Магнолия

      Так же, как и плохие новости, хорошие приходят неожиданно. Застают врасплох, в самый внезапный момент, когда начинаешь терять бдительность. Только в отличие от печальных вестей, радостные окрыляют, отрывают второе дыхание, позволяя полностью вдохнуть сладость жизни и принять её благосклонные дары. Порой принесённого счастья не хватает — оно собрано чуть ли не по крупицам, но иногда становится ярким светом в руках, и в этот момент кажется, что его блеск превращает всю жизнь в белую полосу.       Не прошло и секунды, как Ёнджуну сообщили, что Ёнтык наконец-то пришёл в себя, а Чхве уже выбежал из комнаты, а затем и из самого гарема. Несмотря на то, что ему приговаривали вслед успокоится, сбавить шагу и не бежать по дворцу, Ёнджун не слушался. Не мог себе представить оттянуть ещё на большее время их долгожданное воссоединение. Отчётливо, словно это было вчера, парень помнит, как нёсся по коридорам вслед за Хварином, моля целую Вселенную о том, чтобы та сохранила жизнь его хёна. Теперь же, он преодолевает тот же путь благодаря её за то, что прислушалась к нему.       Уже приевшийся, за столько визитов, аромат трав почти не мешает. Изначально, смесь ароматов казалась ему резкой, горькой, даже землистой, и, вместе с запахом ладана, создавала дискомфорт для Ёнджуна, от чего ему приходилось прикрывать нос рукавом ханбока, если сидел рядом с Ёнтыком больше времени. Потом вся примесь запахов в этом крыле дворца стали частью его обыденной жизни, поэтому те лишь немного щекочут нос, когда он оказывается там. Но даже если бы остался к ним чувствительным, ничего из этого сейчас не важно. – Хён! – Влетает в лечебную комнату Ёнджун, почти забывая закрыть за собой дверь.       Столько времени в бессознательном состоянии украло много сил у его старшего брата. Перед Ёнджуном на кровати лежал всё ещё хорошо знакомый хён, но время, проведённое в бессознательном состоянии, бесспорно, повлияло на него. Ёнтык заметно похудел, потерял мышечную массу и выглядел куда слабее. Возможно, последствия были бы куда серьёзнее, если бы не деньги, которые Ёнджун предоставлял врачам. Обычно столько внимания простым наложникам не обращали, а Сону лекари часто меняли положение тела, делали массаж и растяжки для предотвращения атрофии мышц, следили за тем, чтобы было достаточно воды в организме и другие процедуры, оправдывающие полученные средства.       Вид старшего полощет ножом по сердцу. Несмотря на то, что Ёнджун часто навещал Ёнтыка, в сознательном состоянии всё становится иначе и воспринимается в разы сильнее. Сидя на кровати, прилипший спиной к стене, чтобы слегка размять мышцы новым положением, Ёнтык улыбается ему, но для Чхве он выглядит печально. – Привет, – машет ему слабо Ёнтык. – Я так рад, что ты очнулся, – продолжает радостно улыбаться Ёнджун и садится рядом с ним на стул. – Мне так сильно тебя не хватало. – Как ты справлялся сам? Мне кажется, что неплохо, судя по твоему наряду. – Ты прав, – кивает Ёнджун, поглаживая подол ханбока. Он в самом деле отличался от одеяний, которых они носили в гареме. Одежда была почти одинакова у всех, словно форма выдавалась каждому новому наложнику, побывав в покоях принца, та сменялась на новый наряд, а фаворит, коем являлся теперь Ёнджун, носил одеяния, соответствующие новому статусу. – Я обратил на себя внимание принца, поэтому, когда поправишься будешь жить в моих покоях. Больше никто не посмеет ничего сделать по отношению к тебе, хён!       Радость почти не отражается на лице Ёнтыка. Ёнджун замечает с каким удивлением и беспокойством старший смотрит на него. – Он тебе покои выделил? – Берёт Сон его за руку, слегка сжимая. – Именно. После того, что произошло с тобой, я понял, что, оставаясь мягким и держась в стороне, во дворце не выжить, поэтому я рискнул ступить в ту сторону, от которой так сторонился. У меня получилось добиться статуса фаворита, но я не остановлюсь на этом. – Хочешь ещё выше поднять? – Переходит Ёнтык на шёпот, чтобы никто кроме Ёнджуна не смог его услышать. У него есть предположение, но боится его оглашать, пока по глазам видит, что младший понял какое именно. – Ты…хочешь стать его мужем? – Да, – уверенно кивает Ёнджун. – Тогда я смогу защитить тебя и даже отпустить из дворца, если ты этого захочешь.       Звучит всё прекрасно, но волнение вновь начинает кипеть внутри, предвещая все опасности, которые могут ожидать его младшего брата впереди. Он оставил на столько дней Ёнджуна одного, и, проснувшись, сразу испугался, что могло с ним случиться, оставшись один. Младший нашёл силы, выпрямил спину и сумел постоять за себя, только вот, ступая всё дальше, лишь больше проблем могут прятаться на пути, некоторые являясь даже угрозами его жизни. – Лисёнок, ты не должен рисковать собой ради меня. – Я хочу отблагодарить тебя таким образом. – Мне приятно, правда, но благодарность маленько опасная для тебя. – Я справлюсь со всем, – качает отрицательно головой Ёнджун, слегка нахмурившись. Показывает всем своим видом, что будущих испытаний не боится.       Ёнтык отпускает его руку и тянется ладонью к лицу младшего. Чтобы не напрягать омегу, Ёнджун сразу поддаётся вперёд, позволяя Сону накрыть его щёку ладонью. Тепло поглаживает, кончиками пальцев, помогая Ёнджуну вновь почувствовать нужного человека рядом. – Очень волнуюсь за тебя. – Всё будет хорошо, хён. – улыбается ему ободряюще Ёнджун, накрывая его руку своей. – Только прошу тебя об одном — если поймёшь в один момент, что что-то идёт не так, лучше остановись. Не стоит углубляться в то, что может разрушить тебя. – Хорошо, ради твоего спокойствия, я перестану. Но сейчас важно и кое-что другое. Как ты себя чувствуешь? – Прошло совсем немного времени с тех пор, как я проснулся - скорее всего лишь час прошёл с того момента или даже меньше. Тебя, скорее всего, оповестили почти сразу. Только чувствую я себя не совсем сносно, слабость во всём теле, иногда, на пару мгновений, словно становится трудно думать. Надеюсь, вскоре мне станет легче, иначе, думаю, и свихнуться можно, особенно, если продолжу лежать в кровати. – Не грусти, я буду к тебе часто заходить, чтобы тебе не было скучно, – опускает Ёнджун руку друга со своей щеки и держит её в своих ладонях, сложенные лодочкой. – А я буду рад каждому твоему приходу. – Тебе что-то принести в следующий раз? – Мне важно лишь то, чтобы ты себя принёс, – пускает смешок Ёнтык. – Я всего лишь в свою очередь постараюсь быстрее выздороветь, чтобы вырваться из врачебного крыла.       Ёнджун недоволен таким раскладом, от чего сжимает губы в тонкую линию, вновь качая головой отрицательно. Являясь фаворитом, для него появляются ряд привилегий и ему хочется использовать их для Ёнтыка. Всё-таки, омега был главной причиной, ради которой Ёнджун переступил через свой страх и неуверенность, чтобы обрести иную жизнь во дворце. – Так не пойдёт, я всё же попрошу для тебя фрукты. Они полезные, так что должны немного помочь. – В таком случае, я точно выздоровею быстрее, – улыбается невольно Ёнтык. – Вот так намного лучше! Такой настрой мне нравится. Выздоравливай давай, да побыстрее, я отложил очень красивый материал и мне нужны мерки, чтобы из него сотворить для тебя прекрасный наряд. – Подожди ещё немного и мы вновь будем вместе, как тогда. Не брошу тебя больше одного. А наряд, я уверен, станет моим самым любимым. – Уделю ему много внимания, ведь глядишь, а может и своего альфу встретишь? – Спрашивает задорно Ёнджун, а в глазах маленькие звёзды загораются. Счастье его хёна точно не здесь, Чхве в этом уверен, поэтому и желает Ёнтыку быстрее встретить того, кто сотворит для него светлые моменты. – Здесь не думаю, что возникнет такая возможность.       Даже если принц больше не изъявит желание позвать к себе в покои Ёнтыка, ощущать на себе внимание и ухаживания других альф из дворца Сон не имеет права. Кем бы он не был, обычным наложником или помощником фаворита, Ёнтык всё ещё остаётся частью гарема Его Высочества. Данный факт отрезает возможность на знакомство с понравившимся мужчиной, а тот, в свою очередь, не посмеет рискнуть и ступить чуть ближе к омеге, принадлежащей члену императорской семьи.       Невозможно было такое не знать. Это правило было чуть ли не первым, которое было озвучено новоприбывшим омегам, поэтому и впилось в память Ёнджуна очень ясно. Никто из хранителей не желал в дальнейшем разбираться с последствиями таких легкомысленных действий, от чего и предупреждали омег сразу же, так же упоминая о наказании. Не хотелось, чтобы после пройденного, его хён проходил и через такую муку, от чего Ёнджун слегка поникает, но, смотря на руку старшего, улыбается. – Хочешь, погадаю тебе по ладони? Посмотрим на твою любовную линию и к чему она тебя приведёт. – Ты правда умеешь или просто скажешь что-то для того, чтобы поддержать меня? – Не доверяешь мне? Очень даже обидно, хён, – с шутливой обидчивостью дует губы Ёнджун, после чего продолжает обыденно. – Там, где я жил до того, как попал во дворец, практика гадания по руке очень даже популярна и люди часто обращаются к тем, кто могут прочитать всё по ним. Меня научила бабушка, так что я даже мог этим немного подрабатывать. Омегам особенно нравится всё это, а также это умение помогает больше узнать о людях. Очень полезные знания, тем более, если брать во внимание, что все мои предсказания сбывались. – Тогда попробуй. Интересно даже стало, – протягивает Ёнтык руку младшему от распалённого любопытства.       Ёнджун берёт парня за раскрытую ладонь и внимательно всматривается в нужные ему линии. Проводит большим пальцем по линии любви, повторяя её направления, ощущая так же её ответвления и разрывы, но, чем выше скользит, ощущается, как та становится ровной и чёткой. Изгиб линии брака короткий, но выделяющийся. Чхве даже не требуется прилагать лишние усилия для того, чтобы заметить, как та направляется вверх. – Альфа у тебя всё-таки будет, несмотря на нынешнюю ситуацию, – радостно оповещает Ёнджун. – Не совсем скоро, может появится через годик или два, но, в общем, мне очень нравится прочитанное. Вижу, что у тебя будет длинная и крепкая любовь. Судя по всему, у тебя были уже неудачные отношения, но знай, что следующие принесут тебе много счастья и именно те сильные чувства, которые упомянул. – Тогда сделай для меня самый красивый наряд, – улыбается Ёнтык. – Обязательно!       Долгая разлука, несомненно, сказалась на них двоих, от чего их разговоры на разные темы, обсуждения, перетекающие из одного в другое, затягиваются почти на два часа. Время пролетело незаметно, пока Ёнджун рассказывал увлечённо Ёнтыку всё, что тот пропустил в мельчайших деталях, а старший слушал внимательно и не упускал возможности, так же, добавить от себя пару слов. Усталость для Сона рядом с младшим отступает на второй план, и он бы продолжил пренебрегать ею, если бы не вмешательство лекаря. Не смея его больше тревожить сегодня, Ёнджун обещает зайти обязательно завтра, составить ему компанию и помочь этим выздороветь.       Возвращаться в покои не хотелось, но мысли о том, что скоро он перестанет проводить там время в одиночку, приободряют его, от чего ступать туда становится не так удручающе. Осматривает от скуки коридоры, растягивая дорогу, но, в один момент, цепляется взглядом за шторы, а особенно за их завязку. Много раз проходя мимо он уже обращал внимание на эти украшения, что было неудивительно. Визуально они сразу напомнили омеге нориге, только украшенный блестящими камнями. А к ним Ёнджуна манило, особенно, когда представлял себе найденное для него сокровище на новом наряде.       Подходит ближе к приглянувшемуся ему креплению и сначала осматривает его внимательнее, вдруг получится извлечь камень сразу на месте. Только понимает вскоре, что без помощи своих инструментов не справится. Украшения закрепили добротно, но это Чхве всё равно не помешает. Принимается снимать крепление и почти справляется с нехитрым механизмом как на его запястье опускается крепкая ладонь, заставляя Ёнджуна коротко вздрогнуть от неожиданности. – Поставьте на место, пожалуйста, – коротко и вполне вежливо просит его парень.       Повернувшись к источнику голоса, Ёнджун видит перед собой омегу из рядов прислуги. Парень старше самого Чхве на года два или три, может даже и вовсе ровесник, но брови на изящном лице серьёзно нахмурены, а хватку так и не ослабевает. – Мне это нужно, – качает отрицательно головой Ёнджун. – Вы сейчас это возьмёте, а нагоняй или даже наказание за пропажу получит прислуга. – Чёрт, – поджимает губы Чхве, опуская протянутую к украшению руку. – Ведь ты прав, я даже не подумал о том, что вам может достаться из-за пропажи. – Благодарю, – облегчённо выдыхает парень и убирает пальцы со схваченного запястья. – Лучше в самом деле не делайте такое, иначе придётся нам отвечать, а именно за то, что не совершали на самом деле. – Не буду, всё же, лишних проблем для людей я не хочу, даже если не знаю их, – кивает он, замолкая задумчиво на пару секунд, после добавляет, протянув руку. – Ёнджун.       Видимо, слова обрели явный смысл для Ёнджуна, раз тот решил представиться этому омеге. Парень удивлён новому знакомству, но грань между ними не переступает. Одежда во дворце определяет статус человека довольно чётко, позволяя каждому определить роль того, кто находится напротив. Насколько быстро и ясно Ёнджун определил, что перед ним прислуга, настолько и омеге удалось осознать, что на своём пути он встретил уважаемого наложника. Поэтому, вместо того чтобы ответно протянуть Ёнджуну ладонь, парень склоняет перед ним голову. – Моё имя Тэхён. – Приятно познакомиться, – убирает руку поспешно Ёнджун, чтобы сгладить любую неловкость. – Если суждено ещё встретимся. Ты, наверное, спешишь, не буду тебя задерживать, в таком случае. – Ещё раз, благодарю вас за понимание и маленькую услугу, – вновь опускает Тэхён перед ним голову и поспешно скрывается за поворотом, ведущим в совсем иное крыло.       Сколько работы их ожидает и лишь предстоит исполнить, задерживаться где-то совсем не стоит, а то уборка может затянуться ещё на пару часов. Новое знакомство появилось у Кана случайно, лишь потому что, отлучившись за парой новых тряпок, решил выбрать путь короче, который ему подсказал Сону. О наложнике Тэхён не забывает полностью, но, несомненно, отвлекается от мыслей о нём на более важные, на момент, дела. Пока быстро преодолевает нескончаемое расстояние коридоров, Тэхён уже пару раз успел пересчитать принесённые тряпки и поразмыслить о том, если правда им хватит на запланированное количество работы.       Чуть не пропустив нужные двери, осознаёт свою невнимательность и, ступив на пару шагов назад, заходит в покои принцессы. Главным правилом для них было работать тогда, когда владельца спальни не было в ней, так же, всегда наводить порядок второпях, ведь иногда члены императорской семьи могли вернуться неожиданно, а к их приходу всё должно сверкать. Чтобы успеть и не терять драгоценное время, оставшись один, Сону продолжил поставленные задачи и не прекратил уборку, пока младший сбегал за нужными вещами.       Закончив с уборкой пыли на люстре, Ким аккуратно слезает с деревянной стремянки, чтобы не навернуться случайно с неё и Тэхён сразу подходит к нему. – Вот, выхватил пока остальные ссорились сколько каждому достанется, – протягивает он старшему все тряпки. – Молодец, быстро всё тут схватываешь, – довольно треплет его по волосам Сону. – Это хорошо, полезный навык. – Жизнь меня ему научила, а такой урок не забудешь.       Каждый расходится по своим уголочкам, вновь принимаясь за работу. Тэхён смачивает тряпку в ведре с чистой водой и вытирает пыль со всех поверхностей и требующих того вещей. Не пропускает ни сантиметра, исполняя свои задачи ответственно, но, даже с такой аккуратностью, выполняет всё довольно быстро. Успевая замечать и то, что Сону часто оборачивается в его сторону. Кан сам по этому поводу разговор не начинает, подозревая, что старший всего лишь проверяет справляется ли он. Работают вместе почти уже неделю, каждый день плечо к плечу, но такому надзору Тэхён не против. Уверен, что ему ещё есть чему поучиться. – Мне нравится с тобой работать, – неожиданно озвучивает Сону, заставляя Тэхёна остановиться и повернуться к нему. – Всё получается у нас быстро и слаженно.       Такого рода похвала греет внутри, так же давая сил приободриться. Всё же, их связывает это место не так много времени, а приглянуться, в хорошем смысле, он уже успел. – Если плохо работать, то и денег меньше будет. Мне не нужно, чтобы вычли из зарплаты, потому что каждая копейка важна, – возвращается Тэхён к вытиранию пыли с оконной панели. – Да и на совести всегда учили работать. – Это правильно, но, в то же время, не хочется такой жизни, – вздыхает Ким. – К сожалению, таким как мы многое не светит. Не хватает того, что мы из низкого сословия, так, к тому же, являемся и омегами, что значительно сокращает нам шансы на минимально обеспеченную жизнь. Но я лучше буду усердно работать днями и ночами, чем заключать брак с альфой ради того, чтобы он оказывал мне финансы. – Худшее из решений, – морщится невольно Сону, сжимая сильнее тряпку в руке. – Зависеть полностью от альфы страшно, ведь он может в один день просто перестать приносить деньги в семью, пропасть или и вовсе через время показать истинную натуру ужасного человека. – Так что давай продолжим трудиться ради своей зарплаты и радоваться собственным деньгам. Госпожа Шин всегда повторяет «Хорошая работа – хорошие деньги», – напоминает Тэхён слова, что по нескольку раз на день успел услышать от управляющей прислугой. – Вот сразу и мотивация появилась, – смеётся Сону, показательно начиная усерднее натирать поверхность рабочего стола воском.       Тэхён подхватывает смех парня, добавляя вместе с ним нотки лёгкости тяжелой работе. Такие моменты позволяли немного расслабиться и скинуть пару граммов ответственности с плеч, позволяя времени бежать быстрее. Перекидываются ещё парой фраз, поддерживая хорошее настроение и вновь отвлекается каждый на свои задачи. Только Тэхён, несмотря на свою занятость подбирал нужные слова и раздумывал над тем, как правильнее начать мучающею его тему. Молчит долгое время, лишь под конец набираясь решимости. – А правда, что прах всех покойных членов императорской семьи хранят во дворце? – Словно невзначай спрашивает Кан. – Да, но нам туда нельзя. – И не убирает там никто? – Это такая же важная часть дворца, как и остальные, поэтому, конечно же, убирают. Вот только не любому это доверят, данную часть убирают лишь специально подобранные слуги и под строгим присмотром охраны. – Значит, слухи не врут, – кивает Тэхён, понимающе, в оправдание своего вопроса. – Ох уж эти слухи, – вздыхает Сону, позволяя тряпке безвольно упасть в ведро, тем самым обозначая, что с уборкой в этой комнате покончено. – Они так быстро расползаются, разносятся везде и бесконтрольно. Рот людей никогда не закроешь. – Но, иногда, слухи могут быть и очень хорошим инструментом. – В зависимости от намерений того, кто их распускает, – соглашается старший.       Все использованные инструменты собраны, каждый уголок осмотрен на наличие пыли и, после проветривания, окна плотно закрыты, словно никто даже и не приходил. На первый взгляд, в самом деле так кажется, но не заметить разницу умелой руки прислуги невозможно. После утренней суеты всё уложено на своих местах, кровать заправлена, вещи убраны, даже хаос на рабочем столе всегда выглядел немного аккуратнее, чем изначально. Даже самая малая аллюзия на пыль пропадала, а запах становился свежее и приятнее. Словно дышать становилось легче.       После каждой успешной уборки омеги не отказывают себе в маленьком удовольствии насладиться проделанной работой. Тэхён стоит рядом с Сону осматривая огромные покои, напоминающие ему золото, использованное в украшениях из-за обилия жёлтых деталей и тёплого света, разливающийся по каждому элементу. В первые дни размеры комнат его пугали, но чем больше покоев оставалось за спиной законченными, тем страх становился меньше. Радость того, что ему не достались бесконечные гигантские коридоры, всё-таки никуда не исчезала, ему достаточно того, чем занимается.        – Хорошо поработали, – озвучивает Сону мысли обоих парней. – Теперь можем идти дальше. Осталось ещё несколько комнат. – А несколько — это сколько, позволь уточнить? – С подозрением смотрит Тэхён на напарника. – Шесть. – Не много и не мало, сойдёт на сегодня. Силы ещё есть, так что нужно браться быстрее, пока не иссякли.       Взяв все свои принадлежности для уборки и осмотревшись ещё раз, чтобы ничего не забыть, парни выходят из покоев. Только, не успев ступить даже пару шагов, как обе омеги опускают голову перед пришедшей принцессой. Облегчение накрывает от осознания, что они успели как раз вовремя, почти секунда в секунду, не нарушив своего главного правила. Девушка проходит мимо парней вместе со своим охранником сразу к дверям, но останавливается прямо перед тем, как зайти. Неожиданное действие с её стороны заставляет парней напрячься на пару мгновений, прокручивая так же в голове, в чём они могли ошибиться.       Принцесса поворачивается к ним. Всматривается внимательно во внешность обоих и подходит чуть ближе к тому от которого уловила нотки знакомого запаха. Среди братьев Юну всегда выделял острых нюх, возможность различать большое количество запахов, а также запоминать их. Поэтому ей показалось на секунду, что впервые её способность подвела её, когда в нос ударили крепкие нотки нарцисса. Не мог ведь омега, что в тот день бежал от дворца и боролся за свободу, вновь оказаться в его стенах. Только ошибки никакой нет.        – Теперь ты работаешь здесь? – Да, Ваше Высочество, – мгновенно отвечает парень. В голосе слышно удивление от того, что его запомнили, но голову не осмеливается поднять. Больше ни единого сомнения не остаётся в том, что перед ней тот же парень в белых одеяниях, которого сопроводила к свободе. От чего-то ей даже горько становится. – В таком случае, не советую попадаться на глаза императору, – наставляет его Юна. После, осмотрев фигуру Кана ещё раз, проходит в свои покои.       Слова, услышанные уже ни раз за своё пребывание во дворце, словно капли дождя бьются об его надежды, сплетённые с опасениями. Оставляют на них следы, расползающиеся пятна, но разбить, пока что, не получается. В это место, несмотря на всё презрение, Тэхён пришёл с твёрдыми решениями и целями, не собираясь размякать от любого напоминания того, что рядом с императором ему не стоит оказываться. Пока что никаких причин опасаться не было, поэтому спокойствие стоит сохранять и впредь. – Ты знаком с Её Высочеством? – Поднимает Сону мгновенно взгляд на друга, когда девушка скрывается в покоях. Охранник принцессы всё ещё остаётся в коридоре, но его Ким совсем не замечает, охваченный интересом. – Всего малость. Она помогла мне избежать наказания от рук министра, который украл меня для Его Величества. – Стой, – замирает старший, бегая растерянно по лицу младшего. – Ты уже был тут? Был подарком для императора? – Да, но чудом избежал этого. Должен был сыграть для него, но сделал это ужасно, чем и подпортил представленный вид подарка. – Тогда тебе и вправду не стоит попадаться ему. Никогда не видел того, кто смог бы в последнее мгновение избежать уготовленной ему участи. Те, кто был выбран для гарема, там и оказываются. Ты в самом деле прав, это было чудо. – Я не думаю, что император запомнил меня, – машет рукой Тэхён, чтобы придать разговору более непринуждённый вид, словно ситуация вовсе его не касается. Этот жест помог бы, в том числе и ему, воспринимать не так мрачно все предупреждения. – Только аккуратность, в любом случае, не помешает. Давай просто будем в его покоях быстрее убирать, не затягивать с нахождением там. – Я и сам вполне не против отходить от нашего изначального плана, – кивает согласно Сону.       У Тэхёна от положительного ответа сразу становится чуть легче на душе, зная, что кто-то так же не разделяет желание попасться на глаза определённому человеку. На сегодня, по крайней мере, больше волноваться им обоим незачем, ведь покои императора убраны с самого утра, а сейчас могут продолжить запланированные дела. Перед тем, как пройти дальше, Тэхён поднимает глаза на альфу стоящего недалеко.       Их взгляды встречаются и Кан сразу узнаёт мужчину, что провожал его в прошлый раз до дома. Настаёт мгновение неловкости между ними, но продолжить вечно стоять бездейственно невозможно, поэтому Тэхён кивает Намджуну в знак приветствия. Короткое время вместе вряд ли смогло что-то очертить между ними – встреча с Кимом для него исключительная, выделяющаяся на фоне остальных дней, а Кан для него один из бедных омег, которых множество в стране. Только притвориться, что и вовсе никогда раньше не встречал его, Тэхён не мог себе позволить, иначе солгал бы самому себе.              Подумал, что лёгкий кивок в сторону охранника должен был внести хоть какую-то ясность между ними, а Намджун ответил ему тёплой улыбкой.       

***      

      Пока есть свободное время и возможность, не стоит упускать ни секунду. Теплота лета начинает убывать всё стремительнее, унося с собой все украшения природы, радующие глаз. Они словно затяжные прощальные аккорды всё ещё звучат в округе, зазывая людей бросить затягивающую рутину и насладиться этими днями. Солнце уже не печёт с той неистовостью, но всё ещё греет, лаская кожу мягкими лучами, из-за чего прогулки на свежем воздухе становятся приятнее. Одежда не ощущается тяжелым грузом, а легко обволакивает тело, почти не ощущаясь, из-за ласкового бриза.       Каждый закат становится всё более багряным, как прощальное напутствие лета, и ни один очаровывающий момент опускать не хотелось, лишь от мысли того, что скоро таких будет не увидеть. Вечера каждого дня были заняты не делами или встречами, а прогулками, заполняющими душу спокойствием за сегодняшний, может даже следующий, день. Вдовствующая императрица ходила по ухоженным дорожкам сада чаще всего одна, но также не отказывалась от компании ещё одного важного человека рядом.              Проходя по дорожке, недалеко от озера, парень останавливается, чем привлекает внимание императрицы. Приподняв бровь, женщина смотрит на него непонимающе, безмолвно ожидая объяснений от него, но в ответ Субин сначала указывает ей на рыжеволосого парня, стоящего у озера. Юноша гулял вдоль берега, осматривая виды вокруг и часто разворачивался, повторяя свой путь, почти по тем же шагам. Для него, наблюдая издали, время словно проходило иначе.        – Это и есть новый фаворит Кая, – объясняет Чхве, кто привлёк его внимание.       Перед отъездом младший сын зашёл ко вдовствующей императрице не только за благословением в последующих битвах похода, но также по её собственной воле. Момент, в который женщина узнала о появлении фаворита рядом с принцем, она вряд ли забудет, так же, как и холод, прошедший по спине. Разговор с Каем для неё больших ясностей не принёс, замечая, как сын отнекивается от прямых ответов, что и увеличило интерес императрицы к омеге. – И что можешь сказать о нём? – Не многое, впрочем, что тебе мог сказать и какой-либо из хранителей гарема. Особенно главный, – пожимает плечами Субин. – Он искусный портной, что доказал, украсив ханбок Кая. За свою работу получил от принца заслуженный мешочек монет, только юнец их не потратил, не спрятал где-то, а отдал лекарю, чтобы тот лучше заботился о друге, которого чуть не убил наказанный ранее омега. С деньгами полученные после ночи поступил так же. – Не удивительно, в таком случае, почему он притянул Кая, – вздыхает императрица. – Кажется безобидным и милым. – Потому что ребёнок. Смысл слов не сразу становится ей понятным, от чего Суён сначала кивает, но только осознав, поворачивается к парню. – Что ты имеешь в виду? Разве ему не семнадцать лет? – А тебе правда так кажется? – Хмыкает Субин. – На самом деле ему пятнадцать. Хранитель, который отбирал его, нарушил правила, так что юнец попал сюда раньше положенного. – Он же и вправду совсем дитя, – хмурится Суён. – Кай наверняка не знает ничего об этом, иначе омега не оказался не то, чтобы в ранге фаворита, но и вовсе в его покоях.       Их взгляды слишком долго прикованы к нему неотрывно, от чего Ёнджун, словно почувствовав наблюдателей, вскидывает голову. Недовольство в глазах исчезает мгновенно, только парень понимает, кто всё это время внимательно его осматривал, чуть ли не прожигая дыру в спине, желая заглянуть внутрь. Невозможно было спутать этого человека с кем-либо ещё во дворце. Императрица не внушала страх, как Чхве изначально думал, зато с такого расстояния ощущается власть и уважение к её персоне.       Растерянность крадёт у парня несколько секунд трезвого ума, от чего продолжает смотреть на женщину неотрывно, но только пелена спадает, Ёнджун опускается перед женщиной в поклоне. Не уверен, сколько ему нужно продержаться в таком положении, чтобы не показаться ей грубым, но решает, что спешить не стоит. Почти пару минут не двигается, чувствуя лёгкое волнение, покалывающее кончики пальцев и решает, что, хотя бы краем глаза можно взглянуть. Приподнимает слегка голову, а когда не видит больше никого на дорожке, Ёнджун выдыхает от облегчения.       Больше переживать о том, что за ним наблюдают не стоит, поэтому Чхве подходит обратно к кустам, приковавшие внимание парня за всю прогулку. Обходил он берег вдоль и поперёк не просто так, ведь он растягивал время ради того, чтобы остаться незаметным. Опускается перед всё ещё густыми ветвями растений и слегка убирает их в сторону. – Что ты делаешь? – Доносится голос из-за спины, заставляющий Ёнджуна вздрогнуть.       Ягоды из ладоней парня падают на землю, а он мгновенно выпрямляется, ощутив вновь раннюю растерянность. Был уверен в том, что вдовствующая императрица всего лишь решила продолжить свою вечернюю прогулку вместе со спутником, даже не догадавшись осмотреться лучше для своей же уверенности. – Я…я ничего такого не делал, – преодолев своё замешательство, говорит Ёнджун, вновь склоняясь в поклоне. – Приветствую вас, Ваше Величество. – Почему с кустов срываешь ягоды? – Женщина обводит внимательным взглядом сначала парня, над которым словно нависло облако вины, а после и ягоды рядом с его ногами. – Можешь прислуге сказать принести, ты ведь всё-таки фаворитом являешься теперь. – А вы обещаете, что не будете ругаться, если скажу причину? – Спрашивает неуверенно омега. – Скажи, а после решу.       Ёнджун волнуется и это невозможно не заметить. Он вдыхает больше воздуха ради уверенности, после выпрямляется, смотря на императрицу искренними сверкающими глазами. Ветер слухов, что дошёл до женщины и действительность перед ней отличались, оставляя выраженное ощущение противоречия. – Пока я прогуливался немного раньше, случайно нашёл лисёнка, – начинает рассказывать Ёнджун вполне размеренным тоном. – Я не знаю, как он попал в дворцовый сад, возможно потерялся, нашёл какую-то лазейку, но я нашёл его таким напуганным. Он боится выходить из своего укрытия на большое расстояние, поэтому я приношу ему покушать. Помимо мяса они питаются и ягодами, поэтому принёс их сюда. Сюда по всему, кроме меня, пока что его никто не нашёл, но прошу вас, не выгоняйте его. Он такой милый, маленький и, возможно, совсем одинокий.       Лишь сейчас императрица замечает то, что ягоды валяются только на земле, а на самих кустах от них и следа не осталось. Они скорее, и вовсе, украшают сад, нежели приносят какие-либо полезные плоды. Пару мгновений, оба молчат, без единого лишнего движения, стоя у берега озера. Казалось, это может долго продолжаться, но женщина ступает ближе к кустам, у которых ранее стоял на корточках Ёнджун и касается аккуратно веток. Не спеша, женщина убирает в сторону пару из них, чего оказывается вполне достаточно для того, чтобы заметить огненную шерсть зверька. Сжавшийся в комочек лис поднимает голову вверх испуганно, из-за чего Суён отпускает ветви, позволяя им укрыть обратно незваного гостя. – Ты не боишься его? – Интересуется женщина. – Нет, он ещё маленький, – опускается Ёнджун на землю, не боясь испачкать подол голубого ханбока. Протягивает ладонь ближе к кусту, зарываясь пальцами в листву и ласково, словно ребёнка, зовёт зверька к себе. Изначально ничего не происходит, от чего императрице кажется, что любая попытка выманить настолько испуганное животное окажется безуспешной. Ёнджун продолжает звать лиса нежным голосом и совсем скоро, среди листьев становится заметен маленький чёрный носик. Чхве не медлит и берёт рыжий комок на руки, прижимает к себе, давая понять, что в обиду его не даст. – Вот так, не бойся. Он немного напуган и пока что идёт только ко мне.       Ёнджун проводит ладонью по пушистой шёрстке, даря лисёнку тёплые прикосновения, на что тот прячется мордочкой в ткань одеяний омеги, вызывая у него смех. Для императрицы всё ещё остаётся удивительным факт того, что этому маленькому существу удалось каким-то образом оказаться здесь, к тому же подарить своё доверие юному наложнику. В отличие от неё, Чхве казалось не ощущал никакого опасения по отношению к дикому зверю, не боясь прижимать его к себе и ласкать. – Ходят слухи по дворцу, что ты своего рода ведьмак, – подмечает женщина. – С чего это? – Не в силах удержать своё возмущение спрашивает Ёнджун. – Я, конечно, необычный и умею гадать по рукам, но я простой человек. – Часть из них обсуждают эту тему из-за того, что ты приворожил моего сына. – И вы верите всему этому? – Не стану отрицать лишь одного — в мире всё возможно, даже если кажется иначе. Но смотря на тебя, я не верю, что ты можешь быть в рядах тех людей, о которых ходят мрачные сказания. Больше бы сказала, скорее всего моего сына привлёк чистый свет, исходящий от тебя. Только предупрежу тебя, что я продолжу наблюдать за тобой со стороны.       Ранее Ёнджун и подумать не мог, что вдовствующая императрица обратит внимание на фаворита принца, предполагая, что дела, связанные с гаремом её, не интересуют. По какой-то причине, эта мысль оказалась, всё-таки, ошибочной. Ему не стоит бояться слов предостережения, озвученные ею, ведь у Чхве не было даже в планах творить что-то противоречивое, но лёгкое волнение всё равно пробежалось мурашками по коже. – Хотите покормить его, Ваше Величество? – Спрашивает Ёнджун, чтобы развеять лёгкое напряжение в воздухе. Снимает одной рукой мешочек с пояса, расправляет и ставит перед собой на землю. – Можете попробовать, он вам не навредит.       Подозрения на счёт зверька никуда не исчезают, но и сам интерес появляется. Суён никогда не доводилось видеть живых лисов так близко перед собой, их меха и охотничьи трофеи не так уж редко, а их самих, со всё ещё блестящими маленькими глазками, ни разу. Знала всегда о том, что лисы считаются вредителями, которые могут уничтожать запасы продовольствия, мелких животных и птиц, их меха использовались в изготовлении одежды, поэтому охота на лис была обычной практикой и никогда не запрещалась законом. Встретившись теперь с рыжим комочком лично, появляется вопрос о том, почему люди всё-таки относятся к ним так безжалостно.       Императрица опускается рядом с Ёнджуном на корточки и берёт несколько малин из предложенного мешочка. Протягивает руку с угощением аккуратно, не спеша, словно всегда готовая отдёрнуть ладонь, только почувствует что-то неладное. Но лис и сам боится не меньше, поэтому продолжает прятаться в одеяниях омеги. – Смотри, тебя хотят накормить. Не бойся, – тепло говорит он лису, продолжая его поглаживать. Убирает руку, в которой зверёк укрылся и поворачивает маленького гостя к руке женщины.       Сначала лисёнок недовольно ведёт мордочкой от того, что лишили укрытия, пытается спрятаться вновь в ханбоке Ёнджуна, пока не ощущает запах свежих ягод. Останавливается, чтобы найти угощение и несколько мгновений не отрывает от них взгляд, словно решая, как же ему поступить. Аромат притягивает всё больше, становясь вариантом лучше, чем прятки, поэтому наклоняется ближе к раскрытой ладони с угощениями. Принюхивается, проверяя человека перед собой и неуверенно съедает одну ягоду, затем с радостью лакомится и остальными, щекоча мордочкой ладонь императрицы.        – Вы похожи чем-то, – подмечает Суён, наблюдая за лисом. – Оба рыжие? – И без того прослеживаются несколько явных схожестей. – Понимаю, меня довольно много людей называют лисом, – кивает согласно Чхве. Утолив свой аппетит, лис прижимается обратно к Ёнджуну, невзирая на то, что императрицы он больше не боится, рядом с юным омегой ему лучше. Парень укрывает зверька вновь, а женщине учтиво протягивает чистый платок для испачканной ладони. – Что собираешься делать с ним? – Спрашивает она, приняв предложенный парнем кусочек ткани. – Довольно опасно держать его во дворце, не думаешь? – Почему? Ему нельзя здесь находится? – Искренне не понимает парень. – А если он кого-то покусает? – Я его обязательно воспитаю, чтобы такого не произошло. Можно он будет моим питомцем? Он как ребёночек уже стал для меня за это короткое время. Лишь взгляните на то, как он тянется ко мне.       Просьба парня заставляет её задуматься. Лисы всегда существовали в её восприятии как цели для охоты, и ни в коем случае не как домашние питомцы. Кошки, собаки или даже птицы были привычным явлением в составлении компании людям, вот только лисов вряд ли можно было бы представить в таком образе. И всё же, один представитель сейчас перед ней и кажется не таким опасным, как раньше казалось, тем более отпускать его такого хрупкого и, возможно, одинокого в дикую природу ощущалось не совсем правильно. – Но, если что-то произойдёт, сразу прогоним его в лес, – предупреждает императрица. – Хорошо, – кивает Ёнджун, прижимая лиса ближе к себе, словно давая себе обещание, что защитит и сделает всё возможное, чтобы остался. – Спасибо вам большое, Ваше Величество. – Так что воспитывай хорошо. От тебя зависит его дальнейшая судьба. – Обязательно, – уверяет её парень. – Простите меня за наглость, но можете рассказать, как вы воспитали Его Высочество? Когда у меня будут свои дети мне тоже хочется дать им правильное воспитание, но я боюсь, что не справлюсь с этой задачей. У меня есть довольное чёткое представление о том, как мне нужно воспитывать омегу, мама дала мне хорошие советы, но так как в семье я один, про воспитание альф мне не удалось узнать. А они точно будут, потому что мне хочется большую семью рядом с тем, кого я полюблю всем сердцем…звучит немного наивно, да? – Успокойся, Ёнджун, пока что тебе рано о таком думать, – качает Суён головой. – Твой путь только начинается, а когда придёт время, и, если оно настанет, я наделю тебя всеми советами и знаниями, о которых мне самой известно. – Благодарю, – улыбается облегчённо Ёнджун от её согласия. – Даже если всё, что происходит сейчас со мной далеко не то, о чём я мечтал, я рад, что попал к Его Высочеству. Рядом с ним я чувствую себя в безопасности и уюте, особенно, когда он читает мне стихи или просто рассказывает о чём угодно. Я столько всего узнал от него.       Суён подмечает каким образом у омеги искрятся глаза при своём рассказе, то каким лучезарным и вовсе кажется ей этот юноша. Тонкое, завораживающее очарование всё же присутствует в нём, то, что раньше она не могла разглядеть. Слухи, дошедшие до неё, за время разговора всё больше рассеиваются, позволяя увидеть Ёнджуна таким, каким омегу увидел её сын. – Слышала, что ты искусен в шитье. Сможешь ли ты и для меня кое-что смастерить. – Это честь для меня, Ваше Величество, – поспешно кивает парень. – Что бы вам хотелось? – Я ещё подумаю о том, что бы мне хотелось увидеть в твоём исполнении, поэтому завтра вечером приди в мои покои, и мы всё обсудим. Будет и подходящее место, чтобы ты снял мерки. – Обязательно приду к вам. Попрошу одного из хранителей провести, чтобы не потеряться. – Прекрасное решение, всё же, дворец прекрасное место для пряток, но ужасное, если на самом деле не планировал затеряться. Увидимся завтра вечером.       Не отпуская из рук лиса, Ёнджун встаёт с земли и склоняется перед императрицей в прощальном поклоне, так же желая ей приятного продолжения прогулки. Изначальное волнение ближе к концу совсем отступило, позволяя Чхве осознать, что на самом деле эта женщина является не такой страшной и суровой, какой она изначально показалась парню. Облегчение приятно разливается по телу, ощущаясь лёгким ветерком в жаркий день, помогает расслабиться и опустить все скопившиеся всего за пару минут переживания. – Она хорошая, мне нравится, – тыкается парень кончиком носа в макушку лиса.       Ожидать пока Суён закончит беседу с фаворитом или каким-либо образом мешать им, Субину не хотелось, поэтому, попрощавшись с ней, продолжил прогулку в одиночестве. С момента, как он ступил во дворец, это стало одним из его любимых занятий, хотя, обычно, тишину Чхве не жаловал, здесь она ощущалась иначе, что и заставляло часто проходить по заученным дорожкам. Часто бродил в одиночку, прислушиваясь к происходящему вокруг, а иногда составлял компанию императрице.       Внезапно, лишь только Субин подходит к дубу с пышной, сплетённой кроной, перед ним появляется Юна. Можно было ожидать появление принцессы из любого тайного места, но пойдя против всех ожиданий, девушка свисает с дерева вниз головой. Словно это занятие для неё является обыденной лёгкостью, принцесса скрещивает руки на груди и довольно улыбается, оказавшись таким образом буквально лицом к лицу с мужчиной. – Неожиданная встреча, не так ли? – Высота привлекает, Ваше Высочество? – Хмыкает Субин вполне спокойно. Казалось выходка девушки совсем его не напугала, а даже наоборот, подняла тоскливое настроение. – Всегда привлекала, – отмечает Юна, сужая глаза от интереса, вызванного реакцией собеседника. – В таком случае, удачно повисеть и дальше, – легко обходит её Субин, намереваясь продолжить свой путь.       Возможность упускать Юна не любит, когда она так удачно подвернулась под рукой. Раскачивается немного для удобства и удачно успевает хлопнуть мужчину по ягодице, затем цепляется за ветку и спрыгивает на землю, довольно улыбаясь. Мужчина криками возмущениями не возгорается, а всего лишь поворачивается обратно к ней. – Распутные у принцессы руки, однако. – М? О чём ты? – Невинно спрашивает девушка, готовая уже выдвинуть теорию о том, что наверняка шаткая ветка успела зацепить его каким-то мистическим образом. – Оба понимаем, но думаю, не озвучим. – Мне нравится решение, – довольно кивает Юна и подходит ближе, не желая отпускать собеседника так рано. – И всё же, мне интересно, что в тебе такого, что Его Величество позволяет тебе так своевольно шастаться по дворцу. – Мы с Его Величеством всего лишь хорошие знакомые. –Тогда, почему я раньше тебя не видела? – Не думаю, что вы знаете всех хороших знакомых своего брата. Он император и это вполне в его духе, – подмечает уверенно Субин. – Я многое чего знаю, ты ошибаешься. – По всей видимости, не всё, если я прошёл мимо твоего взора и, готов поспорить, что другие тоже могли. У него есть дела, которые мало кому разглашает. Личной жизнью это полностью не назвать, но всё ещё остаётся тем, с чем не делится радушно. Некоторые люди рядом с ним не знакомы его семье, так же, как и тебе. – А ты настолько близок к нему, что даже эту деталь знаешь? – Хмурится Юна невольно. – А ведь возможно и да, – тянет Субин задумчиво, после чего пожимает плечами. – Это уже останется между нами.       Не нравились Юне все полученные от него ответы, как и сам мужчина. Сколько раз ей удавалось заметить его во дворце, Субин ничем особым не занимался, даже не пытался сделать вид, что занят чем-то важным. Чаще всего она видела его гуляющего в саду, выпивающего чай в беседке, идущего по коридорам и дворам, и каждый из пойманных моментов объединяло то, что Чхве делал всё неспешно. Происходящее вокруг его, словно, не беспокоило, а сюда приехал совсем не по делам от чего, в паре с их разговором, возникал вопрос – можно ли ему доверять?       Юна очень хорошо знала своего обрата и делится с кем-то посторонним важными деталями о своей жизни ему совсем не свойственно. Всё, что Феликс делает, о чём он думает и даже некоторые люди, которых знает, остаются знаниями исключительно между ним и Сонхва. Более того, даже советник не всегда сведал о том, что прячет император. То, что человек перед ним знал куда больше живущих во дворце людей и приближённых к императору, вызывало подозрение и чувства недоверия, неприятно зудящее под кожей. – Вот как, – коротко кивает Юна. – Тогда пусть таковым и останется. – Это всё, что вы хотели спросить? – Интересуется Субин, выгнув вопросительно бровь. Этот жест девушке ещё больше не понравился, словно он насмехнулся таким образом над ней и её опросом. – Нет, конечно! У меня очень много вопросов. Ты из необычной страны, поэтому мне захотелось послушать о ней. Самой у меня не было возможности побывать на Западном континенте, зато у меня есть ты, который является ходячим кладезем знаний про него. – Так вот в чём дело, – кивает он понимающе. – Вы немного обобщили, не о каждой стране знаю в идеале, но, по крайней мере, довольно много о Тирольском Княжестве, в котором жил. Могу утолить этим ваше любопытство. Что именно вам интересно?       Хоть для Юны и представлялся интересным Западный континент, совсем не эта тема являлась для неё важной в беседе с Субином. Перед ней девушка оказалась в попытке продлить разговор, от чего задумывается на пару секунд, выглядя вполне правдоподобно в секунды размышления. – О людях, традициях. Интересно всё, к чему лежит твоя душа там, – спрашивает Юна, зацепившись за первую пришедшую мысль. – Людям уж сильно не повезло там. Не успевают взяться за работу, перо или искусство, как вновь они становятся главной целью для противников вокруг. На них часто наступают с боями, но, не взирая на такие трудные испытания, люди не печалятся. Они ищут радости в доступных простых радостях, такие как семья, песни, танцы, рассказы из фольклора. Все эти элементы очень важны для их повседневной жизни. Предпочитаю думать о том, что люди оттуда смеются, чтобы не плакать. – А какие у них танцы? Такие же спокойные, как и у нас? – Нет, совсем наоборот. Они очень энергично танцуют, изначально я даже не рисковал с ними танцевать, – пускает Субин смешок своим воспоминаниям. – Потом как-то начал поддаваться их уговорам, научили правильно некоторым движениям и начал присоединяться к ним во время праздников. Если не привыкший, очень сильно болят ноги на следующий день. – Кажется, там и вправду необычный народ. – Очень, жаль, что так далеко отсюда. – Что же тебя заставило проделать такой длинный путь обратно сюда, если то место тебе настолько понравилось? Есть важная причина? – Память о семье, – спокойно отвечает Субин, но заметно по чертам лица, как для него тема становится менее приятной. Лёгкий восторг, с которым он рассказывал о новых приятных для себя местах, стал щемящей тоской. – Пять лет как они скончались, поэтому пришёл помянуть их. У меня не было даже шанса побывать на их похоронной церемонии, а сейчас, наконец-то, появилась возможность навестить их. – Было трудно возвращаться сюда? – Аккуратно спрашивает девушка. – И да, и нет. С одной стороны, это всё ещё родной дом, знакомые места, а с другой, болезненные воспоминания об убывших родителях. – У вас были хорошие отношения? – Они дали мне всё, что могли, чем и смогли подарить мне сейчас хорошую жизнь. – И сейчас ты один? – Таким образом судьба распорядилась.       Юна прикрывает на пару мгновений глаза, словно демонстрируя мужчине сожаление о всём, что с ним произошло и, возможно, ещё настанет. Только слабину всё равно не даёт, признавая, что рассказ парня ощутимо не задел её, а желание разузнать больше и подавно не потушил. – Иногда одиночество становится хорошим другом, а иногда так сильно устаёшь от него. Хочется убежать и больше не возвращаться в места, а также времена в которых чувствовал, что больше никого рядом нет. Но, чаще всего, бег становится слишком изнурительным, и ты всего лишь возвращаешься в объятья своего одиночества, осознавая, что, возможно, он не такой уж и плохой компаньон по жизни. Не расстраивайся по этому поводу, вдруг у тебя получится найти здесь своего человека, того, рядом с которым, одиночество само тебя отпустит, – улыбается ему ободряюще Юна, трепая мужчину по спине. – Ты права, никогда не знаешь, когда жизнь приведёт к тебе нужного человека. – Именно, поэтому огорчаться и страдать от этого не стоит. – Страдать? – Чуть ли не со смехом повторяет Субин и качает головой. – Это уж точно нет. Всему своё время. – Но не все это понимают, – пожимает Юна плечами. – В таком случае, это уже их проблема. Ничем не могу помочь. – Иногда, всё-таки, жалко от того, что губят себя. – Во мне не окликают сострадание, они сами решили жалеть себя. Одиночество не всегда является такой страшной проблемой, как ты и сама успела заметить. А отсутствие желания брать свою жизнь в руки может быть по нескольким причинам, и они абсолютно разные, но, если не осознавать, что тонешь и вольно идти ко дну, увы, это лишь твои проблемы. Близкому, наверное, помог бы, а вот незнакомцу незачем. Может лишь только испорчу течение времени и судьбы. – Я бы не стала им помогать, всего лишь сказала бы, что посчитала нужным, а дальше им решать, понять и начать что-то менять или крикнуть вслед, что я ничего не понимаю. Каждый сам делает свой выбор, – вспоминает Юна своего бывшего и уже покойного мужа. С этим человеком они никогда в одну сторону не глядели, выбирали разные решения и сойтись во мнениях не получалось ни разу. Не удивительно даже, беря во внимание то, что брак между ними заключился без желания обоих. Только Юна выбрала не размазывать слёзы по лицу, а заставить их течь из глаз других, в отличие от альфы, чью страну она забрала. – Иногда интересно наблюдать за этим.       Пару минут Субин позволяет тишине опуститься между ними, чувствуя, словно Юне бы эти ощущения не помешают. Наблюдает за тем, как на горизонте небо переходит от огненных красок к нежной сиреневой вуали и задумывается над словами девушки, ища в них правду о том, через что принцесса сама прошла в жизни, далеко от дома. Но для того, чтобы не растягивать слишком сильно безмолвные мгновения, мужчина поворачивается в нужную ему сторону. – Невообразимо интересно, но, наверное, я помешал вам, проходя здесь. Что ж, желаю вам и дальше хорошего отдыха. – До встречи, – кивает Юна в ответ. – Дворец большой, но вдруг повезёт и случится ещё одна встреча. – Всё возможно.       Без лишних слов прощания, Субин улыбается ей и продолжает вновь, неспешно, свою прогулку. Либо этот человек понемногу начинает обретать бесцеремонность, либо ему импонирует такая манера прощания, Юну эта деталь мало волнует, на самом деле. Вся личность Чхве казалась девушке, каким-то образом, неправильной, смотря на него не могла подарить и капельки доверия. «Очень странная персона. Ничего страшного, я всё равно раскушу его»

***

      Золотое правило на протяжении уже пары недель не сменилось ни разу. Только рабочий день для них начинался, парни ступали сначала в покои императора, откуда потом перемещали внимание на остальные спальни. Важнее было сначала справиться с комнатой правителя не только по причине, заставляющей обоих содрогаться, но также в том, что эта комната обязана всегда находится в порядке, чуть не сверкая от лучей, проникающих через окна.       Уборка здесь стала напоминать Тэхёну настоящий ритуал, наполненный грацией и строгим порядком над которым они с Сону никак не работали, не сговаривались, но получился, по их мнению, вполне удачным. Каждый вечер, в разговорах перед сном они не раз замечали, как у них славно получается работать, отмечают, что выбор словно был не случайным. В покоях императора они были менее всего заметны, передвигаясь быстро, но бесшумно, с уважением к величию и торжественности каждого предмета заполняющий комнату. Изначально, Тэхёну даже было страшно касаться чего-либо здесь, но позже, со временем, дело это стало привычным для него.       Настолько успело всё стать обыденными заданиями, что Тэхён протирал верхние панели декора совсем не задумываясь. Тело было всё ещё на месте, занималось нужными делами, а вот душой уже грезил о том, чтобы быстрее вернуться в постель и сомкнуть глаза. Ночью, сколько Кан бы не вертелся, сон никаким образом не желал подступать к нему, ведь мыслями вновь и вновь возвращался к маленькому домику в районе Банноль. Присутствие богатств, изысков и роскоши было чуждо для парня там, далеко от дворца, где всего наоборот хватало, но несмотря на свою бедность, Тэхён тосковал за родным домом. Особенно за сестрой. Им никогда не приходилось расставаться ранее на такое долгое время, а сейчас, ощутив расстояние, становилось неуютно.       Всю нависшую пелену сна сдергивают с парня в одно мгновение, когда он чувствует на талии чьи-то руки, а стул под ним легонько пошатывается. Из-под ног опора не должна была исчезнуть от такого лёгкого толчка, но его хватило, чтобы напугать Кана до короткого вскрика. Хвататься не за что, подсознательно боится сдёрнуть штору, если схватиться за неё, поэтому махая руками возвращает себе равновесие. Облегчённо выдыхает и только сейчас слышит смех снизу. – Дурак! – Хлопает Тэхён тряпкой Сону по плечу от короткого испуга, что перенёс минутой ранее. Удар не сильный, но в нём собрано всё возмущение парня. – Ничего не дурак! – Протестует Сону, успокаивая немного смех, но хитрая игривость не сходит с его лица. Только, чтобы не отхватить ещё разок, на всякий случай, отступает на пару шагов назад. – Ты просто выглядел таким хмурым, я не мог не предпринять попытку немного взбодрить тебя. Ты часто спокойный, знаю, но сегодня даже как-то не по себе. – Спал плохо этой ночью, удивлён ещё, что круги под глазами не появились. – Это плохо. С такой работой, как у нас, сон важен, а то таким темпом и самостоятельно со стула упасть не проблема. – Предпочитаю не падать даже с чьей-то помощью, – с шутливым укором смотрит Тэхён на друга.       Всё их веселье исчезает в одно мгновение, когда двери покоев открываются стражниками. Сону испуганно оборачивается, после, не теряя ни секунды помогает Кану, спуститься со стула и встать рядом с ним. Сердце обоих пропускает удар, от волнения спирает дыхание и хочется его полностью задержать, словно, не дыша можно будет создать иллюзию, что никого нет, но это совсем невозможно. Тэхён опускает вместе с Сону голову, скрепляя руки вместе, только невольно сжимает их сильнее, пытаясь не выдать себя чем-либо. Хоть и малы совсем шансы, но надеется на то, что в этот раз ему так же снисходительно улыбнётся удача и Его Величество не узнает его. Всё же между ними была лишь одна короткая встреча.       Сомнений, что в покои вернулся именно император не было, хотя в голове ворох мыслей гадающие почему же всё пошло иначе на этот раз. У них ещё было время в запасе, чтобы закончить всё и быстренько перейдут в другие комнаты, словно их здесь и не было, а итоге оказались в моменте, когда просто хотелось исчезнуть. Парни ждут приказа, чтобы покинуть спальню, не рискуя самостоятельно сделать и шагу, зато император неспешной поступью приближается к ним. – Если не в музыке, то хоть в уборке годен, – приподнимает Феликс подбородок Тэхёна, хмыкнув ему в лицо.       Узнал.