Хорошие девочки плачут молча

Машина Пола сильно пострадала. Когда волк выскочил на дорогу и столкнулся мордой об капот, преграждая Лейхоту дорогу, тот едва успел попасть ногой по педали. Тело квилета вжалось в сиденье. В машине не выскочила подушка безопасности, о чем Пол бегло подумал и усмехнулся. Перед тем как выйти из старенького Доджа, он еще попрекнул свою тачку добрым словом. Даже ей было все равно на судьбу квилета. В воздухе витал запах горячего металла и мокрого асфальта. Лишь запах леса, окружавшего пустую дорогу до Порт-Анджелеса, был приятным и немного успокоил горячую кровь Пола. Он осмотрелся и увидел много обломков от столкновения — стекла, куски бампера и шершавую шкуру волка. Эмбри, израненный, но все еще дикий, пытался подняться на лапы. Он рычал и крутил мордой, словно потерял замершего Пола из виду. А когда тот вгляделся в морду волка, то увидел, что его глаза блестели, как светлячки в ночи. Уже стандартные эмоции для запечатленного дурня. Ярость, боль, обида. — Совсем ебу дал, тряпка? — вызывающе спросил Пол, сунув руки в карманы. Очевидно, что Эмбри собственной мордой разбил его тачку не просто так. А когда он быстро поднялся после грубых слов Пола, то увидел, что тот стоял, как ни в чем не бывало. Лицо Пола теперь не выражало никаких эмоций. И от него не пахло ни каплей страха, даже когда волк подскочил и, утробно порыкивая, двинулся в его сторону. Каждый мускул в теле зверя был готов к действию, а его ярость затмевала разум. Пол, как будто олицетворяя холодный рассудок среди бушующего шторма, оставлялся на месте. Его взгляд был острым, как лезвие ножа. Волк приостановился, не видя в Лейхоте желание вступить в драку. А когда тот начал смотреть на него с неприкрытой жалостью, зверь, наконец, приблизился и хрустнул зубами над лицом. — Обратись, Эмбри, — спокойно попросил Пол и вздохнул. Он закатил глаза и взвел их с ночному небу, усыпанному звездами. Этим звездам было все равно, в каком состоянии был Эмбри, и Лейхоту тоже. — Поговорим с тобой по-людски. Я не хочу обращаться. Когда Пол опустил глаза, то тут же пожалел об этом. Потому что во взгляде Эмбри опять читался вопрос, который Пол недавно видел в своем доме. Когда он боялся принять звонок Ханны, из-за того что он мог оказаться фатальным. Эмбри опять чуял неладное. Тогда Пол быстро вспомнил о своем природном таланте. Он всегда мог сказать что-то утешающее, и разозлить этим еще больше. — Я не хочу обращаться, Колл, потому что ты меня задушишь своим нескончаемым нытьем. Я твои сопли не прожую, и подавлюсь ими. И поговорить мы не сможем. Возвращайся. Удивительно, но Эмбри внял просьбе. И пока он обращался, за это короткое время Пол завороженно смотрел за истинной магией, которая до сих пор внушала ему трепет и восторг. Невероятное зрелище. Густая шерсть Эмбри постепенно уступала место гладкой коже, а глаза, ранее горящие хищным огнем, наполнялись относительным спокойствием. Тонкие мускулы некогда скользили в лесных глубинах, а ныне искали новую гармонию в совершении человеческих жестов. Эмбри стал медленно подниматься на ноги, а когда сделал шаг, казалось, что вспыхнул от новых чувств и размышлений. Пол досконально помнил, что чувствовал, когда первый раз стал зверем. Когда его лапы коснулись паркета в шатком доме, волк ощущал пульсацию мира вокруг — запахи, звуки. Глаза видели цвета с новыми оттенками. А когда зверь выскочил на улицу, ему стало легче, когда зашептал ветер, а луна подсветила мохнатое тело мягким светом, как старый друг, готовый поддержать в час сомнений. Но Эмбри явно не разделял эмоций Лейхота. Когда он поднял глаза, то заметил, как Пол достал из машины резервную пару шорт и кинул ему в лицо. Пол хотел язвительно предложить Эмбри, с его-то самоконтролем, в дальнейшем привязывать к хвосту маленькую телегу, наполненную одеждой. Эмбри одевался, не сводя взгляд с лица Лейхота. Оно до сих пор был спокойным. И Эмбри скрипнул зубами, когда встал ровно, понимая, что этот ублюдок был уверен в своем устоявшейся истине. Что тряпка Эмбри его не убьет, как бы ему того ни хотелось. Немедленно Эмбри прижал Лейхота к стеклу тачки. Тот поднял руки и ухмыльнулся, предоставляя квилету свободу действий. Но кулак Эмбри завис в воздухе, в миллиметре от ненормально спокойной рожи Пола. Колл сделал вдох и выдох, когда сознание прояснилось. И мысли опять начали крутиться вокруг Ханны, дав больному сердцу передышку. — Соскучился по моему запаху, Эмбри? — спросил Пол, дернув бровью. И тогда все-таки получил по морде, пусть и не со всей силы. Пол сморщился от резкого удара. — Бьешь как баба. — Объяснись, ублюдок, кто это был, — Пол не ответил, а только нахмурился и прикусил губу. Славный парень удружил, напомнив Полу о незавершенном деле. Он начал терроризировать Марси еще тогда, когда ехал в резервацию объясниться с Эмбри. Та, на удивление, ответила уже на первый вызов. История Пола ей не понравилась. После ее рассказа Марси разгневалась, заявив, что поднимет все свои связи и найдет этого клиента. Пол позвонил ей через пару дней, перед первым поединком, но не услышал ничего хорошего. Марси не могла найти этого клиента, заявив, что все его следы затерялись. Но она твердо пообещала, что ублюдок ответит за ее побитую девочку и получит сполна. Помнится, Пол ахнул и изумился. Он не думал, конечно, что Мамаша была монстром и спустила бы все с рук. Но он не ожидал от нее такой настойчивости. Как будто Ру была для нее не просто проституткой, приносящей ей немаленькие деньги, а действительно близким человеком. Пол был уверен, что Марси вцепилась бы своими зубами в того клиента, если бы она, наконец, его нашла. А когда Пол завалился с Ру в ее квартиру, после поединка, он увидел множество корзин с благоухающими цветами, и тогда окончательно убедился в одной вещи. Марси была прекрасна. Но Ру ее доброта была до лампочки. Лейхоту было интересно, какая кошка между ними пробежала, раз продажная девка выпустила шипы. Но сейчас это было не интересно. Пол смотрел в сощуренные глаза Эмбри, видел его дрожащие губы, плюющиеся ядом, как будто славный парень еще думал, что именно Пол причинил Ханне вред. — Я никогда не причинил бы ей боли, тряпка, — произнес Пол. Он пытался найти голос, которым был бы достаточно крепким, чтобы пробиться сквозь гнев своего оппонента. — Н-и-к-о-г-д-а. Я не знаю, кто был этот ублюдок. Но ищу его и, когда найду, он покойник. — Где ты его ищешь? — уточнил Эмбри. — Где надо. Не лезь в это дело. В нем виноват я, потому что не успел. Эмбри отпустил Пола, и тот пошатнулся. Колл отошел. Парни смотрели друг на друга, не прерывая зрительный контакт ни на секунду. В их глазах бушевали одни и те же эмоции — все красные, опасные. Пол скрипнул зубами и вспомнил, как так же скрипела карусельная дверь того отеля, в котором пострадала Ханна. Пол растерял былую уверенность. На ее место вернулась ярость, адресованная тем обстоятельствам, которые он не смог предотвратить. И именно поэтому Эмбри не набросился на него. Он поверил Полу. Он ясно видел по его изменившемуся состоянию, что Лейхот сам себя за это ненавидел. — Не знаю, о чем ты думаешь, Пол, — тихо проговаривал Эмбри. Его плечи дрожали. А Лейхот дрогнул, услышав, как Эмбри назвал его по имени. — Но будь уверен, что это с тобой до конца жизни. Вдалеке слышался гул города. Пол, стиснув кулаки, шагнул вперед. Его голос звучал шепотом, но в нем проскальзывало больше решимости, чем в самом громком басе. — Правильно, Эмбри. Это именно со мной, а не с тобой. А теперь давай кое-что разберем. Теперь в голосе Лейхота звучал новый вызов, словно он вызывал на бой не Эмбри, а тени их прошлого. На секунду Колл вспомнил, как был благодарен Полу. А теперь тот стоял перед ним, словно призрак, вырвавшийся из тени давно забытых дней. Эмбри встретился с его глазами. В них встал серьезный и неразрешенный вопрос. И Коллу стало интересно — помнил ли теперь Лейхот о том мгновении, в мастерской, когда он вдохнул в Эмбри жизнь, заставив его поверить в себя? Теперь между ними была пропасть и, чем ближе подходил Пол, тем сильней она ощущалась. Эмбри сделал вдох и выдох. Он заговорил первым. — Я понял, что ты не отступишь. Но спешу тебя обрадовать — отныне это только наше дело. Семья будет, конечно, пытаться наладить отношение с Ханной… Но никто не вмешается именно в наши разборки. Стая и Каллены пообещали. Посмотрим, чем все закончится. — Эмбри, — имя квилета Пол произнес с неподдельным восхищением. Пол попытался положить ему руку на плечо, но тот резко тряхнул им. Тогда Лейхот искренне улыбнулся. — Растешь прям на глазах. Наконец-то ты понял, что это действительно только наше дело. И ты перестал искать защиты у других. Мальчик вырос. — Это еще не все. Есть еще кое-что. Вдруг Эмбри потух. Потух, как свечка, которую будто задул Пол, когда присвистнул. В Колле не было никаких эмоций, Пол не слышал даже его дыхания. Только глаза парня забегали, будто перед ними встали бесчисленные образы давно минувших дней. Пол сглотнул, понимая, что все остроты застряли в горле. И даже островерхие тени, падающие со старых деревьев, на мгновение перестали двигаться, как будто боялись нарушить тишину. А когда взгляд Эмбри остановился на Поле, он заговорил. И, кажется, с каждым брошенным словом ему становилось все тяжелей. — Именно сейчас ты должен дать мне окончательный ответ, брат, — глаза Пола расширились, когда он Эмбри вспомнил о братской связи между ними. Потому что он о ней забыл. — Ты должен точно понять, на что ты идешь. Если не оставишь Ханну, независимо от того, кого из нас она выберет, как раньше больше никогда не будет. Между нами, Пол. Мы многое вместе прошли, и никогда не питали к друг другу никакой ненависти. Между нами было много хороших моментов, забавных, грустных… Огонь и воду мы преодолели, крепко держась друг за друга. Не знаю, было ли это значимым именно для тебя, Пол… Уже не важно. Это все уже не важно, Пол. Может, в дальнейшем я даже забуду твое имя. Но я не буду тебя ненавидеть, брат. Ты просто станешь никем. Пустым местом. Если опять ей позвонишь — все. Конец. Взгляд Пола метнулся к силуэту Эмбри, который вдруг стал неясным, размытым, как печать, оставленная на мокрой бумаге. В сердце Лейхота заплясали искры смятения и недоумения. На секунду. И он, глубоко вздохнув, сжал челюсти и запрокинул голову. Он не сомневался в том, что Эмбри говорил правду. Все исчезнет. Они действительно станут друг другу никем. Дыра в груди Лейхота была. И ему ничего не оставалось, кроме как надеяться, что он сделал правильный выбор. Пол посмотрел на крошечный огонек у горизонта — большой Сиэтл, единственное место, где горело тепло и обещало спасение. Продажная девка… того стоила. Да. Пол должен был рискнуть. — Не отступлю, брат, — тихо ответил Пол, не встречаясь с Эмбри взглядом. В нем проснулся человек, когда он заканчивал фразу. — Извини. Честно. Я не могу по-другому. Эмбри прикрыл глаза. А потом раскинул руки, как будто приглашая Лейхота себя обнять. Но тот не шевелился и не смотрел на Колла. Даже его ноги отказывались идти в сторону брата, от которого Пол только что отказался. Когда тот услышал тихий смех Эмбри, он развернулся. И увидел, что тот протянул ему руку. На его лице была улыбка и… в ней были легкие, едва уловимые нотки радости. — Спасибо, — сказал Эмбри. Немигающим взглядом Пол смотрел на его руку, понимая, что Колл с ним прощается. — Спасибо за все. Пол пожал ему руку. В этот момент в глазах Эмбри вспыхнула былая и знакомая ярость. Он отскочил и метнулся в воздух. А когда зверь унесся подальше от разбитой машины Пола, тот вернулся на водительское сиденье. Квилет не осознавал, как сильно дрожала его рука, которой он пытался достать сигареты. Он быстро провел пальцем по сгибам пачки, искренне надеясь, что этот жест облегчит его внутреннее напряжение. Удивительно, как на выбранном пути сердце стучало еще сильней, чем на неопределенном повороте. Мысли, крутившиеся в сознании Лейхота, были разными. Но всех их объединяло одно — все, о чем думал Пол, могло его и вдохновить, и разрушить. Но он рискнул. И ему стало чуть легче, когда парень посмотрел на мир за пределами своей машины трезвым взглядом. Для Лейхота жизнь без риска не имела никакой радости. И, отныне, без продажной девки тоже.

***

— О… мой… Бог… Это были единственные слова, которые могла выдать Ханна, когда вышла из машины. Перед ней встал особняк Калленов. Конечно, Ренесми никогда не заикалась, что ее семья была богатой, но для Ханны это было очевидным. Чего стоила только красная Ferrari ее матери, Беллы. А еще одежда и аксессуары, которые носила Каллен — все были брендовыми, дорогими и пахнущими роскошной селективной парфюмерией. Но на доме ее семьи не хватало красной таблички с надписью «Не трогай» Ханна, неловко топчась на месте, подумала, что ей страшно проходить внутрь. А еще ее поразило, как гармонично особняк вписывался в окружающий ландшафт, сочетая стеклянные фасады с естественным местоположением среди могучих деревьев. Легкость и прозрачность придавали дому воздушность, а солнечные лучи свободно просачивались внутрь. Наверное, в самом дождливом городе страны, именно в этом доме было самое желанное и приятное солнце. Ханна вернулась в реальность, когда почувствовала чужую руку на плече. Она слегка дрогнула и развернулась к ее обладателю, неловко улыбнувшись. Почему-то ей показалось, что в глазах тети Ренесми, Элис, Ханна выглядела полной деревенщиной. Но у Элис не было таких мыслей. Восторг в глазах Ханны ей был приятен. — Я сама выбирала дизайнеров, когда мы только начинали строиться. И работала над проектом. Скажи, что у меня хороший вкус? Элис широко улыбнулась, когда Ханна быстро кивнула. Каллен взяла девушку под руку и повела к входной двери. Когда Ханна поднималась по стеклянным ступенькам, подсвеченным светодиодной лентой, она чувствовала себя очень неловко. Ей до последнего казалось плохой идеей сюда приезжать. Но нужно было это сделать. Несси больше двух дней не отвечала на звонки и сообщения, а когда Ханна сегодня утром получила от нее ответ, она поняла, что больше не узнавала свою подругу. Даже ее голос звучал едва слышно, будто Несси было сложно разговаривать. Но та себя переселила, сказав, что будет очень рада увидеть Ханну у себя в гостях. И Ханна послушалась. Ренесми всегда была к ней очень добра и, в принципе, Ханна могла ответить ей тем же. Как бы ни подкашивались ноги девушки, когда та только села в автобус, ведущий до Форкса. Ханна жила в большом Сиэтле, по которому передвигалась исключительно на такси или метро. Ей не нужна была личная машина. Тем более, что Колдрой было не загнать в Форкс. Но она приехала. Позвонила Несси на автовокзале, и та сказала, что за Ханной приедет ее тетя. Тетя Несси, Элис, была великолепна. И ее золотые глаза были такими же, как у Карлайла и Эммета. Но, скрипя зубами, Колдрой особо не вглядывалась в девушку, когда садилась в машину. Ее раздражало, что она так долго не видела под носом не только квилетов из одной резервации, но и ослепительных красавцев из одной семьи. В машине Элис пыталась разговорить Ханну. Спрашивала, как у нее дела, как самочувствие. Хвалила хороший вкус в одежде, и ухоженные волосы. Ханна просто довольно кивала на все комплименты, думая, почему тетя Несси напрямую ее не спросит о работе. Ведь она была в курсе. Отныне все новые люди в жизни Ханны знали, чем она занималась. Кроме Эмбри Колла. И вот, когда Ханну привезли к дому Несси, та растеряла былую уверенность, с какой садилась в автобус, ведущий до Форкса. Почему-то ей казалось, что если она зайдет в особняк Калленов, то отныне пути назад уже не будет. Остановившись в прихожей, которая была более роскошной, чем вся квартира Колдрой, Элис сказала ей подождать и умчала на второй этаж. Ханна стояла в тишине, пока к ней сзади кто-то бесшумно не подошел. Холодная рука упала на плечо Колдрой, и та непроизвольно дернулась. Перед ней оказалась незнакомка и, встав ровно, сверкнула золотыми глазами в легком полумраке прихожей, она улыбнулась так же легко и открыто, как Элис. Определенно, еще одна Каллен. И эта Каллен выглядела немного старше Элис. Они не были похожи между собой, и их объединяло лишь одно — все те же золотые глаза и неестественная бледность. А еще беспечная улыбка и светлый вид. Незнакомка пригладила свои волосы, блестящие и каштановые и протянула Ханне руку. Та моргнула, отрывая взгляд от мягких черт лица женщины и, прикусив губу, пожала ее руку. — Меня зовут Эсми, Ханна. Мне очень приятно с тобой познакомиться. Голос женщины лился мягко, обволакивая подрагивающее тело Колдрой дымкой неясного спокойствия. Ханна привычно кивнула, одобряя к себе доброе отношение женщины, но до сих пор не понимала, чем оно было вызвано. Эсми не получила от нее ответа и, еще раз улыбнувшись, ласково взяла Ханну за плечи и повела на второй этаж. Они шли в молчании. Эсми о чем-то думала, иногда поглядывая на Ханну. А та не стеснялась и изумленно ахала, когда им на пути попадались дорогие картины, антикварные вазы, статуи, дорогие винтажные украшения. А шли они по персидскому ковру, дорогому и мягкому. Ханне стало неловко, что она не разулась. На месте Калленов она бы точно требовала этого от гостей или выдавала им бахилы. Несси, заслышав, как Ханну вели в гостиную, подорвалась с кровати. Она была не в лучшем состоянии, но Колдрой вернула к ней силы немного привести себя в порядок. Несси несколько дней не была в душе и, скинув с себя одежду, встала под горячую воду, с истинным наслаждением на бледном лице. Быстро ополоснулась, просушила волосы и намазалась увлажняющим кремом. Удивительно, что при влажном климате штата Вашингтон у нее постоянно сохла кожа. Каллен облачилась в удобный розовый спортивный костюм и, сделав глубокий вдох, собралась с силами перед тем, как выйти из комнаты. Ей было стыдно перед Ханной за то, что она ее подвела. Мало того, что лично не сказала всей правды, так еще и не проконтролировала действие остальных. Джейк сказал ей, что с Ханной встретился он, Квил и Ким. И мало ли, как далеко это могло зайти, если бы Несси не взяла себя в руки. Она спускалась в гостиную и все еще не знала, о чем будет разговаривать с Ханной. Само собой, она планировала высказать ей свою правду, объяснить, как все выглядело именно со стороны женщины, а не со стороны мужчины. Несси нашла бы ласковые и утешительные слова, если бы в первую очередь ее не раздирало чувство вины и страх, что она опять сделает все еще хуже. Но если Ханна приехала в ее дом, значит, шансы на нормальный разговор есть. Может быть, Колдрой даже внимет каждому слову Несси, какими бы неприятными они ни были. Спустившись на второй этаж, где Эсми и Ханна остановились в гостиной, Несси сделала глубокий вдох и сжала кулаки. Но когда она прошла в гостиную, то тут же остановилась и ощутила себя лишней. Эсми сидела с Ханной на диване и показывала ей один из семейных фотоальбомов. Бабушка держала руку на талии Колдрой и, с широкой улыбкой, показывала той альбом, рассказывая о каждом приятном воспоминании. — А вот здесь Несси сделала первый шаг. Мы успели его запечатлеть. А вот на этой фотографии… — Эсми перевернула страницу. — Она впервые попробовала мороженое. Ханна, солнышко, ты посмотри, какое у Несси смешное лицо. Она не ожидала, что мороженое такое холодное. Ханна нервно хихикнула. Она чувствовала себя не в своей тарелке. Подняв глаза, заметила Несси, замершую в не меньшей растерянности. Эсми также оторвалась от фотографий и, проводив взгляд Ханны, тихо посмеялась. А Ренесми покраснела, теребя рукав своей толстовки и закатила глаза. — Ба… ты меня позоришь… — Вот еще, Ренесми! — возмутилась Эсми, считая такие слова несусветной глупостью. Если бы ее внучка действительно была уже взрослой, как она сама считала, Эсми все равно всегда считала бы ее ребенком. — Я показываю Ханне каким ты была чудесным ребенком. — А сейчас я не чудесная? — фыркнула Несси, скрестив руки на груди. Она подошла и остановилась возле Ханны. Та дернула бровью, не понимая, почему подруга не смотрела на нее и вообще, выглядела так, будто стеснялась ее присутствия. Эсми тоже это заметила. И, неловко улыбнувшись, погладила Ханну по волосам и сказала: — Моя внучка, на самом деле, очень стеснительная. Я расскажу тебе потом больше, Ханна, когда ты еще раз придешь. Ханна несдержанно хмыкнула. Определенно, Эсми была уже уверена, что Ханна придет. Она попыталась спрятаться от женской беспечной улыбки, чувствуя себя как на прицеле ее несоизмеримой доброты. И та сдалась, на время отступив. Она убирала альбом на место, пока Колдрой нервно гладила брюки, желая уйти как можно скорей. — Пойду приготовлю вам чай, девочки. Или кофе? Что ты любишь, Ханна? У меня есть все, — руки Эсми легли на плечи Ханны. А у той не было сомнений, что Эсми говорила правду. Судя по богатству Калленов, они могли еще в подвале иметь личный продуктовый магазин. Подняв глаза на Эсми, Ханна неловко ответила: — Я выпью все, что вы мне предложите, Эсми. Спасибо. — Отлично, — кивнула Эсми и, наконец, оставила девушек одних. Несси слышала летящие шаги бабушки, спускающейся на кухню. Она все еще не поднимала на Ханну взгляд и просто подозвала ее рукой следовать за ней. Всю дорогу до комнаты Ренесми Ханна фыркала, хмыкала и вслух говорила о том, что подруга ведет себя странно. Когда они пришли в спальню, закрыв дверь, Каллен нарочито медленно разворачивалась к притихшей Ханне. — Мы будем сегодня разговаривать? — спросила та, покусывая губу. Она рассматривала обстановку в комнате и не могла зациклиться ни на одной вещи, чувствуя, что все тут на нее давит и не дает вдохнуть полной грудью. Несси не отвечала. В комнате царила тишина. Каллен присела на свою кровать, возле недовольной Колдрой, и та уперлась в грустные глаза подруги. Словно с надеждой Ханна искала объяснение именно в них, если рот Ренесми никак не мог открыться. — У меня такое чувство, что ты думаешь, что я тебя ненавижу, — поделилась Ханна. Несси опять ее проигнорировала. Ее глаза гуляли по гладкому паркету, пока Ханна фыркала. Она прилегла на кровать, рассматривая потолок в спальне Ренесми. Прекрасные звезды, некогда сверкающие не меньше настоящих. У Ренесми была сказочная комната, о какой мечтала любая принцесса. Стены спальни были декорированы нежными цветами, на кремовой краске. Плинтусы окружали гладкие контуры белых блесток. Каждый уголок комнаты наполнял мягкий свет. Перевернувшись на бок, Колдрой заметила перед собой множество ярких подушек и взяла одну, кладя на нее голову. Устало вздохнула, думая, заговорит ли Ренесми сегодня или нет. Слава богу, Несси подала голос. Но звучала она едва слышно, как будто действительно была уверена, что отныне Колдрой ее ненавидела за бесчисленное и постоянное вранье. — Прости меня, Ханна. Я хотела как лучше. Не знала, как сказать тебе правду, и как ты к ней отнесешься. Ты уже знаешь, что меня… эм… подослали к тебе подружиться? — Да, — легко ответила Ханна, пожав плечами. — Ты была секретным агентом, Ренесми. Но ты провалилась еще на первом задании. Я не поверила ни слову в твоей надуманной истории. Ты понаделала в ней больше дыр, чем Пол в моих картонных стенах. Ханна вернула Несси силы. Силы на то, чтобы та изумленно ахнула от ее слов. Несси прилегла к Колдрой под бок, и та обернулась на нее. Немигающим взглядом девушки изучали друг друга, как будто знакомясь по новой. В обстановке, которая уже не была переполнена ложью, а только искренностью. Видимо, у Ханны проскользнули те же мысли, что у Несси. Ведь она вдруг вскинула руку и протянула ее Каллен. — Привет, как тебя зовут? Несси стало легче. На ее лице сверкнула улыбка, которая осветила спальню и добавила в нее больше тепла. Ханна показательно потрясла руку, и Несси вдруг вспомнила, как изначально также пыталась познакомиться с Колдрой. Воспоминания скатались в клубок нежных чувств, с которыми было не так просто расстаться. Как будто сама суть Ханны протекала сквозь пальцы Несси, оставляя только сладкое послевкусие и радость от их дружбы. Несси взяла руку Ханны, отвечая: — Меня зовут Ренесми Карли Каллен, и я от тебя без ума, Ханна Колдрой. — О нет, — испуганно проговорила Ханна, расширив глаза. Но ее улыбка выдавала наигранность с потрохами. — Не знаю, откуда ты знаешь мое имя, Ренесми, но мне страшно. Очень страшно. — Не бойся, Ханна. Я тебя не обижу! — Хорошо! Только отныне, будь добра, Каллен — говори мне хотя бы чуть-чуть правды, окей? — Чуть-чуть… Чуть-чуть можн… Ай! Несси чертыхнулась, когда ее в наглую ударили подушкой. Конечно, ей не было бы больно, даже если бы Ханна ударила ее бейсбольной битой. Но та не собиралась причинять Каллен боль. Лишь резко вспыхнула, подумав, что подруга продолжит держать от нее важные секреты. Потирая затылок, Несси опустила глаза и сказала: — Я не обещаю тебе говорить той правды, Ханна, к какой не только я имею отношение. Например, если обсуждать Пола и Эмбри. — Пол и Эмбри! — вдруг крикнула Ханна и встала с кровати. Она крутилась на месте и махала руками, не справляясь со злобой. — Объясни, Несси, как вообще все это началось. — Ну… На самом деле, все очень нелепо, Ханна. Пол нашел твою анкету, назначил встречу… А потом запал. А Эмбри встретил тебя в клубе, влюбился и… и, как-то так, Ханна… Пол не знал, что ты та самая девушка, в которую Эмбри… — Хорошо, а как долго он не знал? Потому что мы с ним продолжаем встречаться. А сейчас же он знает о чувствах Эмбри, так? И что? Ему все равно? — Ну да, Ханна, — Несси вдруг стала недовольной и хмыкнула. — Все равно, так же, как и тебе. Колдрой обомлела от этих слов. Упрек Несси подорвал ее слабое терпение, и Ханна снова ударила подругу подушкой. Та вскрикнула и тоже втянулась. Минутой позже девушки слабо били друг друга, пытаясь выяснить, на чей стороне правда. Их смех наполнял комнату, напряженный, но веселый, словно искры, вылетающие из огня. Они не могли сдержать улыбки, даже когда удары становились все более настойчивыми. — Если ты думаешь, что я должна выбрать Эмбри, скажи мне об этом прямо, бесстыжая! — крикнула Ханна, увернувшись от очередного удара. — Говорю, Ханна! Выбирай Эмбри, и ты будешь счастлива! А у Пола другая судьба! Отпусти его, пока не поздно! — Отпу… — вдумавшись в последнее слово, Ханна пропустила удар и получила подушкой по лицу. Тогда Несси прервалась и замерла вместе с Колдрой. Они обе застыли в нелепых позах, где рука Ханны удерживала подушку в сантиметре от лица Несси, а та не видела ничего, кроме растерянного лица Колдрой. Не меньше удивившись, она спросила: — Ты что, Ханна, правда не видишь? Не видишь, что Пол от тебя без ума? Он не оставит тебя, пока ты сама ему об этом не скажешь. И… и чем дольше вы продолжаете встречаться… тем сильней он будет напирать, понимаешь? Ему все равно на чувства Эмбри, Ханна. Он эгоист. И всегда им был. — Прекрасно, — ехидно ответила Колдрой. Ее сердце, которое никогда не замечало любви квилета, едва билось и вот-вот могло остановиться. — Значит, мне нужно отвадить Пола, чтобы у Эмбри был шанс? А… а меня кто-то спросил, хочу ли я кого-нибудь из них двоих? — Ну, Ханна, ты же встречаешься с каждым из них. Если тебе не нравится Эмбри, тогда… прерви с ним все контакты. Или определись. Потому чт… — Пол — мой клиент! — серьезно заявила Ханна. Она бросила подушку на пол и топнула ногой. — Я встречаюсь с ним, как с клиентом! Лишь на последней встрече он мне не платил, потому что я была ему должна за помощь. В чем проблема, Несси? Несси расширила глаза. Она медленно поднялась с кровати, встала напротив злой Колдрой и взглянула на нее с таким изумлением и яростью, что та пискнула и попятилась назад. А Несси пошла следом, снова добралась к Ханне и зажала ее возле книжного шкафа, не давая сделать шага в сторону. Ханна опустила глаза, понимая, что именно так разозлило подругу. Даже в голосе Несси лился яд, окутывая дрожащее тело Колдрой с ног до головы. — Ханна, а ему ты об этом сказала? Что ты была на работе, а не на свидании? Ханна… прости, но у меня нет слов. Ты реально не понимаешь или так талантливо прикидываешься полной дурой?! — Не надо на меня орать, Несси… — тихо шепнула Ханна. Естественно, ее просьба пролетела со свистом мимо ушей Несси, которые даже покраснели, до сих пор переваривая все услышанное. — Я… я не просила никого из них, понимаешь? Мне не нужны ни чувства Эмбри, ни чувства Пола. С Полом я буду встречаться, когда… он… ну, закажет меня. А Эмбри просто не может оставить меня в покое. Я могу иногда с ним видеться, но я ничего ему не обещала, Несси! Несси застонала, приложила ладони к лицу и опустилась назад на кровать. Ее покачивало от слов Колдрой. Несси не винила ее. Но не могла не злиться, понимая, что Ханна не собиралась никому из них давать шанса. А парни утонули в своей любви и даже не думали, что ничья из них не была нужна Ханне. Только была одна загвоздка. Ренесми могла отпустить Пола и понять Ханну, что та встречалась с ним чисто по работе, но Эмбри… Славным парнем Колдрой просто вертела, заговаривала зубы и вообще не понимала, куда могут привести ее попытки держать любезность и не говорить ему всей правды. Видимо, именно эти мысли прочла Ханна в потухших глазах Несси, раз тихо сказала: — Я могу Эмбри сказать, кем работаю, чтобы он, наконец, понял, что у него нет шансов. Что думаешь, Несси? Мне кажется, ему стоит узнать правду. Может быть, тогда он успокоится. — Нет! Ни в коем случае! Никогда не говори ему правду, Ханна! Сначала Ханну захлестнула обида. Девушка подумала, что Несси разразилась таким криком из-за того, что стеснялась Ханну и чем она занималась. Но, заметив, что лицо подруги побледнело, а руки затряслись, Ханна расширила глаза и приоткрыла рот, не в силах сказать и слова. Несси была напугана до чертиков, услышав предложение Колдрой. Как будто в нем она предлагала убить Эмбри, а не открыть ему глаза на свою профессию. Ханна была близка к истине. Только она не знала, что своей правдой убьет не только Эмбри, а вообще всю стаю. Несси тихо встала с кровати и положила руки на плечо Ханны. Она не дала ей увести взгляд, ухватив пальцами за подбородок. Голос Несси дрожал. — Ханна, понимаешь… я не могу тебе сказать, почему именно ты никогда не должна говорить Эмбри правды. Это… та самая правда, к какой не только я и ты имеем отношение. — Что, я подкошу таким открытием всю вашу большую и ненормальную семью? Да тут уже все в курсе, кроме этого бедного парня! Даже вся твоя семья. Я уверена, в этом Несси! Это так, да? Скажи? Несси не ответила. Ее сердце колотилось, а разум упрямо медлил, не подаваясь на настойчивые вопросы подруги. — Я в шоке, Ренесми, — Ханна скинула ее руки со своих плеч. — Вы всей семейкой обсуждали, что я проститутка. Это ненормально. Вы хоть что-нибудь скрываете друг от друга? Несси вдохнула. Конечно, они бы скрывали, если бы у каждого была такая возможность. Но о личной жизни не могло идти и речи. Видения Элис, дар Эдварда, волчий эфир — они рассказывали все, что нужно было и что не нужно. А семья просто не позволяла решать кому-то свои проблемы самостоятельно, особенно такие тяжелые. Но Ханна была права. Только Несси не могла открыться ей, и лишь развела руками, опустив голову. Может быть, Колдрой бы поняла, что никто из них не гордился своей просвещенностью. — У меня еще такой вопрос, Несси, — начала Ханна. В этот раз она пыталась заглянуть в глаза Каллен, но та не втягивалась в напряженные гляделки. Колдрой рвано выдохнула. — Вы… вы все ко мне так добры. И твоя тетя, и бабушка… И Квил, Ким, даже…. Твой Джейкоб. Конечно, по нему видно, что он от меня не в восторге. Но он также хочет, чтобы я присмотрелась к Эмбри. Но все знают и о Поле, так? Что я… черт, Несс, что я с одним трахаюсь, а другому не даю поцеловать себя в губы. И как все к этому относятся? — Я не знаю как, Ханна. Не могу говорить за всех. Я отношусь очень отрицательно, и хочу, чтобы ты сделала выбор. Но это только ваше дело. Вас троих, и все. — Выбор… — повторила Ханна. Несси, наконец, подняла на нее глаза, предвкушая серьезный разговор. — Мне нечего выбирать. Несси. У меня работа, которую я ни за что не брошу. А Пол клиент. Вот и все. — А если он пригласит тебя на свидание, то ты откажешься? А если он… — А если он не даст мне деньги, я не раздвину перед ним ноги, Ренесми! Все просто! Но на остальное, в принципе, я согласна. Каллен промолчала. Она в конец отчаялась, не понимая, что делать дальше с Ханной. Та наблюдала, как Несси забиралась на кровать с ногами и обнимала большую подушку, будто желая в ней исчезнуть и забыть все слова, брошенные Колдрой. Та скрестила руки на груди, ходила по комнате и ждала, пока ей что-нибудь ответят. Опять ей было дико стыдно. И Пол, и Эмбри ей нравились, как мужчины. Но ни о каких особо близких отношениях, основной которых являлся не только секс, она не думала и не собиралась думать. После совершеннолетия Колдрой хватало только физического контакта. Она не думала никого впускать в свою душу, какую бы добрую цель кто-то из них не преследовал. В одном Несси была права. Ханна сама признавала, что вела себя омерзительно, когда продолжала держать контакт с Эмбри, а Полу прямо не сказала, что предыдущая их встреча, на ринге, была просто очередной сменой Ру. Благотворительной акцией за то, что индеец хотел ее спасти. О чем они оба думали? Как сильно успели переругаться? Дрались ли они за место в сердце Колдрой, которое было скрыто в ней за бронебойной дверью? Подумав о таком, Ханна съежилась и нервно сглотнула. Она спросила Несси, как сильно испортились отношения между двумя индейцами, на что та не раздумывала ни секунды и моментально ответила: — Все очень плохо, Ханна. Но я счастлива, что они друг друга не убили. Ханна несдержанно посмеялась. Но когда Несси вскинула на нее серьезный взгляд, та поперхнулась этим неуместным смехом и закашлялась. Протерев ладонью рот, Колдрой хотела что-то сказать, но промолчала. Очевидно, Несси говорила истинную правду. — Мне очень жаль, Ренесми. Но… но я не считаю себя виноватой. — Ты не виновата в том, что чувствует Эмбри, Ханна. А что касается Пола… Его судьба на твоей совести. В спальню постучались. Но очевидно, что Эсми сделала это только для вида, раз через секунду впорхнула в спальню. Женщина держала поднос с двумя кружками и вазочкой свежеиспеченного печенья. Не говоря ни слова, Каллен поставила его на журнальный столик. Ее взгляд блуждал между лежащей Ренесми и замершей Ханной. А когда та почувствовала на себе взгляд, она смутилась и вдруг подумала, что Эсми слышала весь разговор. Конечно, это было так. Вампиры со своим слухом просто не могли его не слышать. Эсми печалилась с каждым брошенным словом Колдрой, а Элис кривила губы и искренне не понимала что с Ханной было не так. Благо, что дома не было остальных членов семейства, в особенности Эдварда. Несси пол утра спорила с отцом и убеждала его уйти из дома, не подслушивая мысли Ханны. Эдвард пытался ее убедить, получив поддержку от Эммета и Розали, что ему нужно было проникнуть в сознание Ханны. Найти в нем ответы, почему она занималась этой работой и что сама думала насчет всей ситуации. Несси поддержала Белла. Она вместе с дочерью насела на каждого, говоря, что на Ханну и без них напирают остальные, и что она в конец смутится, если дом будет переполнен. Но именно сейчас Несси захотелось, чтобы отец был дома. Но увы и ах, сейчас он был с мамой в их доме, который Каллены подарили Белле на День Рождения. — Я сама испекла печенье, Ханна. Попробуй. И ты, Несси, тоже. Отдыхайте, девочки. Голос Эсми был таким же печальным, как и ее взгляд. А когда она вышла из спальни, Ханна разозлилась, не понимая, в чем ее обвиняют. Она задала этот вопрос Несси, но та ловко прикинулась дурой и сказала, что не в курсе, о чем она говорит. Колдрой нервно пригладила волосы. Вокруг нее витала истина, о сути которой она никак не могла догадаться. И тогда спросила притихшую Каллен. — Мне уйти? — Зачем? — серьезно удивилась Несси. — Да, я злюсь на тебя, Ханна. Но не перестану тебя любить, какой бы придурошной ты не была. Кстати… Несси вдруг подскочила, когда к ней на ум пришла одна мысль. Она присела ровно, кладя руки на коленки и впилась взглядом в Колдрой. Та с вызовом посмотрела на подругу, готовясь ловить очередные нотации и нравоучения. — С Эмбри ты встречаешься, потому что тебя к нему тянет, так? — Ханна кивнула, все еще раздосадованная от этого вывода. — А зачем ты пригласила Пола прийти к тебе в квартиру и позволила ему привести себя в порядок? Если у него не было денег? А еще ты позвонила именно ему. Зачем, Ханна, если он просто твой клиент? — Мне… мне больше некому было. И я была ему должна за помощь… — Но ты же отработала долг по-другому, Ханна, — Несси закатила глаза. Тогда Ханна съежилась, понимая, в какую сторону клонила подруга. — Когда встретилась с ним после. Сама это сказала. Тогда что ты была должна, когда позволила ему остаться в своей квартире? Ммм? В затянувшейся паузе между ними Несси ощутила свое превосходство. Но он ее не обрадовало, а опять разозлило. — Ханна! Что ты мне тут зубы заговариваешь, а?! Если бы Пол был только твоим клиентом, тогда ничего бы этого не было! Ты испытываешь к нему, как минимум, симпатию, от которой отнекиваешься! Ты просила, чтобы я говорила тебе правду, а сама врешь! Он тебе нравится! И ты с ним встретишься, если он попросит! К чему твой спектакль? А? Сама себе не веришь? Несси загнала Ханну в угол. В тот самый, в котором она пыталась прятаться от двух индейцев. Теперь ее лицо горело от стыда и волнения. А Несси с горящими глазами облизывала нижнюю губу, словно пробуя на вкус исход ситуации. И Ханна сдалась. Она сдалась, покорно поднимая руки и улыбаясь так, словно у нее уже не было никаких сил держать ситуацию под контролем. Все, точка. План исчез. — Ладно, Несс. Скажу правду, — Колдрой говорила тихо и неуверенно. — Они мне оба нравятся. Конечно, к Эмбри меня к нему тянет этой вашей нитью, о которой говорила Ким. Но, знаешь… думаю, меня бы эта нить не смущала. Если бы не Пол, и… И моя работа, Несси. Я не оставлю ее. В этом и проблема. И мне будет сложно работать, если я сразу не отошью их обоих. И вообще, это, как бы, правильно… Что ты думаешь? Зачем мне давать кому-то из них шанс, если в моей жизни ничего не изменится? — Как же ты любишь свою работу, Ханна, — ядовито отвечала Несси. — Не понимаю, как можно так любить работу и не любить себя. Что тебя так сильно на ней держит? Ведь что-то есть? Да? Несси нужна была правда. Любой ценой, даже если бы у Ханны снова началась паническая атака. Каллен вновь встала напротив девушки. Теперь она не могла мириться с иллюзиями, которые окутывали обе их жизни, как черные тучи, прячущие солнце. Каждый вздох, каждое слово Несси казались лишними, пока на горизонте не замелькала бы истина, которую Колдрой так старательно прятала. Она не сводила взгляда с Несси, и в глазах Ханны та не видела ничего хорошего. У Несси зашумела кровь в висках, но она собиралась идти до конца. Чем бы теперь это ни закончилось. — Ответь мне, Ханна. Почему эта работа? У тебя хорошая семья. У тебя нет малолетних детей, ты никогда ни на что не подсаживалась. Только на «Секс в большом городе». Долгов у тебя нет. А за квартиру ты платишь с денег, которые тебе присылают родители. И ты яро не копишь деньги, Ханна. Они тебе, черт возьми, толком не нужны. А еще учеба… Помнишь? «Несси, я потом доучусь, когда закончу работать». Так когда ты закончишь, Ханна? И почему ты работаешь? — А не слишком много у тебя вопросов? — в том же тоне ответила Ханна. Она и сама удивилась, как наглый допрос Каллен ее не смутил, а разозлил. — Давай я тоже позадаю тебе вопросы. Что у вас за ненормальная семейка, которая вмешивается в чужие дела? Почему твоя бабушка выглядит так молодо? Что за чертова мистика, и эта нить? Почему вы мне все не можете рассказать? А еще, Несси… откуда в тебе столько силы? Ты не обычный человек. Или ты думаешь, что этого я не вижу? А еще самый главный вопрос и самый крутой, Ренесми. Почему ты меня спрашивала о том, как Эмбри отнесся к запаху? Помнишь? На нашем первом свидании. Это что, особый прикол? — Ясно, Ханна, — скрипнув зубами, ответила Несси. — Я тебе ничего не скажу, пока ты первая мне не ответишь. Непорядочно так сворачивать тему на что-то другое. Я не отрицаю, что все это странно. А моя бабушка мне приемная, если ты не поняла. — Конечно, поняла. А еще поняла, что на одной из фотографий, которые мне показывала Эсми, был Iphone 6, который вышел в 2014 году. А сейчас 2021, Ренесми. А на той фотографии тебе, черт побери, по словам Эсми — четыре года. Значит сейчас тебе одиннадцать. Удивительно, как взросло ты выглядишь. Несси перестала дышать. А когда Ханна ткнула ей пальцем в грудь, она чуть не упала на пол. Но Колдрой схватила ее за плечи и улыбнулась, настолько неискренне и противно, что Несси прикрыла глаза, не в силах видеть такой оскал. В этот момент мир вокруг Каллен стал казаться смазанным, словно Ханна лично медленно стирала границы реальности. Но она не требовала ответ. Напротив, Ханна вдруг обняла Несси и, положив ей голову на плечо, сказала: — Все очень странно, правда? А еще странней то, что во всей этой чепухе в первую очередь тебе интересно, почему я работаю, а не что, черт побери, вообще творится в вашем мире. Явно, ничего нормального. Но мне все равно, Несси. До тех пор, пока ты опять не станешь добиваться от меня правды. Может быть, я ее выложу. Когда узнаю ответы на свои вопросы. Видимо, после знакомства с Квилом, Ханна теперь боялась своей уязвимости. Отныне она прокручивала все мелочи в своей жизни, которые раньше казались незначительными. Колдрой даже на обычных фотографиях зациклилась. Об остальном и речи не было. А еще Несси поражало, что Ханна все ей спустила с рук. Она узнала о странных и необъяснимых вещах, но не вынуждала Несси объясниться, пока та бы снова не полезла с допросами. Ханне действительно было все равно вообще на все до тех пор, пока ей давали нормально работать. И тогда Несси убедилась, что работа Ханны — это главное, что есть в ее жизни. — Я… я расскажу тебе все, но потом. Это тоже не только моя правда, увы, — Несси почувствовала, как ее сердце забуксовало в груди, напоминая о том, что хоть девушка и не могла дышать, но жить ей было необходимо. — Мне тоже не нравится вранье, Ханн… — Мне все равно на ваше вранье, — честно ответила Ханна, закатывая глаза. — Все равно до тех пор, пока ты меня им не попрекаешь. Но да, ваша семейка пиздец какая странная. И то, что тебе всего одиннадцать… Это шок. Ну и жизнь, не думала, что даже такое бывает. А сколько тебе лет в паспорте? — Восемнадцать, — устало вздохнула Несси, наблюдая, как Ханна берет одну из кружек с чаем и делает короткий глоток. — У меня день рождение одиннадцатого сентября. — Дева, — точно выдала Ханна, кусая печенье. Она довольно сощурилась, чувствуя вкусный сливочный крем на языке. Потом подняла глаза на Ренесми. — Тебе подходит. Девы не любят вранье. — А ты кто по знаку зодиака, Ханна? — заинтересованно спросила Несси. Ханна протянула ей одно печенье, и Несси с трудом его куснула. — Извини, не понимаю, почему я не спрашивала, когда у тебя день рождение. — Через одиннадцать дней, — вдруг спокойно ответила Ханна. Несси поперхнулась. — Тридцать первого июля. В один день с Гарри Поттером и Джоан Роулинг. Я лев. Ррр! Несси не успела ничего ответить. Она напряглась, услышав, что к особняку подъезжает машина. А потом до ее нюха донесся запах обладателя старого Доджа. Несси не заметила как сжала кулаки и начала испепелять взглядом открытое окно. — Что с тобой? — непонимающе спросила Ханна. Она съела уже четыре печенья и никак не могла остановиться. — Все в порядке, — соврала Несси, но была уверена, что отныне Ханна будет прислушиваться к каждому ее слову. — День тяжелый, Ханна. Телефон Колдрой зазвонил. Она привычно скинула звонок, а потом, посмотрев на время, нахмурилась. Девушка поставила пустую кружку на поднос и, стряхнув крошки с рук в вазочку с печеньем, посмотрела на Несси с виноватой улыбкой. — Мне нужно идти, Несс. Иначе я опоздаю на автобус до Сиэтла. — Тебя подвезут, — ответила Несси, пожав плечами. У нее был такой вид, словно ей совсем не прельщало то, что Ханна поедет не на автобусе. — Не нужно, Несс, просить кого-то меня довезти. И я уже заранее купила билет. — Ну, ты можешь его выбросить, — расплывчато ответила Несси. — Или попытаться договориться, чтоб тебя отпустили на автобус. Но думаю, что шансов у тебя нет. — Окей, — Ханна лишь закатила глаза, не желая думать, о чем говорила подруга. — Не провожай. Какое-то время Колдрой потопталась на пороге. А потом подошла к Несси и обняла ее, так же привычно, как все разы до этого. Только в этот раз Каллен с трудом обняла девушку в ответ. Ее мысли витали мимо Ханны, касаясь только прибывшего гостя, который пришел на ее запах. Нюх Пола Лейхота всегда был лучше, чем у остальных. Он почуял Ханну, наверное, еще в Форксе. Несси удивилась отсутствию Эмбри. Ведь он тоже был в резервации. Видимо, прогуливался где-то за тысячу километров от дома Калленов, дав зверю подышать. Но когда Ханна уже шла к выходу, а к Несси пришли эти мысли, та помрачнела. Она не понимала, почему Эмбри не чувствовал свою нареченную. А еще… а еще он не ощущал за нее опасность, когда Ханна пострадала в отеле. Что-то было не так. Была еще одна загадка, к которой не было объяснений. Несси выглянула в окно, стараясь отвлечься от этих мыслей. Она видела, как в Ханну вцепилась Элис. Та держала ее под руку, ведя по ступенькам. В сторону Пола, который облокотился на капот своей машины с самодовольным видом. Прикусив губу, Несси подумала, что квилет думал, как именно Элис отвадила бы его от Ханны. Голос той прозвучал так тихо и неуверенно, что Несси не услышала его даже острым слухом. Она тихо ругнулась, навострив уши. Но Ханна не сказала ничего такого. Просто поздоровалась с Полом. — Привет, крошка, — ответил он, широко улыбнувшись. Сделал к Ханне шаг, но ее вдруг загородила Элис и раскинула руки. — Приветик, волк. Я тоже тут. Давай, обнимемся. С несдержанной улыбкой Ханна смотрела, как эти двое обнялись. Но вмиг девушка помрачнела, не понимая, почему их носы одновременно дернулись, а лицо скривилось. Машинально Ханна принюхалась к воздуху, но не почувствовала противных запахов. Она пожала плечами, подмечая, что это просто еще одна странность. — Я ее забираю. — Нет, не забираешь, — Элис скрестила руки на груди и беспечно улыбалась. — Я ее привезла, я и отвезу. — Я поеду на автобусе, — вставила Ханна, но ее голос пропал в глухом напряжении, окружившим Пола и Элис. Очевидно, последняя не собиралась уступать. Как бы Пола это ни злило. Но взгляд Элис, пусть и был полон решимости, но все равно оставлял ей мало шансов на успех. Потому что Ханна ее совсем не знала, в отличии от Лейхота. Ему она когда-то доверилась, и в этот раз прыгнула бы именно в его машину. В этом Пол был уверен. Только ему нужно было держать себя в руках, как бы его ни злила Элис, не уступающая ему девушку. Пол стиснул зубы, стараясь подавить нарастающее раздражение. Он знал, что для достижения своей цели было необходимо сохранять спокойствие, чтобы Ханна вдруг не испугалась. — Уступи мне, коротышка. Сделай доброе дело. Довезу крошку с комфортом, с музыкой и накормлю чем-нибудь вкусным. Не дожидаясь ответа от Элис, Пол взял Ханну за руку и аккуратно потянул к себе. И прежде чем Элис разразилось громом от поведения Лейхота, тот поцеловал Ханну. Искренним, глубоким поцелуем — тем самым, от которого у нее каждый раз подкашивались ноги. И пока пара упивалась друг другом, Несси в своей спальне скрипела зубами, прям в ритм бодрого кашля Элис, которая не знала, как ей прервать это безобразие. Оторвавшись от Ханны, Пол приобнял ту за талию и спросил: — Поедешь со мной? Ханна зарделась, осознав, что Элис все время наблюдала за ними. Та стояла, как одна из проблем на пути Лейхота, которому пытались перекрыть дорогу. Ухмыльнувшись, Пол не стал вступать с коротышкой конфликт. Он ласково положил Ханне руки на плечи и подтолкнул в стороны своей машины. Но его нежность иссякла, уступив место ярости, когда Элис схватила продажную девку за руку и потянула назад на себя. А когда Пол взял Ханну за другую руку, пытаясь ее вернуть, она мгновенно засмеялась, не понимая, за что ей это все привалило. — Волк, твою мать! Я ее отвезу! Потому что так над… Ханну отпустили. Она прекратила смеяться, не понимая, почему ребята прекратили попытки ее разорвать. Дернув бровью, она заинтересованно взглянула на Пола. Тот вперся взглядом в Элис, лицо которой вдруг стало растерянным, а глаза нервно бегали между ним, и Ханной. А потом она улыбнулась, широко и искренне, и сама легко толкнула Колдрой прямо в руки Полу. — Я вижу! — неопределенно воскликнула девушка. Ее голос резко стал очень радостным. — Кое-что вижу, волк. Забирай ее. Хорошей вам дороги! Послав воздушный поцелуй каждому, Элис побежала назад в дом, не оборачиваясь. Ханна с вопросом посмотрела на Пола, но тот выглядел таким обескураженным, что девушке пришлось слегка толкнуть его в плечо. Но он ожил лишь тогда, когда Колдрой махала ладонью перед его лицом. — Пойд-е-ем, крошка… — голос парня дрожал и звучал волнительно. — Не обращай на нее внимание. Коротышка дурная на всю голову. Когда парень вел Ханну к своей машине, он вдруг приостановился. Рука Пола застыла на открытой двери. А потом его вид стал таким солнечным, что Ханна почувствовала легкую панику, не зная, что его вдруг так обрадовало. Все было просто. К Элис пришло видение. И это видение дало ей добро отпустить Пола с Ханной. Никогда прежде Лейхот не видел коротышку такой счастливой. Когда они уехали от дома Калленов, Элис молниеносно вернулась на улицу. Когда взгляд той провожал машину, на ее губах все еще играла довольная улыбка. Элис не изменилась в лице, когда к ней подлетела недовольная Эсми и сказала: — Зачем ты ее отпустила? Если Эмбри узна… — Эмбри сказал никому из нас не вмешиваться, — спешно перебила Элис. Она перевела взгляд на приемную мать. — Ко мне пришло видение, Эсми. Не могу рассказать о нем, но одно ты должна знать. Ханне нужно поехать с Полом. Обязательно. Все будет хорошо. Так надо. Не дожидаясь ответа Эсми, Элис поцеловала ее в щеку и опять исчезла в доме. Коротышке легко удалось избежать всех нападок разгневанной племянницы. А когда Несси злобно напомнила, что отец все равно узнает, что там было за видение, Элис звонко рассмеялась и беспрекословно ответила, что Эдвард никому не расскажет об этом видении так же, как она. Несси изумленно хлопала глазами, не разделяя радостный настрой тети. Вид той ясно докладывал, что отныне Ханна принадлежала Полу. И, по ее словам, иначе быть не могло.