Я искал тебя всю жизнь

В воскресенье Азирафель приехал в больницу рано, чтобы вместе с Энтони сходить на занятие по лечебной физкультуре. Он познакомился с молодым энергичным реабилитологом Стивеном. Стивен был коренастым, широкоплечим брюнетом с короткой стильной бородкой. Азирафелю он напоминил гнома из экранизации Хоббита. Фелл с удовольствием наблюдал за работой Стивена. За тем как он бережно и терпеливо относится к своим пациентам. Занятия длились около часа. Небольшие блоки активности реабилитолог чередовал с отдыхом и подробным рассказом о том что можно, а что нельзя делать после операции на колене. -Спасибо, за столь подробные рекомендации, — сказал Азирафель. -Я очень приветствую совместные посещения первых занятий. Близкие люди хорошо стимулируют моих пациентов выполнять рекомендации. Операция испытание для пациента, как и последующая правильная реабилитация. Поддержка близкого человека очень важна в такой период. Мистеру Кроули очень повезло, что у него такой вовлеченный супруг. Азирафель смущенно отводит взгляд, а Энтони сухо замечает: -Мы не женаты. -Ох, прошу прощения. -Ничего страшного, — отвечает Энтони. -Мистер Кроули, у меня есть для вас еще одна рекомендация. Вам нужно немного набрать вес. Я понимаю, вы в прошлом профессиональный спортсмен, и у вас есть определенные привычки, но сейчас для восстановления вам необходимо полноценное питание. Вас записать к нашему консультанту по питанию? -Нет, спасибо. Думаю, я справлюсь. -Хорошо. Тогда, больше вас не задерживаю, рекомендации и упражнения я выслал вам на почту. Жду вас через месяц. Выписка затянулась. Документы уже были готовы, нужна была только подпись доктора Адамса и его финальный осмотр, но он задерживался в операционной. В очередной раз получив порцию извинений от медсестры по поводу задержки документов Энтони вздохнул и спросил: -Мы можем сходить в кафетерий? Или я должен быть в палате? -Конечно, мистер Кроули, вы можете сходить в кафетерий, но только в сопровождении вашего мужа, — с улыбкой отвечает медсестра. -Мы не женаты, — со вздохом поправляет ее Кроули. -Извините. -Ничего страшного. -И пока вас не выписали все перемещения по больнице в инвалидном кресле. -Хорошо. Энтони вздыхает. -Ну что? — к нему подходит Азирафель, — тебе разрешили спуститься в кафетерий? -Да, но только в инвалидном кресле. -Что ж. Значит будем выполнять правила больницы. Энтони устраивается в инвалидном кресле предложенном медсестрой и терпеливо ждет пока Азирафель отнесет в палату его костыли. -Вам лучше воспользоваться лифтом в восточном коридоре, — советует медсестра. -Хорошо, — отвечает Азирафель и мягко толкает кресло перед собой. -Все думают, что мы женаты, — сетует Энтони. -Это плохо? — спрашивает Фелл. -Нет. Просто ты слишком меня опекаешь. Поэтому все так думают. -Ты такой ворчливый сегодня, — смеется Азирафель, — и я хочу о тебе заботится, что в этом плохого? Тем-более сейчас ты в этом нуждаешься. -Перестань быть таким милым, — Энтони продолжает ворчать, но улыбается. -Перестану, — Фелл наклоняется к самому уху Кроули и шепотом добавляет — дома. Энтони вздрагивает. И тихо спрашивает: -И что же меня ждет дома? -Узнаешь вечером, — многообещающе улыбается Азирафель. Они пообедали в кафетерии и пили кофе во внутреннем дворике госпиталя, где был разбит небольшой сад, когда у Энтони зазвонил телефон и медсестра сказала, что доктор Адамс подписал выписку и готов его осмотреть перед тем как отпустить. -Ну, что, рад, что через пару часов окажешься дома? — спрашивает Фелл закатывая кресло-каталку в лифт. -Очень. Заедем по пути в магазин? Хочу домашней еды, — Энтони запрокидывает голову и смотрит на Азирафеля. -Конечно. Что бы ты хотел? — улыбается тот. -Что-то простое. Рыбу или стейк и овощи. -Отличная идея. -Тебе нужно заехать за вещами? — спрашивает Кроули. -Нет, я все взял. Но тебе придется поделиться со мной, как минимум, одной полкой в шкафу. Перед осмотром Стефан настоял на повторных снимках. Осмотрел послеоперационный шов вертикально пересекающий колено. Довольно хмыкнул увидев снимок на экране компьютера. -Ну что ж. Поздравляю! Надеюсь на твою сознательность в период реабилитации. Три недели ходишь с помощью костылей и еще две с одним со стороны здоровой ноги. Никаких экстремальных нагрузок, ударов, переохлаждений. Гулять можно и нужно. Желательно каждые тридцать- сорок минут делать перерыв в сидячей работе. Легкая гимнастика каждый день, думаю, что лист с упражнениями от Стивена ты уже получил. И, Энтони, нужно что-то делать с весом. -Дался вам этот вес. Я наберу, понимаю все, — Энтони тяжело вздыхает. — Записать тебя на консультацию к диетологу? — Нет, — Кроули раздраженно фыркает, — Я обещаю, что к следующему приему наем пару килограмм. — Хорошо, — Стефан улыбается, — тогда жду тебя через месяц. Энтони разобрал пакет с покупками. На улице уже стемнело. Свет горит только над барной стойкой и над рабочей поверхностью, большая часть кухни утопает в темноте. Он стоит балансируя на левой ноге, правая согнута и стопой упирается в коленку левой. Азирафель несколько минут молча созерцает эту картину и наконец спрашивает: -Удобно? -А? Ты о чем? — непонимающе смотрит на него Энтони и продолжает методично отрывать хвостики у стручковой фасоли. -Стоять в такой позе. -Да, — Кроули улыбается, — неужели ты так никогда не делаешь? -Нет, — Фелл качает головой, — Бри так часто стояла, когда готовила и Мишель, иногда, так стоит. -Я у Вельз перенял, как-то само собой. Хотя, мне казалось, что эта привычка больше женщинам присуща. Азирафель подходит к Энтони и обнимает, прижимается грудью к спине, его ладони ложатся на узкие бедра. Он легко касается губами шеи Энтони. -Ну ты то совершенно неженственный, — шепчет он. -Энтони тихо усмехается. Ладонь Азирафеля соскальзывает с бедра и легко сжимает член Кроули через ткань. -Определенно, очень мужественный, — продолжает шептать он. -Ты этим определяешь мужественность? — с усмешкой спрашивает Энтони. -Нет, — он усмехается, — Просто пристаю к тебе… Ох, ты не представляешь, как я соскучился, — тихо говорит Азирафель. Теперь он нежно поглаживает талию Энтони. Прижимается к нему всем телом, вновь легко целует в основание шеи. — Я тут понял одну вещь, — продолжает он. — Ммм, какую? — хитро спрашивает Энтони, он переступает с ноги на ногу, легко покачивая бедрами, потираясь ягодицами о пах Азирафеля. — Я плохо сплю без тебя. — Спишь? — со смешком спрашивает он, — мне кажется когда мы вместе, то почти не спим. Азирафель задирает футболку Энтони и проходиться легкими поцелуями вдоль позвоночника сверху вниз. -Эй, мне нужно в душ, — тихо говорит Кроули. -Потом, — жарко выдыхает Фелл куда-то в поясницу и ведет кончиком языка по позвоночнику вверх, стягивает с Энтони футболку, укладывает его животом на барную стойку: -Сможешь так устоять? — он легко трется кончиком носа о шею у самой кромки волос. -Да, — сипло выдыхает Энтони, он чувствует ладони Азирафеля на своих бедрах, чувствует его возбуждение. Ноги начинают дрожать, в джинсах становится тесно, а когда Фелл снова слегка сжимает его член через ткань, с губ Кроули срывается первый стон. -Хороший мальчик, — шепчет Азирафель и ловко расстегивает джинсы Энтони, стягивает их вниз вместе с бельем, садиться на корточки и осторожно помогает снять их, отбрасывает в сторону. Он покрывает нежными невесомыми и слегка щекотными поцелуями бедра, ягодицы, поясницу, спину Кроули. Ладони неспешно скользят по телу поглаживая. -Может все же в кровать? — слегка обеспокоенным шепотом спрашивает Фелл. -Хочу здесь, — выдыхает Кроули. Он осторожно поднимает правую ногу и опирается бедром о мягкое сиденье барного стула, — думаю, так будет удобнее? Только все равно придется прогуляться до спальни, я не храню презервативы и смазку на кухне. -Не придется, — Азирафель демонстративно щелкает крышечкой флакона со смазкой. -Так ты спланировал это? — с притворным возмущением спрашивает Энтони, бросая предвкушающий взгляд на Азирафеля через плечо. -Да, как и наш прошлый секс на столе. -Ты. Ммм ммм ахах,. Энтони сдавленно стонет, когда скользкая ладонь Фелла с нажимом потирает головку его члена. Он ведет бедрами и начинает самостоятельно толкаться в кулак. -Так не пойдет, дорогой, — шепчет Азирафель, — я хочу чтобы ты кончил на мне, — он покрывает влажными поцелуями шею и плечи Кроули. Энтони чувствует как холодная смазка капает между ягодиц и теплые пальцы нежно поглаживают вход. Он судорожно выдыхает когда в него проскальзывает палец, стонет, когда Азирафель задевает кончиком пальца простату. -Такой узкий и такой горячий, — шепчет Азирафель и проталкивает второй палец, теперь он одновременно надавливает и потирает бугорок простаты двумя пальцами, движения короткие, похожие на вибрацию, жесткое тягучее движение ладонью по члену, надавить внизу живота одновременно с движениями пальцев внутри. Энтони кажется, что он сейчас кончит, ощущение наслаждения острое, невыносимое, он громко кричит и вцепляется пальцами в край столешницы. -Вот так, мой хороший. Мне нравиться слышать как тебе хорошо, — он снова широко проводит языком по спине от копчика до шеи, прикусывает кожу у уха. Кроули слышит, как звякнет пряжка ремня, как вжикает молния джинсов, шуршит упаковка вскрываемого презерватива. Капли холодной смазки на коже, сладкое, слегка болезненное давление, восхитительное чувство наполненности. Энтони хрипло стонет. -Сейчас, мой сладкий, — ладонь Фелла рвано скользит по члену, движения бедрами тягучие сильные, резкие. Оргазм накрывает Энтони внезапно, он кричит, и чувствует как по щекам текут слезы. -Прости дорогой, не могу больше…- шепчет Азирафель, одна его рука ложится на бедро, вторая на плечо, несколько сильных грубых толчков и он кончает с хриплым стоном. Энтони продолжает обессиленно лежать животом на столе, он чувствует тяжесть Азирафеля навалившегося сверху. Морщится от легкой боли, когда Фелл отстраняется. Он приподнимается на локтях, затем выпрямляется и разворачивается, опирается о стол. Азирафель раскрасневшийся и растрепанный, он так и не снял рубашку, а его джинсы болтаются где-то в районе щиколоток. -Отлично выглядишь, — с улыбкой говорит Энтони. — Ты тоже- улыбка Азирафель крайне похабная и самодовольная, но она исчезает когда он замечает дорожки от слез на щеках Кроули. — Я сделал тебе больно? — его голос обеспокоенный, во взгляде паника. -Нет, — спешит успокоить его Энтони, — ты сделал мне очень хорошо. Пойдем в душ? Фелл выпутывается из джинсов и белья, снимает рубашку. Кидает одежду на стул. -Пойдем. Теплая вода смывает все — запах пота, запах больницы и запах тревоги. Азирафель довольно вздыхает и закрывает глаза, длинные белесые ресницы тут же слипаются от воды. Он наслаждается мягкими объятиями и нежными касаниями рук Энтони. -Хорошо? — улыбается Кроули. — М-ммм… — Ты такой красивый, — Энтони обнимает Фелла за талию, поглаживая бока, прижимается кожа к коже, нежно трется носом о его щеку. Мягкость и аромат кожи Азирафеля, тёплый пар в душевой, усталость после секса… Энтони чувствует, как накатывает усталость и глаза начинают слипаться сами собой. -Пойдем, — Фелл мягко целует его в губы, выключает воду, — Кажется, ты готов заснуть прямо здесь. -Ох, ты же знаешь, — сонно посмеивается Кроули, — Черт, ненавижу эту свою черту. Прости… -Перестань, не извиняйся, это мило, — серьезно говорит Азирафель, накидывая на плечи Энтони большое махровое полотенце, — Ты устал. Все же операция, больница… Это выматывает, пойдем в постель, — он кладет ладони на плечи Кроули, мягко подталкивая его к двери. -Не дойду так, — качает головой Энтони, дай костыли. -Они остались на кухне. Держись. Азирафель легко подхватывает его на руки, про себя отмечая, что Энтони, кажется, похудел за прошедшую неделю, или он просто успел забыть, насколько тот легкий. -Отдохни, — тихо говорит Фелл и легко целует Энтони в кончик носа, — А я сделаю ужин. -Может, полежишь со мной? — сонно бормочет Энтони. -Кажется кому-то настоятельно рекомендовали набрать вес?! — возмущенно фыркает Азирафель. — Я разбужу тебя к ужину, — добавляет он тише, оставив еще один поцелуй на тыльной стороне тонкого запястья, — Отдыхай. Азирафель включает верхний свет на кухне. Быстро убирает беспорядок оставленный ими пол часа назад. Включает духовку и принимается за разделку рыбы. Поразительно, но все на кухне, начиная с кухонной техники и заканчивая посудой, хранит первозданную чистоту. Складывается впечатление, что в этом доме не готовят вообще никогда и ничего. На кухне Азирафеля вечный бардак, а такая стерильная чистота бывает только после Марисы, которая убирает у него раз в неделю. “ Интересно, он сам поддерживает такую чистоту? Или просто не заходит сюда. Да нет же, он же готовил у Вельз. И здесь, пек блинчики… Его уже обнимать страшно, все кости наружу, одни ребра и позвонки. Ладно, будем наверстывать упущенное.» Выпотрошив двух крупных дорадо, он выкладывает их на противень застеленный пергаментом, сбрызгивает лимонным соком и оливковым маслом, бросает сверху веточки тимьяна и отправляет в духовку. Пока рыба запекается Азирафель, ставит на плиту кастрюлю с водой. Как только вода закипает, он кидает туда стручковую фасоль и соцветия брокколи. Он засекает время, так как знает, что Энтони любит почти сырые овощи. “ Спасибо за рецепт и советы. “ Азирафель отправляет сообщение Бри. «Не за что. Я рада, что у тебя появился тот, кто тебе дорог», — приходит пару минут спустя. Пиликает таймер. Фелл вылавливает овощи в большую стеклянную миску и заправляет растопленным сливочным маслом с чесноком. Все почти готово, он накрывает на стол. Такие непривычные события последнего месяца. Новые, или, скорее хорошо забытые, эмоции. Желание заботиться, желание любить. Они почти ничего не знают друг о друге, но почему с каждым днем быть рядом с Энтони хочется все сильнее и сильнее. А может, наоборот, уже знают все, что нужно? “ Просто ты стареешь, Фелл», — ехидно шепчет внутренний голос. “ А может, просто кусочек льда в сердце, наконец-то растаял? Любил ли он Бри? Да. Но то была юношеская любовь, быстро угасшая и сменившееся на чувство долга. А потом было не до любви. Доказать себе и всем, что ему никто не нужен, что он может делать все, что захочется… А теперь, как пелена с глаз упала, упускать такую часть жизни. Это чувство, что есть кто- то родной, кто-то кто заботится о тебе и о ком хочется заботиться самому…дурак ты, Фелл…» Азирафель тихо входит в спальню. Энтони, как всегда, намотал вокруг себя кокон из одеяла и свернулся почти клубком. Фелл садится на край кровати и осторожно касается плеча Кроули. -Просыпайся, дорогой, — зовет он. -Уже утро? — сонно спрашивает Энтони. -Нет, — Азирафель улыбается, — ужин готов. Пойдем за стол. -Может, ну его, этот ужин? У меня есть идея поинтереснее, — Энтони садится, отчего одеяло сползает, открывая его наготу. -Ну уж нет, — возмущенно фыркает Фелл, — сначала ужин! Потом, если хочешь, я выслушаю твою идею! Какую одежду тебе дать? -Пожалуй, поддержу пижамную вечеринку. Там, в шкафу, на полке слева лежит черная пижама, дай пожалуйста. Через минуту Азирафель возвращается с пижамой. Энтони надевает рубашку, быстро застегивает мелкие пуговки, натягивает штаны, но как только он встает пояс штанов, сползает, обнажая верхнюю треть ягодиц. -М-м-м да. Какой ты там ужин пропускать собрался? — задумчиво спрашивает Фелл, — я вижу твою голую задницу! На тебе уже даже штаны не держатся! -Они просто старые, — пытается оправдаться Энтони, -пояс растянулся, наверное. -Ага, конечно. Ужинать, срочно! И не хочу слушать возражения! Кроули улыбается, он придерживает сползающие штаны рукой. -Все, все, не возражаю, да и как я могу устоять? Не часто мне готовят ужин, и уж тем более не часто это сочетается с восхитительным сексом на кухне, — он смеется, — только мне нужны мои костыли, так я точно, пока, не дойду. Принеси, пожалуйста. -Давай, я тебя к ним отнесу? Не против? -Соблазн слишком велик! Уже лежа в постели и слушая мерное дыхание Азирафеля, Энтони никак не может уснуть. Почему-то вспоминается Патрик. Они познакомились случайно на выставке современного искусства. Патрик казался заботливым, внимательным, хотя, и, иногда, резким в своих суждениях, человеком. Он не принимал чужого несовершенства. Он был стройным, подтянутым, всегда одетый с иголочки и с укладкой, как из салона. Слишком идеальный для человека который в основном работает из дома. Практически все программисты из окружения Энтони не слишком утруждались заботой об идеальном внешнем виде, но не Патрик. Даже дома он не терпел растянутых футболок и штанов. Когда они жили вместе Энтони убрал любимые уютные домашние вещи на дальнюю полку, взамен купив шелковые пижамы и свободные льняные костюмы. Будучи в этих отношениях Кроули, впервые, сильно похудел, Патрик фанатично следил за фигурой и большую часть времени придерживался весьма строгой диеты, и Энтони, стараясь поддержать партнера питался так же. Анн открыто высказывала недовольство, Патрик ей решительно не нравился, она ему, впрочем, тоже. Люсьен, познакомившись с ним, и в конце вечера отозвавший Кроули на разговор по душам, лишь покачал головой и сказал: “ Только ты знаешь, что для тебя лучше, но я думаю, что это не он.» Больше он к этому разговору не возвращался, продолжая быть хорошим, не осуждающим, другом. Патрик, ко всему прочему, был заядлым путешественником. Он обожал поездки и активный отдых. Их первый совместный отпуск прошел в Италии. Они много гуляли, вечерами Энтони тайком пил обезболивающее, колено выражало протест такой нагрузке. Но не смотря ни на что он был счастлив. Сейчас, оглядываясь назад, он понимал, что те отношения были обречены на провал и Люсьен был прав с самого начала. Патрик не терпел чужой слабости и свою никогда не показывал. Энтони помнил, как однажды Патрик, разделывая мясо, сильно порезал руку. Рана была глубокая, кровавая, нож повредил вену, но Патрик будничным голосом позвал Энтони, попросив захватить аптечку из ванной. От сопровождения в больницу он тоже тогда отказался, вызвал такси и уехал один. Нет, Патрик не был холодным и безразличным, он был внимательным к мелочам, он знал, что Энтони любит овсянку на молоке, но но никогда не кладёт ни соль ни сахар в нее, знал, что он любит блинчики с кленовым сиропом и тосты с арахисовой пастой и карамелизированным бананом, знал что Энтони любит чай эрл грей с молоком, а кофе пьет только черный. Но при этом он не терпимо относился к маленьким слабостям партнера, таким как удобная, но заношенная домашняя одежда, валяние в кровати с книгой под чашку чая с печеньем или громкие крики во время секса, которые он считал наигранными. Энтони до сих пор было непривычно, что с Феллом не было необходимости сдерживать себя, его жаркий шепот «покричи для меня, доктор, ну же…» сводил с ума. С Патриком так не получалось, Энтони или до крови прикусывал костяшки пальцев или уголок подушки… Осенью они поехали в Америку смотреть Гранд Каньон. Патрик забронировал для них недельный пеший тур. На третий день гиду пришлось по рации вызывать вертолет, так как Энтони утром обнаружил, что продолжать поход не сможет. Колено опухло, нога не гнулась, наступать на нее было больно. Патрик был зол, на то, что Кроули скрыл от него факт травмы, они поругались и в итоге он отказался сопровождать его в госпиталь. В госпитале Энтони осмотрели, сделали противовоспалительный укол и наложили лангет. Кроули улетел в Лондон тем же вечером и прямо с самолета отправился в клинику к Стефану. Патрик ему так и не позвонил. Позже, он оставил длинное сообщение на голосовой почте, где извинялся за свое поведение, оправдывался, а еще сообщил, что хочет расстаться и просил Энтони забрать вещи. За вещами ездила Анн, которая не стесняясь в выражениях высказала все, что она думает о Патрике. Как потом узнал Энтони, на их скандал соседи вызвали полицию, правда она приехала уже после того, как Анн уехала. Из клиники его забрал Люсьен. Дома ждала Анн, которая привезла вещи и приготовила ужин. В тот вечер Кроули понял, насколько ему повезло с друзьями. Люсьен не сказал ни слова о Патрике, после того, как Анн уехала домой они распили бутылку виски на двоих за просмотром выступлений друг друга. А на утро Люсьен предложил Энтони воспользоваться универсальным средством от похмелья и расставаний, что они и сделали, два или три раза. На следующий день на работе Энтони улыбался и разговаривал шепотом. Азирафель глубоко вздохнул, потянулся и перекатился со спины на бок, подминая под себя Энтони и крепко обнимая. Кроули улыбнулся и устроился поудобнее в уютных объятьях, закрыл глаза, прогоняя назойливые воспоминания. Через месяц Энтони уже мог ходить без костылей, но все еще изредка пользовался тростью. Как- то за ужином Азирафель спросил Энтони, нуждается ли он в дальнейшей ежедневной помощи. На что Энтони тихо и очень неуверенно предложил остаться еще на месяц. Азирафель лишь улыбнулся и согласился. Но ни в конце июля, ни в августе он так и не переехал. Они молчаливо пришли к соглашению, что жить вместе им нравится, определенно, больше, чем по отдельности. Свой сорок первый день рождения Кроули отметил дважды. Первый раз в компании близких и друзей. Где Азирафель старательно делал вид, что не замечает как Люсьен бесстыдно флиртует то с ним, то с Энтони, чем очень веселил обоих и Вельз, которая давно знала Люсьена и была хорошо знакома с его манерой общения. В конце вечера Люсьен отозвал Фелла в сторону и они долго о чем-то говорили, Энтони так и не узнал о чём, но ревновать Азирафель перестал. Второй раз Энтони отметил день рождения в Дублине, куда Азирафель увез его на выходные, устроив небольшой, незапланированный отпуск. Именно в этой поездке Энтони понял, что это такое, когда с твоими особенностями считаются и принимают их. До Патрика, Кроули путешествовал или один или с Вельз, или с Люсьеном. Ни с Вельз ни с Люсьеном притворятся было не надо, они знали о его травме и без проблем подстраивались под темп Энтони. Азирафель не переставал удивлять, его способность к планированию и воплощению этого плана в жизнь восхищала. Благодаря заранее арендованной в аэропорту машине, пешие прогулки свелись к комфортному для Энтони времени. -Я забронировал столик, — говорит Азирафель, — нужно только переодеться для ресторана. Он открывает дверь их номера и отходит в сторону, позволяя Энтони войти первым. Но как только он закрывает дверь Энтони, притягивает его к себе и начинает целовать, при этом мягко подталкивая к небольшому диванчику у окна в эркере. Азирафель упирается коленями в край дивана и медленно опускается на сиденье, утягивая за собой Кроули. Тот плавно соскальзывает с его колен на пол и принимается нетерпеливо расстегивать ремень брюк Азирафеля. -Что ты делаешь? Тебе же нельзя стоять на коленях, — обеспокоенно шепчет Азирафель. — Шшшш, молчи, — шипит Энтони, он дергает за пояс расстегнутых штанов Фелла, — сними. Азирафель послушно приподнимается, помогая Кроули избавить себя от брюк и нижнего белья и падает обратно на диван. Он расслабленно откидывается на спинку и закрывает глаза, позволяя Энтони делать все, что тому хочется… Энтони чувствует как пальцы в волосах на его затылке сжимаются сильнее, почти больно тянут, заставляя отстраниться. Он подчиняется, с пошлым хлюпающим звуком выпуская крупный член Фелла изо рта. Он смотрит на Фелла снизу вверх. Он знает как выглядит сейчас, с легким румянцем на щеках и припухшими влажными губами. -Блядь. Я готов кончить, только от твоего вида, — хрипло шепчет Азирафель. Энтони обхватывает его член двумя пальцами у основания, пережимая отток крови и широко и влажно облизывает головку. -Значит хочешь кончить? — задумчиво тянет он. Проводит языком от основания вверх, легко посасывает головку, отстраняется. -И как же? Мой рот? Или на мое лицо? Фелл равно выдыхает. -Ты сейчас договоришься, я перегну тебя через стол и трахну. -Нет. Энтони опускается ртом на член Фелла до упора, утыкаясь носом в короткие жесткие светлые завитки на лобке, сглатывает, и с наслаждением слушает, как тот стонет. Его снова тянут за волосы заставляя отстраниться. -Ты паршивец… — А мне кажется, что тебе нравится… Снова лижет и дует. -Ты прав. Нравится. Открывай ротик… Энтони послушно открывает рот. Позволяет Азирафелю задавать собственный ритм, но пальцы пережимающие основание члена не убирает. -Черт! — выдыхает Азирафель, — убери пальцы, хочу кончить! Энтони отстраняется, тягуче проводит языком по длине, смотрит на сходящего с ума Фелла снизу вверх, растягивает губы в соблазнительной улыбке. -Да? Ты уверен? Так как же ты хочешь? Хочешь меня испачкать или мне поработать языком? Азирафель сдавленно рычит сквозь сжатые зубы: -Хочу испачкать тебя. -Да-а -ах, — выдыхает Энтони, когда Фелл жестко тянет его за волосы заставляя слегка запрокинуть голову. Его рука на члене Фелла движется плавно и ритмично, но не достаточно быстро, чтобы позволить Азирафелю кончить. -Быстрее, -стонет Фелл. -Быстрее значит? — выдыхает Энтони, — а если так? Он быстро облизывает указательный палец другой руки и медленно вводит в Азирафеля, нащупывает бугорок простаты и мягко надавливает. Фелл вскрикивает, непроизвольно сильнее стискивает пальцы в рыжих волосах, Энтони болезненно шипит, закрывает глаза и ощущает горячие капли спермы на своем лице. Голова Энтони лежит на груди Азирафеля. Фелл ласково перебирает, еще влажные после душа, рыжие пряди. Волосы непривычно туго завиваются от влаги. Глаза Энтони закрыты, и кажется, он задремал, пригревшись. -Ты спишь? — тихо спрашивает Азирафель, он нежно проводит ладонью по спине Кроули. -Нет. Энтони открывает глаза, приподнимает голову, чтобы встретиться взглядом с Азирафелем. -Слушаю, как бьется твое сердце. -Что скажете, доктор? — Фелл тихо посмеивается. -Кажется твое сердце согласно с моим. -В чем? -В том, что это больше не влюбленность. Я, кажется, люблю тебя. Фелл замечает как в золотистых глазах на мгновение мелькает страх. Он и сам не заметил, как влюбленность действительно переросла в любовь. Слишком новое, пугающие чувство. Он никогда не искал серьезных отношений, приятное обоюдное времяпрепровождение. Без лишних чувств. Ему казалось, что все чувства он истратил тогда, на тот юный, безрассудный брак. -Когда я увидел тебя в палате, после операции, тебе было так плохо. Я, вдруг представил, что потерял тебя. Что тебя нет, совсем нет, — голос Фелла тихий, — что мы не встретимся на работе, и не встретимся больше нигде, потому что тебя не стало. Мне было так больно от этой мысли. Наверное, я ждал тебя, чтобы снова почувствовать это. Я люблю тебя… Энтони ложиться на соседнюю подушку, закладывает руки за голову и смотрит в потолок. -Ты сначала не предполагал, что у нас что-то выйдет? — спрашивает он. -Нет. Не совсем, -Азирафель сбивается, — Я не думал, что способен испытывать такие чувства. Все мои прошлые партнеры они… мы просто хорошо проводили время. Совместные выходные, выходы в свет, интересные собеседники, страстные любовники, но чувства… я не знаю как тебе это объяснить. Приятное времяпрепровождение, которое заканчивается. Ни чувств ни обещаний. Мне казалось, что я не умею любить и что мне это не нужно, мне казалось, что любовь все усложняет. Но с тобой…не знаю, что ты со мной сделал, мне захотелось по-настоящему, чтобы только ты и я. И, да, она все усложняет, но это прекрасно. Спасибо, что помог проснуться. Азирафель замолчал. Потом сел, спустил ноги с кровати, поворачиваясь к Энтони спиной. -Прости, я не должен был тебе все это говорить. Но я хочу, чтобы ты знал. -Эй, — Энтони садиться рядом. Обнимает Азирафеля со спины, кладет острый подбородок ему на плечо, — Я благодарен, что ты честен со мной. Спасибо. Знаешь, это лучший день рождения за последние годы.