My wounded heart

      Саку сидел возле кровати бабушки долго. Пытался смириться с тем, что на ее лице нет здорового румянца, что она не дышит, ее сердце не бьется. Чай, который стоит в гостиной так и останется недопитым, а кроссворд не решенным. Она больше не увидит Сакуру. Азэми так переживала за нее, что была вынуждена пить таблетки от давления в последние дни. Однако ей не было так плохо, чтобы она сейчас лежала бездыханной в своей кровати. Она должна была дождаться возвращения внучки, должна была убедится в том, что она жива, а не умирать вот так.       Почему она умерла?       Ее пустые зеленые глаза все еще были открыты. Они смотрели мимо Саку, на окно. Он не решался подойти и закрыть их, не мог прикоснутся к ее холодной коже. Агент АНБУ не мог боятся смерти, но не когда она отражается в глазах родных. — Что мне делать? — проговорил он засохшими губами. — Что мне делать, бабушка?       Его голос срывался на плач, все внутри болело так сильно, что хотелось реветь и рвать на себе волосы. На улице уже начало темнеть, а он все не мог сдвинутся с места, хотя стоило пойти и сказать кому-нибудь, пойти в больницу за врачом, чтобы констатировать смерть?       В коридоре послышался хлопок двери. — Саку, ты здесь? — голос Хинаты звучал откуда-то с кухни. — Саку…       Мягкие шаги постепенно приближались к нему, после в дверном проеме он увидел свою девушку, которая замерла, смотря на его заплаканное лицо и неподвижную Азэми Харуно. Дрожащие руки парня сжимали короткие пряди розовых волос на голове. — Хината… что мне делать? — зеленые воспаленные глаза смотрели на Хьюгу. — Саку… — она медленно подошла к нему, а после наклонившись над женщиной, приложила пальцы к холодной шее, под которыми не прощупывался пульс. Посмотрев на лицо, кровь, что засохла на коже, Хината поджала губы и опустила веки бабушки своего парня, а после взяв простынь, накрыла ее тело. — Хината…       Девушка повернулась к нему и села рядом, вытирая слезы с его лица. — Все будет хорошо, Саку, — прошептала она, — Сакуру нашли, она в больнице. — Но бабушка… — он посмотрел на белую простынь, что теперь скрывала ее. — Она… — Я со всем разберусь, Саку, — Хьюга сама с трудом сдерживала слезы, сквозь боль она попыталась улыбнуться и погладила его по щеке, — иди в больницу, я… я все сделаю сама. — Что… ты сделаешь? — его глаза округлились. — Я позову врачей, чтобы… констатировать смерть, а ты… должен навестить свою сестру. Она в тяжелом состоянии, ты ей нужен, Саку. — Нет… я нужен… я… — из его глаз снова хлынули слезы, он сжал голову двумя руками, опуская ее на колени, прижатые к груди. Отголоски часов, которые висели в коридоре больно били по перепонкам, а нежный голос Хинаты продолжал наговаривать, что все будет хорошо и что ему стоит быть рядом с Сакурой.       Не зная как, он оказался в ванной, где Хьюга умыла его холодной водой и снова утерла слезы полотенцем, которое пахло кондиционером для белья. После он уже шел по улице, не разбирая дороги и оказался на пороге больницы, глядя на суету медицинского персонала и Какаши, который сидел возле ресепшена.       Когда капитан увидел своего подчиненного, тут же поднялся со своего места и начал осматривать пустое и бледное лицо. Он знал, что значит такое выражение, ему была знакома эта пустота во взгляде. — Саку, все хорошо? — он положил руку ему на плечо, пытаясь наладить контакт с зелеными радужками. — Да… где Сакура? — прохрипел он, все еще смотря куда-то мимо командира. — Саку… — Где моя сестра? — повторил он. — Я… проведу тебя.       Шаркая ногами, Харуно шел следом за Хатаке, а тот время от времени оборачивался назад, не зная, стоит ли ему показывать ее сейчас — когда она находится в настолько плачевном состоянии. Побитая, окруженная аппаратами, натыканная трубками, лежащая на животе, из-за ужасающе глубоких ран, которые они увидели после, в больнице.       Никого, кроме Саку и Какаши не могли пустить в палату. Наруто мельтешил где-то рядом, надеясь, что сможет хотя бы взглянуть на нее на секунду. Ино сидела на одной из многочисленных лавочек вместе с Саске.       Заметив брата девушки, троица остановилась и вопросительно уставилась на Какаши. Он, открыл дверь перед агентом и ждал, пока тот пройдет внутрь.       Харуно просто стоял в проходе, смотря на обмотанную бинтами спину, на них выступали пятна крови. Несколько аппаратов неравномерно пищали в такт ее сердцебиению. Ее длинные волосы были ужасно короткими и обрезанными так небрежно, что их бабушка, наверное, упала бы в обморок. Вспомнив ее пустой взгляд, он быстро подошел к кровати и навис над бледным лицом близняшки. — Вставай, — процедил он сквозь зубы.       Девушка даже не шевельнулась, а друзья подошли к двери, наблюдая за ним. — Вставай, черт возьми, — он коснулся ее теплой кожи, там где к ней плотно прилегали бинты. — Бабушка умерла, а ты будешь так просто тут валяться?!       Он всхлипнул и крепко сцепил зубы.       Сакура лежала все так же неподвижно. Словно уснула крепким сном.       Ино позади прикрыла рот рукой и посмотрела на Наруто с Какаши, которые наблюдали за плачущим у больничной койки Саку. Узумаки глубоко вздохнул и подошел ближе к парню, аккуратно укладывая ладонь на его плечо. — Сакура, вставай! — крикнул в очередной раз близнец, ожидая хоть какой-нибудь реакции.       Она ведь не мертва? Она теплая. — Саку, успокойся, — тихо проговорил Наруто, стараясь не смотреть на израненную девушку, — она не проснется в ближайшие пару дней. — Нет, она должна, должна проснуться! — он выдернул какую-то трубку из ее руки.       Один из аппаратов громко запищал, вызывая звон в ушах агента. На громкие звуки сбежались медсестры и Цунаде, что выглядела отнюдь не лучше всех присутствующих. — Что здесь происходит? — она одернула Саку и посмотрела на его лицо. — Какого черта ты творишь?! — Цунаде-сама… — Ино подошла к ней и что-то тихо прошептала на ухо. — Поднимите ее, — воспаленные глаза парня бегали по лицу врача, — вы же ее учитель! Поднимите ее, пускай она… — Тебе нужно успокоится, Саку, — уже мягче произнесла она, — Сакура не встанет так просто. — Она должна! — Она не можете этого сделать, только потому что ты этого хочешь. Я понимаю, что тебе тяжело из-за смерти Азэми-сан…       Саку еще сильнее сжал челюсти, опуская лицо. Из его рта вырвался всхлип, а Цунаде мягко положила его голову себе на плечо. — Выйдите все, — тихо сказала она, — Шизуне, принеси успокоительное и одеяло. — Хорошо, Цунаде-сама, — она кивнула и вывела всех из палаты, закрывая дверь. Наруто опустился на лавочку и прикрыл рот рукой, пытаясь сдержать слезы. — Что же будет с Сакурой, когда она проснется… — Ино шмыгнула носом. — Бедный Саку… Азэми-сан ведь… только сегодня я видела ее в ресторане — она была абсолютно здоровой…       В голове Наруто было только лицо Сакуры — бледное, безэмоциональное и побитое. Словно отпечатком там остались бинты пропитанные кровью и вид того, как Какаши несет ее на руках в больницу. Давно забытый страх того, что он может ее потерять снова поселился в подкорке. Тогда это было из-за ее сердца и приступов, сейчас из-за того, что он не остался рядом. Перевернув руку, он посмотрел на красную нить с небольшим кулоном в форме цветка. Осознание того, как тяжко придется Харуно, когда она придет в себя разбивало Наруто сердце. Ему хотелось спрятать ее от всего этого, отдать ей свое сердце, лишь бы она была здорова и счастлива и никогда не смотрела на него, как на врага, когда ей становилось плохо. Он не мог представить своей жизни без нее, не хотел даже думать о том, что ее когда-нибудь не станет.       Шизуне быстро проскользнула в палату, закрывая за собой дверь.       Поднявшись со своего места, Узумаки поплелся к выходу из больницы — в сторону дома бабушки близнецов. Возможно, стоило принести какие-нибудь вещи Сакуры, чтобы она могла их надеть, когда проснется или проверить слова Саку. Ему не хотелось верить, что один из самых близких людей его девушки умер. Даже для него бабушка Сакуры была чем-то близким и домашним. Она кормила их после академии, к ней они заглядывали после тренировок, чтобы узнать о Сакуре. Теперь ее нет.       Когда джинчурики подходил к их дому, сразу увидел сидящую на пороге Хинату. Она плакала, прикрывая рот рукой. Ее плечи сильно дрожали, длинные волосы были завязаны в тугой хвост на затылке. — Хината, — Наруто остановился возле нее.       Фиалковые глаза посмотрели на него. — Как же так, Наруто… — всхлипнула она, — как же так… почему? — Я не знаю, — прохрипел Узумаки.       Азэми была предметом восхищения Хинаты. Примером силы, гордости за свою семью. Она всегда подставляла Хьюге плечо, когда ей требовалась помощь; она всегда утешала ее после унижений отца, она защищала их с Саку любовь, а теперь ее нет. Казалось, что девушке пробили грудь и вырвали сердце еще тогда, когда она увидела своего парня в слезах, потерянного, как ребенок. Она сказала, что все сделает, но теперь не могла прийти в себя от осознания утраты. Было больно. Она потеряла члена своей семьи, Харуно давно стали ее семьей, еще тогда, когда она впервые осознала свои чувства к Саку. Теперь ее семья разваливается прямо у всех на глазах. — Тебе нужна помощь? — прохрипел Узумаки. — Н-нужно позвать врача, чтобы констатировать смерть, — она подняла голову. — Хорошо, я сейчас позову, — парень развернулся и пошел в обратном направлении.

***

      Саку уснул в кресле рядом с койкой сестры. Наблюдающая за ними Цунаде, прикусила губу и смахнула слезу со своей щеки. Писк аппаратов снова стабилизировался, как для сердца Сакуры. Для Сенджу этот писк был сродни похоронному маршу, потому что его она слышала у пожилых людей, что находились на смертном одре.       Сакура солгала. Обо всем солгала, лишь бы стать сильнее. Она сократила свой срок, веря в то, что сможет продолжить свою жизнь.       Циркуляция ее чакры была чудовищно медленной, сердцебиение неравномерным, тело изувечено, а Цунаде не могла сделать ничего. С такой патологией не живут, одним из вариантов была бы пересадка сердца, но где им взять здоровое сердце и хорошего врача, который мог бы с этим справится? Сенджу не могла взять на себя такую ответственность, потому что не силах пережить и ее смерти на своем операционном столе.       Рин могла бы попробовать, стоило поговорить с ней об этом, но перед этим сделать полное обследование Сакуры и найти донора.       В палату зашла медсестра и тихо прошептала: — В морг доставили тело Азэми Харуно. — Хорошо, — Цунаде кивнула головой. — Доложите мне результаты вскрытия, когда станет все известно. — Хорошо, Цунаде-сама.       Женщины вместе вышли из палаты, оставляя спящих близнецов вместе друг с другом.       Благо, что никто из их друзей не видел ран на ее теле и клеймо, которое оставили эти нелюди. Цунаде давно не видела такого ужаса, такого надругательства над куноичи. Это было более чем зверство.       Женщина поджала губы, глубоко вздохнула и пошла дальше по коридору, встречая возле стойки регистратуры Джирайю, чье лицо хорошо отражало все происходящее сегодня. — Это правда? Азэми-сан… — Да, правда, — Сенджу кивнула головой. — А Сакура? С ней все нормально? — Она в очень тяжелом состоянии, Джирайя… — она нахмурилась, пытаясь сдержать слезы. — В очень тяжелом…       Мужчина подошел ближе и обнял врача, похлопывая ее по спине, пока из ее рта неустанно вырывались всхлипы. — Я убью ублюдков, которые сделали это с ней, — красные ногти впились в ладони Цунаде, — всех до единого. — Я думаю, этим займется кто-то другой, — сенсей встретился взглядом с Наруто, который вышел со стороны лестницы, а после повернул голову ко входу в больницу, где появились Минато и Кушина. — Наруто… — женщина подбежала к сыну и осмотрела его лицо. — Сакура… она в порядке? Жива? — Да, она жива, — ровно произнес он, — но без сознания.       Минато кивнул Джирайе. — А Саку? Он… — Азэми-сан умерла, — Узумаки опустил голову, — Саку и Хината нашли ее. — Ч-что? — Кушина прикрыла рот рукой. — К-как умерла? — Я не знаю как, но факт остается фактом. Я пойду к ним домой, Хината осталась там одна, мне нужно помочь ей убрать все.       Наруто обошел родителей и направился к выходу из больницы.

***

— Ах… — изо рта Сакуры вырвался болезненный хрип.       Она не могла пошевелить и пальцем, из-за боли, которая пронизывала каждый сантиметр ее тела. Аппараты неприятно запищали, когда она попыталась приподняться, но все тщетно. Вся спина пекла и горела, вызывая сильный озноб. — Проснулась? — по другую сторону кровати послышался грубый голос Данзо Шимуры, от которого Харуно невольно дернулась и с трудом повернула голову.       Он улыбался.       Смотрел на нее и улыбался так широко, как только мог. — Что вам нужно? — сухо и хрипло проговорила девушка. — Посмотреть на результаты моей работы, — он наклонился и ткнул пальцем между ее лопаток, где было выжжено клеймо.       Харуно громко застонала от боли и сжала пальцами края подушки. — Хочу, чтобы ты запомнила эту боль и больше никогда не переходила мне дорогу, — он ткнул еще несколько раз в такт своим словам и выпрямился, глядя на агонию на ее лице. — Думала, что сможешь выкрутиться? Было слишком глупо со стороны тех идиотов оставлять тебя такой беззащитной. — Ублюдок, — прошипела сквозь зубы Сакура. — Ох… какие грязные словечки ты вспомнила, — он потянулся во внутренний карман своей одежды и достал оттуда что-то розовое, кидая рядом с лицом куноичи, — не забывай свое место, Харуно.       Этим нечто розовым оказалась ее коса. Которую отрезали во время боя. — Свое место?! Ты конченый извращенец! Обиженный на жизнь ублюдок! — голос девушки срывался, из-за слабости, что еще больше раззадорило главу Корня. — Этому тебя твоя мертвая бабка научила? — он рассмеялся. — Я рад, что совсем скоро она будет гнить под землей.       Сакура снова сжала подушку, продолжая лежать на животе. — Что за чушь ты несешь?! — Увидишь, — холодно произнес он, забирая отрезанные волосы девушки. — Когда выберешься отсюда, я буду ждать тебя в Корне. — Да пошел ты… — ирьенин сцепила зубы и отвернулась в другую сторону. — Не зазнавайся, девчонка, — Данзо обошел койку и навис над ней, — жизни твоих близких зависят от тебя. Ты уже совершила большую оплошность и теперь можешь увидеть результаты своей работы.       Какаши, находящийся в коридоре, нахмурился и заглянул в небольшое окошко в двери палаты. — Каждый твой неверный шаг, каждое действие, направленное против Конохи будет сопровождаться большим количеством смертей, — он сжал трость. — поэтому советую сотрудничать и не строить из себя дуру. Здесь клан тебя не спасет и не думай, что сможешь покинуть Коноху в ближайшее время. У тебя ничего не выйдет.       Хатаке глубоко вздохнул и сжал кулаки, глядя на злость, что с каждой секундой все больше и больше искажала лицо Сакуры. — Если не послушаешь меня, следующими станут твои маленькие розоволосые друзья, которых мы выловили в лесу страны Звезд. А потом твой… — Кто первый?! — перебила его Харуно. — Что-то ты не шибко сообразительная из-за боли, — он оскалился. — Брат тебе еще не огласил дату похорон вашей бабушки?       На ее лице не отразились боль и шок, как у Саку. На нем лишь усиливалась ярость. Оперевшись спиной о стену, Какаши прикусил губу и посмотрел перед собой. В больнице было тихо из-за глубокой ночи. Саку отправили домой несколько часов назад вместе с Наруто. Цунаде тоже ушла после вечернего обхода, а Хатаке остался здесь из-за дурного предчувствия и разговора с Данзо сегодня днем. — Катитесь к черту, — процедила сквозь зубы Сакура, возвращая внимание агента к перепалке. — До встречи, — мужчина не спеша вышел из палаты и направился к выходу из больницы.       Провожая его взглядом, Какаши заглянул в комнату.       Сакура с трудом оттолкнувшись от кровати, смогла сесть и начала выдергивать из себя трубки и датчики, что соединялись с аппаратами. — Что ты делаешь? — Хатаке залетел внутрь и уставился на спину, перекрытую чистыми бинтами. — Я ухожу, — прохрипела она выключая аппараты. — Ты только очнулась. Куда ты собралась… — Ты слышал, да? Слышал все, что сказал этот ублюдок. Это правда? Моя бабушка мертва? — зеленые глаза направились на агента в безрукавке и джонинских брюках.       Глядя на него, она хмыкнула и с трудом встала на ноги, шатаясь из стороны в сторону. — Кого я спрашиваю… — Твоя бабушка действительно мертва, — он подошел к ней. — А ты снова за мной следишь? — ирьенин обернулась к нему, прикрывая грудь одной рукой. — Да. — Прекрасно, — за спиной мужчины она обнаружила часть больничной пижамы. Сделав с большим трудом несколько шагов, она схватила ее и накинула поверх бинтов.       Когда Сакура направилась к двери, Какаши загородил ей дорогу. — Возвращайся в кровать, я позову кого-нибудь из врачей. — Я сама врач. А ты, будь добр — наблюдай за мной издалека, как это делал раньше и больше никогда не приближайся ко мне, — сцепив зубы от сильной боли, она обошла его и вышла в коридор, следуя к лестнице.       Хатаке молча шел следом, наблюдая за тем, с каким трудом и потугами она спускается вниз — туда, где находился морг. Ее дыхание стало намного тяжелее, изо рта все чаще вырывались хрипы, но Харуно все равно продолжала идти к злополучной комнате, где лежало тело ее бабушки. — Хватит ходить за мной, — она остановилась возле железной двери. — Извини, но не могу.       Прошипев что-то, Сакура открыла дверь, включила тусклый сероватый свет и осмотрела ячейки с именами мертвецов, пытаясь отыскать одно единственное.       «Азэми Харуно»       В самом конце.       Болезненно вздохнув, она прихрамывая подошла к ячейке, подняла ручку и открыла дверцу; после потянула на себя железную кушетку, игнорируя сильную боль, что последовала после этого действия. Зеленые радужки зацепились за белоснежную простынь, а бледные пальцы аккуратно поддели ее, оттягивая назад.       Увидев лицо Азэми, Сакура опустила голову и уперлась руками в железную холодную поверхность. — Сакура… — Уйдите. — Тебе нужно вернутся в палату, — Хатаке подошел ближе и попытался прикрыть тело простыней вновь, однако девушка перехватила его руку. — Ты жалкая подстилка такого ужасного человека, как он. Такой же жалкий ублюдок, который убивает невинных людей и считает это правильным, — их взгляды встретились, — как он ее убил? — Я не знаю. — Какая же ты мразь, Какаши, — врач оттолкнула его руку, — мразь, которая стала авторитетом для моего доверчивого брата.       Раскрыв тело еще сильнее, ирьенин осмотрела долгий разрез, что шел от горла до паха, потом накрыла его полностью. Все еще хромая она подошла к столу патологоанатома и начала рыться в документах, которые лежали аккуратными стопками на его краю.       Достав отчет с именем своей бабушки, Сакура просмотрела заключение, сжала папку и кинула ее в противоположную часть комнаты. Тяжело дыша, она опустилась на пол и сжала бинты в области груди. — Ты вернешься в палату сейчас же, — холодно произнес мужчина, хватая ее за руку. — Свали отсюда, — огрызнулась в очередной раз врач, поднимаясь на ноги. — С удовольствием, но прежде хочу чтобы ты знала — мне не приносит никакого удовольствия следить за больной и высокомерной девчонкой. Ты сама виновата в том, что подорвала доверие Данзо… — Закрой рот! — она оттолкнула его и пошла к выходу из морга настолько быстро, насколько могла в своем нынешнем состоянии.       В заключении патологоанатома причиной смерти был указан сердечный приступ. У Азэми Харуно никогда не было проблем с сердцем, она вела здоровый образ жизни — это Сакура знала из-за того, что лично заботилась о ее здоровье и обследованиях в больнице. Последнее она проводила чуть больше месяца назад.       Когда Какаши снова потянул Харуно за руку, она оттолкнула его и прикусила палец. — Что ты творишь? — он нахмурился. — Мне скрывать больше нечего, — сложив несколько печатей, она призвала огромную черно-красную змею, чьи багровые глаза быстро заскользили по фигуре Какаши, — возьми кровь из тела моей бабушки, — приказала она призыву.       Рептилия обернулась на нее и высунула длинный язык, улавливая еле заметный запах крови и глядя на израненное тело куноичи. — Хорошо, — пробасил змей, заползая в холодную комнату с трупами. — Ты итак все знал, — Сакура начала медленно подниматься вверх по лестнице, а после вышла из больницы, намереваясь пойти к себе домой.       Выругавшись, Какаши снова подбежал к ней и уже схватил ее на руки, возвращая обратно в палату. Ему не нужны были проблемы, в случае, если эта дура сдохнет в том доме. В его обязанности входила только слежка и в случае чего ликвидация, но и просто дать ей умереть он не мог почему-то. — Отпусти меня! — громко закричала она, привлекая внимание спящей за стойкой регистратуры медсестры. — Тварь! — Замолчи и больше не доставай меня, — прорычал Какаши, залетая в палату, бросая ее на кровать, а после нависая над лицом врача, — ты услышала Данзо. Никто больше не будет давать тебе поблажек. — Да плевать мне на все это! — А на жизни своих соклановцев и брата тебе тоже плевать? Он убьет их — даже бровью не поведет если ты продолжишь в том же духе, поэтому сиди тише воды, ниже травы, поняла?       Харуно сцепила зубы, смотря ему прямо в глаза. — Рад, что мы договорились, — выпрямившись, он вышел из палаты.

***

      С того дня, как умерла Азэми прошло трое суток, столько же Сакура находилась без сознания, когда Саку уходил из больницы вчера вечером. После долгого сна он наконец смог прийти в себя. Он пытался контролировать слезы, которые появлялись каждый раз, когда он смотрел на бессознательное лицо сестры, не мог представить что случится, если она узнает о смерти бабушки. Парень боялся, что у его близняшки может случится приступ, поэтому готовился к тому, чтобы сообщить об этом как можно мягче.       Подготовка к похоронам уже началась, он ждал лишь того, когда Сакура придет в себя.       Медленно шагая по коридору больницы вместе с Хинатой, они удивленно оглядывались на мельтешащих туда-сюда медсестер и врачей. Из палаты Харуно вышли Наруто вместе с Цунаде, последняя явно находилась не в лучшем расположении духа, бурча что-то себе под нос. — Здравствуйте, — Саку подошел к ним и поклонился, — что происходит? — Эта засранка удрала, — выплюнула Сенджу, — пыталась удрать ночью, но ее остановил Какаши и медсестры, но в итоге смылась под утро. — Она очнулась? — он широко раскрыл глаза. — И не только, — женщина скрестила руки на груди, — она уже знает про смерть вашей бабушки. Я была в морге. Похоже, Сакура взяла образцы ее тканей для исследований… — Исследований? — Саку нахмурился. — Думаю, ее не устроили результаты вскрытия, — вклинился Наруто. — Она разорвала заключение патологоанатома и выкинула в мусорное ведро. — Меня честно говоря тоже не устроил его вердикт, — Цунаде скрестила руки на груди. — Почему? — Хината взяла руку Харуно. — Потому что Азэми-сан была полностью здорова. Сакура проводила ее обследование два месяца назад — анализы, ЭКГ, УЗИ… ее тело было в прекрасном состоянии, как для человека ее возраста. Не было никаких предпосылок к тому, что она может умереть от сердечного приступа. — Тогда… какая может быть причина? — Та, которую указал патологоанатом. Возможно, сердечный приступ был вызван чем-то, но ее кровь была чистой, — Сенджу посмотрела на Саку, — найди свою сестру и приведи сюда, думаю, тебе известно лучше куда она могла отправится. — Сомневаюсь… — Ранения, которые она получила очень серьезные, поэтому далеко она точно не ушла, только если она не использовала Бьякуго.       Харуно встретился взглядом с Наруто, который очевидно намекал на то, что пойдет с ним. —Хорошо, — агент кивнул.

***

      Переодевшись в то, что было у Сакуры в шкафу кабинета, она достала из ящика стола подсумок с оружием и вышла из него через приоткрытое окно. Оказавшись за пределами больницы, она широким шагом направилась в Корень для того, чтобы поговорить с Данзо и увидеть тех, кого он смог выловить в тот день, когда его люди чуть не убили ее.       Тогда они только успели прибыть к тому зданию, как их сразу же атаковали. Поскольку ее тело все еще находилось под воздействием той техники, что замедлила циркуляцию чакры до уровня обычного гражданского, она мало чем могла помочь своим соклановцам и надеялась, что они успели уйти до того, как ее вырубили. С того момента в сознание она приходила лишь пару раз — когда ставили клеймо и пытались выбить информацию о вооружении клана Харуно.       Возле входа Сакуру встретило два агента и повели внутрь. Следуя по темным коридорам, она чувствовала, как много людей таится в тени и лишь ждала того, когда столкнется лицом к лицу со своим главным противником.       Оказавшись в кабинете Данзо, Харуно крепко сжала челюсти и подошла к его столу, наблюдая, как постепенно его внимание обращается к ней. — Думал, ты быстрее выберешься оттуда, — он отложил бумаги в сторону. — Покажи их, — ее веки еле держались открытыми. — Ну-ну… где же твои манеры, Сакура-чан? Сначала нужно проявить вежливость и хорошенько попросить, — он наклонил голову.       Врач вздохнула, прикусила внутреннюю часть щеки и отвернула лицо в сторону. Никогда в жизни воспитание не подводило ее, никогда ей не было так сложно обратиться к старшему вежливо, как сейчас. — Покажите мне тех, кого схватили, Данзо-сама… — ее зеленые радужки скользнули по лицу главы, а корпус наклонился вниз, опуская лицо к носкам ее туфель, — пожалуйста. — Как легко тебя подчинить, — он рассмеялся, а потом махнул рукой, давая агентам приказ привести заложников, — не строй ты из себя черт пойми что раньше, твоя бабушка возможно осталась бы жива.       Ирьенин прикусила язык, все еще стоя в поклоне перед старейшиной. — Тебе стоит рассказать все, что знаешь о клане на совете Листа сегодня вечером. Я предупрежу их и дам тебе гарантию, что в ближайшее время не трону твоего брата… — Какой яд вы использовали? — тихо спросила девушка. — Что? — Каким ядом вы отравили мою бабушку?       Мужчина хмыкнул и поднялся со своего места, подходя ближе к Сакуре. Остановившись прямо возле нее, он толкнул ладонью ее голову. — А что, твой гениальный мозг ничего не нашел? — его палец больно ударил по виску Харуно. — Удивительно, как она не подготовилась к тому, что ее могут убить… мы ведь с ней так “мило” побеседовали в тот день, перед тем, как я рассказал Саку о том, кем ты являешься на самом деле. — Он знает о клане? — все еще негромко говорила она. — Да.       Справа послышался шорох, а после мужское, низкое мычание. Три агента в масках кинули перед рабочим местом одного человека в сознании, что активно пытался отбиться и двух, что упали лицом прямо в пол. Сняв с головы дергающегося Харуно мешок, человек в маске отошел, а Сакура повернула к нему голову, узнавая в заложнике своего кузена Тору. Увидев чудовищные побои на лице сестры, парень разбушевался еще больше. — Ублюдки! Что вы с ней сделали?! — его руки были завязаны за спиной, а лицо было не менее изувеченным, нежели у врача. — У Харуно в крови быть такими невоспитанными? — Данзо повернул голову к Сакуре, что внимательно наблюдала за кузеном. — Кто под мешками, Тору? — еле слышно и на другом языке спросила врач. — Кику и Мансу, — ответил парень, поворачивая голову к спине бессознательного агента, на которой виднелось такое же клеймо, как у него и Мансу. — Что это за язык? — Шимура встал между ними. — Я постараюсь вытащить вас отсюда, во что бы мне это не встало, — продолжила Сакура, смотря прямо в глаза ничего не понимающего главы Корня. — Мы выдержим. Не подвергай себя еще большей опасности. Возможно, глава уже знает о том, что мы здесь и поможет выбраться, — ответил ей Тору. — Я спросил на каком языке вы разговариваете, — уже жестче произнес Данзо. — Я избавлюсь от него сразу, как выдастся возможность. Он убил мою бабушку, — она все продолжала говорить на незнакомом языке.       На лице Тору отразилась гримаса боли и ярости от новости, что сообщила ему троюродная сестра. — Ты оглохла?! — после крика старейшины, за спиной Сакуры оказалось два агента, что приставив оружие к ее шее, ждали дальнейших указаний своего начальника. — Древний язык, на котором мой клан разговаривает уже не одно столетие. На нем говорили и Узумаки, пока не разрушили мир между нашими кланами, — спокойно ответила врач. — Что, никогда не слышали? — О чем вы говорили? — лезвия двух клинков сильнее впились в шею. — О том, кто под мешками. И я сказала ему о том, что моя бабушка мертва. — Он знал ее? — Знал. Потому что он внук ее родной сестры. — Что? — Данзо нахмурился. — Моя бабушка — дочь одного из глав клана Харуно, когда-то она принадлежала к главной ветви. У нее есть трое сестер и один брат. Моя семья намного больше, чем вы думаете, Данзо-сама, — ирьенин повернула голову к Тору. — Какую же роль ты играешь в клане? — Я принадлежу к главной ветви, даже несмотря на то, что мой отец не был Харуно. — Кто действующий глава клана? — Пока что я сказала вам достаточно для того, чтобы вы хотя бы медицинскую помощь им оказали. — Сакура… — Харуно непонимающе посмотрел на нее. — Просто доверься мне, Тору, — девушка перешла на другой язык, обращая на него свое внимание. — Хорошо, — Шимура кивнул головой и вернулся на свое рабочее место, — но, с этого момента ты будешь частью научного отдела Корня. Мы конфисковали все что было в лаборатории больницы, теперь ты работаешь здесь. — Хорошо, — Сакура поклонилась. — Продолжишь свой рассказ на совете Листа сегодня вечером, — он махнул рукой, давая понять, что она свободна. — А что насчет них? — она кивнула головой на заложников. — Посмотрим, как хорошо ты будешь себя вести.

***

      Чувство, будто Сакуру облили грязью и помоями преследовало ее весь этот чертов день. На коже до сих пор чувствовались мерзкие взгляды стариков, что управляли Страной Огня, а в голове отпечаталось полное непонимание Обито на ее слова и рассказы о клане. Он был разочарован, а старейшины радовались, ликовали, что один из членов главной ветви Харуно теперь их заложник и главный информатор.       Все рухнуло, как карточный домик за считанные дни.       Хоть она и рассказала им не все и солгала о личности главы клана, все равно чувствовала себя шестеркой. Мебуки не обвинила бы ее в предательстве в любом случае, потому что она пыталась сохранить жизни своих людей, но внутреннее “я” Сакуры просто рвало и метало. Оно хотело уничтожить каждый сантиметр этого чертового места, убить тех стариков, что теперь продолжат геноцид ее клана в еще больших масштабах.       Оказалась на пороге своего дома Сакура ближе к двенадцати ночи. Она уже давно перестала обращать внимание на боль, что приносили глубокие раны на спине, однако понимала, что стоит принять душ, а потом обработать их и сменить бинты.       Когда Харуно зашла в коридор, ее встретила кромешная темнота, холод и ритмичное тиканье старых часов, которые она норовила выкинуть еще десять лет назад.       Сняв обувь, она по привычке крикнула:       — Я дома, — а после остановилась и покрутила головой, — тебя нет дома…       Медленным шагом, ирьенин пошла в свою комнату, где включила настольную лампу и устало опустилась на кровать. Снимая с себя свободную кофту, она скривилась от боли, а после осмотрела в зеркале свою спину. Бинты были в крови и неприятно прилипали к коже, поэтому Сакура с трудом размотала их и откинула в сторону, хватая с полки полотенце и направляясь в ванную.       Включив свет, Харуно вновь посмотрела на себя в зеркало, что висело над умывальником и наклонила голову. — К черту, — вздохнула девушка и активировала печать для того, чтобы все это прошло. Было бы лучше, если бы все ранения зажили сами и она не тревожила сердце, но в данный момент ей нельзя давать слабину и лучше двигаться быстро и свободно в случае очередного нападения.       Наблюдая за тем, как быстро раны затягиваются на ее теле, Сакура глубоко вздохнула и повернула голову к небольшому шкафчику, где лежали ее таблетки. Достав оттуда несколько баночек, она залпом выпила семь капсул и запила водой из крана. Прокрутив плечами, она снова осмотрела свою спину и выругалась, увидев еле заметный шрам, что остался от клейма прямо между лопаток. Символ ее клана. Цветок сакуры.       После короткого душа, Сакура переоделась и пошла на кухню. В пустую кухню, где не было бабушки, не пахло едой или кофе. Открыв шкафчик, врач достала оттуда чистый стакан и налила в него воды, опираясь о столешницу и оглядывая убранное пространство. Постепенно ее все сильнее накрывало понимание того, что произошло.       Смерть бабушки. В ближайшие дни состоятся похороны, на которых ей нужно будет присутствовать, принимать соболезнования и делать вид, что ее жизнь не идет коту под хвост. За ней будут наблюдать, Данзо будет глумиться, наслаждаться тем, что Азэми Харуно мертва и больше не принадлежит никому.       Резкая боль в сердце, заставила девушку отвлечься от своих мыслей. Отставив стакан в сторону, она подошла к холодильнику и достала оттуда ампулу с препаратом и шприц, что лежали в отдельном ящике. Из аптечки она достала спирт и обработав им кожу на левой руке, ввела препарат.       Постепенно, сердечный ритм начинал восстанавливаться, а боль уменьшилась настолько, что врач наконец смогла сделать глубокий вдох. Сложив все по своим местам, Сакура взяла стакан с водой и направилась на энгаву, где часто сидела с братом и наблюдала за его тренировками.       Не включая свет, она полностью раскрыла двери и вышла в небольшой озелененный дворик, где до сих пор стояла изувеченная мишень. Со всех сторон слышался стрекот цикад и сверчков, ветви большого дерева, которое росло в саду качались от порывов ветра. Опустив стакан на землю, врач легла спиной на прохладную траву и глубоко вздохнула, глядя на полную луну, что время от времени пряталась за облаками.       Вся усталость за прошедший день начала буквально накатывать на нее, отчего веки слипались еще сильнее. В ее голове обитала какая-то пустота и мысли о Саку. Они еще не разговаривали, даже не виделись после ее возвращения. Им предстоит тяжелый и долгий разговор. Помимо брата, ей следовало увидеться еще и с Наруто, но… в душе было так гадко, что даже не хотелось подходить к нему и на метр. Он, человек, который защищал бы ее с пеной у рта и никогда бы не поверил, что она будет играть против Конохи — их общего дома. Для правящей верхушки она теперь крыса, изменщица сразу с двух сторон. Как он отреагирует, если узнает обо всем? Отвернется ли он? Будет ли следовать воле огня, а не своим чувствам?       Тяжело видеть разочарование в глаза людей, которые так ей доверяли. Сакура вряд ли сможет выдержать осуждение Саку и Наруто, потому что она действительно любит их и если бы могла, то забрала домой — в страну Жемчуга.       Вздохнув, она повернула голову вправо, потому что почувствовала там присутствие посторонних людей. — Сакура, как ты могла… — Обито подошел ближе и сел рядом. — Обито-сенсей… у вас ведь тоже есть клан… — зеленые глаза обратились к Учихе, — в нем состоят ваши родители, друзья… ваши жена и ребенок тоже часть клана Учиха. Что бы вы выбрали — пожертвовать семьей или страной, которая может их убить? — Сакура, здесь живет твоя семья — Саку, Наруто, Цунаде-сама, Азэми-сан… — Она тоже была частью клана. Она помогала им до последнего вздоха. Благодаря бабушке я отправилась домой и смогла увидеться с… — Харуно остановилась, — тетей, братьями и сестрами. — Но они наши враги… ты знаешь сколько шиноби погибло в этом конфликте? — Столько же, сколько и со стороны моего клана, — Сакура приняла сидячее положение, — Коноха перестала быть моим домом, когда за мной устроили слежку. Я здесь только из-за Саку и Наруто.       Учиха замолчал и поджал губы, поворачиваясь к Какаши, который стоял в стороне. Они не закончили разговор в Резиденции, потому что девушка будто бы испарилась после собрания, однако Обито все равно хотел добится от нее правды. Ему нужно было знать, что ей движет и может ли он как-нибудь ей помочь и склонить на свою сторону. — Теперь я буду работать под началом Данзо, поэтому можете не беспокоится о моей причастности к клану. Думаю, я умру раньше, чем смогу с ними встретиться, — ирьенин обратила внимание на Хатаке, — жертв с вашей стороны станет меньше, а с их — больше, пока они не исчезнут. А следующими на очереди старейшин станет клан Учиха. — Что? — Хокаге нахмурился.       Сакура слабо и натянуто улыбнулась. — Помните наши миссии, когда я говорила то, что вы отрицали?       Мужчина кивнул головой. — Я ведь что-то знала, правда?       Какаши нахмурился и подошел ближе. — О чем ты говоришь? — О том, что Коноха не любит свободу. Она уничтожила много кланов, чьи названия вы даже не вспомните, — ирьенин встретилась взглядом с агентом, — вам разве не интересно, почему в клане Хатаке, который когда-то был одним из самых многочисленных и находился на территории страны Клыка осталось всего пару людей? Куда они пропали после того, как оказались на территории страны Огня? — Ты думаешь, что они могут тронуть такой огромный клан, как Учиха? И думаешь, я позволю это сделать? — Обито нахмурился. — Я не могу гарантировать достоверности своих слов, но вы не задумывались, что случилось с телами погибших Учих? Почему за последний год пропавших без вести из вашего клана стало на пятнадцать человек больше, чем раньше? — Сакура… — И все они пробудили Шаринган, — она хмыкнула. — Поговорите об этом с Фугаку-сама, думаю, он вам что-нибудь да расскажет.       Пятый посмотрел на Хатаке, что наблюдал за ними. — Старейшины приставили к тебе Какаши, чтобы… — Мне не привыкать, — она улыбнулась, — мы ведь давно знакомы, не так ли, Какаши?       Ничего доброго в ее улыбке явно не было, а взгляд не выражал и капли радости на эту новость, скорее в них читалась сильная злость вперемешку с усталостью.