Я искал тебя всю жизнь

Энтони неподвижно сидит в кресле напротив камина и смотрит, не моргая, в одну точку. Его пальцы крепко, до побелевших костяшек, сжимают стакан с виски. -Энтони,- тихо зовет Шарлотта и мягко касается его плеча. Кроули не реагирует. -Энтони!- зовет она чуть громче,- Тони! Кроули продолжает смотреть в огонь. -Джошуа!!! -А?! Что?! - Энтони часто-часто моргает, как будто выходит из транса. - Что случилось? - Как ты? - Нормально, но все еще в шоке от этого Рождества. И не зови меня Джошуа, ты же знаешь - ненавижу, когда меня так зовут. - А ты отзывайся, когда я к тебе обращаюсь, - Вельз устало улыбается,- действительно, просто сумасшедшее Рождество. Но ты совершил рождественское чудо! - Я?! Слушай, меня до сих пор трясет. Ты не знаешь, сколько я выпил? - Достаточно,- отвечает Шарлотта,- и я думаю, что тебе хватит, - она забирает у него стакан и делает большой глоток, морщится, - пойдем спать, я вам гостевую спальню приготовила. - Бри или Франклин не звонили? -Франклин звонил. И с Бри, и с малышом все в порядке, - к ним подходит Азирафель, - их завтра выпишут. - Ох, прямо камень с души, - Энтони облегченно выдыхает. - Знаешь, - говорит Вельз, - увидев тебя сегодня, то, как ты успокаивал Бри, как помог ей. .. Я не понимаю, почему ты не пошел в хирургию, как хотел изначально. - Вельз, потому что меня трясет от ужаса и осознания того, что в моих руках чья-то жизнь. И мне тяжело даются мгновенные решения. Я сегодня как в трансе каком-то был. - И ты отлично справился! - Да, но надеюсь, что впредь моя помощь живым будет ограничиваться первой помощью упавшим в обморок студентам, - Энтони смеется, - а теперь пойдемте спать. Это был длинный день. Очень длинный. На утро Кроули ждал неприятный сюрприз. Колено опухло, кожа покраснела и была горячей, повязка пропиталась кровью. Закрывшись в ванне Энтони снял повязку, критически осмотрел колено. Ехать в больницу не хотелось. “ Все не так уж и плохо”,- решает Энтони, осторожно прощупывая коленку. Он смачивает кусочек бинта в перекиси и прикладывает к месту, в котором накануне сделал разрез. Через пару минут он осторожно снимает бинт и вместе с ним корочку с раны. Из разреза вытекает немного крови и мутного гноя. “ Вот черт! Неужели, что-то попало? Ладно, завтра вернемся в Лондон, покажусь Стефану.” Энтони густо накладывает мазь с антибиотиком на ранку и наклеивает новую повязку. К вечеру повязка пропитывается гноем, да так сильно, что пятно проступает на джинсах. Это удается скрыть от Вельз, но не от Азирафеля. -Собирайся, поехали в больницу, - строго говорит он. -Перестань, это может подождать до утра,- отмахивается Кроули. -Выглядит ужасно,- тихо добавляет Фелл, наблюдая, как Энтони с тихим шипением обрабатывает колено. Кожа красная, горячая даже на вид. Кроули бросает в ведро уже вторую повязку, пропитанную гноем и кровью. -Не глупи, поехали сейчас. -А смысл? Стефана там сейчас нет, он будет только утром. И это не экстренный случай, мы просидим в приемном отделении до утра. Поедем утром. -А хуже не будет? -Нет. “ Куда уж хуже”, - про себя думает Энтони - нога болит и плохо сгибается. Он чувствует слабость; кажется, поднимается температура, начинает саднить горло и закладывать нос. " Вот только простуды мне не хватало для полного счастья, "- думает он. Но он молчит, так как не хочет волновать Азирафеля и Вельз, да и Мишель осталась с ними до завтрашнего утра. Утром становится ясно, что ехать в больницу нужно было вечером. У Энтони сильный жар; краснота и отек расползлись по ноге вверх и вниз. Кроули с трудом встает и доходит до ванной. Его глаза лихорадочно блестят, на коже выступил холодный липкий пот, он непривычно бледен. Азирафель входит в ванну в тот момент, когда Энтони тошнит над раковиной. -Боже мой! Энтони, милый!- Фелл успевает приобнять Кроули за плечи, не дав упасть. -Все нормально, - хрипло говорит Энтони. -Мы едем в больницу, сейчас же. Не спорь! Где твой телефон? Звони Стефану. -А как же Мишель? - слабо возражает Кроули. -Я думаю, что Шарлотте не составит труда присмотреть за ней еще пару часов. Франклин заберет ее сегодня после обеда. Сможешь сам одеться? Я заведу машину. -Да. Азирафель помогает Кроули вернуться в спальню. Усаживает его на кровать, кладет рядом с ним теплый спортивный костюм темно-зеленого цвета и две пары носков: тонкие хлопковые и шерстяные. -Я позову Шарлотту,- тихо говорит Фелл и легко касается губами лба Кроули.- Какой ты горячий! -Не надо, я сам справлюсь, - Энтони ловит ладонь Азирафеля,- не говори ей - от меня достаточно проблем. -Энтони! У тебя жар! Иначе я не могу объяснить ту ерунду, что ты несёшь. О каких проблемах ты говоришь?! Ты заболел, так бывает. Ты же ухаживал за мной,когда я в прошлом месяце валялся с кишечным гриппом! -Ага, а потом мы с тобой лежали вместе, так как я тоже подхватил его, - Энтони слабо улыбается. -Я люблю тебя, - Фелл садится рядом с Кроули и обнимает его, нежно касается губами его виска. -И я люблю тебя. Вот только ты уверен, что тридцать три несчастья в моем лице тебе нужны? -Я тебя сейчас стукну! -И будешь прав, - Кроули смеется. -А то!- Азирафель улыбается, наклоняется и целует Энтони,- я все же попрошу Шарлотту связаться со Стефаном. -Хорошо,- соглашается Энтони, - только не надо ее звать мне на помощь, с одеждой я справлюсь. Принеси мне Ибупрофен и воду, пожалуйста. И, наверное, стоит позавтракать, чувствую, мы застрянем в больнице надолго. Энтони еще не подозревает, насколько окажется прав... Стефан ожидает их в приемном отделении. -Что случилось, Энтони? -Я упал. - Энтони умалчивает о том, как это произошло. -Почему сразу не приехал? -Не хотел встречать Рождество в больничной палате, да и не думал, что будет так. Была небольшая гематома подкожная, я вскрыл сам, казалось, что ничего серьезного. А сейчас вот загноилось и побаливает. Я вчера сделал повязку с антибиотиком, но лучше не стало. -Еще у него температура, но этот упрямец отказался ее мерить,- жалуется Азирафель. -Давай, переодевайся в больничную сорочку, и мы посмотрим, что с ногой. Я вызову ординатора и вернусь, - говорит Стефан. Он уходит и задергивает за собой ширму, отделяющую койку от других пациентов. -Не уезжай, останься со мной, - просит Энтони, пока Азирафель помогает ему переодеться в больничную сорочку. -Я и не думал,- отвечает Фелл и легко касается губами лба Энтони, - ты очень горячий. Как ты себя чувствуешь? -Не очень. Хочется спать,- вздыхает Кроули, - и я не хочу оставаться здесь. У меня много неприятных моментов связано с больницей и этим отделением в частности, - он слабо улыбается, вытягивается на больничной койке, Азирафель накрывает его одеялом. -Температура 39 и 5, - сухо сообщает медсестра. -Не нравится мне твое колено, - задумчиво говорит Стефан, после осмотра, - я оставлю тебя на ночь в отделении. -Может, я домой поеду? Азирафель присмотрит за мной и привезет на осмотр завтра, - просит Кроули. -Нет, у тебя ангина - это раз, абсцесс на месте гематомы - это два. Остаешься, не спорь. К тому же ты обещал набрать вес, но по тебе незаметно. -Я набрал, - возмущается Энтони, - два килограмма. -А надо минимум шесть, - справедливо замечает Стефан, - сейчас сделаем снимок колена и вскроем абсцесс, я поставлю дренаж, промоем антибиотиком и останешься до утра. Если жар спадет и рана завтра будет чистой, то выпишу домой. Согласен? -Да. -Мистер Фелл, - Стефан поворачивается к Азирафелю,- в виде исключения вы можете остаться с Энтони, ему не помешает помощь близкого человека, да, и у нас, в связи с праздниками, нехватка персонала. Вы можете подождать в зоне ожидания или кафетерии: я позвоню вам и провожу в палату, когда мы закончим. -Ну как там? - спрашивает Энтони. -Все не так уж и плохо, судя по снимкам. Сейчас освободится третья смотровая, там и вскроем твой абсцесс, но не обессудь - делать под местным обезболиванием буду,- отвечает Стефан. -Не проблема, я потерплю. -Как ты упал? -Мы пошли на каток на ярмарке, и я не смог мимо пройти. Азирафель говорил, что это плохая идея, но я не послушал. Я знаю, что дурак. -Ты просто очень увлеченный, - вздыхает Стефан, - я много лет оперирую спортсменов и знаю, что мои рекомендации рано или поздно уходят на задний план. - В меня ребенок врезался, и я упал. Глупо. На следующий день гематома вздулась, крови под кожей было много, я и вскрыл. Рана чистая была. А вечером я, так получилось, роды принял, на дому. Бри, бывшая Азирафеля, стала рожать, до госпиталя не успевали. Я весь был в биологических жидкостях, - Энтони вздыхает, - может что то попало тогда, я, признаться, в таком состоянии после был, что даже и не помню, менял повязку или нет. -Роды-то успешно принял? -Да. Не представляю я, как ты с живыми работаешь. То ли дело у меня. Спокойно, обстоятельно, без спешки... -Лучше вы к нам, - Стефан смеется, у него пиликает телефон, - О, вот и смотровая свободна, давай приведем все в порядок. Энтони тихо шипит сквозь стиснутые зубы: местного обезболивающего явно не достаточно, но он терпит. -Почти закончил, - говорит Стефан. - Как там дела?- Кроули смотрит в потолок, хотя ему очень хочется приподняться на локтях и посмотреть в рану. - Абсцесс изолирован, затеков нет. Остеомаляции тоже. Сейчас промою антибиотиком и дренаж поставлю, как и говорил, посмотрим, как будет завтра. Но посев я сделаю, на всякий случай. Энтони облегченно выдыхает. Утром по дренажу из раны продолжает течь гной. Жар не спадает. Энтони чувствует слабость. -Тебе нужно поесть, - говорит Азирафель и пододвигает тарелку с паровым омлетом ближе. -Не хочу, спасибо, - Энтони отодвигает столик от себя,- хочу поспать. -Выпей хотя бы сок, - просит Азирафель. -Хорошо. Энтони выпивает полстакана апельсинового сока. -Все, больше не могу,- он отдает стакан Азирафелю. -Потом еще попьешь. Поспи, я разбужу тебя. -Да, пока Стефан не пришел с обходом. Ты же не уедешь? -Нет. Спи. Два дня в больнице превращаются в неделю. Азирафель видит , что с каждым днем Энтони становится все хуже и хуже. Температура упала до приемлемых значений, но все равно повышена, а рана не очищается. К концу недели небольшой разрез на колене превращается в огромный: от колена до лодыжки. Кроули осунулся, похудел, он почти не встает и все больше спит. Антибиотики не работают. Доктор Адамс мрачнеет с каждым днем. -Мне нужно с тобой серьезно поговорить, Энтони, - Стефан со вздохом опускается в кресло у койки. -Да, слушаю, - голос у Энтони тихий, слабый. -Наедине. -У меня нет секретов от Азирафеля. Так что говори. -Хорошо. Я посмотрел снимки, и последняя перевязка мне не понравилась. -О чем ты? -Гной расплавляет кость. Антибиотики не срабатывают. Энтони, мне жаль, но я вынужден рекомендовать ампутацию. -Нет. -Ты понимаешь, что мы ничего не можем сделать? Нужно действовать сейчас, пока у тебя не началось заражение крови! -Я сказал - нет. Пробуйте другие антибиотики, уберите кусок расплавленной гноем кости! Да что угодно! -Энтони, - начинает Азирафель. -Я сказал! НЕТ! -Хорошо,- вздыхает Стефан. - Я попробую что-то сделать, но это последний вариант. Если не выйдет, то… -Пробуй, - отчаянно шепчет Кроули. *** Азирафель догоняет Стефана в коридоре. -Доктор Адамс! -Да? - Стефан останавливается. -Я понимаю, что, по факту, вы не можете мне ответить, но насколько все плохо? - Азирафель говорит тихо. -Я бы связался с Шарлоттой. Она его доверенное лицо, и она может принимать решения. Я не имею права говорить о состоянии Энтони, но я бы не хотел, чтобы он пополнил мое врачебное кладбище, поэтому скажу, как есть. Все очень плохо, сегодняшняя процедура ничего не даст. Она болезненная и бесполезная, и даже если она каким то чудом поможет, то Энтони будет очень сильно хромать. Подвижности в ноге не будет. Ему скоро не будет больно потому, что нервы тоже умирают. Анализ крови говорит о начинающемся сепсисе. Чем быстрее ты привезёшь Вельз, тем лучше. Он будет упираться до последнего. Если кто и сможет его уговорить, то только она. -Но откуда вы знаете, что он ей не сказал? -Не сказал. Потому что Шарлотты здесь нет. А я не имею права ей звонить по поводу Энтони без его ведома. -Хорошо, я привезу ее. Энтони уснул, измученный слабостью и неспадающей температурой. Азирафель укрывает его пледом и тихо выскальзывает из палаты. Коридоры отделения пусты, уже поздно. Он выходит на лестницу, достает телефон и набирает номер Шарлотты. -Азирафель? - ее голос сонный и удивленный, - что-то случилось? -Да, - тихо говорит Фелл, - ты можешь приехать в госпиталь? -Да, конечно. Что-то с Энтони? - Да, его нога, все плохо, насколько я понял и. ..- он замолкает. -Что?! - Тебе лучше поговорить со Стефаном, пожалуйста, приезжай как можно скорее. Или хочешь, я приеду и заберу тебя? - Нет. Нет. Будь там, я буду через пару часов. Я еду. -Шарлотта. -Да? -Будь осторожна. *** Шарлотта нервно вертит пустую кофейную чашку в руках. Чашка выскальзывает из пальцев, падает на пол и со звоном разлетается на мелкие кусочки. -Прошу прощения, - рассеянно говорит она. -Ничего страшного, - отвечает Стефан. -Что мне делать?- она в отчаянии смотрит на Стефана. -Мне тяжело это говорить, но я думаю, что вам лучше не видеться. -Почему? -Ты знаешь, что Энтони просил не звонить тебе? -Мне позвонил Азирафель. -Да, это я попросил его. Днем я в очередной раз санировал рану. Кость расплавилась, от мышц ничего не осталось и, даже если инфекция отступит, я не смогу ничего сделать. Ногу придется ампутировать. Мне жаль. -Но почему ты не хочешь, чтобы он знал, что я приехала?! -Потому, что он категорически против моего плана. Он скорее умрет, чем даст согласие на операцию. Пока что он в сознании, но интоксикация нарастает. Это вопрос времени. Если он узнает, что ты здесь, или если ты попробуешь его уговорить, он может исключить тебя из списка доверенных лиц, и тогда я боюсь, что мы уже ничего не сможем сделать. -Хочешь сказать, что ты вызвал меня, чтобы я подписала согласие, когда Энтони отключится?! -Да. Шарлотта, ты можешь подать на меня жалобу, но я не хочу, чтобы он умер. -Я тоже. Ты же знаешь мою историю. Я слишком дорожу им. Я подпишу. Шарлотта делает большой глоток кофе. -Жаль здесь нет чего покрепче,- горько говорит она. Они с Азирафелем сидят в кафетерии. -Да, - со вздохом соглашается он, - Шарлотта, а почему Вельз? Она внезапно тепло улыбается и говорит: -Так меня звала Софи, мама Энтони, мы были близкими подругами. Когда Энтони был совсем маленьким, ему тяжело было выговаривать мое имя, а Вельз, коротко и звонко, ему нравилось. -Можно спросить? -Да. -Энтони - единственный твой ребенок? -И да и нет, - она вздыхает, молчит какое- то время и продолжает: -Я была молодой, амбициозной дурой. Каталась до изнеможения: победа любой ценой. Олимпийские игры - это испытание, но еще большее испытание - это подготовка к ним. Мы с Гавриилом только поженились, и я узнала, что жду ребенка. Срок был очень маленьким, до игр оставалось три недели. Я решила, что выступлю, я хорошо себя чувствовала. Я рассудила так: “ я могла узнать об этом и после них, а значит беременность не помешает мне выступить”. Я вышла на лед. -Ты же взяла золото. Я знаю, что ты дважды выступала и дважды брала золото. -Да. На первых играх мне было шестнадцать, а вторые стали для меня последними. Вечером, после выступления, открылось кровотечение, меня спасли, а беременность сохранить не удалось. Когда я проснулась после операции, мне сказали, что им пришлось удалить матку, чтобы меня спасти… Азирафель видит, как в глазах Шарлотты блестят слезы. Он берет ее за руку. Слова не нужны. -Я ненавидела себя за то, что вышла на лед. Ненавидела за то, что не смогу подарить мужу детей, которых он так хотел. Я просила его уйти, хотела уйти сама. А он остался. Он был моим светом, моим всем… По щекам текут слезы, но она улыбается грустной и теплой улыбкой. Ее рассказ становится сбивчивым, отрывистым. -Софи. Она была совсем одна, у нее не было родителей, не было мужа, она жила балетом. Но она была такой легкой, такой неземной, она все делала играючи. Она была потрясающей балериной. Софи легко поставила карьеру на паузу. И она никогда и никого не просила о помощи…Мы с Гавриилом стали крестными родителями Энтони… Софи часто оставляла Энтони нам, а мы были только рады. Энтони, наверное, рассказывал тебе, что это я поставила его на коньки. Иногда, я жалею об этом. Он был фанатично влюблен в лед, больше, чем я. Может быть, займи я тогда его чем- то другим, он не умирал бы сейчас? Я так боюсь его потерять... Я обещала Софи, что с ним будет все хорошо... Я, чувствую, что не справилась. -Я тоже боюсь его потерять, - тихо говорит Азирафель. *** -Энтони, мне очень жаль, - говорит Стефан, - но твои анализы не стали лучше, интоксикация нарастает. Антибиотики не работают, от кости ничего не осталось, мне придется удалить то, что осталось от сустава. -Нет, - голос Энтони тихий и слабый. Теперь, он напоминает свою тень: чрезмерно худой, черты лица болезненно заострились, под глазами залегли глубокие тени, волосы потускнели, и в них как будто стало больше седины. Кожа посерела, глаза потухли. -Ты понимаешь, что без этой операции ты умрешь? - спрашивает доктор Адамс -Энтони, пожалуйста, - шепчет Азирафель и крепко сжимает узкую холодную ладонь. -Нет. Я не хочу быть калекой. -Энтони, - Стефан не теряет надежды достучаться до него, - сейчас делают отличные протезы, ты сможешь жить обычной жизнью. -Нет. Это последнее слово. -Я дам тебе время подумать. -Мой ответ не изменится. Стефан молча выходит из палаты. -Энтони, милый, - отчаянно шепчет Азирафель, - соглашайся. -Нет. -Ты умрешь без этой операции. -Пускай, но я не буду калекой, не буду обузой. -А как же я? Как я буду без тебя? Как же Вельз?- выдает свой последний аргумент Азирафель -Она переживет, и ты тоже. Ты найдешь нормального. -А если мне нужен ты?! -Я… Энтони замолкает на полуслове и теряет сознание. Приборы, подключенные к нему, начинают тревожно стрекотать. -Энтони, - в ужасе вскрикивает Азирафель. Он судорожно жмет на кнопку вызова персонала. В этот же момент в палату входят доктор Адамс, Вельз и пара медбратьев. -Шарлота, ты официальный представитель мистера Энтони Кроули. Ты даешь разрешение на проведение операции? -Да, -выдыхает Шарлотта. Она берет протянутый Стефаном планшет с согласием и ставит свою подпись. -Везите в третью, - коротко говорит Стефан медбратьям. - Вельз, вы с Азирафелем можете подождать в зоне ожидания. Я выйду после. Шарлотта, ты только что спасла ему жизнь. Она грустно опускает голову, Азирафель, приобнимает ее за плечи и выводит из палаты.