Incredibly loud and extremely close

Глава 11. Прости за ошибки

Март 2033 года Монреаль, Канада

— Ты задариваешь мою дочь, — Женя качает головой, но счастливо улыбается, когда я передаю ей ещё один пакет с игрушками. — Большое спасибо тебе, Юзу. — Я всегда рад порадовать детей, — пожимаю плечами и смотрю на то, как она заглядывает внутрь. — Она в прошлый раз говорила о том, что ей нравятся животные и все такое... У нас продается большая коллекция, и там вот эта ферма... — Спасибо тебе, она будет очень рада, — Женя обнимает меня одной рукой и целует в щеку. — Ты очень внимательный. — Пожалуйста, — обнимаю её, удерживая у своей груди. Женя глубоко вздыхает, но не отстраняется, а лишь крепче обхватывает меня рукой. — Я счастлив, что малышка счастлива. — Я сниму тебе её реакцию на подарки обязательно, Ася будет на седьмом небе от счастья, когда увидит все. — Вот и здорово, — оставляю поцелуй у неё на виске, ощущая приятную тяжесть в груди, — обе девочки будут счастливы, верно? — Верно, — Женя отстраняется и ставит пакет на свой чемодан. — Ты завтра улетаешь? — Да, у нас рейс в восемь утра, поэтому я пришел попрощаться сейчас, не думаю, что в пять часов ты будешь готова общаться, — хихикаю, вспоминая её вчера ворчащей в семь утра, когда надо было встать на раннюю тренировку. — Ну что... До встречи на мире? — Обязательно. Всего несколько недель — и снова в дорогу... Будешь чай? Я как раз хотела попить перед сном. — А давай, — я разуваюсь и снимаю верхнюю кофту, оставаясь в футболке и штанах. — Я тоже люблю на ночь выпить чашечку, пока думаешь о том, что было сделано за сутки. — Ага, это так, — Женя по-хозяйски расставляет все на столике, за которым мы провели на один вечер, — Хотя иногда эти мысли делают лишь хуже... Знаешь, я вот часто мысленно возвращаюсь к своей карьере и тому, как она закончилась. Сколько боли было в этом всем, сколько травм, лечения и слез было пролито в последние полгода. Каждый раз размышляю: а надо ли мне это было? Правильно ли я поступила, чтоб после Олимпиады продолжила бороться? — Ты думаешь, что надо было опустить руки и успокоиться? Надо было оставить свои мечты и уйти в шоу? — я хмурюсь, слушая её мысли. — Жень, разве ты не была счастлива в те полтора года? — Была, но не всё время. Вспомни, сколько слез было пролито, когда я оставалась вне подиума. Сколько боли из-за травма, бесконечные врачи, обследования, болезни... Всё говорило о том, что мне надо было оставить эту идею сразу, едва она родилась в моей голове, — Женя заваривает чай в чайничке и наконец садится рядом. — Понимаешь, я много лет думала об этом. И я благодарна за все, что Брайан сделал для меня. Я счастлива знать, что у меня получилось чего-то с ним добиться, даже если я говорю сейчас не о медалях, но... — Но ты всё равно жалеешь об этом, верно? — Не то, чтобы жалею, скорее часто думаю о том, какой была бы моя жизнь без всего этого, — она бросает взгляд на меня. — Что, если бы я не смогла уйти от Этери, каким было бы моё завершение? Как бы я себя чувствовала? Было бы лучше моей спине или нет? — И было бы спокойнее твоей душе, если бы мы разошлись сразу после Игр? — я произношу это с горечью, одновременно желая услышать правда и не желая знать, что она хотела бы прожить эти годы без меня. — Нет, мне не было бы лучше, — она хмурится, смотря на меня с какой-то суровостью. — Юдзуру, эти годы... моменты вместе... Всё это было лучшим, что могло случиться со мной за всю жизнью. Я никогда не променяю эти моменты ни на какое золото. Лишь с годами через огромную боль я поняла, что золото не сделало бы меня счастливее, чем я есть. Не медаль делает меня мной, не золото способно повлиять на моё счастье или же наоборот. Я сама создаю жизнь вокруг себя, сама отвечая за то, как относятся ко мне люди. — Конечно, все так, — беру её правую руку в свою руку, сжимая пальцы. — Две золотые медали Игр не сделали меня счастливым в жизни. Я рад, что смог их завоевать, что я преодолел себя и соперников, но в жизни... Женя, это не принесло мне счастья и любви. Я один. У меня есть две золотые медали Олимпиады, но каждый день я просыпаюсь с мыслью, что я упустил ту любовь, что у меня была. Я смотрю на неё, не отводя взгляда, и вижу, как постепенно мои слова доходят до неё. Я не скрываю сейчас от неё своих чувств, позволяя увидеть сожаление о потерянном, которое наверняка отражается на моём лице, но ничего не делаю, никак не давлю на неё. Лишь пальцем вывожу круги на её ладони. — Ты меня не терял, Юдзуру, это я тебя бросила, — Женя произносит это с болью в голосе, произнося слова четко и как-то отрывисто, словно ей сложно говорить. — Это я оставила тебя в самый сложный момент. Я ушла и не оставила дверь приоткрытой. Я закрыла её на замок со своей стороны, даже не интересуясь твоего мнения. А когда я захотела, то... — То ты узнала о моём браке? — я грустно усмехаюсь, отчего-то понимая, к чему она ведёт. — Что у меня есть жена, и я продолжил свою жизнь? — Да. Да, это так, — рваный вдох и снова взгляд на меня. — И я поняла, что ты меня не ждал, что ты жил своей жизнью все эти годы. Это и правильно, да, я и сама старалась как-то жить, пытаться это сделать, по крайней мере. Ходила на свидания, встречалась, училась быть обычной девушкой для простого парня, а не Олимпийского чемпиона, который знает меня половину сознательной жизни... — Я не виню тебя ни в чём. Наверное, так надо было. Видимо, так написано судьбой, Женя, вот и всё. Никто ничего не мог сделать, а ты первая смогла сказать эти слова, ты была сильнее, чем я сам в тот момент. — Господи, Юдзуру, ты правда не понимаешь? — Женя расстроенно стонет, поправляя волосы. — Я просто струсила! Это не судьба, не какие-то там знаки, это просто мой страх быть твоей женой. Я боялась, что ты будешь сильнее, что не смогу тебе соответствовать и растворюсь в этих отношениях, останусь в твоей тени. Мне почему-то казалось, что я обязательно должна быть железной леди, которая будет сама всего добиваться. И вот я ей стала... И знаешь что? — в её глазах блестят слёзы. — я ни о чем другом не мечтаю, как быть за спиной мужчины, который решает сам все проблемы и позволяет мне быть маленькой девочкой, как делал всегда ты. Кто позволит мне быть собой, кто не будет ждать, что я управлюсь и с работой, и с домом, и с дочерью. Я хочу просто снова оказаться в те времена, когда ты смотрел на меня с любовью. Эти слова проскальзывают через меня, и в тот момент, когда она заканчивает говорить, я тяну её на себя и целую со всей нежностью, что у меня есть по отношению к ней. Я растворяюсь в том, как она обнимает меня за шею, сама прижимаясь ближе к груди, и у нашего поцелуя вкус слез. Я не отпускаю её, пытаясь без слов высказать всё, что я чувствую к ней: вся любовь, что была в моем сердце эти годы, вырывается наружу, наконец-то ощущая себя на своём месте. Я не размыкаю объятий даже тогда, когда Женя немного отстраняется, рвано хватая воздух. Губами касаюсь её шеи, вдыхая родной аромат, и просто сижу, не нарушая тишины. Мне не нужны слова, чтобы высказать свои чувства или спросить о том, что она чувствует ко мне. Это все ясно, как белый день. Я люблю её. И ни на мгновение не переставал любить. *** — Мне надо идти, — я глажу её волосам, посмотрев на часы. — Я еще не собрал чемодан, да и надо всех разбудить, иначе мы опоздаем. — Не хочу тебя отпускать, — Женя как маленький ребенок обнимает меня сильнее, цепляясь за футболку. — Почему время так быстро летит? — Ну, совсем скоро мир, через пару недель мы с тобой уже увидимся, — я целую её в лоб и меняю положение тела, заставляя Женю сесть рядом со мной. — Я буду тебя там ждать. — Я очень хочу этого, — она шепчет, снова притягивая меня к себе. — Я никогда так не хотела, чтобы сезон не заканчивался. Полгода без стартов... — Не думай пока об этом, пожалуйста, — я оставляю ещё один поцелуй на её припухших губах. — Давай обсудим это попозже? Сейчас у нас есть впереди встреча. — Да, но... — она запинается, отводя взгляд от меня. — Скорее всего я прилечу с Асей. Я ей обещала, да и в тот период Кристиан будет в Америке, а мама хоть и рада сидеть с внучкой, но у неё есть свои дела. Я и так её этот год постоянно просила сидеть с ней. — Я буду рад увидеть твою дочь, Женя. Она прекрасный ребёнок, безумно похожа на тебя, а я люблю все, что напоминает мне о тебе, — с улыбкой целую её. — Конечно, я буду скучать по возможности забраться к тебе в номер и несколько часов целоваться на диване как в юности, но... Но мы уже не подростки, да? — Да. К сожалению, — Женя хмурится. — Мне надо поговорить с Кристианом и как-то ему всё объяснить. — Что именно? — я застываю, не зная, как реагировать на её слова. — Всё это. Он знал всегда о моих чувствах к тебе, но за эти годы вместе мы смогли найти какой-то баланс из его любви и моих теплых чувств к нему, но сейчас... Это совершенно разные чувства. Я никогда не чувствовала ничего похожего на то, что испытываю, когда тебя целую. — У вас есть общая дочь... Как ты ей это объяснишь? — Пока не знаю, — Женя тихо стонет. — Чёрт, мы с тобой ничего не обсудили, а я уже... Прости, я не хочу на тебя давить. Я просто не хочу врать Кристиану. Не хочу скрывать, что я была тут с тобой. Это будет больнее, если раскроется позже. Или если он увидит снова какие-то фотографии нас двоих. Ася не должна слышать наши скандалы. — Делай так, как ты сама считаешь нужным, Женя, — я целую ей руки и ободряюще улыбаюсь. — Я ждал тебя десять лет — и буду ждать ещё столько же, если тебе понадобится. Я люблю тебя. — И я тебя люблю, — её ответные слова и улыбка согревают меня. — Всегда любила. — Я сейчас никуда не уйду, пропущу свой рейс и останусь тут с тобой до конца жизни, — я смеюсь, снова обнимая её. — Две недели, слышишь? Через две недели мы снова увидимся. — Буду ждать и считать дни до нашей встречи. Напиши мне, как долетишь, хорошо? — Напишу. Обещаю, — ещё один быстрый поцелуй и я с силой заставляю себя встать и дивана. — Тебе привезти в подарок что-нибудь? — Самого себя привези, пожалуйста. Желательно целого и невредимого. Ты же тренируешься сам? — Да, каждый день, — я быстро обуваюсь под её пристальным взглядом. — Нельзя терять форму. Тем более, что скоро период шоу. Мне нужно подготовиться к этому. — Оно видно, что ты выглядишь так же, как и в свои соревновательные годы. В отличие ото всех нас, — она фыркает. — Чертов перфекционист. Я видела, что твой тройной аксель все такой же, как и раньше. — Я знал, что ты следишь за мной, — я смеюсь, надевая верхнюю кофту. — Это ты ведешь мой фанатский аккаунт в соц.сетях? — Конечно же я, — она встает на носочки, придерживая меня за плечи. — Твоя главная фанатка с юности. — Моя, — согласно киваю и целую её так, чтобы у нас обоих остались самые сладкие воспоминания от этой встречи. *** — Ты выглядишь очень счастливым, — мама внимательно на меня смотрит, когда я прихожу к ним в гости по приезде. — Раньше ты так не радовался бронзовым медалям. — Ну, медаль не моя, а моего ученика, да и учитывая конкуренцию на юниорских... — я спокойно пожимаю плечами и не поднимаю глаз от кружки с чаем. — Это был хороший старт. В следующем году, надеюсь, у нас снова будет золотая медаль. — Это конечно, я смотрела трансляцию — было очень интересно. Но, Юзу, ведь дело явно не в этом, — мама протягивает руку через стол и сжимает мои пальцы. — Я видела, что на тренировки ты приходил с Евгенией, с её танцевальной парой. — Допустим, — я сжимаю руку мамы в ответ, невольно подмечая, что её кожа слишком холодная. — Да, я вызвался помочь посмотреть на учеников Ивана Букина, с которыми она приехала. Я хоть и не танцор, но взгляд со стороны никогда не помешает. — Понятно, — я слышу в голосе мамы улыбку. — Как её дочка? Она же часто с ней на старты в этом сезоне ездит. Была и сейчас? — Нет, она была с Жанной. Женя её старается так далеко пока не возить с собой, переживает, что дорога тяжелая. Но на мир они планируют прилететь вместе, — я невольно прикусываю губу. — Мам... — Она ответила на твои чувства? — слова матери заставляют меня вскинуть голову вверх и посмотреть в её улыбающиеся глаза. — Что ты так смотришь? Думаешь, что твоя любовь к ней была для меня когда-то тайной? — С чего ты решила, что она ответила? — С того, что ты весь светишься. И как бросаешься выжидающие взгляды на телефон. Сынок, я тебя знаю дольше, чем ты сам себя. Неужели ты думаешь, что я не вижу, как ты смотришь на неё до сих пор? — мама вздыхает. — Глупенький... — Мам, я знаю, как это выглядит со стороны, но мы оказались вместе и долго говорили обо всем, что было. О её страхах, о моих проблемах... Мы оба жалеем о том, что натворили и что так долго боялись признаться в этом друг другу. — Лучше поздно, чем никогда. Но... Она же замужем. — Да, замужем, — я грустно усмехаюсь. — Женя говорит, что у них больше похоже на дружбу, чем на полноценный брак, но все равно это сложно. Я не хочу лезть в их отношения, да и Женя пока не знает, как всё объяснить Кристиану. И Асе... — А у тебя есть фотографии её дочери? — мама воодушевленно смотрит на меня. — Я видела кадры, но там еле-еле видно девочку. — Есть, конечно, — я тянусь за телефоном и открываю переписку с Женей, где как раз есть свежее видео с малышкой, которая распаковывает подарки от меня и говорит немного по-английски. — Вот, смотри, это как раз сегодня. — Какая она миленькая, — мама с улыбкой смотрит на Асю, пока я сам таю от любви, которую испытываю ко всем своим женщинам. Наверняка нас ждёт очень сложный путь впереди, но никто из нас не планирует сдаваться.