Между строк

Следующее утро встречало девушку дождем. Громкий стук капель по отливу, по ту сторону окна разбудили, дак ещё и испортили настроение Алисе. Единственное, что радовало в это утро то, что никуда не нужно было ехать. Первый законный выходной, что кажется, никогда не закончится, но хотя бы попробовать его пережить стоило. Телефон мерзко дребезжал от приходящих сообщений, что было ещё более удивительно для брюнетки, так как отец любил звонить в самую рань, дабы дать какое-то новое поручение, но настенные часы уже отбили без двадцати двенадцать дня, поэтому это было точно не про него. Алиса перевернулась на другой бок, спрятавшись с головой под одеяло, но телефон не унимался. Его гулкое дребезжание не оставляло выбора — либо она отвечает, либо он продолжит выводить её из себя. Вздохнув, она высунула руку и на ощупь схватила трубку со стола. «Кто бы это ещё мог быть? Вряд ли отец. Если это Макеев, решивший всех загнать на лёд, то я его своими руками задушу, честное слово.» На экране мигало имя: Катя Малышева. — Ну конечно. Малыш. Кому же ещё писать с самого утра? — пробормотала Громова, наконец разблокировав телефон.

«Алииис, ты ещё спишь? Я тут сижу в кафе одна, и мне так скучно! Срочно приезжай.»

«И да, я знаю, что у тебя выходной. Я всё помню. Так что не отвертишься.» — гласили сообщения, помимо тех, что написал Кисляк, который никак не мог угомонить свои таланты шута.

Алиса покачала головой и чуть улыбнулась, хотя усталость ещё давала о себе знать. Катя, её школьная подруга, никогда не умела сидеть на месте. Больше всех она любила уговаривать Алису на походы куда-то, даже когда той хотелось провести день в тишине. Громова смотрела на сообщения, будто надеясь, что они исчезнут сами по себе. Телефон, кажется, жил собственной жизнью: то Катя зовёт в кафе, то Кисляк пытается испортить ей выходной своими язвительными замечаниями.

«Громова, ты точно человек? Как можно проспать полдня? Дождь — не повод, между прочим.» — как же девушку раздражало его обращение по фамилии, будто бы имени и отчества вовсе не существовало для самого Андрея.

Она фыркнула, не удержавшись, и ткнула по клавишам, чтобы ответить: «Зато ты, я смотрю, везде успеваешь. Может, спишь стоя, как лошадь?» Его ответ пришёл через пару минут:

«Стоя, сидя — какая разница? Зато не в одеяле, как ты. Всё, собирайся. Не можешь в хоккей — так хотя бы кофе выпьем по-человечески.»

Алиса бросила телефон на кровать и села, потянувшись к одеялу. — Вот пристал же… — проворчала она вслух, но улыбка всё равно сама собой появилась на лице. Алиса села на краю кровати, прикрыла глаза и вдохнула глубоко. Погода за окном была явно не в её настроении: дождь стучал так настойчиво, будто требовал внимания. — «Кисляк, ты как этот дождь — шумный и надоедливый. Как будто у меня других дел нет…» Она схватила телефон, не спеша отвечать. Андрей был настойчив, но сегодня Алиса не собиралась поддаваться его манере «на ходу» устраивать встречи. У неё был выходной, и если кто-то и мог сегодня с ней встретиться, то это Катя — человек, который терпит все её странности с самого детства. «Не сегодня, Кисляк. Я и так тебя за два дня видела чаще, чем собственного отца.» Ответ не заставил себя ждать:

«Что за вечные отказы, Громова? Я же просто культурно зову на кофе. Не плачь потом, что грустно дома или может кто-то из «Медведей» тебя уже занял?))»

Алиса закатила глаза и выдохнула, глядя на экран. — Вот ведь… Он хоть когда-нибудь успокаивается? — пробормотала она, отложив телефон на кровать. «Не переживай, Кисляк. Я переживу выходной и без твоих «культурных» предложений. На связи, до понедельника», — быстро написала она и отправила сообщение, надеясь, что этого хватит, чтобы он отстал хотя бы до завтра. «Что у него за привычка постоянно напоминать о себе? Как будто проверяет, сдамся я или нет. Но не на того напал. Сегодняшний день — мой.» Окончательно встав с кровати, Алиса поплелась в ванную, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. Ей не хотелось торопиться: этот выходной был слишком редким явлением, чтобы тратить его на бессмысленные перепалки с Кисляком. Дождь, кажется, не собирался заканчиваться. Улицы города были пустынными, редкие прохожие спешили укрыться от серого неба, а капли лупили по зонту Алисы с таким шумом, что она едва слышала собственные мысли. — Ну и погодка, — пробормотала она, зажав телефон между плечом и ухом, пока Катя снова что-то тараторила в трубку. — Алиса, ты где там? Я уже пирожные заказала, а тебя всё нет! — возмущалась подруга. — Я иду, иду, Малыш. Ты в своём любимом кафе? — Конечно. А ты думала, я буду мерзнуть на улице? Жду тебя. Катя бросила трубку, и Алиса усмехнулась. «Вечно ты что-то заказываешь заранее. Хорошо хоть не убежала на другой конец города.» Она ускорила шаг и уже через пятнадцать минут вошла в уютное кафе. Звон колокольчика на двери встретил её вместе с запахом свежей выпечки и кофе. Катя сидела за столиком у окна и лениво размешивала чай. — Наконец-то! — воскликнула она, завидев Алису. — Тебе бы на телевидении работать, — рассмеялась Громова, снимая лёгкий плащ и плюхаясь на стул. — Громко, быстро, и всегда что-то требуешь. — А ты бывала бы веселее, если бы не висела в своём дворце со своими «Медведями», — парировала Катя. — Малыш, не начинай. — Ладно-ладно, сдаюсь, — примирительно подняла руки подруга. — Хотя, если честно, мне интересно, как ты там с ними вообще уживаешься? Они же… — Катя задумалась на секунду. — Ну, все с характером. — Вот именно, — коротко ответила Громова, наливая себе чай из заварника. — Характер у каждого такой, что иногда хочется стукнуть их клюшкой. Катя расхохоталась. — Особенно Кисляка? — Алиса на секунду замерла, услышав это имя, но тут же взяла себя в руки. — Катя, перестань. — Ну а что? Он ведь пишет тебе, правда? Или я ошибаюсь? Да ладно, как я могу ошибаться, такой красотке, как ты я бы серенады писала, — подруга лукаво прищурилась, вглядываясь в голубые глазёнки брюнетки. Раз заговорили о красотках, то Малышева ни капли не уступала Громовой. Катя была достаточно симпатичной и энергичной девушкой, что было трудно сказать о бывших подругах Алисы. Малышева была натуральной блондинкой, с накрахмаленным воротником, выразительными зелёными глазами и ухоженными руками, что было удивительно, ведь девушка уже пять лет профессионально занималась волейболом. — Пишет, — нехотя призналась Алиса, отпивая чай. — Но у него это в порядке вещей. Шутки, подколы — и ни капли серьёзности. — А если это его способ внимания? Ты не думала об этом? Алиса молчала. Она и правда не хотела думать об этом. Кисляк был слишком… Кисляком. Он лёгкий, всегда улыбается, отпускает бесконечные шутки и выглядит так, будто ничего не принимает всерьёз. Она работала с ним всего несколько дней, но уже чувствовала, что этот парень — как ледяная глыба под водой: на поверхности блестит, а что там в глубине — неизвестно. «Что ему нужно? Просто внимание? Или он действительно пытается что-то показать? Не хочу гадать.» —Алиса? Ты вообще здесь? — голос Кати вернул её в реальность. —Да-да, — встрепенулась она. — Просто устала немного. — Это всё твои мысли. Перестань себя накручивать. Сходила бы куда с ним, хуже бы точно не стало. — Малыш, не начинай, — повторила Алиса и улыбнулась. — Давай лучше о тебе поговорим. Как там твой Артём? Катя моментально покраснела и начала что-то рассказывать, а Алиса, слушая её, наконец-то отвлеклась от своих мыслей.

***

Когда девушка вернулась домой, телефон снова завибрировал. На экране, как ни странно, снова светилось имя Кисляка.

«Громова, молчишь, как партизан. Всё-таки нашла кого-то интереснее, чем я?»

Алиса устало вздохнула и села на кровать, глядя на экран.

— Какой же ты упрямый… — пробормотала она. Она уже было хотела не отвечать, но почему-то пальцы сами набрали короткий ответ. «А ты так удивлён? У меня и своя жизнь есть, между прочим.» Ответ прилетел моментально:

«Своя жизнь? Серьёзно? Ну-ну, Громова. Я всё равно найду способ тебя достать. Спорим?»

Она улыбнулась краешком губ, но тут же убрала улыбку. — Спорить с тобой — себе дороже, — проговорила Громова самой себе. Алиса смотрела в потолок, перебирая в голове всё, что произошло за день. Дождь наконец перестал, но его мокрые следы остались повсюду — и на улицах, и в её мыслях. Телефон, к счастью, больше не вибрировал. Или, может быть, это был не совсем «к счастью». Пару минут назад она пыталась отправить сообщение Кисляку, чтобы раз и навсегда поставить его на место, но на экране выскочила надпись: «На вашем счету недостаточно средств». — Идеально, — усмехнулась она, бросая телефон обратно на тумбочку. Теперь даже если бы она захотела что-то ему написать, возможности не было. Видимо, судьба решила избавить её от очередного бессмысленного диалога. Хотя, по правде говоря, её эти перепалки уже даже начали забавлять. «Кисляк… Ты хоть когда-нибудь замолкаешь? Или это твой способ не дать никому подобраться ближе? Веселишь всех подряд, а на деле-то что? Пустота? Или просто никто не знает, как с тобой разговаривать всерьёз?» Мысли прервались, когда в памяти всплыл образ Антона Антипова. Странно. О нём она совсем не хотела думать, но именно его лицо вдруг всплыло перед глазами — строгое, немного усталое и с каким-то вечным вызовом в глазах. «Антипов… Вот кто действительно молчит, но при этом всё говорит своим взглядом, а как показывают игры, то иногда и действиями. Никаких шуточек, никаких намёков. Просто молчаливое «не подходи». И ведь, кажется, он сам не знает, как из этого выйти.» Алиса вздохнула, откинувшись на подушку. «Почему я вообще думаю о них в выходной день? Они ведь всего лишь моя работа.» — но даже её собственный разум не верил этим словам.

***

Алиса открыла глаза на следующее утро раньше будильника. Солнце уже пробивалось сквозь занавески, оставляя золотые полосы на полу, и от недавнего дождя не осталось ни следа. День обещал быть жарким и наполненным очередными тренировками. Она привычным движением потянулась за телефоном. Экран был пуст. Ни сообщений, ни пропущенных вызовов. Даже Кисляк, который обычно выскакивал с утра с очередной шуточкой, на этот раз молчал. — Что, всё? Успокоился? — пробормотала Алиса, садясь на кровати и потирая лицо руками. «Может, у него просто закончились идеи. Или наконец нашёл себе другого собеседника. Лучше бы так.» Впрочем, чувство пустоты всё равно цепляло. Молчание — вещь коварная. Сперва кажется подарком, а потом вдруг начинает раздражать даже больше, чем бесконечные сообщения. Она быстро собралась, натянула лёгкую рубашку и брюки, заправила волосы в хвост и схватила сумку. Время поджимало: тренировка «Медведей» начиналась через час, а Макеев терпеть не мог опозданий. — Ледовый дворец «Арена», — сказала она водителю маршрутки, пробрасывая монету. По дороге Алиса старалась отвлечься, глядя в окно на проплывающие мимо летние улицы. Но когда маршрутка притормозила на следующей остановке и двери с шипением открылись, её внимание привлёк знакомый силуэт. Антипов. Он зашёл в маршрутку и сразу заметил её. Его лицо не дрогнуло, но в глазах промелькнуло что-то вроде удивления. Вместо того чтобы выбрать свободное место подальше, Антон направился прямо к ней и сел на соседнее сиденье. — Доброе утро, — негромко бросил он, глядя прямо перед собой. Алиса даже не сразу нашлась, что ответить. — Привет, — кивнула она и отвернулась к окну. Минуту они сидели молча. Маршрутка тряслась на неровностях дороги, за окнами мелькали дома, деревья, люди. Антипов, как всегда, был сосредоточенным и напряжённым, будто даже сидя на месте продолжал отрабатывать броски. — На тренировку? — наконец спросила Алиса, решив разрядить неловкость. — Ага, — коротко отозвался он. — Ты ведь тоже там будешь? — Буду. Работа у меня такая, — ответила она, пытаясь не звучать слишком сухо. Антон кивнул и снова замолчал. Громова искоса взглянула на него и поймала себя на мысли, что даже в его молчании что-то есть. Он никуда не спешит, не говорит лишнего — просто сидит, и всё. И почему-то именно это заставляло задумываться о нём больше. «Что ты скрываешь за этой стеной, Антон? Почему тебе проще молчать, чем сказать хоть слово лишний раз?» — Устала, что ли? — внезапно спросил он, чем удивил её ещё больше. — С чего ты взял? — Вид у тебя такой, — ответил он, не поворачивая головы.Алиса немного растерялась. Обычно его слова были резкими и прямолинейными, но в этот раз она уловила в них нечто другое. — Нормально всё, — сказала она. — Просто думаю о тренировке. — О нас думаешь? Вопрос прозвучал почти с вызовом, но без привычной грубости. Алиса взглянула на него внимательнее, но его лицо оставалось непроницаемым. — Ну, о вас тоже, — честно ответила она. — Ваша команда — не самое простое явление в моей жизни. Антипов усмехнулся уголком губ и, наконец, повернулся к ней. — Зато интересное. Алиса не нашлась, что ответить, и лишь улыбнулась себе под нос. «Да уж, интересное — это точно. Особенно ты.» Когда они вместе вышли из маршрутки у «Арены», Антипов молча шагнул к главному входу. Алиса немного замедлилась, давая ему возможность идти впереди. — Ты же не потеряешься? — вдруг спросил он, оборачиваясь через плечо. — Уверен? Может, ещё проведёшь до раздевалки? — парировала Алиса. Антон фыркнул, небрежно махнул рукой и пошёл дальше. — Справишься, значит. Алиса закатила глаза, но не смогла сдержать улыбку. Его манера общения была словно микс из упрямства и скрытой заботы. Он никогда не говорил напрямую, но умел сделать так, что её день начинал идти иначе. «Интересное… Это он про команду или про себя? Потому что мне кажется, что интереснее человека, чем ты, я пока не встречала.»

***

Когда Алиса вошла в зал, команда уже собиралась на льду. Макеев стоял у бортика и раздавал распоряжения, а ребята, как обычно, шумели и спорили. Кисляк тут же подкатил к ней, улыбаясь своей дежурной ухмылкой. — Громова! А я думал, ты нас бросила. — Не дождётесь, — ответила она, подходя к бортику. — Утром молчала, а сейчас вон как бодро. Что-то ты задумала. — Конечно задумала. Вас же по-другому не заставишь работать. Андрей улыбнулся, но на этот раз ничего не ответил. Он как-то странно посмотрел на неё — будто видел в ней нечто большее, чем просто очередного специалиста. Антипов тоже был на льду, но, в отличии от Кисляка, он работал молча. Его броски были чёткими и резкими, движения — выверенными. Алиса стояла у борта, наблюдая за каждым из них. «Вы такие разные, но каждый по-своему цепляете. Кисляк прячется за улыбками, Антипов — за молчанием. И обоих так легко недооценить. Но я уже вижу: команда для вас — это больше, чем просто слова. Нужно только помочь вам это понять.» Тренировка была в самом разгаре. Макеев, как всегда, громко отдавал команды, а ребята раз за разом отрабатывали тактические схемы. Лёд гудел от звуков коньков, глухих ударов шайбы и переклички игроков. Алиса стояла у борта с блокнотом в руках, делая пометки и следя за каждым движением команды. «Щукин, как всегда, старается тянуть всё на себе. Бакин слишком много думает перед бросками. Кисляк... ну, Кисляк, как всегда, что-то кричит и пытается всех развлечь. А Антипов...» Она снова взглянула на Антона. Он работал молча и сосредоточенно, будто ничего и никого вокруг не существовало. Его движения были чёткими, а каждый бросок — идеально отработанным. Но стоило шайбе попасть не туда, куда нужно, как он тут же мрачнел, будто обвинял в этом исключительно себя. — Громова, ты тут как будто экзамен принимаешь, — голос Андрея Кисляка выдернул её из мыслей. Он уже стоял у борта, скидывая шлем и усмехаясь. — В каком-то смысле так и есть, — спокойно ответила Алиса, отрывая взгляд от льда. — Ну и как успехи? Кто из нас на пересдачу пойдёт? — продолжал он в своём стиле, заглядывая в блокнот. — Ты, Кисляк, всегда на пересдаче. Впрочем, для тебя это, наверное, привычно, — парировала она. Андрей рассмеялся и подмигнул: — Ой, да ладно. Я же лучший — просто в своём стиле. Громова закатила глаза, но внутри почувствовала, как от его лёгкой манеры общения напряжение немного спало. Однако ей не хотелось, чтобы он отвлекал её сейчас от наблюдений. — Ладно, иди работай. Макеев смотрит на нас так, будто готов бросить шайбу прямо в голову. — Иду, иду. Только не скучай тут без меня, психолог, — ответил Андрей, застёгивая шлем и возвращаясь на лёд.