Vis a Vis: El Mundo

​— Я так хочу тебя... Это какое-то безумие, — прошептала Макарена, прижимая гангстершу к стене. Женщина​ замотала головой. — У меня совершенно нет сил, — ответила Заир еле слышно и прикрыла глаза, хотя воспаленный разум твердил обратное: «Силы есть, есть, ЕСТЬ! Не слушай ее!» — Мне это не помешает. ​ Макарена сняла с нее полупрозрачный лонгслив и, встав на колени, стала расстегивать пояс на штанах. Она помогла выбраться Зулеме из горы черной ткани и вернулась к губам, которые​ продолжали заговорщически​ улыбаться. Феррейро не могла поверить, что бросила все и приехала. Самое главное, что она бросила —​ страх, что она не нужна…​ Что снова ничего не получится. ​ Только​ как может не получиться, если их обеих так тянет друг к другу? ​ — Я тоже тебя хочу, — прошептала Зулема и, отбросив остатки чуждой ей​ нерешительности, накрыла рот напротив своим. Гостья старалась не спешить с ответом: как-никак она должна была исполнить давнюю мечту — поцеловаться без ненависти. Так, как это делают влюбленные. ​ Макарена провела языком по небу, зубам и прикусила тонкую нижнюю губу. Зулема — или женщина без имени? — прижала гостью к стене так неожиданно, что Макарена ахнула. Заир дала упасть черному атласу и остальной ткани на пол и накрыла холодную грудь горячими, как лава, ладонями. Пальцы с короткими ноготками сжали стоящие вершины, и Макарена отреагировала тихим стоном. Закусив губу до боли, она задрала подбородок, и женщина без имени вонзила клыки в ее напряженную белую шею. ​ Томление, в котором Феррейро варилась уже несколько минут,​ было невыносимым:​ от возбуждения Макарена​ потеряла последние ориентиры, а ниже живота — даже после таких простых манипуляций — было непривычно влажно. Тело требовало разрядки —​ во что бы то ни стало. Сначала секса на бешеной скорости, а потом, конечно, разрядки... ​ Вампирша облизнула шею, нырнула в ямочку между ключицами, спустилась на ребра, тесно познакомилась с грудью, которая то подымалась, то опускалась, оставила мокрый след по всему животу, нырнула носом в пупок и остановила жаждущий язык в самом горячем —​ и жаждущем входа —​ месте. Закинув бедро себе на плечо, чтобы было удобнее, и зафиксировав на нем левую​ руку, женщина без имени обретала власть над женщиной с именем. ​ Кончик языка коснулся кончика максимально​ вставшего бугорка, и женщина с именем дернулась, как если бы ее ударили током. Она предвкушала удовольствие: не оргазм, а именно процесс. Сейчас каждая клеточка ее тела закипит, завращается, заискрится,​ а голова сорвется с шеи и улетит в стратосферу. И ведь это только раззадорит ее. Она сразу же захочет большего —​ чтобы обнять собой что-то длинное и твердое. Зулема нащупала заветную точку справа, и Макарена громко застонала, закатив глаза. Заир улыбнулась, но Мака этого не видела —​ ей пришлось закрыть глаза, чтобы не упустить ни одного поворота проворного​ язычка. ​ Чувствуя приближение финала, как огромной красной волны, гостья​ вцепилась пальцами в черную макушку, на что женщина отреагировала еще большим упорством. Процесс длился, и Заир даже вошла в азарт. Зулема не догадывалась, что Макарена вела хитрую игру: специально оттягивала момент разрядки, чтобы насладиться ощущениями.​ Когда Блонди все-таки​ затряслась мелкой дрожью, Зулема победоносно выдохнула,​ вытерла губы тыльной стороной ладони и чмокнула мокрый живот. Мака обмякла, как растаявшее у огня мороженое. ​ — Посмотри на меня, — произнесла она будто не своим голосом. —​ Зулема... — Что? — Зулема подняла свои черные глаза. — Я не знаю, кто ты. — Я тоже. — Заир смачно хлопнула ее по бедру и поднялась. ​ Она отправилась в сторону спальни, снимая по дороге бюстгальтер, как если бы была одна. Макарена наблюдала за происходящим и не двигалась. Брюнетка, сверкнув грудью, обернулась. ​ — Ты идешь? — спросила она и исчезла за дверью. ​ Макарена снова поймала себя на панике. Она действительно не знала эту женщину. Это была точно не Сальма. С Сальмой они занялись сексом сразу после клуба. И, судя по всему, не Зулема, потому что со второй они устроили марафон на заднем сиденье ее авто — заканчивая таким образом привычную для них перепалку. Нынешняя версия не поддавалась никакому анализу. Они видели друг друга в фургоне — в ту ночь, они даже переспали, но буквально на несколько часов. И незнакомка исчезла. И вот появилась снова — эта же улыбка, эти же глаза. Макарена треснула себя по лбу, возвращая в реальность. Ее ждали. ​ Мака подошла к постели и увидела, что Зулема лежит поверх одеяла. Черные волосы веером прикрывали лопатки. Кажется, она спала. Макарена убрала пряди и провела ладонью по горячей белой​ коже. Она так сильно​ хотела продолжить начатое, что низ живота свело неприятной судорогой. ​ — Спишь? — спросила Макарена, покусывая обнаженные плечи. — Почти, — проворчала Заир в подушку и повернулась на бок, чтобы окончательно уснуть. ​ Гостья воспользовалась моментом и прижалась к мягкому послушному телу. Она продолжала кусать плечо, в то время как рука стремительно пробежала по груди, животу и нырнула под невесомую ткань. Женщина без имени​ выдохнула и застонала. Нужно было срочно ее разбудить, потому что Маке, как воздух, нужен был секс. Макарена стала целовать шею, остановила язык на ухе с тонким колечком. Рука наращивала темп движений, как сверху легла еще одна рука. Хорошо, пусть она управляет, лишь бы не спала. Они должны наконец-таки познакомиться. ​ Незнакомка повернулась к Макарене, и они улыбнулись друг другу. Мака, умирая от смущения и желания одновременно, рассматривала лицо напротив. На нем все еще были заметны синяки и ссадины. Женщина, сверкнув глазами, прислонила палец к губам гостьи, видимо, ожидая от нее реакции. Мака пустила палец себе в рот и облизнула его со всех сторон. Женщине без имени это​ понравилось — она положила мокрый палец на язык и провела по нему от самого основания до острого кончика. На ее​ губы снова легла хитрая​ улыбка. Макарена была готова умереть на месте. ​ — Я так люблю тебя, — прошептала Мака, умирая. — Тш-ш-ш, — остановила эту речь неизвестная и, положив ладонь Маке на затылок, легко прикоснулась к открытым губам. Макарена улыбнулась, потому что поймала себя на мысли, что это самая лучшая ночь в ее жизни. Лишь бы она не заканчивалась. Пусть солнце никогда не встанет. — Не оставляй меня. Никогда, — продолжила Феррейро, собираясь расплакаться, и Зулема накрыла ее рот своим, не желая разговаривать. По щекам Маки полились горькие слезы, и это был самый мокрый — с привкусом соли — поцелуй из всех. Они крепко обнялись, сливаясь в одно — счастливое, но такое исстрадавшееся — целое. Зулема расцеловывала соленые щеки, а Макарена все плакала и никак не могла остановиться. Ее сердце разрывалось. От счастья, от боли, от чувства вины, которое она никак не могла заглушить в себе. — Все хорошо, все хорошо, — шептала Зулема, понимая, что Мака так просто не успокоится. — Почему ты ревешь? Все же хорошо. — Я не хочу терять тебе снова, — лепетала Макарена, размазывая по лицу соль. — Я так долго шла к тебе. И к себе тоже. Пожалуйста, не оставляй меня. Я так люблю тебя, Зулема. Пожалуйста. Пожалуйста… — Иди ко мне. — Зулема прижала мокрую голову к своей груди. И Мака стала слушать любимое сердце. — Я такая дурочка, — проворчала Макарена, осуждая себя за внезапный всплеск эмоций. Сердце билось так ровно. Ее будто уносило вглубь океана. Или Вселенной. — Если хочешь, мы будем спать, — сказала Зулема и потянулась, чтобы выключить светильник на тумбе. — Мы обе устали, Макарена... — Я пришла не за этим, — моментально отреагировала Макарена и, стерев остатки слез, навалилась на нее сверху. — И почему ты меня не пригласила? Почему мы не поехали вместе? — Тогда я бы подтвердила, что у нас свидание. — Зулема забрала волнистые волосы Маки за ухо и остановила свою ладонь на ее​ горячей розовой​ щеке. — Я тебя испугала своим появлением, да? — В целом? — Мака расплылась в широкой улыбке, прижимаясь щекой к ладони. — Или сегодня? — Сегодня. Про «в целом» я знаю, что испугала. — Ну, ты же любишь шокировать. — Я не хотела, правда. Основной целью было сравнить себя настоящую с той, которая осталась там…​ —​ Заир отвела взгляд, и Феррейро затаила дыхание, —​ в пустыне. — И как результаты? — Макарена отбросила одеяло в сторону и стала покрывать поцелуями ее плечи и ключицы, медленно спускаясь на грудь. — Я окончательно запуталась. —​ Зулема положила ладонь на лоб, под которым творилось что-то странное. — Я люблю их всех, — добавила Феррейро и провела пальцами​ по шрамам, которые рассыпались по нежной коже.​ — Господи, Зулема… — Да, не удалось убрать. Да я и не хотела. Оставила как напоминание. — Их почти не видно. — Мака отметила поцелуем каждый шрам. — Хочешь меня с ума свести? — Зулема рассмеялась. —​ Там все очень чувствительно... — Я думала, что уже свела...​ Разве нет? — Гостья дернула бровями и предоставила губы для поцелуя. Они вновь поцеловались, глубоко проваливаясь друг в друга. Заир еле от нее отлипла. — Когда-то ты говорила, что не сможешь быть нежной со мной. Но ты сейчас очень нежна… И мы даже не под кайфом. Мне кажется, даже алкоголь весь выветрился. — Ну да.​ Я смирилась с тем, что чувствую к тебе, — выдохнула Зулема, принимая критику в свой адрес. — И это было очень сложно. Настоящая работа. Каменоломня! — И что же ты чувствуешь? — так и напрашивалась игривая гостья. — Мы как-то много разговариваем… Ты фанатка секса с разговорами? — Не уходи от ответа. —​ Макарена по-детски​ нахмурилась. — Я чувствую что-то очень светлое, — прошептала гангстерша и закатила глаза. — И не заставляй меня продолжать. — Ладно, когда-нибудь ты скажешь. Я тебя уговорю! — Мака запустила руку между их животами. — И да, я фанатка секса с разговорами. Будешь знать. — Можешь побыть грубой со мной? — предложила женщина без имени, и Макарена открыла рот от неожиданности. — Только не пугайся. Это просто роль…​ Которая, по-моему, очень тебе идет. — Хочешь, чтобы я снова стала плохой? — Мака загнала в нее пальцы без всякой прелюдии​ и с шумом выдохнула, чувствуя собственное возбуждение. ​ Зулема несколько раз кивнула, и Феррейро с размаха заехала ей свободной рукой по лицу. Заир, выпучив глаза, опешила, ожидая совсем другого. Она замахнулась, чтобы ответить, но Мака успела поймать занесенную руку. Тогда гангстерша воспользовалась другой и таки свалила Макарену с себя, а, свалив, уселась сверху. Она зафиксировала пальцы на тонкой шее и улыбнулась так, от чего Феррейро стало страшно. Ей снова​ не хватало воздуха, а в голове, как на кинопленке, мелькали кадры, как она душит Заир в тюремном туалете: из последних сил тянет на себя веревку, а по ту сторону бьется о стену гангстерша в агонии. Зулема, вдохновленная своей позицией, загнала в жертву пальцы, и​ Макарена распахнула глаза. Подобный поворот никак не вязался с тем, что она слышала несколько минут назад. Мака, недовольная переменой, изловчилась и укусила Зулему в предлечье. Та слегка откинулась назад, грубо выругавшись, и Феррейро, использовав силу своего пресса, вонзила острые клыки в шею. Зулема, проглотив вспышку боли, продолжала двигать пальцами. Ей нравилось, что они снова на местах. Мака, бросив искусанную шею, напала на открытые губы и стала терзать строптивый​ язык. Обеих окатила высокая горячая волна. Этот океан бурлил. ​ Зулема перевернула жертву​ на живот и прижала голову​ к подушке. ​ — Недолго ты была плохой, Курочка, — прошептала она ей в ухо, от чего у Макарены побежали мурашки.​ Она так хорошо знала этот низкий голос, эту интонацию, практически шепот. Мака чувствовала себя уничтоженной, и​ ей снова захотелось плакать. Рыдать несколько часов,​ чтобы наконец-то выплакать всю боль, которая стала элементом ее крови. ​ Теперь уже точно Зулема схватила Маку за спутанные​ волосы и дернула к себе. Жертва​ даже взвыла от боли. «Ну как так можно? Как?» —​ не понимала влюбленная.​ Она снова почувствовала ее в себе. Макарена, разбитая новой волной возбуждения,​ уговаривала себя — они не враги, это всего лишь игра. Упав с колен на живот, она вгрызлась в подушку от желания сказать, чтобы они перестали использовать пальцы —​ жерло вулкана просило совсем другого размера. ​ Заир, чувствуя, что ее девочке недостаточно, открыла ящик тумбочки и охватила взглядом череду разноцветных дилдо. ​ *** ​ Они курили в постели. Уже брезжил рассвет. Поспать так и не удалось: они перепробовали все цвета. ​ — Так есть хочу, — проворчала Зулема, сбрасывая пепел прямо на пол. — Всегда после секса дико хочу есть. — А я есть хочу после травки. — Мака сунула в губы сигарету. — Готова сожрать весь холодильник. Неважно, что. Все летит в топку. — Ты засекла время? — Что? — не понимала подруга. — Ну, тебе же было интересно, сколько я могу заниматься сексом. — И как ты все помнишь? — Феррейро толкнула ее в плечо. — Нет, не засекла. — Куртку, значит, решила вернуть. — Заир снова расхохоталась так, что схватилась за горло. — Это был предлог. Ну что ты смеешься? Я не знала, что сказать. — Сказала бы, что хочешь потрахаться. — Зулема дернула плечом. — Мы же взрослые люди. — Нет, я не просто хотела потрахаться, я хотела потрахаться С ТОБОЙ. То есть трахнуть ТЕБЯ. — Я умираю с твоих фраз, Макарена. — Заир сунула окурок в чашку с водой​ — Ты такая смешная девчонка. Не думала, что мне нравятся смешные. — Ну, я не только смешная. — Мака задрала подбородок. — Думаю, я еще и сексуальная. — Я сейчас умру. — Зулема упала на подушку и вновь захохотала. — Так ты не согласна? — Макарена загасила окурок и нависла над гангстершей. — Ты чего ржешь? — Ты очень смешная девчонка. — Зулема провела пальцем по ее нижней губе. — Знаешь, чего я хочу? — Потрахаться? — Заир издевалась. — Да нет, — протянула Феррейро с улыбкой. — Я про другое. Про жизнь. — Ну и чего ты хочешь? — Хочу быть всегда рядом с тобой… — Макарена соединила их носы. — Хочу видеть тебя каждый день и каждую ночь. Видеть, как ты спишь, как просыпаешься. ​ Зулема моргнула. Она сглотнула, чувствуя, что что-то такое — очередной шторм, который собьет ее с ног — приближается. ​ — Макарена, не надо, — пробасила Заир и села, закрыв лицо руками. — Я знаю, к чему ты ведешь. — Разве ты не хочешь того же? — Макарена села сзади нее, заключая в крепкие объятья. — Разве не хочешь быть со мной? Мы бы свернули горы вместе. — Во-первых, это манипуляция — говорить о таком сразу после секса. — Зулема взяла себе сигарету из пачки, валявшейся рядом, и спешно закурила, потому что ее начало колотить. — И я… Я не вижу себя в браке. Ни с тобой, ни с кем-то другим. — Тебе когда-нибудь делали предложение? — Нет. — Гангстерша выдохнула дым. — Но меня пытались насильно выдать за мужика, когда я еще была маленькая. — Значит, я первая. — Тут нечем гордиться. — Но это был бы самый счастливый день в нашей жизни! — Это невозможно, Макарена. Я не буду твоей женой. Прости. — Заир похлопала подельницу по руке. — Мне очень хорошо с тобой. Я испытываю самые положительные эмоции. Но… Это всё. —​ У нас даже был опыт совместной жизни! —​ Феррейро взмахнула руками. —​ И мы не убили друг друга! — Это было в прошлой жизни. —​ Зулема скривила губы. —​ Давай вспомни еще, как мы в одной камере сидели... — А как же карма, о которой говорил твой лама? — Макарена пыталась шутить, хотя на душе скребли кошки. — Думаешь, он сказал мне жениться на тебе? — Зулема взгоготнула и вернулась к сигарете. — По-моему, это максимальное, что я могу дать тебе. Секс... Нежность. —​ Гангстерша покачала головой, не веря себе. —​ Я даже нежна с тобой, Макарена. — Ты разбиваешь мне сердце. Прямо сейчас. — Мака отвернулась, чтобы скрыть слезы. — Извини. — Заир погладила ее по руке. — Но то, что я чувствую… Просто знай. Это самое лучшее во мне. Я давно такого не ощущала. — Любовь? — Феррейро обернулась. Ее глаза блестели. — Пусть это будет любовь. — Зулема затянулась сигаретой в последний раз и вернула ее в пачку. — Нам нужно поспать… Хотя бы пару часов. Ты же не уйдешь после моего отказа? — Нет, я буду думать, как убедить тебя. Поняла? —​ Мака надула губы. — Бесполезное занятие. Лучше поспи. ​ Они легли в постель, укрывшись одеялом. Мака прижалась к Зулеме по старой привычке, и Заир закатила глаза. Уснуть будет сложно. Засыпать так всегда было сложно. ​ — Мы все равно будем вместе. — Макарена, видимо, решила ее добить. — Потому что твой лама прав. Мы кармические близнецы. — Ты можешь не болтать? — И мы созданы друг для друга, — закончила свою мысль Феррейро и закрыла глаза. ​ Но Зулема совсем не хотела спать. Ее била мелкая дрожь, которую она старалась скрыть. Эта Макарена снова выбила ее из колеи. Ну какие они жены? Какой женой может быть Зулема Заир или Сальма Зариф, не столь важно? Подельники —​ да, жены —​ нет. Какие, блять, жены? Те, которые детей воспитывают? Которые фотосессии себе устраивают —​ с букетами и в белых платьях? Пошлость какая... ​ Заир, проваливаясь в сон, представила, как могла бы выглядеть свадебная​ церемония. На ней обязательно будет Сарай — она, во фраке, протянет им кольца на бархатной подушечке. Макарена в белом платье, с венком на голове, заканчивающимся длинной фатой. «Интересно, а в чем была бы я?» — подумала Заир и, опомнившись, процедила сквозь зубы самое грязное ругательство. ​ *** ​ Мака проснулась, когда солнце вовсю заливало их спальню. Она замоталась в одеяло и, прошелестев несколько шагов, заглянула в соседнюю комнату. Зулема, а точнее Сальма, делала себе макияж, восседая у зеркала. ​ — Я думала, ты никогда не проснешься, — проворчала Заир, начиная подводить черным нижнее веко. — Доброе утро, — прохрипела подельница и попыталась потянуться, но мешало одеяние. — У тебя встреча? — Да. И ее нельзя отложить. Дело срочное. — Зулема смотрела в зеркало исключительно на себя. — Что будешь на завтрак? — Ты закажешь нам завтрак? — Макарена рухнула в кресло. — Я сейчас умру от счастья. — Я только кофе буду. Но тебе надо хорошо поесть. — Я не говорила, но тебе очень идет быть блондинкой. Ты совсем другая. — Мне тоже нравится, — проворчала Сальма, заканчивая красить один глаз. — Никогда к этому не привыкну. Макияж — это пытка. Иногда мне кажется, что я мужчина. — У тебя устаревшие взгляды. Мужчины тоже могут носить макияж, — заметила подруга и наклонила голову, рассматривая королеву на троне. Красная блузка, черная юбка, волосы уложены аккуратными волнами. Появилось страстное желание запустить в эту шевелюру свой влюбленный нос. — Почему не в парике? — Вчера таксист сказал, что где-то меня видел. — Паршиво, — выдохнула Феррейро и начала свое медленное движение. — Пожалуйста, не мешай мне. — Зулема красила второй глаз. — Мака, не надо… — Трогать не буду, — пообещала Макарена и, встав на колени, таки запустила свой нос в ароматную копну волос. — Я должна была это сделать, иначе бы умерла. — Ты мне мешаешь, — прошептала Заир, оскалившись, и ее тут же обхватили шаловливые руки. — Издеваешься? — Она перевела взгляд на Макарену, которая положила ей голову на плечо. — Нет, просто хочу тебя трахнуть. — У меня нет времени. — Блондинка похлопала ее по рукам. — Иди в душ, а я закажу тебе еду. — Как скажешь, милая. — Мака чмокнула ее в щеку и, позабыв про древнегреческое одеяние, зашагала к ванной. — Что ты сказала? — Зулема обернулась. — О, тут даже есть халат… Замечательно! — Твоя щетка слева! — крикнула ей вслед Заир и повернулась к своему отражению. ​ Она приложила холодные ладони к горячим щекам и вытянула еще не тронутые краской губы. Макарена смущала и бесила ее одновременно. И, конечно, смешила. Смешная девчонка. ​ Пока гостья принимала душ, Зулема, а точнее Сальма, закончила макияж и заказала им в номер завтрак. Положив трубку стационарного, она взяла мобильный и прочитала несколько сообщений от Шуньли. Та снова прислала ей селфи, но уже из постели. Сальма закатила глаза. Видимо, у азиатов так принято. Или у молодых? Она снова забыла, сколько ей лет. С этими перестановками дат истинные цифры потерялись не только в бумагах, но и в ее голове. ​ Макарена вышла из ванной в белом​ мягком​ халате. ​ — Что, завтрака еще нет? — спросила она, стаскивая с головы полотенце. — Я забыла, что ты прожорливая. — Заир не поднимала глаз от телефона. — Мы все успеем… Если ты, конечно, посмотришь на меня. — Ну что? — Зулема посмотрела на Макарену с вопросом. — Что? — Просто я хочу тебя. — Я тоже тебя хочу. И что? — Заир развела руками. — Каждый раз трахаться, когда хочешь? — Отличная идея, по-моему. — Макарена вытирала влажные волосы. — Я хочу секса всегда. Возможно, это какое-то заболевание. — Зулема закусила губу, рассматривая лицо своей спутницы. — Надо будет у врача спросить. — Я же первая в списке? — В каком? — не понимала гангстерша. — Ну, в очереди на секс. — Феррейро рассмеялась. — Ах да, мне же нравятся смешные, — протянула Заир, возвращаясь к переписке в телефоне. — Или глупые? — И где, кстати, завтрак? Почему его так долго готовят? — И прожорливые, — закончила свою мысль Зулема, подавив улыбку. ​ Заир сидела перед зеркалом и залипала в телефоне, а Макарена ходила кругами, не зная, как к ней подступиться. Нужно было срочно взять эту крепость. Но в номер принесли долгожданный завтрак и Мака решила сначала восстановить силы едой. Она отрезала большой кусок вафли и сунула его в рот. Это было божественно. ​ — Это лучшее утро в моей жизни, — сообщила она, активно жуя. — Нальешь мне кофе? — Как скажешь, дорогая, — пролепетала подельница и налила кофе в крохотную чашку. — Тебе принести? — Я сама возьму. — Заир встала и взяла свой кофе. Она посмотрела на жующую, как хомяк, Маку и улыбнулась. — Хорошо тебе? — Очень. — Мака закатила глаза. — Я рада. — Зулема сделала глоток и глубоко вздохнула. Это то, что ей было нужно. Кофе и сигарета. ​ Она поставила чашку на столик и выцарапала себе тонкую сигарету из помятой пачки. Но не успела щелкнуть зажигалкой, как рядом оказалась Макарена с клубникой в руке. ​ — Смотри, она подходит под цвет твоей блузки. Если будет пятно, никто не заметит. — Ты с ума сошла? — Заир вытянула руки. — Не подходи ко мне. — Съешь хотя бы клубнику. — Мака сунула ей в рот ягоду. — Блин, у меня все руки в сиропе. Сейчас вернусь. — Я умру сегодня, — заключила Зулема и откусила у клубники вершину. — Эта женщина невыносима… — Я все слышу! — крикнула Макарена из ванной. — Ты невыносима! — крикнула ей Заир и, сунув ягоду в зубы, оторвала у нее зеленый хвостик. — Срочная встреча, значит? — Феррейро закатала рукава. Она, сытая, но грозная, приближалась. Зулема сделала шаг назад. — Нет, Макарена. Я потратила на то, что ты видишь, уйму времени. — Мы не будем разговаривать, — прошептала гостья и, поймав убегающую блондинку, прижала ее к стене. Она попыталась поцеловать ее, но та всячески отворачивалась. — Макарена, я правда не… — Я первая в списке. — Феррейро нащупала ароматные губы и метнула в них сладкий язык. Они поцеловались, смакуя общий на двоих вкус, который был так далек от вчерашнего. — Черт возьми. Ладно! — Блондинка сама задрала юбку и, так как уже давно была​ готова,​ впустила жаркие пальцы в себя.​ Прошлая ночь не отличалась громкими​ звуками, но тут Заир —​ хотя, наверное, все-таки Сальма —​ не стеснялась в выражениях.​ Мака целовала открытый рот и старалась сделать так, чтобы следующий стон был громче предыдущего. Женщина в ее руках вошла в раж и не собиралась замолкать. ​ Макарена сходила с ума от этих стонов, от ароматов, которые усилились, от закрытых в блаженстве глаз, от волос, упавших на лоб. Она никогда не испытывала такого сильного желания. У нее даже свело от напряжения икры. Она навалилась на свою жертву всем телом, чтобы не грохнуться на пол. Зулема, взмокшая от бешеного темпа, обняла ее за шею. Макарена почувствовала, как их охватывает общая вибрация. Она ударилась лбом о стену, проклиная тот факт, что у них есть лишь несколько минут. ​ — Макарена… — Заир повернула ее голову к себе, и Феррейро подняла брови, ожидая, что та наконец-то признается. ​ «Ну скажи же, скажи… — Мака молила Вселенную. — Скажи, что любишь меня. Пожалуйста». ​ — Если я опоздаю, я убью тебя…​ — продолжила жертва свою фразу, и Макарена, зарычав, пошла на второй круг. ​ *** ​ Макарена выплыла из ванной и села за столик, где ее ждала самая вкусная в мире вафля. Заир поправляла в этот момент юбку. ​ — Ну ты как? — поинтересовалась Феррейро, рассматривая соблазнительные изгибы. — Я вся мокрая. Кошмар. — Блондинка вытерла шею салфеткой. — Но это того стоило… — Я сегодня приду? — Я поздно закончу. Не надо. — Я же твоя любовница. — Мака поймала себя на раздражении. — Да, я помню, — кивнула блондинка. — И я тоже тебя хочу… Но сегодня у меня будет мозговой штурм. Мне нужно поработать с документами. Разобраться кое в чем. — Расскажешь? — У меня еще нет ничего. Я иду за этим на встречу. — Зулема посмотрела на часы и выругалась. — И я уже опаздываю… Да что ж такое! — Она поднесла к уху телефон. — Да, Хорхе, привет. Извини, но я задержусь. Закажи себе самый дорогой коктейль. Я оплачу. — И кто у нас этот Хорхе? — прошептала Мака и, подпрыгнув белочкой, обняла свою возлюбленную сзади. — Да, я понимаю. Прости, — продолжала диалог Заир, пытаясь вырваться из настойчивых рук. — Это какой-то кошмар… Я ничего не успеваю. Да, скоро буду. — Она нажала на красный кружок. — Мака, черт возьми! — Я знаю, как меня зовут. Не надо мне постоянно напоминать. — Феррейро нащупала мелкие пуговицы и принялась расстегивать блузку, которая им явно мешала.