Тихий вид любви

Направляясь в кузницу, Талис уже твёрдо решил, что сделает для Виктора. Хоть он никогда не занимался изготовлением фигурок из стекла, почему-то был уверен, что работать с этим материалом не сложнее, чем с металлом. Его голова кипела от идей, а сердце чуть быстрее стучало в предвкушении. Жар огня заполнял помещение, обволакивая его густым, плотным теплом. Оранжевые отблески пламени танцевали на стенах, создавая иллюзию живых теней. Заклеенные пластырями обожжённые пальцы держали стеклянную заготовку. Джейс был максимально сосредоточен, но каждый раз, когда он пытался закрутить раскалённое, податливое стекло, выходила какая-то ерунда. Нервы выдавали дрожь в руках, а внутреннее беспокойство не давало полностью сосредоточиться. Его мысли то и дело возвращались к Виктору и его предложению. Решив хоть немного поднять настроение Старлингу, он отправил ему фотографию. На снимке Джейс подмигивал и показывал жест двумя обожжёнными и замотанными в пластыри пальцами. На фоне виднелся небольшой творческий беспорядок: разбросанные инструменты, дымка от жара и немного просыпанный уголь. Подписав фото «Готовь мазь, скоро буду», он устало, но с улыбкой принялся собираться домой. Взгляд вновь и вновь возвращался к недоделанной фигурке бабочки из стекла. Вид надломанного изящного крыла заставил Джейса тихо выдохнуть. «В следующий раз получится лучше», — подумал он, прежде чем покинуть кузницу. Весь день Виктор маялся, ни на чем не мог сосредоточиться. Конспекты проверил бегло, в полглаза, не докапываясь до нюансов, что было ему не свойственно. Все его мысли вращались около Джейса и того, где он, а главное — с кем. Конспекты закончились, спать Виктор боялся, так что он решил, что это лучший момент, чтобы подготовиться к войне за своего мужчину. Так как у Виктора было не много тузов в рукаве, лучшим оружием он считал информацию. И поэтому включил порно. Он пытался запоминать позы и фразы. Пытался копировать реакции на одно или другое действие, но это было так плохо, что Вик сам себе не верил. К тому же смотреть на чужое совокупление, когда Джейс, возможно, прямо сейчас ему изменяет, было невыносимо. В порно вместо актива Виктор видел Талиса, а вместо пассива — кого угодно, кроме себя. Старлинг разозлился так сильно, что едва не швырнул ноутбук о стену. Вместо этого он захлопнул крышку и отложил ноут на тумбу, даже не задумываясь о том, что нужно стереть историю поиска. Виктор знал, что он ненормальный. И был убежден, что Джейс заслуживает всего самого лучшего. В приступе самобичевания, Виктор прошел в ванную, где было зеркало в полный рост, разделся и с отвращением посмотрел на себя. Кривой. Тощий. Больной. Бледный настолько, что даже синюшный. Ходячий мертвец. Не удивительно, что после их первого раза Джейсу, молодому и здоровому парню, понадобилось ужасно много времени, чтобы восстановиться. И найти кого-то более привлекательного и полного жизни и желания… Виктор бы и сам не хотел видеть рядом с собой экземпляр из Кунсткамеры. Он провел рукой по впалому животу. Кожа была сухой, слегка шершавой, сколько бы Виктор не пытался ее увлажнять кремом. Ничего не помогало, и он смирился, сдался. Он положил руку чуть ниже пупка и ущипнул себя. Слабые сосуды под кожей сразу полопались, отставляя синяк, совсем как во сне. Виктор поморщился. Отвратительное зрелище. В комнате пиликнул телефон, уведомляя о новом сообщении. Джейс прислал фотографию. Из кузницы. Он действительно провел весь день там?! Даже обжечься умудрился, вечно не соблюдает технику безопасности! Любимый идиот. У Виктора отлегло от сердца. Ему еще не изменили, так что он еще в состоянии сделать так, чтобы Джейсу не пришлось никого искать на стороне. Виктор пошел готовиться к встрече партнера: достал все для обработки ожогов, а еще принял душ и сделал ужин. Его предложение о сексе было в силе, но и другая забота была не лишней. — Вик, я дома! Джейс зашел в прихожую, на ходу стягивая легкую куртку, пропитанную запахом дыма. Быстрым движением он повесил её на вешалку, позволив руке чуть задержаться на висевшем рядом пальто учёного. Заглянув на кухню, он мгновенно засиял радостной улыбкой, увидев Виктора. — Я сейчас обмоюсь и приду к тебе, — голос Джейса прозвучал тепло. От аромата, витавшего на кухне, его желудок недовольно свело, а рот наполнился слюной. — Чем это так вкусно пахнет? Он вдохнул глубже, стараясь распознать знакомые нотки в запахе, но, так и не догадавшись, прошел в спальню за чистой домашней одеждой. Обычно Джейс мылся сразу после работы в душе при кузнице, но сегодня решил потерпеть до дома. Всё же идти было недалеко, а работа со стеклом оставляла меньше грязи, чем с металлом. Однако Виктор иногда всё же находил повод заботливо упрекнуть его за неаккуратность. Старлинг появлялся неожиданно, стоя у порога мастерской, и шутливо ругаясь касался запачканного лица Джейса, стирая с него сажу. Эти касания были осторожными, почти ласковыми, как будто Виктор прикасался к чему-то хрупкому. Сняв с пальцев пропитанные сукровицей пластыри, Джейс расслабленно выдохнул, подставляя лицо под теплые потоки воды. Мысли будто куда-то улетучились, но несмотря на это, чувства на душе оставались противоречивыми. Радость от того, что Виктор рядом, соседствовала с тяжелым ощущением, что всё разваливается. Как и оставленная в кузнице бабочка, крыло которой внезапно треснуло всего из-за одного неаккуратного движения Джейса. Его окончательно сбивало с толку неожиданное предложение Виктора заняться сексом и… приготовленный ужин. Виктор, который всегда откровенно ненавидел готовить, вдруг решил создать домашний уют? Что это могло значить? Задавая себе эти вопросы, Джейс чувствовал, как напряжение во всем теле усиливается. Может, все же действительно пора поменьше думать и принять предложение Старлинга… Стоя перед зеркалом, он внимательно вглядывался в свои глаза, потерявшие прежний блеск. Оттенок зелени, когда-то яркий и живой, теперь казался приглушенным, словно покрытым пылью. В его голове уже было принято твердое решение: он не станет делиться с Виктором своими переживаниями. «Для него я должен быть опорой, — повторил Джейс про себя. — Прочным, как выкованная сталь». С этими мыслями он закатал рукава домашней рубашки, вытер лицо полотенцем и направился обратно на кухню, где ждал Виктор и ужин, который пах чем-то из детства. Готовка не была сильной стороной Виктора, но простые блюда он умел делать хорошо. Он знал, что Джейс любит мясное рагу, запечённое в духовке. Только мясо должно быть крупными кусками, а не шариками фарша. Так что сегодня он постарался, чтобы Джейсу всё понравилось. Так хоть отвлекся от безрадостных мыслей и самобичевания. К приходу Талиса из кузницы все было готово, осталось только накрыть на стол, чем Виктор и занялся, пока Джейс принимал душ. Когда партнер зашел на кухню, Вик тут же усадил его на стул и достал их специальную аптечку для ожогов. Устроившись напротив, Старлинг, не говоря ни слова, бережно, трепетно намазал обожженные пальцы Джейса, после чего сделал не плотную повязку. Джейс неотрывно смотрел, как Виктор осторожно перебинтовывает его обожжённые пальцы. Щемящая нежность разливалась в груди, заставляя его глупо улыбаться. Движения учёного были уверенными, точными, но при этом такими нежными, что боль почти ушла, словно её никогда и не было. Становилось немного стыдно за собственные мысли о том, что Виктор якобы холоден и отстранён. Это же Виктор. Его Виктор. С его сложной, иногда непонятной заботой, с переживаниями, которые он редко выражал словами. Это был тот самый человек, который поверил в Джейса, когда даже самые близкие отвернулись, посчитав безумцем. Тот, кто был рядом в начале его пути, поддерживая даже тогда, когда казалось, что все кончено и выход только один. И тот, кто остаётся рядом по сей день. — Готово. Надеюсь, что есть сможешь, — слегка нервно сказал Виктор и снова остался собой недоволен. Его тон был больше похож на тон человека, который беспокоится только о том, оценят ли его стряпню. В то время как Старлингу это вообще было по барабану. Он волновался за Джейса и его здоровье. Виктор тяжело сглотнул и переступил через себя, решив, что пора действовать активнее, чем обычно. Поэтому он встал со стула, подхватил аптечку, но прежде, чем отойти, наклонился и коротко поцеловал Джейса в висок. — Пожалуйста, береги себя. Если действия Виктору, не привыкшему дарить и получать ласку, давались тяжело, то слова шли от сердца, и произнести их было так же просто, как и дышать. Джейс невольно вздохнул, осознавая, что не вправе требовать от Виктора большего, чем уже есть. Внезапно его мысли оборвались лёгким прикосновением прохладных губ к виску. Дыхание на мгновение перехватило. Он прикрыл глаза, позволяя себе насладиться этим трогательным моментом. Затем аккуратно перехватил кисть Виктора и оставил на ней трепетный поцелуй. — Конечно, смогу, — голос Джейса звучал чуть хрипло, но с улыбкой. — Голодный, как стая волков. Он взялся за вилку, чуть поморщившись от ноющей боли в пальцах, но быстро спрятал это за лёгкой усмешкой. — Тем более, это было создано твоими руками. А они, сам знаешь, золотые, — сделал комплимент Талис. Мясо оказалось вкусным, хотя и слегка суховатым. Но Джейс не стал об этом говорить, зная, как редко Виктор готовит. — Я… — Виктор попытался признаться, что скучал, но не смог показать Джейсу себя таким уязвимым. Не перед соитием, которое он планировал все же устроить после ужина. — Я успел сегодня только проверить конспекты. Весьма непродуктивный день. А как твой? Сильно устал? За ужином Виктор вяло ковырялся в своей тарелке. У него от нервов аппетита совсем не было. Не хватало еще, чтобы его затошнило в процессе, Джейс и так не в восторге, что между ними было в прошлый раз. — Не сказал бы, что всё прошло, как надо… — Талис нахмурился, отвёл взгляд, задумчиво протыкая вилкой следующий кусок. — Скорее всего, завтра снова пойду поработаю. Его лицо смягчилось, когда он добавил: — Но я рад, что ты не стал засиживаться за конспектами. Всё-таки сегодня у тебя выходной. — Останься со мной, — выпалил Виктор раньше, чем обдумал свои слова, и замер, глупо смотря на Джейса. Разве он мало сделал сегодня, чтобы показать, что Джейс ему нужен? Талису больше не хочется проводить с ним время? Почему? Что Виктор сказал или сделал, что Джейс пытается от него сбежать? Секс? Всё дело в нем? Виктор был настолько плох?!.. Нет, он знал, что не создан для плотских утех, они его и не интересовали, но поведение Джейса ранило сильнее, чем осколки от взрывной волны при неудачном эксперименте. — Эм, нет, извини. Ты, конечно, можешь идти, раз тебе нужно, — Виктор с трудом протолкнул слова через рот, сделал несколько неспешных глотков воды, отодвинул от себя тарелку и тяжело поднялся из-за стола. — Я пойду лягу. Кажется, может начаться мигрень, а я бы не хотел лишний раз пить анальгетики… Не давая себе времени передумать, Виктор снова легко поцеловал Джейса, но уже в макушку. Благо, когда тот сидел, не был высоченным шкафом. Старлинг, хромая сильнее обычного, скрылся за дверью в спальню. Виктор сказал именно то, что имел в виду. Если Джейсу надо, он может идти к кому хочет. Кто даст ему то, что ему надо. Любовь, внимание, ласку и секс, на которые Старлинг, как оказалось, совсем не способен. Виктор, скорее всего, какое-то время будет игнорировать измены, закрывать на них глаза, чтобы не делать ничего, не решать проблему, но потом… он не сможет простить и делить Талиса с кем-то. Может стоит уже сейчас предложить сделать разные спальни? Смягчить удар? Погруженный в раздумья, Виктор стянул с себя кофту, в ней было бы слишком жарко спать, и штаны — они и так натерли кожу за весь день. Оставшись в белье и футболке, Виктор забрался в кровать и начал обустраиваться в коконе из одеял. Джейс так и остался сидеть, сжимая вилку в руке, растерянно глядя на пустое место напротив. Виктор ушёл так стремительно, что даже его хромота не замедлила шаг. Талис не успел ничего сказать — словно слова застряли где-то в горле от неожиданности. Откинувшись на спинку стула, он провёл рукой по волосам, из-за бинтов почти их не ощущая. Несколько мгновений Джейс просто сидел, стараясь унять смешанные чувства, которые горели внутри, а затем встал и убрал тарелки в посудомойку. — Святая наука, — пробормотал он себе под нос, завязывая волосы в небрежный хвост резинкой. Конечно, это мало помогало — короткие пряди у лица всё равно выбивались, лезли в глаза, — но так было хоть немного удобнее. Он знал, что сейчас беспокоить Старлинга не стоило. За вторжение на его «территорию» в момент, когда Виктор явно был не в духе, можно было получить если не упрёк, то хотя бы укоризненный взгляд. Так что Джейс, вместо очередной ссоры, решил занять себя делом. Надев очки для зрения — из-за работы с мелкими деталями оно начало падать, — Джейс взял ноутбук, лежащий на диване. У них с Виктором никогда не было проблем с использованием техники друг друга. Виктор сам нередко выходил в сеть с ноутбука Джейса, чтобы искать научные статьи или чертежи, и оба относились к этому совершенно спокойно. Талис хотел выяснить, почему стекло, с которым он работал, внезапно начало давать трещины. Это могло быть связано с материалом, температурой или, возможно, с его собственной ошибкой. Он открыл браузер и начал вводить в строке поиска «по…». Но на этом всё застопорилось. Вместо результатов перед глазами Джейса всплыли предыдущие запросы в поисковой строке. Его взгляд замер на экране, а потом он почувствовал, как челюсть буквально отвисла от удивления. Он даже не сразу заметил, что его рот открыт, пока не поймал себя на этом. — Что за… — выдохнул Джейс, перечитывая строки, которые явно принадлежали Виктору. Каждое слово в запросах выглядело неожиданно, почти абсурдно. Словно перед ним внезапно открылась совершенно новая сторона человека, которого, как он думал, знал полностью. Джейс не осуждал Виктора за просмотр порнографии и не стал бы делать из этого скандал или же насмехаться. Просто в один момент всё встало на свои места, и Талис понял, что Виктор просто нуждался в близости и злился из-за того, что Джейс не пытается снова с ним заняться сексом. — Какой же я идиот. Все же было настолько на поверхности… Окукливание прошло успешно. Джейс остался на кухне, и Виктор из-за этого совсем не переживал. Вовсе нет. Он сосредоточился на том, чтобы придумать способ мгновенного перемещения, что-то сродни исчезновению. Пригодится в любой неловкой ситуации. Или неловкой жизни, как у него. Виктор отвлек себя сначала выдуманными вычислениями, а потом в голову сами собой вернулись настоящие. Внезапно задачка от Стэнвика, над которой он бился пару недель, сложилась и дала правильный лаконичный ответ. Виктор аж подскочил на месте. Он стал судорожно выбираться из кровати, запутался непослушной правой ногой в пододеяльнике и с грохотом свалился на пол. Боль, прострелившая ногу и спину, не смогла сбить его с мысли. Старлинг принялся шарить по своей тумбочке, в надежде найти ноутбук или хотя бы ручку и листок. Но ничего подходящего не было. — Пиздоблядство! — от души выругался Виктор и, подволакивая одну ногу, вышел из спальни, продолжая проговаривать про себя последовательность вычисления неизвестных в уравнении. В таком состоянии его ничего не могло отвлечь. Наконец, Виктор добрался до кухни, где всегда лежал блок чистых листов и несколько заточенных карандашей. И принялся быстро писать, пока мысль не улетучилась. Исписав формулами и пояснениями два с половиной листа, Виктор почувствовал, как азарт открытия его отпускает. Адреналин в крови резко упал, и его накрыла волна боли из-за ушибленной спины и нагруженной ноги. Старлинг зажмурился и, скрипнув зубами, осел прямо на пол, где и стоял. Сейчас он приведет дыхание в порядок и вернется в постель. Его не беспокоил ни его внешний вид, ни сколько он шуму наделал в попытках зафиксировать идею. Сидя на полу, он постепенно возвращался в реальность из своих научных миров. Когда сердцебиение нормализовалось, дыхание выровнялось, а боль больше не ослепляла, Виктор открыл глаза. Джейс отложил ноутбук в сторону и направился на кухню, откуда доносился шум. Уже по звукам он догадался, что на Виктора снова нашло озарение. Подобные моменты случались не раз, и Джейс научился распознавать их по мелочам: характерный грохот, невнятное бормотание, звук падающих на пол предметов. Однако на этот раз всё произошло слишком быстро, и он не успел подхватить Виктора, как делал это раньше. Войдя на кухню, Джейс увидел учёного, сидящего на полу в окружении исписанных листов бумаги и нескольких сброшенных на пол блокнотов. Виктор казался полностью поглощённым своими расчётами. Его волосы растрепались, словно он раз за разом проводил по ним рукой. — Вик, ты хотя бы сядь нормально, — пробормотал Джейс, приподняв очки, чтобы они не мешали ему рассматривать формулы. Присев рядом, он осторожно взял в руки один из листов. — О, это же ваша задача со Стэнвиком, — сказал он, изучая написанное. — Не думал, что вы до сих пор над ней работаете… Словно в подтверждение своих слов, он аккуратно сложил листы на стол, освободив место. Затем протянул Виктору руку, помогая ему подняться. — Давай, обопрись на меня, мой гений, — мягко сказал Джейс с лёгкой улыбкой. Виктор тяжело поднялся, опираясь на плечо Джейса, и тихо выдохнул. Джейс мог бы с лёгкостью подхватить его на руки и отнести в кровать, как он делал это раньше, но в последнее время он старался не навязывать свою помощь. Виктор был как оголённый провод: любое неосторожное слово или действие могло спровоцировать напряжение или даже ссору. — Наконец-то сошлось, чертова постоянная Больцмана, наконец-то сошлось, — бормотал Виктор счастливо, пока Джейс вел его обратно в спальню. Доведя партнера до кровати, Талис осторожно усадил его на край, а сам устроился рядом. Он бросил быстрый взгляд на учёного, который выглядел совершенно измотанным, но при этом довольным, словно его расчёты оправдали все затраченные силы и боль. — Ты должен беречь себя, Вик, — тихо сказал Джейс, убирая с его лица растрепавшуюся прядь. — Никакие формулы не стоят того, чтобы ты так валился с ног. Уже сидя на кровати, Виктор начал потихоньку приходить в себя не только физически, но и осознавать происходящее. Поэтому, когда Джейс заправил за ухо прядь волос, Виктор потянулся за рукой, как кот, ищущий ласки. Где бы он был, с его безумными порывами, если бы рядом не было Талиса? Наверное, стоило его за это поблагодарить. — Я бы пропал без тебя, знаешь? — спросил Виктор со странной полупьяной улыбкой на губах, потянулся и, обвив шею партнера руками, повис на нем. — Умер бы в какой-нибудь канаве. Или меня бы сбила машина, потому что мне пришла гениальная идея в момент перехода дороги на красный свет. Или… Неважно. Я знаю, как ты не любишь упоминание смерти. Виктор придвинулся ближе, помогая себе только здоровой ногой, а правую оставив, наконец, в покое. Он положил голову на плечо Джейса и тихо выдохнул ему в шею. — Я не говорил, что тебе идут очки? Конечно, жаль, что с возрастом у тебя ухудшается зрение, но… Ты очень красивый. Виктор на ощупь опустил очки обратно на переносицу, вывернулся из рук Джейса и поцеловал его в уголок губ. Борода приятно щекоталась и кололась. — Жаль, что я не могу решить нашу с тобой проблему, как уравнение Стэнвика. У меня слишком мало данных, к тому же я заинтересованная сторона процесса… эксперимента… — Виктор отстранился и грустно посмотрел на Джейса. — Тебе со мной трудно, да? Ничего не получается… Как бы я не старался, у меня не выходит, как у других. Скажи мне честно, сколько раз ты уже пожалел, что связался со мной? И сколько раз ты раскаялся за эту неделю, что решил со мной заняться сексом? Виктор легко боднул Джейса в лоб, чтобы отсесть от него, убрал руки с шеи и опустил голову. Только сейчас он заметил, насколько обнажен, и что под футболкой скрываются синяки от его злости к себе, поэтому взял одеяло и натянул его на себя, прикрывая худые бледные ноги. — Я не до конца понимаю, почему ты больше не хочешь… Ни прикасаться ко мне, ни разговаривать, ни… ничего. А ты не объясняешь. — Вик… — голос Джейса звучал надломлено, уходя в хрип. — Ты самый замечательный человек, которого я когда-либо встречал. Посмотри на меня, пожалуйста. Талис мягко приподнял лицо Виктора за подбородок. Его перебинтованные пальцы, словно боясь причинить боль, с трепетной нежностью очертили контур губ ученого, задержавшись на мгновение, словно желая запомнить каждую линию. — Мне всё это время казалось, что это я сделал что-то не так, — Джейс запнулся, пытаясь собраться с мыслями. Признание в собственной слабости давалось ему с трудом. — Я боялся тебя обидеть, окончательно надоесть… и потерять. Когда я заметил, что ты отдалился, я решил, что лучшее, что я могу для тебя сделать, — это не нарушать твои границы. Но… кхм… — Он притянул Виктора к себе в неловком объятии. Глаза защипало от слёз, застилавших взгляд, а плечи судорожно дрогнули. — Ты не представляешь, сколько раз я хотел прикоснуться к тебе вот так. Но твоё спокойствие и комфорт были для меня важнее всего, я знаю, как ты ценишь свою свободу и независимость. Мне не хотелось навязываться. Потом стало понятно, что у меня ничего не получается, что всё рушится… Джейс поглаживая спутанные волосы Виктора, прижавшись щекой к его макушке. Позволив себе привести дыхание в порядок, и, немного отстранившись, он продолжил: — Но я до сих пор поражаюсь, как такой утончённый, умный и прекрасный человек, как ты, смог полюбить меня. И не только за лицо, хотя оно уже не такое, как прежде, — сказал Талис, обводя жестом крупные белые шрамы, рассекающие губы и лицо. — А за то, кем я был и какими идеями горел. Он тяжело вздохнул, взяв Виктора за руки, крепко сжал их, словно боясь отпустить, и осторожно поцеловал пальцы ученого. — Я ни разу не пожалел, что решил идти с тобой одной дорогой. Делить быт, постель, каждый день и каждую ночь. И если бы мне пришлось выбирать снова, я бы без колебаний сделал то, что ты не позволил мне сделать семь лет назад, чем когда-либо намеренно обидел тебя. Его голос сорвался в конце и, опустив голову Виктору на колени, Джейс лег на бок, подминая под себя одеяло. — Ты знаешь, что я люблю тебя? — резко меняя тему, спросил Виктор, положив обе руки Джейсу на голову. Сначала он хотел пригладить волосы, но его пальцы сами собой соскользнули к лицу, лаская каждый заживший, слава медицине, шрам. Виктор бы солгал, если бы сказал, что внешность Джейса для него не имеет значения. Конечно, имеет. Но он прекрасен всегда, с бородой и бритый, до происшествия и после, простуженный и здоровый… Потому что Виктор любил самого Талиса, всё, чем он являлся сразу. Любил прежде и любит сейчас. И будет любить всегда, в этом Виктор точно уверен, как в значении числа Пи до десятого знака после запятой. — Джейс, мы знакомы с тобой не первый день, правда? Ты прав, я ценю личное пространство, свободу и независимость. Но я не хочу чувствовать себя одиноким рядом с тобой. Возможно, я иногда слишком остро реагирую на что-то, но… — Виктор зажмурился, прежде чем закончить предложение. — Но я люблю наши поцелуи, особенно сухие, короткие, полные нежности, а не желания и страсти. И я люблю твои прикосновения. Я же сказал, что погиб бы без тебя. Свалился бы где-то без чувств, и никому бы дела не было до тощего калеки. — Я знаю, что ты меня любишь, — Джейс прижался к рукам Виктора, нежно проводя пальцами по его ладоням. — Я тоже очень тебя люблю. Ты бы справился со всем и без меня, наверняка придумав что-то, что отпугивало бы от тебя эти машины, — добавил он с лёгкой улыбкой, словно стараясь разрядить обстановку. Виктор подтолкнул Джейса, вынуждая его сменить позу. В итоге Старлинг тоже лег на кровати на бок, лицом к лицу с Талисом. — Я тоже не хочу ничего разрушить. Ни наши отношения, ни нашу дружбу, ни наше партнерство по работе. Заметь, именно в таком порядке по важности, — сказал Виктор, продолжая гладить шрамы, путаться пальцами в завитках бороды. — Так что если ты хочешь прикасаться ко мне, то прикасайся. Я не сахарный и не хрустальный. Я не развалюсь, если иногда потерплю что-то, что не нравится мне, но необходимо тебе. Джейс пристально вглядывался в обеспокоенное лицо Старлинга, лежащего напротив, в его золотистые глаза, переливающиеся, словно кусочки янтаря. Больше всего на свете Джейсу хотелось снова увидеть на его лице спокойное и умиротворённое выражение. Но Виктор выглядел напряжённым: уголки его губ были опущены, а на лбу пролегла морщинка. Талис, заметив это, украдкой размотал бинты на одной из ладоней, игнорируя недовольный взгляд Виктора. Его пальцы, покрытые следами ожогов, осторожно прикоснулись к скуле учёного. Он водил рукой снизу вверх лёгкими движениями, стараясь не задевать кожу ожогами, опасаясь, что это могло бы вызвать у Виктора отвращение. В этот момент Джейс словно забыл обо всём: для него было важно только то, как Виктор замирает под его прикосновениями, а его лицо постепенно смягчается. Виктор погладил шею возлюбленного, приложил ладонь к груди напротив сердца. Ему нужно слышать пульс Джейса, прежде чем он рискнет задать свой вопрос. Он должен знать, соврет ему Талис или нет. — И еще… Мне очень нужно, чтобы ты честно сказал мне… Сегодня ты собирался идти к кому-то вместо кузницы, но передумал? — Виктор надеялся, что вопрос сформулирован достаточно четко и понятно, но при этом не обидно. Не мог же он в лоб спросить: ты изменял мне? Кожа Талиса покрылась мурашками, когда Старлинг опустил руку сначала на его шею, а затем на гулко бьющееся сердце. Очевидно, что Джейсу нравилось трогать ученого, но, когда сам он трогал Джейса, у того было ощущение, что в мире нет ничего на что бы у него не хватило сил. Жить становилось не так тяжело, стоило только почувствовать, что он важен для Виктора. Наслаждаясь лаской, Джейс едва не упустил заданный ему вопрос. — Что? Я ведь не назначал на сегодня никаких встреч, — Талис сначала не понял, о чём речь, но, когда до него дошло, что именно имел в виду Виктор, он дернулся назад, словно получив пощёчину. — Почему ты спрашиваешь меня об этом? Разве я хоть раз давал тебе повод усомниться в искренности моих чувств? Джейс был оскорблён до глубины души. — Спрашиваю, потому что я предложил тебе утром секс, но ты отказался, — Виктор приложил все силы, чтобы не отводить взгляд. По реакции Джейса он понял, что партнер говорит правду. Но тем не менее, Старлинг не чувствовал вины за свой вопрос. — Я доверяю тебе и не сомневаюсь в твоих чувствах, но все равно ревную, Джейс. Ты шикарный, умный, заботливый и нежный. Любой человек захочет себе такого, как ты, в партнеры. А ты знаешь, что я не щедрый, я не делюсь тем, что моё. Виктор нахмурился, придвинулся ближе и, положив руку на шею Джейса слегка сжал, имитируя ладонью ошейник. Но мгновение обострения чувства собственничества прошло, и Старлинг неловко кашлянул и убрал руку. Слава Богу, следов своей слабой ладонью на сильной шее Джейса он не оставил. Зрачки Джейса расширились, когда он ощутил хватку Виктора на своей шее. Его сердце замерло на мгновение, а затем забилось быстрее. Проведя кончиком языка по сухим губам, Талис едва удержался от улыбки. Он был благодарен всем богам, что учёный опустил руку — иначе пришлось бы унимать жар, внезапно нахлынувший ниже живота. — Извини, я, конечно, не имею в виду, что ты вещь или моя собственность. Ни в коем случае. Но ты мой, и я не готов тебя делить с кем-то еще, — Виктор стал шептать в самые губы, зная, что Джейсу нравится излишняя интимность и тактильность. — Ради твоего счастья, ради того, чтобы ты оставался со мной, я готов сделать многое. Очень многое. А еще я знаю, что ты никогда не попросишь меня сделать ничего, что мне бы не хотелось делать. Например, бросить науку или позволить тебе заткнуть Стэнвика… Виктор лег на спину, потому что бедро стало дергать спазмами. А боль мешала сосредоточиться на разговоре. Но потерять контакт с Джейсом было тоже страшно. Виктору с приходом ночи стал вспоминаться его кошмар, где невидимый Джейс обижал его из темноты. Чтобы видения из сна не тревожили его, Старлинг наглым образом притянул к себе Талиса и укрылся его рукой, как одеялом, устроив его широкую ладонь у себя на животе. — Так объясни мне, наконец, почему ты больше не хочешь со мной секса? Тебе не понравилось? Ты устал? Ты хочешь открытых отношений? Я сделал что-то не так в тот раз? — Вик прикусил губу. — Ты знаешь, что у меня в этом не очень много опыта, так что… Я готов экспериментировать. Постепенно, шаг за шагом, как в любом научном изыскании. Джейс, пожалуйста, не отказывай мне. — Почему ты решил, что я не хочу заниматься с тобой сексом? Мне всё очень понравилось, тебе, надеюсь, тоже. Просто мне показалось, что, возможно, тебе нужно, кхм, восстановиться? Всё же я был немного несдержан, — Джейс смущённо отвёл взгляд, но продолжил говорить, мягко поглаживая большим пальцем торс Виктора. — Я заметил, что на следующий день тебе было тяжелее ходить, чем обычно. Тем более синяки… Я же всё вижу, Вик. Джейс осторожно притянул учёного ближе, обвивая его руками, будто стараясь закрыть от всего мира. Он склонил подбородок на макушку Виктора, вдыхая его тонкий, почти неуловимый аромат кофе. — Ты был прекрасен, такой изящный и мягкий, — голос Талиса стал ниже, насыщеннее, он почти рычал. — Я чуть с ума не сошёл, наконец дорвавшись до тебя. Была б моя воля — облизал бы тебя с ног до головы и не выпускал из объятий ближайшие пару недель. Я хочу только с тобой и только тебя, — прошептал он, едва касаясь губами виска Виктора. — Дже-ейс, — тихо прошептал-простонал Виктор, цепляясь пальцами за ткань рукавов Талиса. — Ты должен знать, что синяки не от тебя. Ты был достаточно нежен и аккуратен, так что… Со мной все в порядке. Ты можешь делать то, что тебе хочется. Я весь твой. Клишированные избитые фразы помогали, когда свои личные эмоции, слова и мысли уходили в глубокое подсознание и отказывались помогать хозяину выражать свои чувства. Конечно, Виктор не был фанатом вылизывания [мокро и холодно], да и был уверен, что это лишь аллегория к ласкам. Но в любом случае, он действительно был готов дать Джейсу всё, что ему может понадобиться. Только бы не чувствовать снова одиночество вдвоем! Виктор неожиданно тяжело воспринял резкое уменьшение количества прикосновений и объятий от обычно чересчур тактильного Талиса. — Мое утреннее предложение все еще в силе, если у тебя есть настроение и желание продолжить, — Виктор прижался всем телом к Джейсу, ощущая бедром его горячий член даже через ткань. К сожалению, сам он таким же возбуждением похвастаться не мог. И очень надеялся, что Джейс не будет о нем думать. Руки Виктора, наученные порнофильмами, поднялись по предплечьям и плечам Джейса выше, к груди, пока не легли на обе ключицы. Тонкие изящные пальцы смотрелись эстетично на сильном мощном теле Джейса. Еще чуть выше… Ладони мягко обхватили шею, а оба больших пальца погладили кадык и остановились под челюстью. — Тебе нравится, когда я прикасаюсь так, верно? Ты замираешь, у тебя сбивается дыхание, — принялся анализировать Виктор горячим эротичным шепотом. — Да. Очень, — выдохнул Джейс, сжимая ладонь Виктора на своей шее чуть сильнее, намекая, что тот может быть грубее. Его глаза блестели от восхищения и откровенного желания. Сердце Талиса билось так быстро, что он почти слышал его пульс в висках. Подмяв под себя учёного, он опустился ниже, чтобы покрыть скулы и щеки Виктора голодными, сухими поцелуями. Его дыхание было горячим, слова будто застряли в горле, уступая место действиям. Одна рука Талиса скользнула под футболку Виктора, ладонь мягко обвела выступающие рёбра, лаская их, затем медленно двинулась вниз, вдоль плоского напряжённого живота. Тепло кожи Старлинга обжигало, но Талис не останавливался, позволив возбуждению взять верх над рассудком. — Ты тоже можешь меня трогать. Как захочешь и сколько, — хриплый голос Джейса дрожал. Он склонился ближе, лизнув нежную кожу за ухом Виктора. Джейс резко расправился с пуговицами своей рубашки, сбрасывая её на пол одним быстрым движением. Он вновь прижался к ученому, а его губы замерли возле уха Виктора, прежде чем он прошептал: — Какой же ты невероятный. В голове у Талиса помутнело, когда он осторожно приподнял мягкую ткань футболки Виктора, открывая бледную кожу, испещрённую родинками и лёгкими синеватыми следами. Его дыхание стало тяжёлым. Губами он прикасался к родинкам, отдаваясь ощущению тепла и мягкости кожи ученого. Когда же Джейс дошёл до мелких синяков, его движения замедлились, стали осторожными и невесомыми. Языком он проходился по каждому кровоподтеку, зализывая их, как зверь, лечащий раны. Эти мягкие прикосновения оставили за собой влажные следы, холодившие кожу Виктора. Талис замер на мгновение, подняв голову, чтобы встретить взгляд ученого. Его оливковые глаза в полутьме блестели, как у хищника. Виктор отдал бы сейчас всю свою больную ногу, а заодно и здоровую, чтобы хотя бы ненадолго почувствовать то же, что ощущает Джейс от их близости. Талис будто бы с цепи сорвался, в хорошем смысле слова. Его глаза потемнели, ладони гладили везде, куда могли дотянуться, а губы и язык так бережно ласкали кожу, перемещаясь от родинки к родинке, от синяка к синяку, что даже Виктор смог ненадолго забыться и утратить контроль. Его член заинтересованно дернулся, немного твердея. От непривычного ощущения Виктор вздрогнул и скосил взгляд вниз, чтобы посмотреть, что происходит, но вместо этого наткнулся на глаза Джейса. И все более-менее связные мысли исчезли. Виктор почувствовал себя жертвой в лапах охотника, но, к собственному удивлению, не испугался. Он видел желание партнера, его жажду, и был готов ее утолить. — Джейс, чего ты хочешь? — хриплым шепотом спросил Виктор, отчаянно желая сделать Талиса самым счастливым и удовлетворенным человеком на свете. Дословно поняв разрешение прикасаться, где хочется, Виктор дал волю рукам. Пальцы путались в жестковатых прядях на голове, ласкали подушечками ушную раковину, чуть щипая мочку, подбирались к шее, хотя для этого Виктору приходилось тянуться вниз. Спина заболела, но Старлингу было плевать. Выпьет завтра двойную дозу обезболивающего… Джейс тянулся к руке Виктора, подставляясь под ласку. От прикосновений ученого кожа Талиса покрывалась мурашками. Дрожь, проходившую волнами по телу, сдержать было невозможно. Каждое скользящее движение Виктора было одновременно нежным и уверенным, словно он знал, где и как именно нужно касаться Талиса, чтобы тот, позабыв обо всем, отдался ласкающим его пальцам. Джейс с трудом сдерживался, чтобы не закрыть глаза и полностью не раствориться в этом моменте. — Я хочу тебе отсосать… — заявил Талис, ни капли не смущаясь. Получив ответ на свой вопрос, Виктор сменил позу. Одна его ладонь переместилась под линию челюсти Джейса, к кадыку, и чувствительно сжала. — Джейс. Поднимись ко мне сейчас же и поцелуй, если хочешь, чтобы я продолжал так себя вести, — властно потребовал Виктор, но не смог не оставить Джейсу возможности отказаться. Вовлекая Виктора в поцелуй, он застонал от того, что рука ученого, сжимающая его волосы, резко потянула его голову наверх. Тело содрогнулась от удовольствия. Джейсу показалось, что если Старлинг сделает так ещё пару раз, не отрывая от Талиса взгляд янтарных глаз, то он, Джейс, позорно кончит, даже не касаясь себя. Джейс вновь опустился к животу Старлинга, в этот раз за тем, чтобы вылизать выступающие тазобедренные косточки. Прижавшись щекой к закрытому боксерами члену, он поднял взгляд снизу вверх на Виктора, вглядываясь в глубокие янтарные глаза. — Разрешишь? Рука Талиса находилась на бедре ученого, массажными движениями лаская его ногу. Он не пытался его полностью раздеть, оставляя этот выбор за Виктором. Джейс почувствовал щекой, как член Старлинга дернулся. Тяжело сглотнув и абсолютно игнорируя собственное возбуждение, Талис потёрся о него, глухо рыкнув. — Да, ты можешь сделать мне минет… Только ты должен быть нежным, ясно? — Виктор не позволил себе погрузиться в пучины сомнений, когда Джейс так доверчиво и преданно ждал от него решений и команд. Что же, пока они были напарниками по лаборатории без привилегий, Виктору часто приходилось брать на себя ответственную ведущую роль. Так что он умел командовать Джейсом, как никто другой. Старлинг ревниво понадеялся, что никому больше Талис и не позволят так собой командовать. — Ты будешь делать только то, что я тебе позволю, Джейс, ты меня понял? — Виктор провел ногтем за ухом, не царапая до содранной кожи, но и не лаская. Затем рука снова вернулась в волосы, мягко поглаживая. — Ты мне доверяешь? Едва заметного кивка партнера Виктору хватило, чтобы продолжить. Принцип согласия для него был очень важным, так что даже в попытке подчинять Джейса, Старлинг не мог себе позволить заставить его делать что-то против его воли. Как и он сам добровольно участвовал в соитии, несмотря на слабую заинтересованность. Джейс гулко застонал от крепкой хватки Виктора. Тремор бил тело, а руки не хотели слушаться. Он и подумать не мог, что ему понравится, чтобы Виктор занимал доминирующую роль. Как же ему, черт возьми, шло. Властный тон, не подразумевающий пререканий в сочетании с мягким акцентом, заставлял что-то в груди Джейса сжиматься в трепетном предвкушении. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что следует приобрести какую-нибудь длинную верёвку или лучше цепь с поводком. Да, так определенно было бы интереснее. Ему нравилось, что Виктор полностью контролирует ситуацию, давая указания и направляя. Это был новый опыт, неожиданно приятный. Он никогда раньше не позволял себе быть настолько уязвимым и покорным, настолько очевидно зависимым. Но стоило Виктору сжать волосы Джейса покрепче, и любое сказанное слово заставило бы Талиса подчиниться без единого вопроса. Эта покорность пугала, обволакивала его от макушки до пят. Джейс не мог себе представить, что окажется в положении, где стоит ещё чуть надавить, и он вовсе забудет, кто он есть. Останется лишь Виктор и цель — доставить ему удовольствие. — Сейчас ты сначала быстро разденешься полностью сам, а затем аккуратно разденешь меня, — сказал Виктор, отстраняя любовника от себя, но перед этим трепетно погладил по щеке. — После этого можешь расположиться у меня между ног и доставить мне удовольствие. Даю тебе небольшую свободу для реализации… Виктор наблюдал за Джейсом потемневшими глазами. Всё-таки, Талис был прекрасным, великолепным, идеальным. А главное, подходящим именно Виктору. Когда Джейс разделся, как и велел Старлинг, Виктор поманил его к себе и сжал возбужденный член возлюбленного — не грубо, но и не ласково. — К тебе прикасаться могу только я, понял, Джейс? Пока я не дам разрешения, ты себя не трогаешь, — Виктор хитро по-лисьи улыбнулся. — Но не волнуйся, после минета я о тебе позабочусь… Уголок рта намок от слюны, когда Джейс осторожно снял со Старлинга одежду. Покусывая и зализывая низ живота ученого, Джейс не спешил касаться его члена, периодически поднимая взгляд, чтобы увидеть реакцию Виктора на свои действия. Увлекшись процессом, он то прочерчивал языком известные одному ему узоры, то ставил небольшие, но яркие засосы. Перед глазами помутилось от возбуждения, когда он ощутил несильный шлепок ладонью по щеке. Улыбка тронула губы Джейса, ведь именно этого он и добивался, намеренно обходя член Виктора. Не отводя от Старлинга взгляд, он изящно опустился ниже, погружая сочащийся член ученого в свой рот. Плотно обхватив его губами, Талис начал двигаться, выбрав для начала размеренный неторопливый темп. — Ох, Джейс… — выдохнул Виктор, поджимая пальцы на ногах. Удивительно, но минет не вызвал того же отвращения и той же скуки, что и обычный секс, хотя был еще более мокрым и откровенным. Наверное, всё дело в том, что Виктор управлял процессом, чувствовал власть и возможность в любой момент всё прекратить. — Сцепи руки за спиной, Джейс. Я знаю, что ты справишься только ртом, — потребовал Виктор, просто чтобы оценить послушность возлюбленного. Он мягко погладил его по волосам, поощряя за выполненную команду. — Молодец, мой хороший, хороший… В следующую секунду Джейс сделал что-то такое языком, отчего Виктор не сдержал стона, подавившись воздухом. Он даже не знал, что ему может быть приятна оральная стимуляция. Руки Виктора направляли партнера, совершенно его не жалея. Глубже, быстрее, жестче. Пару раз пальцы сжимали волосы и полностью отстраняли Джейса, так что член выскальзывал изо рта. Выражение лица Талиса в этот момент стоило всех затраченных на эту «игру» сил. — Не нравится, когда отбирают игрушку, а? — Виктор усмехнулся. Он потянулся и положил одну руку на щеку Джейса, большим пальцем властно сминая раскрасневшиеся губы. — Знаешь, я думаю, что уровень твоего мастерства минета нужно подтянуть. Покажи, что ты еще умеешь на моих пальцах. Надумаешь кусаться, я тебя накажу. Виктор переместил руку так, чтобы на губах партнера теперь были средний и безымянный пальцы. Джейс, коротко поцеловав первые фаланги, обвел их языком. Ощущения от этого были совершенно другие. Он чувствовал, как Виктор обводит подушечкой пальца кромку зубов, не сильно царапает ногтем десна и нёбо. Поперхнувшись от неосторожного движения, Джейс хотел было остановиться, но встретился с темным глубоким взглядом Старлинга. Вдохнув через нос, он стал с ещё большей старательностью насаживаться ртом на пальцы. Джейс почувствовал, как по его телу пробежала лёгкая дрожь, когда Виктор слегка надавил на язык, словно проверяя его терпение. Слегка прикусив один из пальцев, Талис услышал тихое шипение, вырвавшееся из горла Виктора, и это лишь подстегнуло его продолжать. Влажность, привкус кожи и ощущение мягкого поглаживания подушечек пальцев внутри рта обостряли чувства, заставляя потерять счёт времени. Когда Виктор с пошлым хлюпаньем вытащил пальцы изо рта Джейса, вид у того был задумчивый и даже, как показалось Талису, слегка отстранённый. В непонимании моргнув, он ближе притянул ученого за бедра, укладывая его больную ногу себе на плечо. Вновь опустившись к члену, Джейс все же решил, что без стимуляции рукой он не сможет довести Виктора до оргазма. Челюсть слишком затекла, сковывая движения, и Талису пришлось замедлиться из-за неприятного тянущего чувства. Совершая поступательные движения рукой и языком, Джейс ощутил, как член Старлинга начал напрягаться, горячо пульсируя. Убрав ладонь и насадившись на него так, чтобы нос упирался учёному в лобок, Талис почувствовал, как солоноватая сперма наполняет его рот. Виктор с трудом отдышался. Он, конечно, иногда помогал себе с разрядкой рукой, в конце концов, он асексуал, а не импотент. Но чтобы получить удовольствие от процесса — с ним такое было впервые. И теперь, когда непривычное возбуждение спало, он испытал вину и стыд за свое поведение. Хотя, конечно, видел, что Джейс ничего не имеет против доминирования Виктора, казалось, что грубость была излишней. Старлинг мягко, бережно, словно бокал из тончайшего хрусталя, обхватил лицо Джейса и потянул к себе, целуя. Вкус собственной спермы был необычным, даже скорее неприятным, но ему было все равно. Он должен был, он хотел приласкать Джейса. Такого терпеливого, заботливого и послушного по отношению к нему. — Прости, я, наверное, перегнул палку, — пробормотал Виктор прямо в губы возлюбленного, слегка отстранившись. Его пальцы снова гладили щеки и шею Джейса, но уже не сжимали, а ласкали, словно тоже извинялись за свои действия. Виктор под властью пережитых эмоций и всплеска гормонов выболтал слишком много: — Ты невероятный, ты даже представить себе не можешь, что ты сейчас сделал. Виктор наклонил голову и прижался губами к бархатной смуглой шее, оставляя на ней небольшую метку засоса. Затем облизнул его, поднялся выше, поцеловал за ухом. Он чувствовал, что Джейс дрожит, и помнил, что тот еще не достиг кульминации. Но мимолетная мысль об анальном сексе сейчас наводила на Виктора ужас и ступор. Нужно было как-то срочно решать проблему. — Я обещал позаботиться о тебе после минета, — прошептал Виктор на ухо Талису и опустил руку вниз, приласкав кожу на животе, обведя подушечкой пальца пупок, пока не добрался до влажной головки члена. — Я очень хочу, чтобы тебе было хорошо, любимый. Но сегодня я буду наглым и попрошу тебя об одном одолжении… Дразнящим движением Виктор провел по члену от головки до основания, недолго массировал мошонку, демонстрируя ловкость своих рук, прежде чем озвучить свою просьбу. — Позволь мне сегодня довести тебя рукой? В следующий раз мы обязательно дойдем до конца, но сегодня… Я просто не смогу выдержать столько… — Виктор подтолкнул Джейса в плечо, вынуждая лечь на спину, затем облизнул ладонь и снова обхватил возбужденный член, сжимая уже сильнее. —Конечно, Вик, — у Джейса дыхание перехватило от острой чувствительности. Мышцы живота напряглись от ласкающих прохладных пальцев. — Я бы все равно в ближайшее время не смог тебя растянуть… — он кивнул на поврежденную в кузнице руку. Во рту у Талиса пересохло, и он очень хотел пить, но не мог позволить себе прервать Виктора. Только не тогда, когда он сидит рядом, возвышаясь над Джейсом тёмной угловатой фигурой. В комнате стоял полумрак, и фантазия Талиса дорисовывала на коже партнёра витиеватые плавные узоры. Периодический отблеск золотистых глаз казался чем-то инфернальным, неземным. Талис сглотнул ком в горле, его взгляд цеплялся за каждую деталь — как тонкие черты лица Виктора тонули в тенях, а после вновь показывались, ловя тусклый фонарей. Блики танцевали на бледной коже, подчёркивая остроту скул и форму губ. Старлинг был невероятен, будто древнее божество. Повреждённые пальцы беспомощно сминали простынь, отчего ранки начинали кровить. Но Джейс абсолютно не замечал эту боль, сейчас по его телу разливалось только острое наслаждение. — Мне понравилось, все понравилось!.. Талис невольно прикрыл глаза, запрокидывая голову, когда Виктор сжал головку его члена, большим пальцем потирая уздечку. — Блять, Вик, ещё раз. Там, — мысли в голове путались, а язык совсем не хотел слушаться. —Да, так… Еще… Ноги сводило судорогой от перенапряжения, рука Виктора двигалась все быстрее, унимая болезненное возбуждение. — Вик, — Джейс уже не мог ни думать, ни говорить. Его мир сузился до ощущения руки на своем члене, хриплого дыхания и сидящего рядом Старлинга. — Вик, назови меня хорошим. Чёрт… Пожалуйста. Виктор наклонился к уху Талиса, хотя этот маневр стоил ему острой вспышки боли в пояснице. Но это было не важно, потому что Джейс его попросил. — Ты хороший, Джейс. Ты мой хороший, — зашептал Виктор, согревая кожу дыханием и при этом не сбиваясь с ритма ласкающей рукой. — Ты такой послушный, я восхищаюсь. Верный. Ласковый. Осторожный. Джейс… Ты мой. Мой хороший мальчик. Виктор не был так сосредоточен при экспериментальном запуске своего последнего прототипа [потому что та работа была связана с исследованиями Стэнвика, но все же], как сейчас. Всё его внимание было сосредоточенно на Джейсе и на том, как ему доставить удовольствие. Удивительно, но Вик и сам наслаждался покорностью Джейса, его стонами, широкими зрачками «наркомана» в любимых глазах. Всегда прекрасный, недосягаемый, сейчас он казался, наоборот, естественным, настоящим. Не божеством, к которому страшно прикоснуться, а ранимым и нежным существом, о котором нужно заботиться так же неустанно, как он сам заботится о Викторе. Странная болезненная мысль о возможной измене сейчас казалась настолько глупой и несостоятельной, что Виктор готов был сам себе дать подзатыльник. Разве этот преданный надежный человек, который дрожит в его руках от ласки, от его слов, сможет сделать ему так больно? Сможет предать? Виктор в это не верил. По крайней мере не сейчас, когда в крови бушевали гормоны, а тело ныло от неги и усталости. — Джейс, родной, кончи для меня, — снова зашептал Виктор на ухо Талису и прикусил мочку его уха. Рука стала двигаться быстрее и жестче, но Виктор чувствовал, что устал и не выдерживает нужный темп, поэтому не имел ничего против того, что партнер накрыл своей ладонью руку Вика, чтобы помочь. Джейс, ощущая жар, разливающийся по телу, не мог остановиться, двигая рукой Виктора так, чтобы не причинить ему боль. Его грудь вздымалась, пытаясь вдохнуть больше воздуха, но казалось, что кислорода всё равно недостаточно. Слова застревали в горле, и вместо них вырывались хриплые звуки, которые, казалось, только сильнее распаляли Виктора. Его губы снова коснулись шеи Джейса, оставляя за собой тёплую влагу. От нахлынувшего оргазма, Джейса выгнуло так, что позвоночник захрустел. Виктор, сомкнувший зубы на его шее, не позволил Талису резко дёргаться, чтобы тот ещё сильнее не навредил рукам. В голове Джейса набатом звучало «хорошийхорошийхороший», и он слегка боднул ученого, поднимая его ладонь выше. Слизывая собственную сперму с узловатых длинных пальцев, он не отрываясь смотрел в глаза Старлинга. Когда же его рука стала чистой, Джейс усмехнулся. — Говорил же, что руки у тебя золотые, — голос хрипел сильнее обычного. Джейс посмеялся с недоумевающего выражения лица Виктора, но тут же сморщился, закашлявшись. Нега отступала, возвращая телу неприятные ощущения: пальцы нещадно жгло, а стертая слизистая горла саднила. Кожа лица горела от смущения и жара, растрёпанные волосы неприятно липли к шее и лбу, пить все ещё хотелось, но Талис был настолько доволен и умиротворен, что все это казалось незначительным. Джейс кончиками пальцев провел по своей шее, ощущая жар от оставленного Виктором засоса. — Вот это ты добавил тем для сплетен, — Талис улыбался, вглядываясь в золотистые глаза напротив. Подавив в себе порыв облизнуть шею ученого, он всего лишь провел по ней ладонью, пересчитывая пестрящие среди родинок синеватые следы. — Хотя в этом деле и я преуспел. — За метку извиняться не буду, — самодовольно заявил Виктор и прижал руку Джейса к своей шее крепче. — Как и не жду, что ты будешь просить за это прощения. Виктор с трудом сменил позу на более приемлемую для его изломанного тела. Кашель Джейса его слегка обеспокоил, а потом он заметил следы крови, которые оставили обожженные пальцы возлюбленного. Первым порывом Вика было начать отчитывать Талиса за его привычку не беречь себя, но он сдержался. Вместо этого он нежно убрал пару прядей с мокрого лба Джейса и улыбнулся. — У меня появился план, и я очень надеюсь, что ты его одобришь, — деловым тоном начал Виктор, словно они были в лаборатории, а не в постели после жаркого секса, и просто распределяли обязанности перед рабочим днем. — Во-первых, тебе нужно попить воды и восстановить водный баланс, а мне выпить обезболивающее. Во-вторых, нам обоим стоит сходить в душ и привести себя в относительный порядок. Но меня не держат ноги, а у тебя больные пальцы. Поэтому предлагаю помочь друг другу. Ты удержишь меня, пока я отмываю тебя? — спросил Вик, и Джейс коротко кивнул. — Ну и наконец, когда мы вернемся в постель, я сделаю тебе новую повязку на пальцы. Всё-таки ожоги нельзя оставлять на самотек, нужно лечение. И да, завтра я тебя в кузницу не отпущу. Пока твоя кожа не восстановится, ты будешь только преподавателем и теоретиком. Виктор выразительно посмотрел на Джейса, отчетливо осознавая, что его приказной тон сработал. И его «хороший послушный мальчик» готов выполнять всё, что только что перечислил Старлинг. Власть слегка кружила Виктору голову, но он был уверен, что не станет злоупотреблять этим.