Я искал тебя всю жизнь

Они сидят в зале ожидания больницы. Здесь уютно - настолько, насколько это возможно. У Азирафеля мелко дрожат руки, он силится скрыть эту дрожь, но ничего не выходит. Шарлотта мрачная, ее лицо словно застыло, взгляд стеклянный. Сейчас она выглядит резко постаревшей. - У тебя есть сигареты? - Азирафель первым нарушает тишину. - Ты же не куришь?!- Шарлотта удивленно смотрит на него. - Нет, но мне нужно на что-то отвлечься.. Слишком долго…что-то не так…я…я боюсь. Шарлотта мягко приобнимает его за плечи. - Я тоже. Но, к сожалению, единственное, что мы можем сейчас сделать - это молиться. Стефан сделает все возможное. Она тихо, нервно смеется: - Когда я познакомилась со Стефаном, он был ординатором последнего года, здесь, в этой же больнице. У Энтони был очень сложный перелом, и он плохо срастался. К тому же, этот паршивец просто изводил меня дома. Мы приехали на очередную операцию, которая могла помочь, наконец-то, нормально срастить кость, но лишила бы Энтони подвижности в колене. В то время наставником Стефана был Джулиус Крайтон, светило. Он и предложил идею Стефана об экспериментальной операции. Шансы пятьдесят на пятьдесят. И я согласилась. Подозреваю, что после сегодняшней операции Энтони будет меня ненавидеть так же сильно, как был благодарен тогда… Женщина замолкает. Азирафель видит, как по ее щеке скатывается слеза. Одна, вторая, третья. Она плачет беззвучно, страшно. - Тише, - Азирафель разворачивается к Вельз, обнимает ее, позволяя уткнуться в свое плечо и спрятать от окружающих слезы, - Энтони сильный, он справится. Вельз? К ним быстрой энергичной походкой спешит Стефан Адамс. Шарлотта утирает слезы. - Как он, Стефан?!- ее голос полон тревоги и какого-то отчаяния. - Он жив, Шарлотта. Но… - Но?! Она вскакивает с кресла, прижимает ладони к груди. - Но во время операции у него дважды остановилось сердце, и во второй раз нам с трудом удалось его вернуть. Он в реанимации, пока на аппаратах, утром мы попробуем его отключить и разбудить, чтобы оценить состояние. Пока больше сказать не могу. Я могу пустить тебя к нему. - Пусть лучше он идет, - она кивает на Азирафеля. -Хорошо. Шарлотта, отойдем на минуту. Стефан отводит женщину в сторону и тихо, чтобы Азирафель не слышал, говорит: - Шарлотта, ты точно не хочешь пойти? Я могу пустить только кого-то одного. - Точно. Ему нужнее. - Шарлотта. Вельз. Я должен тебе это сказать. Мы затянули с операцией, вследствие чего произошла интоксикация и вторая остановка сердца. Мы слишком долго реанимировали, и я не знаю, каким он вернется. Есть вероятность, что он не проснется. Прости… Стефан видит, как одинокая слеза скатывается по щеке женщины и капает на пол. Она лишь горько и порывисто вздыхает. -Отведи к нему Азирафеля. Если кто и сможет найти слова, чтобы уговорить Энтони вернуться, так это он. А если нет, то пусть попрощается. - И, Стефан… - Да? - Не говори ему. - Что? - Что Энтони может не проснуться. Он еле заметно кивает и подходит к Азирафелю. - Пойдемте со мной. Перед дверьми палаты Стефан протягивает Азирафелю одноразовый халат и маску. - Вам нужно надеть, - тихо говорит он. - Да, конечно. Доктор Адамс нажимает на кнопку, и дверь автоматически отъезжает в сторону. Фелл делает неуверенный шаг вперед и видит Энтони, лежащего на широкой больничной койке. Это он и не он одновременно. Худое тело накрыто тонкой простыней, правая нога уложена на небольшое возвышение и заканчивается на уровне средней трети бедра. Повязка свежая, но на ней уже выступили первые мелкие пятна крови. Руки, лежащие поверх простыни, кажутся неестественно тонкими, и из них к стойкам тянутся полупрозрачные трубки капельниц. Мерно попискивает аппарат, отмеряющий пульс; плавно шелестит аппарат искусственной вентиляции легких. - Мы решили не будить его. Нужно дать организму отдохнуть, - тихо произносит Стефан, - Вы можете подойти ближе. - Нет,- немного резко вырывается у Азирафеля, он сам пугается своего голоса,- я…я… я не могу… Он резко разворачивается и почти бегом покидает палату, попутно срывая с себя одноразовый халат и маску. Шарлотта молча смотрит на Энтони. По щеке скатывается слеза, она стирает ее тыльной стороной ладони и старается не расплакаться. - Мы попробуем разбудить его утром, - Стефан легко сжимает ее плечо ладонью,- но уже сейчас я могу сказать тебе, что его показатели улучшились, антибиотики начали работать. - Как это будет?- тихо спрашивает Вельз. - Мы постепенно снизим дозу медикаментов и отключим его от респираторной поддержки, посмотрим, сможет ли он дышать сам. - А дальше? - Дальше он должен проснуться. - А если нет, если он не сможет дышать сам? Вы снова его подключите? - Да. - Стефан,- она всхлипывает,- я не хочу такого для него. Он не хотел бы так. Я хочу подписать отказ от реанимации, - по ее щекам градом текут слезы. - Ты уверена? - Да. Так будет правильно. Я готова его отпустить… Хорошо, я подготовлю бумаги. *** Азирафель слышит, как хлопает входная дверь. “ Энтони вернулся с работы, что- то поздно.” Мысль мелькает и тут же исчезает. “ Он не вернется, он умирает. Возможно, сегодня ты видел его живым в последний раз. Ты мог попрощаться, но сбежал. Идиот! Это все еще он. Несмотря ни на что - он. Твой Энтони.” Азирафель роняет голову на скрещенные руки. - Азирафель?- раздается над ухом голос Люсьена. Фелл поднимает голову. Сегодня Люсьен выглядит непривычно. Он одет в теплый трикотажный серый костюм, волосы зачесаны назад и закреплены ободком-пружинкой, на щеках легкая щетина. - У тебя есть ключи?- удивленно спрашивает Азирафель. - Да, - он говорит это как само собой разумеющееся, - я звонил минут десять, но ты не открыл. Извини, что так долго, приехал, как только смог. Что случилось? Где Энтони? - Он в больнице. Ему ампутировали ногу. Он еще не приходил в себя после операции, и я так понял, что нет никаких гарантий. - Как это произошло?- Люсьен садится напротив, снимает с подставки чистый стакан, щедро льет виски из полупустой бутылки, стоящей перед Азирафелем. - Мы пошли на каток на ярмарке… - И ты его пустил?!- восклицает Люсьен. - А ты смог бы его остановить,- огрызается Фелл. - Нет. Он чертовски упрямый. Анн уже знает? - Только о том, что он в больнице. - Понятно. Что было дальше? - В нас врезался ребенок, Энтони ушиб колено, образовалась гематома. Он отказался ехать в больницу сразу… - Как это на него похоже. Чертов Патрик, до него все было нормально. -Что за Патрик? -Он не рассказывал? -Только о том, что эти отношения закончились из-за его травмы. -Они жили вместе больше года. Цапались, правда так, что полдома слышали. Патрик странный был, он мне сразу не понравился, но я не лез, высказал свое мнение и все. Он был слишком отстранённым, слишком высокомерным, требовательным и нетерпимым. Он очень часто высказывался резко об инвалидах или людях с лишним весом. Я вообще не понимаю, как он, с его, высокими стандартами, не заметил, что Энтони прихрамывает. В итоге он бросил Энтони, когда тот не смог продолжать поход по Гранд Каньону. - Серьезно?! - Да. - Так вот откуда его вечные сомнения в себе, - задумчиво тянет Азирафель. - Какие сомнения? -Он не принимает помощь и, похоже, считает, что от него одни проблемы. -Это все после Патрика. Он стал скрывать свою хромоту. В ваши первые выходные он, чтобы не хромать, вколол наркотический анальгетик. -Что?! - Ты не знал? Ты ему очень нравился. Ему хотелось показать себя с лучшей стороны. - Но, я же видел его на костылях, я знал, что у него больная нога, с самого начала! - В этом весь Энтони. Та история сильно на него повлияла,- Люсьен вздыхает, делает глоток виски, - можно я покурю? Азирафель пожимает плечами. -Я не против, я бы даже составил тебе компанию, но я не знаю как к этому отнесся бы Энтони. Без него я чувствую себя здесь чужаком, я хотел поехать к себе, но не смог. Здесь у меня будто бы есть надежда, что он вот-вот вернется. Что он просто задерживается на работе. Люсьен протягивает ему пачку тонких ментоловых сигарет и зажигалку. - Он сам не прочь покурить после секса, - он осекся и замолчал, - прости. - Да, что уж там. Я знаю, что вы были любовниками, - Азирафель щелкает зажигалкой, прикуривая сигарету, - Красивая вещица. Он рассматривает переплетающийся орнамент из змей и веток на корпусе зажигалки. - Да, - Люсьен забирает зажигалку и тоже закуривает, - Энтони подарил. - Почему вы не вместе?- спрашивает Азирафель, - вы так похожи. Когда я первый раз увидел вас рядом, то был уверен, что вы все еще в отношениях. Я жутко ревновал тогда. До сих пор стыдно, как вспомню. Люсьен хрипло рассмеялся: - Энтони мне рассказывал. Держу пари, что ты познакомился с его альтер эго. Черт, прости. Не умею держать язык за зубами…Мы были вместе, недолго. Тяжело жить со своим отражением. Да и Энтони, он романтик. Может, он и не показывает этого, но он хочет, чтобы было как в книжке: раз и на всю жизнь. - Ты его хорошо знаешь. Вы давно знакомы? -Да, лет пятнадцать. Азирафель, я могу спросить тебя? -Спрашивай. -Ты готов его принять? -Ты о чем? - Азирафель удивленно смотрит на Люсьена. -Я о том, что теперь у него нет ноги. Он дал согласие на операцию? -Вельз подписала согласие, когда он потерял сознание,- тихо говорит Фелл. -Так я и думал. Когда он придет в себя, он будет отталкивать всех. Ты готов к такому? -Ты думаешь, что я брошу его потому, что он стал инвалидом? Ты не понимаешь, он нужен мне любой, лишь бы живой! Я боюсь, что сейчас мне позвонит Шарлотта и скажет, что его больше нет! Я ненавижу себя за что уехал! За свою слабость!- Азирафель кричит. -Успокойся!- жёстко перебивает его Люсьен,- Поедешь в больницу утром. Только тебе нужно протрезветь. Есть пара вариантов проверенных. -Поспать, например, - тихо говорит Азирафель. -Поспать это часов восемь, а сейчас три часа ночи, в больницу лучше часам к девяти ехать. -Приму холодный душ сейчас, и аспирин с утра, - решает Фелл, он встает. -Я отвезу тебя утром. Посплю в гостевой спальне. -Спасибо. Люсьен? -Что? -Ты его любишь? -Да. Но я не его история.