Incredibly loud and extremely close

Глава 33. Тадайма

Март 2019 года Сайтама, Япония

Тадайма. Эти слова вырываются у меня откуда-то из груди, когда я вскидываю руку вверх в финальном жесте своей произвольной программы. Сила рождается где-то внутри меня, пока я взглядом скольжу по трибунам, цепляясь сначала за маму, которая прижимает руку ко рту, со слезами на глазах смотря на меня, а после нахожу Женю, которая вместе со всеми хлопает, вскочив на ноги. Мы пересекаемся глазами буквально на пару мгновений, но мне этого достаточно, чтобы понять: я сумел впечатлить даже её. — Ну ты просто герой! — Брайан восторженно захватывает меня, притягивая к себе. — Ты был шикарен! — Прокат настоящего героя и чемпиона! — Гислен утягивает меня к себе, не давая толком одеться и натянуть чехлы. — Вот он прокат действующего олимпийского чемпиона! Вот он! — Спасибо, — я благодарно кланяюсь и пытаюсь одеться. Я знаю, что радоваться еще рано, потому что впереди прокат Нейтана, но гордость за самого себя берет верх уже потому, что я действительно смог откатать произвольную в том виде, в котором планировал. Конечно, если бы не травма, то я бы выкатал её лучше и с более сложным контентом, но даже сейчас я сумел выжать из своего тела максимум. И баллы немного радуют. Я понимаю, что этого мало, учитывая потерянную десятку в короткой, но все равно. Я обновляю мировой рекорд и получаю первым 200 в произвольной и 300 по сумме. Это дает мне немного надежды на то, что я могу вырвать это золото. Ведь и Нейтан не железный, не правда ли?! И все может произойти на этой арене. Мы с Гисленом уходим в подтрибунное помещение, где я снимаю коньки и пытаюсь ускользнуть из-под камер, однако они, кажется, повсюду. Куда бы я ни пытался зайти, везде за мной следует человек с камерой, который никак не реагирует на мои вежливые фразы, и я просто ухожу в раздевалку, чтобы умыться, пока Гислен охраняет мой чемодан и коньки. Несколько секунд наедине с самим собой дают мне такое долгожданное успокоение после выброса адреналина. Я знаю, что меня ждут на интервью, но прежде чем комментировать своё катание и улыбаться поздравлениям мне нужно увидеть самого себя. Моё лицо словно заострилось, реагируя на чрезмерную нагрузку, а глаза горят опасным блеском, пока я смотрю на себя. Это то состояние, в котором выкатывается лучший макет программы. — Поздравляем вас с прекрасной программой! — несколько журналисток щебечут, едва я появляюсь перед камерами. — Это было великолепное выступление. — Спасибо, — я кратко кланяюсь и встаю на указанное место, готовясь отвечать на бесконечное количество вопросов об ощущениях и планах, когда взгляд цепляется за монитор, стоящий в углу. Объявляют оценки Нейтана — и что-то во мне обрывается. На двадцать баллов больше, чем у меня. Он просто растаптывает мои рекорды, устанавливая свои и переписывая историю фигурного катания. Историю, в которую я вписал себя и мечтаю творить и дальше, но сейчас... — О, Нейтан молодец, — я выдавливаю из себя самую искреннюю улыбку, которую только могу, — да, молодец. Это очень хорошее выступление. Такое достойно победы. *** — Я не в настроении, — я пропускаю Женю к себе в номер, сжимая пальцами переносицу. Я устал и вымотан, на часах уже час ночи, но сна нет ни в одном глазу, потому что я настолько устал, что не могу даже расслабиться. Эмоции бурлят во мне, и я ощущаю перевозбуждение во всем теле. — Тебе надо выспаться перед Гала. — Я высплюсь дома после, а сегодня я буду с тобой, — Женя упрямо закрывает дверь на замок и стягивает с себя верхнюю кофту, под которой красуется пижама. — Два года назад я приходила к тебе практически каждую свободную ночь на общих стартах, чтобы провести время вдвоем. Почему же мы не можем сделать это снова? — Можем, конечно, — я вздыхаю и иду к кровати, на ходу снимая браслеты с запястий. — Просто сейчас мы можем проводить вместе не только эти короткие вечера и ночи. — Я знаю, Юзу, но я с тобой рядом не только в хорошие времена, — я чувствую, что она встает на носочки, прежде чем чмокнуть меня между лопаток. — Я наберу нам ванну, хорошо? Я потом посмотрим что-нибудь. Ты кушал? — Да, я немного поужинал, — рассеянно наблюдаю, как она проскальзывает в ванную, по-хозяйски открывая ящики. — А ты? — Мы поели с мамой. Было очень вкусно! Мы в таком восторге от местной еды, я успела соскучиться. С нетерпением жду возможности поучаствовать в шоу, чтобы вечерами бегать по суши-барам. Ты же раскроешь секреты самых классных мест? — Сам тебя свожу, — я снимаю подвески и стягиваю с себя футболку. — Жень... — Что такое? — Спасибо, — я касаюсь её свободной руки, стараясь выровнять дыхание, которое от переизбытка чувств нахлынывает новой волной. — За то, что ты такая, какая есть. — Всегда пожалуйста. Мы целуемся, едва касаясь губ друг друга, и мне на несколько секунд становится хорошо. Мне нравится касаться ее тела не в похотливом жесте, а едва заметно, без какого-то усилия. Этот поцелуй наполнен не страстью, которая сносила нас раньше, а заботой и спокойствием. Я спокойно отстраняюсь, ловя её рассеянную улыбку и молчаливое приглашение забраться в огромную ванну, которое с радостью принимаю. Мы сидим в полной тишине, переплетясь ногами и смотря друг на друга с разных сторон, пока едва слышная музыка уносит нас куда-то дальше. Я растворяюсь в этой атмосфере, пытаясь хоть на какой-то период забыть о том, что произошло несколько часов назад на арене. Я подумаю об этом, и буду разбирать ошибки на мельчайшие составляющие, но не сейчас, пока у меня есть несколько часов побыть с ней наедине. *** Я сканирую взглядом коридор, силясь найти знакомую фигурку в черном платье, но Жени нигде нет. Она словно как сквозь землю провалилась после Гала-шоу, всячески ускользая от меня и не отвечая на сообщения. Все звонки остались без ответа, а мне удалось лишь добиться от неё фразы, что она обязательно найдет меня на банкете. — Тебе не надо так вертеть головой, если вы по-прежнему играете в скрытные отношения, — Хави хлопает меня по плечу, в очередной раз подшучивая над мной. — Она появится, вот увидишь, тебе надо наблюдать за парнями. Куда все повернутся — там будет она. Меня злит эта мысль, но я понимаю правоту Хави: всегда, когда Женя заходит в помещение, головы парней автоматически обращаются к ней, словно она единственная девушка в нашем спорте. Меня это невыносимо бесит, но при этом я сам точно так же себя веду с ней. Я просто не понимаю, как можно удержаться и не взглянуть на неё. — К слову, Юзу, как твоя нога? Старушка еще не отказала? — Как видишь, — я кошусь на него, — лучше, чем твоё пузо. Ты вообще занимаешься спортом? — О, поверь мне, друг, у нас с Мариной отличные регулярные занятия спортом! Намного лучше, чем то, что ты делаешь на льду. И веселее, — он поигрывает бровями, похотливо облизываясь, — и ей моя фигура очень даже нравится. — Не знал, что шарик вместо кубиков может кого-то привлечь. — Он просто тебе завидует, — голос Миши заставляет нас обернуться, — сам мечтает выпить пива вечерком перед сном и заесть куском пиццы. — Конечно! И чтобы еще миска чипсов стояла, да побольше такая. Не надо вот этих диет всех, приемов пищи по часам — ничего такого. Исключительно чистое наслаждение и удовольствие. — Два старых толстых шарика, — я закатываю глаза в ответ на их шутки, — вы аксель-то прыгнуть можете? — Мне кажется, у него какие-то тайные от нас всех отношения с акселем, — Хави поправляет свои очки, задумчиво рассматривая меня, — доктор Ге, вам не кажется ли, что у него подозрительная привязанность к нему? — Согласен, профессор Фернандес, его нужно отлучать от груди, простите, от акселя. Пора начать жить самостоятельной жизнью, господин Ханю. — Да идите вы, — я делаю шаг в сторону от них, словно боясь заразиться их тупостью, — вы просто завидуете, что я могу, а вы давно уже нет. — Просто у него слишком длительные отношения с ним. Голос Жени заставляет нас всех резко обернуться в её сторону, прервав шутливую перепалку. А она стоит перед нами как на ладони, вся сияя в своё черном облегающем платье, которое подчеркивает все достоинства её фигуры, из-за чего мне резко становится душно в этой комнате. Она невероятно красива — и это не покажет ни одна камера в мире. Её улыбка притягивает моё внимание, и я еле удерживаю себя от того, чтобы за узкую талию притянуть к себе и захватить в поцелуе ее губы. — Как вы тут, мальчики? Скучали? — она самодовольно улыбается, ощущая всю свои привлекательность в этот момент. — Или я помешала вашим серьезным разговорам? — она подступает ближе, становясь около меня. Я ощущаю запах её кожи, который смешивается с легким парфюмом. — Нет, Женя, мы всегда тебе рады, — Хави обхватывает её за плечи и притягивает к себе. — Моя малышка выросла! — Да ладно тебе, — она хихикает и приобнимает его в ответ, вся сияя от радости. — Я давно уже повзрослела, если ты не заметил. Приезжал бы почаще, то видел бы. — Прости, моя королева, что не прилетал в Торонто. Я думал, что оставил тебя в надежных руках одного японца... — И оставил, — я усмехаюсь и придвигаюсь к ним ближе, чтобы наш диалог никто посторонний не услышал, — руки подними повыше. Хави громко смеется, но поднимает руку с талии на лопатки Жени. — Чертов ревнивец ты, Ханю, как она тебя только терпит?! — Вот так и терплю, — Женя посылает мне теплый взгляд и отстраняется от Хави, поправляя свою прическу. — О чем болтали тут? — Да о мелочах, — Миша откашливается и нервно крутит головой, — ммм... Я пойду пока поищу шампанское. Он тут же теряется в толпе, и мы переглядываемся с Хави, который точно так же удивлен его поведением, как и я сам. Миша, который всегда был душой компании, в последнее время все больше молчит и меньше шутит, когда мы все вместе собираемся. Но сейчас у меня нет желания думать об этом. — Я предлагаю через два часа исчезнуть с этого праздника жизни, — Женя оглядывает нас обоих. — Вы как? — Только за, — Хави хлопает меня по плечу, — в его номере уже все готово, так что в одиннадцать мы все потихоньку отсюда сваливаем по одному. А пока нужно помелькать на фото и пообщаться со старыми знакомыми. И Хави следом уходит, кого-то заприметив в толпе. Женя улыбается мне, молча стоя рядом, и мне просто хочется заключить её в свои объятия и целовать до того, как мы от бессилия не свалимся на пол. Но прежде чем чувства берут над нами волю, мы молча расходимся в разные стороны. *** — Как вкусно! — Женя облизывает пальчики от клубничного сока. — В Японии всегда самые сладкие ягоды. — Да, в Испании клубника не такая, — Хави качает головой и берет еще пару ягод, — а тут всегда такая вкуснятина. Помню, как впервые тут её попробовал... Словно секс познал. С девушкой. — Хави, — я бросаю на него взгляд и приобнимаю Женю, — как ты можешь опошлять клубнику? — Могу! Всегда могу. Ну ты сам посуди. Сладкая, калорий мало, полезная, есть можно круглые сутки... — Не круглые, между прочим, не рекомендуют есть клуб... Я замолкаю, потому что Женя, хитро улыбаясь, запихивает мне прямо в рот ягодку, чтобы я замолчал. Послушно жую её под смех друзей, и легонько целую её в губы. Клубничный поцелуй... — Вот и молчи, а не читай нам нотации, — она слегка краснеет от внимания, но не отстраняется. — Лекцию можешь утром продолжить, а пока не надо. — Вот именно, — Миша хлопает себя по бедрам, — знаете, мне, наверное, уже пора. Завтра с утра ещё много дел, встречи с учениками, надо хоть немного поспать, а то прошлые ночи вообще не спал из-за нервов. Быть наставником сложнее, чем самому выступать, если честно. Я удивленно переглядываюсь с Хави, который точно так же недоверчиво смотрит на Мишу, но встаю, чтобы проводить друга. Женя так же подскакивает и обнимает его, что-то быстро произнося по-русски, а я вижу, как смущается Миша, слегка краснея и крепко её обнимая. Его руки на её талии на приличном месте, однако я все равно улавливаю внутри себя противного червячка, непонятно откуда взявшегося. Мы прощаемся и Женя просит её простить, уходя в ванную комнату. — Ты тоже это заметил? — Хави хватает банку пива и салютует мне. — Ты же не слепой, ты точно видел. — Ты о странном поведении Миши? — О его чувствах к ней, — он кивает головой в сторону ванной. — Я раньше за ним такого не замечал. Вообще. Удивительно, что с людьми делает несколько недель в ее обществе. — Я не замечал раньше, но... — я нервно сглатываю, анализируя события прошедших месяцев. Миша действительно в последнее время мало общается со мной, если рядом находится Женя, смущаясь и находя миллионы причин исчезнуть из поля зрения, а я почему-то это упускал. Бесконечно упускал, пока сейчас не увидел его красных щек и взгляда. — Да уж, ситуация та еще, — Хави хлопает меня по ноге. — Но за меня не беспокойся, я не отобью её у тебя. Я грустно усмехаюсь его словам, уже ни в чем не будучи уверенным.