Маразматик

◕‿◕ Хойан 1968 год. Это произошло после атаки северян на Хюэ. За всю свою жизнь Байрон не ожидал, что он столкнется с этим. За эти три года во Вьетнаме, у него заметно изменился характер, взгляд и выражение лица. Даже в таком молодом возрасте, на волосах юноши можно было увидеть немного седых волос. Он был разбит, у него отсутствовало желание продолжать экспедицию. У него отсутствовало желание быть здесь. Да не раз молодому фармацевту и другим студентам сосланным сюда, приказывали служить и отдавать долг интересам США. Но Британский Медицинский Университет постоянно отвергал подобные решения, аргументируя тем что их студенты не способны вести стрельбу. Они имели базовую военную подготовку, но не были обучены до профессионального уровня. Что уж говорить о самих студентах, некоторые их которых сами не понимают, что они забыли в этом Аду. Позже было принято решение, что всех учащихся университета перевели в более-менее дальний город, от места боевых действий. Этому послужил город Хойан. Байрон был сослан в госпиталь «Хоа Вайонг». Туда обычно ссылали раненых солдатов, сержантов и обычных рядовых. Впрочем всех военных. Его устроили в роли медбрата, а позже он получил звание младшего сержанта медицинской службы. И кто мог знать что это станет для Байрона, один из самых кровавых моментов в его жизни. Хоа Вайонг скорее был домом для умирающих, чем госпиталем. Не было ни тепла, ни уюта, ни надежды на любую позитивную мысль. Хоспис имел два этажа, в которых были по четыре огромные комнаты. И в каждую комнату входило от 20 до 50 палат, которые были отделены обычными белыми занавесками. А если кому-то не доставалась кровать, пострадавшему было суждено лежать на холодном полу. На первом этаже были пострадавшие которые еще возможно вылечить или хотя бы сохранить им жизнь. А вот на втором… были солдаты которые проживали свои последние часы. Им специально вводили наркотики, которые могли как-то смягчить предсмертные муки. Тела же забирали, складывали в самолет, и увозили на родину, если их конечно привезут. Бывают, что какие-то самолеты падают в море, либо подбивались северянами. Поэтому их и называли «Мертвыми самолетами». Байрон был там. Молодой фармацевт наблюдал за больными и день, и ночь. Так как света не было, единственным источником освещения ночью, были свечки, которые носили мед сотрудники. Байрон неоднократно помогал, «утешал», вводил наркотики умирающим. Правда с его характером, его утешения звучали как какие-то грубые высказывания офицеров. Он не мог нормально выражать свои мысли без агрессии на окружающих. Один солдат даже покончил жизнь самоубийством в палате, услышав от него что дома его никто не ждет. Восприятие жизни молодого фармацевта координально изменилось. И так каждый день. Каждый день он слышал крики солдат, когда им ампутировали конечность от заражения, так как наркоза и обезболивающих на всех нехватало. Каждый день он наблюдал, как умирающему вводили дозу мефедрона. Тогда он задумался над словами Чака, и не хотел дальше участвовать в этом дерьме. А что на счет Чака? Его статус был никому не известен. Многие решили, что он умер в окопах в Хюэ. Однажды Байрон стоял в безграничном поле, окруженном туманом войны. Вокруг него, раненые солдаты медленно превращались в тени, исчезая прямо перед глазами. Они шептали его имя, протягивая руки за помощью, но когда он к ним приближался, они растворялись, оставляя после себя лишь пустоту и тишину. Юный фармацевт шагал по этому полю, чувствуя под ногами медали и ордена, символы чести, которые теперь были ничем больше, чем забытые реликвии прошлого. Крики и стоны пронзали туман, но когда фармацевт пытался найти их источник, он видел только пустые взгляды павших воинов. Их лица были искажены болью и страхом, и он понимал, что они беспомощны. Но среди безликих толп теней, один силуэт сильно выделялся. Он отличался от всех их тем, что он не был похож на всех мертвецов, находящихся там. Он носил знакомую военную форму, сидел на краю обрыва и просто смотрел вдаль, повернутым спиной к медику. Байрон смотрел на него не отводя глаз. Юноша решил подойти к нему. Чем дольше он смотрел на него, тем больше эта фигура казалось ему еще более знакомым. Неизвестный человек сидел и не шевелился. Наконец Байрон был в нескольких сантиметрах от его спины. После этого в его ушах прорезался тихий, но вполне заметный звон. Который был похож на тиннитус. Юноша положил руку на плече таинственного солдата, оно было холодным. Кажется он понял кто был перед ним. — Чак? Это ты? — тихо сказал Байрон. 00 Фармацевт немного потянул плече солдата, так чтобы тот повернулся. И перед ним действительно был Чак, но по одному виду можно было понять что он уже труп. На его лице было полное кровавое месиво. Все кожа с лица была содрана, глаза были чем-то выколоты, зубы и язык вырваны, а в лобной части была небольшая дырка, будто это был выстрел в лоб. Байрон был в ужасе. Он отпустил тело, что оно тут же упало на землю. Военная каска, которая была на голове солдата, кубарем покатилась к ноге медика, немного касаясь кончика носка его ботинка. Как раз таки это послужило тому, что фармацевт увидел на теле мертвого машиниста культи, которые раньше служили ему ногами. В очередной раз это напомнило ему о том дне в Хюэ. Байрон начал отходить назад от тела Чака. Обернувшись, юноша заметил, что тени покойных солдат исчезли, а их шепот присутствовал до сих пор. Байрон закрыл уши, он не мог находится здесь, он хочет чтобы это все исчезло. Шепот начал медленно стихать. Байрон сначала обрадовался что это безумие кончилось. Но, как бы не так. Как где-то глубоко в небе, были слышны звуки лопастей вертолета. С ног до колена, начала подниматься океанская вода. Так можно было понять по его запаху. Прохладой, свежестью, теплым песком и растущими на побережье травами, цветами, мокрой древесиной и озоновыми нотами. Повернув голову, Байрон все же смог увидеть как темный от тени вертолет пролетал над его головой. А дальше… из этого вертолета один за другим скидывали по одному мертвому солдату. Чем больше тел падало на воду, тем больше вода окрашивалась в кроваво-красный цвет. На этих бездыханно плавающих в собственной крови телах, можно было заметить военную форму. Судя по форме, это были северяне. Приятный запах океанского берега, начал сильно преобразовывать резкий запах металла. Сказать про то что Байрон был в шоке, это ничего не сказать. Резко развернувшись, он со всех ног начал убегать от этого места. Как бы фармацевт сильно не старался, вода вперемешку с кровью солдат замедляло его ход. Но ему было неважно что мешает его ногам двигаться. Он хотел сбежать отсюда, и никогда не возвращаться. Пять минут Байрон шагал по этому нескончаемому кровавому морю, он уже мог заметить что уровень воды резко поднялся ему по пояс. Вдруг он остановился. На своей левой ноге, он обнаружил, что он на что-то наступил. Это что-то круглое, твердое и оно начинает медленно тикать. И тут Байрон осознал что это мина. Молодой фармацевт стоял по пояс, посреди бескрайнего океана. Ногой он чувствовал что он смог активировать мину, лежащую на дне этого океана из человеческой крови. Вокруг него, словно корабли, плавали мертвые тела противника. Вдали он увидел безжизненное тело Чака, плывущего в его сторону, лицом в воде. Тем ближе труп знакомого для Байрона солдата приближалось к нему, тем выше становился уровень воды. Не успев сообразить что произошло, фармацевт заметил, что он уже по грудь в солдатской крови. Складывалось ощущение, будто этот океан из крови и трупов, постепенно поглощал Байрона. Когда Чак уже был в пару сантиметрах от юноши, глубина была на уровне шеи Байрона. Он прекрасно понимал, что если он попытается уплыть, то он подорвется на мине. А если он останется на месте, то он утонет в этом мертвом океане, захлебнувшись чьей-то кровью. Мертвое тело машиниста уже подплыла к тонущему Байрону. Спустя две минуты, тело начало дрожать в судорогах, прямо в воде. Будто в ней осталось что-то живое. Юноша в ужасе смотрел на него. После небольшой паузы, Чак поднял голову, демонстрируя фармацевту свое изуродованное лицо. Челюстные мышцы дрожали в судорогах. Язык был вырван. Но даже так, труп молодого солдата мог сказать, что-то на своем родном итальянском. — Adesso sembri decisamente un pazzo. (Теперь-то, ты точно выглядишь как безумец). Байрон не может на это больше смотреть. Он выбрал быстро умереть, чем умереть медленно, смотря на мертвого знакомого в лицо. Он жмурится как можно крепче, поднимает ногу и… . БАБАМ! Мина активировалась. Из-за воды, мина образовала мощную взрывную волну. Байрон чувствовал, что волна разрывала его на части, в прямом смысле. Взрыв забрал его зрение, его речь, его слух, его руки, его ноги, его душу, отправляя его В АД. 00 — АААААААА Байрон кричал на свой пустой кабинет. К счастью для него, это оказалось простым кошмаром. Подобные кошмары ему и так без конца снились, но этот сон явно выделялся из всех предыдущих. Молодой фармаколог не мог забыть Чака, особенно его изуродованное лицо. Можно было сделать вывод, что он был в плену у северян, и они пытали его, а затем убили такой ужасной участью. От этой мысли даже бросает в дрожь. Этот океан, который был заполнен трупами и кровью северян. Еще этот запах, от которого тянет блевать. Вечером, он сидел в своем кабинете. Его стол был заставлен всякими ядами, лекарствами и наркотиками, горела свеча ибо света в госпитале не было. Байрон понял, что он просто заснул на рабочем месте. Если бы он был рядовым или младшим капралом, то за подобный сон во время службы, его бы избили до полусмерти, в лучшем случае понизили в звании. Но ему повезло что он был «медицинским сопляком», поэтому он мог себе такое позволить. Дверь открылась. Это был солдат с почетным званием младшего сержанта. Он был одет в стандартную американскую военную форму, держа в руках какое-то письмо. Он командовал разведывательной бригадой «Химера», в ряды которого входил Чак. Недавно его отправили в Хоа Вайонг, по причине поражение выстрелов в зоне груди, печени и паха. Его смогли вылечить и вернуть на службу. — Сержант Морган? — удивленно, но холодно сказал Байрон, встав со своего рабочего места. — Чего желаете? — Ничего особенного мистер Йоханссон! Меня просили передать вам это! — ответил молодой сержант, давая ему письмо. Байрон взял письмо. Конверт был сделан из прочной крафтовой бумаги. На лицевой стороне конверта находилось изображение герба Британского Медицинского Университета в Лондоне. Как раз таки Байрон и учился там. Молодой фармацевт поднял голову на молодого солдата, прежде чем спросить у него. — Как идут дела в Хюэ? Вы смогли отбиться от северян? — На удивление да. Национальный фонд освобождения финансово поддерживал наши войска. И мы смогли победить эту битву. — Отлично. — ответил фармацевт, смотря на письмо. — Можете идти. Солдат тут же скрылся. Байрон открыл конверт, с большой красной печатью. Оттуда он вытянул сам лист. Молодой фармацевт закрыл свою дверь на замок, закрыл шторы и усевшись за стол, начал раскрывать письмо. « Британский Медицинский Университет Лондон, Великобритания Дата: 15 августа 1968 года Уважаемый мистер Йоханссон, С большим облегчением и радостью мы сообщаем вам, что Ваша служба в качестве медицинского специалиста во Вьетнаме официально завершена. Ваша самоотверженность и профессионализм в условиях конфликта были примером для всех нас, и мы гордимся тем, что вы являетесь частью нашего учебного заведения. В свете последних событий и в соответствии с новой политикой правительства, мы рады сообщить, что все студенты Дочерней Военной Кафедры Британского Медицинского Университета, которые были направлены для оказания медицинской поддержки во Вьетнаме, теперь могут вернуться на родину. Мы признаем, что вклад каждого студента в медицинскую науку и практику во время службы был неоценим, и теперь пришло время применить полученные знания и опыт для дальнейшего развития медицины в мирное время. Мы ожидаем вашего возвращения, чтобы продолжить образование и исследования, которые, без сомнения, принесут пользу медицинскому сообществу и обществу в целом. Ваше здоровье и благополучие являются нашим приоритетом, и мы обеспечим вам всю необходимую поддержку в процессе адаптации к жизни вне зоны конфликта. Однако, если вы решились остаться и продолжить службу, то мы не собираемся вас останавливать. Мы полностью понимаем и принимаем ваше решение, что вы хотите поддержать интересы США. Тогда вы можете проигнорировать данное письмо и продолжить свою службу. Пожалуйста, свяжитесь с нашим офисом по возвращении, чтобы мы могли обсудить ваше дальнейшее обучение и профессиональное развитие. Мы с нетерпением ждем возможности приветствовать вас снова в наших стенах. Вылет начинается на этих выходных. С уважением, Декан Британского Медицинского Факультета « У Байрона были смешанные чувства по поводу этого письма. Он был рад, что он сможет покинуть этот Ад. Но он прекрасно понимал, что дальше он не в состоянии продолжать обучение в университете его мечты. Какой-то осадок остался в его голове. Это можно было сравнить с изысканным блюдом, но осознавая что ты не хочешь есть это из-за выработки в желудке гормона грелина, который называют гормоном голода. Но одно он знал точно, оставаться он здесь не намерен, особенно в этом проклятом госпитале. Завтра он вылетает отсюда. Байрон открыл дверь из своего кабинета и позвал сержанта Моргана. — Вам что-то от меня нужно? — Да, знаете вы что-нибудь о Чезаре Солоччи? У него был псевдоним «Чак». Он был объявлен пропавшим без вести. Вы знаете где живут его родственники? — К чему такой вопрос? — Когда я в последний раз видел Чака, он тогда был слаб из-за потери крови, он попросил передать мне эту записку, его маме. Я не открывал и не читал его восемь месяцев. Я советую вам относится этому также. Байрон протянул сержанту Моргану помятую, дырявую, пропитанную в крови записку. Написанным его подчерком «A mia mamma». Похоже это была его предсмертная записка. — Хорошо. — сказал солдат. — Я доставлю записку в целости и сохранности. После этого Байрон ушел в свой кабинет, собирать свои вещи На следующий день, Байрон прилетел обратно в Лондон. Не каждый мог позволить жить там. Но он смог выбраться из родного и тихого города Уик, в престижную столицу. Тогда, для любого ребенка, просто посетить Лондон было чем-то неописуемым и невероятным. Не говоря о том, чтобы учиться там. Байрону теперь было все равно на такие мысли. Ну, учится он в одном из престижных университетов Великобритании, и что с того? Что дальше? В чем смысл дальше жить в этом мире? В этими мыслями, юноша стоял у окна своей квартиры на последнем этаже высотного здания, глядя на оживлённые улицы Лондона. В его глазах отражалась мозаика городских огней, но взгляд был устремлён в пустоту. Возвращение домой после месяцев напряжённой работы во Вьетнаме, оставило его с чувством дезориентации. Престижный университет мечты, где он когда-то учился, казался теперь далёким и чуждым. Каждый день, проведённый в классе, напоминал ему о том, что он больше не тот человек, что был до Вьетнама. Звуки лекций сливались в единый шум, словно далёкий эхо боевых действий, от которых он так старался убежать. Уже в таком юном возрасте, у Байрона начались скачки давления. Часто происходили головные боли, жар и потливость. Часто он испытывал ужасную агрессию буквально на всех. Однажды он с криками сорвался на группу младшеклассников, за то что они слишком громко пели песню «London Bridge Is Falling Down». А кошмары связанные с Индокитайским Полуостровом, не покидали его не на одну ночь. Ночи были особенно тяжёлыми. Когда город засыпал, а тишина наполняла его комнату, воспоминания о Вьетнаме возвращались, словно призраки прошлого. Он помнил каждое лицо, каждую улыбку, каждую слезу тех, кто пытался спастись. Эти образы были яркими и живыми, и они не давали ему покоя. Всю свою стипендию он потратил на курс лечения у психолога. Сеансы были для фармацевта своеобразным пристанищем, местом, где он мог на мгновение отдохнуть от бурь своего внутреннего мира. Он ценил эти часы, проведённые в тихом кабинете, где каждый предмет казался пропитанным спокойствием. Но даже здесь, среди мягких подушек и тёплых оттенков стен, ответы на его вопросы оставались недостижимыми, как звёзды, скрытые за облаками лондонского неба. Со временем, психологическое здоровье Байрона знатно приходило в норму. Он перестал срываться на людей без причины. Но фармацевт понимал, что чего не хватает. Ему нужно что-то, что могло имитировать счастье. Деньги и любимая работа. Эти две вещи были в приоритете. Но неужели он был чем-то заинтересован? Существовало ли что-то в его душе, на что он мог бы тратить часы своей жизни для изучения чего-то? Яды. Эти мощные и опасные вещества, которые могут одновременно убивать и лечить. Его интерес к токсинам начался в раннем возрасте, и он всегда был очарован их сложным воздействием на биологические системы. С годами его страсть только усилилась, и он решил превратить свое хобби в профессию. Байрон обладает глубокими знаниями в области химии и биологии, что позволяет ему понимать механизмы действия различных ядов. Он полетел во Вьетнам именно для того чтобы изучить местную фауну, в наличии токсичных веществ. Байрон уже мог собрать несколько экземпляров, начиная от яда королевской кобры, заканчивая трупным ядам (птомаинам). Фармаколог многие годы думал, возможно ли воссоздать бизнес на основе ядов или лекарств? Будут ли у него покупатели? Какую цену он будет предоставлять за свои зелья? Где именно он будет вести свой бизнес? Тогда в мысль Байрона пришла странная на первый взгляд идея, «На что я трачу свое время? Неужели, придумав такой план, я лишь буду мечтать о такой роскоши?». На следующий день Байрон отчислился из университета. Тогда он уже прекрасно понимал, как он будет вести свой бизнес и кому он будет продавать. Единственной проблемой было место проведение. В Европе, на тот момент, продвигать свое дело было сложновато. Были бесконечные бюрократические препятствия и жесткая конкуренция. То лицензии, то финансовые ограничения, то непредвиденные расходы. Да и кому нужны его яды? Тогда ему, пришла другая идея. Ему была нужна та страна, где была качественная почва для бизнеса и стабильная конкурентоспособность. Сан-Хосе 1976 год Прошло семь лет, с тех пор как Байрон прилетел в Америку, в город Сан-Хосе, штат Калифорния. Соединенные Штаты был идеальным вариантом для проведения фармацевтического бизнеса. Были все пригодные условия для этого. Начиная от заработка на ВИЧ инфекции, заканчивая продажей наркотиков какой-то мексиканской картели. С первым вариантом основная инфекция находится на восточной части США, а продажа своего товара на черном рынке карается законом. Так могут и депортировать обратно. Но он приехал в Америку полный надежд, мечтая о большом бизнесе, но все, что он нашел, это серия неудач, которые ни к чему не привели. Впервые в жизни он оказался в финансовом дне, от которого трудно выбраться. Это так называемое "дно", и привело его к преподаванию химии - предмету, который он когда-то любил, но который теперь казался ему лишь напоминанием о своих несбывшихся ожиданий. Три года он вел химию в местном университете, и вроде как у него это отлично получалось. Каждый день в университете был для него испытанием; студенты, казалось, не ценили его знания, а коллеги всегда были слишком заняты своими исследованиями. Да еще Байрон выделялся своим сильным шотландским акцентом. Студенты неоднократно срывали ему уроки, повторяя вслух за ним его лекцию. Особенно как он говорит. В один день он с криками сорвался на одного ученика, за то что глупо пародировал его. После этого происшествия он написал заявление об увольнении, отдал ключи от лаборатории и ушел, не оглядываясь и навсегда забыл это как страшный сон. 12 мая 13:00 Байрон смотрел на пустые стены своего кабинета, где когда-то висели дипломы и сертификаты. Теперь они лежали в коробке в углу комнаты, покрытые слоем пыли, словно их владелец уже давно забыл о своих достижениях. Висели полки, на стенах с рваными обоями, арендованного дома. Полки были заставлены просроченными лекарствами и токсинами, которые никому не нужны. Сидя в тишине своего дома, он пытался найти в себе искру творчества, которая когда-то вдохновляла его на великие дела. Но страницы оставались пустыми, ручка не двигалась, а мысли кружились вокруг одного и того же - “Что я делаю не так?” Он знал, что должен встать и попытаться снова, но страх повторного провала сковывал его, не давая двигаться вперед. А чем больше он углубляется в свои мысли, чем чаще он вспоминает Вьетнам. Поэтому он старается лишний раз не думать о своей жизни. Свет в его кабинете был мягким и утомительным, как будто даже лампы устали от бесконечного молчания. Он сидел за столом, окруженный книгами по токсикологии и химии в целом, которые когда-то были его верными спутниками, но теперь напоминали о том, что его жизнь зашла в тупик. Страницы, полные формул и уравнений, казались ему чуждыми, как идеи, которые он больше не мог воплотить в жизнь. Впрочем так начинался его очередной день. На улице прозвучал звонок велосипеда. Походу это был разносчик газет со свежими новостями. Байрон пошел к входной двери. Открыв его, у порога уже лежала газета. Подняв с пола, бизнесмен-неудачник начал читать заголовок: "Это конец. Северные коммунисты оккупировали Южный Вьетнам." После прочтения заголовка, Байрон то ли в гневе, то ли в грусти смял и выкинул газету. После чего сел на крыльцо и начал смотреть в даль. Он был немного расстроен этому, из-за того что его силы, его старания помощи раненым, его пошатанная психика, ничем не окупилась. Ему ничего не оставалось, кроме как войти в свой дом и ждать какое-нибудь чудо. И на удивление его, казалось бы, его никчемная жизнь дала ему второй шанс. В соседней комнате был слышен громкий телефонный звонок. Байрон направился туда, чтобы взять трубку. "Первый покупатель?" - подумал он. - "Или оповещение об арендной платы?". Кто бы это ни был, Байрон взял телефонную трубку и протянул себе на ухо. -- Лавка токсичных препаратов. Слушаю. -- Эм... Добрый день! Вы Байрон Йоханссон? Из трубки был слышен приятный женский голос, но с очень сильным акцентом. Примерно можно было понять что где-то из Восточной Азии. -- Он самый. Чего желаете? -- Добрый день мистер Йоханссон! Я представляю тематический парк развлечений “Старр Парк”. Мы ищем квалифицированного медицинского работника для нашей команды. Вас рекомендовали как выдающегося специалиста в области фармакологии. Не хотели бы вы рассмотреть возможность присоединиться к нам? Фармацевт находился в ступоре. Объявление медицинского сотрудника для тематического парка развлечений? Это звучит как полный бред! -- Прошу прощения! - удивленно возразил Байрон. - Я бы хотел задать два вопроса. Во первых, откуда вы знаете меня и мой номер? Во вторых, зачем вам медик в парке развлечений? Мне неинтересны ваши аттракционы и клоуны. Что я, по-вашему, буду делать в парке? Развлекать детей пилюлями? -- Ох, ну, мы искали одних из лучших и опытных медиков со всего мира, и многие университеты Великобритании рекомендовали именно вас. Но многие врачи либо уже работали в медицинских учреждениях, либо нам отказывали. А что касается второго вопроса. Это долго объяснять. Я понимаю ваше сомнение, но наш парк предлагает не только развлечения. Мы заботимся о благополучии наших посетителей и сотрудников, и ваш опыт может помочь нам улучшить медицинское обслуживание в парке. К тому же, мы предлагаем конкурентоспособную зарплату и возможности для профессионального роста. -- Конкурентоспособную зарплату, говорите? И какие именно возможности для роста вы можете предложить специалисту моего уровня? -- Мы готовы предложить вам должность главного медицинского сотрудника с возможностью участия в разработке новых медицинских программ и тренингов для нашего персонала. Также у вас будет шанс работать с последними достижениями в области медицины и вносить свой вклад в безопасность и здоровье тысяч наших посетителей. Кажется это немного заинтересовало Байрона. -- Хм… это звучит уже интереснее. Расскажите подробнее о том, что входит в мои обязанности и какие условия работы. -- Ваши обязанности будут включать наблюдение за состоянием здоровья сотрудников и посетителей, разработку планов экстренной медицинской помощи, а также управление аптечным складом Парка. Вы будете работать в тесном сотрудничестве с нашей командой безопасности, чтобы обеспечить быстрое и эффективное реагирование на любые медицинские инциденты. Мы можем предложить вам приехать в наш Парк, чтобы узнать все самостоятельно. Наш офис и филиалы находятся в городе Лос-Анджелес, там и будет проводится собеседование. Мы будем рады встречи с вами! В комнате стояла одна протяжная минута тишины. Байрон раздумывал насчет этого предложения. Он мог бы отказаться от этой бредовой идеи, но с другой стороны, это куда лучше чем сидеть дома без работы. И как не крути, эта работа может принести ему достаточно денег. И все же он решился: -- Ладно, черт возьми! Я думаю, стоит встретиться и обсудить все детали лично. Когда мы могли бы это сделать? -- Аригато, мистер Йоханссон! Мы обязательно доложим все это управляющему "Старр Парка"! Если он примет вашу заявку на собеседование, то вечером мы скажем дату встречи и адрес Парка! Огромное спасибо вам! Звонок окончен. Что и следовало ожидать, вечером ему перезвонили. На следующий день Байрон отправился в аэропорт, чтобы отправиться в другой конец штата. Лос-Анджелес был по настоящему большим городом, огромная столица американской киноиндустрии и телевидения, находящийся на юге штата. Быть может, если бы не бумажка показывающий адрес Парка, то он мог бы и заблудиться в нем. Фармацевт был одет в светло-коричневый костюм с красным галстуком, его слегка седые волосы были зачесаны назад, а в руках он держал дипломат с его портфолио. Чтобы доехать о Парка, Байрон вызвал себе такси. Сам "Старр Парк" находится за городом, примерно 150 километров от центра мегаполиса. Находился он за грядой холмов которые находились на пляже Малибу. На автомобиле можно было приехать за два с половиной часа. За окном автомобиля раскрывался безумно красивый вид на рельеф, а также и на сам пляж. Теплые, майские лучи солнца нежно обогревали кожу лица, сквозь стекло машины. Но Байрон от такого просто закрыл глаза солнечными очками. Он все таки на собеседование пришел, а не на отпуск. Спустя какое то время, он наконец-то приехал в этот Парк. Даже с учетом того, что Парк находился достаточно далеко от самого мегаполиса, у входных ворот стояло много посетителей. Огромная входная арка на вершине которой красовалась огромная модель шестиконечной звезды, посередине которого было "лицо" звезды, с широкими глазами и улыбкой. Эта звезда будто бы приветливо смотрела на приходящих сюда посетителей. Байрон тоже смотрел на нее, не отводя взгляд: "Это типа логотип Старр Парка такой? Ну и жуть.". За воротами находилось много всего что можно было бы представить. Кафе, игровые зоны, зоны с аттракционами, бары, комнаты страха и смеха, и многое другое. От такого зрелища разбегались глаза. Зайдя через ворота, фармацевт начал искать на карте офис, где должно проходить собеседование. Парк был огромным, можно было сказать, даже колоссальным. На карте попросту было сложно найти даже центральную зону Парка. Решив что он найдет этот сраный офис сам, Байрон развернулся. Как вдруг перед ним уже стояли двое сотрудниц близняшек. Они были слишком сильно похожи друг на друга, как две капли воды, казалось что это были абсолютно два два клона. Девушки носили белую рубашку, с желтым сарафаном. А на голове они носили трехконечную желтую корону, с той же улыбкой что и у логотипа. И что их сильно выделяло, так это их улыбки. По одному взгляду можно было понять что эти улыбки, если их можно так назвать, были ненастоящими, но натягивали они от уха до уха. Естественно такое зрелище напугало Байрона до чертиков, что со страху он выкинул свой дипломат. -- Добрый день Йоханссон-сан! Вы искали наш офис? - синхронно повторяли слова близняшки, жутко таращась на фармацевта. Конечно же мужчина со страху не мог ничего ответить. Это его, можно сказать, первый день в Лос-Анджелесе, а его уже напугали. Байрон встал на ноги, отряхивая свой пиджак и брюки: -- Эм... ну... Да! Вижу что ваш Парк очень огромный. И в нем трудно... -- Вам прямо до магазина сувениров и налево! - перебили близняшки, синхронно наводя пальцы на нужное место. Они даже моргали синхронно. Байрон поднял свой дипломат с асфальта, и пошел туда куда ему показали. -- Спасибо вам. - тихо пробормотал он. -- Мы рады помочь вам! Мужчина начал уходить от них как можно быстрее. Одна мысль о них бросало Байрона в дрожь. Вот уже он находился в главном офисе Парка. Глубоко выдохнув, фармацевт вошел туда. На весь коридор простилал ярко-красный ковер. Люстры и обои были те, которые были популярны в 50-е года. А также, темно-коричневые сосновые двери, с золотыми ручками и табличками. Это был воистину необычайно длинный коридор. Посмотрев на бумажку, кабинет для собеседований был под номером "25" , на втором этаже. Спустя десять минут поиска нужного кабинета, Байрон смог найти двадцать пятый кабинет. Открыв дверь, он вошел в комнату. Перед ним был темный офис, без каких либо рабочих столов, шкафов и даже окон. Но были четыре красных кресла, как в кинотеатрах. А уже напротив кресел красовались белые кулисы, с логотипом "Старр Парка". Байрон уселся в это кресло и начал ждать кого-то, кто будет принимать собеседование. Просидев две минуты тишины, в зале заиграла веселая музыка. И медленно раскрывались кулисы. За кулисами, находились шесть аниматроников детей. Двое аниматроников-мальчиков играли друг с другом в футбол, пиная мяч туда сюда. Трое роботов в виде трех девочек, резкими движениями играли друг с другом в куклы. А последний робот был той самой огромной шестиконечной звездой, с глазами и ртом. "Что за херня?"- подумал Байрон. Они все начали петь песню: "В парке чудес, где смех и свет, Где карусели до звёзд летят, Там воздушные шары, как планеты, И каждый день там праздник и фейерверк. Ай-ай-ай, в волшебный мир погрузимся с головой, Где аттракционы зовут нас за собой. Сладкая вата, как облака, И смех детей, как музыка..." Но когда последние ноты рассеялись в воздухе, что-то пошло не так. Один за другим, аниматроники начали заикаться, их движения стали резкими и непредсказуемыми. Вспышки искр прорезали воздух, когда их системы перегружались. Чувствовался запах горящей проводки, сердце замерло в предчувствии беды. С каждой секундой они становились всё более хаотичными, их песня превратилась в серию непонятных звуков. И тогда произошло неизбежное: один за другим, они вспыхивали ярким пламенем, их металлические тела изгибались и таяли от жара. Байрон в ужасе наблюдал за этим. Неужели каждая деталь в этом чертовом Парке хочет его напугать? Он такого зрелища у фармацевта дергало левый глаз. Но из под кулис, вышли два манипулятора с огнетушителями, которые за пару секунд облили всю сцену белой огнетушащей пеной. Внезапно, фармацевт услышал с лева от себя, кто-то громко хлопал в ладоши и искренне ликовал от увиденного. -- Отлично ребята! Вы хорошо постарались! - кричал тот. Байрон с пустым, на удивленным взглядом повернул голову на него. Это был мужчина, среднего роста, на нем был одет черный костюм с черным галстуком, с зачесанными на бок волосами. -- Ох... здравствуйте! Вы Байрон Йоханссон? Ох какая честь! - сказал мужчина. - Думаю, что было необычно узнать, что вы были первыми, кто протестировал наших аниматроников. -- Протестировал? -- Именно так! Давайте начнем наше собеседование! Я Сабуро... Сабуро Ямамото! Высший руководитель Старр Парка! Можете звать меня СтаррМэн! - сказал мужчина протягивая Байрону руку.