Incredibly loud and extremely close

Глава 41. Ближе, чем кожа

Апрель 2017 года Токио, Япония

Я понимаю, что больше не могу ждать, поэтому делаю все, чтобы остаться незамеченным, когда пробираюсь до её номера с огромным букетом роз, что изначально кажется просто нереальным. Но то ли я слепой и никого не вижу, то ли мне действительно благоволит судьба, позволяя никого не увидеть. Я стучусь в её помер, моля, чтобы она никуда не вышла, и Женя действительно открывает дверь, с удивлением смотря на меня, но тут же запуская внутрь. — Ты сегодня была божественна, — протягиваю ей букет алых роз, стоя на пороге номера. Она проскальзывает в мои объятия, касаясь губами разгорячённой кожи на шее. Обхватываю её свободной рукой, прижимая ещё ближе к себе, и нахожу ртом её губы, затягивая в ещё один поцелуй. Невероятная… Практически вслепую веду её по номеру, силясь найти столик, куда можно положить букет, чтобы наконец освободить руки. Женя не упрощает мне задачу, скользя своими руками по спине и вызывая дрожь предвкушения во всем теле. Кровь отливает от мозга, спускаясь намного южнее. Ещё немного — и я точно не смогу остановиться. — У тебя тут довольно уютно, — отрываюсь от её губ и опускаю букет на стол, давая нам пару секунд отдыха. Она смотрит на меня горящими глазами и пожимает плечами, словно ничего особенно в этом нет. Обычный гостиничный номер, в котором она живет одна. Её мама (я проверял), живет в этот раз отдельно, давая дочери пространство. Только даже для двукратной чемпионки номер этот номер выше положенного, моя девочка. И его стоимость намного выше той, которую платит твоя федерация. Только об этом никому не обязательно знать, пусть это будет моим маленьким секретом. — Хочешь чего-нибудь выпить? Чай? Кофе? — смотрит на меня своими манящими глазами, и я понимаю, что если она меня сейчас не отвлечет, то я наброшусь на неё прямо здесь и сейчас, наплевав на своё собственное обещание. — Да, чай будет просто прекрасно, — оставляю легкий поцелуй на её лбу и размыкаю свои объятия. Женя посылает мне вежливую улыбку и кивает на диван, стоящий вдоль панорамного окна, пока сама возится с посудой. Удобно устраиваюсь и даю себе возможность её как следует рассмотреть. Она одета практически по-домашнему: короткие шортики, открывающие вид на её стройные ноги, просторная футболка и заплетенные в косичку волосы. Её образ напоминает мне о той девушке, которая катала свой показательный номер в образе Сейлор Мун. — Тебе сколько ложек сахара добавить? — она бросает на меня взгляд из-под опущенных ресниц. — Я пью без сахара, — пожимаю плечами. Вместо сладости мне хватит тебя рядом. — Тогда вот, — она ставит на столик чашки и заварочный чайник. — Печенье или конфетки будешь? У меня в номере полно всего, — её широкая улыбка вызывает во мне очередной прилив нежности, но я лишь качаю головой, протягивая к ней руку и усаживая на свои колени. Мы молча сидим, смотря друг на друга, и не хочется словами или прикосновениями нарушать этот момент. Её теплая улыбка согревает нас, несмотря на легкую прохладу в её номере, и мне хочется раствориться в ней, навсегда став частью её счастья. Но в какой-то момент мы оба тянемся друг к другу, сливаясь в поцелуе, затягивая в бездну, из которой нет выхода. Женя целует меня так, что я задыхаюсь от необходимости почувствовать её. Она знает, чего хочет, и мне не остается ничего иного, кроме как подчиниться её приказам и желаниям, сколько руками по бедрам и тонкой талии и ощущая отсутствие белья. Это сводит с ума, выбивая какие бы то ни было рациональные мысли. – Ты точно уверена? – едва касаюсь губами кожи на ее шее, пытаясь контролировать свои действия. Она дурманит меня, вызывая исключительно животные желания, которые связывают меня по рукам и ногам, не давая от нее отстраниться. — Женя, я не смогу… — Я хочу этого, — её взгляд тверд и уверен. — Я тебе уже говорила, что я хочу этого только с тобой, я больше не хочу ждать. Юзу, я хочу, чтобы ты был моим первым… Подхватываю её на руки, вставая с дивана, и молча несу в сторону спальни, желая показать ей всю мою любовь, раскрыть с помощью прикосновений и поцелуев чувства, которые пока не в силах озвучить, но которые она сможет почувствовать. Бережно, словно она фарфоровая кукла из королевской коллекции, опускаю на постель, любуясь ее светлой улыбкой. Каждое прикосновение зарождает во мне новые чувства, наполняя железной уверенностью, которая говорит, что все так, как и должно быть. — Ты самая красивая, — ложусь рядом с ней, лаская рукой её талию, ощущая легкую дрожь на коже. — Я самый счастливый мужчина в мире, потому что ты позволила мне стать частью твоей жизни. — Юзу… — я вижу, что она готовится сказать то, что она чувствует, но я прерываю ее, прикладывая палец к губам. Сейчас еще не время говорить об этом. — Просто наслаждайся. И целую ее, лаская руками и губами, не давая ей ни на минуту о чем-то подумать. Женя отвечает на каждый поцелуй, давая мне возможность делать все, что я хочу, выгнать все мысли из её головы, заставить ощущать только мои прикосновения и помнить исключительно моё имя. Медленно, миллиметр за миллиметром, поднимаю ее футболку, растягивая предвкушение, позволяя нам обоим прочувствовать каждое мгновение. Она дрожит под моими руками, тихо шепча имя и выгибаясь, когда я задеваю пальцами нежную кожу на ребрах. Я сам хочу раствориться в ней, но наш первый раз должен быть незабываемым и прекрасным для нее, а не для меня. У нас впереди еще целая жизнь, но сегодняшняя ночь только для неё. Весь я — ради неё. Каждый поцелуй — в её честь. — Если тебе что-то не понравится или ты захочешь, чтобы я остановился, то скажи мне об этом сразу же, хорошо? — смотрю ей в глаза, удерживая свой вес на локтях. Её взгляд затуманен от нахлынувших чувств, руки скользят по моим плечам, ноготочками слегка задевая чувствительную кожу. Я стараюсь сдерживать свои стоны, чтобы не напугать её, но дрожь проходит вдоль позвоночника. — Я уверена в том, что хочу это, Юзу. Я не передумаю, даже не думай об этом, — Женя притягивает меня к себе и целует так, что я забываю напрочь о своем намерении быть неторопливым и медленным, прижимаясь к ней пахом и стараясь показать, насколько она заводит меня своими местами еще такими невинными и милыми действиями. Её язык, поначалу несмело, проскальзывает в мой рот, чем вызывает грудной стон. Улавливаю её улыбку и сквозь тонкую ткань футболки обхватываю двумя пальцами сосок, на сей раз заставляя её задыхаться и выгибаться, забывая обо всем. — Ты невероятно прекрасна и красива, — присаживаюсь на колени и заставляю её сесть в постели, любуясь её раскрасневшимися щеками и горящими глазами. — Подними руки. Она послушно поднимает их вверх, позволяя мне вытворять с ней все, что заблагорассудится, не задавая вопросов и не сомневаясь в действиях. Мне самому кажется, что я сейчас воспламенюсь, когда она оказывается сидящей передо мной в одних шортах и смотрящей с таким доверием и желанием, что кровь вся скапливается в одном месте, вызывая непреодолимое желание оказаться в ней внутри. И в этот раз я успокаиваю себя тем, что совсем скоро так и произойдет, что я буду чувствовать её всю, каждый миллиметр её кожи, все её тело… Возвращаю её в горизонтальное положение и стягиваю шортики, отбрасывая их куда-то за свою спину, скользя взглядом по её обнаженному телу. Женя не закрывается, спокойно лежа передо мной и позволяя ласкать её взглядом, любуясь каждой родинкой на её теле, восхищаясь каждым изгибом юного девичьего стана. — Mottomo utsukushī, — тихо шепчу, не в силах сдержать своего восхищения её красотой. — Самая красивая… — Я не хочу быть единственной голой в постели, — тыкает пальцем в сторону моей одежды и морщит носик. — Сними это. Полностью. — Как пожелаете, госпожа, — усмехаюсь и слезаю с кровати, чтобы избавиться от одежды. Стараюсь не потерять равновесие, избавляясь от штанов, и какой-то силой меня удерживает в вертикальном положении, не портят этот момент. Достаю заранее подготовленный презерватив и кладу его в изголовье кровати, и тут же я оказываюсь снова на Жене, ощущая жар её тела и желание, растворяющееся вокруг нас, захватывающее в свой кокон. — Женя, ты же помнишь… — Я уже сказала, что я хочу, чтобы ты был этим человеком, который будет первый во всем для меня, — она уверенно и прямо смотрит мне в глаза, и я понимаю, что она не отступит. — Покажи мне все, пожалуйста. Я целую ее, ведя рукой по телу и задевая самые чувствительные места. Она вздрагивает, когда я, не касаясь её груди, провожу, едва касаясь, пальцами по ребрами. Тихо стонет, когда с напором веду рукой по её талии, перемещаясь на поясницу. Вся выгибается, когда развожу коленом ее ноги, ребром ладони проводя между её ног. Она вся подается мне навстречу, не смущаясь своего желания и невольно своими стонами направляя к себе. Я губами спускаюсь вниз, зацеловывая каждый миллиметр ее кожи и наслаждаясь музыкой из стонов, становящихся вся более отчаянными по мере того, как я опускаюсь ниже. Я завожу ее тело подобно механизму, нажимая на разные точки и натягивая пружины. Она вся горит, практически хныча от разрывающего ее тела желания, но я продолжаю свой путь, лаская губами нежную кожу внизу живота. — Я не могу больше… Юдзуру, сделай что-нибудь, — её голос полон мольбы, и я послушно развожу её ноги шире, удерживая их за бедра и лаская языком её клитор. Я знаю, какие движения вызывают в ней больше стонов и быстрее доводят до оргазма, и пользуюсь этим, руками ощущая дрожь в её ногах. Она кончает с громким стоном, вся выгибаясь и цепляясь за простыни так, словно они могут удержать её в этом мире. Возможно, так и есть. Выпрямляюсь и тянусь за презервативом, замечая внезапно появившуюся дрожь в собственных руках. Все будет хорошо, небольшая боль — это женская плата за будущее наслаждение. Ты все сделаешь правильно. Не даю этим мыслям развиться в голове и осторожно накрываю её тело своим, ловя Женин взгляд. — Я уверена, — опережает меня, прочитав вопрос в глазах. — Я готова, Юзу. И медленно, стараясь запомнить каждое ощущение, я проскальзываю в неё, стараясь причинить минимум боли, но, встретив препятствие, замираю. Я понимаю, что нам не избежать боли, и чуть отступаю, а потом несколько более резким движением, чем до этого, проникаю внутрь, лишая её девственности и делая своей. Противоречивые чувства разрывают меня: я счастлив сделать её своей женщиной, но мне безумно больно смотреть на её эмоции. В уголках глаз видны слезы и она тяжело дышит, цепляясь за меня. — Прости меня, моя хорошая, — целую её в щеки, стараясь забрать хотя бы часть её боли на себя и заменить это приятными ощущениями. Постепенно она расслабляется, и я ощущаю это кожей, когда её руки перестают судорожно цепляться за меня. — Все хорошо? — Да, уже лучше, — Женя осторожно улыбается и кивает. — Все в порядке. Медленно двигаюсь, следя за реакцией её тела и меняющимися эмоциями на лице. Постепенно она расслабляется, но я понимаю, что мои движения все еще причиняют ей легкую боль. Я хочу остановиться, но она качает головой и обхватывает меня ногами, заставляя двигаться дальше. Я подчиняюсь её немому приказу, стараясь губами скрасить её чувства. Я ощущаю приближающийся оргазм и упираюсь сильнее на руки, быстро двигая бедрами и продолжая следить за ней. Женя, подобно юной искусительнице, закусывает губу и проводит руками по моей спине, спускаясь ниже и сжимая руками мои ягодицы. Все это вкупе с её тихими стонами становится спусковым механизмом, и я кончаю, еле удерживаясь на собственных руках, но не желая придавить её своим телом. Едва придя в себя, я выхожу из нее и избавляюсь от презерватива, завязав его в узел и оставив на полу около кровати. Прижимаю её к себе, касаясь губами разгоряченной кожи лица. Улыбка не сползает с моего лица, пока она своими тоненькими пальчиками перебирает прядки моих волос. Наши дыхания сбиты, все мышцы расслаблены, она доверчиво приникает к моему боку, не отводя взгляда широко распахнутых глаз. В них нет испуга или сожаления — кажется, что они отражают ту же нежность, что плещется сейчас в моих. — Ты в порядке? — тихо шепчу, стараясь не потревожить атмосферу вокруг. — Да, всё хорошо, — Женя касается своими пальчиками моей щеки и медленно опускает руку, задерживаясь около рта. Ногтем указательного пальчика медленно очерчивает контур, чуть царапая кожу, и неотрывно следит за каждым своим движением. Свободной рукой притягиваю её чуть ближе к себе и соскальзываю с талии на бедра, ловя глазами её чуть удивленный вздох. — Ты самая прекрасная девушка во всем мире, — тихо шепчу, не желая нарушить атмосферу нежности, витающую вокруг нас. — Ты словно создана для того, чтобы тебя любили и боготворили, наслаждались каждым твоим взглядом и движением. Ты сделала меня самым счастливым мужчиной на этой планете. Женя счастливо улыбается и тянется за поцелуем, приникая ко мне и рукой продолжая поглаживать меня по щеке. В нашем поцелуе сквозит нежность, не переходящая границ страсти и похоти. Мы оба растворяемся в этом, стараясь показать свои эмоции без громких слов, боясь их произнести и испортить то, что создано между нами. Язык тел — самая доступная сейчас для нас вещь. Её тело безумно податливо и отдаётся ответной лаской на каждое моё касание. Я ощущаю, как она начинает вся гореть в моих руках, тем самым повышая температуру вокруг нас. Все так же не отрывая взгляда от её глаз, обхватываю губами её палец, второй рукой продолжая свой путь. Медленно поглаживаю ягодицу, спускаясь всё ниже, при этом лаская языком и губами её палец. Женя горит, распахнув свои алые губки и шумно дыша. Она вся в моей власти сейчас, и лишь от меня зависит, что с ней будет в следующий момент. Ввожу в неё два пальца, одновременно с этим прикусывая подушечку её указательного. Женя громко стонет и цепляется за меня свободной рукой, подаваясь навстречу моим ленивым движениям кисти. Она такая податливая и чувствительная, что реагирует на каждое мое движение стоном, исходящим из ее груди. Ты моя. Эти слова горят в сознании, не отпуская меня. Мне хочется показать ей весь спектр удовольствия, но я удерживаю себя, концентрируясь на том, чтобы подарить ей еще один оргазм, хотя бы немного похожий на тот, которым одарила она меня сейчас. Я хочу показать ей, что после, когда ей будет лучше, она всегда будет испытывать только приятные ощущения, о которых я обязательно позабочусь. — Юзу, я же сейчас, — она цепляется крепче за мои плечи и закусывает губу, — я прям сейчас... — Я этого и добиваюсь, если ты не заметила, — усмехаюсь и прикасаюсь к ее рту, высвобождая закушенную губу. — Я хочу услышать, как ты прокричишь мое имя. Давай, девочка моя. Усиливаю стимуляцию клитора, наблюдая за ее эмоциями: она вся светится и так искренне показывает свои эмоции, не скрываясь ни за какой маской, что что-то внутри меня переворачивается, словно связываясь с этой девушкой в моих руках. Я вижу, как Женя пытается удержать себя снова, но я ей не даю, впиваясь губами в ее кожу на ключице. Это становится последней каплей. Она кричит во весь голос мое имя, дрожа и пытаясь вырваться из плена моих рук и губ. Но я ей не позволяю, продлевая удовольствие. Она падает на кровать без сил, хватая губами воздух и дрожа всем телом. Осторожно отодвигаюсь, накрывая ее одеялом, и прижимаю к себе, касаясь губами ее волос. Ты теперь только моя.

The end of the first part.