Incredibly loud and extremely close

Глава 75. И снова планы

Март 2021 года Москва, Россия

— Не хочу, чтобы ты уезжал, — я обнимаю Юзу, закинув на него даже левую ногу. Мы лежим в моей постели, закончив смотреть какой-то фильм, во время которого я постоянно отвлекалась на мысли о том, что совсем скоро я снова буду тут одна. Что мы не знаем, когда появится возможность увидеться, когда мы сможем снова целовать друг друга, обнимать и не переживать из-за разлуки. Я стараюсь не плакать, но не могу сдержать слез, которые периодически скатываются по щекам, а Юдзуру их молча вытирает, никак не комментируя. Я знаю, что ему точно так же тяжело видеть меня расстроенной и ему так же не хочется уезжать одному. Будь наша воля, мы бы сбежали куда-то исключительно вдвоем, чтобы никто нас не нашёл и не потревожил. Но у нас сейчас нет такой возможности. — Я хочу положить тебя в чемодан и увезти с собой, но не уверен, что тебе понравится в багажном отделении, — он пытается шутить, но я не могу даже улыбнуться в ответ на это. — Мы что-то снова придумаем, слышишь? Ну не бывает безвыходных ситуаций до тех пор, пока мы оба живы. — Я знаю, просто... Просто грустно мне, что я снова буду тут, но без тебя. — И мне грустно, что я не смогу тебя обнимать, целовать и гладить по спинке, когда что-то болит, — он тяжело вздыхает, словно устал от этого разговора, но продолжает, — я понимаю твои чувства, милая, я так же себя чувствую, и у нас уже есть несколько вариантов. Плюс сейчас лет... Давай попробуем улететь куда-то? Могу поговорить с Хавьером и попросить его помочь нам с перелётом в Испанию, как тебе идея? — А ещё мы можем улететь в Дубай, например, — я шмыгаю носом совсем некрасиво, но поднимаю голову, чтобы видеть Юдзуру. — Давай правда куда-то в отпуск выберемся вместе? Нам же необязательно все это время быть на пляже, куда-то ходить... Мы просто мечтаем с тобой провести недельку вместе. — Это было бы хорошо, Жень, но мне летом будет нужен лёд, — он проводит рукой по моим волосам, убирая их от лица. — Последний сезон. Я не могу не набирать форму. — Хорошо, тогда ищем страну с хорошим льдом и возможность тебе полноценно тренироваться, — я прикидываю, куда бы мы могли полететь, и вариант с помощью Хави кажется вполне себе хорошим. — Ну да, Испания может подойти... — Позвоню ему на следующей неделе и всё узнаю, — он чмокает меня в губы и немного улыбается. — Я же говорил, что мы найдём возможность. Сейчас, когда ограничения послабляются, мы постепенно с тобой можем выстраивать жизнь. Ты же не думаешь, что я брошу тебя тут зарабатывать деньги, пока сам катаюсь? — Ну, — я корчу рожицу, мысленно смеясь с этого предположения. Я, конечно. Зарабатываю на контрактах, да и летнее шоу должно принести хороший доход, однако это ну никак не сравнится с той суммой, которую Юзу получает просто за один выход на шоу в Японии. А уж что говорить о рекламных роликах... — Ты работай себе в удовольствие, на нашу будущую жизнь заработаю я сам, — Юзу подтягивает меня повыше, чтобы наши глаза были друг напротив друга. — Если тебе вдруг когда-то что-то понадобится... Пожалуйста, не бойся мне сказать об этом, хорошо? У тебя сейчас столько трат, что все может быть... — Я справлю, но спасибо за предложение, — нервно улыбаюсь ему в ответ. — Нам хватает, да и рекламы сейчас будет больше, мой агент занимается этим, подготавливает новые контракты, мерч... У меня будет более-менее постоянный доход, не беря во внимание какие-то временные контракты. Илья ставит шоу различные, постановки — и предложил мне быть как бы частью его постоянной труппы. Я согласилась. — Я очень рад этому, моя девочка, — он целует мне в уголок губ, — я счастлив, что ты продолжишь кататься и выражать себя на льду. Это так здорово, ты достойна быть на сцене театра. — А ты... Ты, Юзу, что будешь делать через год? Он замирает и его взгляд простирается куда-то внутрь себя. Я не первый раз замечаю, что его вводит в некую прострацию вопрос о том, что он будет делать после олимпиады, какой станет его жизнь после завершения карьеры и чем он будет в действительности заниматься. Каждый сезон для него сейчас — это преодоление чего-то, попытка сделать больше, чем он делал раньше, желание показать себя с другой стороны. Мне больно смотреть на его стремление добить четверной аксель. Я видела, как он издевается над своим телом, как просто выжимает из себя эти попытки, пытаясь взять все, что дано ему природой и годами тренировок. И эти падения каждый раз... — Я буду заниматься фигурным катанием, но по-другому. Я не хочу, чтобы меня оценивали судьи, я хочу, чтобы меня оценивали зрители. Чтобы они своей реакцией выставляли мне оценки: нравится или нет, хорошо я сделал или не очень. Вот куда я стремлюсь. — А как это будет выглядеть конкретно? Ты создашь свою лигу? — я улыбаюсь, представляя себе создание новой организации, носящей его имя, которая занимается созданием соревнований, где во всех видах выступает только сам Юзу, а оценки выставляются посредством голосования самих фанатов. — Я ещё не знаю, но скоро что-то придумаю, — он корчит рожицу, возвращаясь в реальность. — Ты узнаешь об этом одной из первых, обещаю. — Ну, это хорошо тогда, — я обнимаю его покрепче. — Но на наш общий дом, чур, зарабатываешь ты сам! — На дом, обустройство и все такое, — Юзу закатывает глаза и гладит меня успокаивающе по спине. — Мы с тобой обсудили это только что: ты работаешь в удовольствие, а я для обеспечения нашей семьи. Ты же понимаешь, — он замолкает на несколько секунд, словно подбирая правильные слова, а я смотрю на него с удивлением, — ну.... У нас будут дети, — его щеки немного краснеют, — ты будешь вынуждена на некоторое время отказаться от работы, пока беременна и пока они совсем маленькие... Я не хочу тебе запрещать работать, просто... Просто я бы хотел, чтобы детьми мы занимались по возможности сами, а только потом подключать помощь нянь и, если получится, наших мам. Я удивленно на него смотрю, не понимая причин его смущения. То, что у нас однажды будут дети, мы обсуждали ещё некоторое время назад, когда у меня была задержка, сам механизм зачатия мы, кажется, уже отработали... — Я не хочу тебя ограничивать, просто я бы не хотел, чтобы ты стояла на коньках беременная и рвалась работать сразу после родов, — он выпаливает это, словно отвечая на мои мысли. — Это может быть опасно для тебя и ребёнка, да и после рождения ты будешь уставать, хоть я и постараюсь тебе помогать, но ты будешь кормить, твой организм будет восстанавливаться... — Мне кажется, ты уже изучил этот вопрос? — полувопросительно спрашиваю его, следя за реакцией. Он смущается, что подтверждает моё предположение. Юзу любит всегда заранее изучать важные вопросы. Включая даже рождение ребёнка когда-то в будущем. — Может быть обсудим с тобой это лет через... пять? Десять? Когда будем оба готовы к рождению ребёнка. — Да, но я просто хочу, чтобы ты понимала мою точку зрения на этот вопрос, — он сжимает мою руку повыше локтя. — Я хочу заботиться о тебе и нашей семье, ты не должна думать, будто тебе надо соответствовать мне по уровню дохода или что-то такое. Я не хочу, чтобы ты вообще думала о деньгах рядом со мной, понятно? — Понятно, — закатываю глаза, не в силах сдержать легкое раздражение, — но и ты пойми, что после свадьбы я не сяду дома с животом, из которого каждые пару лет будут вылетать дети. Я хочу ребёнка, но при этом я совершенно не хочу бросать свою жизнь и больше никогда не выходить в свет, не общаться с друзьями, не принимать участие в съёмках и каких-то проектах. Я хочу продолжить кататься и развиваться. Хорошо? — Конечно, хорошо, просто ты пообещаешь мне дать себе год декрета на каждого ребёнка? — он смотрит на меня такими щенячьими глазами, что я не выдерживаю и киваю. — Ну вот! Это вопрос мы с тобой наконец-то решили. — Наконец-то? — я нервно смеюсь, — мы первый раз говорим там основательно о детях, которых ещё нет даже! — Но мы должны понимать, чем хочет каждый из нас от отношений и брака, говорить открыто... — Господи, ты начитался и насмотрелся каких-то психологов. Юзу, все в порядке будет, я тебя обещаю. — Я знаю, но лучше говорить друг другу о своих ожиданиях. Вот чего ты ждешь от нашего брака? — Юзу приподнимается на локте, подпирая ладонью голову. — Чего ты хочешь от меня? Что я должен делать, а что нет? — Я хочу, чтобы мы вели себя максимально естественно при любых условиях и не стеснялись показать себя настоящими в присутствии друг друга. Вот и все, что мне важно, — пожимаю плечами, — а все остальное решим по ходу жизни. — Я тоже этого хочу, поэтому это обязательно будет, — он мягкое целует меня и укрывает нас одеялом, ограждая ото всего. *** — Тебе точно нужно уезжать? — я сижу рядом с его раскрытыми чемоданами и наблюдаю, как Юзу старательно поправляет коньки и остальные спортивные вещи. — Может ну его? — Я бы с радостью, ты знаешь, но контракты и обязательства... — Знаю, — беру стопку футболок и аккуратно складываю их, но в последний момент одну выкладываю и убираю в сторону. Нет, пусть останется у меня хоть что-то, у Юзу этих одинаковых чёрных футболок огромное количество, пусть и у меня что-то побудет. — Придумали же проводить командник... — Я удивлен, что они все-таки будут его устраивать, - он качает головой, закрывая чемодан. — Фантазию отменяют, а Командный проводят. Глупо собирать столько людей... — Да, я тоже этого не понимаю, — беру его штаны и убираю их, перед этим оставив чистые в дорогу. — Лучше бы что-то другое придумали, дали вам спокойно отдохнуть... — Ну, так я попрощаюсь с этим соревнованием тоже, — Юзу усмехается, — надо всем сказать бай-бай. — Ты бы еще каждому стадиону это сказал, — я закатываю глаза, — тогда ещё лет пять б пришлось кататься. — Это была бы хорошая идея, мне нравится, — он быстро целует меня в губы, едва касаясь, — но не будем. Пора нам развивать с тобой свою империю. — Да-да, конечно. Снова ты будешь сутками на катке зависать, а я должна буду дожидаться тебя, так? — Нет, — он качает головой, садясь рядом со мной, — не так. И вообще, почему ты снова об этом? Давай поговорим о хорошем. — Например? — Как мы сможем перевести эту надоедливую девушку в Японию? — Юзу кивает в сторону Тофу, которая все-таки выкрала один из его носков и теперь слюнявит его на ковре. — Ты уверена, что она меня любит? — Уверена, иначе бы она написала на твою одежду и не подходила бы и близко к тебе. А уж погладить... — Хорошо, что у меня нет аллергии на этого монстрика, иначе... — Иначе тебе пришлось бы пить таблетки, другого выбора нет. Это мой ребёночек, — я показываю Юзу язык. — Так что мирись с этим, папочка! — Чёрт, когда ты так говоришь, у меня не совсем правильные ассоциации возникают, — он играется бровями и придвигается ко мне. — Мамми... — А? — Черт, тебе пойдет это все, — он наклоняется и трётся носом о мой. — Ты будешь самой сексуальной мамочкой на планете. Той самой, от которой встает у всех вокруг. И я буду жутко ревновать. — Но я обещаю прилично одеваться... — Можешь и неприлично, но только в моём присутствии, — он склоняется и целует меня. Я наслаждаюсь его прикосновениями и чувством его тела под моими руками. Скольжу пальцами по плечам, шее, касаюсь волос и кожи головы, притягивая его еще ближе к себе. Юзу склоняется, утягивая нас на ковер, и я укладываюсь на спину, позволяя ему быть сверху. Он всегда бережно удерживает вес на локтях, чтобы меня не придавить, но мне хочется задыхаться от него, чувствовать всего Юзу... — Ты не против, если она будет наблюдать за нами? — он хрипло шепчет, когда я руками пробираюсь в его штаны. От разочарования я тихо ругаюсь. Собака... — Лучше отправить её вниз, пусть с Джерри играет. Нечего подглядывать. Такое не для детей. — Понял, — Юзу смеется, слезая с меня. — Чёрт, это учит быть ответственным, да? — Ага, постоянно следить за ними, вовремя кормить, выводить на прогулки и следить за графиком посещения ветеринара. Выматывает, но... Это хорошая практика, — я подползаю к Тофу и беру её на руки. — Да, козявка вредная? Тофу радостно визжит у меня на руках, вся извиваясь от щекотки, но я не позволяю ей вырваться и быстро выношу её в коридор, чтобы она пошла вниз. Нам нужно время наедине, которого осталось совсем немного, а с собачками я поиграюсь уже завтра вечером, когда мне будет одиноко и плохо. — Ну вот, детка, мы снова одинокие и не родители, — я сажусь Юзу прямо на бедра, раскинув ноги по обе стороны. — Ммм, а тут жестко. — Еще бы, — он подмигивает мне и сжимает ладонями ягодицы. — Для тебя тут всегда гостеприимно. Мы продолжаем целоваться, наслаждаясь этими мгновениями. Я не позволяю себе плакать, портя тем самым последние часы вместе. Слезы можно пролить будет и завтра, и потом, а сейчас, когда мы вместе, намного лучше ловить каждое мгновение счастья. И ведь кто знает, когда мы снова встретимся. И будет ли эта встреча счастливой?!