Плохие шутки

Прошло уже около недели, и всё это время Минхо думал о событиях того вечера. На утро Джисон слишком быстро убежал, чем очень удивил Ли, потому что это весьма странное поведение для столь уверенного шутника, и теперь тот избегает его целую неделю. Это напрягает. Не то, чтобы Хо был особо против, но им надо было поговорить, дабы разрешить эту ситуацию и спокойно разойтись. Но сделать это было невозможно, ибо Хан, по всей видимости, действительно белка. Так же неуловим. Ни в одном коридоре университета его не было видно. И слышно. Нет, не так. Его не было даже слышно. Этот факт очень удивителен, если вспомнить его характер. Ладно, Ли думает, что ему всё равно, потому что двумя проблемами у него стало меньше. Первая - сам Джисон, а вторая - его обещания насильно отвести парня к врачу. Минхо ведь и вправду боится. Как никак, у каждого свои фобии, верно? Кстати о них. Нельзя забывать о фобии Хана касательно грозы, она вполне может сойти за аргумент в их вечном споре. Сегодня у Хо выходной, и он решает не киснуть дома. Давненько он не появлялся в своём любимом кафе, где работает его старый друг. Тот на несколько лет старше нашего студента и звать его Чан. Это поистине самый добрый и заботливый человек в жизни парня, непонятно как терпящий самого Минхо. Познакомились они очень странно. Списались в игре, которую оба забросили сейчас, и начали общаться. Несколько месяцев было потрачено на обыденные разговоры в сети, а потом они решили встретиться, и по счастливой случайности оказалось, что парни живут в одном городе. Общие интересы у них были, но не так много, как хотелось бы, хотя Минхо Чаном всё равно восторгался. Бан Чан, прямо как Джисон на минуточку, мечтает стать продюссером, но считает, что просто мечтать - мало, поэтому потихоньку начинает реализовывать свои идеи. Он копит деньги на небольшую студию, подрабатывая в кафе и продавая тексты песен, которые сочиняет по большей степени поздно ночью. В общем - нагружает себя по полной. Маленький звоночек на двери оповещает о приходе нового посетителя, и Чан поднимает голову, дежурно улыбаясь. – Добро пожа... О, Минхо! – Привет, хён. – Сто лет не виделись! Совсем забыл меня, да? Что мне нужно сделать, чтобы вспомнил? Снова начать играть в ту стремную стрелялку? – Удивительно, что ты наконец признал её стремной, это же была твоя любимая игра. – Перестань, лучше расскажи, как ты, и закажи что-нибудь, я не могу стоять без дела. – Обычный латте. Нечего особо рассказывать. Хо тяжело вздохнул. – Ко мне привязался один парень, который неистово меня раздражает. Я не знаю, что мне с ним делать. Говорит, я ему нравлюсь. Он даже не хочет слушать, что я не гей. – Что за парень? – Какая разница, ты всё равно не знаешь его, он из моего университета, вы никак не могли пересечься. Хан Джисон. – Ну почему же не знаю. Очень даже знаю. Ли удивленно заморгал, силясь понять, где они умудрились познакомиться. – Мы вместе писали несколько песен. Ах да. Джисон же тоже этим грешит, певичка недоделанная. – Хан забавный парень, чем он тебе так не угодил? – Что значит чем? Ты меня вообще слушаешь? Он достаёт меня. Особенно своими идиотскими шуточками. – Ты слишком критично к нему относишься, будь проще, друг. Не всё так плохо. Зато ты знаешь наверняка, что нравишься кому-то. Поверь мне, с твоим характером это огромное достижение. – Ну спасибо. Он не слышит меня. Так с чего я должен слушать его? – Он просто слишком открытый, беззаботный и доверчивый. Иногда это мешает, но, с другой стороны, он самый честный и добрый парень из всех, кого я встречал. Серьёзно. – Чан, это ты слишком добрый. К таким, как он, надо относится соответствующе. Бан напрягся. Он совершенно точно не был гомофобом и не желал такой участи для своего друга. – Соответствующе это как? Издеваться? Ли ничего не ответил, будучи занятым поиском частичек сострадания к подобным Джисону. – Ты иногда слишком груб, Минхо, исправляйся. Немного подумав, Чан решил сменить тему. – Кстати, что с твоими волосами? Ты стиль решил сменить? – Ничего особенного, просто глаз косит слегка, не хочу посвящать кого-то незнакомого в это, вот и всё. – Что говорят врачи? Это лечится? Я могу тебе чем-то помочь? – Ничего не говорят, я не ходил в больницу. – Хо. Почему? Это очень важно. Ты же знаешь, что проблемы со здоровьем это не шутки. А если потом будет слишком поздно, что ты будешь делать? – И ты туда же. Ничего я не буду делать! Оставьте меня в покое. Советчики нашлись, тоже мне. Да, вспылил, но с кем не бывает. Жалеет ли Минхо? Возможно. Он не рассчитывал на столь откровенный разговор в свой единственный выходной, поэтому просто кинул несколько купюр Чану, оставив за собой последнее слово, забрал кофе и вышел из кафе на улицу, направляясь домой и топая ногами как маленький ребенок, чтобы каждый, кто пройдет мимо, был в курсе его настроения.

***

Снова понедельник. Самый ненавистный день недели практически для всех. Конкретно сегодня Хо решил встать пораньше. Парень подумал, что может позволить себе уложить чёлку так, как хочется ему, а не так, чтобы закрыть косой глаз. В больницу он так и не записался, но решил побороть страх осуждения. Уже что-то. Как бы не хотелось признавать, но Хан был прав: люди найдут, за что ненавидеть. Снова Хан. Всё в очередной раз сводится к нему. Всю последнюю неделю вся жизнь вокруг него крутится. Сегодня первая пара вновь с ним. Там то Минхо и отыграется, узнает обо всём, что терзает его уже несколько дней подряд. Раздумывая над тем, каким карандашом подвести глаза, студент забывает о чайнике, который иногда любит шалить, не выключаясь самостоятельно. Услышав недовольный звук бурления кипятка в ёмкости, грозящей загореться, Ли почти тыкает себе каялом в глаз, подскальзываясь на почему-то мокром полу, падает, обдирает кожу на руке о ванну, шипит от боли, но героически бежит на кухню, чтобы выключить чайник, пока он не взорвался. Студент подбегает к технике, тянет руку, и кнопка выключения срабатывает сама. – Пиздец. Японский городовой. Какого чёрта. Это издевательство. Идиотский чайник, кто вообще тебя придумал. Мало мне проблем в жизни. Минхо кое-как дорисовывает небольшую стрелку, находит пластырь в аптечке, одевается, наливает чай и наконец садится, чтобы отдохнуть и подкрепиться. – Если этот день не будет самым лучшим днём в моей жизни, то я зря страдал. Перемешивая сахар в кружке, в которую налит зеленый чай с жасмином, оставленный здесь Джисоном, Минхо разделяет зефир и думает обо всём подряд, совсем забывая про время. Чертыхаясь, он понимает, что до университета придется бежать, потому что автобус пропущен.

***

Ли бежит инстинктивно, осматривая коридоры периферическим зрением, едва успевает заскочить в нужную аудиторию и плюхается на первое свободное место, стараясь отдышаться. Всё-таки физическая подготовка хромает. – Льёт как из ведра. Не придав значения этой фразе, Хо на автомате отвечает: – Там нет дождя. – Я про пот. Только сейчас парень слышит знакомую ухмылку в голосе и поднимает голову на Хана, подмечая его какой-то до жути усталый вид. – Как дела, мальчик рокер? – Было лучше, пока тебя тут не было. Соизволил таки объявиться? – Да ладно тебе. Я погляжу ты осмелел, раз решил показать всему миру свой замечательный глаз. Могу предположить, что врач тебя обрадовал, да? – С чего ты взял, что я был у врача? Хо до сих пор тяжело дышал, буравя взглядом парня напротив. – То есть, ты решил проигнорировать меня? – Ты сам, судя по всему, занимаешься этим уже дней пять. Хан краснеет, но глаз не отводит, благодаря этому замечая перебинтованную кисть руки и предпочитая обдумать это позже, старается расслабиться и спокойно ответить. – Это был немного неудачный вечер, признаю, а неудача - это возможность начать снова, но уже более мудро... – Нет. Не говори мне, что ты ещё раз заявишься ко мне домой. Я этого не переживу. – Почему ты так категоричен. Я просто хочу подружиться. – Или потрахаться. Я научен горьким опытом, поэтому не куплюсь на твои бредни о дружбе, окей? Тем более ты сам говорил, что я тебе нравлюсь. – Жестоко, но я так быстро не сдаюсь. Не столько важно, как медленно ты идёшь, - проговаривает Хан, отворачиваясь к доске, - как то, как долго ты идёшь, не останавливаясь. Жирный намёк на то, что разговор окончен. Но лишь на ближайшие полтора часа. У Ли остались вопросы.

***

Всю пару парень сидел на иголках, поглядывая на Джи и беспечно думая, что тот не замечает внимания, направленного к его особе. А зря. Сразу после окончания нудного монолога об истории чего-то там, во что Минхо особо не вслушивался, Хан берёт его за руку и отводит в безлюдный коридор, давая понять, что готов выдержать целый шквал и ещё пару вопросов. – И что это было. Куда ты убежал тогда утром? – Домой, очевидно, я же не человек без определенного места жительства. – Ты понял меня, перестань шутить, хоть раз поговори серьёзно. Ежу понятно, что серьёзность от этого клоуна настолько же далека, как мы от Солнца, но попытать удачу всё же стоило. Не хотелось сейчас выслушивать глупые шутки. На удивление это сработало. – Ладно. Я ушёл домой, потому что испугался твоей реакции в здравом уме. Вечером ты помогал мне в состоянии аффекта, утром бы это всё прошло, а я не был настроен на серьёзный диалог тогда. – Ты? Испугался? А проситься ко мне домой в грозу, прекрасно зная о своём страхе, ты не боялся? – Да, я. Да, испугался, не вижу в этом ничего страшного. Глупо - да, но не смертельно. А ты, я погляжу, хочешь поговорить о страхах, косоглазый рокер? – Если и хочу, то не с тобой, клоун, который боится грозы. Тебе 20, а ведёшь себя как маленький. Джисона кольнула небольшая обида, насколько это было ему свойственно, конечно, ведь страх врачей тоже не особо оправдывается возрастом, когда тебе 20. – Кто бы говорил. – Ладно, почему избегал меня всю неделю? Так долго вынашивал ответы для пятиминутного разговора? – Вообще-то мне было плохо, а ты даже не интересовался. – Мог бы написать об этом, если так хотел привлечь к себе моё внимание. – Аналогично. Коротко и ясно. На этом этапе оба замолчали, обдумывая сложившуюся ситуацию. Минхо понимал, что виноваты тут все, но Хан почему-то предпочёл думать иначе. – Слушай, прости меня. Если хочешь, я оставлю тебя в покое, я виноват во всём этом, мне и разбираться. Я не хочу и тебя с собой тянуть, ты этого не заслуживаешь, всё-таки это ты мне понравился, а не наоборот. – Вот только не надо сейчас ныть, что ты виноват во всех грехах, это бред. И вообще, тянуть куда? Ладно, лучше молчи. Я тоже не везде поступал по уму, кое-где относился к тебе неуважительно, так что успокойся и вытри сопли свои, смотреть противно. Наблюдать сейчас за таким потерянным Джисоном, который ожидал худшего приговора, переминаясь с ноги на ногу, можно было с каким-нибудь садистским наслаждением, будь Минхо маньяком с психическими отклонениями. Уж больно красиво он плакал. – Я думаю, что смогу дать тебе шанс показать, что ты умеешь дружить, если ты не собираешься просто его проебать. Слёзы, которые застилали Сону глаза ещё пять секунд назад, сразу пропали, и парень просиял. – Правда?! Было заметно, что Хан весьма воодушевлён этой вестью, поэтому долго думать над своими следующими действиями он не собирался и, сорвавшись с места, буквально впечатался в Минхо, который не ожидал такой подставы. – У меня сейчас вся кофта промокнет, отойди, когда ты вообще опять успел зареветь? Нытик. Швыркнув, Джи радостно проговорил: – Успех – это способность идти от поражения к поражению, не теряя оптимизма. Вот видишь, мальчик рокер, я говорил, что так просто не сдаюсь. – Я сейчас передумаю - это во-первых, а во-вторых - мы не встречаться собрались, а пытаться дружить, так что держи руки при себе, карлик-гей. Эти недовольства Джисон решил пропустить мимо ушей, предпочитая обнимать Ли, до сих пор стоявшего как камень. Парень был рад возможности показать себя и с лучшей стороны, надеясь, что он еще сможет произвести впечатление на этого "недоступного" мальчика с самооценкой выше Эйфелевой башни, так что решил не испытывать судьбу какими-то глупыми приколами, пролепетав тихое "спасибо", утонувшее где-то в районе плеча Минхо.

***

Минхо-хён: Если ты сейчас же не спустишься в столовую... Клянусь Богом, если он есть.. Я оторву тебе голову. 13:24

Аристократ: Хватит пугать меня, я еще ничего не сделал... И вообще, я не пойду. Я помню, что ты обещал сделать из меня лепёшку. 13:24

Минхо-хён: Хан Джисон. 13:25

Аристократ: Уже в пути. 13:25

Спорить с Минхо себе дороже, поэтому выбора не остаётся. Прошло уже две недели с того разговора и складывается впечатление, что в их зародившейся дружбе не Джисон показывает себя с хорошей стороны, а Хо себя с плохой. – Зачем звал? – Ты ещё спрашиваешь!? Парень испуганно замолчал, понимая, что скоро настанет время для его искромётных шуток. – Разумеется спрашиваю. Или тебя надо было записать еще и к лору? – Ты дошутишься. Какого чёрта?! Кто просил тебя записывать меня в больницу? – Твоя ущемлённая самооценка. – Чего? – Того. – Джисон. Ну вот опять он это делает. И как, скажите пожалуйста, сохранять спокойствие, когда объект воздыханий произносит твоё имя таким голосом. – Двадцать лет как. Ты ведь сам не рад своему косоглазию, но почему-то ничего не делаешь. Я волнуюсь за тебя на правах друга. – Такие вещи со мной надо обсуждать. Я никуда не пойду, потому что имею на это право. – Пойдёшь. – Нет. – Да. – Пакет знаешь чего. – Твоей уверенности в себе.

***

– Я ненавижу тебя. – И я тебя люблю. Сейчас Минхо стоял напротив кабинета офтальмолога, пытаясь совладать с собой и не обращать внимания на резкий запах спирта и хлорки, стоящий в этой больнице. Страх никуда не испарился, а время приёма оттягивать было некуда. Настало время сделать небольшой шаг к преодолению фобий. По крайней мере он рад, что сейчас не один. Джисон каким-то образом договорился с врачом о своём присутствии, потому что, видите ли, пациент слегка пугливый и один в этом кабинете долго не протянет, поэтому моральная помощь в виде парня-клоуна ему просто необходима. Доктор подумал, но быстро согласился. Истерики ему всё же ни к чему. Насмотрелся уже. – Давай, Хо, будет быстро. И не страшно. Ты же не к стоматологу. – Ну спасибо. – И не к хирургу.

На этом моменте Хану стоило бы сильно прикусить язык.

– Джисон, ты опять? – И не к проктологу... – Хватит. Если ты не заметил, ты делаешь только хуже. У Ли и правда начали трястись коленки. Естественная реакция, но для Хана всё равно забавная. – Тебе бы сейчас на сцену... под джазовые песни 80-х танцевать. Ладно, либо сейчас, либо никогда. Минхо уже жалеет, что позволил Джисону узнать о его страхе врачей и больниц, но прошлого не вернуть, а Хан, хоть и тупо шутит, старается помочь и по возможности отвлечь. Кабинет достаточно просторный и светлый, с открытым окном, что является большим плюсом. Свежий воздух иногда помогает расслабиться. Все эти докторские штуки Ли предпочитает не рассматривать, чтобы не пугать самого себя, да и толку нет, он не разбирается в этом. – Добрый день. Ли Минхо, верно? Парень замялся, вновь обращая всё своё внимание на клокочущее внутри чувство тревоги. Промолчал. – Да, всё верно, мистер Чон! Это он. Если можно, хочу вас попросить не давить на него, он немного переживает. Минхо всё слышит, но не может язвительно прокомментировать. Тело будто налилось свинцом, а мозг не хочет слушаться. Он начинает дышать чаще. – Ну что же, хорошо, попробуем. Терпения и спокойствия этому доктору, судя по всему, не занимать. Врач что-то записывает в карточку, заносит необходимые данные в компьютер, шариться на рабочем столе, будто назло оттягивая неизбежное. Через некоторое время названный мистером Чоном подходит к какой-то жуткой конструкции и приглашает Минхо присесть за стул возле неё. Кажется, эту часть жизни мозг решает вырезать. Всю процедуру Джисон держит Ли за руку, и за это хочется его поблагодарить, но, учитывая, что он же и притащил Минхо сюда, такое желание отпадает. Сев обратно, офтальмолог тяжело выдыхает. – Не понимаю, почему вы не пришли раньше, зачем тянули. Хан всё ещё отвечает за друга, полагая, что тому нужно отойти от случившегося, и внимательно слушает вердикт врача. Хо настораживается тоже, силясь собрать мысли в кучу. – Косоглазие приобретенное, сходящееся. Отсутствие подвижности левого глаза, двоение предметов, головокружение. Паралитическое. В оптической коррекции смысла нет, оно появилось другим путём, плохое зрение здесь роли не играет. Соответственно, необходимо хирургическое лечение со всеми вытекающими. Ли побледнел. Этого он и боялся. Того, что одним походом ничего не закончится. Сложности, кажется, только начинаются. – Операция на один день, то есть в тот же день вы можете идти домой, если всё обойдется без осложнений. Но вы обратились достаточно поздно, поэтому информация с левого глаза в мозг уже не поступает, исправить косоглазие недостаточно, в любом случае необходимо будет пройти терапию. Зрительная гимнастика, развитие и закрепление бинокулярного зрения, регулярные осмотры для фиксирования результатов и прогресса. Слышите? Регулярные. Если не хотите остаться без глаза. Само собой, последняя фраза - запугивание, но, признаться, весьма рабочее. Убедительное. Хан благодарит доктора, уверяет, что за всем проследит, берёт направление к хирургу и уводит ходячий труп в виде Минхо. Садит на лавочку возле кабинета и принимается гладить по спине, что-то говоря. Видимо опять шутки или сопливые речи о необходимости этой операции, может даже поддерживает, кто знает... Оставлять студента одного чёрт знает где и самому идти на поиски хирурга такая себе задача. Да, больница полностью платная, да и это проверенное заведение в конце концов, но мало ли, что с ним тут случится, пока Хана нет. Вдруг выпрыгнет в окно от горя. Так они проводят там ещё полчаса. Джи кое-как передвигает тушу напуганного парня по коридорам, находит наконец нужный кабинет, договаривается обо всём сам, представляя реакцию Хо, когда он окончательно придёт в себя, и ближе к вечеру они "выползают" на улицу, вдыхая свежий воздух. – Ты как? – Отвратительно. Я думал, что умру на месте. Никогда сюда больше не вернусь, пошли они к чёрту. – Конечно вернёшься, мальчик рокер, у тебя операция через две недели. Минхо подскочил. – Так ты всё-таки записал меня туда?! – А как иначе? Ты думал, что я хирургу сказки рассказывал? И вообще, ты хочешь всю жизнь так проходить? Конечно не хочет, но хирургическая операция... Это же страшно. Тем более чуть больше, чем через две недели у него день рождения, и Ли не планировал провести его, таскаясь по больницам. – Не переживай ты так, я буду ждать тебя в коридоре, даже если ты будешь против. Тем более проводится это всё под анестезией, перестань паниковать, по глазам вижу, что такими темпами прям здесь с инфарктом сляжешь. – Ты не понимаешь. А если что-то пойдёт не так? Вдруг что-нибудь случится? – Как в пункте назначения? – Джисон! – Беда не приходит одна, но и удача тоже. Не думай о плохом слишком много, мысли материальны. – Да ну тебя. С тобой бесполезно разговаривать. Откуда ты вообще берёшь эти фразочки. – Из книг по философии и своего мозга. – Ого, там что-то есть? – В книгах по философии? Конечно! Давай расскажу! – Но я не это... Хан схватил Минхо за руку и повёл в сторону ларька с мороженым, вспоминая какую-то заумную информацию о философах из учебных книг, которые он открывал пару раз в жизни. Всё-таки хорошо, когда рядом есть кто-то такой безбашенный, но очень открытый. Заботливый, но порой глупый. Кто-нибудь, умеющий разбавить своей шуткой напряженную обстановку, помогающий пересилить страхи, но вместе с этим не скрывающий своих. Когда рядом есть Хан Джисон. Возможно Минхо не так уж его и ненавидит. По крайней мере, даже на этом этапе можно с уверенностью говорить, что дружба с этим клоуном весьма увлекательна. Дружба?