Координата одиночества

- Куда мы идём?    Кочевник спешно догнал мужчину и парня, поравнявшись с ними. Спину все ещё простреливало от боли, но неделя в лазарете очевидно пошла ему на пользу - он больше не хромал, а раздробленные чужим берцем пальцы окончательно зажили. В прочем, неестественно быстрое выздоровление нисколько ему не помогало - он трижды пытался свалить из лазарета, устраивая забеги по белым коридорам башни, но... Все время возвращался к нему же. На свое счастье, хоть на Инквизитора больше не натыкался. Царь, по прежнему с усмешкой встречавший его в белых стенах, каждый раз придумывал новые причины лечь и умереть от тоски и жалости к себе, но Коче игнорировал эти попытки его задеть. Парень, до жуткого ощущения какого то сюрреализма, был похож на него самого, но только внешне. Внутри, там где у Коче клокотала издевательская гордыня, у Царя было лишь какое-то раболепие перед Инквизитором. А потому, когда наконец появился Крупье, Царь послушной собачонкой побежал за ним. - В Колизей, на тренировку.     Крупье выглядел ничуть не лучше, чем неделю назад. Такой же растрепанный и избитый. А ещё пьяный и злой. Царь Пустоши шёл с отставанием на шаг, и взгляд у него был, как у затравленного мальчишки. - Что за тренировка?   Логичнее было бы не задавать вопросов. Но, несмотря на выученное недоверие, Кочевник все равно не мог заставить себя подозревать Крупье. Мужчина тоже был демоном. Мужчина тоже не имел собственной воли. - Мы уже выяснили, что катана никак не влияет на то, воскреснешь ты или нет. Нет, конечно, выборка из четырёх случаев конечно идея отстойная, но... - Минимум шести.    Грубо прервал его Коче и тут же влетел в спину остановившегося Царя. Тот смотрел на него так, что по спине пробежал холодок - потому что глаза у Царя были обычные, голубые, не чета мутной гетерохромии самого Кочевника.  Но Крупье почему-то даже не обернулся. Он вообще делал вид, что Царя с ними нет. - Что? Я "умирал" и до встречи с... Тц. - Я понял. Иными словами, Хозяин хочет проверить, есть ли у тебя какие-то ещё способности. В первую очередь, умеешь ли ты сражаться. - А, то есть "бессмертия" ему уже мало? Класс.    Сарказм в голосе тоже не возымел желаемого эффекта и, потирая ушибленный о чужое плечо подбородок, Коче вновь пошёл за мужчиной. Крупье не выглядел как тот, кто способен на избиение, потому парень закономерно решил, что сражаться его поставят против Царя - и уж молчать о своём желании пару раз приложить этого блондинистого говнюка о колено Коче не собирался. Он усмехнулся, хватая Царя за плечо и разворачивая к себе - парень даже не попытался вырваться или сказать ещё какую нибудь гадость, на которые был горазд. - Слушай, а я думал, ты врач. Ну тип, ты неделю тусовался со мной в лазарете, а оказалось, что ты такая ж "вещь", как и я. Забавно вых...     Вот теперь Крупье остановился, и остановился с таким лицом, как будто призрака увидел: - Хозяин хочет сделать из тебя солдата неудачи, видимо, его подкупило не только твоё "бессмертие", но и смелость. Не каждый упертый придурок - джаггернаут. Эм... Что ты делаешь?     Привычка полагаться на свое чутье никогда не подводила Кочевника, а потому он резко обернулся на мужчину - тот стоял, показывая пустые руки, как при аресте: - Видимо ты не смелый, а полоумный. Ты со стеной разговариваешь. - Что?    Парень обернулся, перевёл взгляд с Крупье на Царя... Точнее его отсутствие. Царь Пустоши стоял, сгорбившись, с абсолютно затравленным выражением лица. В другом конце коридора - шагов на двадцать дальше Крупье и самого Кочевника. Парень потрясенно отряхнулся и уставился на свои руки - руки как руки, демонические когти, которые он так и не научился скрывать, и теперь уже кривые пальцы. "Черт, он же только что был у меня в руках.. Дурацкие руки, не восстановились до конца" - он зло цыкнул на себя же, посмотрел на Крупье... Мужчина выглядел слегка удивлённо, но не растерянно. - "Ну да, не один же я тут такой... Скорее всего Царь тоже, из этих" - Если это шутка юмора такая, то прекращай. У демонов нет чувства юмора, и даже между собой нам шутить не стоит.    Одернул его Крупье, засовывая руки в карманы. Послышался громкий щелчок, от которого волосы на загривке встали дыбом - некстати вспомнился револьвер, с которым мужчина так легкомысленно играл в самолёте. Кочевник резко опустил руки и машинально подравнялся - воспоминания были смазанные, но, кажется, так делали солдаты на Пустоши перед Евгением - Ладно, ладно, все, не кипишуй. Я в норме.    Его смерили холодным, напряжённым взглядом. А сам Кочевник, вместо того, чтобы смело его встретить, зло косился на Царя - напуганный и от этого жалкий, он стоял вне досягаемости. Пауза затянулась, и Коче наконец опустил руки, переводя взгляд на Крупье: - Да серьёзно, в норме я. Показывай, кто мой противник, пока сам меня взглядом не испепелил. - Как скажешь.    Крупье усмехнулся как-то не по-доброму и странно дёрнул плечами. А в следующий миг перед самым носом Кочевника стремительно выросла стена - белый, без единой зацепочки, монолит. Парень с испугом отступил, запнулся и со всей дури приложился головой о пол, от неожиданности не успев сгруппироваться. Лёжа на полу,  он пялился в потолок - необьективно далёкий белый прямоугольник, и где-то в непонятной середине этой вышины - рыжие дреды Крупье, его пушистый хвост, сломанный под углом, и ноги в стоптанных кедах. - Настоящий солдат неудачи не должен робеть перед незнакомым противником и бесприкословно исполнять приказы. С первой частью у тебя проблем нет, а вот со второй... Ты вооружён, и это уже твоё преимущество.    В голове мерзко звенело на одной ноте, Коче смотрел в эту вышину, вяло ворочая мысли. Значит, ему не показалось - у Царя и правда не было никакого оружия. Вот только сам Царь почему-то не пытался на него напасть - это Коче понял, когда парень, вцепившись в его рубашку когтями, насильно поставил его на ноги: - Вали, блять, вали быстрее, долбанутый совсем?! Он же тебя сожрёт, валим валим валим!    Он пытался заставить его если не сохранять вертикальное положение, то хотя-бы менять его куда нибудь в сторону - а Кочевник пытался понять, кажется ли ему все происходящее, или просто мир опять перестал быть самоценным. С другой стороны "Колезея" на него смотрел.. Тигр. Самый настоящий, но значительно больше положенного, тигр. Коче громко сглотнул, нервно хватаясь за катану. В зыбком мареве реальности начала концентрироваться паника, словно озон перед грозой. Тигр сделал большой шаг вперёд. - А я говорил, говорил что надо валить!    Истерично зашипел Царь, но с места не двинулся. Кочевник лишь дёрнул на него ухом - он напряжённо гипнотизировал взглядом хищника, что лениво, но не без интереса, шёл к нему. Мир начинал медленно покачиваться, как парОм, а самый настоящий ужас медленно полз вверх по глотке. Против тигра Коче не мог поставить ничего. Ни свою скорость, ни катану, которой он не имел понятия, как пользоваться, ни... Слишком человечные для зверя глаза. Кочевник столкнулся с ними всего на миг, но и этого хватило, чтобы он забыл, как дышать. Леденющие руки страха обняли его со спины - холодный пот градом и удушье, несравнимое с тем, что ощущаешь от живых рук. Мир накренился, как корабль, налетевший на волну. Тигр прыгнул, нереалистично растягиваясь в ломанной перспективе. ***    Царь Пустоши смеётся, без проблем уворачиваясь и от цепких когтей, и от острой, но бесполезной в неумелых руках катаны. Он веселится и не показывает ни капли ужаса, ни затравленного послушания, которыми был пропитан пару минут назад. Атмосфера откровенного сюра, как и какого-то скрытого мотива, не улавливается за иррациональной паникой. Кочевник тупо мечется по арене и врезается в стены, пытаясь уйти от когтей. Он понятия и не имеет, как драться с антропоморфами - всю жизнь он был слабее тех, кто пытался его сломать, а от мыслей о сражении со зверем он и вовсе цепенел... Ровно до первого удара - чудовищная лапа без проблем рассекает рубашку и, по ощущениям, мгновенно ломает все ребра. Кочевник уворачивается от следующего удара, но падает, сбившись дыханием. Кровь горячим липким ужасом стекает по рёбрам, он отстраненно думает, может ли умереть от потери крови - жутко смотреть на фиолетовые разводы, по которым скользят собственные руки. Тигр покачивает хвостом, атаковать не спешит - ходит туда сюда, играет. Коче смаргивает, мир кренится и качается, словно палуба, и фиолетовый фильтр уже не кажется таким неправильным. - Бояться не страшно, страшно не бояться! - Я не боюсь, я, блять, в ебанной панике!    Кочевник давится истерикой и раздражением - тигр нисколько не реагирует на Царя, также, как и Крупье, делает вид, что беловолосого парня с ними нет. - Страх это нормально!    Тон Царя срывается на какой-то издевательски-философский, и Коче, вновь приложившись всем телом о пол,  буквально выблевывает проклятия в его сторону. Тигр бьёт его лениво, как играющая с добычей кошка - только лапы у него пудовые. И Кочевник бы был рад хоть как нибудь ему ответить, хоть что нибудь противопоставить силе зверя, но.. У катаны - идеальный баланс, а у Коче - криво сросшиеся переломы и кошмары о том, как хорошо рыбный нож входит в тело. Ему хватило бы и пореза, и капли звериной крови, чтобы обуздать и истерику, и неумелые попытки одновременно держать форму и сражаться. Он поднимается, но в следующий момент опять летит на пол с лёгкой подачи тигра, разбивая лицо и обдирая руки. - Сделай что нибудь!     Пол весь в фиолетовой крови, в носу печёт и из него тоже льётся - горячая и мерзкая, как и весь он сам. Кочевник кое как поднимается. Крупье все ещё здесь, заливает глаза вином и гипнотизирует пол. - Сам сделай, ты не заложник своего страха!     Весело откликается ЦП, снова отказываясь прямо за тигром. И снова упускает шанс хоть как-то изменить расстановку сил. Этот противный блондин вообще перемещается безумно быстро, но только когда Коче отводит от него взгляд, думает, как бы засунуть эту бутылку ему в задницу. И о том, что, в принципе, терять ему нечего. Хозяина тут нет, а Крупье, судя по всему, плевать на исход боя.  Кочевника опять тошнит, на что ЦП дёргает плечом. Кости трещат, а в глазах все плывёт, как будто при нестабильном подключении. Ноги привычно ведёт, Кочевник удобнее перехватывает катану. Демоны хорошо бегают. - Ты блять такой умный, почему ж ты своими советами не пользуешься и не свалишь отсюда?    Кочевник отхаркивает кровь и полностью отпускает себя. Двойной изгиб ног и слишком длинные для антропоморфа руки. Он все равно не отпустит катану. Но демонический хвост с крупным жалом все же полезнее рыбного ножа. - Да потому что то, что я несу умный бред, не значит, что я буду ему следовать!     Царь улыбается во все зубы и Коче удивительно чётко видит кисточки на  его ушах и серебристую чёлку. А потому, размазанный поток силы нисколько не сбивает Коче с ног. Мир рябит, но теперь не трясётся, он обретает яркость боли и переходит в замедленный зум. Тигр бросается вперёд, раззадоренный криками, Коче падает на четвереньки и перекатывается, избегая удара чудовищных лап. Даже видит белое пузо, когда вновь пытается войти в ритм. Кочевник всю жизнь избегал своего настоящего облика, а потому теперь стоял, как идиот, перед идиотским же выбором. Либо признать, что он все же демон, либо продолжить играть роль. Смерть, но не избавление, гарантированы в обоих случаях. Зверь рычит и скалится, мир окончательно перекрывается помехами и перспектива разбить череп о стену арены кажется все заманчивее. Парень бросается вперёд, киношно перехватив катану на манер ножа, и бьёт тигра на отмашь - тяжёлое жало лишь по касательной задевает пудовую лапу, но этого хватает, чтобы тигр в ужасе отшатнулся, а следом, разьяренно оскалившись, бросился на парня. - С кем ты разговариваешь все время?! Голос Крупье. Мир асе сильнее перекрывается помехами. Голос Царя непривычно серьёзный и сильный в наступившем шуме: - Да потому что я заложник твоего гребанного сознания, сучий сын.    Последнее, что видит Коче перед тем, как полностью провалиться в ломанной перспективе мира, это пасть зверя и серьёзное, злое лицо Царя.