Вечные дети

Волк, признаться, ужасно хотел на воздух, словно задыхался в четырех стенах, и можно было уйти на веранду, но там уже толпился народ, кроме того, там нельзя было курить. Но «за гаражами» Волк пил не столько дым сигарет, сколько дыхание Дэна. И когда Женька ответил Гоше, и тот пошел к нему навстречу, Волк долгожданно остался с Дэном: они целовались, скрывшись за кустами. — К полуночи все должны угомониться, я их угомоню, — пообещал Лешка, хватая воздух. Целоваться с Дэном было особенным, и меньше всего хотелось останавливаться, но Гоша вскоре вернулся с Женькой. Тот не стеснялся, кажется, уже ничего, даже Дэна. Он влип в Гошины руки сразу же, давая ему обнимать себя со спины, успев украсть у него сигарету прямо изо рта, но Гоша не возразил, лишь усмехнулся. Майка Женьки открывала острые плечи и лопатки, а дыра по центру позволяла ему чувствовать Гошу и его тепло спиной. — Ты сумасшедший, — прошептал ему Гоша, и Женька только кивнул, извернулся в руках, отодвинув подальше сигарету, и стянул очки. Волк прикрыл глаза. Свои хотя стоило бы глаза Дэна. Но Дэн как-то стоически перенес и это вопиющее зрелище, зато спросил: — А будет завершающий номер? — О, да, — отозвался Гоша, сам разворачивая Женю в своих руках. — «Ласковый май» — не пустая угроза. Традиционно мы с Диной показываем, чем танцоры отличаются от обывателей. Там ничего особенного, просто такая дискотека, как должна быть под «Ласковый май». Но в этот раз я нашел потрясающий кавер и уже подменил его в плейлисте. Так что… немного смажу впечатление от своего грандиозного падения с пьедестала неприступности. Женька чуть надул губы: — Знаю я эту вашу традицию. Только… Не обнимай ее слишком. Хотя Славка мне поведал, что Дина успела склеить Ваню. Славка вообще много чего успел, например, помог переодеться: они с Олегом караулили у дверей подсобки, чтобы никто туда не вошел в самый пикантный момент. Так же он умудрился задать Женьке сотню вопросов, о том, что именно Женя сказал Гоше, чтобы убедить его, и, хотя ответов он не получил, ему явно полегчало, и он выложил все последние новости. Девчонки жалели, что Алиса не станет кидать букет и уже делили его. Женька решил умолчать, что Алиса еще не дала согласие на свадьбу: теперь для всех она стала невестой директора. И, кажется, Ира была всех настойчивее и победила других претенденток на букет. Что не удивляло. Ира-то хоть собиралась стать суженной Сереги, вполне живого и реального, к тому же своего парня, но часть девчонок перевпечатлилась от вида Гоши. Также как и от представления Женьки. — Какой неожиданный способ склеить девчонок — потанцевать с парнем, — прокомментировал это Славка, всплескивая руками. — Кто бы мог подумать! Отец тоже получил свою порцию восторгов. Младшие девочки не верили, что Митя отец кого-то такого взрослого, как Волк и утверждали, что Волка наверное усыновили, в то время, как Женьке почему-то осталось дозволено быть Митиным отпрыском. Эту бесценную информацию Женька велел Волку не выдавать. Тот мог, как поржать, так и всерьез обидеться и затаить. Потом Женька сделал Славке одолжение и постерег несколько минут у подсобки. Отказать Славке и Олегу Женька почему-то не смог. Минут этих им было мало, но… хоть что-то. Тем более, что Славка все время подливал в их пунш, а на прощание и вовсе оставил Женьке флягу с настойкой, напутствуя: — Не жадись, Волка угости! И вот сейчас Женька вспомнил: — Подождите, мы… пока нас не видно. Мне велели угостить, — Женька достал флягу. — Попробуйте, она правда отпад. Вишневая. Женька протянул флягу Волку, и тут его осенило: — Денис, а ты… ты ведь пойдешь на пляж с нами, точнее с Волком? — Женька хитро прищурился, но уронил очки на нос. — В этом вопросе есть подвох? — уточнил Дэн, оглядывая всех и чуть напрягаясь. Женька не выглядел, как человек, который против, но зачем-то он об этом спросил… — Не стоит? — тут же предположил Дэн. Волк уже ступил вперед, но Женька не дал ему сказать и слова: — Наоборот, — Женька все же снова снял очки и просиял на Дэна самой милой своей улыбкой. — Тебе обязательно нужно пойти с нами. Это тоже почти традиция лагеря, развлечение для самых бесстрашных и стойких. А в пустом лазарете наверняка так скучно. Просто кошмар. Как ты вообще там, когда один? — Женька передернул плечами. — Очень смелый, значит, ночные купания тебе понравятся. А в лазарете ведь сейчас совсем никого, верно? Женька как-то не сомневался, что Вера отправится с ними на пляж любой ценой. Волк не мешал Женьке убеждать Дениса, но подвох в его вопросе становился все явственнее. Волк точно знал, что нужно спросить: «Зачем это тебе, Женечка, пустой лазарет?» Вопрос был уместен, но при Денисе не своевременен. Ответ тот мог и не пережить и передумать оставлять свой храм, а Волк никаких ночных купаний без Дэна не хотел и такой вариант не рассматривал. В общем-то… он готов был завлекать, заманивать, даже умолять. Поняв в чем суть, Дэн расслабился и перестроился: — Тебе для себя? — уточнил он, усмехаясь. — Лучше всего идти в третью палату, она в конце коридора, Вера не услышит. Женька округлил глаза и даже немного подавился: — Охренеть… Ты… Вы? Женька не мог врать человеку, который так реагировал. Да и вообще, как-то трудно было врать, глядя в глаза Дениса. Зеленющие и словно засасывающие в себя. Женька выдохнул, и Волк сунул ему в руку флягу. Женька отпил, передал Гоше и не выпустил его руку. — Гоша строгий, он мне такого не позволяет, — Женька усмехнулся. — Но это для очень хорошего человека. Он хозяйственный. Они за собой уберут. И я… в общем, я ему многим обязан. Можно? — Женька подумал, что проще и легче уже банально попросить. — Они быстренько, им полчаса хватит, Вера и вернуться с пляжа не успеет. Я все передам про палату. Этот план пришел Женьке в голову внезапно: Олег очень стеснялся, и Славка явно уже спекался, а вариантов со свободной комнатой у них не было. Волк рассмеялся. — Не смешно, — осек его Женька. — Да нет же, очень смешно, — возразил Волк, — Впервые на моей памяти ты о чем-то таком просишь, да еще так вежливо и даже не для себя, — Волк тряхнул челкой. — Кто бы мог подумать! А как же «мне никто не нужен», «уйдите прочь», «оставьте меня в покое»? Неужели путь к дружбе с тобой лежал через шмотки? Волк посмотрел на Гошу, ища поддержки: — Сегодня он прямо номер за номером откалывает. Даже не знаю, как мы с отцом должны тебя благодарить… — многозначительно закончил Волк. Женька опалил Волка гневным взглядом и вдруг пнул под колено. — Эй, ты что творишь? — Волк не успел отпрыгнуть, но на ногах устоял. Женька развернулся к Гоше и прислонился к его плечу, поворачивая к нему голову, но глядя на Волка из-под ресниц: — Вот он… все время… надо мной… смеется, — выдохнул Женька страстным шепотом и не отошел, но снова посмотрел на Дениса, ожидая его решения. Дэн хмыкнул, потом пожал плечами, задумываясь не о разрешении — он отлично понимал, и без него все справятся, просто с разрешением — приятнее, но перебирая в памяти осмотр, пытаясь сообразить для кого Женя просит — было любопытно. И Дэну вспомнилось, как тогда еще Алексей объяснял ему про Олега, который ну никак не может зайти на осмотр один. — Ты за этого «хорошего человека» тоже просил, — улыбнулся Дэн. — Прямо не лагерь, а протекция на протекции. Придется пасть в пучину вашей коррупции. Я не закрывал лазарет, не подумал как-то. Волк улыбнулся Денису, он не хотел настаивать и подталкивать его к решению, хотя считал, что это вполне позволительная вольность для Славы и Олега. Олегу было полезно правила нарушать. Гоша же чуть наклонил голову к Жене и произнес вкрадчиво: — Иногда он смеется над тобой и вместе со мной. Но у нас коррупция: именно он отмажет тебя и меня перед папой. Придется с ним мириться. Смотри, какие связи: директор, доктор… Жень, я бессилен, я просто вожатый. Женька улыбнулся и от ответа Дэна, и от того, как звучал Гоша. По телу пошла дрожь и Женька повернул голову и быстро-быстро коснулся скулы Гоши губами, прежде чем ответить Дэну: — Спасибо. Ты большой человек, и сказитель никогда тебя не забудет. Я не шучу, скоро в лагере взойдет ода о твоей доброте и отзывчивости. Так что не удивляйся, — Женька понял, что, кажется, обращение уже выбрал, так и не узнав об этом. — Можно мне на «ты», когда чужих нет? — уточнил он еще раз и протянул Дэну флягу. Дэн фыркнул, понюхал фляжку и отдал ее Лешке сразу. — Конечно, можно. Ты же теперь знаешь, что после отбоя у меня в лазарете дом свиданий, — Дэн улыбнулся. — Это компромат. Возвращаться из-за «гаражей» на дискотеку Дэну хотелось не слишком, но Лешка и Гоша такого себе позволить не могли, и Дэн взглянул на часы, отмечая, что прошло уже почти два часа, а значит до конца дискотеки остался от силы час. Вслух же он сказал: — Еще минут пять, и нас начнут искать. И мне уже страшно представлять себе состав делегации. — Ну нет, мы этого не допустим, — пообещал Волк, — поторопимся, а то пропустим «Ласковый май»! Так у Женьки появились все шансы не то, что написать, а лично сообщить Славке радостную новость, а также избавится от него. Женька знал наверняка: чем меньше народу пойдет на пляж, тем лучше. Они вернулись на дискотеку, рассыпаясь — Женька пошел к Славке и состайникам, Волк отвлекся на своих девчонок, Дэн прошмыгнул в угол зала, а Гоша направился к Дине и Ване, которые не танцевали, но весело о чем-то говорили. — О, неприступная твердыня, что нынче пала, — поприветствовала его Дина. — А где же немного сочувствия? — выгнул брови Гоша. — Падать, это знаешь ли больно. — Но ты-то был на высоте, — отозвался Ваня. — Я даже заснял и сбросил Оле. — Проснулся звездой? — уточнил Гоша. Ваня покивал ему, улыбаясь, а Дина и вовсе заливисто расхохоталась. — Теперь выступить хуже просто нельзя, — добавил Ваня, явно намекая на танец Дины и Гоши. — Что сегодня? Розы? Слезы? — Розовый вечер, — Гоша мечтательно закатил глаза. — Я как знал. Спустя несколько песен и правда зазвучал он. Несколько обновленный и действительно удивительно походящий антуражем на ту песню, под которую Гоша танцевал с Женей. Басы и ударные, что так нравились Гоше делали из старой попсовой песни что-то особенное, и Гоша уже чуть наполненный вишневой настойкой и предыдущим успехом, танцевал с Диной гораздо ярче и бодрее обычного. Женька смотрел и, конечно, ревновал. Он знал, что это ни к чему, но все же пил больше. Он не то чтобы тосковал и Гоше предъявлять не собирался, но зато загорался сильнее. Дина вот могла без всяких проблем обнимать Гошу за шею, укладывать руки ему на плечи, прижиматься к нему время от времени и кружиться — Женька мог такое только представлять. По крайней мере, пока. И Женька ждал, он предпочел бы ночные купания без лишних людей, но Гоша бы не оставил Волка, значит, и так тоже подходило. Зато Шакал, в благодарность на нежданную радость подаренную Женькой, подсунул ему шорты: — Ты же не можешь плавать в джинсах, отрок. Даже Лордов джинсы утянут на дно, а потом будет мокро липко и противно, никакого лоска и смытый в унитаз пафос. Так что бери и не позорься. Для дискотеки это было слишком, но для пляжа — самое то. — Дельно, — одобрил Женька. Шакал подумал обо всем: притащил даже свой рюкзак, теперь весь в пуговицах с Женькиной рубашки и лоскутах его одежды, зато маленький, компактный и с шортами. Туда же можно было пихнуть на пляже джинсы. Гоша был ужасно галантным кавалером: он проводил Дину прямо до Вани и передал ему ее руку. Явно с каким-то напутствием, после которого Дина начала подзывать мальков к себе. И, как и ожидалось, не такие уж они были и мальки. Те, что постраше обступили Гошу — они еще не были готовы согласиться на отбой. И Женька поспешил к Волку, который успел вернуться к Дэну. Женька был не единственным в своем порыве и в первые ряды не рвался, зато отец получил возможность поймать младшего сына за локоть: — Все в порядке? Я помогу Алисе все закрыть, а потом мы пойдем. — Отличный план, — согласился Женька. — Очки вернешь, на пляже ведь будет темно… — Не отдам, — ответил Женька, встряхивая волосами. — Мне нравится этот твой образ, — легко согласился Митя. — Только в море их не утопи. Женька серьезно кивнул. Волк выступил вперед, а Дэн как раз отошел от него, чтобы не оставаться в толпе, и Женька пристроился уже к нему. — Пойдем, на крыльце постоим, — предложил он. — Они все равно скоро выйдут. И отстанут, Волк отошлет. Я напишу ему. Женька набрал и Волку, и Гоше: «Мы с Дэном подождем вас у входа,» — даже прежде, чем Дэн согласился. Дэн не стал спорить, ему нравилось, что рядом с ним кто-то свой, а Жене он уже присвоил этот статус. — А ваш отец и правда… такой демократичный? — спросил он тихо. Дэн видел поведение Дмитрия Алексеевича — он уже выучил полное обращение — и оно было немного за гранью. — Мой бы не понял, — пояснил Дэн. — Хоть его жена немногим старше Алисы… Пусть ни капли на нее не похожа. Дэн знал о чем говорил, жена его отца, казалось такой же юной, как Алиса, но в ней не было ничего от того, как Алиса смотрела на людей вообще, не то, что на тех, что могли стать ее пасынками. Женька чуть спустил очки на нос и посмотрел на Дениса над ними: — Папа… Женька запнулся, он не знал, откуда сейчас взялось это дурацкое слово, Волково вообще-то слово. Когда и в какой момент отец вдруг сделался папой? Видно тогда, когда подошел к ним с Гошей и понял, может, когда отдал очки, а может и тогда, когда не стал настаивать, чтобы Женька их отдал. Женька вздохнул, потому что странно было бы исправляться. — Он не демократичный, он анархичный, оторванный, ты же видишь. Не могу поручиться, что отец и сам не пробовал с парнями. Девушки, конечно, нравятся ему больше, но и из девушек еще никто не действовал на него так, как Алиса. По крайней мере, я такого не видел. Хотя я не очень давно с ними живу, с отцом и с Волком, только два последних года. Понятия не имею, как это у него было с матерью Волка. Но с моей — не так. Даже и не знаю, как его угораздило. Женька достал из кармана леденец, он купил в летнем кафе сразу десяток, чтобы ни в чем себе не отказывать, а курить на крыльце клуба, полного народом было не очень-то. — Не беспокойся, у отца нет привычки возражать Волку. Особенно счастливому и довольному. У них тандем, а я где-то сбоку. Не поручусь, что это он не мне не возражает, а Гоше, — Женька чуть усмехнулся и перекатил леденец во рту. Ветерок был небольшой, но он был и приятно холодил спину, задувая в дыру. Дэн задумался, в том числе о матери Жени, прояснять тут было неуместно, наверное. Если про Лешку и его отношение к Алисе все было довольно понятно: Леша матери не знал, а Алиса была с ним очень долго и была его другом, то Женя, который совсем не ревнует к тому, что отец выбрал новую жену… Дэн не мечтал, чтобы его родители сошлись, но больше потому, что не хотел жить с отцом, а все же к новой жене и семье — ревновал… Может, вся загвоздка была именно в том, что семья у того стала новая, а Жене и Леше, такое, похоже, не грозило. — Сбоку это по-другому, — выдал Дэн вершину этих размышлений. — Это, когда тебя не зовут на день рождение брата, а потом уже и на день рождения отца. А ты со своим живешь. Это тоже очень… анархично. Дэн не знал уместно ли расспрашивать Женю подробнее, хотя ему было интересно, и он спросил осторожно: — И ты по маме не скучаешь? — Козел, — Женька скривился. — Не ты, если что, а папаша твой. Тем более, что ты о нем вот думаешь, значит пошел бы. На день рождения. Меня всегда бесило, что меня зовут на дни рождения Волка. Хотя там, я… по-новому увидел Гошу. Когда мне не оставили выбора — ходить или нет. Отец был категоричен, даже не стану говорить, чем он угрожал мне. А теперь я задолжал ему благодарность, — Женька чуть вздохнул и посмотрел на леденец, чтобы так долго говорить он его вынул. Женька, конечно, заметил вопрос, всегда замечал, и равнодушным не оставался, оттого вот теперь он полностью повернулся к Дэну и уставился на него. — И нет, я не скучаю по матери. И на ее день рождения я бы не пошел. Она, наверное, жива и здорова, отец сказал бы, если нет. К счастью для меня, она переехала. Далеко, за море. И это… исчерпывающая информация. Считай даже, что ты посвящен в тайну. Большего не знает никто. Но на этом мы закроем тему, она мне не нравится, — Женька вставил леденец обратно в рот, всасывая его до напряжения скул, но все еще не отрывая взгляда от Дэна. Странные это были дела и необычная для Женьки откровенность, но Дэн и правда неожиданно оказался… поверенным в тайну Женьки. В самую важную. И он… понимал? Это заставляло доверять. Необычно, но не странно, не неудобно, словно доверять Дэну было чем-то таким… совершенно очевидным и естественным. — Ты необычный, не как все, — сказал Женька тихо. И вообще-то это было признанием. Огромным. Большее было только у Гоши. Дэн улыбнулся. — Я просто смотрю на тебя иначе, чем большинство. Признаю, это мое волшебное свойство, — Дэн чуть фыркнул. — Поэтому в Леше я признал противного мажора, а ты очень милый. — Жесть, — ответил Женька серьезно. — И таланты твои, и слово. — Женька тряхнул волосами, вынул леденец и выпустил в лицо Дэна несуществующий дым. — Никогда больше так обо мне не говори, — закончил Женька страшным шепотом, наблюдая, как Дина уводит за собой мальков, а Ваня, пусть это и не входит в его обязанности их провожает. — А Ваня теперь у Гоши на подхвате. Блеск! Женька становился все более довольным. Настроение его играло, он смотрел на крыльцо, и Гоша не заставил его ждать. Он вышел первым, в то время как Волк замыкал шествие. Толпа, что высыпала из клуба показалась Женьке живым, каким-то бесконечным роем, он успел почти расстроиться, прежде чем сообразил, что выход у клуба один, и вовсе не все собираются на пляж. Он понял свою ошибку лишь наблюдая, как Олег и Славка аккуратно отступают в тень и вовсе не в сторону корпуса. Женька выдохнул и улыбнулся… конечно, Гоше, сдвигая очки поближе к глазам, потому что стояли они под фонарями, а Маша уже заприметила его и стеснялась подойти только из-за Дениса. — Ты не знаешь, но сейчас спасаешь меня от фанаток. Никуда не отходи, — предупредил Женька. — Аналогично, — отозвался Дэн, не кивая в сторону Веры, что почти равнодушно принимала ухаживания Вали, который стоял подле нее. — Если она не согласится на коляску, надо все равно ее захватить, — отметил он. Но Вера, кажется согласилась, потому как Валя вдруг рысью бросился куда-то, и Дэн поспешил отвести взгляд совсем. — Точно, лучше вообще на нее не смотри, — поддержал Женька. — Мне повезло больше — Машка вообще-то адекватная, с ней все хорошо, если не счесть безумием ее увлеченность мной, не смотря на игнор. Хотя игнор-то… относительный, я же в лагере с ней танцую, — Женька снова вздохнул. — А Вера это что-то… из ряда вон. Тем более, что Волк вообще-то демонстрирует, что вы вместе. Я уверен, даже Антонина Федоровна уже догадывается, что уж говорить о твоих медсестрах. Но Вера не сдается. Сильно ты ее зацепил. Женька закинул рюкзак с локтя на плечо и позвал Дениса: — Пойдем, вот теперь самое время пристроиться к Волку. Он сам потом всех распугает, а я испарюсь, как только Гоша закончит предводительствовать.