Хорошие девочки плачут молча

Сегодня был особенный день. Из той категории будней, когда развязавшийся язык топит корабли. Ханна бездумно гуляла по резервации до вечера. Ей на пути не попадался никто из семейки уродов. Возникало ощущение, что они специально сторонились Колдрой, лицо которой было красным от гнева, стыда и боли. Все эмоции смешались в невкусный коктейль. Наверное, если бы Ханну тряхнули как шейкер, то ее бы вырвало. Она думала обо всем сразу и вообще ни о чем. А когда пришла к мастерской, где затаился Эмбри, изначально и не поняла, как ее прямая свернула к славному парню. Ханна приостановилась у входа, опустив руки по швам. Эмбри был в мастерской — в этом у нее не было сомнений. А еще острого слуха и глаза тоже, но интуиция отдувалась. Ханна хмурилась, вспоминая, что Эмбри все еще жил с матерью и, как пубертатный подросток, вечно сбегал от нее куда подальше. Она открыла дверь, напрягая нервы, будто собиралась в бой. Один на один с Эмбри Коллом, который был следующим в ее списке на душевный разговор. Парень застыл, когда заметил Ханну. Та подходила к нему с непередаваемым выражением лица. На нем непролитой кровью Эмбри было написано, что этим вечером он будет с ней говорить. Тихо насвистывая себе под нос, Ханна запрыгнула на краешек рабочего стола и с лукавым прищуром обвела застывшего Эмбри с ног до головы. Он выглядел как всегда прекрасно, а еще был непривычно бледным. И молоток в его руке грозился упасть с каждой секундой все больше и больше, пока Ханна не подаст голос. — Ты что, совсем не ожидал меня увидеть? Колдрой говорила между строк. И Эмбри уловил слова, которые давили на него больше, чем сама Ханна. Он отложил молоток и устало сделал вдох и выдох. В глубине души Эмбри действительно не ожидал увидеть Ханну. В том, что она выберет именно Лейхота, Колл был уверен больше, чем в том, что дважды два — четыре. С точными науками у него было туго. С гуманитарными тоже. А в настоящем все, что не касалось Ханны Колдрой, пролетало мимо ушей Эмбри со свистом. — Честно, не ожидал, Ханна. Вы поговорили? — ехидный смешок Ханны потерялся в словах Эмбри. А еще нагнал на него смуту. Девчонка звучала неискренне, словно смех был ее защитной реакцией. — Значит, поговорили. Ты выяснила, что с ним случилось? — А тебе так интересно, Эмбри? Беспокоишься о его самочувствии? — Ханна сощурилась. Хищные глаза осматривали Колла, как загнанную в угол жертву. Она будто была готова ловить каждое его движение, и сразу пресечь попытку убежать от ответа. — Я беспокоюсь о тебе, Ханна. А ты о нем беспокоишься слишком сильно, — Эмбри сухо пожал плечами. Он стал недовольным. — Можешь не рассказывать мне, что случилось. Не заставляю. Но как ты? В порядке? — Не знаю, Эмбри. Спроси меня об этом завтра. Брови парня столкнулись в переносице. А побледневшее лицо Ханны наводило тоску. Ей явно было плохо. Губы бледнолицей растянулись в противной дежурной улыбкой, как по команде, а когда она заметила сердитое лицо Колла, то просто пожала плечами. Милый, все окей и все в порядке. Ты можешь не думать. Но Эмбри не собирался так просто отступать. И как бы Ханна не держала оборону, он, как минимум, должен был точно выяснить, что с ней случилось и как он мог помочь. Только разум запрещал приближаться к Ханне. Та фыркнула, заметив, как Эмбри сделал к ней шаг, а потом резко замер и передернул плечами. Он не давал Колдрой заглянуть в свои глаза. Удивительно, как он стеснялся своей горячей реакции перед бывшей проституткой. Может, Эмбри тоже хотел оставить после себя только лучшее впечатление? Подумав о таком, Ханна покачала головой и спрыгнула со стола. Одернула черную ветровку, пригладила синие джинсы, словно ткань на них смялась. Пыталась отвлечься, как могла. Эмбри держал минуту молчания, будто специально хоронил свои возможные отношения с Ханной, раз не собирался с ней еще раз заговорить. Эта мысль Колдрой разгневала. Вроде как, на ней невидимым мелом было написано, что она пришла не просто так. Но Эмбри все упорно игнорировал, и Ханна не могла понять, как у него это получалось. В моменты, когда сердце готово было выскочить из груди, будто было не нужным. Это был врожденный талант квилета — делать вид, что почти ничего не произошло? Или он продолжал думать только о ней? Когда Эмбри поднял глаза, то увидел, как Ханна играючи начала обходить его кругами. В ее круговороте встал Эмбри Колл, которого передернуло, после чего он молниеносно отскочил в запыленный угол мастерской. Парень хрустнул костяшками пальцев и быстро нашел себе занятие. Он достал очередной гаечный ключ, но не успел подойти к одной из дорогих тачек. Вообще ни к какой из них за день не притронулся — Колдрой неосознанно запрещала. Он думал только о ней, а девушку это радовало. А еще ей нужно было заговорить с Эмбри об обрыве. Прекрасно, что мозг Ханны начал работать на полную в момент, когда она пришла к мастерской. Пол выключил его на обрыве — может, вообще ковырнул и заставил забыть все, кроме него. А в близости с Эмбри у нее проскакивали мысли только об этом парне. Громче всех в ушах свистела его история, которую он рассказал в закусочной. Как там было? «Понимаешь, Ханна, нас обоих отмазали. Как-то так.» Ханна сжала зубы, раздражаясь от поведения квилета. В ее глазах застыли очевидные вопросы, но Эмбри и их проигнорировал. Он отвернулся и, ловко обогнув подошедшую девушку, примкнулся к дорогой тачке. Ханна громко фыркнула, подумав, что, если Эмбри эта машина была дороже, то пускай он завоевывает ее внимание. Колдрой искренне бесилась, но, когда подала голос, на свое же удивление зазвучала неуверенно. — Эмбри, нам нужно обсудить с тобой одну историю. — Какую, степлер? Она связана с Полом? — Пол! — Ханна топнула ногой. Даже Лейхот, на пару с тачкой, удосуживался больше внимания, чем она. — А можем не говорить о Поле? Я пришла к тебе! — Мне очень приятно, девочка. Спасибо. Но я не перестану вспоминать Пола, пока ты меня не убедишь, что все прошло хорошо. Ты потерянная, Ханна. И я чувствую в тебе боль. Может, вам стоит еще переговорить? — А может нам стоит еще поебаться, Эмбри? Ну, во всех позах и с глубокой глоткой? Ты не против? — Если тогда тебе станет лучше, степлер… — Ханна невольно пискнула. Эмбри развернулся к ней с глазами, в которых сквозила сталь и едкая боль. — То делай, что хочешь. Я тебе ясно дал понять, что меня заботит твое душевное здоровье. Если Лейхот поможет — прекрасно. — Я вообще НИЧЕГО не понимаю! — заорала Ханна. Под этот звук Эмбри громко сделал вдох и выдох и сжал кулаки. Бесстыжая девчонка над ним издевалась. Она давила на больное и будто действительно пропустила мимо ушей все обещания Эмбри. Тот вмиг зажал всполошенную Колдрой у стены. Та взглянула на его кулак, вперившийся в стену, после чего посмотрела в глаза. Ханна не собиралась оставаться в стороне. Она парировала Эмбри таким же ядовитым прищуром. Но он начал говорить не гадости, а годные вещи. Ну, те, которые бестолковая Ханна никогда ни во что не ставила. — Слушай, девочка, давай это будет последний раз, когда я тебе повторю свою душевную речь. Мне важно, чтобы ТЫ была в порядке, а не я. Я тебе во сне сказал, что с этих пор думаю только о тебе. Что ты жива, здорова, поела и живешь. И я не буду делать вид, что все в порядке, если у тебя взгляд мертвый, Ханна. Можешь не делиться со мной подробностями вашего свидания с Лейхотом, но я и без них понял, что все прошло ужасно. И тебе больно, Ханна. Поэтому мы будем действовать так. Ты либо делишься со мной, что произошло, чтобы я мог помочь. Либо возвращаешься к Полу, чтобы тот смог привести тебя в порядок. А как вы еще будете развлекаться, Ханна, это уже ваше дело. Переживу, блять. Если ты будешь счастлива. — Эмбри… — И ты с ним не спала, малышка. Не надо мне тут лапшу на уши вешать. Ты, конечно, пахнешь им, но не так ярко. Максимум, что вы делали, так это сосались и все. Может, из-за этого ты так расстроена? — Эмбри, я не собираюсь обсуждать с тобой Пола, понял? — тихо прошипела Ханна. Эмбри держал лицо, но сдался, когда Колдрой привстала на цыпочки и, положив ладони на его грудь, рваным шепотом в губы стала пробираться в душу квилета. — Да, ты прав, что свидание не удалось. Я в гробу такие видала. Но, если бы мне нужен был Лейхот, я бы к тебе не пришла. Понимаешь? И вообще… что бы ты ни говорил, Эмбри, мне кажется, что ты о нем беспокоишься. И дело не только во мне. С чем это связано, паинька? У тебя слишком нежное сердце? — Какая же нахалка, Колдрой, — Ханна дернулась. Впервые Эмбри назвал ее по фамилии. И он выглядел удрученным, когда покачивал головой. — На пару с Лейхотом. Так что случилось? Расскажешь? Как я могу тебе помочь? Ханна… Ханна! Что происходит?! На самом деле, Ханна очень вовремя чуть не свалилась в обморок. Она быстро привела горячего Эмбри в чувства, который бы еще чуть-чуть, и начал бы задыхаться от ее близости. Но когда Ханна повисла в его руках, а потом он подхватил ее и унес на диван в подсобку, никаких грязных мыслей в голове Эмбри уже не было. Ему нужно было как-то помочь. Одна идея пришла на ум — позвонить Карлайлу. Нащупав одной рукой в кармане телефон, а другой удерживая ладонь Ханны, Эмбри сделал вдох и выдох и застучал пальцами по экрану. Но Ханна не упала в обморок — так, зависла и чуть не умерла со слов квилета. Это мелочи жизни — с каждым бывает. Кто-то вообще пару лет назад боролся за своего брата до последнего, несмотря на ужасный поступок, который он совершил. А потом этот человек сидел рядом с девушкой, которой сломали судьбу. Только маска у него не спала — он явно не дошел до мыслей Ханны, но, если бы сделал это, то больше всех чувствовал бы себя виноватым. Но славный парень был славным. В закусочной он еще не понимал, о чем говорил. От того звучал искренне, все его слова исходили от сердца без лжи и недоговорок. Эмбри защищал Пола, как брат должен был защищать брата. Как сестра Ханна билась за брата Крэйга, так и Эмбри делал то же самое. — Здравствуйте, Карлайл, тут… Телефон был лишним. Так думала Ханна, когда Эмбри выронил его. Он хлопал глазами, в конец растерявшись. Колдрой повисла на нем, обхватывая руками шею и головой зарываясь в плечо. Прикусив губы, Эмбри нервно забегал глазами по маленькой подсобке. Она с трудом вмешала в себя как пару, так и их неожиданную близость. Один Карлайл на другом конце провода сохранял невозмутимость, когда спрашивал, что происходит. Но он не получил ответа. Эмбри прикрыл глаза, а его руки нашли себе занятие. Они легли на талию Колдрой, которая довольно замурлыкала. — Что происходит, Эмбри? Ты с Ханной? Где вы? Может, Карлайл чувствовал себя лишним. Но он не смог удержать беспокойство, оттого продолжал говорить. Ханна мысленно хихикнула, находя ступор Эмбри очень смешным. Тот потерялся — границы его реальности размылись, а на каждый из них поочередно вставала Ханна, которая не собиралась от него отлипать. Она заговорила, когда Карлайл предположил, что они могут быть в мастерской. Доктор пообещал, что скоро будет. Его нужно было остановить. — Карлайл, не нужно, все в порядке! — голос Ханна был звонким и честным. Она приподняла голову, взглянув на телефон, выроненный на пол. Экран треснул. — У меня все хорошо, честно. Просто немного стало плохо. — Хорошо, Ханна. Сколько таблеток ты сегодня выпила? — Одну, как положено, — Ханна выдохнула сквозь зубы. Маниакальная забота — один из видов безобидного насилия. — До свидания, Карлайл! — Почему Эмбри молчит? С ним что-то не так? — С ним все будет хорошо, ведь я рядом. До свидани… — Опять какие-то проблемы? — Ханне стало лучше. Она быстро отпустила свое раздражение и чуть не разразилась смехом. Эммет вмешался в диалог и звучал он не менее обеспокоенно. — Мне приехать? — Не нужно, Эммет. Я говорю, что все хорошо! — Подожди, Ханна. Я попробую заглянуть в будущее и, если что-то не так… — Элис! Вампиры пришли в себя. Они осмыслили слова Ханны, когда та выкрикнула имя заботливой Элис, а Эмбри сделал это вместе с ней, одновременно. Пара тут же переглянулась, смотря друг на друга с одинаковыми эмоциями. Им претила агрессивная забота, но веселила до колик в животе. Ханна услышала, как Элис звонко попрощалась, а потом попрощался Эммет. И Карлайл, как последний выживший, пожелал им хорошего вечера и положил трубку. Эмбри сразу очнулся. Он вернулся в настоящее, в котором Ханна прижималась к нему. Но под жгучим взглядом Эмбри она тут же отпрянула, примеряя на себя улыбку, но та оказалась на размер меньше. Девушка догадывалась, что Эмбри смущало и злило, вгоняя его в неестественный эмоциональный фон. Истина была до боли проста. Основа всех людских страхов — приоткрытая дверь. Ханна пригладила волосы, вернувшись на диван. А потом похлопала по свободному месту, приглашая Колла убедится, что отныне она не собирается его ни в чем обвинять. Раньше ей этого хотелось. Может, чуть позже она была привела и Эмбри на обрыв Ла-Пуш. Но он был на нее слишком похож — это отражение не в кривом зеркале, а в перекошенной реальности, в которой у Ханны все пошло не по плану. Славный парень любил своего брата, а Ханна любила своего. Она просто не могла осуждать Эмбри за его любовь. Потому что тоже оправдала бы Крэйга, если бы тот кого-то убил. Ханна сделала выбор. И этот выбор был именно ее, когда она чертыхнулась и полезла назад к Эмбри. Тот держал молчание, позволяя делать бесстыжей Колдрой все, что она хотела. Она взяла его за руку, сама усадив на диван. Безвольная кукла — вот на нее он был похож. Ханна думала, что уже высосала из парня все соки, а запечатление на ней было просто неприятным бонусом. Эмбри был с ней повязан, а Ханна не видела в нем козла отпущения. Когда-нибудь она точно должна была начать жить так, чтобы делать что-то хорошее, а не только что-то плохое. Они были в одной лодке. Только лодка Эмбри продырявилась бы откровениями Колдрой и затонула. Славный парень и так слишком себя потерял. Не то что Ханне, ему самому было не найти обратную дорогу. Ханна присела на колени Эмбри, а еще удивилась, что тот, несмотря на свои слова в машине, держал руки при себе. Они не загуливали без разрешения, но взгляд выдавал возбуждение. Ханна очерчивала пальчиком невидимые узоры на смуглой щеке, а потом потрепала нос и тихо хихикнула. Эмбри все ей позволял. До тех пор, пока Ханна не потянулась к нему лицом. Тогда квилет резко вставил ладонь между их губами и заговорил, глухо и напряженно: — Ты объяснишь мне, что происходит, степлер? — Какой ты бестолковый, Эмбри. Ты действительно родился тупым индейцем, и это тебе никто не навязывал, — Эмбри хотел прервать Ханну от комплиментов. Но он ждал, что она вернется к неизвестной ему проблеме. — Запомни раз и навсегда — забудь Лейхота. Все. Он кинут через бедро и брошен, окончательно и навсегда. Я сижу на твоих коленях, хочу целовать тебя и пришла к тебе. А нашу историю ты не услышишь, потому что она — наша. Понял? Убирай ладонь. Немедленно, блять. Слова Ханны стали точками. Эмбри смотрел на нее с изумлением, но губы его были растянуты в улыбке. Каждое слово девушки было приятным. Он покорно убрал ладонь, и Ханна незамедлительно опустила на пухлые губы Эмбри короткий чмок, сразу отстраняясь. Девушка улыбалась. И эта ее улыбка была искренней, исходящей от сердца, которое билось ровно и без перебоев. Эмбри завороженно смотрел, как серые глаза сощурились в издевательстве, но весь вид Ханны подстрекал к тому, что она была в себе уверена. Только все еще ей было больно. Непозволительно. — Может, все же поделишься? Вдруг будет полегче, — никак не проходила у Эмбри болезненная склонность к надежде. Пагубная привычка. — Дев… — Все, Эмбри! Вопрос закрыт! А ну целуй меня, немедленно! Все можно! Настоящая Ханна не собиралась говорить ласковые слова, а проявлять какое-то воспитание тем более. Семена, проросшие в детстве, пускали самые глубокие корни. Эмбри ничего не оставалось, как затеряться среди выросших деревьев, где у него не было дороги назад. Ханна Колдрой. Рак Ханны Колдрой. Не дожидаясь, пока девушка сама проявит инициативу, Эмбри громко рыкнул и, зарывшись пальцами в ее волосы, вернул Ханну к его пухлым губам. Но славный парень ненадолго проявил нежность. Он дальше отдал поводья животным инстинктам, где приторная ласка казалась уже неуместной, когда кровь закипала в венах. Ханна изумилась, но понимала, почему Эмбри сегодня стал с ней особенно несдержанным. Он целовал ее глубоко и мокро, а его рука трепала волосы Ханны и удобней склоняла голову. Давать передышки на воздух Эмбри не хотел. Ханна должна была быть максимально близко. Эмбри выпустил ее только тогда, когда дыхание девушки стало рваным. Он дал ей заглотнуть спертого воздуха маленькой подсобки, после чего Ханна довольно закатила глаза и моментально пресекла попытку индейца еще раз ее поцеловать. Тот тихо хмыкнул. А Ханна продолжала удивляться. Ведь она как последняя сука рассчитывала, что своим выбором может крутить, как хочет. А Эмбри слово поперек не скажет, в независимости от того, что Колдрой потребует. Дать ей подышать или бросить грязную работу. Он становился непослушным. И это было чертовски возбуждающе. Следующий поцелуй был другой. В нем было что-то неизвестное, что-то, что касалось кожи Ханны приятными мурашками. Она ощущала, как ее сердце забилось быстрей, а рядом с тугим узлом внизу живота залетали бабочки, как в общем сне с Эмбри. Все, как на подбор — приятные, желанные и их. Эмбри целовал Ханну, а та ему отвечала с искреннем желанием приступить к более решительным действиям. Эмбри резко прижался к спинке дивана. Удивительно, но близость квилета до конца не отключала девушке мозг, отчего к ней пришла хорошая идея. Она даже смогла извернуться в руках Колла и, прежде чем тот вновь ее крепко обнял, Ханна повалилась на него и вперла ладони в твердую обивку дивана. Эмбри отреагировал сразу, ведь они стали гораздо ближе. А еще в поплывшем сознании квилета пронеслась такая же сцена, но в квартире Колдрой. Тогда она не давала себя целовать, гонимая мыслями только о животной ебле. А сегодня, когда Эмбри оторвался от Ханны, он увидел в ее глазах жажду получить любовь. Рука квилета ласково огладила щеку девушки, а та потерлась об нее. В подсобке витал самый лучший звук на свете — их тяжелое дыхание. — Все еще девственник, парень? — кончик языка высунулся сквозь губы Колдрой, с которых опять слетела гадость. Она наигранно расширила глаза, с напускным удивлением. — Ты вообще им не выглядишь, но ведешь себя так. Мы что, остановимся только на поцелуях? Эмбри не ответил. Лукавым взглядом парень взглянул на молнию ее ветровки. Ханна взвизгнула от того, как Колл резко расстегнул ее и снял, как ненужную преграду к телу. Он вновь притянул ее к себе, ощущая тепло тела и легкий трепет, пробежавшей по бледной спине. Эмбри оглаживал ее с привычной лаской, но, услышав недовольное шиканье Ханны, безболезненно, но неожиданно ущипнул ее за бок. — Эмбри! — Нам нужен лимит гадостей, малышка, — нараспев произнес парень. Он упивался всполошенной Ханной также, как она его упреками. — Но ты точно не будешь ему следовать. Ханна закатила глаза. План у нее был — она атакует, а Эмбри притворяется податливым и слабым. — Немедленно трахни меня, Колл! Ты не можешь заставить женщину разорваться от возбуждения! — Напоминаю свои давние слова, Ханна… — шепот Эмбри был манящим и опасным. Ханна пищала, медленно теряясь от возбуждения и его горячего дыхания, скользившего по лицу. — Я тебя не собираюсь трахать. Мы будем заниматься любовью. Ханна не успела разразиться другими возмущениями. Вообще из головы вылетели все мысли, ведь Эмбри никогда не смотрел на нее так. Закончив говорить, он втянул щеки и жадно прогулялся сощуренными глазами по наглой суке, сидящей на его коленях. Та вздрогнула, когда ощутила тяжелое дыхание Эмбри на своей шее. Он провел горячими губами по изгибу, наслаждаясь каждой вспыхнувшей мурашкой на коже. Ханна ждала привычный поцелуй в жилку. Но Эмбри к ней не прикасался, словно вообще забыл о существовании будущей метки. Губы индейца гуляли по шее, а потом по ключицам. Любимое занятие Эмбри — отключать в конец поплывшей Колдрой мозг. Она дрожала в его крепких руках, невольно поджав кончики пальцев на ногах. Парень усмехнулся, слушая бешено стучащее сердце, как новую песню «Linkin Park» — с большим удовольствием. Эмбри переместил свои массивные ладони на мягкие бедра, притягивая Ханну еще ближе к себе, так, будто они должны были в маленькой подсобке слиться в одно целое. Она бы сказала спасибо. Место было слишком мало, чтобы удобней извернуться. Но пара довольствовалась тем, что есть. Ханна чувствовала член Эмбри, налитый кровью и огромным желанием быстрей оказаться там, где нужно. Она прикусила губу и, зарыв руку в мягкие волосы парня, с силой подняла его голову. Само собой, Эмбри подыграл. Они смотрели друг на друга с озорным прищуром, но парень будто не зря упоминал о лимите гадостей, раз не дал Ханне совершить очередную. Она не успела проехаться бедрами по его члену, как того желала. Эмбри в миг поднял ее на ноги, меняя их положение на более удобное. Ханна ахнула, приземлившись на твердую обивку. Но тело Эмбри вдруг стало мягким, пусть он и с трудом держал опору. Славный парень прижимал ее с исключительно пошлыми намерениями, и Ханна, прикрыв глаза, машинально обвела одной ногой его бедра. Другая осталась без дела — слишком маленький, а еще неудобный диван. — Чувствую себя школьницей, которая не может потрахаться в родительском доме, и ищет любые свободные места, — проворчала Колдрой, ухмыляясь. Она высунула кончик языка, а Эмбри безболезненно прикусил его. Возмущенный выкрик Ханны пропал в ехидном напоминании квилета. — А мы не трахаемся, степлер. Еще раз повторить? — Пока не вижу отличий, Эмбри. Или после ебли ты сразу утащишь меня в загс? — Не знаю, что хуже, степлер — слово «ебля» или нахалка в женах. — Эмбри! В голове Ханны крутились тысячи острот, но все они были бесстыжему парню до лампочки. Когда он вновь поцеловал Ханну, та рвано задышала, цепляясь крепче в обивку дивана. Она не ожидала от былого добряка ни такой настойчивости, ни наглых шуток. И тем более не думала, что Эмбри пойдет через все преграды, а неудобный диван вообще таким не сочтет. Нельзя сказать, что Ханне это не нравилось. Можно было сказать другое — она была в восторге. Когда Эмбри отстранился, нагло гуляя ладонью уже под ее футболкой, Ханна взглянула на него с напускной опаской. Парень хитро прищурил глаза и вновь притянулся, продолжая целовать бесстыжий рот, который отныне редко выдавал что-то хорошее. Эмбри сжал волосы Ханны, нащупал резинку и быстро от нее избавился. Ханна тут же пришла в себя, и Эмбри тоже. Нахмурившись от того, что женское тело под ним задергалось, а кулаки вжались в его грудь, Эмбри отстранился. — В чем дело, степлер? — Не трогай мои волосы, Колл! Я их больше двух дней не мыла. На них жира больше, чем в двойном чизбургере. — О, боже, — Эмбри наигранно ахнул, схватившись за сердце. А потом зарылся обеими руками в волосы Ханны и прошептал брыкающейся девчонке в ухо. — Ты прекрасна, Ханна. Но продолжаешь гнать пургу. Эмбри резко отпустил волосы Ханны. А та пискнула под его изучающим взглядом, которым он словно пытался поймать каждую крупицу кожицы, выбитый волосок или лишнюю растительность на лице. Ханна была уверена, что Эмбри специально начал ее рассматривать, как экспонат в музее, как великое сокровище, которое стало его. Ничего не ответив, Ханна прикрыла глаза. После чего сама потянулась губами к губам Эмбри. Его это устроило. Если наглая девчонка даже сейчас не поняла, что она будет самой лучшей женщиной на свете даже с грязными волосами, по-крайней мере, подобного стыда от нее больше не будет. Наверное, даже грязные волосы — это просто отражение свободного духа, который было не запереть в рамках общественных норм. Ханна закатывала глаза, все больше и больше погружаясь в атмосферу ее близости с Эмбри. Тот продолжал расцеловывать шею, ключицы, гладить набухшую грудь под ненужной футболкой. По телу Ханна прошлась приятная щекотка, когда Эмбри загнул ее, найдя губам другое приятное применение. Потолок подсобки, который проносился перед глазами Ханны в момент, когда она неосознанно скользила по дивану и постанывала от поцелуев Эмбри на груди и сосках, был таким же убогим и дешевым, как и вся мастерская. Но перед глазами Колдрой плыли звезды, в ушах свистел океан, а вся реальность существовала в другом ритме, в том, где их сердце стучали в унисон. Но Эмбри быстро вернулся в колею. Он перестал быть излишне нежным. Зверь под ребрами не одобрял, веля приступить к делу. Ханна опешила с удивительного контраста. Наверное, не будь она главной героиней сегодняшнего вечера, она бы никогда не поверила, что секундой ранее Эмбри нежно целовал ее грудь, а сейчас грубо разорвал футболку на два лоскута и с рыком отбросил их на пол. Приподняв голову, Ханна не могла прекратить кусать губы под внимательным и горячим взглядом Эмбри, который стянул с себя футболку и вновь на нее повалился. Только этот его порыв был слишком активным. Он сильно придавил Ханну, и та позвонками в полной мере ощутила последствия покупки дивана с дорожной распродажи. Доска выперла в самый неподходящий момент. — Попросите у Калленов новый диван, бл… Эмбри, ах… — Сейчас, девочка… — рвано шепнул Колл. Ханна тряслась, чувствуя мокрые поцелуи на животе, спускающиеся к более пикантному месту. Но они резко прервались. — Давай съездим в город, я сниму номер в оте… — ЧТО?! — не только Эмбри, но и сама Ханна испугалась от своего неожиданного вопля. Но она пошла в атаку и с трудом сдержалась, чтобы не мазнуть ногой по лицу парня. — А ну немедленно найди нам другое место, но в этой мастерской, а еще как можно быстрее. Потому что меня скоро разорвет, Колл, какой отель?! Ханна была очаровательна. Ей к лицу были все эмоции, а больше всех — взвинченность. Эмбри играючи покачал головой, но послушался. Глаза парня бегло прогулялись по подсобке, но никакой из углов не был хорошим для первого раза. Но Ханна не сдавалась, повторно велев парню что-нибудь придумать. Она в наглую перекладывала на него ответственность, хотя они оба сгорали от желания. Эмбри тихо фыркнул, придя к такой мысли. Но наполовину обнаженная Ханна перевернула его сознание. Молниеносно Эмбри вскочил на ноги и, подняв Ханну с дивана, вскинул ее в воздух. Она довольно взвизгнула, обвивая ногами его талию. Кровь бурлила и закипала внутри. А стена, к которой Эмбри ее прижал, теперь казалась мягкой двуспальной кроватью. Реальность была сказочной. Будто очередным общим сном с Эмбри, в которой он впервые смог контролировать эмоции Колдрой. Трепеща от наслаждения, Ханна обняла его за плечи. Она упивалась контрастом температуры между холодной стеной и горячим телом Эмбри. Тот начал покусывать ее плечо, а пальцами загулял в районе ремня джинсов. Все правильно — так думала Ханна, ни в чем не сомневаясь. Только разум ее стал более мутным, не в силах активно отвечать квилету. Ханна довольствовалась его близостью, терялась от нее. В ее голове не было ни одной приличной мысли, даже когда Эмбри неожиданно поцеловал ее в щеку, излишне нежно, как в любой другой день. Тихо фыркнув, Колдрой резко подняла руки и крепче обвела ногами его бедра. Она уже не чувствовала на себе джинсы. Ей нужно было больше. Больше, больше. Ханна сказала об этом вслух. Эмбри выполнял ее приказ. Удивительно, но с ним она чувствовала себя невинной девственницей, которая даже порно никогда не смотрела, не то что активно заниматься проституцией. Только эта мысль вспыхнула в ее сознании. Внутренний голос Ру почти заглушил громкие стоны Ханны, когда Эмбри гулял пальцами в мякоти между бедрами и по набухшему бугорку. Он явно не вспоминал историю своей нареченной, наслаждаясь ею так, словно она всегда была только его. Ханна вновь кусала губы. Очень удачно — с них не слетел лишний вопрос. Но очень хотелось спросить Эмбри, помнил ли он кого зажимал у стены. — Не думай, — Ханна изумилась. Она чуть не опустила ноги на пол, но Эмбри не только чувствовал ее, сразу хватаясь за них руками, но и будто слышал все мысли в бестолковой голове. Его ладони вперлись в стену подле красного лица девушки. Губы, его губы — это вкусно, это сладко. — Девочка, все. Все закончилось. Можешь представить, что это твой первый раз. — Хорошо… Ханна услышала, как звякнула ширинка на джинсах Эмбри. И сама не поняла, как приподнялась для его удобства и придвинулась ближе. Эмбри говорил ей приятные вещи и делал приятные вещи. Он был приятен от и до. Когда жар его пульсирующей плоти опалил кожу Ханны, та со стоном закатила глаза. С шумом втянула воздух, принимая парня. Вверх, вниз. Вниз, вверх. Ханна считала, что ее сердце вот-вот остановится от размеренных, но мощных толчков. Эмбри целовал все, на что падал его взгляд. Плечи, ключицы, губы, щеки. Удивительно, но даже так Ханны ему было слишком мало. Но парень все еще избегал жилку. Если бы в сознании Ханны осталось что-то, помимо летающих бабочек и ярких звезд, она бы точно прервала парня и потребовала объясниться. Но она даже не могла вспомнить, как говорить. А когда Эмбри толкнулся особенно глубоко, опаляя ее кожу громким рыком, переходя в глухой стон, Ханна подумала, что всю жизнь только стонала и выкрикивала с блаженством имя этого славного парня. А говорить вообще не умела — и зачем? Только острый слух Эмбри никогда не подводил. Он поймал в мастерской нежелательного гостя. Вокруг звонкого голоса витала громкая и тяжелая музыка. Шаги приближались к двери подсобки. — Короче, Эмбри, я вроде как тут забыл свой ноутбук. Ну, надеюсь, чт… Эмбри мысленно хохотнул. Квил не успел поделится важной новостью, как поймал пикантные звуки, вернул наушники в уши и пошел на выход. — А, в принципе, хуй с ноутом. И вообще от электроники исходит радиация. Я слишком красив, чтобы умереть. Адьес! Квил исчез из мыслей Эмбри молниеносно. Вылетел как пуля, едва Ханна взглянула на парня, томно и сквозь ресницы. Она чувствовала, как ее тело отвечает на каждое его прикосновение. Оно находилось в удивительной гармонии с его движениями. Все казалось таким правильным, будто иначе быть не могло. Любовь была прекрасной. Ханна наслаждалась ею после того, как кончила. И Эмбри вместе с ней. Но когда она ощутила, как парень пытается выскользнуть из нее, то мигом зашипела, крепче сжав ногами его бедра. — Я на таблетках, — фраза была дежурной. Но правдивой и пресекающей попытку Эмбри. — А я волк, который все равно может тебя оприходовать. Не рискуем. Ханна сжала зубы, задержав выдох внутри. Таким тоном Эмбри должен был просить ею встать раком, а не обсуждать будущее потомство. Когда Ханна перестала ощущать его близость, ей вдруг захотелось расплакаться. Как маленькому ребенку, которого одарили недостаточной лаской. Эмбри прижался головой к ее плечу, тяжело дышал и пытался прийти в себя. Ханна отразила его действия, но глаза ее все-таки намокли. Первые слезы Колл слизал, став обеспокоенным. Он гладил девушку по волосам, тихим шепотом пытаясь выяснить, что случилось. Но когда парень на полном серьезе предположил, что Ханне было больно, та очнулась и машинально чуть не ударила его кулаком в плечо. — Эмбри, все охуенно. Просто… не знаю. Кайф. Не знаю, что со мной. Может, мне слишком хорошо, — Ханна улыбалась. Через слезный поток проскальзывали ее чистые эмоции, не находя себе место внутри. Эмбри тихо мыкнул, после чего Ханна положила ладонь на его щеку. Он боднулся об нее и поцеловал, с лаской и нежностью, которая была присуще только этому парню. Чаще всего. Встав ровно, Эмбри горящим взглядом осмотрел обнаженную и красную Ханну. Окончанием их секса стал поцелуй в желанную жилку. Ханна взвизгнула — перед ней снова пронеслись яркие звезды. А потом пришел очевидный вопрос. — Ты все время избегал ее. Почему? — Почему… — в бреду повторил Эмбри. Его лицо вмиг оказалось перед лицом Ханны. Дыхание Колла было таким же горячим, как его крепкое тело. — Жилка — это будущая метка, солнышко. Ее ставят волки, когда добиваются девушки. Во время первого секса. — Ну? — недоуменно уточнила Ханна. Ее голос хрипел, не справляясь с великолепным оргазмом и отсутствием полных деталей в объяснении Эмбри. — Если я оставлю тебе метку, Ханна… — Эмбри тихо порыкивал. Но, может, это был зверь, разгневанный от очередной благородности человека. — То все. Тогда ты будешь в полной мере чувствовать нить. Никуда от меня не денешься, малышка. Понимаешь? — Нет, не понимаю, — проворчала Колдой. Эмбри гладил ее по щеке, а потом потрепал ее с легкой улыбкой. — Я же пришла к тебе, Эмбри. О чем ты опять ду… — Что-то с тобой не так, степлер, — твердо произнес Эмбри. Он не сомневался в своих словах. — Я понял, что ты выбрала меня. Но хочу удостоверится, что ты не разочаруешься в своем выборе в дальнейшем. Я оставлю метку, Ханна, когда ты будешь полностью в себе уверена. Я же обещал… Ханна вскрикнула. Эмбри схватился за ее бедра и, слегка подкинув в воздух, обжег сбивчивым шепотом красное ухо. — Я обещал, Ханна, думать только о тебе. В будущем ты мне скажи, что все, Эмбри. Я твоя и только твоя. Ты должна будешь ответить честно и от сердца. Нить и так слишком влияет на твою незавидную судьбу. В чем-то мы можем притворится, что у нас еще есть выбор. Ханна задыхалась от этих слов. Она не знала, что ответить. Эмбри держался за нее в любой ситуации. Его жизнь изменилась, в чем-то стала невыносимой, а Ханна, даже когда сама ему все позволила, все равно стояла на первом месте. И, если парнем вела нить, заставляя придерживаться всех принципов, в этом случае зверь бы окончательно взял над ним контроль. Интересно, что помогало Эмбри держаться? Человечность? Парень не останавливался. Он свободно распустил руки, зная, что сегодня Ханна точно его. Его не волновали никакие проблемы, пока нареченная была рядом и все ему позволяла. И Ханна, дрожа от очередных мокрых поцелуев, придумала и себе жизненный принцип. Если она не была частью решения проблемы, тогда она станет частью самой проблемы. Сколько раз Эмбри брал ее, а Ханна требовала еще и еще? Кто знает. В любом случае — еще раз. Еще много, много раз. Когда все силы иссякли и у Ханны, и у Эмбри, первая заметила смену их положения. Теперь они были на полу, а Ханна лежала на мягком пледе. Ее пальцы перебирали зеленую ткань. Эмбри с тихим мычанием осторожно опустил голову на тяжело вздымающуюся грудь. Каждый вздох Ханны был наполнен тихим довольством, а сама она наслаждалась платоническим спокойствием. На душе все было прекрасно. Она провела рукой по волосам Эмбри, чувствуя, как они шевелятся под ее ладонью. Эмбри поднял глаза, и в его взгляде отразилось что-то глубокое, а губы расцвели в щемящей улыбке, как первые весенние цветы из-под снега. — Ты как? — тихо поинтересовался парень. Он вымотался, но не мог остановиться наглаживать мягкое бедро. — Классно. Все очень классно, — честно ответила Ханна. А, заметив, как Эмбри начал трогать ее более яро, тихо добавила. — Я уже вся иссохла, славный парень. Прости, но твоей кобыле нужно в стойло. Эмбри прыснул. Шутка точно была из жизни проститутки, в этом он был уверен. Но сейчас она была уместна, как никогда. И привела его в чувства. Посмеиваясь и дальше, Колл опустил поцелуй на плечо Ханны, потом на жилку и на ее опухшие губы. — Пойду, принесу влажные салфетки и другую одежду. — Другую? — мутный разум зацепился за важную информацию. Но Эмбри вдруг резко поднялся на ноги, исчезая. Ханна недовольно сощурилась. — Я что, лишилась всей одежды, Эмбри? Только не говори, что ты даже мои джинсы разорвал. — Ну, они меня раздражали, степлер. Я не сдержался. — Эмбри! — Куплю новые. Но не такие тесные, малышка, а то я взбесился, пока пытался их полностью стянуть. — Эмбри! — Лучше носи свои длинные юбки, степлер. Их вообще можно не снимать. — ЭМБРИ! Бесстыжий парень опустился перед Ханной на корточки. Та приподнялась на локтях, замечая рядом с ним большую спортивную сумку. Эмбри уже был одет, и Ханна незамедлительно решила, что в следующий раз приложит все усилия, чтобы тоже разорвать его одежду. С чего это ей надо было оставаться в стороне. Наверное, Эмбри опять ловил каждую гадкую мысль в голове Колдрой, раз ухмыльнулся и чуть отодвинулся. Из сумки он достал пачку влажных салфеток и протянул Ханне. Пока та поспешно избавлялась от следов их близости, Эмбри достал еще спортивные синие брюки и толстовку такого же цвета. Один комплект, дорогой и пахнущий селективной парфюмерией. Откинув грязные салфетки в сторону, Ханна удивленно посмотрела на вещи в руках квилета. — Из сумки? — Эмбри кивнул, пожав плечами. — Это твоя сумка? — Конечно, степлер. Хочешь, еще покажу свои юбки и платья? — Очень смешно! — Эмбри хихикнул. — Так чья сумка? Несси? — Займешь первое место на «Самом Умном». Естественно, вещи Несси. Чьи еще? Она давно оставила тут свою сумку и иногда пополняет запасы. Ханна просто пожала плечами. Объяснений ей было достаточно. Она попыталась приподняться, но тело толком не слушалось. Оно еще не отошло. Эмбри пришлось помочь ей одеться, после чего к Ханне пришли и другие вопросы. Эмбри прикусил губу, когда девушка придвинулась к нему и, встряхнув волосами, мелодичным голосом произнесла: — А Несси нужна эта сумка, чтобы иногда устраивать Джейкобу показ мод, а? — Эмбри закатил глаза, но дернул бровью, соглашаясь с пошлыми мыслями Колдрой. — Ну и ну. У Джейка же есть свой дом, Эмбри. Или тут романтичней? — Поинтересуешься у Несси, малышка. А мужские секреты я не раскрою. — Когда Несси восстанет из мертвых, я поделюсь с ней, что мы тут покусались на все их углы. Эмбри смеялся. А Ханна, вспомнив о разорванных джинсах, скорбно вздохнула. Их она сама купила. На «Amazon» покупатели говорил о хорошем качестве, но, справедливости ради, они и не предупреждали о несдержанном волке, который в два счета их разорвет. Может, стоило оставить отзыв? «Так и так, предупреждаю: джинсы классные, но долго не проживут, если вы замутили с оборотнем. Но десять из десяти.» Когда Ханна завязала хвост, она заметила, что Эмбри ушел из мастерской. Сердито потопав ногой, так, для приличия и проявления характера, Ханна поспешила к выходу, но Эмбри вернулся. Заметив девушку в дверях, он приобнял ее, возвращая назад. Ханна мысленно ахала. Никогда Эмбри ее так не касался. По-собственнически. Он остановил ее возле рабочего стола и, просто скинув все инструменты на пол одним движением, усадил на него Колдрой. Она с напускным недовольством вскинула ладонь, но Эмбри фыркнул, убрав ее и прижался в поцелуе. — Дай. Мне. Отдохнуть, — уверенно произнесла Ханна, оторвавшись. Но улыбка выдавала ее довольство с потрохами. — Ну, ты грязная девчонка, Ханна. Я будто прошу тебя о чем-то постыдном, — парировал Колл. Без спросу он вновь поцеловал Ханну и прикусил мочку уха. Бесстыжий Колл справился с заданием — вогнал Колдрой в растерянность, после чего отошел. Сунув руки в карманы джинсов, Эмбри взглянул на Ханну с улыбкой. — Отвезти домой, степлер? — О, какой ты благородный рыцарь. Это что получается — поматросил и бросил? — О, боже, — Эмбри закатил глаза. — Вообще, я хотел предложить тебе проехаться до Форкса в закусочную, где мы были. Она круглосуточная, но, если ты хочешь домой… — А ты не решай за меня! — вдруг злобно произнесла Ханна. Эмбри нахмурился, а после взглянул на нее виновато. Шутка встала Ханне поперек горла. — Я шучу, Эмбри. Все окей. Проедемся до закусочной. Хотя, стоп… Подожди. Ханна извернулась в руках Эмбри. Даже не заметила, как он вновь вернул их на ее тело. Парень скрестил руки на груди. Он выглядел довольным и, кажется, счастливым. — А где мы с тобой дальше будем встречаться? Просто оба живем с родителями. И реально выглядим школьниками. — Я скоро переезжаю. Ну, надеюсь, что скоро. Если бригада строителей достроит дом в ближайшее время. — Дом? — недоуменно переспросила Ханна. А когда поняла, о чем говорил Эмбри, то помрачнела. — Ты что, купил участок, Эмбри и строишь там дом? И на какие деньги? — Участок получил в подарок, потому что не смог отбиться. А дом строю на свои деньги. Ты знаешь на какие, степлер… Ханна! Опусти кулак! Я брошу работу, но не в ближайшее время! Ты сама не работаешь, а еще у тебя учеба. Можешь пока не съезжаться со мной, но от тех же подарков не отмахнешься! — Окей, Эмбри. Я все равно до тебя достучусь, рано или поздно, — Ханна подняла руки, приняв поражение. Сделала вдох и выдох, пытаясь отвлечься на более приятные темы. — Кто участок подарил? Он в резервации? — Участок Билли Блэка. Он хотел построить там конюшню, но не успел. Отец Джейкоба, Несси о нем рассказывала? — Ханна кивнула. — Ну, вот. Подарок брата перед тем, как он себя потерял. — Эмбри, он вернется. Все будет классно, — Ханна натянула на себя улыбку. Эмбри хотел поспорить с напускным оптимизмом Колдрой, но почувствовал себя легче, когда она обняла его. — Хорошо, девочка. Все будет классно. — А от Калленов отбивался? — О, да, — Эмбри закатывал глаза, рассказывая историю. Его голос был приторно звонким и передразнивающим. — Звонила Элис: дорогой Эмбри, Несси проболталась, что ты там копишь деньги на свой дом. Не поверишь, но я вчера наткнулась на объявление о продаже. Рядом с Форксом продается отличный домик, два этажа и четыре спальни, а в нескольких метрах от него горный ручеек. Красота. Всего за пять долларов. Оплата через меня, а я передам риелтору. — Ха-ха-ха! — Ханна согнулась пополам от смеха. — И ты что, не принял такое щедрое предложение? Тупой индеец! — Думаешь, не обманула? Эх. В любом случае, уже поздно. С Эмбри было хорошо. А еще он подкинул Ханне новую цель в жизни, когда опять отмахнулся от ее расспросов о душевном состоянии. Парень покачивал головой, за руку ведя Колдрой к своей машине. Она цокала и злилась. Долгое время боролась против всего, а теперь ей стало тревожно, что она никогда не боролась за что-то. Ханна могла помочь Эмбри. Она должна была это сделать. Вот новый виток в их отношениях. Эмбри вез Ханну в закусочную, как обещал, а она осматривала его внимательно, не сводя глаз. Иногда ловила довольную улыбку парня, чувствовала его горячую ладонь на своей коленке или щеке. В мыслях Ханны иногда крутился Пол. Но тут же выскальзывал, едва повторял свои слова на обрыве. Ханна чертыхнулась, вновь разозлившись от его правды. Эмбри кинул на нее обеспокоенный взгляд, но промолчал, прикусив губу. И так все понимал. Он должен был переговорить с Полом лично. Эмбри оставалось надеяться, что все было не так плохо. Но он слабо в это верил. Потому что было удивительно, как легко Ханна забылась. Она отказалась заходить в закусочную, отдав Эмбри наглый приказ принести какую-нибудь еду сюда. «Звезды сегодня прекрасные, а погода хорошая. Хочу поесть на свежем воздухе» — эти слова преследовали ухмылку Ханны, не давая Эмбри поспорить. Когда он скрылся в закусочной, она увидела через стекло, как к нему подошла Лея и бодро стукнула в плечо. Колдрой ахнула. Она вообще не думала, что квилетка умела улыбаться. Пригладив волосы и, не зная чем еще заняться, Ханна достала телефон, а буквально через секунду на него пришло сообщение. Белла.

«Здравствуй, Ханна. Передаю тебе привет от Ренесми. Мы уже ждем ее возвращения. А я тебе пишу, потому что хочу попросить тебя зайти к нам на днях. Навестить Ким и Джареда. Ты единственная еще не приходила. Им плохо — нужна помощь. Может, ты что-нибудь сделаешь. Хорошего вам вечера с Эмбри. До встречи.

P.S: не забывай про таблетки.»

Ханна поморгала, будто не веря в написанное. Когда ее телефон гулял из рук в руки, но едва остановился, первым делом она проверила контакты. Вся семейка уродов вбили свои номера, а ярче всех выделился Джаред — он был подписан как «Здравый смысл». Тихо хмыкнув, Ханна ничего не ответила Белле. Но она была согласна с ней. Только не думала, что сможет чем-то помочь, если более близкие люди не справились. Что могла сказать Ханна? Чтобы два отморозка вдохнули свежего воздуха и перестали кривить лица? Это бы привело их в чувства? А когда Эмбри возвращался к машине, ловко удерживая в руках три больших пакета, Ханна вспомнила другие детали сообщения. Достала вновь телефон и вчиталась в него повторно. Не ошиблась. Наверное, даже скромная Белла никогда не собиралась скрывать свою просвещенность в личную жизнь других. В особняке Калленов ни от кого не было секретов. Значит, и все остальные скоро будут в курсе, что Ханна решила доверится Коллу. Она спросила его напрямую — как скоро все узнают остальные, пока навароченная тачка Эмбри ехала в неизвестном направлении. Он помчался дальше от Форкса, затем от резервации. Дорога шла к глухому лесу, а потом сменилась на кривую и узкую тропинку. Эмбри поднял на Ханну заинтересованные глаза. Ему явно понравился ее вопрос, а еще он был прекрасной основой для шутки. — Ханна, волчий и вампирский нюх, помнишь? Нам вообще не надо ничего говорить. Все поймут все по запаху. — В смысле по запаху? — Ну… — Эмбри с озорным прищуром обвел Ханну взглядом и закусил губу. Та смутилась моментально. Даже в этом у них не было личной жизни. — Я пахну тобой? Очень ярко? Из-за секса? — когда Эмбри кивнул, Ханна, напротив — нахмурилась. — А когда я была с Полом, вы и ты, в том числе, чуяли его запах? Я им воняла? — «Воняла» — отличное слово, малышка. Очень подходит. Ханна громко хмыкнула. Самый трудный возраст в жизни мальчиков — до сорока лет. Они всегда играли в войнушки, даже когда любимый солдатик уже оказался в других руках. Одно Ханну порадовало, когда Эмбри посмотрел на нее. Из его глаз до Колдрой легко достучалась душа парня, которую перестала коробить мужская гордость. Но Эмбри, хоть и был облачен в броню уверенности, все равно понимал, что за этой защитой скрывалась уязвимость. Ханна была не только бестолковой, но и меняла свое мнение, как перчатки. Как ранее высказал Джаред — у нее были дни Пола и дни Эмбри. Но последний старался об этом не думать. Как бы ни стучало сердце от волнения. Эмбри действительно привез Ханну ближе к лесу. Выскользнув на улицу, она покрутила головой по сторонам. Хвойные деревья окружали в капкан. Эмбри пошелестел одним из пакетов с острыми бургерами перед носом Ханны и вдруг убрал, так, что она не успела за него схватится. Бесстыжий индеец любил поиздеваться. Но его издевательства были безобидными. Такими обычно пробуждали к жизни. Ханна в наглую запрыгнула на капот машины, скрестив ноги. Эмбри цокал, но вслух не возражал. Ничего бы он не сделал Ханне, а только разозлил. Какое-то время они ели в тишине, наслаждаясь пищей и упиваясь взглядами друг друга. Какой-то магнит был, несмотря на то, что Ханну все время тянуло больше к Лейхоту. Но когда она призадумалась, могла ли с Полом есть бургеры ночью, рядом с глухим лесом и с ехидными комментариями, то не могла не только этого представить, но и вообще считала подобную ситуацию невероятной. В первую их встречу Ханна посчитала, что от наглого клиента пахло пролитым виски, а от маньяка в лице Эмбри — овсяным печеньем. А она сама пахла мерзостью. Такой ходячей. В тишине, прерываемой тихим чавканьем пары, сложно было не думать о чем-то. Эмбри перед ней вновь подстрекал Ханну к важным вопросам. Она хмурилась. Желваки на лице отказывались активней двигаться, когда в голове не было никаких хороших мыслей. Работа Эмбри. Деньги никогда не уменьшали боль, но позволяли жить с ней в новом доме и в брендовых шмотках. Оно того стоило? Все точно было плохо. Ведь Эмбри молчал, либо сворачивал разговор. А кто сильней страдает, тот меньше об этом говорит. Но парень смог разогнать смуту внутри девушки. Он доел, отряхнул крошки с рук и громко запрыгнул на капот рядом с ней. Ханна дернулась от вибрации, прогулявшейся под телом. А потом от прикосновения Эмбри к ее коленке. Секундой позже он прилег на них, свесив одну руку. Индеец легко держал опору и чувствовал себя прекрасно. Лицо Ханны, нависшее над ним, было светлым и приятным. — Грохнешься, дурак. — Переживу, степлер, — ответил Эмбри. — Слушай, забыл рассказать. Ты планируешь дальше учиться? — Не в ближайшее время точно, — честно ответила Ханна. Она доела бургер, смяла шелестящую упаковку и отправила ком в ближайшие кусты. — Пока прихожу в себя, а учеба мне никогда не нравилась. Я вообще хочу где-нибудь поработать. Дома скучно сидеть. А книга вообще не прет. — Я читал твои сказки. Клевые. — Когда читать научился? — Если хочешь поработать, у меня есть отличная вакансия, — Эмбри пропустил комплимент в свою сторону. А Ханна замерла, вслушиваясь в дальнейшие его слова. Вакансия действительно звучала отличной. — У нас в резервации одна школа, а тут требуется красивенькая и сладенькая Ханна Колдрой в роли учительницы начальных классов. Что думаешь? Методички не сложные, программа тоже. Главное иметь хотя бы пару курсов вышки, чтобы быстрей вникнуть. Ну, так Рэйчел сказала. — Рэйчел? — Рэйчел Блэк. Сестра Джейка. Вернулась недавно домой. Образованная — жуть. Ей тридцать два года. Она до этого жила в Портленде. Мало общались, но я запомнил ее тихой и скромной. А теперь она с вышкой, магистратурой и устроилась директором в школу. Его давно не могли найти. Вот, как-то так. А еще устроит тебя, как раз. По блату. — А если даже до вашей убогой резервации дойдет проверка, меня сразу выпрут и Рэйчел тоже, потому что по закону нельзя работать без диплома. — Окей, степлер. Какой диплом хочешь? Красный, синий, розовый? «Стэнфорд» или «Швейный техникум»? — Ханна закатила глаза, думая, что Эмбри пустился в шутки. А потом она смекнула, что с Калленами шутки плохи. — Выбьют все, что захочу? — Естественно. Но это безобидное вранье. Ты будешь учить малышей читать, писать, считать. Рисовать солнышко и звездочки. Рэйчел сказала, что начальный класс только один. Там всего девять дитенков. Неужели слишком сложно, степлер? — Подумаю, Эмбри. В принципе, неплохо. Познакомлюсь с Рэйчел. Кстати, а она что, еще не замужем? Без детей? — В разводе. Ребенок один, мальчик. Но живет с отцом. Не расспрашивай ее об этом, степлер. Джейк запретил — больная тема. — Окей. Тогда буду строить «карьеру», наверное. Какое громкое слово, на самом деле. Карьера — унизительное изобретение двадцатого века. Люди прикладывали слишком много сил к тому, чтобы их профессия стала звучать громче и важней. Колдрой никогда не жаждала добиться высокого звания. Она до профессиональной проститутки дошла вообще случайно, просто принимая клиентов без выходных. А в ближайшее время могла стать учительницей начальных классов, не зная, чему вообще учить детей. Глубокой глотке или тридцати девяти позам? Вдруг громкий вой вмешался в разговор. Ханна дернулась, чуть не скользнув по холодному металлу машины ближе к земле. Но Эмбри встрепенулся, ухватившись за ее талию быстрей, чем сердце Колдрой выпрыгнуло из груди от неожиданности. Она сделала вдох и выдох. Знала, что за волк нарушил покой глухого леса своим криком души. Лейхот никогда не спрашивал разрешения перед тем, как открыть пасть. С интересом Ханна обернулась на Эмбри, услышав, как он тихо задышал и закрыл глаза. В ее голос просочился уместный упрек. — А он бы тебя не жалел, Эмбри. Если бы сам тут сидел. — А я не он, степлер. Недолгое время они молчали. А потом Эмбри подал голос, но не выдал ничего хорошего. Опять всполошил Колдрой, и та встала на иголки. — Не пожалеешь? — Как же ты себя не любишь, блять, Эмбри. В этом мы тоже похожи. Снова объясняться не собираюсь. Пусть воет, скотина. Лейхот никогда не был жадным, а злостью теперь охотно делился. Проникал паразитом в тело Колдрой, от чего та дрожала от бешенства. Эмбри замолчал. Вид Ханны был солнечным, но сопровождался неподходящим звуком — утробный воем Лейхота. Когда Колл моргнул, то заметил, как Колдрой в наглую пролезла в его карман за сигаретами. Она успела сделать пару затяжек, после чего протянула свою сигарету Эмбри. Тот вдыхал вкусный дым, краем глаза наблюдая за Ханной, которая облокотилась на локти и вытянула ноги. Девушка тихо свистела себе под нос. Под ритм воя Лейхота, который выполнял то, что отныне от него требовалось. Забирал ее боль. Может, его кости были в крошки. Были холодными. А Ханне было очень тепло. У нее на душе танцевали слоны, завывали обезьяны и порхали бабочки. Весь зоопарк внутри сходил с ума, когда Эмбри сидел рядом и делал то, что от него требовалось. Глаза Ханны приметили тень в лесу, проскользнувшую мимо них. Но ей могло показаться присутствие Пола. Все-таки, пока он не вылетел из ее мыслей, как лишнее дерьмо в сливной бак. Ханна спрыгнула с капота и потянулась телом в наступившей тишине. Обернувшись на Эмбри, который потупил взгляд и о чем-то думал, Ханна пожала плечами. До этого у нее крутился один вопрос в голове, но стал ненужным. Оглядываться — идея не из лучших. Все истории об этом твердят.