Incredibly loud and extremely close

Глава 21. Штиль

Февраль 2019 года Торонто, Канада

Возвращение в привычный мир круговорота тренировок, встреч с Юдзуру и просмотра телевизора вернулся на обычное место. Я скучаю по бабуле, Джерри и друзьям, которые остались там. Я скучаю по Крису, который как и я чувствует до сих пор себя разбитым, уничтоженным и морально подавленным. Находясь вместе, мы словно заполняем эти частички разбитых душ, на какое-то время совершенно забывая, что есть другой мир. Мы видели не так часто, но каждая встреча была нужным лекарством в это нелегкое время. Он видел мои выступления и понимает всю трагедию разваленой короткой программы, даже если технически не может что-то сказать, то морально он со мной. Ему точно так же больно, ему точно так же хочется все забыть и двигаться дальше, только вот то, что мы сделали, иногда выворачивает нас наизнанку. В Торонто Юдзуру. Мне кажется, что за эти несколько недель разлуки наши чувства друг к другу устаканились и тот шторм, который был в них половину осени, наконец-то утих, превратившись в штиль. Штиль, который нам обоим жутко непривычен. Нас всегда качает на волнах, а сейчас все спокойно, мы понимаем друг друга и поддерживаем, иногда нам хватает простого взгляда или прикосновения, чтобы понять друг друга, но отчего-то мне неспокойно на душе, словно я не замечаю грозовых туч, которые где-то припрятались и в любой момент готовы снова вернуться. — Ты слишком много думаешь. Голос Джейсона возвращает меня с небес на землю, когда я в очередной раз сбиваюсь с ритма. Он подбадривающе улыбается и сворачивает свою скакалку, жестом предлагая мне сделать то же самое. — Тебе надо отключать голову, Женя, думать ни о чём. Пошли на йогу сходим вместе? Тебе будет очень полезно это. — Йога, — я морщусь от одного только воспоминания о ней, — это так скучно и монотонно... — Это очень полезно для растяжки, укрепления мышц и в целом для тела и души. Медитация с мастером учит освобождать голову от мыслей, что тебе, кажется, сейчас необходимо, — он дергает меня за хвост, — потому что в твоей голове слишком много мыслей. Я их даже вижу в твоих глазах! — Ничего там нет, — я немного смеюсь и вытираю лицо полотенцем, — тебе просто кажется, Джейсон. Я же человек, а мы не можем не думать вообще, мы живые существа, если ты не забыл. — Не забыл, поэтому и напоминаю. Что отдыхать-то тоже тебе нужно, малышка! Он обнимает меня рукой, совершенно не смущаясь того, что мы оба потные, и весело смеется, от чего меня самую малость тоже отпускает, и я присоединяюсь к нему. И, конечно, в этот момент не могло быть по-другому, чем входящий в зал Дьявол с горящими глазами. Юдзуру сразу же видит нас, и я замечаю, как он сначала хмурится, потом поджимает губы, а после останавливается напротив, не скрывая своего недовольства. Ревнует? Он ведь не хуже меня знает о позиции Джейсона и о том, что он скорее к Юзу будет подкатывать, чем ко мне. — О, Юзу, Евгения почти согласилась пойти со мной на йогу, как по поводу тебя? Джейсон либо не заметил, либо попросту игнорирует упрямого ревнивца с его неадекватной реакцией на наши объятия. Я еле удерживаюсь от того, чтобы демонстративно закатить глаза, пока Юдзуру подходит к нам, внимательно смотря на руку Джейсона у меня на моём плече. — Даже не знаю... И когда же вы туда собрались? Сегодня после тренировки? — Да, не надо оттягивать это, вместо растяжки в студии давайте туда заявимся. Проверим все наши мышцы и асаны, — Джейсон отпускает меня, но лишь для того, чтобы принять какую-то странную позу с руками у груди. — Вам понравится! — Поддерживаю твой энтузиазм, — Юзу усмехается, окидывая взглядом мой топ и лосины, — Евгении пойдет на пользу такое занятия. Но от его взгляда меня бросает в дрожь, которая не имеет ничего общего со страхом. А от многообещающего взгляда хочется схватит его за руку и утащить в тёмное помещение. *** — Я сейчас умру, — я падаю на свою кровать лицом вниз, стараясь не шевелиться. — Что это за растяжка такая, от которой все болит? Она не должна так действовать! — Ещё как должна, — Юзу устраивается рядом со мной, но приспускается ниже так, что его губы касаются моей талии. — Йога помогает твоим мышцам, помогает твоей душе... — Ага, а тебе всю тренировку пялиться на мой зад. Ты понимаешь, что это даже тренер заметил, когда попросил тебя опустит голову ниже? — я ощущаю, как его пальцы скользят вдоль резинки леггинсов. — Ты мог опозориться. — Нет, я бы не кончил там в штаны, — он фыркает, и я кожей ощущаю щекотание воздуха. — Я бы просто схватил тебя и утащил оттуда. Но, так как я приличный мужчина, мы с тобой закончили тренировку без каких-то эксцессов. — Да-да, конечно, — мне хочется закатить глаза, но даже на это нет сил. — Я хочу спать! — А я хочу тебя, — он усмехается и поддевает резинку, проскальзывая пальцами вниз. — Ммм... Мне так нравится, что ты такая разгоряченная после тренировки. — Юзу, — я тихо хнычу, — что ты творишь? Мы пришли спать! Спать! — Ты можешь поспать пару минут, — Он подтягивается выше и касается губами моего плеча, а затем шеи. — Можешь вздремнуть, пока я тебя целую... Раздеваю... Ласкаю... Я всем телом вздрагиваю, когда его пальцы проникают в мои трусики и мягко раздвигают ягодицы, скользя все ниже. Его губы тем временем находят чувствительно местечко на шее, от которого у меня подгибаются пальцы. Я понимаю, что эта схватка уже заранее проиграна, но продолжаю не сдаваться, всем видом показывая, что правда хочу исключительно спать. — Люблю тебя. Его тихий шепот мне на ушко каждый раз творит невероятную магию: мне хочется одновременно расплакаться от ответных чувств к нему и зацеловать до смерти, никогда не отпуская от себя. Я разрываюсь от этих желаний, когда он чуть разворачивает мою голову, чтобы затянуть в сладкий поцелуй, при этом не прекращая ласкать меня рукой, лишь больше распаляя. Я не сдерживаю тихого стона, когда он вводит в меня кончик пальца, и поворачиваюсь на бок, чтобы коснуться его через штаны. Я знаю, что ему нравится, и уже буквально через несколько минут Юдзуру прекращает нежничать и практически срывает с меня леггинсы, пока я сама избавляюсь от футболки. — Не снимай, — Юдзуру хрипло шепчет, пока я тянусь к спортивному бра, — вот так, — он тянет за лямки и спускает его так, что мои локти оказываются прижатыми к талии, а грудь призывно торчит вверх. Я вижу его потемневший взгляд и приподнимаю бедра, напоминая ему о том, чего хочу, но Юзу медленно наклоняется и касается языком соска. Его ласки мучительны и продолжительны: он словно мстит мне за то, что я сначала я упорно отказывала ему, а сейчас издевается над нами обоими. Мне хочется закричать, но я вовремя вспоминаю, что мама дома, и пускай у нас включен какой-то тупой фильм на телевизоре, все равно не стоит рисковать. — Если ты это продолжишь, то я кончу без тебя, — мне удается связать свои чувства в предложение, когда я ощущаю приятную дрожь во всем теле, — чёрт, Юзу... — Не кричи только, тебя могут услышать, — он не останавливается, продолжая ласкать ртом, языком и руками мою грудь до тех пор, пока оргазм не накрывает меня. Я закусываю губу, чтобы не застонать в голос, и цепляюсь руками за покрывало, пока спазмы проходят по всему телу. — Моя умница, моя хорошая, — Юдзуру самодовольно усмехается, когда я открываю глаза, — вот так вот. Как же я чертовски люблю на тебя смотреть вот такую, но сейчас хочу, чтобы это было быстро. Ты согласна? Я просто киваю, боясь, что голос может меня подвести, и в следующий момент оказываюсь перевернутой на живот. Он подхватывает меня под бедра, заставляя встать на колени и локти, и я понимаю, что сейчас будет очень быстро. Юзу знает, что после первого оргазма, когда он хочет повторно довести меня в кратчайший срок, лучше всего подходит эта поза, и я готова кончить хоть сразу лишь от мысли об этом. — Как же я люблю этот вид, — он слегка шлепает меня по ягодице, прежде чем провести по спине вдоль позвоночника. — Ты такая сексуальная... Горячая... Я всю тренировку представлял, как возьму тебя так. В этот момент я, кажется, стала ещё более влажной, и тяжелое чувство внизу живота лишь усилилось, когда он, не входя в меня, кончиком члена заскользил вдоль половых губ. Чертов японец, знающий моё тело лучше меня! Я вздрагиваю, пытаясь удержаться от громкого стона, и хватаюсь руками за край матраса. — Если ты сейчас будешь медлить, то я уйду. — Никуда ты не уйдешь, — он усмехается и кладет руки мне на талию, удерживая в одном положении. — Не пущу. Его футболка приземляется рядом с моим лицом, когда он медленно — мучительно медленно — погружается в меня, заставляя прикусывать собственное плечо, чтобы не застонать в голос. Юдзуру замирает на несколько мгновений, не выпуская мою талию из плена своих рук, и только потом начинает двигаться. Никакой нежности, только бешеная страсть, от которой сводит все тело. Его сильные руки, быстрые толчки, хриплое дыхание и запах наших тел. В какой-то момент он дергает меня наверх, заставляя прижаться спиной к его груди, и целует так, что я забываю собственное имя. Лишь его язык, руки и член во мне. Он весь во мне. — Блять, кончай, — он хрипло выдыхает мне в рот, опуская обратно. — Давай, — его пальцы надавливают на мой клитор, доводя до точки. Во второй раз я, кажется, распадаюсь на части, вздрагивая всем телом, пока Юзу продолжает во мне двигаться, прежде чем сильно толкнуться и выскользнуть, кончая на ягодицы и поясницу. Он хрипло дышит, когда заваливается на меня сверху и придавливает к матрасу. Мы оба лежим, приходя в себя, пока по телевизору что-то фоном бубнит. Вся усталость накрывает меня окончательно, расползаясь по расслабленному телу. Мне не хочется даже шевелиться. — Как же я люблю тебя, — Юдзуру нежно целует меня в щеку и приподнимается на руках. — И как я люблю, когда ты запачкана мной. — Учти, вытирать тебе, — я зеваю, повернув голову чуть сильнее, чтобы его видеть. — Кто пачкает, тот и убирает. — Я знаю, — он мягко улыбается и, удерживая себя на одной руке, левой отводит растрепавшиеся волосы от моего лица. — Так бы и остался тут с тобой... — Останься на выходных, я всегда тебе рада. — Я подумаю об этом, — он мягко целует меня в губы, едва касаясь, прежде чем слезть с кровати. — Как бы мне ни нравился такой вид, но надо привести тебя в порядок, пока Жанна не зашла к нам, — легонько хлопает меня чуть пониже ягодицы, прежде чем скрыться в ванной. Мне нравится то, что после секса он не отворачивается на другой бок, предоставляя заботу об устроенном бардаке мне, а сам может со всем справиться. По крайней мере, он знает, где находятся влажные салфетки, полотенце и чистое белье, если оно нужно. Это меня уже успокаивает и радует. Я притягиваю к себе его футболку, утыкаясь носом в родной аромат. Будь моя воля, я бы точно его от себя не отпустила, а заперла бы в постели, чтобы он все время был рядом со мной. — Черт, ты так лежишь, что мне потребуется второй заход, — Юзу усмехается и быстро натягивает белье, валяющееся около постели. — Мне нравится, как меняется твоё тело. — Я набрала, — морщусь и приподнимаюсь на локтях. — Я стала больше, не влезаю в старую одежду вообще. — О, поверь мне, — он присаживается рядом и проводит рукой по бедрам, — ты невероятно сексуально сейчас с этой парочкой килограммов. Твои ягодицы округлились... И нет, я не скажу, что ты мне раньше не нравилась, — по его голосу слышу, что он хмурится, — я скорее о том, что ты прекрасна всегда. И сейчас с этими несколькими килограммами ты прекрасно выглядишь. Будь моя воля, я бы тебя из постели не выпустил вообще. — Мне это нравится, но Брайан поднимет наших мам на голову, если мы не появимся утром на тренировке. Он такой переживающий за каждого ученика... — Ага, он всегда волнуется по этому поводу, — Юзу мягко вытирает мою кожу и подтягивает спортивный топ выше. — Снять? — Ага, — я ерзаю по постели, помогая ему избавить меня от последнего предмета одежды. — Свобода! Ура! — О, да, — Юзу смеется и вытягивается рядом, прижимая меня поближе к себе. — Даже не думай, что в тебе есть что-то несовершенное. Ты вся прекрасна и совершенна. Никогда не сравнивай себя с другими. — Легко сказать, Юзу. А трудно сделать. Ты сам часто сравниваешь себя с другими, забыл? Кто-то моложе, кто-то менее травмирован, кто-то прыгучее, как тебе кажется. Мы так устроены, что не можем не сравнивать себя с другими, — я пожимаю плечами и немного грустно улыбаюсь. — Такова наша природа, если ты не забыл, мы вечно себя сравниваем с другими, о чем потом жалеем. Ну, наверное в старости будем жалеть. — Я понимаю, о чем ты, но иногда нужно силой заставить себя перестать думать о других. Ты понимаешь, что я бы ни за какое золота мира не согласился быть с кем-то другой сейчас? Лежать вот так в постели после лучшего секса в мире и болтать о серьезных вещах, пока в моей голове крутится мысль: «Боже, Юзу, ты реально можешь быть внутри этой девушки и доводить вас до оргазма!», — он хихикает, проводя рукой по моей голой спине, — и я не хочу быть с другой, даже если она соответствует всем модельным параметрам в мире. Не хочу! Не хочу и не буду, потому что тот я, что внутри, в душе, счастлив быть с тобой не из-за внешности, а из-за того, какая ты. И каким я чувствую себя рядом с тобой. — И каким ты себя чувствуешь рядом со мной? Юдзуру смотрит мне в глаза, несколько секунд молча лежа рядом, но это та самая уютная тишина, которая нужна человеку, чтобы собраться с мыслями и правильно выразить свои чувства. Я понимаю, что нам с ним обоим иногда сложно высказываться на неродном для нас языке, поэтому молча глажу его по плечу, давая возможность подобрать слова. — Я чувствую себя сильнее и целостнее. Я становлюсь другим: чуть менее зацикленным на фигурном катании, чуть более мужественным. То ребячество, что во мне, начинает уступать место другому «я», которое готово заботиться о тебе и брать ответственность за поступки и решения. Я не хочу бросать катание, но при этом я хочу впустить тебя в свою жизнь, которая связана не только с коньками и льдом... — он задерживает дыхание. — Я становлюсь лучше, как мне кажется, и свой эгоизм учусь направлять по-другому. Мне все так же хочется побеждать, но я начинаю видеть, что в мире есть другие вещи, заслуживающие моего внимания. — Например? — Например, твоя улыбка, когда ты меня видишь. Твой взгляд, когда ты думаешь, что я не замечаю. Твой вздох, когда я падаю... Я чувствую себя влюбленным и любимым. Я не сдерживаю несколько слезинок, которые скатываются по щекам, прежде чем коснуться его губ, чтобы без слов сказать, что я тоже это чувствую. Он меняет не только себя, но и меня и нас в целом. Мы растем, но эту любовь я хочу сохранить навечно.