Incredibly loud and extremely close

Глава 10. Нам надо с тобой поговорить

Февраль 2033 года Монреаль, Канада

— Мамочка, я соскучилась по тебе, — Ася жалобно смотрит на меня с экрана планшета. — Когда ты уже вернёшься? — Через три дня, солнышко. Я тебе привезу подарок, как и обещала. Ты же ждёшь его? — Жду, — она кивает так активно, что дергаются косички. — Очень жду. Но и тебя жду, мамочка. — Котёнок мой, я помогу ребятам тут, а потом буду дома целый месяц, представляешь? Никуда не полечу, никуда не поеду. — И ты будешь готовить мне блинчики на завтрак? — Буду готовить и блинчики, и кексики, и все, что ты захочешь, — улыбаюсь её детским желаниям. — А ещё я встретила Юдзуру, он кое-что попросил передать тебе. — Правда? — она охает и подпрыгивает на стуле. — А что там? Что? — Не знаю, я не смотрела ещё, прилечу и мы вместе посмотрим, — я бросаю взгляд на красивый пакет, стоящий на тумбочке. — А пока будь умничкой, хорошо? Ты хорошо позавтракала? — Ага. Мы сейчас в садик поедем. Ася рассказывает о том, как она играла с животными у бабушки и как ей нравится жить в доме, а я наслаждаюсь звонком голосом дочери, который заставляет меня забыть обо всех проблемах, что я создала сама себе. Мои губы до сих пор помнят вкус Юдзуру, ушедшего полтора часа назад к себе, а руки дрожат от одной мысли о том, что я вытворяла и на что была готова пойти. Неужели это была я? Стоило только немного расслабиться и остаться наедине с ним, как я тут же отдалась своим чувствам и позволила им управлять собой. И теперь я чувствую себя ужасно, смотря на свою дочь. Куда я иду с этим? Что я творю? Мне надо это прекратить. Я должна остановиться сейчас, а не когда будет слишком поздно. *** Весь день я не вижу Юдзуру, а график тренировок и встреч не позволяет посмотреть на тренировку мальчиков даже самую малость, поэтому следующей нашей встречей становится ужин. Я сижу в дальнем углу, лениво листая меню, не зная, что выбрать, когда он подходит ко мне и останавливается сбоку, касаясь рукой спинки свободного стула. — Добрый вечер, Евгения. Его голос прокрадывается по всему моему телу, вызывая дрожь воспоминаний, и я невольно замираю, смотря на его лицо. Глаза горят, смотря на меня своим пронзительным взглядом, губы сложены в легкую полуулыбку, и все его мышцы расслаблены. — Добрый вечер. — Позволишь присесть с тобой? — он спрашивает спокойно, не настаивая на положительном ответе, но я киваю, не в силах ему отказать. — Спасибо. Не люблю ужинать в ресторанах в одиночестве. Всегда вызывает слишком много любопытных взглядов со стороны... — Прекрасно понимаю, именно по этой же причине я выбрала самый дальний столик, но ты все-таки меня тут нашёл. — Интуиция подсказала, что ты точно так же будешь прятаться, — он дарит мне ласковую улыбку и склоняет голову вправо. — Как ты? — Все в порядке. Мыслями в завтрашнем дне. Не знаю, как все справятся с волнением. Отправила отдыхать девочек, но... — Знаю. У меня такая же ситуация. Попросил лечь спать хотя бы в 10. Утренняя тренировка будет важна, а если они снова придут с синяками и зевающими... — Куда без этого, — я закатываю глаза и протягиваю меню Юдзуру. — Держи. Я все равно не могу определиться с выбором. — Столько всего вкусного или же наоборот? — он усмехается и пробегается глазами по первой странице меню. — Хм... Почему-то в номере меню выглядело вчера намного лучше. У них сильно отличаются позиции. — Я о том же, — вздыхаю и наклоняю голову налево, рассматривая его. — А раньше перед стартами ты не позволял себе ничего есть за исключением спортивных добавок. — Да. Но теперь-то я не соревнуюсь, теперь я просто выступаю или же контролирую процесс. Это совершенно другое, ты же знаешь. Нет того адреналина, тех чувств внутри меня. Ощущаю себя словно бы другим человеком, знаешь. — А сожаление, что больше не соревнуешься, есть? — Нет, — он отвечает резко и быстро. — Я не хочу снова возвращаться в эту систему сам. Можно было бы создать лигу профессионалов, возродить старты и сделать их масштабными, но я не хочу. Мне это не нужно больше, — Юдзуру ещё раз пробегается глазами по меню. — Я приглашаю тебя на ужин. — Юдзуру, — я смеюсь, — если ты не заметил, то мы сидим в ресторане и так. — Нет, я приглашаю тебя наверх. Предлагаю заказать что-нибудь в номер и посидеть поговорить. Можно снова взять вина и поговорить без взглядов на нас. Не хочу, чтобы все судачили завтра о том, что ты пьяная буянила тут. — Ещё кто из нас двоих буянит, — я закатываю глаза, но, тем не менее, беру телефон и встаю. — Пошли. Ты прав, тут мы оба останемся голодными. *** — Пойдем ко мне? — я неловко киваю в сторону своего номера. — Нам надо с тобой немного поговорить. — Конечно, если ты приглашаешь. Но оплачу я. Но стоит нам двоим оказаться в моём номере, как какая-то сила сталкивает нас вместе. В следующий момент я оказываюсь прижатой к его груди, а мои руки обхватывают его за плечи, притягивая к себе, в то время как наши рты сливаются в горячем поцелуе. Тихие стоны раздаются в коридоре, ударяясь о стены, когда Юдзуру сжимает мою талию своими руками. Мне хочется врасти в него, стать частью его самого в этот момент, насладиться вкусом кожи этого мужчины, так страстно смотрящего на меня. — Ты хотела поговорить, — он хрипит между тяжелыми вздохами, не выпуская меня из своих объятий. — Что-то сказать. — Да, ты прав... Я хотела сказать, что нам не стоит больше поддаваться чувствам и целоваться в номере. — Ты права, конечно, — Юзу касается моих губ своими. — Не стоит целоваться... Трогать друг друга... — Не стоит ласкать друг друга... Не надо позволять чувствам брать верх. Все слова стираются между нами, когда я снова целую его, забывая о данном самой себе обещании больше не притрагиваться к этому мужчине. Я только что сама думала о том, что надо думать о семье и муже, что я не изменница, я не планирую быть с другим мужчиной, но едва Юзу оказывается рядом... Я не могу сопротивляться его притяжению. Я ощущаю себя девочкой рядом с ним, у которой нет никакого багажа проблем и ответственности. В его объятиях я снова та влюбленная семнадцатилетняя Женя, мечтающая быть в центре его внимания. — Блять, Женя, — его лоб упирается лбом в моё плечо, пока я пытаюсь привести в порядок своё дыхание. — Твою мать... — Да. Я запрещаю себе думать о том, насколько это неправильно сейчас, наслаждаясь моментом ощущения его тела около моего. Как он хрипло дышит мне в шею, руками держа как самый драгоценный предмет на свете. Как вздрагиваю его плечи, как руки цепляются за мою спину. — Я не знаю, как с этим бороться, — он нарушает тишину между нами. — Ты подобна наркотику: стоит тебя увидеть, как все рациональные мысли исчезают, уступая животному инстинкту. Мне хочется просто тебя обнять и утащить в свою пещеру. — Я замужем, у меня есть муж и ребёнок, Юдзуру, — я не знаю, кому я напоминаю об этом больше: ему или же самой себе. — Я уже не та Женя из 2018 года. — Я знаю. И это пугает, потому что чувства словно росли во мне все эти годы, укреплялись и становились более зрелыми. Я молчу, не зная, как ему ответить, ведь мои чувства сейчас вырвались на волю, точно так же сбивая меня с ног своей волной. Я понимаю, о чём говорит сейчас Юдзуру, и не знаю, как с этим бороться. Мы оба попали в ловушку из выросшей любви. — Мне уйти? — его голос прорезает тишину вокруг нас. — Если тебе сложно... Если ты хочешь, я тут же уйду. — Это было бы самым правильным вариантом: разойтись и больше не встречаться, но я не могу себе гарантировать, что не сорвусь и не приду к тебе снова, — мои руки дрожат, когда я обхватываю ладонями его лицо. — И мне страшно от того, что я не могу тебе дать всего, что ты хочешь. Того, чего ты заслуживаешь... — Я буду рад всему, что ты способна мне дать, — он прерывает мою речь, смотря прямо в глаза. — Я не прошу от тебя сейчас ничего, Женя, чего ты не способна дать. Я не хочу подталкивать к чему-то, что повредит твоей семье. — Я понимаю. И я благодарю тебя за это. Мы стоим, крепко прижавшись друг к другу, и я позволяю всему, что есть между нами, выйти наружу. Я люблю этого мужчину. Но я совершенно не понимаю, что делать дальше. *** Я открываю глаза и несколько мгновений пытаюсь понять, где нахожусь. Я помню, как мы сидели на диване, ели ужин и говорили о разных мелочах, а потом... По всей видимости, я уснула, привалившись к Юдзуру. Но сейчас я лежу на кровати, а рядом... — Прости, ты уснула, я не хотел тебя будить, — он шепчет это хриплым ото сна голосом. — А потом ты не отпустила меня, когда я перенес тебя сюда, и вот... — Сколько сейчас времени? — Половина второго ночи, — Юзу немного отстраняется и включает ночник. — Пожалуй, мне надо уйти. Я поворачиваюсь к нему лицом, рассматривая его профиль в свете ночника. Юдзуру повзрослел, черты лица из детских превратились в мужественные, более грубые и подходящие его внутреннему состоянию. Отчего-то я чувствую себя виновной в этом его несвоевременном взрослении, и сердце сжимается. Ведь если бы я его не оставила тогда... — Спи, я закрою за собой дверь, — легка улыбка касается его губ, но не достигает глаз. — Мы завтра увидимся? — Конечно, — пальцами касаюсь его запястья, на котором по-прежнему красуется браслет. — Завтра в 7? — Буду за тем же столиком. Он целует меня в лоб на прощание, даря чувство защищенности и тепла, и я вынуждена удерживать себя на месте, чтобы не обнять его за шею и не вернуть в свою постель... *** — Прекрасно выглядишь, — Юдзуру встает из-за стола, увидев меня, и внимательно рассматривает, словно пытаясь прочитать эмоции. — Как ты? — Все в порядке, — сажусь на свободный стул напротив него, мягко улыбаясь. — Ты уже заказал что-нибудь? — Ждал тебя. Я совсем недавно пришел, нужно было проверить своих, — немного хмурится, отводя взгляд в сторону. — Я уже успел забыть о том, насколько юниорский мир нервный. Слез, конечно, не было с утра, но вот глаза, дрожащий голосок... — Знакомо, — я просматриваю меню и притягиваю к себе планшет для заказа, — что тебе заказать? — Номер 17, 45, 52 и 70, — я ввожу его заказ и свой, — но оплату поставь на мой номер, Женя, за оба заказа. А то ты все время платишь, это неправильно. — Ах, я скучала по таким твоим замечания, — я хихикаю и откладываю все в сторону, возвращая взгляд на него. — Нужна помощь с детьми? Хотя у тебя мальчики... — Нет, пока всё в порядке. Но спасибо за поддержку, — Юзу мягко улыбается мне, и я вижу, как дергается его рука в мою сторону, но он вовремя останавливается. — Я останусь на репетицию танцев, если ты не против, посмотрим на вашу пару. — Благодарю тебя. Они нервничают, для них это первый такой крупный старт. Да и девочки мои тоже... — Им надо через это пройти, если они хотят стать чемпионами. Это сложно, но, тем не менее, хороший урок перед выходом во взрослые. Тут напряжение максимально близко к тому, что будет ждать их через год-два. Я не помню, они выходят во взрослые уже летом? — Полина выходит, ей по возрасту уже пора, а Мария останется ещё на сезон, не готова она, не хотим форсировать. А Ванины ещё годик посидят в юниорах, для них будет так лучше: из-за травмы прошлый сезон почти весь пропустили, а в этом осторожно входили в режим, набирали форму... — Поддерживаю решение, у меня есть в академии одна девочка, может ты слышала про Моне, получила травму. Немного злится, конечно, что мы не дали летом перейти во взрослые, но из-за прошлогодней травмы в этом сезоне очень плохо пошло: не готова. Лучше по юниорам немного потерять, чем во взрослых все потерять. — Совершенно верно. Мы продолжаем обсуждать своих учеников, дожидаясь завтрака, и я давно не чувствовала такого спокойствия в обществе другого человека.