Кровавые Лепестки

      Он медленно открыл глаза, прекрасно осознавая, что находится в постели Гарри один... Воспоминания о прошедшей ночи пронеслись в его голове, и он не смог удержаться от улыбки, когда перевернулся и зарылся носом в подушку, наслаждаясь запахом одеколона Поттера. Где он был?       Драко встал с кровати и схватил ночной халат, который лежал на стуле рядом с ним.       Все выглядело довольно тихо, если Гарри проснулся рано, то обычно можно было услышать, как он готовит завтрак внизу, просто потому что ему скучно. Но нет, ничего.       Он начал спускаться по лестнице, и с каждым шагом Драко нервничал все больше и больше. Цветы не причиняли ему боли, потому что они все еще были слишком счастливы после минувшей ночи, но они насторожились, и это было нехорошо. Открыв дверь на кухню и не обнаружив там Поттера, блондин развернулся и побежал наверх.       Он тихонько открыл дверь своей спальни, на тот случай, если Рон на самом деле еще спит, а он просто параноик и делает поспешные выводы. Комната была пуста, рюкзака Уизли не было на углу, где он всегда лежал, а когда Драко открыл шкаф, то не был шокирован, обнаружив, что большая часть одежды его друга исчезла.       ― Нет, нет, нет, нет, нет, ― бормотал он, пересекая коридор и без стука открывая комнату Грейнджер.       Чисто. Идеально заправленная кровать, маггловские фотографии, которые лежали на тумбочке, отсутствовали, и, как у Рона, не было большей части ее одежды.       Гриффиндорские предатели, наносящие удары в спину. Нет, он не собирался этого допускать.       Он снова прошел в свою комнату в доме по-прежнему царила тишина , и достал из-под кровати карту. Если они снова окажутся на Гриммо, он убьет их.       Он попробовал заклинание.       И снова попробовал.       И снова       И еще раз.       И еще раз.       Кровь не двигалась. Она пыталась, кружилась, но все равно оставалась на том же месте.       Почему не работает?       Цветы царапали его, словно наркотический дурман наконец рассеялся, и он отчетливо осознавал, что что-то определенно не так. Причем такое, что он не в силах исправить.       Он снова попробовал заклинание, но кровь все еще оставалась на том же месте. Но их здесь нет, не так ли?       ― О нет, Ласка. Скажи мне, что ты этого не сделал, ― Драко с мольбой потянулся к маленькому ящичку в тумбочке Рыжего. Там хранились фотографии его семьи и маленький камушек, который Грейнджер однажды нашла в саду и сказала, что он имеет форму сердца, после чего оставила его на траве, а Рон тайком положил его в карман. Всё, что было для него важно, хранилось в этом ящике. Теперь он был пуст, за исключением одной вещи.       Приступ кашля начался, как только он это увидел. Гребаный Уизли, чертово подобие лучшего друга, лжет ему в лицо, снимает ожерелье и оставляет его здесь. Слезы потекли по щекам, его легкие горели сильнее, чем когда-либо.       Он увидел маленькую записку, приклеенную скотчем и почти скрытую в глубине ящика. В отчаянии он потянулся, чтобы взять ее в руки. Может быть, это был адрес, может быть, он обманул две другие глупые части Золотого Трио.       Он чувствовал, как его сердце разбивается на миллион осколков.       Прости, Хорёк. Это был не мой выбор.       Он издал крик боли, чувствуя, как цветы разрывают его изнутри. Его горло саднило от крика, пока он просто продолжал кашлять и плакать. Лепесток за лепестком, а боль не прекращалась. Ни на чуть-чуть, ни на каплю.       Нарциссы продолжали кричать на него, делая все еще больнее, они всегда делали все чертовски хуже.       «ОН БРОСИЛ НАС, МЫ ЕМУ НЕ НУЖНЫ. ОН БРОСИЛ НАС, МЫ ЕМУ НЕ НУЖНЫ.»       И если одной этой мысли было недостаточно, чтобы Драко задохнулся, то на смену ей пришло нечто гораздо более болезненное: правда.       «ОН НЕ ЛЮБИТ НАС В ОТВЕТ, ЕМУ ВСЕ РАВНО».       Удушье. Непрекращающееся удушье.       Он услышал, как кто-то бежит по коридору, как хлопает дверь.       ― МАЛЫШ! СИРИУС! ИДИ СЮДА...       Но мистера Поттера прервал кашель Драко, который кашлял еще громче, хрипел, когда в легкие попадало немного воздуха, чтобы как можно скорее вытолкнуть его. Острая боль в середине груди была чем-то знакомым... Но не так. Никогда не была такой.       ― ГАРРИ!!! ― Джеймс кричал о помощи, но от этого становилось только хуже. Потому что Поттер не пришел. Поттер фактически бросил его и ушел со своими настоящими друзьями. Поттер наконец-то смирился с тем, что он - чертова обуза на поле боя. Тот самый мальчик, который прошлой ночью поцеловал его, прежде чем прошептать, что Драко идеален.       Невыносимая потребность выпустить нарциссы взяла верх. Он начал давиться кашлем, словно наконец-то контролируя это ужасное чувство. Хотя это звучало ужасно.       ― МОЖЕТ ЛИ КТО-НИБУДЬ В ЭТОМ ДОМЕ ПРИЙТИ СЮДА? Малыш, с тобой все будет хорошо, я клянусь...       ― Гарри здесь нет, ― обеспокоенный голос Сириуса раздался в комнате. Он закашлялся еще сильнее. ― О, Цирцея. Джеймс! Гарри здесь нет, ― повторил он, бросаясь на пол и крепко обнимая Драко.       ― Маленький кузен. Послушай меня, ― его голос прервал первый целый нарцисс, вылетевший из его рта, весь в алой крови. Да, первый, потому что сдавливающая боль в груди не проходила, а это означало, что их будет еще больше. ― О, Мерлин. ЭТО ЦЕЛЫЙ НАРЦИСС, ДЖЕЙМС!       ― Сириус, ты не помогаешь.       ― О, правда?        И Драко почувствовал, как кузен берет его лицо в свои руки, заставляя его поднять глаза, хотя он все еще кашлял, и капли крови пачкали его руки.       ― Драко, Гарри влюблен в тебя. Ты слышишь меня? Он влюблен в тебя уже давно, он сам так сказал. Джеймс, скажи ему.       ― Да, Малыш... Он убьет нас за то, что мы тебе рассказали, но это так.       И Драко заставил себя выкашлять второй нарцисс, весь отвратительно красный и обжигающий его горло. И как только этот чертов цветок вышел, он поднял глаза и зашипел.       ― Не врите мне, мать вашу! ― он вытер рот тыльной стороной ладони, продолжая плакать. ― Он бросил меня здесь! Я его задушу.       И вдруг, когда Драко кашлянул чуть тише, уже не подвергаясь непосредственной опасности, Джеймс и Сириус осознали всю сложность ситуации.       Гарри сбежал. Он ушёл. Он забрал с собой Грейнджер и Уизли. Драко показалось, что слёзы в их глазах были ещё более душераздирающими, чем то, что сделал с ним Поттер.

---------------------

      ― Собирай вещи. Мы уходим, Малыш.       Драко нахмурился, оторвав взгляд от книги.       ― Что?       ― Мы отправляемся в безопасное место. Защитные барьеры слишком слабы, потому что ты болен, а уровень беспокойства Сириуса не позволяет ему контролировать уровень своей магии. Я не могу поддерживать их долго. Мы уходим.       Его голос звучал так решительно, что в нем не было места мнению Драко. Никакого. Но они не могли уйти. ― Они еще не вернулись! ― сказал он, и это заставило нарциссы обидеться на него, потому что он как будто продолжал напоминать им, что Поттера здесь нет. Драко несколько раз кашлянул, прежде чем снова заговорить. ― Ваш сын еще не вернулся.       ― Я в курсе. Собирай свои вещи.       ― НЕТ.       Дверь его спальни снова открылась, и на этот раз в комнату вошел Сириус. Это было довольно странно, потому что он чувствовал его магию. Обычно Драко чувствовал магию каждого, но в данном случае? Это было похоже на что-то, что обжигало его, заставляло нервничать.       ― Все в порядке?       ― Нет. Не в порядке! ― сказал Драко кузену, в его голосе слышалось отчаяние, он пытался найти хоть какую-то поддержку. ― Я никуда не пойду. Они сказали ничего не присылать, если мы уедем, они не смогут нас найти.       Мистер Поттер смотрел на него, Драко видел фиолетовые круги вокруг его карих глаз, мешки под ними и замечал, что он устал сверх меры. Но они не могли уйти. Он любил Сириуса и Джеймса всем сердцем, но если выбирать между ними и Поттером... Это всегда будет Поттер. Даже если этот засранец оставил его гнить в этом доме и не собирался возвращаться. Даже в таком случае.       Сириус прошел мимо мистера Поттера и очень нежно коснулся его руки. Он продолжал идти, пока не оказался рядом с кроватью Драко. Бродяга вздохнул, а затем заговорил, его голос надломился на середине.       ― Маленький кузен, если они захотят найти нас, то смогут. Я знаю это, Джеймс знает это, и ты, несомненно, понимаешь. Мы не можем послать Патронуса, но они могут, просто они предпочитают этого не делать.       Да, или они действительно были в опасности, ранены, похищены или еще что похуже... Но ни Драко, ни они сами не собирались поднимать эту тему. Цветы и так постоянно напоминали о том, как он переживает и чувствует себя нежеланным. Такой чертовски одинокий и злой... и все же он был здесь, пытаясь убедить их остаться, надеясь снова услышать треск аппарации голос Поттера.       ― Мы можем подождать еще один день? Пожалуйста, ― Драко умолял Сириуса щенячьим взглядом, который обычно действовал на него. Из них двоих Сириус был самым снисходительным и мягким. Джеймс был гораздо более «Если ты живешь под моей крышей, то должен следовать моим правилам», но учитывая, что он выглядел как двадцатидвухлетний... что ж, было довольно комично, когда он устанавливал правила и прочее дерьмо. Но он все равно это делал, как сейчас.       ― Джейми, не мог бы ты оставить нас на минуту? ― любезно спросил Сириус, глядя на мужчину позади себя.       ― Нет, Бродяга. Ты собираешься сдаться! Я вижу это по твоим глупо-прекрасным глазам.       Но Сириус лишь выдержал его взгляд, уголок его губ слегка приподнялся, и мистер Поттер недовольно фыркнул, прежде чем выйти из комнаты.       Это было довольно мило, как Джеймс был совершенно беспомощен. Драко всегда думал, что Сириус будет, тем, кто отдает все. Но, прожив с ними столько времени, он понял, что если его кузен просит о чем-то, мистер Поттер просто делает это. Ему нравилось баловать Сириуса. Иногда Драко видел себя в мистере Поттере, который делал все только для того, чтобы Гарри был счастлив.       Он не удержался и слегка кашлянул, и Сириус снова повернулся, чтобы посмотреть на него, на этот раз в его глазах появилось нечто, напоминающее жалость. Драко ненавидел жалость.       ― Нам действительно нужно уходить. Кое-кто предложил нам безопасное место, и мы должны им воспользоваться...       ― Кто? ― спросил Драко, перебирая страницы своей книги, чтобы занять руки чем-то другим, кроме этого ужасного разговора, чем-то другим, кроме постоянного привкуса крови во рту.       ― Ремус, ― ответил Сириус.       Драко удивленно поднял брови и посмотрел вверх. Они не виделись с Ремусом и Нимфадорой со дня свадьбы. Сириус и Джеймс сказали ему, что Дора ждет ребенка почти через месяц после того, как они вшестером оказались заперты в особняке. По всей видимости, когда они виделись в последний раз, она была на втором месяце беременности. Гарри отчаянно хотел увидеть Ремуса и Дору, узнать, что с ними все в порядке, а теперь его здесь даже не было.       Эдвард Ремус Люпин родился в начале марта, и Драко очень хотел с ним познакомиться, только желательно, чтобы это произошло при других обстоятельствах.       ― Сириус... Всего один день. Это единственное, о чем я прошу... Дай им еще один день, и если они еще не вернутся, я пойду, не сказав ни слова, ― его кузен устало вздохнул.       ― Я посмотрю, что можно сделать...       ― Да! Спасибо! ― и Драко заключил его в сокрушительные объятия. Сириус слегка улыбнулся, обнимая его в ответ.       ― Знаешь, ты не единственный, кому больно... ― сказал он, отчего у Драко защемило сердце. ― Джеймсу нелегко, он пытается сохранить нам жизнь, потому что ему не все равно, потому что он тоже нас любит.       Наступила пауза, и ему показалось, что она длилась целую вечность.        ― Ты думаешь, он не хочет пойти за ним? Он и так пропустил так много в жизни Гарри, а теперь...       ― Я знаю, ― прошептал Драко срывающимся голосом. ― Я просто... Я хотел бы, чтобы они не уходили.       Драко ненавидел говорить об этом, потому что Сириус всегда отвечал одинаково. В этот раз все было не так.       ― Он слишком влюблен в тебя, это затуманивает его рассудок.       И, как всегда, Драко начал кашлять, испачкав рубашку кузена каплями крови. После этого Сириус замолчал.

--------------------

      Мистеру Поттеру пришлось аппарировать их обоих, бедняга был измотан, и это было видно по его лицу. Драко и Сириус были не в том состоянии, чтобы аппарировать самостоятельно, но другого выхода не было.       Они приземлились посреди глуши. По крайней мере, Драко так показалось, потому что вокруг не было буквально ничего, кроме деревьев.       ― Ну, это возвращает меня назад, ― сказал Сириус, подхватывая багаж. Драко даже не мог нести свой собственный, потому что просто идти было уже тяжело. Он чувствовал себя чертовски слабым.       Мистер Поттер протянул ему руку для поддержки, сказав, что дом недалеко, но, возможно, Драко будет слишком сложно идти одному.       Цветы постоянно резали его. Он уже привык к отвратительному металлическому привкусу во рту, смешанному с цветочным. И легкие, Мерлин. Дышать было так чертовски трудно, это была рутина, работа, он должен был делать это и заставлять себя продолжать, потому что иначе он умрет... Но это было так больно, так чертовски больно. Прямо сейчас Драко чувствовал, как ветерок ласкает его лицо, чувствовал аромат леса, но когда он пытался сделать глубокий вдох, это заканчивалось кашлем. Цветы скучали по Поттеру, и Драко чувствовал то же самое, он даже не мог поспорить с ними по этому поводу.       Поначалу дом казался невидимым, защита была настолько идеальной, что невозможно было даже предположить, где находится хижина. Мистер Поттер и Сириус явно знали дорогу наизусть, но как... для Драко это было загадкой. Все деревья казались ему одинаковыми.       ― Где мы?       ― В Чешире, в лесу Деламер, ― ответил Джеймс добрым голосом. ― Мы постоянно приезжали сюда летом.       Драко огляделся, вокруг было очень красиво, хотя для него это было как будто в глуши. При правильном освещении все казалось оранжевым и зеленым. Был почти полдень, солнечные лучи пробивались сквозь верхушки деревьев и образовывали ореол над некоторыми из них. Выглядело это довольно красиво... Если бы Драко не чувствовал себя ходячим трупом, он бы, наверное, прогулялся по окрестностям.       Затем за довольно большим дубом показался небольшой деревянный домик. Ремус и Нимфадора отрегулировали защиту, чтобы они могли легко войти внутрь. Но как только они оказались внутри, то обнаружили, что Ремус стоит перед домом и указывает на них своей палочкой.       ― Когда вы разгадали мой секрет? И что вы мне сказали, когда узнали? ― его голос был уверенным и ровным. Мистер Поттер ответил первым.       ― На втором курсе, после Хэллоуина. Я сказал тебе, что ты самый нестрашный человек из всех, кого я знаю, что моя мама все еще занимает первое место, когда злится.       Затем Ремус повернулся к Сириусу и спросил его, что пугало его больше всего, в чем он признался ему на Гриммо.       ― Ты сказал мне, что боишься снова остаться один. До того как я сбежал, ты остановился на Гриммо в гостевой комнате с розовой лампой, которую я ненавижу, мы были немного пьяны, и ты сказал мне, что больше никогда не хочешь оставаться один.       И наконец Ремус повернулся к Драко. Это было довольно комично, потому что он был напряжен, устал и так сильно скучал по Поттеру, что прямо на месте выкашлял несколько лепестков.       ― Привет, Драко, ― сказал Ремус с улыбкой. ― Я слышал, что ты совсем не хотел приходить.       Блондин вздохнул и подтолкнул мистера Поттера, чтобы тот двинулся вперед и вошел в дом. Он был не в том настроении, черт возьми.       Ремус крикнул, давая понять Нимфадоре, что можно выходить, и вдруг Драко оказался перед одномесячным младенцем. Его кузина тоже находилась рядом, держа на руках кроху, но он не мог отвести глаз от Эдварда.       Он был таким маленьким, его волосы были светло-голубыми, почти бирюзовыми, это было одним из доказательств его способностей метаморфа. Глаза у него были темные, но у большинства младенцев истинный цвет глаз проявлялся после трех месяцев...       Драко отпустил руку Джеймса и стал подходить к маленькому Эдварду. Он слышал, как все вокруг переговариваются, как Мародеры приветствуют друг друга, даже Дора шутила, что Драко ни с кем из них не поздоровался, но он был здесь, очарованный маленьким Тедди.       Оказавшись перед ним, он тихонько поздоровался с Нимфадорой, а затем продолжил пристально разглядывать малыша.       ― Привет, я твой двоюродный брат... У меня не такие классные волосы, как у тебя, но мы родственники.       Эдвард моргнул, казалось, он почти понял, что сказал Драко, потому что его глаза изо всех сил пытались сфокусироваться на светлых волосах. Он с трудом протянул к нему одну из своих пухлых ручек, и Драко склонил голову, чтобы позволить этому милому ребенку коснуться его волос.       Он был слишком мал, у него не было сильной хватки, он путал волосы Драко, пытался потянуть их, но у него ничего не получалось, и вместо этого он проводил по ним пальцами.       ― Похоже, ты нравишься Тедди, маленький кузен, — с усмешкой сказала Нимфадора, он собирался ответить, когда услышал Сириуса.       ― Эй! Не называй его так, он мой маленький кузен, найди себе другого.        Он услышал смех мистера Поттера, и когда отошел от Эдварда, чтобы посмотреть на них, они уже обнимались.       ― Не обращай на него внимания, Тонкс! Он просто боится, что ты можешь понравиться Малышу больше...       ― Я не боюсь! ― воскликнул Сириус.       Нимфадора хихикнула, прежде чем ответить.       ― Он и мой младший кузен, глупый! И теперь, только потому, что ты сказал, я буду называть его так все время, ― Сириус ахнул, а Драко не смог удержаться от смеха. Затем Дора повернулась и жестом показала, что они уже вошли. ― Я готовлю обед. Дорогой, ты не покажешь им их спальню? ― и Ремус, конечно же, кивнул.       Драко попытался сделать несколько шагов к Сириусу, чтобы обнять его и вырвать из рук мистера Поттера       ― Не волнуйся, ты все равно мой любимчик, — тихо сказал он, и хотя глаза Сириуса сияли от счастья, он просто откинул волосы и пожал плечами.       ― Конечно, я любимый. Это даже не соревнование, потому что если бы оно было: я бы точно победил.       Драко снова рассмеялся и, крепко обняв кузена, направился к маленькому домику. Он подумал, что Поттер был бы рад оказаться здесь и цветы снова начали царапать его.       «МЫ НЕ ДОЛЖНЫ БЫЛИ УХОДИТЬ».       И он отчасти согласился с ними.       Ночью Драко лежал на раскладном диване посреди гостиной. В доме было тихо, и единственным звуком, который он мог слышать, был ветер, гуляющий по деревьям, заставляющий их шевелиться, и животные, выбравшие ночь для прогулок по лесу. Это было все, что он мог слышать, и это было прекрасно. Цветы беспокойно шевелились внутри него. Спать, конечно, не хотелось в эти дни ему едва удавалось поспать три часа без перерыва, они не давали ему больше этого. Иногда Драко чувствовал, что нарциссы были неблагодарны по отношению к Сириусу и мистеру Поттеру... Но учитывая тот факт, что они на самом деле были Драко, возможно, это он был тем, кто был неблагодарным ребенком и не мог признаться в этом.       Драко скучал по Поттеру. Он действительно скучал по Гарри и чувствовал, что, произнося его имя, не может выразить, насколько он зол, или грустен, или даже как сильно он его хочет. С именем Поттера было связано столько истории, столько долгих лет тоски, которая, казалось, никогда не закончится. Каждый раз, когда он позволял себе думать, что это возможно, и что-то начинает наконец складываться... Каждая его надежда рушилась. Он ненавидел и устал от этого.       Но он скучал по нему. Скучал по нему так сильно, что все его тело жаждало и ныло по нему. Так сильно, что цветы иногда уставали причинять ему боль, после стольких часов, проведенных за одним и тем же чертовым занятием...       И он хотел рассказать ему, Драко хотел рассказать ему все. О хижине, об Эдварде, о Ремусе и Нимфадоре.       Никаких разговоров после полуночи, никаких украденных поцелуев посреди дня, никакого прослушивания Queen, пока Поттер проводит пальцами по его волосам, и никаких...       Он выругался под нос, почувствовав, как цветы режут его, и дико закашлялся.       Больше никаких ночей, подобных той, что была на чердаке.       Драко откинул покрывала, освободившись от них, и выругался из-за боли и усилий, которые потребовались, чтобы встать самому. Он очень медленно подошел к деревянному круглому столу на кухне и схватил одно из перьев и пергаментов, которые Ремус оставил там перед сном. Он сел на стул, заставив его скрипнуть, посмотрел на белый пергамент и сделал глубокий вдох.       Это было не то же самое, но уже что-то. Драко скучал по Поттеру, бредил им, и если он не сделает что-то с этим в ближайшее время, цветы убьют его.       Дорогой Гарри...