Incredibly loud and extremely close

Глава 13. Друзья

Октября 2018 года Торонто, Канада

Бронза. Впервые в своей взрослой карьере я получаю бронзовую медаль. Даже не злосчастное серебро, а бронза. Я уступаю Лизе, непонятно откуда взявшейся, и японке Мако, которая тоже выскочила как черт из Табакерки. Несмотря на то, что у меня немного получилось реабилитироваться в произвольной программе, где я по итогу стала первой, ошибки и шестое место в короткой позволили мне занять лишь последнюю ступеньку на пьедестале. Я не знаю, что произошло. Я не понимаю, как я, до автоматизма натренировав короткую программу в Крикете, смогла так развалиться во время выступления. Этот этап, который должен был стать достаточно проходным, неожиданно оказался для меня непосильной ношей. Впереди ещё один этап, где я точно не должна допустить осечки, но настоящий результат бьёт меня ещё сильнее. Сначала серебро бэшки, теперь бронза этапа. Что дальше? По какой наклонной я качусь? Где я буду через пару недель? Я даже не представляю, что будет и как я смогу выступить. Неужели это то место, которого я достойна? — Женя, — голос Брайана вырывает меня из мыслей. Я перевожу взгляд на тренера, который с болью и тоской смотрит на меня. — Зайди ко мне в кабинет, как закончишь, хорошо? Безмолвно киваю ему и начинаю переобуваться, краем взгляда замечая, что практически все уже собрались и уходят. Я знаю, что завтра он вылетает с Юдзуру в Финляндию на следующий этап Гран-При, где двукратный Олимпийский чемпион предстанет перед публикой с намерением продолжить свой победный чёс в новом цикле на пути к намеченным целям. Я рада за него в душе, что все идет хорошо, но боль от собственного проигрыша сильно съедает меня изнутри. Мне больно. И я это признаю. — Хорошо, что ты подошла, — Брайан потирает руки и указывает мне на кресло перед собой. — Как ты знаешь, меня не будет несколько дней в Канаде, поэтому с тобой Трейси, которая проследит за подготовкой. У меня есть чёткий план того, что и в каком объеме тебе надо тренировать. Я знаю, Женя, что ты взрослая и самостоятельная девочка, но я очень тебя прошу: береги себя. Он снова начинает говорить о важности баланса и отдыха в нашей профессии, что все это влияет на ментальное здоровье, которое, в свою очередь, помогает справиться с давлением на соревнованиях. Но я-то вижу, как Юдзуру остается на дополнительные тренировки, как он упахивается, как, наплевав на все запреты и рекомендации, раз за разом выкатывает произвольную программу, после которой камнем падает на скамейку и лежит со свистящим дыханием, пугая этим новеньких. Он делает то, что велит ему разум и сердце, а не слова наставников. Возможно, мне нужно поступить точно так же? Может, я просто мало тренируюсь, и из-за этого и возникают ошибки? Ведь раньше такого никогда не было, я всегда с легкостью справлялась с этим давлением, не подвергалась критике и выходила с золотом. Что, если в этом моя ошибка? — И помни, мы всегда с тобой. Ты можешь подойти к любому из тренеров, чтобы поговорить, если почувствуешь такую необходимость. Если что, я с тобой на связи, мы всегда можем созвониться, стоит лишь тебе показать такое желанием, — он по-отечески улыбается, смотря на меня. — Ты великая спортсменка, Женя, всегда держи это в голове. — Спасибо, — тихо произношу, чтобы он не услышал дрожи в моём голосе. — Я всё поняла. Он отпускает меня, и я выскальзываю в коридор, рукавом отирая слезы. Нет, Женя, хватит быть слабой и показывать свои никому ненужные слёзы. Стоп, пора бы уже это все прекратить, пора думать лишь о том, чтобы идти вперед, бороться и продолжать тренироваться. Во Франции я должна собраться и занять первое место, тогда я без проблем прохожу в финал. А мне только это и нужно. Я очень сильно хочу попасть в Финал и там стоять на пьедестале, желательно с золотой медалью. Я хочу там быть, я хочу выступать, радоваться и улыбаться. Я хочу выиграть... — Если ты решила уединиться, то предлагаю выбраться к тебе в комнату, — Юдзуру нагоняет мне и дергает за рукав. — Сбежала от меня... Качаю головой, пытаясь быстро успокоить слезы, чтобы он не заметил, но осознаю, что это глупо, потому что сбежать я не смогу, а он в любом случае увидит моё состояние. Я позволяю ему меня развернуть и посмотреть на лицо. Взгляд Юдзуру моментально становится серьезнее, черты лица заостряются и весь он как-то напрягается, пальцами впиваясь в мои плечи. — Что случилось? — Я... Ничего, — мотаю головой, честно не зная причины своего состояния. — Я просто... Не знаю. — Чёрт, Женя, — он тяжело вздыхает и, продолжая придерживать меня за плечо, ведет в ближайший зал для разминки. Он заходит первым и, удостоверившись в отсутствии других людей, прикрывает его на защёлку, обеспечивая нам приватность. Мы устраиваемся на матах в самом углу, где нас не видно ни из окна, ни из просветов в двери, и я устраиваю голову у него на плече. Юдзуру гладит меня по волосам молча, не задавая вопросов, но ожидая от меня хоть каких-то слов. — Бронза... Поддержка Брайана, который ни словом ни взглядом не показывает, что я его разочаровала, что я его предала. Он говорит о дальнейшей работе, о плане, а у меня в ушах стучит кровь и мысль, что я слишком слабая, что я не заслуживаю такого доброго и понимающего отношения. Почему я? Почему он меня так поддерживает, когда должен ругаться? Я проиграла оба старта под его руководством, а он говорит, что ничего страшного, что я большая молодец, что все получится. Я не заслуживаю этого... — Заслуживаешь, Женя, ты заслуживаешь самого лучшего отношения, ты заслужила, что тебя ценят и любят. Ты великолепная фигуристка, девушка и просто личность. Мы все любим тебя не за титулы и за победы, а за то, что ты такая, какая ты есть. Ты не сдаешься, ты продолжаешь бороться и идти дальше. Ты не хочешь останавливаться, потому что ты чувствуешь, что можешь больше, и ты правда можешь больше. И мы тебе все готовы в этом помочь. Брайан желает только лучшего. Он так же волнуется, но хочет тебя поддержать, как и все мы. — Но я ничего не делаю... У меня на тренировке получается, а в жизни... — Все придет, Женя, — он прижимается щекой к моим волосам, — все будет, нужно дать себе время и право на ошибку. Давать его столько раз, сколько тебе понадобится. А мы всегда рядом с тобой, любимая. Мы так и сидим, прижавшись друг к другу, пока слезы не высыхают и моё дыхание не выравнивается окончательно. Я немного успокаиваюсь и прихожу в себя, понимая правоту слов Юдзуру. Да, мне нужно время, чтобы ко всему привыкнуть. Мне надо приспособиться к новому миру, к новым обстоятельствам. Но я смогу. Уже на следующем этапе я обещаю себе выступить хорошо, я не позволю ошибаться так много. Я буду бороться и буду делать это хорошо. — Мне так не хочется уезжать от тебя, — Юдзуру приподнимает моё лицо и мягко касается губами моих губ. — Моя сладкая конфетка... — Я тоже не хочу, чтобы ты уезжал, — обнимаю его за шею и прижимаюсь ближе. — Если увижу тебя хоть на одной фотке с Алиной, то можешь домой не возвращаться. Его глаза загорается, когда он слышит чистую ревность в моём голосе, и я позволяю ему воспрянуть в этом чувстве. Ему нравится, когда я ревную, и сейчас я не лукавлю: я не хочу, чтобы он с ней обнимался и миловался, обмениваясь поздравлениями и словами о своих титулах ОЧ. Нет. Пускай это и выглядит мелочно, но я ничего не могу с собой поделать. — Мне нравится, когда ты такая, — он закидывает мои ноги себе на бедра и подтягивает так, чтобы я сидела на нём. — Ревнивая, страстно защищающая то, что принадлежит только тебе. Его рука на моём бедро выводит круги, вызывая чувство спокойствия и защищенности, которые дарят его объятия. Мы лениво целуемся, едва касаясь губами, и я ощущаю невероятный прилив нежности к нему. Мой любимый мужчина... Только мой и ничей больше. Кто-то дергает за ручку двери, и я вздрагиваю, но Юдзуру прижимает меня обратно к себе, кладя палец на губы в просьбе помолчать. Через несколько секунд мы слышим, как шаги удаляются, снова оставляя нас наедине. — Надо идти на тренировку в зал, — вздыхаю и в последний раз касаюсь его губ. — У меня сегодня бег. — Ммм... Ты снова будешь мокрая и разгоряченная, а у меня нет возможности тебя утащить в постель, — он обреченно опускает голову мне на плечо. — Знай, к моему возвращению тебе стоит забыть о беге, иначе ты не выдержишь нагрузки. — Пошляк, — шлепаю его по плечу и отстраняюсь. — И как я только с тобой встречаюсь. — Мало, вот как! — он капризно надувает губы и первым поднимается, протягивая мне руку. — Мне не нравится, что мы редко видимся. — Да, всего-то каждый день тут и в выходной в моей комнате весь день, — сжимаю его руку и благодарно улыбаюсь. — Спасибо, что дал мне выговориться и немного поплакать. Наверное, мне это было правда нужно. Спасибо. — Я всегда рядом, Женя, даже если просто как жилетка для слёз. Знай, я не буду осуждать. Мы еще раз крепко обнимаемся, прежде чем он открывает дверь и выпускает меня вперед. Я быстро осматриваюсь и машу ему рукой, что путь чист, но он выжидает еще несколько секунд, прежде чем я отойду до конца коридора. Наши правила безопасности порой надоедают, но я стараюсь относиться к этому как можно спокойнее: мы не хотим слухов, особенно сейчас, когда и так со всех сторону я слышу один негатив. Мне не нужно, чтобы ещё и японские фанаты меня ненавидели. — Женя! — Джейсон машет мне, когда я оказываюсь около раздевалки. — Я тебя потерял, думал, что что-то случилось и ты ушла. — Нет, все в порядке, — я приобнимаю его, оказываясь рядом. — Надо было немного разгрузить голову просто, отдохнуть. — О, правильно, это очень важно, — он серьезно кивает, всем своим видом выражая поддержку мне. — Ты сегодня тоже бегать? — Да, — морщусь и прислоняюсь плечом к стене. — Пойду возьму вещи, подождёшь меня? — Конечно! Я благодарно улыбаюсь и быстро захожу в раздевалку, чтобы забрать свои вещи. Джейсон очень добрый, заботливый, поддерживающий... и он гей. Для меня это не имеет совершенно никакого значения, потому что он для меня просто друг, а вот Юзу немного успокоился, когда услышал об этом, хотя по-прежнему временами косо на нас посматривает, стоит мне публично обняться с Джейсоном и валяться вместе на диванчике в зоне отдыха. Но мы с ним обсуждаем это и разговариваем о том, что мне нужны друзья. Он не совсем это понимает, но принимает мой выбор. — О, было бы круто, Юдзуру, — Джейсон весь светится от счастья. — Большое тебе спасибо, с нетерпением буду ждать! — Чего? — вклиниваюсь в их разговор, смотря на мужчин. — Что произошло за две секунды? — Оо, Юзу предложил мне после его возвращения остаться на дополнительную сессию и вместе поработать над акселем. Обещал рассказать свои наблюдения. — О, неужели? — с усмешкой смотрю на своего парня. — Как здорово! — Присоединяйся к нам, — он подмигивает мне, пытаясь скрыть улыбку. — Поработать над акселем никогда не бывает лишним. — Благодарю вас, — шутливо кланяюсь. — Ну что, любители акселя, на дорожку? Все протяжно стонут и тянутся за своими телефонами и наушниками, пока мы идём по лестнице в зал. Никто не любит проводить целый час на дорожке, но мы уже выяснили, что без этого нет. И даже Юдзуру, который вечно придерживается только своей методике тренировок, пару раз в неделю встает на соседнюю дорожку и бегает до умопомрачения. Когда мы оказываемся втроем, то все просто: я между парнями, словно мы на обложке крутого супергеройского фильма готовимся спасать мир. Но на деле все гораздо проще: мы бежим к своей мечте. *** Я первой сдаюсь, переходя на ходьбу, пока парни по обе стороны продолжают бежать. Мы все мокрые от пота, с меня буквально капает на дорожку и полотенце совсем не помогает стереть пот. Я мечтаю о прохладном душе, но до него нужно успокоить пульс и как следует растянуться. Нельзя просто взять и забить на это: когда я в последний раз так поступила, то потом несколько дней страдала от мышечной боли. К нам в зал на пару секунд заглядывает Брайан и довольно улыбается, видя, что его ученики работают. Кроме нас тут занимаются и другие ребята, каждый выполняя свою программу, составленную тренером по офп, который периодически подходит к нам и контролирует выполнение разных элементов или, в нашем случае, пульс, дыхание и скорость. Иногда он уменьшает скорость, иногда предлагает немного повысить, создавая тем самым правильную нагрузку для тела, чтобы мы не насиловали себя, а готовили тело к прокатам, которые отбирают все силы. Мы здесь для того, чтобы на соревнованиях не переживать из-за выносливости. Через некоторое время Джейсон завершает тренировку, а следом и Юдзуру, жадно присасываясь к своей бутылке. У него была не такая тяжелая тренировка, как у нас, в свете предстоящих соревнований, но его программа составлена персональным тренером с учетом всех его травма и целей, поэтому Юдзуру не пропускает занятий, чтобы поддерживать своё состояния. Я знаю, что он точно так же ненавидит бег, предпочитая проводить это время на льду, но после детального обсуждения всех аспектов с кучей специалистов, он начал их немного слушаться, практически не нарушая установленного режима. — Тут растянемся или в хореозал спустимся? — протираю после себя тренажер и смотрю на ребят, которые просто пожимают плечами. — Ладно, давайте тут. Мы возвращаемся к своим чемоданам, стоящим в углу, и достаем оттуда необходимое нам снаряжение. У каждого оно своё и отличается в зависимости от потребностей и стадии подготовки. — Я уже так привык к Крикету, что не понимаю, как раньше тут не тренировался, — Джейсон первым нарушает наше молчание. — Тут же такой целый дом... Не просто каток с тренерами и персоналами, а как место комфорта. — Да, для меня тоже удивительно, как я раньше думала, что тут не особо уютно, ведь где борта? Где контроль? — качаю головой. — Как же я ошибалась. — Я тоже не понимал, как буду тут тренироваться, когда планировал менять базу. Я думал, что тут все как в Японии, потому что не знал другой системы, а когда приехал, что очень удивлялся, а ещё ничего совсем не понимал. Я ходил на кучу разных тренировок по растяжке, пытаясь найти то, что мне будет удобно, но ничего не нравилось, но я боялся сказать об этом тренеру, который мне посоветовал сходить, — Юдзуру тоже делится своими впечатлениями. — Это было очень странно, но потом Брайан заметил, что я всегда иду тут с несчастным лицом и предложил попробовать другие занятия. Мы смеемся и продолжаем делиться своими историям из прошлой жизни и настоящей, давая друг другу простые советы и пожелания, и в моей груди распускается теплое чувство, которого мне не хватало: тут люди, которые верят в меня, для которых намного важнее, чтобы я была счастлива и наслаждалась каждым днём своих тренировок. Они не желают мне проигрыша, как было с другими, они желают мне счастья. И я за улыбкой прячу свои слезы.