За кого мы проливаем кровь(For Whom We'd Shed Blood)

«Я не могу сделать всё хорошее, что нужно миру. Но миру нужно всё хорошее, что я могу сделать». — Яна Стэнфилд

После инцидента с Изуку, покинувшим Торино вопреки приказу, взрослые коллективно пришли к решению: они знали, что в какой-то момент он навлечёт на себя ещё больше неприятностей, поэтому они дали ему две вещи, чтобы обеспечить его безопасность и их душевное спокойствие. Во-первых, Цукаучи купил ему ручной электрошокер для личной безопасности. Во-вторых, приложение, которое позволяло ему быстро отправлять своё местоположение предварительно заданным контактам. Он поместил туда свою маму и Цукаучи. У Торино не было мобильного телефона, поэтому он не мог добавить и его. Он почти инстинктивно ввёл номер Яги, но в конце концов решил этого не делать. Если телефон Яги был у опасного злодея, последнее, что он хотел сделать, это дать им лёгкую линию к своему местоположению. Но даже этих двух вещей было недостаточно, чтобы взрослые полностью расслабились, потому что сам Изуку был полной противоположностью расслабленности. Как бы Торино ни пытался его отвлечь, он просто не мог выбросить из головы Яги. Где он? Как он? Даже его тренировки в конечном итоге напомнили ему об этом человеке. Торино обучал его некоторым базовым приёмам, тому, как вести себя в бою, и каждый раз Изуку неизбежно ругали за то, что он пытался слишком сильно подражать Всемогущему. У них были совершенно разные типы телосложения, и поэтому они не могли сражаться одинаково. Изуку никогда не смог бы должным образом подражать напористому стилю боя с тяжёлыми ударами сверху, который был фирменным знаком Всемогущего, но он мог найти свой собственный стиль. Но эта мысль просто вернула его обратно к Яги, и, ну... он вернулся к исходной точке. Вот почему взрослые не были уверены даже с электрошокером и псевдотревожной кнопкой. И ещё не помогало то, что Ночноглаз любил откровенно игнорировать приказы. Этот человек просто продолжал появляться, чтобы поговорить с Торино, когда Изуку шёл в школу и из школы, несмотря на то, что Торино кричал на него и напоминал ему, что он должен держаться подальше от семьи Мидория, и всегда было трудно просто игнорировать героя. (Изуку подумал, что было откровенно грустно, что ученик средней школы был тем, кто занимал морально высокую позицию, в то время как профессиональный герой делал острые колкости пятнадцатилетнему подростку.) Так что, в конце концов, возможно, взрослые были правы, что не были уверены. Потому что, пока дни тянулись, превращаясь в недели без новостей, Изуку снова почувствовал знакомое, ужасное чувство бесполезности, ползшее под его кожей. Он хотел что-то сделать. Но что он мог сделать, чтобы не напугать свою маму и не навлечь на себя снова неприятности с Торино? Что он мог сделать, чтобы не уйти без присмотра? (Ну, по крайней мере, сейчас... к сожалению, даже слёзы его мамы и разочарование Цукаучи из-за прошлого не смогли полностью избавить его от мысли снова уйти, если это действительно означало что-то сделать.) Изуку очень много думал о своём положении во время занятий в тот день. Как только он записал в своих тетрадях, получил наказание от Тешимы-сенсея за бормотание на уроке и был вынужден убрать компьютерный класс после школы, это осенило его. Компьютеры. Интернет. Вот как он мог что-то сделать. Он знал, как обращаться с форумами героев, так и с форумами злодеев. Форумы злодеев были гораздо менее популярны и держались в тайне, но они существовали. Типы людей на этих форумах обычно были либо фанатами злодеев, либо фанатами героев, которые хотели поспорить с этими фанатами злодеев, а случайные люди, в которых Изуку был почти уверен, были подпольными героями или мстителями, которые хотели узнать что-то о своих противниках. Обычно они никогда не публиковали, а если и публиковали, то только для того, чтобы попросить больше информации. Он мог бы запросить информацию, как и они, не так ли? Конечно, там бы упоминалось о ком-то столь могущественном в злодейском подполье, как Все за Одного, если бы то, как описал его Торино, было хотя бы отдаленно точным. И если бы Изуку мог найти хотя бы один след в сети, он мог бы проследить его до источника. Теперь у Изуку была своя миссия. Он (надеюсь) собирался найти Всех за Одного с помощью силы восторженных фанатов-злодеев. И тогда он мог бы сказать, что сделал что-то, и Ночноглазу пришлось бы просто проглотить свои слова. Он не собирался быть бесполезным. Он не был обузой. Хотя комментарий Ночного Глаза о том, что он, вероятно, был причиной похищения Тошинори... это задело. Сильно. Он ничего не говорил по этому поводу, но эта мысль ползала у него в голове с тех пор. «Ещё одна причина так стараться», — рассуждал он. В тот день после школы он пошёл тренироваться, и Торино подозрительно на него посмотрел, когда он был намного тише обычного. Но он ничего не пытался сделать, и как только он вернулся домой с пляжа в тот день, он умылся и сразу же сел за компьютер. Он знал только поверхностные форумы, но он знал, как копать глубже, когда хотел. После неудачных попыток найти что-то, связанное с Все за Одного на форумах злодеев, он подумал о чём-то другом. Торино описал его как человека, который брал причуды у людей, которые их не хотели, и давал причуды тем, кто хотел, часто в сделках, которые могли или не могли сработать так, как хотел „клиент”. Но это означало, что некоторые люди внезапно теряли или приобретали причуды, верно? Почему бы тогда не заглянуть на форумы без причуд? Не было никого более отчаянного, чем человек без причуд в жизни, которую он не мог вынести. Изуку был одним из них, в конце концов; он слишком хорошо знал это чувство. Поэтому Изуку перерыл самые старые страницы своей любимого сайта поддержки людей без причуд. Многие из ранних тем были завалены спамом от причудливых, которые не могли вынести мысли о том, что у них будет своё пространство, до того, как сайт разработал надлежащие меры по борьбе со спамом и проверке пользователей. Было немного неприятно продираться через это, но он не сдавался. Изуку продолжал так несколько дней, следя за тем, чтобы каждый день после школы читать и постить. Те немногие посты, были простыми, сетованиями на то, что у него нет причуды, и как он готов сделать всё, чтобы её иметь. Посты-приманки. Никто с ними особо не взаимодействовал. Но среди стога сена постов, ответов и спама Изуку нашел одну иголку. Один комментарий о пропавших людях без причуды. Кто-то сказал, что у их сестры, без причуды, внезапно проявилась причуда в позднем подростковом возрасте, и она больше никогда не общалась с семьей. Автор поста, по-видимому, тоже без причуды, решил, что выяснит, как именно это сделала его сестра. Другие люди посмеялись над этим, как над плохой шуткой, кто-то пытался привлечь внимание на форуме людей, которые слишком хорошо понимали, каково это — хотеть, чтобы кто-то тебя выслушал. Но Изуку, любопытный и полный надежд, напрямую отправил сообщение старому аккаунту с ссылкой на их старый пост. Он не был активен годами, но стоило попробовать, верно? RE: Позднее проявление причуды… Вы когда-нибудь задумывались, откуда у вашей сестры появилась причуда? К его удивлению, на следующее утро в его почтовом ящике оказался ответ. RE: RE: Позднее проявление причуды… Да. И так началась очень длинная и запутанная серия разговоров. Изуку задал пользователю много вопросов, и в конце концов тот направил его на адрес электронной почты, который направил его на другой и так далее. Не успел он опомниться, как Изуку уже проложил себе путь через нескольких подозрительных людей и остановился на одном: человеке, который якобы имел информацию о человеке, который мог дать вам причуду, если вы достаточно отчаянны. Изуку не знал, можно ли доверять этому человеку, честно говоря, потому что откуда он мог знать? Он был незнакомцем, с которым он познакомился в сети через других совершенно незнакомых людей. Всё, что он знал об этом человеке, это то, что он был под именем Рю в сети, он, предположительно, был тем, кто занимался информацией, и его цены были не совсем дешёвыми. Но Изуку собирался стиснуть зубы и попросить о встрече, потому что это была его единственная зацепка. Если бы ему пришлось заплатить за свою информацию, он мог бы продать часть своего редкого мерча Всемогущего. Часть из этого стоила приличную сумму. И поэтому Изуку написал ему по электронной почте, и он получил ответ почти мгновенно. Я могу встретиться с вами, где бы вы только не хотели, чтобы обсудить мужчину, который вас интересует. Пожалуйста, укажите место, время и дату. Я с нетерпением жду встречи с потенциальным новым клиентом. Цена моих услуг будет варьироваться в зависимости от того, что именно вы хотите, и мы сможем обсудить детали тогда же. Изуку глубоко вздохнул. Прошло почти три недели с тех пор, как пропал Яги, и теперь он наконец-то добился чего-то. Или, по крайней мере, он надеялся, что добился. У него был электрошокер и кнопка тревоги, если всё пойдет совсем плохо. Теперь единственным вопросом было, как он пойдёт на эту встречу... Отпустят ли его взрослые одного после прошлого раза? Ну что ж, не будет ничего плохого в том, чтобы спросить, решил он. Поэтому он назначил встречу как можно скорее — на следующий день, после школы, в довольно оживлённом кафе в городе, чтобы они были на публике, — и напрямую спросил Торино, может ли он завтра провести немного времени один. «Один?» — Торино посмотрел на него. «Почему?» «Я просто... чувствую себя немного задыхающимся», — сказал Изуку, надеясь, что его ложь не слишком очевидна. «Я привык гулять и бегать в одиночестве. Просто такое чувство, что у меня совсем нет времени на себя. Я не буду проводить слишком много времени вне дома и не собираюсь уезжать из города. Я просто хочу немного дышать». Торино прищурился, словно оценивая его. «Я не должен говорить „да”, знаешь ли. Ты в опасной ситуации, и твоя безопасность должна быть важнее комфорта, пока это не разрешится», — пробормотал он. «Но я знаю, что если давить сильнее, то всё только ухудшится, и ты в любом случае снова убежишь сам по себе. Вот что я тебе скажу — ты можешь идти гулять, но ты должен следить за своим местоположением, чтобы мы с мамой могли видеть, где ты, и ты не можешь отойти от дома дальше, чем на одну станцию». Изуку не был в этом уверен. Он не был уверен, что Торино не последует за ним, но это было лучшее, что он мог получить, не прибегая к тайному выходу. К счастью для него, выбранное им кафе находилось на таком расстоянии. «Хорошо», — согласился он. «Я могу это сделать».

___________________

Изуку встретился с мужчиной, которому он написал письмо, как раз в нужное время. Кафе было многолюдно, но Изуку точно знал, куда идти. Он уже много раз бывал здесь с матерью и знал, как пробираться сквозь толпу в час пик. И он был крайне осторожен и следил, чтобы Торино не последовал за ним. Конечно, он не мог быть уверен на сто процентов, но, похоже, мужчина действительно сдержал своё слово, отпустив его одного. Изуку тихо вошёл внутрь и направился к стойке магазина, чтобы заказать напиток и закуску, чтобы не показаться неуместным. Как только он нашёл то, что искал, он заметил стол, за который попросил сесть: тот, что стоял в нише сразу за стойкой обслуживания. Там уже сидел мужчина, и Изуку молился, чтобы это был тот мужчина, которому он написал. «Здравствуйте», — начал он, и голова мужчины повернулась в его сторону. «Вы Рю-сан?» «О, какой сюрприз», — усмехнулся мужчина, что-то глубокое и как-то знакомое. Слышал ли он этот голос раньше где-то…? Он не мог вспомнить. «Я не ожидал увидеть кого-то столь молодого. Да, я Рю. Пожалуйста, присаживайтесь». Теперь, когда Изуку понял, что это тот человек, которого он искал, он присмотрелся к нему повнимательнее. На нём был действительно хороший костюм, что-то выглаженное и величественное. В противовес этому, на нём было что-то похожее на высокотехнологичную кислородную маску с несколькими трубками, выходящими из неё, в паре с солнцезащитными очками, удерживаемыми ремешком, и шляпой. Из-под солнцезащитных очков вместо носа выглядывал какой-то толстый, пятнистый шрам, хотя он не мог сказать, какой именно, так как не хотел смотреть. «Позвольте мне представиться», — улыбнулся мужчина. «Я стараюсь быть корректным с каждым, с кем веду дела лично. Меня зовут Шигараки Рюдзи. А вас?» «Эм», — Изуку сел, не зная, как представиться. Что сказать этому человеку? Он определенно не собирался просто называть ему свое имя. «Ты можешь, ээ, называть меня Деку. Извини. Я просто, ты знаешь, ты чужой и всё такое». Это было единственное имя, которое он мог придумать за такой короткий срок. Он не горел желанием слышать его чаще, но оно было тем, чем было, предположил он. «Деку?» — Шигараки, казалось, был удивлен. «Если ты настаиваешь. Ты умный молодой человек, не выдаёшь своё имя каждому встречному. Так, Деку, зачем тебе моя информация? Я знаю, о ком ты хотел бы спросить, но мне нужно немного больше, чтобы продолжить. И, конечно, оплата. Мои гонорары обычно не очень низкие. Ты уверен, что сможешь заплатить такую цену?» «Я могу заплатить», — кивнул Изуку. «Не прямо сейчас, потому что я не знал, сколько ты хочешь, но как только ты мне скажешь, я уверен, что смогу это получить». «Хорошо, тогда мой второй вопрос всё ещё в силе», — Шигараки жестом пригласил его продолжать. «Верно. Так что... правда в том, что я думаю, что человек, который может давать и принимать причуды, может иметь какое-то отношение к пропаже моего учителя», — сказал Изуку, его голос был приглушён. Шигараки наклонился, заинтересованный тем, что он должен был сказать. «Я надеялся, что ты сможешь рассказать мне о нём, если он действительно забирает кого-то, и если да, то куда он их забирает? Что-то в этом роде. Мой учитель пропал уже как три недели, и я... я волнуюсь. Дела о пропавших людях очень быстро остывают, верно?» «Действительно, это так», — пробормотал Шигараки, обдумывая вопрос. «Это то, что я могу для вас выяснить, конечно. Я знаю нескольких людей, которые работают на этого человека, понимаете; вот как я могу получить информацию. Я могу спросить их о вашем учителе для вас. Но для этого мне понадобится больше информации о том, кого вы ищете». «Например, что?» — спросил Изуку. «Ты не можешь рассказать мне что-то более общее?» Шигараки снова усмехнулся. «Молодой человек, мой бизнес работает не совсем так. Я не могу ходить и спрашивать людей, которые на него работают, похищает ли он людей, вы знаете», — сказал он, его пальцы слегка барабанили по столу. Затем он взял какую-то выпечку, стянул маску и откусил её с хриплым дыханием. Когда он снова надел её, он наклонил голову, пока ел, как будто ожидая, что Изуку заговорит. «Я... я думаю, это достаточно справедливо», — пробормотал Изуку, понимая, что ему следовало ответить на предыдущий вопрос. «Итак, мой учитель — без причуды. Как и я. Его зовут Яги Тошинори». Когда он произнес это имя, Шигараки замер. Его пальцы перестали барабанить, он перестал жевать, и казалось, что сам воздух похолодел на несколько градусов. Даже кафе, казалось, затихло до нервного гудения вокруг них, и Изуку внезапно почувствовал, что он в очень плохой ситуации. И вот так момент прошёл, и всё вернулось на круги своя. «И этот твой учитель действительно пропал?» — спросил Шигараки. «Я не бессердечный, я просто пытаюсь убедиться. Совать нос в дела человека, который может давать и принимать причуды, не самое безопасное занятие для меня, знаешь ли. Если у тебя есть какие-то сомнения, что он действительно пропал-» «Я не знаю», — вмешался Изуку, его руки были крепко расставлены на столе, он почти встал со своего места. «Я обещаю вам, он действительно пропал. Пожалуйста, Шигараки-сан, мне действительно нужна ваша помощь. Есть и другие люди, которые ищут его, но они взрослые, и они абсолютно не воспринимают меня всерьёз! Поэтому я решил, что у меня больше шансов найти его самостоятельно. Вот почему я хотел встретиться с вами». Улыбка, которую Шигараки подарил ему в ответ, была почти тревожной, но также и немного знакомой, как и смех мужчины. Что-то было не так в этом, подумал Изуку, но он не был уверен, что именно. «Ну, когда ты так серьёзно просишь, моё бедное старое сердце не может сказать „нет”, — прокричал он, как будто бы довольный. «Я помогу тебе найти этого твоего учителя. Взамен… ну, ты меня тронул. Твоя преданность своему учителю впечатляет. Поэтому я откажусь от своей обычной платы, а взамен всё, о чём я прошу, — чтобы мы продолжали встречаться вот так». Изуку в ответ обеспокоенно нахмурился. «Вы уверены? Это… это всё, что вы хотите?» «Да», — мужчина указал на себя и свою маску. «Я не совсем здоров, как вы можете видеть. Несколько лет назад я попал в аварию, которая ослепила меня, помимо прочего. С тех пор я нечасто выходил на улицу, и в последнее время мне не удается общаться со многими людьми лично. Я довольно одинок, и это стало бы приятным развлечением. Я хотел бы продолжить разговор с вами, вот и всё». «Ну… мне было бы неловко не заплатить тебе за то, что ты подвергаешь себя опасности», — нервно сказал Изуку. «Ты действительно уверен, что тебе ничего не нужно? Могу ли я проводить тебя туда, куда ты идёшь? Здесь довольно оживленно, и я знаю, что с толпой трудно справиться…» «Какой вы добрый молодой человек», — рассмеялся Шигараки. «Но это действительно нормально, я не могу брать деньги у парня, который просто пытается поступить правильно. Если вы хотите проводить меня до машины, я не буду вас останавливать. Мой водитель должен был припарковаться неподалеку». «Я могу это сделать!» Изуку быстро кивнул. «Большое спасибо, сэр. Это так много для меня значит». «Конечно, конечно», — улыбка Шигараки стала ещё шире. «Давайте обменяемся номерами и пожмём на этом, молодой человек». Изуку протянул руку, и Шигараки крепко сжал её. Изуку почувствовал, как в нём загорает небольшая доля гордости. Это сделал он. Он наконец-то добился прогресса в поиске своего наставника.

_____________________

В другом месте Наомаса был занят собственным расследованием. Наконец-то ему удалось получить список совпадающих причуд из национальной базы данных причуд, и это принесло ему больше потенциальных совпадений, чем он думал. Было шесть потенциальных совпадений, все в разных местах по всей Японии. Он каждый день после работы отправлялся в длительные поездки на поезде, чтобы посетить и опросить их всех. Его причуда не работала по телефону, поэтому ему пришлось проверять всё лично. Но теперь он был в самом конце списка. Он дважды проверил информацию о человеке, которого ехал интервьюировать, который жил в Фукуоке. (Ему пришлось лететь сюда, потому что поездка на поезде из Токио в одну сторону занимала пять часов. У него не было десяти часов, чтобы провести их в поезде.) В его досье говорилось... Курокава Нодзи, 37 лет. Его причуда была указана как Забывчивость: пользователь производит вещество, которое заставляет людей забывать незначительные детали прошедшего дня. Это было не совсем то, что он искал, так как запись в реестре была очень общей и не содержала подробностей, но, возможно, его причуда была связана с той, что использовалась в квартире Тошинори. В конце концов, если Все за одного взял её или даже взял похожую причуду у члена семьи, возможно, десятилетия назад, никто не мог сказать, насколько мощной она могла бы стать. Кроме того, ни одна из других зацепок пока не сработала. Единственные другие люди с отдаленно похожими причудами были мутациями из их генеалогического древа причуд, единственные, у кого они были. Ни одна из их причуд не пропала, и у всех у них было надежное алиби на день исчезновения Тошинори. Так что оставался Курокава. Если это не сработает, ну, он не был уверен, куда он сможет пойти отсюда. Надеюсь, это даст ему некоторые ответы. Самолет въехал в терминал, и Наомаса закрыл свои файлы и спрятал их в пальто. Он больше ничего с собой не взял, так что, надеюсь, он не проведёт много времени в аэропорту. Это и так должно было занять достаточно много времени. Он прошёл через контроль безопасности аэропорта и все его тонкости и продолжил свой путь. У него была работа. Он сел на поезд до другой стороны Фукуоки, где он хотел быть (он был почти уверен, что больше никогда не сядет на поезд после того, как они найдут Тошинори), и он наконец- то добрался до жилого комплекса этого человека. Он проверил номер квартиры в последний раз — 301 — и поднялся наверх. Наомаса постучал в дверь, и она открылась, чтобы показать человека из регистратуры — Курокаву Нодзи. Его внешность точно соответствовала его фотографии. У него были короткие розовато-белые волосы и глаза, которые были ещё белее. Наомаса едва мог разглядеть его зрачки. Он был наполовину одет в повседневную одежду, очевидно, только что вернулся с работы и как раз устраивался поудобнее. Было довольно поздно, если честно. Наомаса ушёл только ближе к вечеру. «Привет, могу я вам помочь?» Курокава зевнул. «Меня зовут детектив Цукаучи Наомаса. Я из полицейского управления Роппонги», — он показал свой значок, и мужчина, казалось, встал по стойке смирно с серьёзным выражением лица. «Вы Курокава Нодзи, да?» «Да, это я, но… Детектив из Роппонги? Далеко отсюда?» — с любопытством спросил он. «Верно. Я расследую дело о пропавших людях, и ваше имя всплыло в национальном реестре причуд, как имеющее схожую причуду с той, что фигурировала в моём деле. В связи с этим, я надеялся задать вам несколько вопросов», — объяснил Наомаса. Мужчина на мгновение, казалось, искренне удивился, застигнутый врасплох, прежде чем он разгладил выражение лица и приятно улыбнулся. «Конечно, детектив. Я могу только представить, насколько вы преданы своей работе, раз проделали весь этот путь сюда», — усмехнулся Курокава и открыл дверь. «Пожалуйста, заходите, заходите». «Спасибо», — пробормотал Наомаса, снимая шляпу и следуя за мужчиной внутрь. Курокава предложил ему сесть на свой диван. «Могу ли я вам что-нибудь принести, детектив? Воду, кофе, чай?» «Нет, всё в порядке. Спасибо, — покачал головой Наомаса. Курокава сел напротив него, а Наомаса достал свой блокнот. — Итак, для начала позвольте мне спросить вас о вашей причуде. К сожалению, в реестре не было ничего конкретного. Как бы вы описали свою причуду?» «Моя причуда? Хм... Я имею в виду, реестр, в общем-то, так и говорит», — пробормотал Курокава, задумчиво подперев подбородок рукой. «Хотите узнать что-нибудь конкретное об этом?» «Какую именно „субстанцию” создает твоя причуда?» — спросил Наомаса. «А! Очень хороший вопрос. Полагаю, это не очень конкретно, не так ли?» Курокава усмехнулся. «Моя причуда производит… Полагаю, вы могли бы считать это перхотью, своего рода. Это не очень привлекательно, но вот что у вас есть. Когда я чешу, он иногда может просто отшелушиться». Наомаса кивнул. «А как бы вы описали эту „перхоть”? Какого она цвета, текстуры, что-то в этом роде?» «О, он очень розовый и порошковый», — улыбнулся Курокава. «Вот почему мои волосы тоже такие розовые! Они должны быть белыми, но, ну, такие вещи случаются в нашем большом мире причуд». Причуда Наомасы подтвердила всё, что он говорил. Розовая, порошкообразная субстанция, которая заставляла людей забывать вещи? Это должно было быть то, что он искал! «И насколько вам известно, есть ли у кого-нибудь в вашей семье причуда, как у вас? У ваших родителей, брата или сестры, кузена, бабушки или дедушки, что-нибудь в этом роде?» «Хм… Я думаю, что у моего деда была такая же причуда, да. Она перескочила через поколение, и я унаследовал её. Моя сестра делает порошок, как мой, но у неё он синий, и он просто утомляет людей. Почему? Ты же не думаешь, что моя семья имеет к этому какое-то отношение, не так ли?» — спросил он, принимая выражение беспокойства. «Это возможно, поэтому я и спрашиваю. Рассмотрите все варианты, понимаете. Так вот, ваш дедушка, был ли он когда-либо вовлечен в инцидент, который, скажем, оставил его без причуды или сделал его причуду бесполезной? И в связи с этим, были ли вы когда-либо вовлечены в подобную аварию?» Курокава выглядел удивлённым и немного смущённым. «Нет, я не думаю, что могу вспомнить, чтобы с ним когда-либо случалось что-то подобное. Я даже помню, как гробовщик сказал моей матери, что он смыл много порошка, когда его готовили к похоронам, так что я могу только предположить, что у него была эта причуда всю жизнь. У меня тоже, если на то пошло. Это довольно странный вопрос... Почему вы спрашиваете?» «Существуют причуды копирования или причуды, которые их делают непригодными для использования. Если бы кто-то из вас использовал ваши причуды, то я должен был спросить», — легко отмахнулся Наомаса. «Если это не так, то я должен спросить вас, Курокава-сан... где вы были днем 20 сентября?» «20-го… Дай-ка я проверю», — Курокава достал свой мобильный телефон. Он пролистал его на мгновение, прежде чем кивнуть. «А, да. Это был будний день, так что я работал. Я уверен, что если ты меня нашёл, то ты знаешь, что я работаю в Комиссии Героев Общественной Безопасности.Я работаю до позднего вечера большую часть времени. Мой босс мог бы тебе это сказать. На самом деле ты только что застал меня, когда я только вернулся с работы». Курокава вытащил визитку и передал её Наомасе, который её взял. Из того, что было напечатано на карточке, оказалось, что он был частью отделения Комиссии героев, которое занималось управлением героями. Этот отдел собирал совместные оперативные группы, выбирал героев для выполнения определенных миссий и занимался продлением и регистрацией лицензий. Не гламурная работа, но важная. Наомаса определенно подтвердил бы его алиби. Но если бы оно было точным, то... это означало, что каждая возможная причуда — или, по крайней мере, каждая возможная зарегистрированная причуда — которая подходила под это описание, была учтена. Он, конечно, надеялся, что это не так. Если этот парень Курокава был как-то замешан... ну, ему не следовало забегать вперед. Хотя причуда Курокавы почти точно соответствовала тому, что он искал, у него пока не было ордера на получение его ДНК, и, вероятно, его не будет, поскольку его босс запретил ему проводить дальнейшее расследование. Мужчина предоставил ему алиби вдобавок ко всему, и он вообще не лгал во время интервью. «Спасибо за честность, Курокава-сан», — вздохнул Наомаса, вставая с дивана. «Это все вопросы, которые у меня есть к вам на данный момент. Если вы мне понадобитесь для чего-то ещё, я позвоню в следующий раз. Спокойной ночи». Курокава просто улыбнулся ему. «И вам того же, детектив. Спокойной ночи».

__________________

Тошинори немного нервничал, если быть совсем честным с самим собой. После того откровенного разговора с Курокавой на пляже на днях, казалось, что дела становились всё более оживлёнными. Больше специалистов, больше врачей, больше круглосуточной помощи. Он чувствовал себя намного лучше, чем когда только проснулся, это точно, но это также было своего рода нервотрёпкой. Судя по всему, они готовились к настоящей операции и использованию нескольких высокотехнологичных медицинских приёмов, чтобы помочь ему вернуться к 100% работоспособности. Он не был уверен, был ли он в восторге от предстоящей операции, когда он всё ещё чувствовал, что недостаточно знал о том, что происходит и что это за реабилитационный центр , не говоря уже о нём самом. С этой целью Курокава организовал ему встречу с его боссом, по-видимому, чтобы успокоить его, прежде чем они перейдут к более серьезным медицинским процедурам. Двигаться вперёд с чистым сердцем имеет первостепенное значение, сказал Курокава. И вот он здесь. Было уже поздно, и Курокава ушёл домой, так что кто-то другой должен был сопровождать его на встречу с боссом. Видимо, она проделала долгий путь, чтобы встретиться с ним здесь. Почему-то это не заставило его чувствовать себя лучше. «Вот мы и пришли, Яги-сан», — любезный молодой человек, сопровождавший его, лишь улыбнулся и указал на большую, но простую дверь. «Пожалуйста, проходите. Она вас ждет». Тошинори кивнул и неохотно толкнул дверь, которая вела в безупречный, организованный офис. Маленький, но очень ясно указывающий на кого-то, кто находится в позиции власти. Так это был босс Курокавы...? За столом в другом конце офиса сидела пожилая женщина с зачёсанными назад светлыми волосами и в безупречном наряде. Её лицо было очень серьезным, деловым. «Пожалуйста, садитесь, Яги-сан», — она указала на стул напротив себя. Тошинори молча занял предложенное место. «Как вы себя чувствуете? Лучше? Курокава говорит мне, что вы делаете успехи с каждым днём. Что вы значительно улучшились с тех пор, как попали под нашу опеку. Вы согласны?» «Я... полагаю, это верно», — признал Тошинори. «Конечно, мне стало меньше больно. Должен сказать, что я всё ещё довольно дезориентирован. Конечно, я хотел бы, чтобы мне рассказали больше о том, где я нахожусь, и чтобы я, наконец, смог обратиться к специалисту, который может помочь с моей амнезией, которую Курокава-сан продолжает обещать». «Конечно, это вполне естественные опасения», — категорически сказала женщина. Она указала на табличку на своем столе, на которой было написано «Канеширо Маюми». Её лицо и имя показались... знакомыми, как и имя Мидория, но с не таким приятным подтекстом. Кто она? «Итак. Для начала, вы можете называть меня Канеширо. Я курирую это учреждение и многие другие. Я могу ответить на один из ваших вопросов — прямо сейчас вы находитесь в лучшем учреждении для реабилитации героев в Японии. Вы герой, поэтому имеет смысл отправить вас сюда, верно?» Тошинори просто кивнул. Он не поправил Курокаву по поводу его мыслей о том, что он герой, поэтому он не будет поправлять и Канеширо. «Очень хорошо. В связи с этим я бы хотела подробнее обсудить героизм и твою карьеру в этой области, чтобы мы могли лучше помочь тебе вернуться в форму», — сказала она, на этот раз немного любезнее. «И я уверяю тебя, с твоей амнезией разбираются. У Курокавы, вероятно, просто не хватило духу сказать тебе об этом, но специалист, который может помочь с твоими воспоминаниями, довольно сильно загружен. Даже с твоим статусом героя, может пройти несколько месяцев или больше, прежде чем ты сможешь с ней встретиться». «Понятно…» Тошинори не был удовлетворен этим ответом, но он не мог прямо сказать об этом. Не тогда, когда они и так явно многое для него делали… «О чём, э-э, вы хотели поговорить относительно героизма, Канеширо-сан?» «Твои чувства по этому поводу», — сказала она, держа руки на столе. «Я хотела бы знать, что, по- твоему, делает героя. Сейчас самое подходящее время спросить, не думаешь? Пока ты не так обременен своим желанием работать в одиночку». Тошинори задумался на мгновение. Что, по его мнению, делает героя хорошим? Когда он был моложе... «Ну, я полагаю, это должно быть сердце, дух, что-то в этом роде», — пробормотал он. «Нужно хотеть быть героем, и хотеть по правильным причинам. Героизм не должен быть эгоистичным... ты должен просто хотеть спасать людей, я думаю». «Очень хорошо», — выражение лица Канеширо немного просветлело. «Я полностью согласна. Желание спасти людей — это большая часть героизма. А как насчет другой стороны вещей? Успокоить общественность, убедиться, что всё будет гладко?» «Я полагаю, это важно, но… я не знаю, стоит ли ставить спокойствие выше безопасности. Бывают моменты, когда ложь может навредить больше, чем помочь», — Тошинори неловко почесал затылок. Он почти чувствовал, что ему лгут в этом месте. Он не знал, как, но просто чувствовал, что здесь есть что-то, чего он упускает, и Канеширо совсем не помогала этому чувству. Она сделала его намного хуже, на самом деле. Что-то в ней… «Полагаю, это справедливо», — задумчиво пробормотала Канеширо. «Если бы вы сейчас вернулись к героизму, даже без своих воспоминаний, какой образ, по-вашему, вы бы хотели создать?» «Образ? Хм…» — Тошинори, казалось, на мгновение задумался очень серьёзно. «Что-то… яркое. Улыбающееся. Не знаю почему, но у меня такое… нутром чую. Как будто я должен улыбаться». Канеширо подавила смех, хотя её лицо не очень хорошо это выразило. «Я полагаю, ты бы так себя чувствовал. Это имеет смысл». (Тошинори снова почувствовал, что что-то упускает. Он не знал, стоит ли спрашивать.) «Вы не против, если я спрошу... почему вас так интересует героизм?» — задал ей следующий вопрос Тошинори. Ему больше не хотелось отвечать. «Вы управляете реабилитационным центром. Я бы подумал, что это заставило бы вас не любить героизм, видя, как люди получают травмы». «А, ну, я только сказала, что курировала этот объект… и многие другие», — Канеширо бросила на него взгляд, который он не смог толком разобрать. «На самом деле, героизм так важен для меня, потому что я руковожу многими героями. Я хочу, чтобы они все преуспели в обществе, свободном от злодеев, когда-нибудь». Последняя часть казалась самой большой ложью. Тошинори вообще не нравилась эта женщина. Что-то было не так, очень не так. Но всё равно он не мог уйти. «А что насчёт тебя?» — спросила Канеширо, вырывая Тошинори из раздумий. «Какого мира ты хочешь от героизма, если хочешь вообще?» «Чего я хочу от героизма…» Тошинори замолчал. Он не помнил, когда был героем, если вообще был им, так что у него не было системы отсчёта. Но когда он подумал о той фотографии, где он был с Мидорией, у него возникло чувство. «Я думаю… мир, которым гордился бы Мидория, был бы хорош. Я полагаю, ты знаешь, кто такой Мидория… Курокава-сан, по крайней мере». Да, подумал Тошинори, это кажется правильным. Мидория должен гордиться миром, в котором он живёт. «Я знаю, кто он, да», — Канеширо улыбнулась, понимая, что ему снова стало не по себе. «Это благородная цель. И я верю, что с нашей помощью вы сможете сделать этот мир реальностью. Тренируйтесь с нами, когда снова станете сильнее, учитесь сотрудничеству и стройте с нами прочный фундамент, чтобы избежать будущих травм. И когда к вам начнет возвращаться память, пожалуйста, будьте честны с нами, какими бы незначительными ни казались детали. Обсуждайте всё — не возвращайтесь в прежнее состояние. Вот для чего мы здесь». Тошинори не знал, хочет ли он этого. Но мысль о том, чтобы Мидория гордился... о том, чтобы сделать мир, в котором он жил, хорошим, о том, чтобы работать с другими... возможно, это было бы не так уж и плохо. Разве? Конечно, нет... если бы Мидория мог улыбаться каждый день, как на той фотографии. «И», — продолжила Канеширо, — «Если у тебя всё будет хорошо, возможно, мы даже сможем организовать приезд Мидории к тебе в гости. Я уверена, ты ужасно по нему скучаешь». Ну, это показалось Тошинори гораздо лучшим предложением. Она должна была начать с этого.