Incredibly loud and extremely close

Глава 19. Смена ставок

Январь 2018 года Торонто, Канада

Женя становится второй на Европе. Я вижу ту гамму эмоций, которая отражается на её лице. И если для любой другой серебро после такой травмы было бы личной победой, то для Жени это становится ножом в сердце. Золото взяла Алина. Та самая Алина, которая тренируется рядом с ней и выигрывает все титулы в этом сезоне, не допуская осечек. Её балетные пачки постепенно становятся символом этого сезона, затмевая Каренину Жени. Я нервно сжимаю телефон в руке, не знаю, что написать Жене, чтобы не расстроить её ещё больше. Она улыбается под камерами, всем видом показывая, что ничего такого не произошло, но если знать её получше... Юдзуру 13:01:12 Ты все равно самая лучшая чемпионка! Я вижу, что она не в сети и, видимо, оставила телефон у мамы, поэтому сейчас не ответить, поэтому решаю обратиться к Хавьеру, который сейчас находится где-то на арене и точно встретится с ней. Юдзуру 13:03:17 Ты можешь её найти? Хавьер 13:04:11 Уже в процессе. Жду её в подтрибунке. Юдзуру 13:04:22 Свяжись со мной, когда поговоришь с ней. Зажимаю виски, ощущая легкую головную боль. Черт. Это не то, что Женя ждала от этих соревнований. Я знаю, что для неё было важно тут выступить и показать всем, что она достойна выступать на Олимпиаде, что это право ей досталось не за прошлые победы, а за реальную способность побеждать и дальше. Но её взгляд после объявления оценок... Я не могу выбросить эту картину из головы, как бы я сейчас ни старался. Каждое её действие было таким механическим и выверенным, что я не могу перестать думать о её моральном состоянии. Алина, которая моложе, прыгает более сложные контент, которая не обременена травмами... Евгения 13:21:17 Спасибо. Созвонимся попозже? Юдзуру 13:21:28 Конечно, звони в любое время. Я отвечаю сразу же, но Женя выходит из сети, даже не прочитав моего ответа. Я понимаю её эмоции, прекрасно помня, что ты чувствуешь в такие моменты. Для меня такое состояние не является неизведанной территорией, на которую я никогда не ступал. Серебро ЧЧК — это то, что каждый раз все больнее и больнее бьёт по моему эго. Я не могу ничего сделать для Жени, поэтому накручиваю круги по своей комнате, протирая дыру в собственном ковре. Минут через тридцать я наконец-то получаю уведомление на телефон, бросаясь к нему через всю комнату, по пути больно ударяясь коленкой о кровать. Чёрт! Хватаю телефон и вижу, что это действительно от Жени сообщение. Она присылает просто фотографию себя и Хави, обнимающихся в коридоре Мегаспорта. Женя уже переоделась в спортивный костюм и улыбается на фотографии, но я вижу, что её глаза... Её глаза всегда говорят о большем, чем сама она всем нам рассказывает. Юдзуру 14:03:12 Прекрасные:) Тоже хочу к вам туда. Возьмете третьим? Евгения 14:03:29 Не уверена) Но надо обдумать этот вопрос) Юдзуру 14:03:47 Ты сейчас домой? Евгения 14:04:25 Да, надо отдохнуть и подготовиться к Гала. Завтра вечером с Хави сходим посидеть, а сегодня хотим отдохнуть просто. Ваш тренер очень милый. Сказал мне, что каждая неудача делает лишь сильнее. Ещё бы! Брайан явно не за малолетнюю выскочку, а за более состоявшуюся спортсменку, которая умеет не просто прыгать, а рассказывать историю по-настоящему. Ему нравятся карьеры с длинным путём, а не двухсезонные истории. Юдзуру 14:04:58 У Брайана отличный вкус и чутьё! Он не ошибается. Евгения 14:05:19 Надеюсь) Я побежала, дома позвоню Юдзуру 14:05:24 Целую. Буду ждать. Женя-Женя, какого же черта происходит в вашей Федерации? *** — Привет, — Женя улыбается в камеру телефона, расплетая прическу, — как ты? — Я в порядке, а ты как? — всматриваюсь в её лицо, пытаясь прочитать эмоции. — Ты... Ты в порядке? — Ну да, а что может быть? — она улыбается, склонив голову и вытаскивая шпильки. — Все хорошо, Юзу, не переживай. Я не плачу и не убиваюсь. Да, это серебро, но... Но главные соревнования ещё только впереди, ведь так? — Именно. Европа — это просто тестовые соревнования, а не твоя цель была. И ты выступала очень даже хорошо, — подмигиваю ей. — Ты моя самая хорошая, слышишь? И мне на все остальное наплевать. — Отвечу тебе так же, когда ты будешь с серебром, — она показывает мне язык, пальцами взлохмачивая волосы. — Боже, как я устала, Юзу, мои ноги просто без сил уже. Мне нужен массаж... — Я готов! — быстро киваю головой. — Я умею! Правда-правда. — Вот при встрече и сделаешь, — Женя смеется и откидывается на спинку стула. — Как твой день прошел? — В переживаниях за тебя, — пожимаю плечами. — Сегодня выходной, ты же помнишь, поэтому был все время дома, делал кое-какие дела и смотрел Европу. Хотел оказаться на месте Хави... — О, тоже хочешь золото континентального? — прищуривает глаза, хихикая. — Понимаю, солнышко, это большая честь... — Не буду делать тебе массаж! Ты меня унижаешь! — падаю лицом в подушку. — Никто меня не ценит! — Ценим-ценим, не переживай, — Женя смеется в ответ. — Ничего, будет у тебя это золото, не переживай ты так. Все обязательно будет, потому что это ведь ты! Юдзуру Ханю! — Ага, конечно, — закатываю глаза и перекатываюсь на спину. — Три серебра, Жень. Три! Ты понимаешь, что я просто самый главный неудачник на этой планете? Это же надо было так... — Ничего, я поцелую тебя на удачу в следующий раз —и ты точно его выиграешь, — Женя игриво улыбается. Я не могу её винить за то, что она хочет отвлечься от дурных мыслей о полученном серебре и о том, что её будет ждать в скором времени: о изнуряющих тренировках дальше, о поездке на Игры и о том, как бороться за своё золото. Это сложно, но для неё это не невозможно. Я буду рядом с ней всё это время. — Ммм, мне нравится это. Может быть стоит попросить тебя поцеловать меня и перед Играми? — поигрываю бровями, стараясь сдержать смех. — Мне понадобится удача! — А может быть мне стоит тебя поцеловать, когда тебе на шею наденут золотую медаль? — Женя показывает язык и поднимается со стула, оставляя меня смотреть на стену. — Я с радостью поем суши с Олимпийским чемпионом! — Я Олимпийский чемпион! — Да? Тогда с двукратным, свеженьким таким! Хочу на свидание романтическое, чтобы вот с цветами и всем таким, — Женя заглядывает в кадр головой. — Ты запомнил? — Запомнил. Но ещё лучше запомню, если ты заглянешь в кадр сейчас. — Извращенец, — она смеется, но появляется в поле зрения, показывая свою невероятно хрупкую фигуру в спортивном топе и домашних шортах. — Точно запомнил? — Теперь да, так намного лучше запоминается. Суши, цветочки, романтика, свечи... Так? — Ага, свидание! Я улыбаюсь, наблюдая за ней сейчас. Как мне нравится, что Женя все спокойно говорит: о своих желаниям, о том, что ей нравится, а что нет, предлагает что-то новое... Я выдыхаю каждый раз, когда она просто говорит мне, что хочет что-то: нет нужды ломать голову и пытаться понять намеки, которые она пытается до меня донести. В сотни раз легче обоим, когда мы можем сообщить о своих пожеланиях. Мы болтаем ещё некоторое время, пока Женя не говорит, что хочет принять ванную и лечь спать. Я отпускаю её отдыхать, пообещав дождаться момента, когда она вернется, чтобы ещё раз пожелать ей сладких снов. Я переживаю, что она будет снова плакать, но Женя настроена подозрительно спокойно, совсем не переживая из-за медали. У неё другая цель — Игры, — на которой она сейчас сконцентрирована. Меня немного пугает её одержимость этим, но знаю, что я такой же: наплевать на все, главное — взять золото и стать самым лучшим на этой планете. Я прыгну все четверные. Повторяю это как мантру, стараясь донести своему собственному телу эту мысль. Я смогу показать миру программы идеальными. Это будет так, я знаю, что на арене я сделаю все. Я смогу быть тем, кто защитит свой титул. Мне наплевать, что думают другие. Мне наплевать на тех, кто считает, что я не смогу. Я сделаю это. И других вариант просто не существует. — Юзу, через пятнадцать минут будет готов ужин. Будешь кушать? — мама врывается в мои мысли, когда я прохожу мимо кухни. Её взгляд внимательно меня сканирует, словно стараясь убедиться, что я не расстроен из-за своей девушки. — Да, через пятнадцать минут подходит, — вежливо кланяюсь ей и собираюсь уже уйти, когда новый вопросом меня практически прибивает к полу. — Её серебро означает, что у них окончательно сменился фаворит? Мне не нужны уточнения, чтобы осознать, о ком этот вопрос. Конечно, мама так же проверяет результаты соревнований, болея за Хави на тех стартах, где мы не вместе, и проверяя другие виды в том числе, чтобы быть в курсе, чтобы понимать этот суровый мир спорта. И с тех пор, как она узнала о моём общении с Женей несколько лет назад, она начала пристальнее следить за женской одиночкой и за стартами с русскими девушками. Она говорила, что в ней есть что-то, что заставляет раз за разом ей верить, пристальнее наблюдать за её стартами, за её движениями. За тем, как она одними глазами рассказывает порой больше, чем многие за всю жизнь. И только факт, что я с ней встречаюсь, немного охладил её пыл. — Это Российская Федерация, у них сложная система, — сдавленно произношу это, прекрасно понимая горечь этой лжи. Они делают свою ставку на молодость и прыгучесть? Я не удивлюсь. Но забывать все то, что для них сделала Женя за эти годы упорного труда? — И всё-таки, Юзу, я думаю, что они ставят на Алину. Я знаю, что Женя допустила ошибку, но раньше с падением она обходила всех на 10-15 баллов, а тут девочка в первый юниорский... — Юми неодобрительно качает головой. — Я бы не хотела, чтобы моего ребенка в первый взрослый так старательно вытаскивали на первое место. Знаешь, вот такое показательное наказание для Жени, словно ей хотят сказать что-то. — Почему ты так думаешь? — присаживаюсь за стол, не отрывая от неё взгляда. — Послание через оценки? — А почему нет? — мама бросает на меня хмурый взгляд. — Ведь правильнее заботиться о спортсменке, которая больше двух лет была первой не только в стране, но и в мире, а не вытаскивать на первый план молоденькую девушку, ничего не вписавшую в историю до этого. Её лебедь — это позор для балета! — мама прикладывает усилий больше, чем надо, пока режет овощи, громко стуча ножом о доску. — Как только тренер могла допустить такое? Движения, которые не доведены до конца, её руки... Это не то, чего ждешь от чемпионки. — Ну, впереди Игры, я верю, что Женя сможет там отыграться и показать настоящее катание, которое никого не оставит равнодушным. — Главное, чтобы ей баллы поставили хорошие, Юзу, а не устроили снова вот то, что произошло сегодня, — мама поджимает губы так, как делает каждый раз, когда хочет сказать что-то, что может повредить её образу сдержанной женщины. — Женя была, есть и будет лучше. Можешь передать ей, что для нас победительница она. И пригласи её к нам на ужин, когда совпадут графики. Ощущаю, как мой рот раскрывается, когда слышу эти слова от мамы. Что? Она наконец-то оттаяла и готова принять в нашу семью Женю? Мне это не послышалось? Может быть, это слуховые галлюцинации от голода? Или я съел что-то не то? — Нет, тебе не послышалось, — мама бросает на меня неодобрительный взгляд. — Я считаю, что нам нужно познакомиться. И с её семьей тоже стоило бы встретиться. Думаю, нам есть, что обсудить. — Я обязательно это устрою, — подскакиваю и быстро целую её в щёку. — Спасибо, ма. Для меня это очень важно. — Но спорт для вас должен быть на первом месте, молодой человек! — И для неё тоже, мам, и для неё! — ещё раз быстро её обнимаю и практически выбегаю из комнаты, чтобы написать Жене, слыша слова мамы о том, что ужин через семь минут. Если уж моя мама оттаяла, то мы способны растопить любой лёд в этом мире. Я знаю точно: у нас все обязательно получится!