Я посадил дерево

             Проснулась Катя за десять минут до будильника, нацепила очки, с удовольствием потянулась и вспомнила, что они с Колькой поедут в «Зималетто». И если поначалу она собиралась и правда подождать к скверике неподалеку, то сейчас отчетливо поняла — не будет паниковать и прятаться. Сходит с ним в качестве группы поддержки, и пусть окружающие думают, что угодно. Если Коле нужна ее поддержка, то он ее получит, как бы это не выглядело со стороны.       Заправив диван и переодевшись в домашние штаны и рубашку, Катя ненадолго заглянула в ванную. Привела себя в порядок, поставила стираться отцовские вещи, мысленно радуясь тому, что стиральная машинка работала бесшумно. Раньше она стирала на руках и искренне радовалась тому, что эта необходимость осталась в далеком прошлом.       «Колька наверняка волнуется… Еще бы, он пока студент, и такая должность. Все-таки хорошо, что мы занялись бизнес-планом. Коля на деле докажет, что у него светлая голова и вообще, получит хороший опыт…», — с улыбкой думала Катя, занимаясь завтраком. Выбор пал на манную кашу и бутерброды с маслом. Просто, вкусно, быстро. А для Кольки она достанет его любимое клубничное варенье, подсластит пилюлю. Заварив чай, поставила кастрюльку с молоком на плиту и стала ждать, пока закипит. — «Спасибо Андрею. Если бы он не перепутал папки, такой возможности бы у нас не было. А может не перепутал? Отправил намеренно, и решил посмотреть, что получится в итоге? Но с другой стороны это рискованный шаг. Я могла бы просто выкинуть папку… Ладно. В любом случае, раз так получилось, значит, так и нужно».       — Как же хорошо дома, — довольный Валерий Сергеевич заглянул на кухню. — Доброе утро, Катюш.       — Доброе утро. Как спалось?       — Прекрасно. Думал, отвык за месяц и не усну, но нет.       — Ну и хорошо, — Катя улыбнулась и отвлеклась на закипевшее молоко.       — Я схожу, выкину мусор и до киоска дойду. Хочу газет купить свежих.       — Ладно. Но можно Кольку попросить, он без проблем сходит.       — Да ладно, дрыхнет еще небось, — добродушно усмехнулся Пушкарев. Он вытащил ведро из-под раковины и ушел в прихожую одеваться. — Я быстро, минут десять максимум.       — Хорошо!       Катя сосредоточилась на помешивании каши, даже не обращая внимания на бормочущий фоном телевизор. Любимые экономические новости интересовали ее чуть меньше, все мысли занимала новая Колькина работа. Где покупать мобильник она примерно представляла, но вот с одеждой оказалось сложнее — Коля должен был выглядеть соответственно, и те места, где они раньше одевались, совсем не подходили. В памяти всплыло несколько бутиков и магазинов мужской одежды прямо там, на Кутузовском, а значит, можно было не тратить время на поиски и приобрести все необходимое прямо рядом с «Зималетто». Мысль о том, что можно прогулять вообще все пары, неожиданно развеселила — Катя редко прогуливала пары, только в самых экстренных случаях, на успеваемости это никак не сказывалось.       Доварив кашу, Катя вышла в прихожую, набрала номер старосты — Данька был своим парнем, они с Колей работали над какими-то проектами, и с ним можно было договориться. Пользуясь отсутствием папы, Катя набрала номер старосты, объяснила, что они с Колькой поедут в больницу с ее отцом, и попросила не отмечать пропуски. Данька — добрая душа, — согласился выручить, и с набитым ртом заявил, что сочтутся потом, как свои люди. Катя была согласна на что угодно в пределах разумного и пообещала, что их благодарность не будет знать границ.       Валерий Сергеевич вернулся одновременно с Колькой, с кипой газет подмышкой и пустым ведром.       — У меня все готово, мойте руки и за стол.       — Это мы запросто, — радостно заулыбался Зорькин. Катя утащила его за собой на кухню. Мини-совещание пришлось проводить шепотом.       — Коль, я Даньке позвонила, отпросила нас.       — Зачем? Три пары всего.       — После собеседования пойдем тебе покупать модную одежду. И очки. И стрижку сделаем.       — Ладно, — ошарашенный Коля кивнул. — Не думал, я, Пушкарева, что ты можешь быть такой оторвой.       — Коль, откуда время взять? Нам надо подготовиться, еще машину посмотреть, и фирмой заняться, ты же сам предлагал… А когда, если учимся весь день.       Коля, пользуясь моментом, проскользнул в ванную. Подруга подала ему интересную мысль — Данька Монахов был отличным парнем, входил в тройку лучших студентов на курсе, и увлекался программированием, но чаще хакерством. Им такие услуги вполне могли пригодиться, стоило обдумать такой вариант, пригласить в их маленькую, но гордую фирмочку Монахова. Во-первых, Данькины умения открывали новые горизонты не только персонально для них, но и для той же «Зималетто» — что мешало компании, например, проапгрейдить свой сайт, и, например, ввести возможность онлайн-заказов? Пусть все эти идеи требовали доработки, но они уже были, и раз он оказался втянут в дела компании, то хотелось работать как можно более эффективно. Не только из любви к искусству, и из практических соображений тоже.       «Предложу Катьке, если поддержит — озадачим Даньку. Он свой парень, ему можно доверять. И мозги — что надо варят. Недаром же он чемпионат мира выиграл…», — картины будущего уже не сколько пугали, сколько заставляли восторженно замирать. Коля готов был много работать, пахать столько, сколько требуется, лишь бы изменить свою жизнь в лучшую сторону и дать своим будущим детям хорошее образование и неплохой старт в жизни.       — Коля, ты там заснул, что ли?       Катин голос вырвал его из мечтаний.       — Иду, задумался просто, — наскоро вытерев руки, Коля вышел из ванной. При виде тарелки с манной кашей, половину которой скрывал аппетитный слой клубничного варенья он умиленно заулыбался. — Кать, это все мне?       — Ну не мне же. Ешь на здоровье, твое любимое — клубничное.       Катя расставила тарелки, налила для всех чай и только после этого села за стол сама.       — Приятного аппетита, молодежь.       — Спасибо, пап. Тебе тоже — приятного аппетита.       Коля, сквозь кашу и бутерброд, что-то нечленораздельно промычал, но все его и так поняли.       Поковырявшись в тарелке с кашей ради приличия и осилив пару ложек, Катя скосила глаза на экран телевизора. Спортивные новости уже закончились, значит, можно было отвлечь папу разговорами.       — Папуль, я вчера уволилась из бара, получила расчет, буду искать новую работу. Вот сегодня и начну.       — Что-то случилось?       — Нет, все нормально было. Ни жалоб, ни конфликтов, просто я поняла, что нужны перемены. Я же почти готовый экономист, лучше найти работу по профессии, как ты и говорил.       — И что, тебя начальник без отработки отпустил?       — Да. Трудовую отдал, зарплату тоже.       — Ну и молодец, дочка. Не дело это все же, в притоне работать и ночами домой возвращаться.       — Пап, ну меня же всегда Коля забирал, да и притон он только для тех, кто ищет именно таких развлечений.       — Дядь Валер, кстати, мама просила передать — к вам Тоня будет ходить, ставить капельницы и уколы. Они вчера договорились. К девяти, вам нормально будет? Она как раз с ночной…       — Да, спасибо… Но это не обязательно, я же курс лечения прошел.       Катя, предвидевшая сопротивление, вздохнула. И ведь каждый раз одно и то же…       — Пап, не спорь, пожалуйста, врач все расписал, сколько и чего осталось. Курс у тебя не завершенный, надо пройти все, как назначили, инае смысла нет. Тоне ты доверяешь, у нее рука легкая. И вообще, ей нужно подработать, ты же знаешь, у нее дети, а на зарплату медсестры не разгуляешься.       Такая постановка вопроса Валерия Сергеевича окончательно успокоила. Чувство неловкости, оттого, что Кате приходилось тратиться на его лечение, да еще просить посторонних людей, сменилось пониманием, что они действительно выручат хорошую девушку. Тоня после смерти матери стала опекуном младших брата и сестры, пяти и шести лет, растила их одна и бралась за любые подработки.       — Ну, если ты так считаешь, то хорошо, давай, пусть ходит Тоня.       «Тем более, что я все уже оплатила… И мне спокойнее, пускать в дом знакомого человека, и ей хорошо, лишняя копейка. Дети на следующий год в школу пойдут, много всего нужно», — подумала Катя, собирая пустые тарелки со стола. Коля намазал варенье поверх масла и с удовольствием зажмурился.       — Мы сегодня до четырех.       — Договорились. А я Антонину приму, провожу, и займусь объявлениями, раз уж других поручений для меня нет, — Валерий Сергеевич поднял стопку газет, лежавшую на одном из стульев.       «Может, расскажем ему про работу?» — Колька подал подруге мысленный сигнал. — «В любом случае нашей фирме быть».       «Не стоит пока», — Катя посмотрела в ответ и допила чай.       «Ну, смотри. Он же переживает», — Коля несогласно мотнул головой.       Катерине и самой не нравилось врать отцу, но с другой стороны, он только вчера приехал после лечения домой и стоило ли вот так сразу вываливать все новости? Ей нужно подготовиться к разговору, подобрать нужные слова, рассказать про землю, в конце концов…       — Коль, я переодеваюсь и поехали, — закончив с посудой, Катя ушла в свою комнату. Переодевшись в стандартные юбку и водолазку, собрала волосы в более аккуратный пучок. Взяла сумку, оставленную в компьютерном кресле. Озаренная, вернулась на кухню — папе, как обычно, нужно было дать какое-нибудь посильное дело.       — Пап, посмотришь кресло мое, ладно? Оно расшаталось совсем, и колесики плохо ездят.       — Опять Колька катался? Посмотрю конечно.       — Дядь Валер, ну я же взрослый человек.       — Но это не мешает вам с Катюхой периодически дурить. Все, давайте, поезжайте, а то опоздаете.       Колька понесся одеваться. Прогуливать лекции в отличие от Кати он любил и сегодня был полон радостного предвкушения.       — Кстати, ты мне не сказала, как я выгляжу. Нормально?       — Нормально-нормально, — Катя кивнула. Вместо ветровки Колька надел пиджак, и в целом смотрелось не так уж и плохо. Вместо костюма «несколько раз б\у» уже сегодня они посмотрят что-то более модное и по Колькиной тощей фигуре. Очень дорогое брать не будут, просто приличный хороший костюм, а можно и пару, на смену.       — Документы взял?       — Взял. Три раза проверил.       — Я в тебя верю, Колька. Ты справишься.       — Спасибо, — расцвел от благодарной улыбки Коля. Если бы он рассказал матери, она бы тоже безусловно его поддержала, но ему хотелось предъявить уже более весомые результаты — договор о том, что он принят на работу, бумаги на открытое ИП, в общем, как-то вещественно подкрепить свои достижения.

***

      — Кира Юрьевна, выглядите как всегда, просто ошеломиссимо! — растекся елейной лужицей Урядов, кидая короткие сальные взгляды в сторону Виктории, одетой в эффектный ярко-красный деловой костюм. Приталенный жакет и прямая юбка смотрелись прекрасно, Вика и сама знала, как красива, и пользовалась, стараясь подать себя как можно более привлекательно. Они с Кирой до прихода кадровика успели обменяться несколькими фразами, договориться насчет обеда — Кира, в честь первого рабочего дня, звала подругу в любимый ресторанчик.       — Георгий Юрьевич, спасибо на добром слове. Я хотела узнать, вы кабинет для финансового директора подготовили? Николай Антонович приглашен сегодня для оформления.       — Да-да, разумеется, все сделали в лучшем виде. Давайте с вами напишем заявление, — подав Виктории ручку и несколько листков бумаги, Урядов жестом пригласил девушку присесть на один из стульев. — Виктория, вы — настоящее украшение нашего офиса, Андрею Палычу несказанно повезло, что в его приемной будете находиться вы.       Виктория, привыкшая к мужскому вниманию, вежливо улыбнулась. Престарелый Казанова ее не интересовал от слова совсем, но и хамить, портить отношения в коллективе в первый рабочий день она не собиралась. На предложение подруги поработать в «Зималетто» секретаршей восприняла как новое приключение. Во-первых, она не работала ни дня, и было нужно с чего-то начинать, а во-вторых, учитывая специфику модного дома, надеялась рано или поздно повстречать мужчину, с которым бы захотелось построить отношения, в идеале еще и семью. Бывший муж оставил после себя два навыка — привычку к роскоши и умение держать язык за зубами, побольше молчать и слушать, поменьше говорить. Этой стратегией Вика и собиралась воспользоваться, по крайней мере, большинство ее знакомых мужчин любили именно таких девушек — красивых, не слишком умных, не болтливых. Дурой Виктория не была, однако изображать дурочку умела как никто, и рассчитывала, что данный навык ей и пригодится.       Поставив сегодняшнюю дату под основным текстом, Клочкова оставила подпись и расшифровала ее. Георгий чуть ли не с восторгом выхватил лист из ее рук и собирался изречь что-то пафосное и елейное. Но дверь в конференц-зал распахнулась и заглянул Николай Зорькин.       — Доброе утро, прошу прощения, немного задержался. Пробки.       — Здравствуйте, Николай Антонович, — первой отозвалась Кира. — Георгий Юрьевич, я покажу Виктории ее рабочее место, введу в курс дела.       — Конечно-конечно, а мы пока с Николаем Антоновичем все оформим, — засуетился Урядов.       Коля, поймав на себе заинтересованный взгляд Виктории, усилием воли сосредоточился на том, что спрашивал у него кадровик — ксерокопии всех необходимых документов и достойное резюме он подготовил еще вчера.

***

      — Ой, а вы с Николаем Антоновичем пришли? — заинтересовалась непосредственная Маша. Зорькина в конференц-зал проводил Фёдор, а она сама буквально сгорала от нетерпения.       — Да, его пригласили на собеседование, а — я группа поддержки.       — Вы невеста, да? Извините, конечно, за вопрос, но смотритесь вы шикарно, — Тропинкина подалась вперед, отчего и без того откровенный вырез явил миру нежно-розовые кружева бюстгальтера.       — Мы друзья, еще со школы, — Катя усмехнулась. — Но за комплимент спасибо.       Слова Марии ее не удивили, потому что за парочку их принимали почти всегда, еще со школы, доказывать, что это совсем не так она попросту устала. Хотелось окружающим думать, что они влюблены и вот-вот поженятся, на здоровье, она не собиралась отвечать за чужие ожидания.       — Маша, а Андрей Павлович уже пришел?       — На встречу уехали с Романом Дмитричем, а что? Вы к нему приехали?       — Нет, — Катя мотнула головой. Неизвестно к чему бы привели расспросы любопытной секретарши, из распахнутых дверей лифта вышла эффектная молодая женщина с ярко-фиолетовым зонтом-тростью.       — Доброе утро!       — Доброе утро, Юлиана Фи…       — Только попробуй назвать по отчеству, заколдую, — с милой улыбкой произнесла Юлиана, направив зонт на девушку. Они обе рассмеялись. — Милко уже у себя?       — Да, конечно. Вас проводить?       — Машенька, я дорогу в цитадель стиля и шика найду с закрытыми глазами, — отмахнулась Виноградова и ушла, оставив после себя шлейф французских духов.       — Какая она красивая, — вздохнула Маша, подперев подбородок. — Легкая, яркая, эффектная, как фея. Акула пиара, раскрутит что угодно и кого угодно, настоящий профессионал. Пять раз замужем была, говорят.       — Маш, хватит уже болтать, лучше бы почтой занялась, — появившийся будто из-под земли Федя прервал ее восторги и сплетни. — Катя, извините, пожалуйста, наша Мария — лучше всех в мире поддерживает разговор на любые темы, но иногда ее нужно тормозить.       — Да ладно, почему бы и не поболтать, если есть возможность, — Катя пожала плечами. — Тем более, что начальство уехало на встречу.       — Но Кира-то здесь, — Коротков не сдавался. — Маш, я не буду тебя отмазывать в сотый уже раз. Я выговоров заработал на год вперед.       — Ну Федь, ну чего ты такой занудный…       Оставив парочку разбираться в отношениях самостоятельно, Катя прошла к одному из диванчиков и присела. Юлиана произвела на нее сильное впечатление. Такие активные, яркие, уверенные в себе женщины всегда ее поражали и вызывали восхищение. Мысли с гениальной — по словам Марии, — пиарщицы, переместились в более практичную плоскость. На одном из дизайнерских низких столиков виднелась стопка журналов. Без стеснения Катя отыскала один, именно о мужской моде в этом сезоне и погрузилась в чтение. В тенденциях и писках она не разбиралась, слепо доверять консультантам не хотела, и пока выдалось несколько свободных минут, решила составить свое собственное мнение о том, что сейчас предлагают носить стильным мужчинам.

***

      — Какой кайф… — Коля, осушив разом бутылку холодной газировки, блаженно откинулся на спинку стула.       За последние пять часов он устал так, как не уставал никогда. Из «Зималетто» они вышли около десяти, потом воодушевленная Катька потащила его куда-то по проспекту — стричься, покупать одежду и телефон. Тратить заработанные деньги оказалось приятно, но так утомительно — он действительно устал, пока примерял все то, что Катя охапками тащила ему в примерочную. И после того, как они вышли из обувного магазина, Катерина смилостивилась — предложила зайти в ближайший ресторанчик быстрого питания, восстановить силы и передохнуть, а заодно и подкрепиться.       Сама Катя задумчиво жевала картошку-фри, поглядывая то в ежедневник, то на него.       — Ты чего? Стрижка все-таки мне не идет?       — Проверяю по списку, все ли мы купили.       Коля, усевшись поближе к столу, потянулся за своей порцией картошки и стал добросовестно перечислять.       — Очки, десять рубашек, майки, галстуки, джемпер, два костюма, джинсы, ремень, белье, носки, портфель, перчатки, ботинки и туфли. Мобильник.       — Мы не купили шарф, часы.       — Шарф у меня есть, мама подарила. А часы… Думаешь, мои совсем позорные?       — Нормальные, но для финдиректора — не солидно.       — Ладно, побуду несолидным пока. Потом как-нибудь с зарплаты куплю. В конце концов, я не собираюсь стесняться того, что у меня есть. И вообще, часы Валерий Сергеевич на день рождения подарил.       — Уговорил.       Катя развернула гамбургер, откусила и без особого аппетита стала жевать.       — Ты чего, невкусно?       — Картошка лучше.       — Да нормально все, — Коля, откусив от своего, возмутился. — Ты вообще есть нормально когда начнешь? Тут и овощи, и мясо. Все в балансе.       — Коль, ну правда, мне не нравится, — Катя отложила недоеденную булку с котлетой и занялась картошкой.       — Если ты не против, то я его спасу, — Зорькин не мог допустить, чтобы еду выкидывали и взялся за свой и за Катькин гамбургеры. Прожевав, как можно невиннее поинтересовался:       — А тебя когда преображать пойдем?       — В смысле? — поперхнувшись, Катя посмотрела на друга, как на привидение.       — В прямом. Тебе, как минимум, нужны хорошие ботинки на осень, куртку нормальную. Ну и по мелочи там.       — Коль, у меня все необходимое есть.       — Я не спрашиваю, что у тебя есть. Я спрашиваю — когда. Давай в воскресенье? Я как раз с дачи вернусь, матушка там отдохнет и без меня прекрасно.       — И куда я все это буду носить? На учебу?       — Почему? Работу тебе найдем. На работу и будешь.       — Я не знаю, Коль. Может к Вячеславу Семёнычу попроситься, а?       — Давай оставим его на крайний случай. Он же говорил — ты всегда можешь вернуться. А вдруг подвернется что-то получше, поинтереснее.       — Если за неделю не найду приличный вариант, то позвоню ему.       — Куда ты торопишься?       — Коль, мне конечно нормально в баре заплатили, но я не могу сидеть сложа руки. Мало ли что…       — Для начала надо на заочку перевестись. Давай вместе, а? Без меня тебе будет скучно.       — Я думала об этом. Конечно, если я перейду на заочку, то появится больше шансов найти работу на полный день в нормальном месте. Папа, конечно, будет против, но я постараюсь его убедить. Тем более, остался этот курс и следующий — дипломная работа и практика… Вообще, у нас вопрос поиска работы какой-то болезненный. Я не могу найти, папа тоже, — Катя невесело усмехнулась. Коля сделал усы из картошки-фри и попытался ими пошевелить, но попытка развеселить подругу не увенчалась успехом.       — Слушай, давай ему скажем, ну, про планы нашу фирму? А то он изведется весь с поиском работы, отказы же посыпятся…       — Ты теть Ире почему не хочешь говорить пока? Хочешь принести доказательства, так сказать. Документы, бумаги официальные. У меня папа такой же. Ему мало слов, он доверяет только действиям.       — Это да. Но мама — она не экономист, в отличие от дядь Валеры. И ему будет приятнее, если мы все подадим так, что советуемся с ним. Матушка моя при всем желании ничего не посоветует, только поддержит. Давай вечером и предложим? Кстати, ты когда про Даньку сказала, я подумал, может его тоже в дело возьмем?       — Даньку? А что, он программист хороший, хакер — гениальный. И язык за зубами держать умеет.       — Можно попробовать, хуже точно не будет. Я подумал… У «Зималетто» сайт надо обновить до нормального, всякого-разного добавить, плюс, допустим, можно предложить им онлайн-магазин сделать. По-моему, это будет круто. В нашей стране это не особо популярно, они станут одними из первых, успех, считай, обеспечен. Не у всех же есть возможность таскаться по магазинам, как мы с тобой, — Коля кивнул на пакеты. — В общем, хороший проверенный спец нам нужен.       — Завтра тоже не учимся, — с улыбкой заявила Катя. — Чем быстрее займемся оформлением фирмы, тем лучше. Беготни море… Кстати, давай название придумаем?       Коля задумчиво дожевал гамбургер, запил газировкой, посмотрел в большое панорамное окно перед собой.       — Ника? Ну, типа «победа»? Николай и Катя?       — Пусть «Ника». А Данька не заслужил?       — Тогда… — Коля поерзал на стуле, забрал Катин ежедневник и ручку, написал несколько слов, подумал, пожевал губами, открыл и закрыл глаза, представляя себе название будущей фирмочки. — Надо, чтобы запоминалось и ни у кого такого не было. Может «НиКаМоДа»?       — Николай, Катерина, Монахов Даниил?       — Ну да. Я не знаю, что еще придумать. У меня фантазия не работает.       — Меня смущает слово «мода» в названии.       — А так интереснее, — Коля усмехнулся. — Хорошо, что сейчас подумали, а не во время подписания документов…       Катя глянула на часы.       — Может вызовем такси? Или на метро?       — Давай на старом добром троллейбусе, — оптимистично отозвался Зорькин. Он вернул подруге ежедневник, допил-доел то, что оставалось на подносе. — Шучу. Поймаем частника и доедем. Закинем ко мне пакеты, и к тебе, да?       — Конечно. Я не хочу рассказывать папе все одна. В конце концов, ты у нас миллионер.       Коля укоризненно посмотрел на Катю. Она выкинула мусор с их подносов в специальную урну и они выбрались на улицу. Катерина остановила машину буквально сразу, они загрузили пакеты в багажник. Катя села на заднее сиденье, Коля вперед, к водителю.

***

      Все шло не так, как хотелось Андрею. Его буквально разрывало на несколько Жданчиков поменьше от противоречий и как собрать все воедино он пока не понимал. Одна его часть очень хотела увидеть Катю, ту, которая позволила себя поцеловать ночью на кухне, юную и хрупкую, с огромными красивыми глазами и притягательной улыбкой на пухлых губах, но другая его часть бесилась и не желала больше никогда видеть Пушкареву с ее обидой и претензиями. Как примирить обе стороны и не наломать еще больше дров Андрей не понимал — словно против воли он нес ерунду в Катин адрес, раздражался на любое ее действие, хамил, пытался зацепить, хоть как-то задеть, чтобы сдернуть с нее маску сдержанной вежливости. Ему нужна была настоящая, живая Катя, как тогда, во время ночных посиделок, а не эта холодная и собранная, бесчувственная и деловая — она вызывала отторжение и интуитивный страх, как будто в ней было что-то, что способно уничтожить его раз и на всегда. В своих чувствах Жданов окончательно запутался. Вряд ли он планировал строить с Катей серьезные отношения, влюбленность погибла под прессом из чувства вины и обиды, но интерес к Катерине он по-прежнему чувствовал и просто не мог оставить ее в покое, как она того просила. Ему казалось, что он обязан достучаться до нее, получить тот самый откровенный разговор, который, он надеялся, расставит все по своим местам. И его перестанет «ломать» от собственных идиотских поступков. За которые он сам себя то оправдывал, перекладывая вину на окружающих, то винил, ругая последними словами.       Рабочий день и встреча с Германом Полянским прошли как-то мимо сознания. Заключенная выгодная сделка на приобретение новых станков и совершенно шикарной вышивальной машины порадовала, но Жданов думал совсем о другом и даже отказался пойти с Ромкой в бар. Тот, если и обиделся, то виду не подал.       А сейчас Андрей, злой и мрачный, направлялся в «Огненный тайфун», толком и сам не понимая, зачем. Точнее, понимал — увидеть Катю, поговорить. Извиниться за хамство, которого Катерина совершенно не заслуживала. По пробкам удалось добраться только к семи, как он не старался искать объездные пути.       Припарковавшись, Жданов скривился от грохочущей музыки. Да и парковка вызывала неприятные ассоциации — валяться избитым ему совершенно не понравилось. К барной стойке, украшенной светодиодами, он направился сражу же. Парень — высокий тощий блондин с пирсингом в нижней губе, не отвлекаясь от тряски шейкером, приготовился принять заказ. Но пить Андрей не собирался, по крайней мере, до разговора с Катей.       — Мне нужна Катя Пушкарева.       — Ее нет, — проорал парень ему прямо в ухо.       — Не вышла на смену?       — Уволилась!       — Где у вас начальник?       — Прямо по коридору, два раза направо, налево и прямо, — бармен мгновенно потерял интерес к гостю. Андрей, удивленный и раздосадованный, сунул ему в карман черной жилетки сложенную купюру и направился в указанном направлении. Катерине, безусловно, нужны были деньги. Сколько там стипендия? Копейки, рублей пятьсот-шестьсот, вряд ли в этом притоне платили много, но даже долларов сто пятьдесят-двести для Кати имели роль. И вот — уволилась. Почему? Что могло произойти? Все-таки решилась устроиться вместо друга Коли-Николая в «Зималетто»? Но Андрей знал, что Зорькин сегодня приходил и ему уже подготовили кабинет. Вопросов было слишком много, а ответы он мог получить либо у управляющего, либо у самой Кати.       Кабинет управляющего нашелся быстро и легко. Андрей постучал, распахнул дверь. Мимо него проскользнули две пышногрудые брюнетки, одетые в латекс.       — Прошу прощения, но мне сказали, что Екатерина Пушкарева уволилась. Могу я узнать причину?       Марат, зажав сигарету в зубах, кое-как заправил рубашку в черные джинсы, ничуть не смущаясь гостя. Как мужик мужика он должен был понять.       — Господин Жданов, верно?       Андрей кивнул.       Взгляд Марата остановился на его разбитой физиономии и мужчина едва заметно усмехнулся.       — Вы меня вряд ли вспомните, но до вашей драки мы успели познакомиться. Насчет Кати-Катерины — разбирайтесь сами. За нее попросили — я ее отпустил с хорошим расчетом. Жалко даже — девчонка толковая, честная, к клиентам в штаны не лазила, чая получала много.       — Кто попросил?       — Сами разбирайтесь, кто я такой, чтобы вмешиваться в семейные дела, — Марат усмехнулся и выпустил сигаретный дым серией из нескольких колец. — Кира Юрьевна Воропаева, невеста ваша. Повезло вам — такая женщина… Не мой типаж, но поверьте — настоящий бриллиант.       — Спасибо, я знаю, — автоматически отозвался Андрей. Он даже пропустил мимо ушей фразу о невесте. Куда сильнее его озадачил сам факт, что за Катю могла просить Кира. Зачем ей это нужно? Так печься о незнакомой девушке… — Извините за беспокойство, я, пожалуй, пойду.       — Не желаете остаться, у нас сейчас начнется файер-шоу, новая программа, пять авторских новых коктейлей.       — В другой раз, — Жданов попрощался и вышел из кабинета. Думать о развлечениях и коктейлях он сейчас просто не мог.       Сначала он злился и раздражался на Катю, всю такую неприступную, выставившую свою обиду и горевание о матери как щит, под который подобраться было просто нереально. Неприятнее всего было понимать, что у них могло бы все получиться, если бы Катя остаивла прошлое в прошлом и позволила себе просто чувствовать и доверять, а не видеть в нем врага. В конце концов, за полгода можно было принять и понять, что случилось непоправимое, принять, осознать и жить дальше. Андрей не понимал, зачем продолжать лелеять в себе обиду на нехороших бизнесменов, посмевших покуситься на землю? Кому от этого будет легче? Никому. К тому же он придумал отличный вариант. Земля теперь в собственности Катерины, саженцы должны привезти уже на этой неделе. То есть частично нанесенный ущерб он прекрасно возместил. Свои несколько шагов сделал, очередь теперь за Катей. Но вряд ли она решится на этот шаг, если он не попытается как-то до нее достучаться. Мысли о Кате не давали покоя ни днем, ни ночью, ни на работе, ни дома, перед сном — он уже проклинал тот самый вечер, когда они с Ромкой решили закатиться в этот чертов «Огненный тайфун». Надо было поехать в старое, проверенное место. И плевать, что их увидели бы с моделями — одной больше, одной меньше — не страшно.       Но теперь его поразила Кира, решившая поиграть в благодетельницу. Когда они вообще успели спеться за его спиной, что вообще на самом деле происходит? Почему Кира вообще занялась этим вопросом, какой у нее может быть интерес? Работала же Катя как-то в этом караоке-баре, и дальше бы работала, коли ее все устраивало.       «А если окажется, что и Малина как-то свою лапу приложил и принес свои самые искренние извинения…» — Андрей усмехнулся. — «То получится, что я один такой отбитый на всю голову, а окружающие меня люди — святые. Умеющие быть благодарными, сопереживающие и всегда протягивающие руку помощи, когда в этом кто-то нуждается.       Жданов повернул в зажигании ключ, но передумал ехать и набрал номер Киры. После его слов, что он отменяет помолвку они толком и не разговаривали, если не считать нотаций Киры. Он правда тогда не слушал, что ему говорила бывшая невеста, слишком поглощенный своими чувствами. Теперь же он, похоже, остыл, подуспокоился и готов был услышать ее точку зрения.       Кира отозвалась сразу, как будто ждала его звонка. А может и правда ждала, что он перебесится, извинится и все вернется на прежние рельсы.       — Да.       — Кир, скажи пожалуйста, зачем ты уволила Катю? В смысле, заставила управляющего ее рассчитать.       — Девушке из приличной семьи и с хорошими мозгами не место в данном притоне, — спокойно произнесла Кира. — Она же не маргиналка какая-нибудь. А что?       — Я хотел с ней поговорить, приехал в «Огненный тайфун»…       — Позвони ей. Ну или поезжай к ней домой, в чем проблема?       — Ладно, Кир, я тебя понял. Спасибо.       Не дожидаясь вопросов, Андрей сбросил звонок. Да, домой можно было бы и приехать, или сначала позвонить… Номер у него имелся. Только он сильно сомневался в том, что Катя ему ответит. Выехав с парковки, Жданов направился к Катиному дому. На одном из светофоров набрал сообщение, отправил. Ответа не получил. Доехав до дома и встав на углу, так, чтобы машину не было видно, снова написал сообщение. Подождал пару минут и решился позвонить. Но чуда не случилось — Катя проигнорировала и сообщения, и звонок. А на домашний он все-таки не рискнул, сам не зная, почему.       «Приеду утром, перед ее учебой», — решил Андрей. Домой не хотелось, к Кире — тем более, вместо этого он сделал музыку погромче и поехал кататься по городу. Это всегда успокаивало, помогало разобраться в собственных мыслях и прийти к какому-то решению.