернулся на бок, чуть прижавшись к Хану, и его теплое дыхание коснулось кожи. Хан затаил дыхание, чувствуя, как внутри все замирает. Он не мог поверить, что вот так просто лежит рядом с парнем, который нравился ему. В темноте, где нельзя было увидеть его выражение лица, Хан решился на шаг, который давно откладывал. Он осторожно потянулся и коснулся ладонью плеча Минхо, словно искал поддержки в этом смущающем мгновении. Минхо, почувствовав его прикосновение, слегка улыбнулся во сне. — Ты спишь? — спросил шепотом Хан, но будто все равно громко. — Как я могу уснуть, когда ты прожигаешь меня взглядом, — Джисон хотя не видел, но почувствовал, как Минхо расплылся в кошачьей улыбке, — ты что-то хотел спросить? — Научишь меня драться? — задал вопрос Хан. — Научу, — Минхо уже проваливался в сон после такого тяжелого дня.