За кого мы проливаем кровь(For Whom We'd Shed Blood)

«Ваши слова скажут другим, что вы думаете. Ваши действия скажут им, во что вы верите» — Т. Д. Джейкс

На лице Канеширо отразилось сразу несколько эмоций, и Незу понял, что она сразу поняла своё положение: её полностью переиграли. Благодаря её политике отказа от прямого насилия, которое изначально отделила её от её предшественника, у неё не было опоры. Она не хотела просто „избавиться” от своих проблем — вместо этого она заставила свои проблемы перейти на другую сторону, и это ей дорого обошлось. Но несмотря на это, несмотря на свою победу в тот момент, Незу не мог перестать думать о фотографии. Свадебная фотография Мидории Инко, мужчина, стоящий рядом с ней, заморозил его на месте. Мужчина, стоящий рядом с ней на фотографии - "Мидория Хисаши" - был не кем иным, как самим Все за Одного, таким, каким он был до своей битвы со Всемогущим, в которой он предположительно погиб. Холодок пробежал по спине Незу, когда он подумал об этом - потому что он знал в глубине души, что Мидория не был плохим ребенком. Он не мог им быть. Тошинори не был глупым. Он мог видеть даже самые искусные эмоциональные обманы, потому что в глубине души он был тем, кто каждый день имел дело с людьми. Он всегда был эмоционально разумным, так что если он доверял Мидории, то и Незу тоже. А Цукаучи, с его причудой правды, наверняка бы уже заметил что-то неладное. Единственные выводы, которые Незу мог сделать из этого факта, были очень, очень плохими. Неужели Все за Одного не знал, что у него есть ребёнок? Мидория Инко каким-то образом сбежала от него, сохранив существование их сына в тайне? Или он действительно умер, не навестив свою семью, потому что просто не мог? Или, что ещё хуже, если он был жив после всего, был ли Все за одного тем, кто скрывал их по какой-то причине, в то время как Мидория не имел ни малейшего понятия о личности его отца? В любом случае, Незу знал, что ему нужно было что-то сделать немедленно, как только он выберется из этой ситуации с президентом Канеширо. «Итак, твоя теория опровергнута твоим собственным агентом», — сказал Незу, на время подавляя дискомфорт. Ему пришлось сосредоточиться на чём-то одном. «Мидория Изуку — не сын Всемогущего, и нет никаких тупиков. Передай Яги Тошинори, выполни условия, которые я изложил, и оставь Курокаву Нодзи под нашей опекой за преступление похищения Яги, и у нас не будет проблем». «Хорошо», — пробормотала Канеширо. Она потянулась за телефоном, и Цукаучи внимательно за ней наблюдал. Она набрала номер, включила громкую связь, и когда трубка ответила, на другом конце послышалось шарканье. Послышалось слабое «ответь», и Незу узнал голос Айзавы, когда услышал его. «Госпожа президент», — ответил голос, который, как предположил Незу, принадлежал Курокаве. «Я сейчас немного... занят. Что я могу для вас сделать?» «Отстаньте», — пробормотала Канеширо. «Отведите героев, которые сейчас находятся внутри объекта, в комнату Яги Тошинори и убедитесь, что они уйдут с ним невредимыми. Сопровождайте их сами после этого.» «Г-госпожа президент? Но… Проект Атлас — это…» «Проект Атлас сейчас мертв», — Канеширо ущипнула себя за переносицу. «Теперь делай, как я говорю, Курокава, или будут последствия». «... Да, мэм». Линия отключилась, и в комнате на несколько мгновений воцарилась тишина. Канеширо снова обратила внимание на Незу, на её лице было злое, побеждённое выражение. «Итак. Вы получили то, что хотели, директор Незу. Что теперь? Вы собираетесь натравить на меня Всемогущего? Я не знаю, как вы это сделаете, с его разорванной памятью. Удачи вам в возвращении вашего номера один. Вам следовало оставить его на наше попечение». «Как, по-вашему, Онага вернул себе память? Сам по себе? Нет, у нас есть способ обойти это, спасибо», — сказал Незу, прищурившись. «Но с этого момента считайте, что вы находитесь под новым руководством. Я говорю «прыгайте», вы спрашиваете, как высоко. Я собираюсь перерыть все ваши файлы и проекты, все ваши коррумпированные, плохо управляемое сотрудниками и снова сделать это место чистым, госпожа президент. Если вам повезет, я, возможно, найду для вас работу, прежде чем посажу вас в тюрьму. Я буду руководить КГОБ, и если вы снова будете спорить или бороться, наша информация утечёт, репутация Комиссии Героев пойдёт насмарку, и я силой возьму управление на себя. И, ну… у меня уже есть несколько изменений в политике». Канеширо просто стиснула зубы. Она знала, что у неё нет выбора. Если то, что она сделала, станет известно... общественный резонанс фактически подпишет ей смертный приговор прямо здесь и сейчас. Она бы предпочла пожизненное заключение в уютной тюрьме для таких, как она, чем быть забитой толпой до смерти. «Что-нибудь ещё?» — спросила она сквозь стиснутые зубы. «Да... всё, что у тебя есть на Мидорию Изуку и его отца, должно быть передано мне. Ты никогда больше не должна разговаривать с семьей Мидория». (И Канеширо не знала, что это было сделано не только для безопасности Мидории — это было также и для безопасности всех остальных.) Канеширо коротко кивнула, и Незу постарался как можно быстрее отправить сообщение Снайпу и Гончему. Им нужно было переместить Мидорий в отдельное, более удалённое место на некоторое время. Пока Тошинори не вернётся к своему прежнему состоянию... они не могли ничем рисковать. Если Все за Одного был отцом Мидории, то Мидория мог сам сказать им, жив ли этот человек. А если так, то... тогда никто из них не в безопасности. «А ты», — заговорил Цукаучи, указывая на агента с рыжими волосами, ворвавшегося в дверь. «Кто ты? Какая у тебя причуда? Ты тоже была частью этого. Ты была в школе Мидории». Агент неловко перевела взгляд с Цукаучи на своего босса, но в конце концов Канеширо смягчилась. С напряжённым выражением лица президент жестом попросил её передать им. «Уцушими Морган», — сказала женщина. «Моя причуда позволяет мне маскироваться под других людей с помощью тумана, который я выдыхаю». Цукаучи кивнул. «Верно. Я предполагаю, что ты использовал его, чтобы получить эту информацию о семье Мидория, тогда? И ты был тем, кто в той передаче Всемогущего притворялся им?» «Да», — призналась женщина, выглядя ещё более смущённой, когда её босс жестом велел ей продолжать говорить. «Меня попросили замаскироваться под Всемогущего для видео. И я использовала свои маскировки, чтобы попасть в места, близкие к семье Мидория, и получить информацию о них. Но, пожалуйста, у меня есть дочь, семья. Я не могу потерять эту работу или сесть в тюрьму. Я только сделала то, о чём меня просили...» «Достаточно, Уцушими. Теперь можешь замолчать», — резко сказала президент Канеширо. Затем, раздражённо посмотрев на Цукаучи и Незу, она спросила: «Ещё что-нибудь хотите спросить?» Незу прищурился. «Проект Атлас. Так ты назвала свою попытку взять под контроль Всемогущего?» Канеширо посмотрела на него со странным взглядом. «…Извините, вы думали, что речь идет только о Всемогущем? Вы думали, что Проект Атлас был только для контроля Всемогущества?» «Я думал, это очевидно. Разве не так?» — спросил Цукаучи, приподняв брови. «Конечно, нет», — усмехнулась Канеширо. «Даже без его травмы Всемогущий мог бы прожить максимум десять-пятнадцать лет активного героизма — скорее всего, всего два-пять, учитывая, что он так сильно ранен. Япония без него была бы брошена в пучину, а для её функционирования нужен столб. Проект Атлас — так назывался проект по обеспечению следующего столба. Мы решили, что это должен быть тот, кого мы считали сыном Всемогущего — Мидория Изуку. Атлас — его геройское имя. Но мы не могли рисковать, беря его без сотрудничества со Всемогущим. Это была только первая фаза». Цукаучи ужаснулся этой мысли. Она сделала это, всё это, чтобы заполучить следующего Всемогущего под свой каблук. Мысль о том, что Мидорию забрали, как Ястреба, превратили в некое оружие... Тот факт, что они похитили и попытались промыть мозги его лучшего друга, чтобы сделать это... Наомасе стало дурно, когда он подумал об этом. Однако Незу не позволил выражению лица выдать его мысли по этому поводу. «Тогда, на данный момент… у меня больше нет вопросов. Но вы должны верить, что мы поговорим в полном объёме, как только всё уляжется, госпожа президент».

_____________________

Тошинори вздрогнул от стука в дверь, не ожидая никого здесь в это время дня. Он всё ещё отдыхал после вчерашнего инцидента, из которого он не мог вспомнить многого. Та женщина использовала свою причуду, и он помнил, что был в том туманном месте с тронами, а потом... больше ничего? Следующее, что он помнил, он проснулся в своей комнате на следующее утро. Курокава был введён группой людей, он выглядел избитым, как будто он был в адской драке, с засыхающей кровью на подбородке и одежде. «Яги-сан», сказал он, звуча измученным и ужасно злым. «Эти... славные люди здесь, чтобы забрать вас». «Тошинори?» Один из них, старик в желтом плаще, посмотрел на него с непроницаемым выражением лица. «Ты помнишь меня?» Голос мужчины был настолько знакомым, что это раздражало, и голова болела от одной мысли об этом, но он вообще не мог его вспомнить. Он покачал головой. «Нет. Я... тебя знаю? Что случилось с Курокавой-сан?» «Я...» — старик замолчал, выглядя таким же потерянным, как и Тошинори. «Я Торино Сорахико. Я был хорошим другом твоей... ну, твоей матери, я полагаю, или чем-то близким к этому, и я был твоим учителем. Пошли. Мы здесь, чтобы отвезти тебя домой. Тебе не следует здесь находиться». С Курокавой было ещё трое — один был высоким мужчиной в костюме, который носил очки и был также болезненно знаком по причинам, которые Тошинори не мог вспомнить, но двое других вообще не вызывали никаких звоночков. Его сопровождали мужчина в темном наряде с шарфом на шее и женщина в… очень обтягивающем боди, и они, казалось, были рады видеть его в порядке. Тошинори выдохнул с облегчением, и его тело обмякло, когда напряжение, которое нарастало больше месяца, наконец покинуло его. «Ты знаешь Мидорию?» — спросил он, на что старик фыркнул. «Мне нужно пойти и увидеть его. Я... обещал помочь ему с поступлением в старшую школу, я думаю. Я знаю, что должен быть с ним прямо сейчас». «Да, да, я знаю его, Тоши», — Торино похлопал его по руке и повел Тошинори из комнаты. Человек с шарфом потянул Курокаву с раздражённым выражением лица. «Он, кажется, оббежал половину Японии, разыскивая тебя. Помнишь его?» «Только частично», — тихо признался Тошинори. «Недавно ко мне вернулась пара воспоминаний. Все они были о Мидории. Смогу ли я… восстановить остальные?» «Я уверен», — кивнул Торино. «Твой ребёнок знает кого-то, кто может исправить твою память, так что не беспокойся об этом слишком сильно. Просто наслаждайся возвращением домой, а мы поговорим о том, что случилось, когда твоя память восстановится».

_____________________

Изуку чувствовал, что сейчас у него начнётся гипервентиляция лёгких. Гран Торино сказал, что он и Ночноглаз возвращаются с Тошинори, в целости и сохранности. Единственной очевидной проблемой было то, что он потерял память, и Торино надеялся, что Изуку сможет связаться с парнем, который исправил память Онаги, чтобы сделать то же самое для Тошинори. С этой целью Торино дал Изуку разрешение вернуть свой телефон, который Инко вернула. Изуку, конечно же, был более чем готов пригласить Шигараки, чтобы восстановить память Яги. Он быстро написал Шигараки, который сказал, что будет там как можно скорее. Честно говоря, Изуку чувствовал, что он должен был как-то оплатить ему... он так много сделал для них! Но, возможно, лучше оставить это на потом. Прямо сейчас Изуку просто так нервничал и жаждал возвращения Яги, что едва мог это вынести. Инко проводила его до входа в безопасный дом, в котором они находились, в сопровождении Гончей, просто чтобы быть в безопасности. Видимо, Незу попросил переместить его и его маму в другое место, где было бы меньше людей, поэтому сейчас они находились в каком-то доме в лесу в нескольких милях от UA. Но они никак не могли помешать Изуку стать первым, кто увидит Яги, когда он вернётся, и они это знали... поэтому они даже не собирались пытаться удержать его от ожидания снаружи. Если всё пройдёт хорошо, Яги вернёт себе память, вернётся домой, и в мире всё будет хорошо. Яги должен был увидеть Исцеляющую девочку просто для надёжности, хотя - кто знает, через что он прошёл, пока был с КГОБ? Честно говоря, Изуку боялся думать, что случилось бы, если бы они не смогли его найти. Яги всё ещё был бы там, и однажды он просто... появился бы снова, как Всемогущий, но совсем не помнящий его и полностью отмахивающийся от него. Изуку было плохо, просто представляя это. Мысль о том, что Изуку думает, что Яги наконец-то дома, только для того, чтобы он ничего не помнил... его сердце разбилось бы на месте. Но Изуку ожидал этого сейчас - он знал, что Яги потерял память, и у них было решение, так что с ним всё будет в порядке. Он будет дышать и переживет это. Через пару часов после того, как Торино отправил сообщение о том, что они возвращают его, на длинную подъездную дорожку дома въехала машина, и Изуку спрыгнул с крыльца, где он сидел. С пассажирского сиденья выскочил Гран Торино, а затем с водительского — Сэр Ночноглаз. И, наконец, Изуку наблюдал, как они помогли не кому иному, как самому Яги выбраться из машины. Инко, который был с ним всё это время, ободряюще сжала его руку и подтолкнула его к наставнику. Изуку не мог сдержаться, даже если он пообещал себе, что не будет плакать и будет сильным - он разрыдался, снова увидев этого человека. «Яги-сан!» — шмыгнул он носом, пытаясь успокоиться. Он всё ещё пытался сдержать слёзы, но сейчас он просто не мог их сдержать. Он подбежал к мужчине, крепко, но осторожно обняв его. «С тобой всё в порядке...! Я так волновался! Я-я знаю, что ты меня не помнишь, но я-» «Я помню тебя», — тихо сказал Яги, и к удивлению Изуку, нежная пара рук начала обнимать его в ответ. Всё вдруг снова стало правильно. Безопасно. Изуку подавил рыдание и спрятал лицо, но Яги просто усмехнулся. «Я не помню всего, но я помню тебя, Мидория. Совсем немного. Ты первое, что вернулось ко мне». Изуку плакал. Но на этот раз он не ненавидел это так сильно. Эти слёзы были слезами облегчения, надежды, безопасности — Яги был дома, и он помнил его, и он был первым, кого он вспомнил. «Позволь мне просто позвонить Шигараки-сану», — пробормотал Изуку, вытирая глаза и отрываясь от объятий. «Он может исправить твою память. Он исправил и чужую». «Спасибо, мой мальчик», — сказал Яги, и Изуку просиял. Он скучал по этому прозвищу. Изуку быстро позвонил Шигараки, который ответил так же быстро, как и всегда. «Шигараки-сан, мы нашли его! Ваша информация действительно помогла — большое спасибо! Э-э, извините за нетерпение, но когда, как вы думаете, вы сможете приехать и увидеть его?» «Ах, Деку, очень рад снова тебя слышать. Я так рад, что всё получилось. Конечно, я могу быть там, как только захочешь», — ответил Шигараки. «Просто дай мне знать, где мне быть». «Эм, ну, я знаю, что тебе не нравится находиться рядом с героями, но... ты не мог бы встретиться где-нибудь? Я отправил тебе адрес», — спросил Изуку, быстро набирая адрес, пока подъезжала другая машина. Из неё вышли директор Незу и детектив Цукаучи. «Я думаю, это самое близкое, что он сможет сделать, чтобы выйти из-под медицинского наблюдения на некоторое время, и я знаю, что ты говорил, что у тебя скоро командировка, так что...» «Ну, я сейчас в том районе. Я могу быть там очень скоро, это не проблема», — заверил Шигараки. Изуку наблюдал, как Цукаучи обнимает Яги, явно радуясь, что его друг благополучно добрался до дома. «Вообще никаких проблем. Скоро увидимся». Звонок закончился, и Изуку с улыбкой спрятал телефон в карман и показал остальным большой палец вверх. «Шигараки-сан сказал, что скоро будет! Разве это не здорово, Яги-сан? К тебе очень быстро вернется память! Это немного раздражает, но ты будешь в порядке, обещаю». «Знаешь, тебе не обязательно обращаться ко мне с почтением», — сказал Яги, подходя ближе, чтобы потрепать волосы Изуку. «Я до сих пор не совсем понял, как мы связаны, но я знаю, что ты мне очень дорог. Как семья. Тебе не обязательно быть таким формальным». Изуку ярко покраснел от смущения. Яги думал о нём как о... как семье? В стороне, Торино и Цукаучи старались не смеяться, хотя смех Цукаучи был значительно более слезливым. Инко выглядела облегчённой и в основном счастливой за своего сына, но Незу... Незу выглядел нервным. На самом деле, он сделал шаг вперёд и привлёк всеобщее внимание. «Извините, что прерываю, но нам нужно попасть внутрь. Нам нужно обсудить нечто невероятно серьёзное. Я попрошу кого-нибудь проводить этого Шигараки внутрь, когда он придёт, но прямо сейчас у меня есть информация, которая всплыла и которая невероятно тревожна», — сказал он. Смущение Изуку сменилось беспокойством, но прежде чем он успел что-либо сказать, позади них раздался глубокий смешок. Изуку сразу понял это — Шигараки был здесь! Это было очень быстро, хотя... почти слишком быстро? Если только он не был, буквально, уже в районе этого конкретного дома...? Изуку не видел в этом особого смысла, но у него не было времени подумать об этом, поскольку Шигараки быстро приблизился к ним. Брови Изуку нахмурились. Подождите, где его трость? И кислородная маска, которую он обычно носил, на этот раз была другой. Его костюм тоже; он был намного более гладким и современным, чем те, которые он носил раньше. Шляпы тоже не было, и Изуку теперь мог видеть, что верхняя половина его головы состояла из шрамов, без глаз или носа, о которых можно было бы говорить. «Ну, я уверен, что тревожная информация может подождать. В конце концов, разве любимый учитель Деку не должен вернуть себе память?» Шигараки ухмыльнулся, и холодок пробежал по спине Изуку, когда он протянул руку и коснулся лба Яги, прежде чем кто-либо успел среагировать или даже увидеть, поскольку Изуку и Яги на мгновение загородили ему обзор. Но Яги, казалось, не понимал, что что-то не так, его лицо просто сморщилось от боли, как у Онаги. Изуку волновался за него, когда он слегка сгорбился. А затем, резко дёрнувшись назад, Яги, казалось, моргнул и огляделся. Сначала он увидел Изуку, а затем с широко открытыми глазами он подхватил его в самые крепкие объятия, которые когда-либо были у Изуку. «О, мой мальчик! Теперь я всё вспомнил! Не могу поверить, что я забыл тебя хотя бы на мгновение!» — воскликнул Яги, восторженно увидев его снова. Изуку обнял мужчину в ответ. «Сработало! Я так рад, что Шигараки-сан смог помочь тебе с памятью!» — сказал Изуку, а Яги выглядел сбитым с толку. «Шигараки?» — спросил он, не узнав имени. «Ну, это же я», — сказал Шигараки. Внезапно Яги побледнел на несколько оттенков, увидев, кто говорит, и прежде, чем Изуку понял это, он превратился в форму Всемогущего. Собрав всю силу в своём теле, он повернулся и замахнулся на Шигараки. Вся местность содрогнулась от силы удара, и всё же, несмотря на это, Изуку с нарастающим ужасом наблюдал, как Шигараки поймал удар голой рукой, даже не вспотев. Мышцы на руке Шигараки набухли и вздулись от силы, которая, по-видимому, могла бы соперничать со Всемогущим, и Изуку понятия не имел, что происходит. Лица остальных были в таком же ужасе, особенно лица Торино, Ночноглаза и Незу, первые двое из которых бросились в бой, чтобы помочь Яги. «А я-то надеялся на дружескую встречу!» — рассмеялся Шигараки, легко ловя и блокируя удары со всех сторон. Изуку и его мать едва не сдуло одной лишь силой ветра. «Гончий, Цукаучи! Уведите отсюда Мидорию и его мать немедленно!» — крикнул Незу сквозь хаос. Герой и детектив попытались помочь, но было почти невозможно обойти практически штормовые потоки воздуха и тряскую землю, порождённые боем, который вспыхнул посреди леса. К счастью, не было гражданских, способных наблюдать и гадать, что, чёрт возьми, происходит. «Я прекрасно провёл время, бегая с твоим преемником, Всемогущий. Он составлял восхитительную компанию, хотя и слишком много говорит о тебе», — ухмыльнулся Шигараки, и это только ещё больше разозлило Всемогущего. «Он так много потрудился только ради тебя! Ты действительно обвел его вокруг пальца. Что бы сказали СМИ о таких отношениях? Что ты делаешь с бедным, беззащитным, лишённым причуд мальчиком, а?» Живот Изуку скрутило. Присутствие, которое сейчас исходило от Шигараки, было непохоже ни на что, что он когда-либо чувствовал, настолько мощное, что он чувствовал себя полностью замороженным на месте. Он почти чувствовал, что его тошнит. Слышать, как Шигараки говорит о Всемогущем, видеть, как этот человек обменивается ударами и наносит удар Всемогущему, который отбрасывает его на полпути через поляну и сквозь стену безопасного дома, вселяло страх прямо в его сердце. Изуку хотел сделать что-нибудь, что угодно прямо сейчас, но он чувствовал себя в ловушке. Шигараки продолжал злорадствовать, пока Всемогущий выбирался из-под обломков, все ещё отмахиваясь от атак Гран Торино и сэра Ночноглаза, словно они были просто надоедливыми мухами. Но почему, хотел знать Изуку. Зачем Шигараки это сделал? Как он мог это делать? Он был таким милым! Изуку не понимал! «Как жаль, что никто из взрослых не воспринял его всерьёз!» — рассмеялся Шигараки. «Даже твой собственный напарник! Ты бы слышал, что он сказал этому бедному ребенку. Такой бессердечный! Для человека с причудой, которая позволяет ему видеть будущее, он на удивление близорук… Ты, безусловно, выбрал достойного преемника, Всемогущий. Мидория Изуку стал идеальной целью». «Заткнись!» — закричал Всемогущий, готовясь к новой атаке, когда он бросился вперед. «Не произноси его имя вслух, злодей!» «Он никогда не присоединится к вам, Все за Одного!» — крикнул Незу сквозь хаос, и в этот момент для Изуку словно весь мир замер. Шигараки… Шигараки был Все за Одного?! Этого — этого не может быть! Зачем Все за Одного помогать ему вернуть Всемогущего?! Зачем он вернул ему память?! Это не имело смысла! «Присоединиться к нему? О нет, директор Незу, я не хочу, чтобы он присоединился ко мне!» — рассмеялся Шигараки. «Всё, что мне нужно сделать, это взять его, и могущественный Символ Мира рассыплется в одно мгновение! И это было бы так просто, буквально взмахом руки!» Всемогущий пошёл с широким левым хуком, который превратился в обманный манёвр, но даже это казалось предсказуемым, так как Все за Одного поймал его в свой кулак, и ещё один порыв воздуха отбросил остальных назад. Изуку чувствовал себя таким потерянным и ужаснувшимся. Что он натворил? Он был так близко к Все за Одного всё это время, и теперь он привёл этого человека прямо к Яги. Изуку почувствовал ещё большую тошноту, как будто его могло вырвать в любую секунду. Он не мог в это поверить. Это... это была его вина. «Забрать его?! Так же, как ты забрал своего брата?! Ты тоже планируешь запереть своего сына в хранилище?! Он уже на стороне героев, Все за одного! Всё закончится так же, как в прошлый раз!» — спорил Незу, и внезапно всё резко остановилось. Если откровение о том, что Шигараки был Все за Одного,ему было трудно усвоить, то сейчас Изуку определенно не имел ни малейшего понятия, о чём сейчас говорил Незу. «Что мой?!» «Что его?!» Всемогущий и Шигараки — нет, Все за Одного — одновременно затормозили по совершенно разным причинам. В наступившем затишье Цукаучи и Гончий начали уводить Изуку и Инко от драки. Однако Изуку всё ещё мог слышать, что происходит, и мог видеть потрясённые и испуганные лица всех вокруг. «Не прикидывайся дурачком, Все за Одного», — начал Незу, — «мы знаем, что ты и Мидория Хисаши — одно и то же лицо! Мы видели доказательства. Я понятия не имею, почему ты поженился и завёл ребёнка, но какова бы ни была причина, мы больше никогда не подпустим тебя к нему». «Хисаши?!» — закричала Инко, её глаза были невероятно расширены. «Это твой голос! Что происходит?!» Живот Изуку упал, когда всё встало на место. Вот почему смех и улыбка Шигараки казались такими знакомыми. Он не разговаривал со своим отцом много лет, и даже дольше, чем когда он видел этого человека лично - не с тех пор, как он был маленьким ребёнком - поэтому его образ и голос медленно начали покидать его разум, почти полностью заменённые сияющей улыбкой Всемогущего. Но теперь... теперь Изуку понял. У Шигараки действительно был голос отца. «У меня нет… а…» Все за Одного затихли, а затем снова бросились в атаку с ещё большей яростью, вызвав ещё больше грохота и порывов ветра. Лес вокруг них был полностью уничтожен, деревья падали и разбивались вдребезги в разгар боя. Одно из них едва не задело Изуку и его маму, которые упали на землю и отчаянно пытались уйти подальше от боя, чтобы не получить серьёзные ранения. Изуку вообще не мог этого понять. Как... это сделало его, если он действительно был сыном Всех за Одного? Действительно ли он был сыном злодея, который чуть не убил Всемогущего, который убил наставника Всемогущего и всех тех, кто был до неё? «Ты не только выбил мне глаза и чуть не убил меня, ты, неуклюжий болван», — прорычал Все за Одного, его рука гротескно согнулась, мышцы и кости стали больше, в паре с металлическими шипами, растущими из кожи его костяшек. «Но когда ты ударил меня по голове, ты выбил несколько лет из моей памяти. Если я узнаю, что у меня был сын , которого ты заставил меня забыть, я откажусь от своего плана и убью тебя прямо здесь и сейчас! Мидория Изуку, иди сюда, сейчас же». Он отшвырнул Гран Торино, который снова попытался напасть на него, отправив человека в полёт в сэра Ночноглаза. Однако Все за Одного уставился — или, ну, казалось, уставился — точно в сторону Изуку. Когда он это сделал, Изуку почувствовал импульс к движению. Использовал ли Все за Одного причуду принуждения? Но даже если Всемогущий возненавидел бы его после этого, даже если он был монстром по сути, даже если он никогда больше не мог быть героем, он не стал бы слушать злодея. Ни сейчас, ни когда-либо. Он, по крайней мере, будет держаться за героизм в своём сердце, чтобы он мог сказать, что у него есть это, если ничего другого. «Нет!» — проворчал Изуку, борясь с побуждением всеми силами своего существа, держась за поваленное дерево, острое, жгучее ощущение коры, впивающейся в кожу, удерживало его на земле. «Я никогда не пойду с тобой!» «Вот именно, злодей!» — закричал Всемогущий, ярость была на его лице. Изуку не думал, что он когда-либо забудет лицо своего любимого наставника в тот момент — он не улыбался. Всемогущий никогда раньше не сражался без улыбки, но на этот раз… «Я видел настоящего Мидорию, и я верю в него, независимо от того, кто его отец или нет! Его героическое сердце нельзя подделать! Я знал, что он хороший, в тот день, когда мы встретились! Он никогда не присоединится к тебе!» Если предыдущая драка была жесткой, то хаос, который разразился после нее, был подобен циклону, который пронесся и разрывал саму землю. Гончий подхватил Изуку и его мать, по одному под мышки, и наконец смог сбежать с ними, пока ветер дул в противоположную сторону от наблюдателей. И каким-то образом, среди хаоса, Изуку почувствовал, как его сердце переполняется эмоциями, которые он понятия не имел, как выразить. Он не мог поверить, что Всемогущий сказал это. Всемогущий... Всемогущий верил, что он всё ещё хороший. Всемогущий никогда не лгал,ни ему, и он сказал, что всё ещё доверяет его героическому сердцу. Прежде чем он это осознал, Изуку издал крик, грубый и душераздирающий. В своем пылу и желании передать именно то, что он чувствовал в тот единственный момент, это почти не было похоже на него. Его голос, несмотря на то, что был хриплым и эмоциональным, донёсся до самого Всемогущего. «Ты сможешь победить, Всемогущий!» Этот крик, казалось, подстегнул героя, и с самым яростным выражением лица, которое Изуку когда-либо видел, Всемогущий нанёс Удар, не похожий ни на один другой, прямо в лицо злодея. Казалось, что мир двигался в замедленном темпе в тот момент, когда Изуку наблюдал, как удар соприкоснулся с ладонью Всех за Одного и прорвался сквозь его хватку. Злодей был отброшен назад и брошен через несколько деревьев, и это было похоже на взрыв, сотрясший лес, когда звук удара, наконец, отскочил назад. Изуку выскользнул из хватки Гончей, когда герой упал вперёд из-за этого. «Ты, звёздно-полосатый идиот», — прохрипел Все за Одного, его маска теперь треснула. «Ладно. Если ты не придёшь ко мне сам, Изуку, то я заставлю тебя». Все за одного поднял руку, и внезапно Изуку почувствовал себя так, будто он снова в подземном переходе в Мусутафу, его слабое, 14-летнее „я” душит злодей-слизняк, когда вязкая черная жидкость заполняет его рот и вырывается наружу. Он не мог дышать, всё поглощала вонючая жидкость. Его горло горело, и Изуку внезапно запаниковал и вцепился в горло, прежде чем другая рука полностью обхватила его. Все за Одного держал его в воздухе за горло, какая-то причуда телепортировала его к этому человеку, но Изуку всё ещё чувствовал, что не может дышать, что он умрёт, что он задыхается, что он не может... Рука сжала его горло и прервала все рациональные мысли. Всемогущий и остальные остановили атаку, когда Изуку оказался на пути, и Всемогущий в особенности выглядел убитым горем, увидев Изуку там, посреди панической атаки и борющегося за дыхание. Его наставник выглядел так, будто он хотел помочь, но не мог, и это убивало его. «Любой мой сын будет в безопасности», — сказал Все за Одного, его голос был грубым и нервным. «Особенно сын без причуды. Я знаю, как это получилось в прошлый раз, когда у меня была семья без причуды». Изуку, между голосом отца, которого он не видел с четырех лет, и видом человека, которому он доверял больше, чем кому-либо другому, выглядящего таким измученным, после всего, через что он прошёл, чтобы вернуть героя, которого любил, наставника, которого ценил... с него было достаточно. Даже сквозь чистую панику он знал одно. Цукаучи научил его, что именно делать с людьми, которые прикасались к нему без его разрешения: вышибать из них всё дерьмо электрошокером. Наконец, получив возможность использовать электрошокер, который детектив дал ему почти месяц назад, и который он с тех пор свято хранил при себе, Изуку преодолел панику, вытащил его из куртки и воткнул в бок Всех за Одного. Ему действительно удалось застать злодея врасплох, он явно не ожидал, что Изуку будет сопротивляться. Теперь, когда электрошокер давал ему несколько тысяч вольт, Изуку потянулся к треснувшей маске мужчины и дёрнул. "Ты мне не отец! Единственный, кто может называть себя моим отцом, — это Всемогущий!" Маска треснула пополам, когда Изуку сорвал её с лица мужчины, отсоединившись от трубок, выходящих сзади. Изуку решил, что она идёт к его источнику кислорода. И если он что-то и знал о „Шигараки”, так это то, что он не притворялся, что у него проблемы с дыханием без кислородной маски. Изуку доказал свою правоту, когда злодей начал издавать звуки, словно задыхался. Он отпустил Изуку, который упал на землю и побежал, чтобы убежать. «Изуку!» — одновременно закричали Всемогущий и Инко. «И как раз... когда я думал... мы... ладим...» Все за Одного поморщился, и туманный фиолетовый портал окутал его прежде, чем что-либо ещё успело произойти. Изуку вздрогнул один раз, тишина наполнила уничтоженный лес на несколько мгновений, прежде чем все поняли, что злодей действительно ушёл, и все начали спускаться к позиции Изуку. Изуку почувствовал, как пара сильных рук подняла его за руки. Однако это был не Всемогущий — это был Ночноглаз, который подошёл во время суматохи между Изуку и Все за Одного. Он бросил на Изуку самый ядовитый взгляд, который он когда-либо видел у этого человека, явно намереваясь арестовать его вместо злодея. Но прежде чем он успел это сделать, Всемогущий забрал у него Изуку и схватил его в невыносимо крепкие объятия. «Не смей так на него смотреть, Мирай», — сказал Всемогущий хриплым, но смертельно серьёзным голосом. «Он не злодей». «Ты слышал Незу и Всех за Одного лично! Этот ребенок — сын того злодея! Он-!» Ночноглаз был прерван Всемогущим. «Нет», — яростно сказал он, — «он мой мальчик, Мираи. Я имел в виду то, что сказал. Я знаю, что за человек Мидория, и он добросердечный. Наомаса может прояснить весь этот беспорядок и доказать, что он не имеет ничего общего со Всеми за Одного; я знаю, что он может». Изуку крепко обнял Всемогущего и почувствовал, что если он его отпустит, то превратится в рыдающую лужу. «Я-я так волновался за тебя! Мне так жаль! Клянусь, я не знал, кто такой Шигараки, или что он, по-видимому, мой отец?! Ночноглаз был прав, это всё моя вина…!» «Тсс, мой мальчик», Всемогущий просто прижал его к себе, слезы навернулись на его глаза. «Всё в порядке. Я здесь. Это не... это не твоя вина. Я верю тебе. Мы решим это, я обещаю. Просто дай мне разобраться с этим. Я просто... я просто хочу помнить о тебе ещё какое-то время. Я так счастлив, что ты вернулся». Изуку, несмотря на всё, что произошло до этого момента, несмотря на то, что Все за Одного испортил их встречу, больше не чувствовал себя потерянным. У него был Всемогущий, Яги Тошинори, его отец во всём, кроме крови, и он наконец был в безопасности. Больше никаких Геройских Комиссий, больше никаких пропавших воспоминаний, больше никаких Всех за Одного. (Ну... пока. Изуку всё ещё не полностью осознал всё, что только что произошло. То, что вышло на свет, будет преследовать его ещё некоторое время, он знал.) Теперь пасмурное небо над их головами прояснялось, сквозь облака проглядывало огромное голубое пространство. Всемогущий больше не отсутствовал. Он был именно там, где ему и место.