Хорошие девочки плачут молча

Джаред никогда не отличался терпением. Он потоптался на месте какое-то время, скрестив руки на груди и пожирая взглядом потерянную Ханну. Квилет ждал, пока та откроет рот, но девушка молчала. Громко хмыкнув, Джаред оставил Ханну и прошел на кухню. И только когда парень ушел, она начала дышать. Ханна провела пальцами по подбородку, чувствуя, как тревога постепенно уступала место ропоту в ее душе. Девушка едва слышно простонала, но была уверена, что острый слух квилета все равно поймает ее тихий крик души. Ханна понимала, что ее молчание все равно не спасет от гнева Джареда, но слова, которые крутились в ее голове, были слишком тяжелы для произнесения. В первую их встречу Ханна чувствовала себя в разы уверенней. А сейчас ей казалось, что она опрокинется на колени перед нахальным квилетом, если тот того попросит. Ханна сама себя не узнавала. Кажется, ее устойчивый принцип по жизни — отныне быть послушной и покладистой — наконец сыграл с девушкой самую злую шутку. Ким запропастилась. Ханна потеряла счет времени, продолжая сидеть в злосчастном углу, куда ее загнал Кэмерон. Ее глаза были прикрыты — под ними не проглядывал шаткий дом двух отморозков, в котором Ханне было тяжело дышать. Но она скрипнула зубами и твердо решила прекратить себя жалеть. Пол говорил ей действительно годную вещь. Ханна вечно себя мучила. Наверное, она бы спрыгнула с моста, чего опасались все заботливые родители, если бы девушку об этом попросили. Медленно поднявшись на ноги, Ханна пошатнулась, с трудом держа опору. Странно, что пол под ней не развергся, когда в этом доме все пропахло сплошной мерзостью. Ханна шла тихо как мышка. Но, как она и думала, Джаред слышал и ее шаги, и рваные вдохи, и тихий скулеж. Девушка подходила к прихожей, когда Кэмерон заслонил собой спасительный выход. Парень выглядел также, как всегда. Но сейчас Ханна встрепенулась и тихо ахнула, не понимая, что с ним произошло. Теперь Джаред тянул к ней не кулак, а кружку с ароматным чаем. Ханна невольно сделала вдох — лимон и жасмин, приятная и вкусная смесь в любых других руках, но только не в руках ублюдка Джареда. — Яда не подсыпал, — по крайней мере, интонации в голосе Джареда были прежними. Он ими рыл могилу Ханне. Когда Джаред протянул Ханне кружку, на миг той захотелось избавиться от вспыхнувшего инстинкта самосохранения. Девушка мечтала вылить кипяток за шиворот ублюдку Кэмерона, но тот, словно узнав о ее мыслях, убрал кружку и громко хмыкнул. — Я тебе не нравлюсь, дырка? Так это же прекрасно. Хоть в чем-то мы с тобой будем похожи. Пей чай, — Джаред подошел к Ханне и сам сунул кружку в ее дрожащие руки. Квилет фыркал, придерживая керамику за дно. Он пытался быть любезным, но надолго его не хватило. Ханна, наконец, крепко сжала кружку и спрятала в ней глаза, видя, как злое лицо Джареда оказалось перед ней. — Если разобьешь эту кружку, я тебе дам по шее. Потому что это любимая кружка Конвеллер. Усекла? — Все, Джаред, — Колдрой смутилась, услышав собственный голос со стороны. Он был похож на тихий плач. — Я тебя услышала, попью чай и подожду Ким. Но могу уйти сейчас, чтобы тебя не стеснять. — Куда ты уйдешь? Будто знаешь резервацию, раз так говоришь. Сиди и жди Конвеллер. Джаред остался доволен. Только он опять ухмылялся, уходя от Ханны. Парень не понимал, почему он не отдала ему честь, раз всем видом намекала на свою покорность. Ханна осторожно сделала глоток чая, услышав на кухне звук посуды — видимо, Джаред пытался себя занять. Но напряжение в воздухе все еще оставалось ощутимым. Ханна вернулась в гостиную, присев на диван. Она чувствовала за спиной ружье, которое на нее наставил Кэмерон, но, почему-то, не мог спустить курок. А еще ее искреннее заинтересовало состояние парня. К Ханне пришла мысль, которая ее не обрадовала — возможно, его избил Пол, который узнал о воспитании своего ненаглядного братца. Из последних сил Ханна держалась, чтобы не расспросить об этом Джареда. К ней вернулась смелость, когда тот перестал маячить перед ее глазами и плеваться желчью в лицо. Ким до сих пор не было. Ханна фыркнула, вспоминая, что это теперь ее сестра. Бог явно не любил Колдрой, раз не сделал ее сиротой. На кухне опять гремела посуда, а потом раздался самый громкий звон. Видимо, Джаред что-то случайно выронил и разбил. Ханна пролила на себя чай. Она чертыхнулась, и встала с дивана. Ноги ее сами привели на кухню, как бы разум ни упирался, подкидывая единственную хорошую мысль. Ханне нужно было избегать Джареда. Но она встала у дверного проема, оперлась на косяк и стала за ним наблюдать. Парень присел на корточки, перебирая осколки рукой. Ханна видела на ней кровь и тихо ахнула. Было похоже, что Джаред несчастную кружку сжал слишком сильно, и та просто треснула в его руке. Джаред бурчал что-то неразборчивое себе под нос, но поднял глаза. Ханна дрогнула. Во взгляде квилета начали проскальзывать другие эмоции. В этот раз ей показалось, что Джаред посмотрел на нее со смирением, будто окончательно принимая неизбежный факт. Кэмерон мог и дальше вставать на дыбы, но это ничего бы ему не дало. Шалава в его шатком доме отныне была его сестрой. Так решили чертовы Духи Племени Квилетов, а они никогда никого не спрашивали. — Дай тряпку, дырка. Но Джаред мог держаться за новое прозвище. И ухмыляться с того, как Ханна под ним дрожала и бледнела. Парень давил на больное — он расковыривал самые глубокие раны. Колдрой поставила кружку на стол и вернулась в гостиную за брошенной тряпкой. Она смочила ее в кухонной раковине, спиной чувствуя на себе пронзительный взгляд квилета. Обернувшись к нему, Ханна ненадолго замешкалась. Джаред тянул к ней руку, но Ханна, прикусив губу, сама опрокинулась на пол и начала вытирать разлитую воду. Джаред удивился ее поведению. Оно ему не понравилось. — Пытаешься казаться хорошенькой, дырка? — с нажимом на прозвище спросил он. Ханна закатила глаза, но все еще не чувствовала себя такой же уверенной, как в их прошлую встречу. — Тебе это не идет. — Держи в курсе, ми… — Ханна громко ойкнула, когда Джаред не дал ей договорить. Он молниеносно выхватил тряпку из ее рук и толкнул девушку в плечо. Ханна упала на пол, потирая ушибленное место. Кажется, Кэмерон оставил ей синяк. Ничего удивительно — Колдрой вообще удивлялась, почему он ее не избил. Но Джаред продолжал вести себя странно. И в этот раз, когда он вытер воду и заметил притихшую Ханну на кухонном стуле, он сжал кулаки. В угрожающей позе он подходил к девушке, и та опустила голову, не желая держать с парнем зрительный контакт. Он ничего ей не сказал. Джаред присел напротив Колдрой на корточки и, грубо оттолкнув ее руку, потирающую выступивший синяк на плече, сам полез к нему. Парень быстро расстегнул половину пуговиц на кардигане, и пальцами прощупал набухшую кожу и блеклое синее пятнышко. Колдрой себя не стеснялась — она от шока открыла рот и захлопала глазами. — Ладно, Ханна… перебор. Извиняй, — Джаред фыркнул и поднялся на ноги. Но когда увидел изумленный взгляд Ханны, вернулся назад в колею. — Ты ждешь от меня еще извинений?! Может я тебе еще станцую, блять, утешительный танец? Я тебя не намеренно ударил, ты просто меня взбесила. И продолжаешь бесить своим блядским поведением. Тебе твоя профессия подходит, Колдрой. Я могу поставить сотку баксов на то, что ты всегда была шлюхой. — Не понимаю, о чем ты, — спешно соврала Ханна. Джаред говорил словами Ким, но более грубыми. И, очевидно, что он догадывался, что нареченная могла поговорить с Колдрой на эту же тему. Парень взял другой стул и поставил его напротив Ханны. Та подогнула под себя одну ногу, медленно застегивая кардиган. Кэмерон снова зацепился взглядом за синяк. Он прикрыл глаза, дожидаясь, пока Ханна скроет его от потухших глаз квилета как можно быстрее. Джаред действительно не собирался ее намеренно ранить. Но Ханна Колдрой, очевидно, заслужила подобный выпад. — Джаред, мне очень жаль, правда, — Кэмерон нахмурился. Он не расстроился, что Ханна первой начала разговор. Но парень точно не ожидал, что она заговорит с ним в таком тоне. И, судя по забитому виду Колдрой, ей действительно не хватало еще приземлиться на колени. — Я ничего это не хотела. Меня привязали, ты же это знаешь… Эмбри не оставляет в покое, и Пол тоже. Я бы никогда не стала вмешиваться в вашу спокойную и размеренную жизнь, честное слово. Работала бы себе и никому не мешала. Я не понимаю, что мне еще сказать. Ты… ты хочешь спросить насчет пляжа? Это Пол тебя избил? Попал под горячую руку? Джаред… — Ханна вдохнула, не услышав ответа. — Я не собираюсь за это извиняться. Ты в отеле вел себя, как дичайший ублюдок. — А я и не отрицаю, — на лице Джареда снова засияла знакомая ухмылка. Она докладывала Ханне, что парень говорил правду, но не считал себя в ней виноватым. — До тебя только ничего не дошло, дырка. Я как мог пытался до твоей тупой головы донести, что тебе придет конец, если ты продолжишь заниматься своей работой. Скажи-ка вот что, Ханна. Ты любишь боль и унижения, раз не прекратила этим заниматься? Сколько раз тебя вообще нагибали без твоего желания? — Бесплатный сеанс у психолога? — голос Ханны вернул себе былую уверенность. Но не настолько, чтобы она чуть-чуть расслабилась и прекратила избегать взгляда с мрачным квилетом. — Такой ты себе специалист, Джаред. Ты… ты гордишься своим поступком? Тем, что хотел меня изнасиловать? — Изнасиловать? — лицо Джареда вытянулось в изумлении. А потом он закатил глаза и встал со стула. — Ну ты и тупая, блять. Даже не поняла, что я не собирался ничего делать. На моем месте потом, в дальнейшем, был бы еще один отморозок. Я тебе это показывал. Но ты все пропустила мимо ушей, Ханна! Тебе должны дать премию работника года. — Джаред, у тебя идет кровь. Борозды на руки кровоточат. А… — Ханна заморгала, вдумавшись в свои слова. Джаред видел, как глаза бледнолицей расширились от шока и непонимания. — Похоже на… на когти… Будто тебя искалечил дикий зверь. — Твоя правда, — отмахнулся Джаред. Он взял маленькое полотенце и небрежно вытер открывшуюся кровь. — Этим зверем был придурок Лейхот, как ты и сказала. Но, черт побери, мне вообще похуй, что он сделал, потому что… Ханна… Джаред рывком поднял ее на ноги. Ханна покачивалась, как боксерская груша, на которую в очередной раз обрушивались удар за ударом. Она изо всех сил старалась сохранить равновесие, понимая, что любое мгновение слабости могло привести ее к страху. Джаред толкал ее в пропасть — каждым словом, каждым жестом, каждым взглядом. Он вновь встал напротив девушки, и его губы подрагивали. С уст слетали нежелательные слова, о которых квилет мечтал забыть, но… увы и ах. — Ты, сука, убьешь моего брата. Понимаешь? Какого черта ты встретилась с Эмбри, если не отшила Лейхота? И дальше собираешься мутить с ними двумя? А тебе не жирно будет, дырка? — Ханна склонила голову, прикусив губу. Чертово дежавю. — Давай подытожим какую жизнь ты живешь в данный момент. Джаред жестом приказал Ханне вернуться на стул. Она присела, но не встречалась с ним взглядом. Джаред вскинул невидимое ружье — дуло целилось Ханне в пустую голову, откуда Кэмерон выстрелами пытался добраться до остатков поплывшего разума. — Ты работаешь шлюхой. Раздвигаешь ноги за бабки. Вместе с этим ты мутишь с Лейхотом. Потом идешь на свидание с Эмбри. Даешь Эмбри на нашем пляже, а это все слышит Пол. У тебя охуенная неделька выдалась, дырка. А что сегодня будешь делать? Что у нас… — Джаред метнул взгляд на настенный календарь, под маленькой плазмой. — Сегодня вторник. Вторник — это день Эмбри или день Пола? Или это день других мужиков, которые тебе платят? — Вторник… — Ханна заговорила тихо. И ее шепот был громче любых воплей. Он пошатнул ноги квилета, который перестал возвышаться над ней с твердой уверенностью. Джаред начал дышать, громко и прерывисто, пока Ханна договаривала. — Вторник — это день милого Джареда. Он зажал меня на своей кухне. Ударил и оставил синяк. Джаред — мой новый лучший друг, который накидал мне комплиментов и нотаций, дал по заднице и сказал «Ата-та-та»! А чего ты так зацикливаешься на моей работе, милый? Тоже меня хочешь, ревнуешь? Запиши мой номер. Я тебя приму в свободный день, когда у меня не будет ни Пола, ни Эмбри. Ханна сощурилась, наблюдая за реакцией Джареда. Она ожидала иную. Ведь своими словами Колдрой сама встала под крепкие кулаки, но Джаред их не сжимал. Он пятился к кухонной тумбе, громко дышал и приложил руку к сердцу. Глаза квилета почернели, и тот в упор избегал взгляда с Ханной. На миг та растерялась — вернула себе прежний испуганный вид и, кажется, даже смогла побледнеть. — Ну… Ты что, обиделся? — произнесла она, хоть и знала, что эти слова уже ничего не изменят. Фраза, скользнувшая с ее губ, казалась ей попыткой напрасно защитить себя, словно слабый огонек, желающий загасить бушующий пожар. Джаред склонился и приложил ладони к голове. По телу Ханна пробежались мурашки, когда Джаред уперся спиной в стену. Его тень плавно сливалась с полумраком кухни. А когда Кэмерон поднял голову, на его лице отразился страх, а в глазах плескался едкий гнев, жаждущий вырваться наружу. — Эм. Джа… — УЙДИ! ПОШЛА ВОН, НЕ ПОДХОДИ КО МНЕ! Ханна машинально вскрикнула, подпрыгнув. Джаред вскинул к ней ладонь, пресекая все попытки приблизиться. Громкий голос Джареда дрожал, как струна, и в нем звенели ясные предостережения. Ханна ощутила, как сердце заколотилось и, наконец поняла, что никакие ее слова и, тем более, неуместные извинения не спасли бы ее от надвигающейся бури. Она услышала, как Джаред зарычал. Будто зверь, готовый выскользнуть из недр души человека, чтобы возникнуть на маленькой кухне и опрокинуться огромными лапами на пол. Ханна тихо замычала и попятилась к выходу, но громко крикнула, когда столкнулась с неизвестной преградой. Эта преграда, в лице вернувшейся Ким, резко схватила ее за плечи и буквально швырнула в коридор. Ханна упала, раскинулась на обшарпанном паркете и хлопала глазами, ничего не понимая. Голос Ким из кухни звучал твердо, но тихо. — Приди в себя, Кэмерон. Немедленно. Успокойся. Ханна приподнялась на локтях. Синяк Джареда вдруг дал о себе знать и противно завыл. Колдрой приложила к нему руку, когда Джаред подал голос. — Уйди, блять! Не лезь ко мне! Вновь загремела посуда. А потом стол покинул пределы родной кухни. Ханна чудом успела отскочить и не получить им по лбу, когда его отшвырнули в коридор. Кухня, раньше изобилующая запахами свежеиспеченного кукурузного хлеба и горячего чая, превратилась в зону конфликта, где атмосфера накалялась с каждой секундой. Звуки ярости Кэмерона, который орал на Ким и велел ей уйти, эхом отражались от стен, создавая подобие симфонического концерта, в которой потерянная Ханна оказалась невольной слушательницей. Сердце ее стучало в унисон с разрушительными всплесками. А когда она услышала звук резкой пощечины, Ханна резко вскочила на ноги и метнулась назад на кухню. Она очнулась запоздало. И в буквальном смысле получила по шее, как ей того обещали. Ханна взвизгнула, принимая суровый удар Ким, но тут же посмотрела на квилетку с яростью и возмущением. Ким была в порядке, вопреки предположениям Ханны. Ведь она вернулась на кухню, потому что подумала, что Джаред начал ее избивать. Но вид Ким был открытым, здоровым и привычно дерзким. Она встала напротив Ханны, заслоняя собой Джареда, притихшего в углу кухни. Видимо, ему стало лучше. Он сидел спокойно, но продолжал дышать. Гимнастика Карлайла была спасением для каждого волка. Долголетний вампир действительно был великолепным психиатром. — Кантри, давай ты будешь хотя бы для приличия иногда думать головой, — Ким насела с нравоучениями. Она вскинула рукой перед Ханной, а та ахнула, видя на запястье квилетки кровь. Это была пощечина Ким, которая привела Джареда в чувства. Но сломала ей запястье. — Ким, у тебя… — Слушай меня, Кантри, черт возьми! — Ким тряхнула Ханну за плечи. Ее лицо сморщилось от резкой боли в сломанном запястье, но квилетка не унималась. — Никогда не доводи никого из братьев! Увы, но большинство из них неконтролируемые ебланы, которые могут сделать тебе больно! Неосознанно, конечно, но могут! Ты чуть не вывела этого придурка из себя, и ты даже не представляешь, чем это могло для тебя закончится, если бы я вовремя не появилась! Повторяй за мной, Ханна, медленно и по слогам: «Я уяснила и больше не буду искать себе неприятностей.» Ну? Открой рот! — Я… — Ханна попыталась извернуться и кинуть взгляд на Джареда, но тоже получила от Ким пощечину. Только легкую и почти неощутимую. Потирая щеку, Ханна повторила слова Ким, как она того просила. Колдрой бухтела, удивляясь, как в этих двоих невероятным образом совмещалось два разных качества. Ласка и грубость. Ну и ну. И чем эта парочка была недовольна? Тем, что были отражением друг друга? Джаред встал на ноги. Несмотря на Ханну, он легко отодвинул ее от Ким. Парень взял руку девушки в свою и начал расцеловывать сломанное запястье, нежно и осторожно. Ханна ощутила неловкость, слыша, как успокоившийся квилет начал тихо поскуливать. Ким прикусывала губы и закатывала глаза. И Ханна заметила, что пухлые губы квилетки были в мелких ранках и с ободранной кожей. Видимо, это была дурная привычка Конвеллер — мучить саму себя. А ей она Ханну попрекала. У кого-нибудь из квилетов вообще была логика? — Ким права, — Джаред вскинул взгляд на девушку. Она ойкнула и понурила голову. Голос квилета был таким же резким, как и его действия. — Впредь держи остроты при себе. Тебе так будет лучше. Я не хочу сделать тебе больно, дырка, что бы ты там ни думала. — Дырка? — ехидно уточнила Ким. Она посмотрела на Ханну вместе с Джаредом — и у той приоткрылся рот от удивления, что в глазах парочки были одни и те же эмоции. — Мне больше нравится Кантри, но дырка тоже подходит. А тебе не нравится, сестра? Ничего, перетерпишь. Когда включишь мозг, придумаем что-нибудь другое. — Будет бывшей дыркой, — Джаред тихо засмеялся, и его смех подхватила Ким. Но когда парень снова захотел поцеловать сломанное запястье девушки, она здоровой рукой дала ему легкий подзатыльник и отошла. — Иди к Карлайлу, Конвеллер, — Джаред заговорил привычным тоном. Он им и с Ханной говорил. Видимо, именно с этим голосом квилет родился. Ким ушла из кухни, ничего не ответив. Средний палец попрощался с придурком и бестолковой Кантри, которые опять остались одни. Ханна неловко обняла себя руками, отойдя от Джареда подальше. Тот кратко на нее посмотрел и, тихо ругнувшись под нос, ушел из кухни. Колдрой не знала, что ей думать. Но, к счастью, вспомнила, что Ким обещала прийти вместе с Эмбри, а его все еще не было. Ханна поймала Ким в гостиной, где она разговаривала по телефону с Карлайлом и спрашивала его, когда он сможет исправить последствия очередной вспышки неадекватного придурка. Ханна присела на краешек дивана, скрестила ноги и покачивала одной, смиренно дожидаясь, пока Ким договорит. Она долго не разговаривала, но все равно — каждая протянутая секунда в шатком доме этой парочки давила на плечи Ханны, и не давала ей вдохнуть полной грудью. До тех пор, пока на эти плечи не приземлились чьи-то руки. Ханна вмиг почувствовала облегчение. Седьмое чувство ей подсказывало, что все стало хорошо. Подняв голову, девушка искренне улыбнулась. Эмбри подхватил ее улыбку, но глаза его были на редкость серьезными. Ханна дернула бровью, не понимая, чем квилет был озадачен. Ким бегло пояснила, когда закончила говорить с Карлайлом. — Чуть не вышел из себя, придурок, — квилетка фыркала и одергивала капюшон спортивной толстовки. — Я вмешалась, Эмбри, но… — вскинутый палец квилетки чуть не встретился с глазом Эмбри. — Но ты засунь в задницу свои нотации, окей? Все закончилось хорошо, запястье у меня заживет. — Какая же ты глупая, Ким, — Эмбри заговорил устало. Ханна поднялась с дивана и встала подле парня. Даже его плечи опустились. — До тебя никогда не дойдет. Вообще себя не ценишь. — Свободны оба. Проваливайте. Ханна тихо ухмыльнулась. Ей понравились слова Эмбри. А когда он взял ее за руку и потащил к выходу, она послала квилетке воздушный поцелуй, когда та обернулась. Искусанные уголки губ Конвеллер дернулись. Кажется, в чем-то сестры нашли общий язык — они обе не ценили свою жизнь. А когда Эмбри с Ханной ушли, Ким стало чуть легче. Она не смогла рассказать квилету о Джареде. Не хватило смелости — впервые в жизни. Когда Ханна вышла с Эмбри на улицу, она заметила у крыльца неизвестную машину. Белый седан «Volvo» был в отличном состоянии. Задержав дыхание, она подошла ближе и ощутила легкое волнение. Авто подняло в ней множество вопросов. Ханна удивленно взглянула на Эмбри, догадываясь, что это его машина. Квилет неловко передернул плечами, отводя взгляд. Ханна бегло осмотрела автомобиль: идеальные линии кузова, блестящие диски, чистые стекла, которые отражали теплое солнце. Эмбри беззаботно защебетал о своих планах на вечер, приобняв Ханну со спины. Но он заметил ее задумчивость и быстро оборвал поток вопросов, кивая рукой на машину. — Степлер, ну, естественно, это моя тачка. Чему ты так удивляешься? — Тому, что ты называл себя нищим, Эмбри. А это «Volvo». Ты ее угнал и не знаешь, сколько она стоит? Эмбри нахмурился. На него накатила легкая злость. И, прежде чем он объяснил Ханне наличие в своей жизни такой дорогой тачки, квилет развернул к себе девушку и ехидно поинтересовался: — А что, Ханна, я сразу вырос в твоих глазах, когда ты увидела дорогую тачку? С деньгами я выгляжу приятней? — Эмбри, такой ты дурень, блять, — Ханна возмутилась так искренне, что Эмбри почувствовал себя неловко и спешно поднял руки. Он не собирался серьезно попрекать ее. Просто у Ханны действительно была такая реакция, словно Эмбри стал лучше выглядеть в ее глазах, когда пересел со старого байка в навороченную машину. — Я просто удивилась. И да, Эмбри, хочешь обижайся, хочешь нет. Но я правда не понимаю, как ты заработал на такую машину, если работаешь в мастерской. — Не заработал, степлер, — Эмбри вдохнул и открыл пассажирскую дверь. Ханна заметила, что ему стало неловко. — Это подарок от Беллы и Эдварда на прошлый День Рождения. Пытался отбиться от них, а Белла начала со мной драться и грозилась убить, если я не приму. Это не шутка, кстати. Тихая Белла скалит зубы, когда сама этого хочет. — Родители Несси? — спросила Ханна, когда присела в салон. Она легко улыбнулась, находя такую историю забавной. — Видимо, что вы очень близки. А с остальными Калленами? — И с остальными, девочка, — Эмбри также улыбнулся. Его сердце трепетно забилось, одобряя каждое высказанное слово. — Мы одна семья. Но, в отличии от Калленов, пахнем по приятней. Кстати… Эмбри завел двигатель, но не спешил уехать. Он потянулся к задним сиденьям и взял в руки большой белый пакет и брошенную сумку Ханны. Та облегченно выдохнула, радуясь, что сумку она не потеряла, а забыла в мастерской. Девушка прижала шелестящую и дешевую ткань к груди, а когда Эмбри притянул ей неизвестный пакет, Ханна недоуменно сказала: — Я была без пакета, Эмбри. — Теперь с пакетом. Ханна недоуменно пожала плечами, но протянула руку к пакету. Однако, стоило ей ухватиться за прочный полиэтилен, девушка расширила глаза и ахнула. Эмбри засмеялся и вернул пакет на задние сиденье. Кажется, он хотел узнать реакцию Ханны на то, что пакет был почти неподъемным. — Там много-много вкусных печений, Ханна. Эсми приходила сегодня в мастерскую и передала их тебе. Сказала, что это те самые, которые ты с удовольствием трескала в их доме. Действительно вкусные. Я нагло стырил примерно с десяток, но там все равно еще около десяти килограмм. — Я все не съем, Эмбри, — Ханна нервно посмеялась, прикрыв глаза. Заботливая Эсми выбила ее из колеи. — Я то же самое сказал. А Эсми все равно, и Эммету тоже. Он и от себя накидал подарочков — десять банок виноградной Фанты. А видишь там еще один пакет? Ханна проводила взгляд Эмбри. Она снова изумилась, увидев рядом со сладостями большой брендовый пакет фирмы «Adidas» — Элис накупила всем подарков. Девчонкам прилетят новые кроссовки и еще какая-то одежда, и тебе тоже. Только Элис боялась прогадать с размером. Хотела навестить тебя в моем доме, но я отбился, степлер. Можешь сказать мне спасибо, что смогла передохнуть. Думаю, тебе хватило моей мамы. Эмбри рассказывал эту историю, когда машина тронулась. Ханна замолчала, ничего не ответив. Ей было неловко настолько, насколько это вообще возможно. Она уперлась взглядом в лобовое стекло, за котором мелькала невероятная природа штата Вашингтон. Дорога из резервации, ведущая в Форкс, была самой зеленой. Мягкие оттенки мха и яркие всплески диких цветов казались особенно насыщенными в лучах летнего солнца, пробивающегося сквозь густую листву деревьев. Каждый поворот открывал новые шедевры природы. Но Ханна моментально зарделась, едва Эмбри снова подал голос. Он спросил ее, помнила ли она что-нибудь с прошлой ночи. Ханна не вглядывалась в лицо Эмбри, но была уверена, что щеки парня слегка покраснели, и он был не менее растерянным, чем она. Эта мысль вернула Колдрой силы. Она даже тихо посмеялась, думая, что они оба выглядели юными школьниками, которые на пляже Ла-Пуш лишились друг с другом девственности. — Мне было хорошо, Эмбри, — честно ответила Ханна, не поднимая глаз. Эмбри рвано выдохнул. — Только я особо ничего не помню, кроме пляжа. Надеюсь, вела себя более-менее прилично… Не хотелось бы проснуться звездой Ютуба. — Жаль, что ты не помнишь, степлер, — весело ответил Эмбри. Он щерился во все зубы. — Бедная дверь в ресторане, ты так долго перед ней извинялась, а все оказалось напрасно. А еще вечер танцев был классным, который вы организовали с Несси. Мы с Джейком от души веселились, еще когда вы захотели подраться. Такие вы смешные, степ… — Эмбри, давай поговорим о Поле. Машина остановилась. Эмбри машинально нажал на педаль, от чего Ханна вжалась в сиденье и тихо вскрикнула. Удивительно, что после просьбы Ханны даже солнце мигом скрылось за тучами. Начал накрапывать дождь. Ханна слушала шум капель, как они легко стучали по крыше, создавая мелодию, которая была единственным шумом в наступившей тишине. Ее мысли метались, словно листья, унесенные ветром: она не могла понять, что больше ее тревожило — неудачное стечение обстоятельств или незавершенная беседа с Эмбри. Тот смотрел в пустоту. Его лицо было пронизано глубокими раздумьями. Ханна почувствовала, как комок тревоги катался по ее горлу, но, собравшись с мыслями, решила прервать тишину. — Эмбри, я в курсе, что ты знаком с Полом. И знаешь, что мы с ним встречались. — Ты и сейчас с ним встречаешься, степлер, — голос Колла был низким и глухим. Он уперся взглядом в бардачок машины и стучал пальцами по рулю. — У вас свободные отношения, какие ты любишь, грязная девчонка. Без обязательств, чисто животная ебля и все. Я все это знаю, как ты и сказала, но не понимаю, какого черта ты сейчас заговорила об ублюдке Лейхоте, если ты со мной. Хочешь поделиться подробностями ваших свиданий, Ханна? Тебе наше не понравилось? — Так, парень… Давай поговорим с тобой спокойно. Я заговорила о Поле, потому что… — Потому что он нас слышал? — Эмбри звучал ехидно и безнаказанно. И Ханна в шоке расширила глаза, осознавая, о чем говорил квилет. — Я знаю, что он нас слышал на этом пляже. Каждый твой стон. В чем дело? Ты застеснялась своего поведения? Ты же никогда ничего не стесняешься, степлер. — Эмбри, ты… блять… — Ханна попятилась от квилета ближе к лобовому стеклу. Каждое его тихое слово давило на нее больше, чем самые громкие вопли Джареда. — Ты… ты, мягко говоря, меня опозорил… понимаешь? Мы же, считай… Занимались любовью на чужих глазах. Джаред тоже нас слышал, он сам мне сказал… Ты и о нем был в курсе, Эмбри? Ты реально… знал о них, но не остановился? Эмбри! Как ты мог! — Тихо, Ханна! — Эмбри схватил девушку за руку, когда она успела открыть дверь и почти вывалилась из машины. — Ты сказала, что мы должны поговорить спокойно, значит поговорим спокойно! Пожалуйста, не надумывай себе ничего лишнего, пока я не объяснюсь! — Я понимаю, почему ты проигнорировал Пола, Эмбри! — Ханна перешла на крик. Ее кулаки сжались на уровне груди, а глаза метали молнии. — Но Джаред! Вообще чужой мужик, который слышал мои стоны и, может, даже видел меня голой! Как ты можешь это объяснить?! Эмбри быстро моргал и не знал, что ей ответить. Он стыдливо потупил взгляд, игнорируя всполошившуюся Ханну. Сознание квилета поплыло, настолько, что он едва успел перехватить кулак девушки. Она взбесилась и забыла о правилах безопасности, пытаясь ударить индейца. Эмбри делал вдох и выдох, не понимая, как ему объяснить Ханне главное. Очевидно, что она беспокоилась о своей самооценке, но не подозревала, что Джареду было на нее все равно, как на женщину. И любому другому брату, помимо Пола. Единственное, что чувствовал Кэмерон, едва заслышал громкие стоны — так это то, что они были неуместны в его присутствии. Ханна не подозревала и о волчьем эфире, в котором иногда проскальзывали такие картины, от которых Колдрой почувствовала бы себя невинной девственницей. Тот же Эдвард неоднократно видел несдержанные и сальные воспоминания. В семье не было личной жизни. Как бы всем ни хотелось обратного. Но Ханна была права. Эмбри на пляже двигала ярость на Пола, но он действительно не подумал, что при Джареде ему нужно было сдержаться. Колл нервно прикусил губу и передернул плечами. Он продолжал дышать. — Скажи хоть что-нибудь, Эмбри. Может, мне записать с тобой домашнее порно, чтобы вы его всей своей ебанутой семейкой посмотрели? А еще кто-нибудь был на этом пляже, а?! Расскажи мне первый, пока Конвеллер остальным не растрепала! Ей Джаред рассказал! — Никого больше не было, Ханна, — Эмбри взглянул на девушку, но снова потупил взгляд. — Прости меня. Я не сдержался и… и… и я просто ненавижу Лейхота. Ты будешь моей, степлер! Можешь беситься, но, когда подвернется возможность, я тебя засосу на его глазах! И почему ты ему позволяешь себя целовать, а мне нет?! Я же тебе нравлюсь! В чем дело? — В чем дело?! — Ханна продолжала кричать, пытаясь пробиться в поплывшее сознание квилета и донести ему главное. — Эмбри, да ты меня позоришь! И Пол меня будет позорить, если вытворит тоже самое! Я вам что, игрушка? Смотри, брат, сегодня Ханна в моих руках! Вот, как я ее тискаю и лапаю, смотри и бесись! Да я могу нагнуть ее прям на твоих глазах, ведь это в порядке вещей! Просто сделаю все, чтобы тебе было больно! А на Ханну мне плевать! Ведь она просто шлюха, черт возьми! Ханна выхватила свою руку из твердой хватки Эмбри. Она не удивилась, что тот легко ее отпустил. Когда она сама себя назвала шлюхой, Колла охватил дикий шок. Он вдохнул и не выдохнул, не находя в этих словах ничего хорошего. Тогда Ханна слегка успокоилась. Она ясно видела эмоции квилета, которыми он категорично спорил с ее твердым заявлением. — Ты не шлюха, девочка, — Эмбри звучал мягко. Поразительно, но он был уверен в своих словах. — Просто мы… мы тебя разрываем. Прости, Ханна, но лично я ничего не могу с собой поделать. Я тебя очень люблю. Мне жаль, что так происходит. Ты ни в чем не виновата, правда. Твои чувства — это твои чувства. В нашей семье была похожая история, только с Беллой. Ее любил один из квилетов и Эдвард. А она любила их обоих, и ей было так же тяжело. Ханна… ты… ты любишь Пола? Скажи мне правду, пожалуйста. — Не знаю, — Ханна быстро ответила. Емко и честно, едва не провалившись через дно навороченной машины Эмбри. — Он мне очень нравится. И ты тоже мне нравишься, Эмбри. Боже… ну, это вообще неправильно. Джаред и Ким были правы — я не могу мутить с вами двумя и делать вид, что все в порядке. — Джаред и Ким? — Эмбри нахмурился и скрипнул зубами. — Эти долбоебы что, пытались учить тебя жизни? Что они говорили, Ханна? Они тебя оскорбляли?! Скажи мне правду! Ханна смутилась. Ее глаза нервно забегали по салону, ища какую-нибудь подсказку к спасению. Зря она упомянула этих двоих. Ханне стало жаль парочку, потому что всем видом Эмбри намекнул, что, как минимум, отпиздит каждого из них в глухом лесу. Ханна не думала защищать Ким и Джареда — она просто не хотела еще одного конфликта в семье. Тем более, что они были правы. Но сердобольный Эмбри этого не понимал. Ханна зарделась, когда он легко пересадил ее на свои колени и взглянул в побледневшее лицо. Эмбри убрал пару прядок с лица девушки и кратко поцеловал ее в лоб. Наверное, если бы Ханна расплакалась в его руках, он бы начал ее ласково покачивать и успокаивать. Как Квил, свою малышку Клэр. — Девочка, не молчи, — даже голос индейца был таким нежным, что Ханна дернулась, не разделяя к себе такого отношения. — Что они говорили? Покажи пальчиком, кто тебя обидел. — Ха-ха-ха.. — Ханна не знала, шутил индеец или говорил серьезно. В любом случае, градус накалившейся обстановки он сбавил, и Ханне стало чуть легче. — Да ничего они такого не говорили. Просто сказали, что я должна выбрать и все. — Ну… они сказали верно. Когда ты выберешь, Ханна? Эмбри поддержал тему, которую подняла девушка. Вот только та нахмурилась, ясно понимая, что квилет не поверил ее словам. Девушка видела, как Эмбри сжал кулак. Может, он уже представлял, как проедется им по побитой морде Джареда, добавив тому еще неприятностей. Ханна вдохнула, не зная, как помочь этим двоим. Кажется, что все ее оправдания и уклонения от темы были бесполезными. А вопрос, который задал Эмбри… внушал несоизмеримую тоску и гадкое воспоминание о работе. Ханна не думала ее бросать даже в такой ситуации. А Эмбри запрещал ей себя называть шлюхой, не зная, что шлюха — это одно из названий ее профессии. — Эмбри, дай мне время, хорошо? Мне… мне правда хорошо и с тобой, и с Полом. Но я думаю, что нам нужно прекратить встречаться, потом… — С кем прекратить?! — Ханна несдержанно схватилась за сердце. Эмбри встрепенулся, и она подскочила на его коленях, чуть не ударившись затылком об потолок салона. — Со мной прекратить, Ханна?! Или с Полом?! — С вами двумя, парень, — Ханна держала оборону из последних сил. Эмбри рыл подкоп, через который пробирался к ее бронебойной двери и не давал той закрыться. — Я не могу сейчас выбрать, Эмбри. Тебе самому неприятно, что я встречаюсь и с Полом, и с тобой? Мужская гордость не… не коробит? — Еще как коробит, степлер. Я каждый раз трясусь, зная, что ты отдаешься этому ублюдку, хотя ты — моя. Но, степлер… Я толком ничего не знаю о твоей жизни, только то, что ты девчонка с незавидной судьбой и покалеченной психикой. — Еще будешь мне накидывать комплиментов? — язвительно спросила Ханна, когда пауза между ними затянулась. — Что ты хочешь узнать о моей жизни, Эмбри? Эмбри взглянул на Ханну. Но он видел не нее, а множество воспоминаний, быстро сменяющих друг друга. Рик, рассказывающей совершенно о другой Ханне. Обрыв Ла-Пуш, где погиб ее брат. Нелепый Энтони, запах которого Ханна буквально вымыла с себя. У Эмбри было слишком много вопросов — и не на один из них Ханна еще не ответила. А еще он почувствовал сердце девчонки, когда машина подъехала к Форксу. Сердце бледнолицей сделало тройное сальто с переворотом, когда она заметила указатель возле въезда в город. Но одно его радовало. Эмбри искоса поглядывал на бледную Ханну и криво улыбался. Она легко забылась — и, кажется, даже не заметила, что их близость назвала не простой еблей. Ханна сказала, что они занимались любовью. Значит, она ощущала любовь. Закусочная «У Билли» — уютное и вкусное заведение. Когда-то запахи жирных и вкусных бургеров вели туда Беллу, а ныне всю резервацию. Даже Лею, но не вкусно поесть, а выйти на смену. Сегодня девушка также работала. Она протирала грязный стол и косо поглядывала в окно, замечая машину Эмбри, подъезжающую на маленькую парковку. Снаружи ветер шептал, играя с зелеными листья, а внутри «У Билли» раздавались смех и разговоры посетителей. Лея вздохнула, стараясь сосредоточиться на своей работе, но краткий миг ожидания уже подсказал ей, что день испортился. Эмбри заходил в заведение со знакомой улыбкой, которая Лею всегда раздражала и притягивала одновременно. Прежде чем уйти на кухню за одним из заказов, квилетка остановилась возле Эмбри и Ханны. Та притихла, видимо, желая слиться с обстановкой заведения — исчезнуть в потрескавшейся голубой краске, подальше от пронзительных и черных глаз Клируотер. Та не пыталась держать лицо — Ханна видела все ее эмоции, сплошь негативные. — Столик на двоих? — язвительно спросила Клируотер. Она обращалась к Ханне. Та лишь вежливо кивнула, чувствуя, как по телу пробегает легкая щекотка. — Если не любишь свою работу, Лея, — начал Эмбри. Он выглядел хмурым и недовольным, поймав перемену в настроении сестры, когда та увидела Ханну. — То увольняйся с ее, мы тебе постоянно об этом твердим. — Я люблю свою работу, Эмбри, — Лея качала головой и закатывала глаза. — А ты любишь свою работу, Ханна? Ханна пыталась растянуть губы в фальшивой улыбке. Но та треснула под очередным взглядом квилетки, с которым она пыталась пробраться в ее душу. Эмбри растерянно рассматривал странных девушек, ничего не понимая. Тогда Лея легко встрепенулась. Она уводила разговор не туда, будто не помня, что Эмбри не должен был ничего знать о работе своей нареченной. Лея не знала, нравится ей Ханна или нет. На данный момент квилетка не чувствовала к ней ничего, кроме злости. Из последних сил Лея сдерживалась, чтобы не ударить тяжелым меню по голове бледнолицей. Эмбри ловил все эмоции в настроении сестры. А та криво дернула уголками губ и оставила их одних, быстро исчезнув на кухне. — Не обращай внимание, Ханна, — попросил Эмбри. Ханна прикусила губу, но, поймав его взгляд, слегка расслабилась. — Если Клируотер что-то не нравится, она может только подавится своим важным мнением и все. — Я не очень хочу есть, Эмбри, — бегло сменила тему Ханну. Она не врала и тихо посмеялась, вспоминая. — Твоя мама меня накормила, как на убой. Будто на ближайший День Благодарения я буду главным блюдом, а не индейка. Правда, совсем не хочу есть. Ханна для вида погладила свой живот. Но Эмбри фыркнул, не видя в нем ни капли лишнего жира. А еще он слышал, что живот Ханну урчал, но та делала вид, что все в порядке. — Мне за тебя выбрать, степлер, что ты будешь кушать? — один глаз Ханны задергался. Опять у нее было чертово дежавю. Но, по крайней мере, эта забегаловка была в разы приятней той, куда ее водил Пол. — Возьми то, что ты сам любишь, Эмбри. Может, у нас схожий вкус, кто знает. Эмбри устроил такой ответ. Главное, что Ханна перестала упираться и согласилась поесть. Когда подошла Лея, Эмбри злобно посмотрел на девушку. А та легко приняла вид, что не замечала его настроение. Эмбри быстро продиктовал ей заказ — десять больших бургеров с острым соусом и жареным луком. Ханна качала головой, и с трудом удержалась от смеха. Лея выглядела скучной и бровью не повела. Может, квилетка и сама любила вкусно и плотно поесть. Все квилеты в жизни Ханны могли быть с ненормальным аппетитом. Эмбри слегка расслабился, когда Лея вообще перестала смотреть на Ханну. Он видел, как нареченная терялась и тряслась под ее взглядами. Но Колл снова вспыхнул, когда Лея взял у Эмбри заказ и обратилась к Ханне: — А что ты будешь пить, Белла? Сок, колу, пиво? — Лея! Ханна ахнула, когда Эмбри привстал со стула. Лея не сдвинулась, лишь дернула бровью и скрестила руки на груди, крепко держа блокнот и ручку между пальцами. Ханна удерживала Эмбри за руку, не давая ему полностью встать на ноги. Взрыв эмоций в глазах брата и сестры был великолепен. Ханна зарделась, ощущая себя лишней в этом моменте, где вокруг парочки витало не скрытое раздражение от Эмбри, и безнаказанная дерзость от Леи. — Эмбри, эм… Что не так? Сядь, все хорошо, — Ханна старалась держать голос ровно. Лея вообще на нее не смотрела, и девушку это радовало. Не радовало лишь поведение квилетки. Она будто брала Эмбри на слабо, пытаясь выяснить, переварит ли он жестокую правду или нет. Лея ненавидела вранье. Но, скрипя зубами, давилась им и не выдавала всей правды о Ханне. Только она не могла удержать все остроты и дерзости, видя в нареченной Эмбри еще одну Беллу Свон. По сей день Клируотер относилась к той не слишком хорошо и ласково. Она терпеть не могла, когда какая-то бледнолицая девица появлялась в ее семье с одной единственной целью. Сделать больно ее братьям одним своим существованием. — Эмбри, пожалуйста, сядь. Я не понимаю, что на тебя нашло, ты меня очень пугаешь… Эмбри очнулся. Он сделал вдох и выдох и, прикрыв глаза, вернулся на свой стул. Лея громко и показательно хмыкнула — и только после этого время возобновилось. В нем ожили и остальные гости, ведь все они, как один, застыли в предвкушении конфликта и наблюдали за ситуацией. Эмбри перевел виноватые глаза на Ханну, и та действительно выглядела испуганной. — Лея, эм… Меня зовут Ханна, а не Белла, — протараторила Колдрой. — Да, да, помню, — Лея продолжала говорить с сарказмом. Никакой взбешенный волк ее бы не испугал. — Прости, Ханна. Просто вы с Беллой на одно лицо. Так что ты будешь пить? — Давай колу, — Ханна попыталась натянуть на себя улыбку. Но Эмбри сдувал все тепло с ее лица одним своим видом. С ним он продолжал испепелять взглядом беззаботную Лею. Его кулаки были сжаты под столом. Но Ханна слегка обрадовалась, заметив это. Она была уверена, что брат никогда бы не ударил сестру, как бы она его не изводила. Лея наигранно поклонилась и ушла на кухню. А Ханна поняла, что пути назад уже не было. На улице начало смеркаться — приближался вечер. Вечер откровений, томных взглядов и тихих разговоров с Эмбри. Тот успокоился и внимательно взглянул на Ханну. Он думал о том же самом. Только у него еще возникла мысль, что зря квилет привел Ханну в эту закусочную, где работала Лея. Та все еще не поделилась мнением с Эмбри касательно его нареченной. А тот даже не предполагал, что у Клируотер не будет ничего, кроме негатива. — Она имела ввиду Беллу Каллен? — Ханна попыталась пошутить, но наигранный смех встал поперек горла. Эмбри никак не изменился в лице. — Ну, просто… мы совсем не похожи. Ладно, парень… не знаю, что тебе интересно. Какой твой любимый цвет? Давай начнем с этого. — У меня нет любимого цвета, степлер, — Эмбри слабо улыбнулся. Очевидно, что только для вида. Чтобы дрожащее тело Ханны не подхватил попутный ветер и не унес куда подальше. — А у тебя? — Тоже, — Ханна ответила без интереса. — Все цвета хороши по своему. Мне нравится красный на моих губах, а еще на теле. Ну, знаешь… красное платье. Я была в нем в ночном клубе, когда мы встретились. — Помню, Ханна, — Эмбри нервно сглотнул. Он вспомнил, что это красное платье на Ханне было слишком коротким и обтягивающим все соблазнительные изгибы. А еще он припомнил еще кое-что. — Так ты меня реально тогда испугалась, степлер? А подошла, потому что захотела секса? — Угу, Эмбри, — Ханна кивнула. Щеки ее покраснели. То ли от стыда, то ли от лжи. — А если бы я оказался ублюдком, степлер? А ты мне только до плеча достаешь. Ничего бы не сделала, и никак бы не спаслась. Ханна дернула бровью и сморщилась. Квилет говорил неприятные вещи. Но радовало, что он звучал не угрожающе, а беспокойно. Эмбри действительно предполагал подобное. Что его гулящая нареченная, гонимая очередным зовом плоти, могла наткнуться не на приятного любовника, а на отпетого отморозка. А когда Эмбри даже на секунду призадумывался, что Ханну недавно изнасиловал именно очередной неудавшийся любовник, он с трудом держал клетку закрытой. — Продолжаем разговаривать, Эмбри, узнавать друг друга поближе, — Ханна попыталась сменить тему. К счастью, Колл послушался и поднял руки. — Расскажи что-нибудь о себе. Не знаю, там… О работе, хобби. Что-нибудь больше. Я раньше писала книги и, кажется, у меня хорошо получалось. — Знаю, степлер. К тебе подходил Рик, твой одноклассник, когда мы играли в боулинг. Ты помнишь, как он пришел? — Ханна удрученно покачала головой. Ее пальцы начали сминать мягкую ткань зеленого кардигана. Эмбри устало вдохнул. — Он нагло слил всю информацию, Ханна. Рассказывал о бойкой, дерзкой и открытой девчонке, которая никогда за словом в карман не лезла, а сейчас… а сейчас она сидит перед мной и даже не может прервать мои расспросы, хотя они ей не нравятся. Что случилось, Ханна? Это из-за погибшего брата? Когда он умер, то… забрал тебя с собой? — Забрал меня с собой… — в бреду повторила Ханна. Она покачивалась на стуле, осознавая, сколько в словах Эмбри было правды. — Понимаешь, Эмбри… Мне было очень плохо после его смерти. У нас всю жизнь были не самые лучшие отношения, но он пытался со мной поладить. Но я упиралась. Мы разошлись на очень неприятной ноте, в тот вечер, когда он погиб. Ханна сделала вдох и выдох. Зажмурилась. Сжала зубы. И пошла по минному пулю, подрываясь на каждом снаряде. — Эмбри, я была отвратительным человеком. Рик говорил правду. Но я была не просто открытой и наглой, Эмбри. Мне нравилось самоутверждаться за счет других. Помню, как растрепала всей школе историю о Рике и его романе с нашей молодой училкой. Сейчас оглядываюсь назад и думаю, как же это было подло. Но тогда у меня не было никакой совести. Вообще. И к Крэйгу я не испытывала и доли сочувствия. В тот вечер, когда он погиб, я не впустила его домой ночевать. Как сейчас помню… Ханна прикрыла ладонями лицо. Она не заметила, как Лея поставила перед ней высокий стакан с холодной колой. А затихший Эмбри понял, что Ханна совсем выпала из реальности, раз не ощутила руки квилетки, упавшие ей на плечи. Лея сделала вдох и выдох. Эмбри повторил за ней. А Ханна совсем перестала дышать. — Как… как сейчас помню, Эмбри. Я пришла домой с вечеринки. Так, подростковая тусовка. Напилась, обкурилась, была счастлива. Родителей не было дома, они укатили в Порт-Анджелес. Го… годовщина. Фарфоровая свадьба. Я приняла душ, прошла в свою комнату. Но потеряла свой ноутбук, взбесилась. Позвонила Крэйгу… он возвращался с подработки. Устроился на время на заправку, зарабатывал деньги на обучение в университете. Мечтал стать… археологом. Фу, ха-ха-ха… Никогда не понимала. Думала, что может быть интересного в старье, руинах… Смысл ковыряться в чужих забытых жизнях, когда у тебя есть своя? Лея дала Эмбри подзатыльник, когда заметила, что он захотел перебить Ханну и вставить какой-то комментарий. Колл вскинул злобный взгляд на сестру, с явным намеком укрыться ей где-нибудь и не подслушивать откровения Ханны, которая перестала что-либо замечать. Лея просто показала кулак — она бы не двинулась с места, даже если бы Эмбри обратился. Колл прочел правду в ее глазах. Ханна была ее сестрой. Хотели они обе этого или нет. — В общем, позвонила Крэйгу. А он сказал, что спер мой ноут. Ему на работе часто было нечем заняться, а телефон свой он разбил, не мог на нем ничего посмотреть. Так, просто принять чей-либо вызов. Брат извинился, сообщил, что уже идет домой. А я… а я пьяная, наглая и тупая малолетка его не пустила. Даже ноут не забрала. «Ночуй на улице, долбоеб, я тебя не пущу домой.» Долго спорили. Он сплюнул и… и последнее, что сказал мне, что я непослушная эгоистка. И мне нужно думать о других людях, а не только о себе. Не могу забыть, Эмбри. Пыталась… никак. Я виновата в том, что он погиб. Откровения Ханны обескуражили. Все время, пока она говорила, Эмбри с замершим сердцем надеялся, что девушка скажет хоть что-нибудь хорошее. Но все надежды рухнули — видимо так же, как и рухнула Ханна Колдрой. Каждое ее слово падало с уст, как острие ножа, разрывающее ткань его спокойствия. Даже в ее голосе было что-то потустороннее, что вызвало в нем не только беспокойство, но и глубокое сожаление о том человеке, которым она была раньше. Лея нахмурилась. Она зависла возле стола, где пара перестала подавать признаки жизни. Эмбри ожил, когда Клируотер схватила его за ворот рубашки и начала трясти. Квилет заморгал и тут же встрепенулся, желая подорваться к Ханне, но Лея его остановила и вернула назад на стул. Сестра заставила брата посмотреть в ее глаза, где он видел отражение собственных эмоций. Она показала пальцем на Ханну, которая тихо плакала. Было не ясным, заметила ли она Лею, которая стала свидетелем разговора, или нет. Квилетку это вообще не интересовало. Она смотрела на Эмбри и твердо сказала ему: — Веди ее к Карлайлу, Колл, пока не поздно. У нее не просто большие проблемы с психикой. Я уверена, что еще чуть-чуть, и она вообще себя потеряет. Ей нужна помощь. Но ты хотя бы понял, что с ней не так. Ведь понял? — Понял… Догадка была проста как банный лист. Ханна изменила себя, перестала проявлять свой характер и стала жить по чужим правилам. Видимо, каждый раз, когда она пыталась открыть рот и поспорить с чьими-либо ожиданиями, перед ее глазами вставал Крэйг. Он стоял на обрыве Ла-Пуш, откуда разлетелся прахом по холодному океану. Сестра убила брата. Может, она бы убила и еще кого-нибудь, если бы снова лишний раз открыла рот. Тихо фыркая, Лея возвращалась на кухню за стаканом воды, стопкой крепкого алкоголя и вафельным полотенцем. Когда квилетка вернулась, то заметила, что Ханна прижалась к окну, обняв себя руками. Она не давала Эмбри помочь. И тот скрипел зубами, присев рядом. Его руки не могли даже слегка коснуться Колдрой — потому что на теле той тут же выпускались шипы. Заметив, что Лея поставила перед ней воду, крепкий коньяк и протянула полотенце, Ханна любезно улыбнулась, но не смогла открыть рот. Ясным взглядом квилетка намекнула, что она была ничуть не лучше Ким Конвеллер, когда Ханна отнекивалась от помощи. Устало вдохнув, Ханна начала вытирать слезы. Лея снова исчезла, оставив их одних. — Она все слышала, да? Черт, — Ханна нервно посмеялась. Может, к ней приближалась истерика. — Вот это меня понесло, парень. Простите. Иногда бывает, но я стараюсь держать все в себе. — Не смей все держать в себе, Ханна, — Эмбри громко рявкнул, но тут же съежился. Но Ханна не испугалась, как он предполагал. Она даже глазом не моргнула. Квилет продолжил. — Будешь держать все в себя и задохнешься. Я пытался так делать, ничем хорошим не закончилось. — О, отлично. Давай теперь ты поплачешься, Эмбри… Шикарное свидание, кстати, — Ханна продолжала фальшиво смеяться. Она опрокинула стопку коньяка и сморщилась, быстро глотнув холодной воды. — Но мне даже нравится, что мы с тобой сходимся в душевных травмах, а не на одинаковых вкусах к сериалам. У тебя какие трудности были, парень? Эмбри оставил Ханну без ответа. Он ласково гладил ее спину, волосы, но, заметив требовательный и серьезный взгляд бледнолицей, прекратил. Квилет устало вздохнул и прижался к ней ближе, зарывшись головой в плечо. Ханна быстро моргала и гладила Эмбри по волосам, когда он начал говорить. — Я тоже пытался много дерьма держать в себе. У меня очень сложные отношения с матерью. Много лет назад, когда мне было только десять, она переехала из резервации Мака. Отца у меня не было, мама говорила, что он нас бросил. А потом, когда я пошел в старшую школу, я узнал, что мой отец был одним из квилетов. Пока сложно объяснить, Ханна, почему это было такой проблемой… И почему я все еще не могу ее простить за это вранье. Поделюсь потом, когда тебе самой станет лучше. — Не хочешь на меня навешивать новых фактов о вашем ебанутом мире? — Ханна спросила очевидное. Эмбри тихо мыкнул ей в плечо, так показывая, что ему не прельщало вранье так же, как и Несси. — Боишься, что я не осилю и вообще поеду крышей? В принципе, годная мысль, Эмбри. Я могу. Эх… ладно. О чем еще поговорим? — Обсудите вашу ненормальную любовь к острому. Как можно это жрать, если потом горит рот и задница? Лея бесстыдно включилась в разговор. Но Ханна была ей благодарна. А когда заметила посветлевший взгляд квилетки, которая ставила им на стол огромный поднос с острыми бургерами, Ханна чуть отодвинула Эмбри и щелкнула перед Леей пальцами. — В этом самое удовольствие, Лея. Считай, маленький вызов, осилим или нет. — Вы мазохисты, — заключила Лея, закатив глаза и отходя от стола. Ханна дрогнула. Она кивнула хмурому Эмбри на еду, приглашая его приступить к трапезе. Но сама девушка сделала лишь первый укус, как к ней пришел ожидаемый вопрос. — Эмбри, слушай, а ты ходил к психиатру или психотерапевту? — Эмбри покачал головой. Он мысленно смеялся, думая, что девушка попрекнет его безразличием к душевном травме, хотя сама действовала точно также. — А надо бы. Просто тебе уже двадцать шесть лет, а ты все не можешь забыть. Как ребенок. В словах Ханны была правда и нечем было ей парировать. Эмбри сам себя не любил за детское поведение. Но ничего не мог с собой поделать. Он бы еще припомнил Ханне ублюдка Лейхота, который был не менее покалечен судьбой, но так же собой не занимался. В их любовном треугольнике все углы были тупыми. Когда Эмбри приступил к пятому по счету бургеру, он почувствовал, как Ханна ударила его ногой под столом. Парень дернул бровью и с ухмылкой посмотрел на девушку. Она захихикала, прикрыв рот ладошкой. — Мне скучно. И я потеряла свой телефон. — Телефон? — недоуменно переспросил Эмбри. А потом дал себе ладонью по лбу, чуть не выронив бургер на стол. Он достал из кармана телефон Ханны, который та забыла в мастерской. — Прости, степлер. Я тоже о нем забыл. Ты в мастерской оставила. И тебе, кажется, пришло несколько миллионов сообщений. Но первый миллион ты можешь игнорировать — там вопли Ренесми, которая проснулась в мастерской и тебя потеряла, пока мы ей все не объяснили. Ханна тихо посмеивалась, открывая сообщения. От Несси действительно было много уведомлений. Но она нахмурилась и погрустнела, увидев, что Пол с ней не пытался связаться. Эмбри внимательно следил за Ханной, видя, что улыбка быстро пропала с ее лица. Он сделал самый большой укус, надеясь, что тот остановит его от язвительных комментариев. Но мысли об ублюдке Лейхоте шли напролом. Колл не мог не вспомнить его добрым словом и не осадить Колдрой, которая явно расстроилась, что Пол не поделился с ней своей реакцией на произошедшее. — Там, где сейчас зависает Лейхот, степлер, связи нет. Он скачет бешеным зверем по нашему лесу и ломает половину молодого ельника. Не жди его. — Вы постоянно говорите о волках и зверях… — Ханна закатила глаза, игнорируя желчь и яд в голосе Эмбри. Но вдруг девушка замерла. Она пыталась сменить тему, а по итогу сама себя подвела к действительно важным вопросам. — Реально, Эмбри… Пол называет себя волком, Несси называла вас волками… Элис тоже, Эммет. Особый прикол? — В нашем племени говорят, что мы произошли от волков, — Эмбри не отрывался от еды. Он не боялся опасений Ханны. На каждое из них давно был готов шаблонный ответ. — Поэтому нас так называют, и мы сами себя называем. А я просто пошутил, Ханна. Лейхот любит загуливать в наших лесах, уходит куда подальше, где реально нет связи. А то, что он бешеный зверь — это очевидно. Была на одном из его поединков, девочка? Ханна помнила, что была. И бесилась, что при всем желании не могла забыть чертов ринг, где Пол действительно стал зверем. Она была в искреннем ужасе. Но больше всего ей было жаль не оппонента Пола, а его самого. Парень наслаждался насилием. Он не видел светлых сторон в жизни. Эмбри, косо поглядывая на Ханну, все понял. — Не понравилось то, что ты видела, Ханна? Ну, это Пол. Он всегда таким был. Но знаешь… — Эмбри резко сжал зубы. Он вдруг осознал, что собирался сказать об ублюдке хорошее, хотя он того не заслуживал. Но славный парень не собирался поливать брата помоями и наговаривать на него почем зря. А эту тему он начал сам — и Ханна ждала ответа. Ее серые глаза блеснули с интересом. Эмбри запрокинул голову. Его рассказ лился тихой и прерывистой мелодией. — Пол всегда был не подарком. Он бил Квила в младшей школе, задирал меня и Джейка в средних классах. Но потом… изменился и, вроде как, мы все начали дружить. Только характер его стал в разы хуже. Лейхот не опасен, девочка, но только для тебя. Он бесконтрольный ублюдок — это правда. Самодовольный, наглый, принципиальный эгоист. И он правда любит насилие. Драки тем более. Еще до поединков он часто задирал кого-нибудь и легко мог избить. Пару лет назад его чуть не посадили, но вмешался Чарли и отмазал его от тюрьмы. Только и он, и я слабо помним подробности той истории. Я… — Какой истории, Эмбри? — Ханна помрачнела. Ей не нравилась новая информация о Поле, но некоторые подробности искренне заинтересовали. — Он и ты были замешаны в какую-то историю? — Ну, Ханна… я же говорю, что мы с ним, вроде как, дружили. Зависали вместе, гуляли. Веселились в клубах, на вечеринках. И… эм… — Трахали разных девушек, да, паинька? — Ханна хитро прищурилась и потянулась к смущенному квилету. Она заговорила с наигранным расстройством. — А ты еще меня за гулянки осуждал. Или это потому, что я девочка? Очнись, парень — на дворе двадцать первый век! Сейчас время женщин! — Ладно, Ханна, не буду спорить, — Эмбри закатил глаза. — Но останусь при своем мнении. — Так что за история? И почему ты ее слабо помнишь? Это странно. — Странно, Ханна, согласен. Короче… Пол с кем-то подрался, а я тогда был вместе с ним. Вроде как, все закончилось совсем плохо, раз Чарли… Чарли — это отец Беллы, он шериф. — И дедушка Несси, — бегло вспомнила Ханна. У шерифа в кабинете стояла дверь той же фирмы, что и в ее квартире. Бронебойный металл. — Угу. Дедушка… Ты будешь меня дальше отвлекать, степлер? — Эмбри с наигранным недовольством криво посмотрел на Ханну, и та неловко улыбнулась, отстранившись. — Плохая история, Ханна. Не знаю, что еще сказать. Видимо, поэтому особо ничего не помню. Пол тоже в смятении. Мы думаем, что тут мог поработать Карлайл. Он занимается гипнозом. Может, выкинул из нашей головы неприятные воспоминания. — Но Чарли же отмазал Пола, — Ханна не понимала, как Эмбри и Пол могли ничего не помнить, если последнего буквально пригвоздили к стенке. — Он должен был рассказать ему все подробности, что он натворил. — Ну, он рассказал. Потом отмазал, его и меня. А дальше… Карлайл, видимо, помог, хотя и прямо об этом никогда не заявлял. Но мы вообще забыли эту ночь. Ханна, но… Но не смотри на меня так, пожалуйста, — Эмбри заговорил серьезно. Страх в глазах Колдрой сообщал, что она думала о худшем. — Если ты думаешь, что Лейхот кого-то убил, то ты ошибаешься. Чарли сказал, что парень чуть не остался инвалидом, но выжил. — Хоть что-то хорошее, — ехидно сообщила Ханна. Она понурила голову, обдумывая всю информацию. — А ты не думаешь, что Чарли мог вам соврать, чтобы вы окончательно не ебнулись умом? — Я ничего не делал, Ханна. Мне сказали, что я пытался остановить Лейхота, но тот слетел с катушек. Я… хотел его защитить. Я бился за брата до последнего, и готов был принять любые последствия. Но нас обоих отмазали. Как-то так. Но ты хотела узнать что-то еще, Ханна. Вот тебе — что-то еще. — Мне… мне нечего ответить на это, Эмбри, — Ханна погрустнела и прикрыла ладонями лицо. Но ей были приятны откровения индейца. Только сами они были страшными и неприемлемыми. — Я просто думаю… вдруг Чарли вам соврал? И Пол убил этого парня? Он сам об этом думал? — Думал. Ему все равно, Ханна. И мне тоже. Извиняй. Ханна с шоком уставилась на Эмбри. Как будто он при ней убил человека, а дальше приступил к шестому бургеру, как ни в чем ни бывало. Индеец поднял свои глаза. В них действительно не проскальзывало ни капли вины. Ханна не могла подать голос, а Эмбри сам не спешил заговаривать. Желваки на его лице играли, активно переваривая бургер и последствия реакции Ханны, которые он сам на себя накликал. — Ханна, я тоже не подарок. Но мне все равно, потому что в первую очередь я думаю о своей семье. И тогда ублюдок Лейхот был ее частью. Если ты права и тот парень уже давно мертв, я все равно не скажу, что мне искренне жаль. Я хорошо знаю Пола. Порой, он не начинал драки без причины. Тот пацан мог сам нарваться и получить по заслугам. Мы этого уже не узнаем. Ханна… — Эмбри посмотрел на нее таким взглядом, который Колдрой не видела у него никогда. — Я волк, помнишь? Бешеный зверь. Лейхот самый сильный из нас, но я — самый быстрый. И я догоню любого, кто причинит тебе вред, Ханна. Тебе не нужно нас бояться. Как и всю нашу семью. Но не ходи больше на поединки. Очевидно, что ты не принимаешь никакую грязь. — У меня полно грязи в жизни, Эмбри, — Ханна не моргала, отвечая Эмбри. Но, может, стоило бы. Вдруг после этого перед ней бы вновь появился славный парень, а не человек, которого она не узнавала? — Ваше племя просто мне еще подкинуло и все. Ну и откровения. Думала, что у меня самая трешовая история, а нет. Вечно «славный» парень со мной спорит. Эмбри криво ухмыльнулся. Ханна залезла в телефон, понимая, что напряженный диалог закончился. Какое-то время он мялась, не зная, стоило ли ей сейчас написать Полу. Вздохнув, девушка все обдумала, и решила связаться с ним уже в Сиэтле. Эмбри доел свои бургеры и рукой подозвал Лею. А та, когда подошла, вдруг взглянула на него с осуждением. Ханна не знала об остром слухе волков и, тем более, не думала, что Лея все слышала. Взгляд квилетки ее смутил. Эмбри неопределенно пожал плечами и неловко улыбнулся, когда доставал из кошелька деньги. Индеец хмурился, пытаясь найти мелкие банкноты. Лея закатывала глаза и наигранно смотрела на наручные часы, намекая брату поторопиться и не задерживать ее. Но Ханна быстро забыла о квилетке. Она не могла поверить своим расширенным глазам, которые видели большие деньги в кошельке индейца. Толстая куча гладких банкнот — по виду, не меньше пяти тысяч долларов. Это заметила и Лея. Но она удивилась явно не большим деньгам у нищего индейца, а тому, что он оставил ей на чай тридцать баксов. — Эй, ты наглеешь, Клируотер, — Эмбри фыркал, но Лея ухмылялась и трясла перед ним ладонью. — У нас обед вышел на двадцать баксов, а у тебя чаевых тридцатка! — А а я хочу полтинник, Колл. Не жадничай. Лея не сдавалась, требуя еще больше чаевых. Ханна искренне посмеивалась, наблюдая за недовольным Эмбри. Он фыркал и закатывал глаза, но руки все равно тянулись к бумажнику. Колл показал единственную оставшуюся мелкую банкноту. У него остались только сотки, одну из которых Лея ловко выхватила и заявила: — Сойдет, спасибо. Но у меня сдачи нет. Ханна поднималась со стула, с удовольствием наблюдая продолжения комедии. Очевидно, что Эмбри подыгрывал наглой Клируотер и не собирался забирать у нее деньги. Девушка прошла за тряпкой и всунула в уши наушники. Она протирала грязный стол, игнорируя нотации Колла, который стоял рядом и бухтел, пытаясь пробудить в сестре совесть. Ханна вдохнула полной грудью. Конечно, ее смутила история Эмбри и Пола, но особо не напугала. Все таки, она сама занималась нелегальной работой, и грязи в ее жизни было ничуть не меньше. Колдрой прошла к выходу, махая рукой Эмбри. Тот покачал головой и закатил глаза, махнув ей ладонью. Ханна смешно отдала честь, выполняя приказ подождать его на улице. Она продолжала тихо смеяться до тех пор, пока не столкнулась с другим посетителем в дверях. Пока перед ней спешно извинялись, девушка потирала лоб ладонью, но тут же подняла глаза. Она узнала голос. И Энтони, который на самом деле был Майком Ньютоном и успешно скрывал от жены свои походы к проституткам, удивился не меньше, увидев одну из них в Форксе. — А… эм… Ру, привет. Не ожидал тебя тут увидеть. А… ты не рыжая? — Привет, Энтони, — Ханна дежурно улыбнулась, но тут же попыталась обогнуть замершего парня. Тот растерялся и отошел. Но перехватил ее и снова встал напротив. — Извини, эм… Что тревожу, просто хотел узнать, свободна ли ты сегодня вечером? — Сегодня нет, милый. Позвони Марси, подбери время. — Хорошо, Ру. Тогда… до встречи. Буду ждать. — И я буду ждать, пока. Благо, смешному «Энтони» хватило ума не вопить во все горло. Он разговаривал тихим шепотом, который Ханна поддержала. Она отошла к машине Эмбри и полезла в телефон ответить на одно из сообщений Несси. Погода на улице была хорошей, и очередное странное свидание с Коллом, в принципе, тоже. Когда Ханна выговорилась, ей стало легче. Радовало, что Эмбри не стал на нее сильно наседать. Видимо, он все-таки был славным парнем.

«Отлично отдохнули! Только, кажется, я скоро умру… Мне так плохо, Ханна… А ты как себя чувствуешь? Надеюсь получше. На тебя, по крайней мере, отец полдня не орет!»

«Мне лучше, Несси. Видимо, у меня были более частые запои, чем у тебя. Так, голова побаливает, но все отлично. Даже аппетит есть. Съела любимый бургер Эмбри в закусочной «У Билли». Познакомилась с Леей… Я ей не понравилась.»

«Лее никто не нравится, это нормально. Но она прикидывается, такая… гордая и неприступная. Забей. Как Эмбри? Джейк мне рассказал, что ночью вы ушли на пляж и хорошо отдохнули. Ха-ха-ха! Лю-ю-ю-юбовь<3333»

Ханна закатила глаза, когда Несси перестала писать текст и начала закидывать ее разными смайликами. Улыбки, смех и множество ярких сердечек — очевидно, Каллен была счастлива. Может, ее одну вся эта история не смущала. Но один человек ей особенно проникся. Ханна зарделась, думая, спросить ли подругу о Поле. Может, она тоже была в курсе. Ведь в их ебанутой семейке ни от кого не было секретов. Но Ханна не успела ничего ответить, когда на улицу вышел Эмбри. Квилет держал руки в карманах и не встречался с ней взглядом. Ханна закатила глаза, но не удивилась. Странный индеец часто терялся в своих мыслях, вообще не замечая ее присутствия. Она помахала рукой перед его лицом и тогда Эмбри взглянул на нее. Ханна нервно сглотнула. Во взгляде индейца не было никаких эмоций. И будто он вообще не узнавал девушку перед собой. — Ханна… — даже ее имя Эмбри произнес как будто в первый раз. Он медленно кивнул на свою машину и грубо схватил руку девушки, всунув в нее ключи. — У меня появились срочные дела, Ханна. Езжай сама домой. — Эм… — Колдрой подвисла. Но не успела возмутиться, как Эмбри отошел от нее и помчался чуть ли не бегом от закусочной. Она ничего не понимала. Но на миг пришла в себя, когда из закусочной вышел Энтони и, не заметив растерянную Колдрой, пошел по свои делам. Майк Ньюйтон после школы открыл собственный магазин. Ему всегда нравились домашние животные. Маленький бизнес был для него отдушиной. Какое-то время Ханна топталась на месте, не зная, что ей делать. Послушаться индейца и на его машине уехать домой, или попытаться до него дозвониться и узнать причину такого странного поведения. Колдрой сама не заметила, как стояла на месте уже длительное время. Это заметила Лея. Та вышла на улицу и, хмурясь, спросила: — В чем дело? — А… все в порядке, — Ханна мутно посмотрела на Лею, и та напряглась. — Просто Эмбри какой-то странный. Дал мне ключи от своей машины и сказал, чтобы я уезжала домой. А у него какие-то срочные дела. — Срочные дела? Лея мысленно чертыхалась. Она подумала, что зря всунула в уши наушники и включила музыку на полную громкость, когда Колл начал учить ее жизни. Очевидно, что она что-то пропустила. — Ладно, езжай домой, — поддержала Лея. Но по ней было видно, что ей не прельщало соглашаться с Эмбри. Когда смена девушки закончится, может быть, она с ним поговорит. — Хорошей тебе дороги. Ханна чувствовала себя полной дурой. Но одно ее радовало. Совсем скоро она окажется в большом Сиэтле и переговорит с Полом. Все-таки, она была перед ним виновата. Или ей так казалось? Садясь в машину Эмбри, Ханне снова стало любопытно, откуда у индейца появились большие деньги. Она бы не хотела, чтобы он тоже вышел на поединки. Эмбри и Пол могли там друг друга убить. И славному парню… не к лицу было бесконтрольное насилие. Эмбри Колл был другим. Но, может, он бы с ней поспорил. Когда машина с Ханной уехала, квилет вышел из-за угла. Он скрывался между маленькой ратушей и городской библиотекой. Индеец сделал громкий вдох и выдох. Принюхался к теплому воздуху маленького Форкса. И пошел на запах «Энтони», который знал Ру. А не Ханну Колдрой.

***

Эмили возвращалась с магазина. В ее руках были тяжелые пакеты. Женщина отличалась худобой, оттого ей было сложно удерживать большой вес. Она старалась сосредоточиться на каждом шаге, чтобы не уронить ничего на землю. В Адли играло упрямство — она помнила, что Сэм должен был ее встретить, но все равно, Эмили упорно хотела доказать самой себе, что где-то может обойтись без его помощи. Но, волей не волей, а Эмили замедлилась, когда буквально в метре от нее проскочил Эмбри. Эмили выронила пакеты на землю и с испугу схватилась за сердце. Но быстро пришла в себя, помянув Эмбри недобрым словом. Конечно, они оба были на пустынной поляне — магазин остался по другую сторону дороги, но все равно. Старый продавец мог выйти на перекур и увидеть волка. И подавился бы сигаретой. Но Эмили разнервничалась, когда до нее дошло, что она испугалась не человека, а зверя. Эмбри вышел из себя. Он свирепо приближался к ее дому и, очевидно, не с желанием поддержать очередной приятный вечер. Эмили топталась на месте и нервно прикусывала губы. Она поняла, что ноги ее перестали слушаться. Ее охватил ужас и не давал сделать и шаг. Эмбри действительно направлялся в дом Адли. Там на ужин собралась малая компания. Сэм, ожидающий свою Эмили, Джаред, вновь сбежавший от Конвеллер и Джейк. Последний выглядел особенно грустным — свирепый Эдвард запер дочь дома и посадил под домашний арест. Джейк хмыкал и жалел Несси, но не стал спорить с Калленом. Никогда в жизни он не видел его настолько злым. Старомодный Эдвард все еще жил в другом веке. И, если бы Джейк пересказывал ему подробности веселого вечера, а не Сэму и Джареду, он бы разозлился еще больше. Оставалось надеяться, что Несси пикантные мысли держала при себе. Иногда у нее это получалось. Когда Джейк начал рассказывать о том, как Эмбри ушел с Ханной на пляж, Джаред подал голос, но не выдал ничего хорошего. Блэк хмурился, слушая брата и с трудом сдерживался от того, чтобы не вставить ему румяный кекс поперек горла. — Пол слышал, как они развлекались. Но дело даже не в нем, а в том, что Ханна шалава! Как можно было себя так вести, я не понимаю? У нее вообще мозгов нет, раз она даже не… — Тихо! Джейк шикнул и закрыл ладонью рот Кэмерона. Тот заморгал, но замолчал. До его нюха донесся запах Эмбри, который приближался к дому. Один Сэм выглядел спокойным и скучным. Создавалось впечатление, что ему поведение Ханны было до лампочки. Это было не так, просто в данный момент Вожак беспокоился больше о страшном проклятье Зои. Он все время думал лишь о нем, пытаясь найти хоть какое-то решение. Но Сэм тоже напрягся, когда они осознали, что Эмбри добежал до дома зверем. Он опять потерял контроль. Джаред закатывал глаза, всем видом намекая понурому Блэку, что чертова Ханна Колдрой продолжает убивать их брата, а денег за это не просит. Джейк ответил Кэмерону средним пальцем и емким посылом на три буквы. Он был не согласен ни с одним с его словом. Эмбри снова поник. Только причина была неизвестна. Когда Колл оделся и появился в доме, Джейк хотел сказать что-то подбадривающее, отстраненное от Ханны Колдрой. Узнать, как у него дела и как клиент принял срочный заказ, поступивший сегодня утром. Блэк встрепенулся и привстал со стула. Но Эмбри встал рядом и положил брату руку на плечо, вынуждая его присесть назад. Джейк дернул бровью в непонимании. Он не смотрел на Эмбри. А когда услышал тихое мычание Джареда, наконец, соизволил это сделать. Блэка окатили ледяной водой. Сначала взгляд Эмбри был пустым и равнодушным, но когда тот поймал глаза Джейка, он начал смотреть на брата проницательно, словно вдруг осознал, что происходило вокруг него. Ветер гудел в ушах Блэка, как злобный шепот, предвещая какую-то беду, а холод пронизывал до костей. Джейк и Эмбри держали зрительный контакт. Джаред осторожно встал со стула, сжимая кулаки и подходя к Сэму. Тот выгнулся, как по команде, слегка приоткрыв рот. В головах каждого из волков не было хороших мыслей. Они предугадывали страшное. То, от чего Эмбри буквально потерял сам себя. — Дай мне свой телефон, Джейк. Блэк съежился. Голос Эмбри казался ему еще более неживым, чем злосчастный и иссохший папоротник в доме Адли. Джейк попытался натянуть на себя улыбку, но на лице не появилось даже ее смутного подобия, едва взгляд Джейкоба упал на сжатые кулаки Колла, которые были все в крови. Джейк машинально принюхался — он не узнавал запах. — Эмбри, ты… Ты что, избил кого-то? — дрожащий голос Блэка ставил запинки после каждого слова. Эмбри не менялся в лице. У него не было своего лица. — Ладно, потом. Видимо, у тебя плохой день. А зачем тебе мой телефон? — Я свой потерял. Дай телефон, Джейк. Джейк не ответил. Он отвернулся от Эмбри и обвел взглядом притихших Джареда и Сэма. Отправив немую просьбу в глазах последнему, Джейк надеялся, что спокойствие другого Вожака немного сгладит все острые углы в разговоре с Эмбри. Но тот не обращал ни на что внимание. Он резко склонился к Блэку и взял его за ворот футболки. Блэк нервно забегал глазами по кухне, пытаясь укрыться от проницательного взгляда брата, на которого Эмбри смотрел с удушающей яростью. До Джейкоба доходило. Медленно, но доходило. — Почему не хочешь дать мне свой телефон, Джейк? Я хочу позвонить Ханне. Дай свой телефон. — Эмбри, а зачем ты… зачем ты хочешь позвонить Ханне? — Нельзя? Джейк… может ты на меня посмотришь? Джейк закрыл глаза. Эмбри не воспринял это, как провокацию. Очевидно, что это была попытка к бегству. Резко квилет метнул острый взгляд на Джареда и Сэма. А те одновременно отвели свои глаза. Никто не знал, что сказать. Эмбри выгнулся струной. А когда Джаред бегло взглянул на него, он несдержанно ахнул. У Эмбри были не только окровавленные кулаки. Брызги чужой и неизвестной крови окрасили и его лицо. — Эмбри, расскажи, что случилось. Мы поможем… — Ты знал? — Эмбри больше не смотрел на Джейка. Он смотрел сквозь каждого волка. — А вы оба? Тоже знали? Все знали? — Эмбри, я не понимаю… — Понимаешь, Блэк. Вы все всё понимаете. За километр от дома Эмили все еще стояла на месте. Она была напугана до слез, думая только о худшем. Сэм не встречал ее. Очевидно, что он встретил Эмбри и в дом пришла неизвестная беда. Эмили тряслась, но нашла силы взять себя в руки. Она быстро поспешила к дому, бросив пакеты с продуктами. Эмили перешла на бег, но тут же приостановилась и несдержанно взвизгнула, когда ей преградил дорогу Эдвард. Вампир поднял руки и неловко улыбнулся, извиняясь за то, что испугал квилетку. Но он быстро стал хмурым. Каллен собирался в дом Адли, чтобы переговорить с Сэмом касаемо Сент-Хелес и еще раз насесть на бестолкового Джейка. Но он заметил испуганную и бледную Эмили, и почуял звериный запах Эмбри. Пока Эмили рвано дышала и прикусывала губу, вампир заметил брошенные пакеты. Он быстро взял их и, приобняв дрожащую Эмили, повел ее к дому, на ходу спрашивая: — Что случилось? Я почуял Эмбри. Он в доме, с ним что-то не так? — Я ничего не знаю, Эдвард. Но мне очень страшно. Очень стр… Эдвард резко остановился. С легкой озадаченностью квилетка взглянула на вампира. Он выглядел не лучшим образом. И без того бледное лицо потеряло оставшиеся краски, а губы нервно тряслись. Словно Эдвард повторял каждое слово, какое услышал в мыслях Эмбри. Пакеты опять упали на землю. И вампир, не смотря на Эмили, со всех ног помчался к дому Адли. В жилище ворвался холодный ветер и всполошенный Эдвард. Он остановился на крыльце, и Эмбри медленно обернулся к нему. Эдвард видел у квилета легкую улыбку, которая выглядела издевательской. Эмбри дернул бровью и сунул окровавленные кулаки в карманы. Эдвард дернул носом и еще больше впал в ужас. Он узнал этот запах. — Это кровь Майка Ньютона? Эмбри лениво передернул плечами. — Не знаю, Эдвард, как его звали. — Зва… звали? Волки начали движение. Они тихой поступью следовали за Эмбри, который приближался к Эдварду. Тот отступал и глотал открытым ртом воздух. Колл вернулся к главной теме. К вопросу, на который братья ему не ответили. — Эмбри, я… — Все Каллены тоже были в курсе, да? — Эмбри слегка расширил глаза. — Особенно Несси. Так вы ответите на мой вопрос, семейка, или нет? Эмбри обернулся к волкам. Но те понурили головы. Руки Сэма застыли на поясе своих шорт. Он был готов к худшему. Эмбри какое-то время продолжал держать молчание, пока Эдвард не выдержал и не отвел от него глаза. — Эдвард. — Эмб… — Ты слышишь мои мысли, Эдвард? Эдвард промолчал. Он удрученно простонал, не в силах переварить мысли Колла. Золотые глаза вампира метнулись к притихшим волкам. Они, как по команде, тихо ахнули и синхронно выскочили на улицу. Джейк толкнул Эмбри в грудь, но тот ударил брата в ответ кулаком по лицу. И когда Джейк вскрикнул, но снова посмотрел на Эмбри, парня пошатнуло под его взглядом. — Ну, давай я скажу, Джейк. — Эмбри… Эмбри снова толкнул Джейка, и тот упал на землю. К нему подскочил Эдвард. Он был не в силах поднять глаза на Колла. То, как его трясло от напряжения и яростной боли, видели только Сэм и Джаред, но не могли подойти. Эмбри сделал вдох и выдох. Он опрокинул голову, глядя на светлое небо, куда пару часов назад отправил душу Майка Ньютона. — Не знаю, почему вы все молчите, но... Слова простые. Ханна — проститутка. Продажная девка, шлюха, шалава. Ну и... ну.... Ха-ха-ха!