Фиалковая звезда

      Когда я прихожу в себя, мне не больно, не кружится голова, не ноет шило в заднице и не горит в мозгах цель жизни. Мне просто… страшно. Страшно. Страшно открывать глаза. Словно от этого что-то изменится! Я сделала выбор, и теперь всё, всё что может со мной произойти, зависит только от меня! Ну, и от предыдущих решений той девочки (я даже не знаю её имени!), разумеется.       — Вайолет! Вайолет! Вайолет Уайт, вставай уже! Восемь двадцать на часах, а ты ещё в постели! — за дверью раздался громкий женский голос. Мать? Для сестры слишком уж… командный. А ещё говорили на английском, но я его учила с трёх лет (правда, в силу собственной лени — без особых результатов), так что понять могу. А вот у бывшей хозяйки данного тела могут возникнуть проблемы с коммуникацией — сомневаюсь, что она знает русский. Но об этом можно подумать в более спокойной обстановке. В комнату забарабанили, да так громко, что не болящая до этой минуты голова затрещала.       — Встаю! Пять минуточек! — крикнула я, действительно вскакивая с постели. Подавив желание упасть обратно из-за прострелившей спину боли, я завертелась по комнате, не особо обращая внимание на осбстановку. Мне просто нужно хоть что-то, что могло пролить свет на время.       Календарь на столике. Двадцать четвёртое сентября. 1985 год. Вторник. Охренеть просто, как мне повезло. И каким это образом наши реальности сошлись в этом моменте? По последней цифре что ли? Ну да ладно, что думать, если спросить не у кого, лучше отложить на потом. Очень сильно на потом, ибо помирать я пока не собираюсь, а других способов встретиться со Смертью вроде как нет. А у кого спрашивать, если не у неё?       Восемь двадцать? Не слишком поздно для выходного, не достаточно рано для рабочей недели. Правда, смотря где. Мне вот с первого класса в шесть вставать приходилось. Кстати, а сколько мне лет-то? Я уже в школе или ещё в детсаде слюни пускаю? Хотя, раз есть отдельная комната, то мне явно больше шести, потому что дети в этом возрасте не всегда могут уследить за большим пространством. По крайней мере, так оправдывали отсутствие комнаты у меня. И приходя к подругам этого возраста, я видела просто адский бардак. Или просто родители богатенькие настолько, что могут позволить себе ремонт делать и изрисованные обои каждый месяц переклеивать. Но даже если я сопливый ребёнок, то главное — живая.       А теперь вопрос дня (точнее несколько) — где здесь ванная, что мне одеть и куда мне сейчас надо? Ну, судя по дню недели, в школу или в детсад, точнее это сложно определить, так как телосложение Вайолет… моё весьма и весьма миниатюрное.       Ответы на последние вопросы нашлись быстро: висящая в шкафу школьная форма и лежащие на столе учебники с двойкой на обложке. Ага, второй класс. Отлично. Правда, из него я ничего почти не помню и образование в Англии/Америке (блин, серьёзно, где я?) 1985 года явно отличается от российского 2019. Но я постараюсь, тем более, ещё только начало учебного года…       Прихватив юбку, рубашку, гольфы (чёрт… ненавижу их. Всё время сползают, а если с узорами, так ещё и натирают) и галстук, я отправилась на поиски ванной. Удивительно, но ноги меня сами довели. Захлопнув дверь, я огляделась, автоматически стягивая пижаму.       А ничего так, чистенько. Зеркала с двух сторон — над раковиной и напротив. Воу. Хорошо живём, думаю, удобно платья завязывать — смотришь в зеркало за спиной и всё. Помню, был у меня косплей на Беллатрису, и я конкретно так подзаебалась с корсетом, потому что на затылке глаз нет (да, её корсет завязывается спереди. Но про это я забыла). А так, наверное, легче будет. Правда, темновато — плитка чёрная и на полу и на стенах, но мне даже нравится. Однако шестое чувство говорит, что у Вайолет всё в доме вызывало страх, тем более такие мрачненькие места. Оперативно скидываю серо-голубую (подозреваю, раньше она была бело-голубой) полосатую пижаму и с трудом сдерживаю крик. Вся спина Вайолет моя спина исполосованна едва заживающими красными ранами. Такие, вроде бы, остаются от кнута. Или от ремня? Не знаю, меня лично никогда не наказывали, хотя часто обещали.             Что. Здесь. Творится?!       Это шутка или нет? Почему? За что? Что такого могла сделать Вайолет, что её так наказали? И как это скажется на мне? Нет. Не время об этом думать, истерить сейчас тоже нельзя, нужно поторопится. А то мало ли снова накажут.       Как во сне я почистила зубы, расчесала короткие — чуть ниже плеч — чёрные волосы. Они, зараза, ещё и вьются. Хорошо хоть у меня есть опыт укрощения таких волос. Оперативно натянула форму. Внимательно посмотрела в глаза своему отражению. Фиолетовые, вау. Всегда такие рисовала своим «оригинальным персонажам» в независимости от фандома. Забавно, Вайолет вроде означает «фиолетовый» или «фиалка» (я точно не уверенна).       — Ты справишься, слышишь, Вайолет? Ты сможешь всё, что захочешь. Ты выживешь, — почему-то казалось невероятно важным сказать это самой себе. Да, была раньше такая привычка — разговаривать с зеркалом, но потом это начало казаться жутким, и я перестала.       Теперь я точно признала, что я это Вайолет, а Вайолет это я. Потому что я должна выжить, а моя душа сейчас находится в теле Вайолет.                               ***       Когда я оделась и взяла рюкзак (Господи, надеюсь, там учебники на сегодня, а не со вчерашнего дня), ноги отвели меня на кухню, которая соединялась с гостиной. Там уже сидели и завтракали трое человек. Полноватая женщина, толстый мужчина и средней степени плотности девочка лет десяти. Я с сожалением вспоминала свою спортивную семью: мама и папа ходили в спортзал с бассейном четыре раза в неделю, брат увлекался футболом и (тоже) бассейном, а я занималась воздушкой и роликами. И всё могли не стесняясь своей фигуры ходить в купальниках и плавках.       От покрытых печальной плёнкой воспоминаний меня оторвала мыслишка: а почему, собственно, я такая тощая, раз тут не поклоняются здоровой пище и спорту? Почему хожу побитая и в старой (форму точно не мне покупали, а на слона какого-то) одежде? Семейство явно не бедствует, а я не являюсь чужим ребёнком — на лице «матери» есть, пусть и отдалённо, но похожие черты. Так откуда ноги растут у такого отношения ко мне? Непонятно…       — Чего встала, идиотка ненормальная? — прикрикнула на меня «дорогая» сестрёнка, — забыла уже, что тебя наказали? Не смей даже смотреть на нашу еду, иди в школу!       — Гвен, дорогая, не стоит тратить время на эту чокнутую, — женщина придвинула доченьке тарелку с беконом, — лучше поешь вкусненького.       Младшая свинка хмыкнула и переключила своё внимание на еду. Мать моя женщина… Что. За. Херня?! Так, пожалуй, не стоит возникать — спинку что-то закололо, ножки подкашиваются… ну и ссыкло ты, Вай! «Опаньки, а ты что, уже дала себе прозвище? Неплохо, неплохо…»       В тихом культурном шоке вышла в коридор. Вообще-то, я очень вспыльчивая, легко ведусь на провокации и в своей прошлой жизни ни за что не промолчала бы в такой ситуации, но сейчас я лишь слабая девчонка, которую считают чокнутой. Почему кстати? Ладно, выясню.       На вешалке в коридоре висело оч-чень много объёмных (ну не удивительно, с такими-то габаритами носителей) курток, плащей и прочей верхней одежды. И что из этого моё?! Тут моё-то хоть есть?! «Лучше не рискуй, Вай. Отморозить себе что-то не так страшно, как быть выпоротой. К тому же, если бежать с тяжёлым рюкзаком, разогреешься. Помнишь, как на тренировку опаздывала? Так ты тогда бежала два километра со всеми своими утяжелителями, резинкой, бутылкой и сменкой. Правда, сидеть в школе после такой пробежки весь день потной, но это лучше, чем болеть…» — оптимистично рассуждал мой внутренний голос. Что-то он часто проявляется, надо бы его как-то назвать. Может, Рори? Младшую сестру моего друга звали Аврора, и она очень любила давать другим советы. Решено. «Вот так и зарабатывают раздвоение личности, Вай…» — ехидненький смешок Рори теперь звучит до боли знакомым голосом. Да уж, не так плохо, когда ты один, плохо, когда тебя двое… Хотя, это даже интересно, в какой-то степени.       Пытаюсь его зактнуть и поспешно выхожу из дома. Тааак… где это мы? Улица Магнолий, дом 12. Окееей, запомнили. И куда нам надо? Ммм? Эй, мышечная память, ты ещё здесь? Ванную комнату найти легче, но там ты сработала, а сейчас что? Тело вдруг развернулось на сто восемьдесят градусов (ага, как моя жизнь…) и ноги сами потопали в известную только им сторону. Жутковато, конечно… но не до этого сейчас. Надо не превратиться в ледышку и успеть запомнить дорогу. И при этом не грохнуть в обморок от голода. Похоже, голодовка длилась минимум целый день — я частенько устраивала себе «чистку желудка», и такое состояние наступило часов через тридцать… но это тело явно слабее моего, даже если такие наказания и не редкость. Жопа. Полная. Но, как говорила мама, когда я не успевала поесть: «ничего, стройнее будешь». Вот и буду, очевидно.       Школа оказалась довольно большим старым зданием годов… пятидесятых? шестидесятых?.. каких много везде. Ну, я училась в похожей, так что единственным отличием будет, кажется, отсутствие электронных досок и некоторых уроков. Ничего, переживу я эту учёбу и без них. «Без них-то да, однако… Думаешь, переживёшь хождение в такой одежде? Дети жестоки, и ты тоже была. Вряд ли они примут оборванку вроде тебя, даже ты если из богатой семьи.» — Рори, солнце, не порти настроение. Я тут пытаюсь режим оптимиста включить, вообще-то…       Вздыхаю и захожу в школу. Ладно, будем считать любые издевательства кармой. В конце концов, тот факт, что мне стыдно за своё скотское поведение с одноклассниками, не отменяет уничтоженной самооценки и психики некоторых из них. Да уж, моя история походов к школьному психологу за издевательства над другими детьми… пуста. Потому что учителя считали меня идеалом, а идеальный ребёнок не может иметь проблем, которые заставили бы его вести себя как мразь. Поэтому все жалобы автоматически считались клеветой, и я чувствовала себя безнаказанной и счастливой — со мной ведь всегда была подруга и наша «свита» из трёх человек.       А потом я попала в другую школу, и провела целый год в одиночестве. Полном. Всё друзья из старой школы про меня забыли и на сообщения не отвечали. А в одиночку не могла стать «королевой класса», поэтому проявилась моя тихая сторона, за что издеваться стали уже надо мной. Ужасное было время. Зато как я выросла! Морально. И вернувшись в старую школу, пыталась всё исправить с упорством барана. Вроде получалось, но чувствовать вину я продолжу всегда.       Что ж, погрустили и хватит. Поднимаюсь по старой облезающей лестнице на второй этаж — в дневнике, слава Вайолет версии 1, написанны кабинеты рядом с названиям уроков. И имена преподавателей тоже. Сейчас у нас… боже, почерк непонятный… английский с Роуз Сноу. Окееей, английский я знаю хорошо, так что бояться нечего, но опасаться всегда стоит. «Постоянная бдительность!»       Очень стоит, осознаю я, едва зайдя в класс. На доске очень «забавная» карикатура на меня. Я болтаюсь вверх ногами голая. «Чудо, а не детки, да?» — ехидничает Рори, заставляя меня ещё глубже погрузиться в чувство вины. Да, я ведь тоже так делала.       — Эй, смотрите! Уродка пришла! — на крик пухлого очкарика в дорогих шмотках (тут конечно форма, но каждый покупает вещи того качества, которое ему по карману) поворачиваются все.       Под общий хохот и насмешки я гордо прохожу к своему месту — его принадлежность сразу же понятна, ведь поверхность шаткого стула вся изрезана и изрисована, а на парте следы клея, скотча и ручки. Явно не сама Вайолет так постаралась, в её комнате всё даже слишком аккуратно — наверняка, за беспорядок тоже наказывали. Значит, кто-то из одноклассников удружил. Ну спасибо, детки-козлетки. Боже, эти идиоты даже нормальное оскорбление придумать не могут — разве можно назвать хрупкое нежное создание с чёрными волосами и фиалковыми глазами «уродкой»? Ну, ладно, впринципе можно. В конце концов, сейчас я куда больше напоминаю растрёпанного уличного кота, а не изящную куколку. «Ладно, ладно, понимаю, что твоя самооценка как обычно делает сальтухи, но заканчивай заниматься самокопанием. Слишком задумчивое лицо у тебя, щас кто-нибудь точно в рожу даст.» — ну Рориии, не порть настроение, точнее, настрой! Вообще, подумав про свой необычный цвет глаз, я вспомнила лучшую подругу — Еву. Её глаза были не такого уж и редкого цвета — жёлтого, но такого… не коричневатого, зеленоватого и т.д., а как будто светящегося… я обожала в эти глаза смотреть.       «И вот опять грустные мысли! Вай, хватит впадать в воспоминательную депрессию от каждого чиха, который о ком-то напомнил!»       Я вздыхаю. Да, пожалуй, Рори права, однако одна деталь меня тут же напрягает — с именем мой внутренний голос «проходил» всего-то часик, а я уже считаю его отдельной личностью! И веду переговоры! Когда это, интересно, привычка мысленно комментировать весь происходящий трындец превратилась в самостоятельную личность? Ладно, вдвоём всё равно веселее! А то я тут загнусь от одиночества в окружении таких «добрых и приветливых» людей. Как я часто шутила, «я отношусь к окружающим по-разному, в зависимости от цели, с которой они меня окружили…».       Довольно мрачные мысли с привкусом чёрного юмора прервал оглушающе громкий звонок, с которым в класс влетела молодая и слегка растрёпаная учительница. А ничего так эта Роуз Сноу, привлекательная… блондинка с голубыми глазами, чем-то похожа то-ли на ангелочка, то-ли на взрослую Луну Лавгуд. Главное, что бы была адекватной по отношению к нам, детям.       — Здравствуйте, класс! Начнём наш урок с проверки домашнего задания…

***

      В принципе, занятия прошли хорошо, если не считать постоянно прилетающие в меня предметы: бумажные шарики, ластики, покусанные колпачки от ручек и т.д. Но такие мелочи, хотя и подбешивали, но не доставляли особых неудобств. Потерплю, раз уж так необходимо. Не хочу нарываться. Однако, надо бы поскорее что-то сделать с таким отношением — моё терпение не безгранично, и чувство вины перед бывшими (ага, аж в прошлой жизни) одноклассниками не означает полную готовность терпеть всё. Я ведь не беззащитная девочка, я старше всех этих мелких идиотов, я умнее (хотелось бы верить) и способна на большее, чем мелкие пакости. Не зря же запоминала вредные советы из любимого фанфика про попаданца в ГП!       Похоже, правда, своим спокойствием я только раззадорила всех этих детей, потому что стоило мне завернуть за угол школы, как меня схватили, зажав рот, и потянули за волосы с такой силой, что аж слёзы на глазах выступили! Больно!       — Возомнила себя лучше нас? — злое шипение принадлежало местному «маменькиному сынку», Фредди, которому все всегда поддавались, поддакивали, и никогда не отвечали на вопросы лучше него. До меня. Потому что скрывать свою образованность, я конечно, собиралась, но изображать идиотку — нет, ни за что! У меня хренов синдром отличницы, пусть и включается он только иногда, но если включается, его не выключить!       — А даже если и так? Думаешь, это не правда? — ухмыляюсь. Если верить моей практике в прошлой жизни, такая ухмылка всегда всех бесит — уж больно она насмешливая. В сочетании со снисходительно приподнятыми бровями так вообще до белого каления доводит.       «Вайолет, Вай! Кончай херню творить, тебя щас прибьют! Это не учебная, тревога, повторяю, это НЕ УЧЕБНАЯ ТРЕВОГА!» — заходящийся в истерике внутренний голос, это, конечно, сильно. Прости, Рори, но моё терпение недолговечно. И теперь могу точно сказать, насколько.       — Ах ты тварь! — зло вскрикивает стремительно краснеющая от злости подпевала мелкого козла. Другая даёт мне в живот, пока какие-то пацаны держит сбоку, прижав руки и ноги к стене. Сам же главарь этой шайки задыхается от возмущения (при этом спрятался за спинами «подчинённых», трус херов!) и не может и слова вымолвить.       — Смотри-ка, не-моё-высочество, твой гарем злится! Это так мило! — смеюсь, не смотря на боль в открывшихся, судя по всему, ранах на спине (да, называть нескольно, пусть и довольно глубоких, но всего лишь царапин ранами — странно, но не могу подобрать лучшего слова). Не удивительно, учитывая, как грубо меня прижали к стене. Пытаясь выключить хрен пойми откуда появившееся чувство юмора, слышу обречённый вздох Рори. Ну да, дорогая, а ты чего ожидала? Что я буду терпеть? Не могу, уж извини.       — Проси прощения! — наконец собравшись с мыслями, орёт это гавно на ножках, если просто — Фредди Смит. Да, я помню имя не-моего-высочества, — Поставьте её на колени! Живо!       Ээээй, мелочь, иди-ка нахрен с такими запросами! Не в том ты возрасте, что бы я перед тобой на колени вставала! «О боже, Вай, он не знает второго смысла этой фразы. Убери из своей головы все эти пошлости!» — хехе, точно, прости меня, Рори. Перечитала китайских новелл, что поделать. И фанфиков. Виновата точно не я — в конце концов, это подруга посоветовала почитать. А потом оторваться просто не получилось.       Между тем, меня реально поставили на колени, заставив упереться ладонями в неровную землю, обступили плотным кольцом, ещё и ногу кто-то на спину поставил. Больно! Но я буду молчать. Я. Всё. Выдержу!       — Полай! Полай, и я тебя помилую! — крикнул Фредди. Все — я насчитала семь человек «группы поддержки» — поддержали его согласными выкриками.       С дуба рухнул, дебил?! Полаять?! Ты что, вместо меня дорамы смотрел?! НИ-ЗА-ЧТО! Я не стану так унижаться!       — А не пойти ли тебе нахуй, сучёныш? — последние два слова я произнесла на русском, но, думаю, посыл был вполне понятен.       После этого любые разговоры перестали быть мне понятны — пинки и удары сыпались со всех сторон, не прекращаясь. В глазах темнело, но я не позволяла себе упасть — даже если я стою на четвереньках, я продолжу стоять, и не упаду! «ВАЙОЛЕТ! Это всего один раз, иначе всё кончится совсем плохо!» — Рори паникует, это ясно по голосу, но что я могу сделать? Убежишь один раз — будешь бегать всю жизнь. Потерплю. Вдруг я почувствовала, как кто-то словно перенял контроль над моим телом.       — Гав… гав… гав… — Нет! Я не могла это сделать! Пожалуйста, только скажите, я что это не я сказала!       Мелкие поганцы расхохотались, и, оствесив мне ещё несколько пинков, убежали куда-то. А я осталась лежать на холодной земле, впервые за весь день позволив себе заплакать. «Вай, прости, но так было нужно. Я не хотела…» — в голосе Рори звучало искреннее раскаяние. Ну спасибо, мне-то от этого совсем не легче! Это было больше, чем я могла бы вынести! «Тебе надо встать, Вай. Нельзя лежать на холодной земле. Понимаю, тебе больно, но нужно вставать. Ты сможешь, я верю. Сама же говорила — справишься со всем». Говорила, да. Но на такое даже я не рассчитывала, честно говоря. Осознавать, что тебя побили какие-то мелкие козлы, да ещё и унизили — обидно.       Однако Рори права, надо вставать, как бы тяжело мне не было. Иначе ещё и «дома» попадёт за опоздание. Но как тяжело это сделать! С этой мыслью я вырубаюсь, и уже не вижу, как тёмная дымка плавно окутывает неподвижное тело.

***

      Открывать глаза очень тяжело, но приходится — лежать ещё дольше уже нельзя. Ну, звиздюлей мне итак пропишут, это точно, но сейчас уже темно, и возможно все спят. Так что я смогу пролезть через окно. Правда, как я в таком состоянии буду по стенам ползать — непонятно, но, может, Рори опять перехватит контроль над моим телом? Как, кстати, она это сделала?! Эй, личность номер два, отвечай немедленно!       «Не истери пожалуйста. Мне итак пришлось тебя лечить, будь хоть немного благодарнее.» — в первые за весь день в голосе Рори слышится раздражение. Ну извините, мои нервы не железные! И что значит «лечила»? На ум приходит только магия, но… это же нереально. «Идиотка. Ты меньше дня назад со смертью разговаривала, а теперь думаешь, что магия — это нереально. Заканчивай тупить, Вай. Тебе это не идёт». Блин, Рори, можно помягче как-то? Меня только что побили до потери сознания, и, кажется, сломанных костей, а я ещё и отрубилась. «Я прекрасно знаю, что тебя избили, я же твою магию на исцеление направляла. Конкретно у тебя были сломаны несколько рёбер, рука и челюсть. Но сейчас всё нормально и неплохо было бы получить благодарность» — спасибо, Рори. Достаточно? Но я правда благодарна. «Не идеально, но сойдёт. Однако если ты не успокоишь свой характер, тебе придётся научиться быть более благодарной. С таким поведением нарваться на неприятности — дело нескольких минут.» Как будто я этого не знаю, Рори. Знаю, ещё как.       Но всё-таки, кто такая Рори? Как она может контролировать моё тело и исцелять его? Вдруг она какой-то паразит, и эти разговоры — необходимость для захвата контроля.       «Прекрати паниковать. Не волнуйся, надолго захватить твоё тело я не могу, а убивать тебя не выгодно и сложно. Тебе нужно понять всё самой. Я вижу, что ты обладаешь достаточной информацией для этого.»       Спасибо, блин! Это меня очень успокаивает! Но действительно успокаивает только тот факт, что моё тело может исцеляться, пусть и не полностью — боль я всё ещё чувствую. Но двигаться могу, а это уже что-то.       «Отлично, двигайся давай в сторону дома. Я тебе помогу в окно заскочить». Блин, мне что, обезъянку из себя строить? Оххх, не хочуууу. Но получать ремня что-то ещё меньше хочется.       Кое-как поднявшись на слегка подкашивающиеся ноги топаю по указаниям Рори к дому. Параллельно удивляюсь всему происходящему за последние 30 часов и размышляю о природе своей «второй личности». На раздвоение это не похоже, на беседы с собой вроде тоже, остаётся вариант с «системой» и с самостоятельной личностью, которая на мне тут паразитирует.       «Я что, похожа на систему? Ну спасибо, понятно теперь, как ты оцениваешь мои советы! И не паразит я! У нас симбиоз!» — а характер-то как у меня… Ладно, даже когда ты идёшь как «два в одном, третьего пока не дано», это лучше одиночества и полной беспомощности. Так что, Рори, я тебя ценю. На последнюю мысль я получила мрачное фырканье и магический пендель по мягкому месту — мы уже дошли до дома, и теперь надо было допрыгнуть до окна. А без чуда я на втором этаже не окажусь, летать не умею — не птица.       Потирая мягкое место, я пролетела точно через распахнутое окно и на кровать. За полсекунды до приземления представила, какой будет скрип и испугалась. Однако Рори, похоже, расчитала и это, так что приземления вышло бесшумным. «Ложись спать. Твою одежду я отчистила, так что за неё не волнуйся. А душ можно один раз и пропустить, не помрёшь». Вообще-то, душ я не пропускали даже после трёх часов тренировок на одном чайке, но сейчас явно не тот случай. Пожелав Рори спокойной ночи и получив в ответ мрачное «С тобой только покойную ночь можно получить» я замоталась в одеяло и с чистой совестью заснула.