ЛORD: Книга вторая

Октябрь

Дима громко вскрикнул и резко сел. В спине пылала невыносимая боль, он чувствовал, как что-то теплое струилось по коже, пропитывало одежду. Он дрожащими пальцами ощупал спину, но ничего там не нашел. Никаких ран или порезов. Через короткое время боль утихла, будто ее не было вовсе. Парень осмотрелся, но в комнате было слишком темно, чтобы что-то услышать. Каменные стены были холодными, выполнены из грубого известняка. Около его койки стоял столик, а на нем догорала тусклая свеча. Арочный потолок был покрыт извилистыми тенями, которые отдаленно напоминали змей. Юноша озяб и поежился. Он лежал на голом матрасе в одних лишь штанах. Ни одеяла, ни подушки. Вряд ли владелец этого здания славился гостеприимством. Дима встал и подошел к двери. Та была массивной, из дорогой древесины. Вся комната выглядела так, будто парень оказался в средневековом замке где-то в подземелье. У потолка виднелось крохотное окошко, но оттуда невозможно было что-то увидеть: слишком высоко. Даже если Дима поставит этот столик, то с трудом дотянется до окошка рукой. Неожиданно за дверью донеслись шаги. Юноша напрягся и сжал кулаки. Сердце забилось от страха. В комнату вошла высокая женщина в черном плаще с большим капюшоном, из-под которого выбивались длинные пряди рыжих волос. Она была невероятна красива, и даже ее зрелость ничего не смогла сотворить с изящными чертами лица. Губы незнакомки были красными, как спелая вишня, ресницы длинными, густыми, хотя на них не имелось ни грамма туши. Она улыбнулась юноше и осмотрела его с головы до ног. Дима смутился ее пристального взгляда. Незнакомка с любопытством разглядывала его голый торс, будто перед ней была греческая статуя. Диме хотелось хоть чем-то прикрыться. Он буквально ощутил себя обнаженным. — Кто вы? — спросил он. — Это сейчас неважно, Дмитрий, — прошептала она бархатным голосом и сняла капюшон. Ее волосы были настолько длинными, что их кончики доставали аж до самого пола. И как ей удавалось поддерживать их в столь идеальном состоянии? Дима невольно любовался ею. Она была слишком красива, отчего казалась нереальной, нарисованной талантливым художником. От нее пахло цветами, чем-то сладким. И вряд ли это был парфюм. Это был ее природный запах. — Ты что-то помнишь? Что с тобой случилось? — спросила незнакомка. — Отрывками, — голос Димы охрип, и он нервно закашлял. — Я сотворил нечто ужасное. Причинил боль любимому человеку. Я не контролировал себя. Меня одолела такая злость… Я не испытывал подобного ни разу в своей жизни. Женщина загадочно улыбнулась и подошла к Диме почти вплотную. Ее рука прикоснулась к пунцовой от холода щеке юноши. Парень прикрыл глаза и вздохнул. Рядом с ней он ощутил такое спокойствие, какое не испытывал никогда. Все произошедшее будто утратило смысл. И смыслом стала лишь эта красивая незнакомка. — Марена, — прошептал Дима. — Марена. — Да, — ответила та. — Теперь ты знаешь мое имя. — Я умер? — Лишь твое тело. Но не душа. Ты слишком силен, чтобы умереть. Ты пришел в этот мир с великой целью. И я стану твоим проводником. Вместе мы создадим лучший мир. — Лучший мир, — как зачарованный ответил юноша, по-прежнему держа глаза закрытыми. — Они убили тебя, вонзили нож в спину. Предали. Они видели в тебе лишь монстра. Боялись. Ты должен отомстить им. Убить их так же, как они убили тебя. — Убить… — Всех. Каждого. Не щадя никого. Ты не умер, ты по-прежнему жив. Твое тело нетленно, как тело самого Иисуса. Ты мой Бог, — ее пальцы гладили его грудь, живот, отчего дыхание юноши стало учащенным. — Я буду позади тебя. Я буду твоими крыльями, твоими глазами, твоими мыслями. Наше сознание отныне единый организм.

***

Вика шла сквозь лес, с трудом преодолевая каждый метр. Повсюду валялись гнилые деревья, кусты цеплялись за ноги. Чистой местности не было совсем. Она постоянно шла то в гору, то вниз. Из земли торчали острые камни. Где-то поблизости журчала река. Вика пыталась идти по направлению к ней. Она хотела пить, смыть с себя грязь и кровь. Живот по-прежнему болел, казалось, что кишки связались из-за удара о ветку в морской узел. Ее тошнило, но в то же время она хотела есть. Она не знала, где Артур. Рядом с местом ее приземления юноши не оказалось. Вика потратила пару часов на поиски. Она бродила по местности вплоть до рассвета, пока окончательно не обессилила. Артур исчез. Но Вика прекрасно помнила, что оба приземлились примерно в одном и том же месте. Парня попросту не могло отнести так далеко. Изредка она продолжала его звать, но в ответ была лишь тишина. Даже птицы не пели. Видимо, попрятались в свои гнезда после падения самолета. Вика вышла к обрыву, с которого открывался панорамный вид на местность. Повсюду были холмы, горные вершины, засеянные дикими лесами. В паре километров от нее виднелся столб дыма. Именно там упал самолет. Интересно, удалось хоть кому-то выжить? Вряд ли. Падение было слишком жестким. Самолет ударился в одну из скал. От него остались одни щепки. Смерть пассажиров была моментальной. Вряд ли они успели хоть что-то почувствовать. Неожиданно где-то раздался волчий вой. Девушка напряглась и присела, вслушиваясь в эти жуткие звуки. Она молилась, чтобы хищники были как можно дальше от нее. Вой не утихал. Это была целая стая. Возможно, они учуяли запах плоти возле упавшего самолета и теперь созывали всех сородичей, чтобы отправиться на знатный пир. Но уверенности в этом не было никакой. Вика была так слаба после случившегося, что не могла с помощью телекинеза подвинуть даже ветку. Что уж говорить о схватке с диким голодным волком, тем более, если он еще приведет своих друзей. Вика спустилась с крутого склона вниз, и едва не упала, но, к счастью, успела ухватиться за ствол дерева и удержала равновесие. Внизу виднелось русло горной реки. От нее веяло теплом, а от воды поднимался пар. Удивительно. Неужели вода в ней теплая? Видимо, по дну пролегают термальные источники. Она подошла чуть ближе и увидела, что в некоторых местах вода бурлила. Значит, ее предположение верно. Девушка опустила свою ногу в реку и ощутила приятное тепло. Температура воды была комфортной, около тридцати градусов. Вика разделась и вошла в реку по самый пояс, затем стала смывать с себя всю грязь. Одежду следовало тоже постирать. Погода здесь была довольно теплой, и вещи могли бы высохнуть за пару часов. Вымывшись, она попыталась отмыть свою одежду, но грязь настолько сильно въелась в ткань, что вода лишь слегка осветлила ее. Но теперь одежда, по крайней мере, не пахла потом и кровью. Развесить все здесь не получилось, так как ее сразу же стали атаковать комары, поэтому Вика была вынуждена облачиться во все мокрое. Неприятно, но это лучше, чем терпеть укусы насекомых. Вика все еще надеялась найти Артура. Она не спала всю ночь и чувствовала сильнейшее изнеможение. Но у нее не было сил дальше изучать эту местность. Ей следует разбить лагерь и хотя бы поспать. Но для начала следовало бы раздобыть еду. Лес представлял собой смесь хвойных деревьев. Ягод было много, но Вика многие из них видела впервые, поэтому не рискнула прикасаться к ним, вдруг некоторые из них ядовитые. Связи с внешним миром никакой. От этого развивалась паника. Тут на сотни миль ни единой души. Пройдут недели, прежде чем девушка доберется хотя бы до ближайшей деревни. И что ей теперь делать? Как выбираться отсюда? Истребители, которые подбили самолет, летали над местом крушения в течение часа, а затем исчезли из поля зрения. Никто из спасателей не прибыл. И это рушило какие-либо надежды на благоприятный исход событий. Теперь и Артур пропал. Вика соорудила из веток что-то вроде шалаша. Небо заволокло тучами, намечался сильный дождь, поэтому это нелепое сооружение хоть как-то укроет ее от непогоды. Она построила шалаш в углублении под скалой. Сюда ветер почти не попадал, и была возможность разжечь костер. Девушка собрала сухой хворост и сложила его около выхода из своего нового дома. Осталось разжечь костер. Вика подобрала два камня и задумчиво посмотрела на них. Сосредоточившись, она с помощью силы мысли подняла их над хворостом и стала сталкивать друг с другом, отчего от них посыпались искры. Ей потребовалось несколько попыток, чтобы костер, наконец, разгорелся. Вика облегченно вздохнула и поднесла ладони к огню. Похолодало, и девушка продрогла насквозь. Мокрая одежда не согревала. Вика надеялась, что не подхватит простуду. Она уснула. Проспала до наступления глубокой ночи. Ее разбудил шум ливня. Стихия разыгралась не на шутку. Ветер и капли дождя то и дело пытались потушить оставшиеся после костра угольки. Вика обхватила плечи и с грустью посмотрела на покачивающиеся деревья. Снова завыли волки. На этот раз еще громче, будто те находились совсем рядом. Сердце упало в пятки. Живот урчал от голода. Вика нарвала возле шалаша травинок и стала с жадностью обсасывать их, затем слегка пожевывать. Во рту образовалась невыносимая горечь. Но желудок чуть успокоился. На рассвете нужно раздобыть еду. Убить хотя бы кролика. Вика никогда бы не подумала, что решится на подобное. Но выбора у нее нет. Нужно поймать хоть кого-то и поесть. Либо она умрет под этой скалой от голода. Девушка попыталась снова уснуть, но волчий вой не позволил сомкнуть глаза. Казалось, что хищники бродят прямо около нее, прячутся за деревьями и ждут, пока она погрузится в сон.

***

Анну привели в крошечную палату. Кирилл шел позади, нога в ногу, поглаживал ее плечо. Женщина дрожала, всхлипывала, с трудом видела перед собой. Она заранее знала, что ее ожидает. Но морально подготовить себя так и не смогла. Дима лежал на операционном столе, его тело покрывали шрамы, синяки, пятна крови. Кожа была белее снега, вены приобрели серый оттенок, появились пятна. Он выглядел умиротворенным, сиреневые губы были плотно сомкнуты. Женщина медленно подошла к нему, на ее лице застыла душераздирающая печаль. Она со странной улыбкой на лице дотронулась до его ледяного лица. Дима напоминал фарфоровую статую. На теле не осталось живых красок. Анна упала на колени и оглушила комнату пронзительным криком. Люди в белых халатах подбежали к ней и попытались поднять женщину, но та стала вырываться, продолжала кричать. Кирилл со скорбью наблюдал за ее истерикой, но не пытался хоть как-то помешать этому. Он знал, что Анна заслуживает увидеть тело умершего племянника. Юноша был всем для нее на протяжении пятнадцати лет, она воспитывала его, как родного сына. И ее любовь к нему была чрезмерно сильной. Теперь Дима мертв. И его смерть была единственным способом спасти жизнь людей в этом здании. Парень убил девять человек. Разрубил их на части. Едва не прикончил Анну. Но женщина по-прежнему видела в нем любимого сына. Отказывалась принимать тот факт, что мутации превратили мальчика в монстра. Кирилл мог бы его пощадить. Но не стал. Жизнь большинства была для него в приоритете. Инцидент в лаборатории месяц назад научил его многому. И он не повторит собственных ошибок. Жалел ли он о смерти племянника? Разумеется. Но он не считал, что поступил неправильно. В тот момент это был единственный способ избежать чудовищных последствий. Мадам президент была расстроена, и обещала в ближайшее время почтить их лабораторию своим визитом. Убийство Димы ее потрясло. Но она, как и Кирилл, не рискует жизнями тех, кто ей преданно служит. Убийство девятерых охранников — большая потеря. И этот инцидент больше не должен никогда повториться. Кирилл не допустит. Если понадобится, он убьет еще одного пациента, если тот будет представлять угрозу для его людей. Анна поникла. Опустила голову, сжала волосы в пальцах. Она была подавлена, едва не теряла сознание от горя. Но женщина больше не прикасалась к телу Димы, не смотрела на него. Кирилл кивнул врачам, и те осторожно подняли Анну на ноги, та не сопротивлялась. — Отведите Анну в ее комнату, пожалуйста, — сказал Кирилл и с сочувствием посмотрел на женщину. — Ты убил его, — прорычала она, проходя мимо брата. — И я никогда тебе этого не прощу. Диму можно было спасти. Но ты не захотел. Избавился от проблемы, которую не захотел решать. Дима тебе поверил. Но ты его обманул. Кирилл промолчал в ответ. Анну вывели из палаты. Мужчина проводил ее взглядом и обреченно вздохнул. Он подошел к телу племянника и уставился на его мертвенно белое лицо. По щекам мужчины заструились слезы, но лицо оставалось невозмутимым. Он стоял неподвижно и разглядывал тело Димы, будто ждал, когда тот слегка пошевелится. — Я был слишком слаб, чтобы помочь, — едва слышно сказал он и поднял глаза к потолку. — Вряд ли Господь когда-нибудь простит мои грехи. Я навеки проклят.

***

Марена провела Диму по пустынному коридору. В ее руках была зажженная керосиновая лампа, дающая лишь слабый свет. Поэтому они двигались вперед практически в полной темноте. Где-то вдали завывал ветер. Юноша не чувствовал никакой тревоги рядом с этой женщиной, он послушно шел за ней, как ручной пес, вслушивался в ее мягкое дыхание. — Они заперли меня в этом месте, — сказала женщина и посмотрела на Диму. — Надеялись, что таким образом избавятся от всех невзгод. Но у них ничего не получилось. Я стала сильнее. Я нашла способ наказать каждого, кто причинил мне боль. Вы все — мои дети. Мое оружие. И я ни за что не отступлюсь. Вы были созданы по моему обличью, ваша сила растет с каждым днем. Вместе мы — боги. Посланники с небес. Они остановились около решетчатой двери, за которой виднелась кабина лифта. Марена нажала на кнопку, и двери лифта открылись, внутри зажегся свет. Женщина повесила лампу на крючок на стене и пригласила парня войти. Лифт медленно стал подниматься наверх. Он скрипел, дрожал, тарахтел, будто его включили впервые за сотню лет. Дима смотрел на тусклую лампу на потолке, будто это была полная луна на ночном небе. — Куда мы направляемся? — Скоро узнаешь, — улыбнулась Марена и приподняла свой подбородок. Ее глаза казались бирюзовыми, блестели и пылали уверенностью. Дима не мог отвести от нее глаз, и это Марену ничуть не смущало, она будто получала удовольствие от того, что юноша любовался ею. Лифт остановился, и двери со скрипом раздвинулись. В лицо Димы ударил ледяной воздух. Он увидел звездное небо и вершины высотных домов Москвы. Они стояли на крыше небоскреба. Марена подошла к краю и посмотрела вниз. — Ты вернешься в этот город. И сделаешь то, что должен. Я буду рядом все время. Ты будешь не один. Твоя сила возросла. Ты совершенен, — она подошла к парню и сжала его лицо в своих ладонях, затем нежно чмокнула в лоб. — Расправь свои крылья, взлети над Москвой, стань моим верным воином. Дима сморщил лоб и упал на колени. Его сразил приступ боли в спине. Марена с восхищением наблюдала за его мучениями. Тело юноши покрылось испариной, глаза налились кровью, мышцы были напряжены. Его позвоночник деформировался и разорвал кожу на спине. Из тела вылезли два образования, принялись разрастаться. Они напоминали крылья, были покрыты чем-то мягким и вязким, что отдаленно походило на птичьи перья. Марена потрогала их и ахнула. — Прекрасно, — прошептала она. — Само совершенство. Дима тяжело дышал и с покорностью взирал на женщину. — Лети, мой Бог. Лети. Юноша медленно поднялся и, хромая, подошел к краю крыши. Он долго не рисковал сорваться вниз. Его тело дрожало от страха, дыхание было учащенным. Марена сжала его плечо и заглянула в его голубые глаза. — Я вижу в тебе сомнения. Но это пройдет. Почувствуй свою силу. Дима закрыл глаза и прыгнул вниз. Тело камнем полетело в сторону земли. Марена с улыбкой наблюдала за его падением, ее глаза хищно сверкнули. Юноша взмахнул крыльями и завис в воздухе, затем стрелой метнулся вперед, как коршун. Она долго следила за тем, как Дима все дальше и дальше удалялся в сторону городских огней. Вскоре от него осталась лишь едва заметная точка на горизонте. Марена облегченно вздохнула и накинула на голову капюшон, после чего вернулась к лифту и зашла внутрь. Ей предстояло снова спуститься вниз. И мысль об этом нарисовала на ее лице печаль.