Изменение личности

Каз расслаблялся в своём любимом эрго-кресле, потягивая вторую за вечер (и как он надеялся, далеко не последнюю) холодную Корону. Погружая дольку лайма в длинное горлышко бутылки, он вновь и вновь прокручивал встречу в геторо-баре с Кинни и его партнёром. Сцена напоминала какой-то трешовый фильм с канала Lifetime. То, что парень был ошарашен, увидев своего партнёра, который чуть ли не трахнул ту женщину на глазах у всех, было очевидно. До него никогда не доходили даже малейшие слухи о том, что Кинни «играет за обе команды», а реакции Хорвата и парня в целом это подтверждали. Но, очевидно, именно этим он и занимался. Блядь. Вот эта тема для сплетен! Если бы он захотел, то смог бы обеспечить поток слухов для местных сплетников на пару месяцев. Но, увы, он к этому не стремился. Не только потому, что ценил свою репутацию как частного сыщика, но и потому, что чутьё подсказывало, что под видимой верхушкой айсберга скрывается целая гора. Он открыл свой мобильник и пролистал список контактов, останавливаясь на том, который, как он надеялся, поможет ему кое-что прояснить. Ожидая ответа на другом конце, он слегка скривился. Конечно, Каз понимал, что его официальная работа над этим делом закончена. И всё, что он сделает дальше, будет за его счёт. Чёрт. Теперь он превращался из сыщика в ёбаную Мать Терезу, и даже не знал почему. — Лжец, — сказал он себе. Кого он пытался обмануть? Конечно, он знал почему. Это же Брайан, блядь, Кинни. — Пит? Привет, мужик, это Каз. Ты ещё поддерживаешь связь с Клейтоном из полиции Чикаго?

* * *

Больше всего на свете ему сейчас хотелось, чтобы рядом была мама. Но решиться позвонить ей было непросто. Он просидел с Брайаном всё время его пребывания в смотровом отделении неотложной помощи, а теперь они находились в частной палате на третьем этаже. Брайан по-прежнему был без сознания, но теперь казалось, что он скорее глубоко спит, чем находится в коме. Слава Богу! Джастин больше почувствовал, чем услышал изменение в дыхании Брайана и поднял голову с края больничной койки. Он крепче стиснул руку своего партнёра. Джастин не выпускал руки Брайана с того момента, как увидел его в реанимации. Ну, может быть, лишь на минуту, когда персонал переносил Брайана с каталки на больничную койку. И больше не смог выпустить из своей хватки. Даже чтобы сходить в туалет, в который ему так отчаянно хотелось. Он просто-напросто боялся отпустить. Веки на долю секунды приоткрылись. Рука в хватке Джастина чуть сильнее напряглась. Сухой язык попытался увлажнить ещё более сухие губы. — Брай? Ничего. Джастин потянулся к прикроватной тумбочке, взял из пластикового стаканчика кубик льда и осторожно провёл им по потрескавшимся губам Брайана. Тот жадно слизнул влагу. Джастин повторил движение и был вознаграждён слабой улыбкой. — Джас? — Его голос был хриплым. Но это был самый охуенный звук, который Джастин когда-либо слышал. За всю свою жизнь. — Привет. — Нью-Йорк? — Всё ещё стоит. Глаза Брайана открылись и закрылись. И опять распахнулись. Ёще одна слабая улыбка. — От меня воняет. — У тебя была тяжёлая ночь. — Джас? — Хм? — Я устал. — Глаза его закрылись, и он снова отключился. Слёзы затуманили глаза Джастина. В глубине души он понимал, что Брайан говорил не о физической усталости.

* * *

Дженнифер позвонила Синтии и сообщила, что Брайана нашли. И что в больнице с ним она и Джастин. Да, судя по всему, физически он был в порядке. Нет, они пока ничего не знали — он пробыл в сознании всего пару минут. Да, конечно, ей будут рады. Джастин позвонил Карлу и сообщил, что Брайан был госпитализирован и очнулся всего на пару минут. Нет, на данный момент они ничего больше не знали. Да, не мог бы он позвонить остальным членам банды и сообщить об этом? Карл позвонил Дебби. И понял, что вот-вот разразится буря.

* * *

Синтия костяшками пальцев постучала в дверь и приоткрыла её. Поздоровавшись с Дженнифер и Джастином, она подошла к койке Брайана. И со слабой улыбкой на лице коснулась его щеки тыльной стороной ладони. — Привет, Босс… — прошептала она спящему мужчине. Когда она повернулась, Джастин крепко обнял её, держа в объятиях несколько долгих минут, прежде чем тяжело вздохнуть и отпустить. — Я ненадолго. Мне просто нужно было его увидеть. Убедиться… — Всё нормально, Синтия. Поверь, я понимаю. — Джастин, мне нужно поговорить с тобой о… — она осеклась, не закончив фразу. Джастин понял, что она не хочет говорить при его матери. — Мам, мы с Синтией сходим за кофе. Ты не могла бы побыть с Брайаном пару минут? — Конечно, дорогой. Если он проснётся, я позвоню тебе. — Спасибо. Принести тебе чего-нибудь? Дженнифер испустила небольшой смешок. — Не стоит, Джастин. Я знаю, что вам нужно о чём-то поговорить. Я покараулю здесь. Джастин обнял мать, положив подбородок ей на плечо, и прошептал на ухо: — Спасибо, мам. Когда пара закрыла за собой дверь, Джастин смущённо улыбнулся Синтии, давая понять, что на самом деле не хочет покидать этаж. — Можем ли мы поговорить здесь, в коридоре? — Конечно, Джастин. Я… я просматривала отчёт, который ранее принёс Хорват. От сыщика. — Об этом никто больше не знает, Синтия. Я просто беспокоился, что финансовая информа… Не дав ему закончить, Синтия продолжила: — Спасибо тебе за это. Однако меня беспокоило арест в Иллинойсе в 1994 году. Я хорошо помню то время. Хотя я понятия не имела, что его арестовали, есть кое-что, о чём, как мне кажется, тебе следует знать. Джастин прислонился к больничной стене, засунув руки в карманы, слушая, как Синтия излагала ему о том, что помнила о том времени: значимость первой кампании, стресс, зарождающуюся связь между ними, о его, порой эксцентричном поведении, исчезновениях и оправданиях. — Джастин, когда я узнала, что он на самом деле провёл то время в тюрьме, да и ещё и за бродяжничество и попрошайничество, то была потрясена. Не самим тюремным заключением, а обвинениями. И тем фактом, что он исчез. Полностью пропал с радаров на целых четыре дня. И я заметила ещё кое-что интересное в отчёте. Джастин молча слушал, пытаясь уловить смысл слов Синтии и понять, о чём она умалчивает. Хотя сам по себе инцидент и был тревожным, ему не удавалось понять, почему Синтия считает это важным именно сейчас. — Джастин, десятью годами ранее, практически в то же время, Брайан начал отбывать шестимесячный срок в Шумане. Это показалось мне странным. Почти как годовщина или что-то в этом роде. Хотелось бы мне объяснить, почему я чувствую, что это важно. Но почти уверенно, что это связано. — Я не обратил внимание на даты. Синтия, скорее всего, они никак не связаны друг с другом. — Может быть, но, Джастин, мы знаем, что в 1984 году с ним должно было что-то случиться, раз он попал в исправительный центр для несовершеннолетних. — Я помню, что в 94-м он встретил Майкла, и в том же году он… — Джастин запнулся. Внезапно на его лице появилось испуганное выражение. — Джастин? В чём дело? — Мм… он… ничего. Синтия, мне нужно вернуться к Брайану. Можем ли мы поговорить об этом в другой раз? — Конечно, хорошо. — Синтия теперь была ещё более убеждена, что между этими двумя случаями есть связь. — Дай знать, если что-то изменится, ладно? — Ага, обязательно. Позже. Как только Синтия ушла, у Джастина скрутило желудок, когда он вспомнил ночь, когда встретил Брайана. Его пустой взгляд и затравленный голос: «Но больше я ничего не помню». О Боже.

* * *

Дебби и Майкл пришли вместе. Джастина это не удивило. Ни один из них не постучал в дверь. Это тоже не стало для Джастина сюрпризом. Долгие секунды они оба просто стояли, как олени в свете фар, глядя на спящего Брайана на больничной койке. — Он спит, — тихо сказал Джастин. — Ну так разбуди его! Как он посмел просто исчезнуть, не предупредив нас! — в голосе Майкла звучало сочетание гнева и обиды. — Мы не станем этого делать, Майкл. Что бы ни происходило, ему явно нужен отдых, — Дженнифер возникло непреодолимое желание ударить Майкла. Джастин рассказывал ей о странном поведении Брайана, и она, как порой бывает с матерями, просто знала, что впереди их ждут серьёзные испытания. Она сильно привязалась к этому мужчине, который чуть не стал её зятем. Он был сложным и измученным во многих отношениях, но прежде всего он был хорошим человеком. Глядя на одного из своих мальчиков, порой такого потерянного, Дебби разрывалась. Она действительно любила Брайана. Но в то же время её переполняла злость на него за то, что он подверг их всех мукам последних дней. Она не могла придумать ни одной правдоподобной причины, которую он мог бы ей предоставить, чтобы объяснить своё исчезновение. Обнаружение его машины возле реки… всё, о чём она могла думать — он мёртв. Она почти убедила себя в этом и уже начала скорбеть. Неуверенно коснувшись его руки, она ощутила, как по щекам потекли слёзы, и прочувствовала всю глубину своей обиды и гнева. И облегчения. Он жив. Но она была безумно зла на него. «По крайней мере, он жив», — подумала она перекрестившись. — Замолчи, Майкл. — Ну, ма… — Замолчи, — повторила она. — Ему нужен отдых. Когда он поправится, у нас будет достаточно времени, чтобы разобраться во всём. — Нет, я не замолчу. То, что он сделал, было эгоистично! Он мой лучший друг… — начал возражать Майкл, но быстро замолк, когда мать крепко схватила его за подбородок. — Хватит, Майкл. Если я ещё раз услышу эту фразу в угоду твоего собственного эгоизма… После слов Дебби в комнате воцарилась оглушительная тишина. — Этот мальчик не в порядке. Сейчас важны его потребности. Что бы ни произошло, этого хватило, чтобы он исчез. И меня убивает то, что нас было недостаточно. Дженнифер обняла Дебби и крепко прижала к себе. Две матери, скорбящие о боли сына. Майкл наблюдал за остальными в палате, больно осознавая, что никто из них не понимает его чувств. Он тоже любил Брайана. Но тот Брайан никогда бы с ними так не поступил — и ему нужно было понять, почему. Он глянул на своего друга, лежащего на фоне стерильной белизны больничного белья, подошёл и нежно поцеловал в губы. Он почувствовал лёгкое давление на своих губах. Борясь с волнами усталости, Брайан открыл глаза и увидел лицо того, кто его поцеловал. Немного отклонив голову в сторону, он резко схватил другого мужчину за ворот майки и прорычал с лёгким ирландским акцентом: — Какого хуя ты себе позволяешь? Сердце Джастина пропустило удар. И, закрыв глаза от подступающих слёз, он незамедлительно нажал на кнопку вызова медсестры.

* * *

Мартин Паттерсон стоял у поста медсестры, просматривая результаты анализов в карте Кинни. Ничего особенного, кроме слегка повышенного уровня алкоголя в крови. Снимки тоже выглядели нормально. Полный тупик. Он снова пробежался по скудным данным о пациенте. Объективно он отметил, что вес пациента немного ниже нормы для его роста, но при этом он в хорошем мышечном тонусе. Очевидно, пациент поддерживает физическую активность. Возраст 35 лет. Поступил в бессознательном состоянии. За исключением высокого содержания алкоголя в крови, анализы не выявили ничего примечательного. КТ-сканирование в пределах нормы. Субъективно он отметил обеспокоенность бригады скорой помощи и партнёра по поводу спутанности сознания. Партнёр утверждает, что пациент отрицал свою личность, вёл себя неадекватно, применил физическую силу, говорил с необычным акцентом. Хотя Паттерсон считал себя превосходным диагностом, но был вынужден признать, что этот случай оказался несколько озадачивающим. Решив, что необходимо полное неврологическое обследование, он сделал соответствующую пометку в карте. В качестве дополнительной меры он указал возможную необходимость психологической оценки в зависимости от результатов неврологического заключения. Сделав последнюю пометку и закрыв карту, он заметил, что загорелась лампочка вызова в палате Кинни. Вместе с медсестрой он направился туда, надеясь, что пациент в сознании и адекватен. Войдя в палату, он увидел, что Кинни действительно очнулся и в довольно угрожающей манере держит другого мужчину за воротник. Медсестра немедленно остановилась, понимая, что её приближение может усугубить ситуацию. Доктор Паттерсон вышел вперёд в тот момент, когда Кинни довольно грубо оттолкнул мужчину. В этот момент никто в палате не решался даже пошевелиться, и все, включая Кинни, выглядели слегка ошеломлёнными и смущённых. Стремясь предотвратить дальнейшие проблемы, доктор решил проигнорировать предыдущее происшествие и заговорить как не в чём не бывало. — Итак, наш пациент очнулся. Здравствуйте, мистер Кинни, я доктор Мартин Паттерсон. — Произнося это, он заметил изменение на лице его пациента. Он выглядел… настороженным. Его глаза метались по комнате, словно в поисках пути к отступлению. — Что я здесь делаю? — Доктор тут же отметил ирландский акцент, о котором ранее упоминал мистер Тейлор. Сосредоточившись на пациенте, он не заметил ещё более растерянных взглядов других присутствующих в палате, но услышал, как одна из женщин пробормотала себе под нос: — Господи Иисусе. — Вы в больнице, мистер Кинни. Вас доставили сюда в бессознательном состоянии, — доктор Паттерсон внимательно наблюдал, как на лице пациента отразилась растерянность. Он видел, как мужчина потянулся к прикроватной тумбочке, схватил телефон и швырнул его через всю палату, а лицо его при этом выражало целую гамму чувств. Также он видел, как дыхание мужчины становилось глубоким и прерывистым. И как он слегка передёрнул плечом и переключился. Моргнув, Брайан оглядел комнату с шокированными лицами. Он слегка улыбнулся и, откинувшись на подушку, взял Джастина за руку. Чуть повернув голову, он встретился со взглядом Майкла. — Привет, Майки.