Incredibly loud and extremely close

Глава 32. Боль

Март 2019 Сайтама, Япония

Я ощущаю разрывающую бедро боль, которую не может заглушить даже обезболивающий укол. Медленно, шаг за шагом, я пересекаю тренировочную зону туда-сюда, пытаясь просто привыкнуть к боли, которая и раньше всегда сопровождала меня. Я знаю, что такое кататься с травмами, я знаю, что такое кататься на обезболивающих, которые не особо действуют. Я все это не один раз проходила, но сейчас это настолько ответственный момент, что мне становится страшно. Если я правда не смогу нормально откатать? Что, если я завалюсь на первом же прыжке, тем самым потеряю кучу баллов? Наилучший вариант, конечно, сняться по причине травмы, но я не вынесу говорить это. — Болит? — Миша снова подходит ко мне и берет за руку. — Укол не начал действовать? — Я не уверена, что он вообще мне поможет. Это не такая легкая травма, ты же понимаешь. — Ты точно справишься? Может быть стоит сняться и не рисковать? Женя, это может быть опасно для тебя. — Брось, — я качаю головой, стараясь не дергать телом лишний раз. — Я должна это сделать ради себя в первую очередь. Мне нужно справиться с этим, это важный рубеж для меня. Если не он, то я никогда не буду довольна собой. — Там Юдзуру за тебя волнуется очень, — Миша нервно переминается с ноги на ногу. — Писал мне, спрашивал о тебе. — Не говори ему ничего, — я ощущаю нервную дрожь в теле. Если он узнает, что попытается сюда проникнуть, будет мне звонить, тренерам, Мише... А ему надо готовиться к собственной произвольной. — Я завтра вечером сама все ему расскажу, только ты не вмешивайся, пожалуйста. — Ладно. Может быть тебе стоит полежать немного? Чтобы меньше напряжения было... — Нет, мне нужно двигаться, — я высвобождаю свою руку из его мягкого захвата, — в движении жизнь, как говорится. Так намного лучше. — Как скажешь, — он отходит в сторону, а я снова начинаю своё движение. Шаг за шагом, вперёд и только вперёд. Я справлюсь, я обязательно справлюсь с этим, потому что по-другому не должно. Я столько сил приложила, чтобы сегодня выступить уверенно, что я не могу себе позволить снова ошибиться. Мне нужно доказать самой себе, что я могу откатать две программы чисто, что я справлюсь с этим. Я хожу практически все время до шестиминутной разминке, пока Трейси не машет мне, чтобы я подготовилась. Заботливым жестом она подправляет мою прическу и сжимает плечо, словно пытаясь успокоить меня, за что я ей благодарна. Знать, что они рядом и всегда помогут, это просто бесценно. — У тебя всегда есть шанс сняться, но я знаю, что ты им не воспользуешься, — Брайан скрещивает руки на груди, когда дает последние наставления в коридоре. — Мы с тобой. Если почувствуешь, что совсем плохо, то не переживай и спокойно уходи. Договорились? — Договорились, — я киваю ему и отдаю Луну. — Спасибо. — Будь осторожна. Его заботливый взгляд меня заставляет почувствовать себя виноватой, что в очередной раз заставляю их нервничать из-за меня, но отступать уже поздно. И я смело выхожу на арену, стараясь забыть о боли. Следующее, что я помню, это как оказываюсь в крепких отеческих объятия Брайана, который чуть ли не вытаскивает меня на руках со льда, пока все, что я чувствую, это жгучую боль в бедре, которая разливается потоками лавы по всему телу, сжигая внутренности. — Продержит еще пару минут, Женя, ты молодец, — он сжимает меня крепче, помогая стоять ровно, пока Трейси помогает надеть кофту, тоже произнося какие-то слова поддержи, сливающиеся в единый шум. Мне больно. Эта мысль выжжена в моём мозгу, не давая ни о чем думать. Меня потряхивает от бессилия и боли, и я чуть ли не падаю на скамейку, когда тренера усаживаются по обе стороны от меня, загораживая ото всего мира. — Ты огромная молодец, Женя, ты просто фантастическая фигуристка. Вот такую Женю должен был увидеть весь мир — и он тебя увидел. Какая же ты молодец! Как же восхитительно ты попала в образ, как отработаны и гармоничны все движения, как ты выросла в этой программе по ходу сезона. Мы гордимся тобой! — Трейси сжимает мою руку, пока на экране повторы прыжков и некоторых элементов. — Спасибо вам, — я еле шевелю губами, стараясь удерживать себя в ровном положении. — Я бы одна не справилась. — Мы всегда с тобой, — Брайан легонько хлопает меня по здоровой ноге. — Для этого мы и есть. И когда на экран выводят оценки, я немного выдыхаю. Да, это далеко не то, что хотелось бы получить, но это намного больше того, что я получала весь сезон. Это прекрасные баллы, которые позволят мне остаться на приемлемом уровне к началу следующего сезона, что означает мое попадание на два этапа Гран-при. Это уже победа. — Так, все, — Трейси выдыхает, когда на каток выходит следующая участница, — милая, осторожно. Они помогают мне встать, хватая с двух сторон под руки и тем самым облегчая нагрузку на бедро. Я пытаюсь не морщиться, но боль после такой нагрузки все усиливается и усиливается, и, когда я оказываюсь в подтрибунном помещении, просто прислоняюсь к стене, не в силах вздохнуть. — Женя, — Миша подскакивает к нам и подхватывает меня за талию, прислоняя теперь уже к себе. — Таблетку? Укол? Что лучше? — Мне хватит таблетки, все равно нужно пойти для виду посидеть со всеми, пока меня не сменят те, кто откатаются лучше. — Давай я помогу тебе переобуться, хорошо? — он мягко утягивает меня в глубь коридоров, где должна находиться с вещами мама. — Ты просто героиня, Женя! Все самое сложное позади, теперь остаются просто мелочи. Он продолжает шептать успокаивающие слова, которые сливаются в какой-то шум, совершенно не задевая меня. Я иду, опираясь на него, и мечтаю просто о таблетке обезболивающего. Боль, которую я всячески игнорировала во время проката и приземлений, сейчас двойной ударной дозой прожигает мое бедро. — Садись, — он пристраивает меня на скамейку, пока мама обеспокоенно подходит к нам. — Я тебе помогу. — Таблетку? — мама касается моей руки, привлекая внимание. — Или доктора? — Хватит таблетки, — я меняю положение, чтобы снизить боль. — И водички. Они вдвоем приводят меня в порядок, чтобы я смогла вернуться на арену, и за это время таблетка, кажется, понемногу начинает действовать. Я обуваю кроссовки и беру свои коньки на всякий случай, как это положено, чтобы быстро проскользнуть на арену и присоединиться к девочкам. О телефоне я вспоминаю только в тот момент, когда он снова начинает вибрировать в кармане. Пятнадцать сообщений от Юдзуру. Он писал мне в течение последних пары часов, начиная от шутливых сообщений, заканчивая поздравлениями и угрозами, что он меня найдет и привяжет к кровати, если я еще раз с травмой буду выступать. Евгения 18:03:15 И это говорит мне человек, который приехал на мир на одной ноге? Юдзуру 18:03:57 Ты сумасшедшая. Почему-то от этих слов я расплываюсь в широченной улыбке, которая не покидает моего лица. Да, пускай я и сумасшедшая, зато я знаю, что сделала все, что могла, и с каждым выступающим я замечаю, что у меня все больше шансов остаться рядом с пьедесталом. У меня есть эта возможность, есть... Конечно же, Алина обходит всех, становясь на первое место и тем самым оттесняя меня немного ниже, снова делая второй после неё. Но есть ещё одна девушка, которая может вмешаться в турнирную таблицу, и мы внимательно смотрит за её выступлением, сидя бок о бок с Алиной. Мы обе напряжены, впервые за долгое время находясь так близко без тренеров и под прицелами камер, которые мечтают увидеть шокирующий контент общения двух бывших подруг. И Элизабет становится второй. Неприятное чувство в груди появляется, но я его тут же душу, потому что я на пьедестале! Да, я третья, но я смогла, я победила саму себя и весь этот сезон, я справилась с собственными проблемами и тараканами в голове. Я сделала это! Счастье захватывает меня, и я тороплюсь поздравить Алину, прежде чем дрожащими руками беру коньки и спешу к тренерам, которые принимают меня в крепкие объятия. — Я знала, Евгения, я знала! Ты моя умница, не могло быть по-другому, ты заслужила стоять на пьедестале, ты пробивалась весь сезон, ты показала всему миру, что ты способна еще на очень многое! Как же я счастлива видеть тебя такую! — она стискивает меня еще сильнее, пока Брайан довольно улыбается, смотря на нас. — Спасибо, что верили! Спасибо вам! — И тебе спасибо, что ты осталась с нами и продолжала верить, — Брайан обнимает меня еще раз, сдержанно похлопав по спине. — А дальше будет еще больше. *** Я лежу вечером в номере, сжимая в руке бронзовую медаль чемпионата. Я и подумать не могла еще полгода назад, что буду так счастлива держать эту медаль в руках, что буду радоваться этому как огромной победе, что этот старт окажется таким важным для меня и моей карьеры. Сейчас я показала, что я буду бороться, что у меня есть силы. Что я могу брать медали. — Ты способна и на большее, но то, как ты вгрызалась в эту медаль, заставило меня задуматься, что я вчера сам приложил недостаточно усилий, — голос Юдзуру снова возвращает меня в реальность, — что ты сильнее меня, упрямее и упёртее. Что и мне надо быть таким, а не развозить сопли-слюни. Надо вставать и биться. — Ты не слабый, ты сильный, — я откладываю медаль на тумбочку и поворачиваюсь к нему боком, — ты самый сильный на свете, Юдзуру, и завтра, я уверена, ты покажешь всем, кто тут папочка. — Ну, папочкой я покажу тебе потом, — он неожиданно хмурится, — как бедро? Тебе не больно так лежать? — Все в порядке, я не кукла, не сломаюсь. Тем более, что сейчас действует укол. Эта травма стоила того. — Женя... — Ни тебе меня ругать за это, — я качаю головой и хлопаю его по ноге, — сам-то как катаешься, забыл? А я не забыла. Чтобы завтра берег себя, слышишь? — Все будет хорошо, — он целует меня в губы и осторожно обнимает. — Но как же я за тебя волновался, Женя, как же переживал, когда узнал о травме... Я места себе в номере не находил. — Все нормально. Я не хотела тебя волновать, а завтра обязательно бы все рассказала, когда соревнования были бы позади. Все равно на Гала я прыгать не собираюсь, так что ничего страшного не произойдет больше. А откатать простую программу я смогу. — Я знаю, но... — он немного мнется, словно не хочет говорить следующих слов, — ты уверена, что стоит катать эту программу? — Я не буду её катать в таком состоянии, — отрицательно качаю головой, — у меня есть другая программа. Новая. — Новая? — Юзу приподнимается на одном локтем и удивленно на меня смотрит. — Но откуда? Как ты... — А вот успела, — глажу его по щеке, не желая раскрывать свою тайну. В те вечера, когда мы были поругавшись, я часто возвращалась на каток на дополнительный вечерний лед и просто каталась, не сильно стараясь усложняться. Я скользила, временами плакала и выпускала свои чувства через музыку, движения и скольжение. Постепенно движения стали согласовываться с музыкой, повторяться... И через неделю родился целый номер, на который Трейси просто кивнула и оставила меня одну. Я знаю, что она все поняла, и благодарна, что никак не комментировала это. Мне нужно было высказать самой себе ту боль, что горела в груди. И только выпустив ее, я стала понимать, куда сама движусь. — Многозадачная, — Юзу улыбается и качает головой. — Не удивлюсь, если в свободное время ты еще и книги пишешь. — Нет, это точно не моё. Скорее я бы написала сценарий для сериала о нашей фигурке, чем какую-то скучную книгу. Не моё. Я и читать-то не прям чтобы люблю до безумия. Надо много времени, а у меня его нет сейчас. — Да, потому что время мы тратим друг на друга, — Юзу целует меня в губы и со стоном отстраняется. — Так, все. Мне правда надо собираться и идти. — Да, иди, — я сажусь и поправляю свою одежду, — я приду на тебя посмотреть завтра. А вечером мы отпразднуем вдвоем, ведь да? — Наверное, — он поправляет свои волосы, — Хави должен приехать. Я не помню, во сколько только. Он не говорил, вроде. — О, Хави, — я удивленно смотрю на Юзу, — я даже не знала... Но это хорошо, да. Пообщаемся все вместе? Как в старые добрые... — Да, конечно. Встретимся у меня в номере и устроим семейный ужин. Идет? — Идёт, — я еще раз обнимаю его. — Пусть все завтра получится! — Я сделаю все, что в моих силах, — Юдзуру крепко меня сжимает в объятиях и отпускает. — Ложись спать, тебе нужно отдохнуть. И не забудь про обезболивающее. — Как скажете, командир, — широко улыбаюсь и послушно кланяюсь. — Ванна, лекарство — и спать! Он еще раз меня целует и выскальзывает из номера, черной тенью скользя по полутемному коридору к лестнице, по которой должен подняться в собственный номер. А я остаюсь одна, наедине с собственными мыслями и проблемами. Но я впервые за последний год счастлива. Пускай я и понимаю, что могла получить серебро, но я на пьедестале. После чреды проигрышей и бесконечных падений я откатала почти чисто обе программы, не упала и доказала сама себе, что я могу. И теперь я чувствую, что дальше все пойдет хорошо.