Мира

Мысли кружились в голове, перебивая друг друга, путаясь и сплетаясь воедино. Сколько раз он пытался выбросить чужой образ из головы? — Ранят ли слова настолько, что мир вокруг кажется пыткой, величайшим наказанием за сотворённый грех? — он не знает, в какой момент разучился дышать. Когда каждый вдох стал походить на пытку, возвращая в то прошлое, где он боялся стать счастливым? — Слова часто несут в себе боль, режут больнее ножа. Иногда они призваны, чтобы терзать душу. Иногда сказаны с целью ранить. Иногда чтобы воззвать к совести. Вам не известна ценность сказанного, отчего боль кажется куда сильнее. Теперь некому ему это счастье дать. — Я виноват. Тиберий молчит, с грустью глядя на государя. Та странная девчонка, явившаяся в их жизнях, сделала невозможное. И пусть он до последнего не хотел верить, признаёт, как ошибался. Однако просить прощения не у кого. Им остаётся лишь скорбеть. Скорбеть по тому, кого ещё вчера он обходил стороной, едва ли не крестясь при виде хрупкой, казалось, девушки. Как много она успела сделать, прежде чем её постигла подобная участь? Много. Намного больше тех, чьи мысли занимало лишь жизнь собственная. Она, казалось, о своей не пеклась совсем. — А ведь она говорила, что будет заключён мир, — смеётся, вспоминая. Груз на сердце меньше не становится. Балдуин вздыхает, переводя взгляд на небо, щурясь от яркого солнца. Вот так вот он обрёл одно, теряя другое. — Совет будет требовать Вашей женитьбы. — Это ни к чему. Наследником был и остаётся мой племянник. Я не собираюсь отказываться от своих слов. Тиберий кивает. Он понимал чувства короля, хотя и не был уверен в правильности подобного решения. — Но женитьба пр… — Это то, чего желает моя сестра. Пусть я и не совсем согласен с кандидатурой. Но и совет не в праве оспаривать мои решения. — Прошу прощения. Был неправ. Мужчина уходит, оставляя короля глубоко в своих мыслях. Быть может, он совершает наибольшую ошибку в своей жизни, а, может, это самое правильное из всех. Лишь Господу это известно. *** Желание совета женить его было довольно сильным, отчего, рассорившись со всеми, он снова закрылся в собственных покоях. В зеркале он видел урода, человека недостойного любви и, казалось, неспособного эту любовь дать. Никому, кроме неё. Он был уверен в этом. Убедился, когда она перестала приходить, как думал, во снах. Потому и отказывал совету. Потому и продолжал надеяться, ведь какая-то часть его буквально вопила об этом. — Я ведь тоже могу надеяться на чудо? — спрашивает в пустоту. Она ему ответ не даёт. *** — Я безмерно рад за тебя, сестра, — король притянул девушку в объятья, поздравляя, — будь счастлива. — Того же хотелось и для тебя, — берет его руки в свои, сжимая. Глаза смотрят в глаза и она видит в них такую тяжесть и боль, что сердце сжимает. — Я верю, что все будет. Будь сильным, брат, и я буду с тобой. Он улыбается ей сквозь маску. Она чувствует это, видит по слегка посветлевших глазах. — Спасибо, — Сибилла отпускает его руки, уходя к мужу. Он провожает её грустной улыбкой. Быть может, ему так же хотелось почувствовать всю радость сего события на собственной шкуре, однако невыполнимая ранее мысль продолжает оставаться таковой. И это ранит сильнее. — Быть может, вскоре вы порадуете нас своим празднеством? — чужой голос за спиной бьёт по больному, однако он кивает говорившему, пряча чувства внутри. Голос его звучит тихо, но так, что заставляет жалеть. — Я верю, доберётесь в Керак в здравии, дорогой Рено. Однако наследник уже известен, потому смею Вас разочаровать. Более того, разве это не похоже на издёвку, пытаться женить вчерашнего мертвеца? Мужчина упёр взгляд в про, не смея поднимать лица на государя. Знал же, как король реагирует на подобные заявления. — Я прошу прощения, — кланяется, ожидая вердикта, посматривая на Балдуина. Тот хмурится, но кивает, обходя собеседника. На этом разговор окончен. *** Вечер окрашивает небо в кроваво-красный, предвещая скорую бурю. Король смотрит на заходящее солнце с собственного балкона. Опускает взгляд на сад, ища в тени деревьев знакомый силуэт. Но не находит. Вздыхает, возвращаясь к столу с бумагами, сжимая в руке перо. Аромат благовоний дарить успокоение мыслям, но игнорирует шторм, бушующий в душе. За спиной с тихим скрипом закрывается дверь, пропуская внутрь позднего гостя. — Моя милая сестра решила меня проведать? Когда слышит ответ, на миг застывает, до хруста сжимая перо. Не поворачивается. Боится, что слух его подводит, что это лишь игра его воспалённого разума. И если ему скажут, что это сон, он будет молить Господа, чтобы он длился вечно.