Горький вкус твоих таблеток

Скара осмотрел своё временное пристанище и разложил вещи в небольшой шкаф. В целом, смертельно давящая атмосфера рассеялась после того, как в комнатах включили свет, поэтому Скара выдохнул с облегчением и отправился в гостиную. Там он планировал посмотреть телевизор, но был страх за то, чтобы не помешать громким звуком Кадзухе, поэтому предпочтение было отдано книге, которую Скара предварительно захватил с собой, вместе с ещё парочкой. Коротать вечер за прочтением интересной истории было, конечно, приятно. Вот только мальчик, который сейчас отдыхал в соседней комнате, все никак не выходил из головы Скары. Подростка было очень жаль. То, что с ним произошло, было поистине ужасным и невероятно несправедливым. Юный симпатичный паренёк за один лишь миг лишился всего того, к чему привык, без чего и не мог представить свою жизнь… — Кадзуха, я могу войти?- Скара легонько постучал в дверь. Нужно было проведать своего подопечного перед сном, заодно уточнить пару технических вопросов. — Мг,- недовольное мычание скорее являлось положительным ответом. Запах комнаты напрягал Скару. Он стал даже более спертым и каким-то совсем уж больничным. — Прости, что на ночь глядя, но прежде, чем ты ляжешь спать, я бы хотел увидеть…- Скара замялся, не в силах быстро подобрать слова для такой фразы. Кадзуха, лежащий к нему спиной, замер, казалось, что сейчас по щекам снова потекут предательские слёзы,- мне нужно знать, что именно мне придётся разрабатывать,- наконец, закончил свою мысль Скара. Кадзуха молчал, но его дыхание участилось. Притворяться спящим не было смысла. Парень нехотя повернулся к своей сиделке. Пустой взгляд алых глаз лениво пробежал по лицу Скары, отметив его молодость. Вылазить из-под одеяла не хотелось, ещё больше не хотелось показывать кому-то свое тело, но выбора не было. Кадзуха знал, что теперь инвалид, и с ним вечно будет кто-то нянчиться. От этой мысли разрывалось сердце, хотелось плакать и кричать, что он переодически и делал. Но сейчас не было сил, вообще. Парень приподнялся на кровати. Тяжелое дыхание и легкие постанывания выдавали то, как неприятно ему было принимать другую позу. Скара терпеливо ждал и не подгонял. Лишь мельком вглядывался в пустое личико напротив. Кадзуха стянул с себя одеяло и Скара, наконец, смог рассмотреть своего подопечного полностью. Что ж… вид был удручающим. В агенстве не врали, когда говорили, что мальчишку почти разорвало на куски. Культяпка вместо запястья на правой руке и частично парализованная левая. Одна нога, кажется, была почти здорова, просто не разработана, а вторая… а второй почти и не было, лишь небольшая часть чуть выше колена. Выглядело, разумеется, печально, но ещё печальнее выглядело лицо владельца этого хрупкого тельца. Осунувшееся лицо, лопнувшие капилляры в глазах и синяки под ними же. Искусанные в кровь губы и что-то похожее на мелкие царапины. Скара не хотел знать, как их получил парень. — Хорошо, значит, моя задача— разрабатывать тебе ногу и левую руку, так?- Скара скоренько пробежал взглядом по парню и уточнил это максимально тактично. — Вы моя сиделка, вам лучше знать,- с долей недовольства прохрипел Кадзуха. Живот снова предательски скрутило. Хотелось вновь остаться одному в этой чертовой комнате,- идите уже, я не животное в цирке, чтобы меня разглядывать. — Хорошо, но сначала выпей вот это,- Скара открыл бутылку с какой-то полупрозрачной жидкостью. — Что это?- тихо поинтересовался Кадзуха, недоверчиво глянув на свою сиделку. — Простая вода с растворенными витаминами, которые тебе, кстати, прописал врач. Я не смогу спокойно спать, зная, что ты при мне не съел и не выпил ничего полезного,- Скара уселся с боку от Кадзухи и подвинул горлышко бутылки ближе к его рту. Тот покорно принял напиток и попытался придержать его левой рукой. Ее пронзила легкая дрожь, с которой парень, в силу физической усталости, просто не смог справиться . От безысходности Кадзуха просто закрыл глаза, пока по его губам медленно стекала приятная на вкус жидкость. Во рту, кажется, пропало это мерзкое чувство, а живот немного успокоился. В какой-то момент Кадзуха просто отстранился, дав понять, что больше он не хочет, и отвернулся. Скара вытер лицо подростка салфеткой. Тот лишь пялился в пустоту и старался не думать о том, что происходило сейчас. — Все, теперь я за тебя спокоен,- Скара улыбнулся, сдержано, но достаточно мило. Он все ещё пытался расположить своего собеседника, но тот, кажется, вообще не собирался идти на контакт. Кадзуха закутался в одеяло и упал на кровать. Плохо, все было очень плохо, сейчас опять почему-то захотелось кричать от боли и бессилия. Мысли путались в голове, незнакомый человек рядом не прибавлял им позитивного окраса. Молодость сиделки лишь больше вводила в ступор, заставляла чувствовать себя неловко. Скара продолжал сидеть на кровати, прекрасно видя напряженность подростка. — Кадзуха, ты в порядке?- с искренним беспокойством поинтересовался он. — Почему вы ещё здесь? Уходите,- максимально грубо (для своего состояния) пробормотал парень. Не мог же Скара действительно волноваться о его состоянии, верно? Для Кадзухи ответ был очевиден. Разумеется, парень никому не был нужен… — Для начала, давай на «ты», а то я себя стариком чувствую, а вообще… — Я. Хочу. Побыть. Один. Оставь меня, я не буду с тобой говорить. «Ну хоть на «ты» согласился, а дальше как пойдёт»- это уже можно было считать небольшим прогрессом. Раз согласился на «ты», значит, может воспринимать свою сиделку на равных с собой. Скара пожелал спокойной ночи и вышел из комнаты. Кадзуха вжался в постель. Было противно от самого себя и людей вокруг, противно от всего. Ноющая боль где-то внизу ампутированной ноги вновь напомнила о себе. Таблетки, нужны были таблетки, но парень только что самолично выгнал человека, который мог бы с ними помочь. Кадзуха старался не думать о боли. Парень, в целом, пытался полностью свыкнуться с ней. Физическое состояние пугало и доводило до истерик, а они, в свою очередь, портили ментальное здоровье. Было просто невыносимо сложно и больно осознавать то, что все вот так оборвалось. То, что всегда казалось обыденностью, стало непосильным… «Ты слабак, Кадзуха, ты чертов инвалид и останешься им навсегда. С тобой постоянно будут нянчиться и жалеть, как больную шавку. Ну же, убогий, сделай хоть что-нибудь сам!»- настойчиво крутились мысли в голове Каэдэхары. Они так быстро распространялись по клеточкам мозга, что сбежать от них было просто невозможно. Парень осторожно приподнялся на кровати и попытался взять со стола воду. Настойчивое желание просто сделать что-то, что должны уметь все люди на этой планете, заполонило голову. Но трясущаяся рука была другого мнения об этой ситуации. Раздался грохот и звук битого стекла. На такое тут же прибежал Скара, не заботясь о том, чтобы постучаться в дверь. — Кадзуха! Что случилось?! Ты в порядке?!- парень, правда, переживал и сразу принялся оглядывать личико своего подопечного. Заметив на полу разбитый стакан, Скара, кажется, немного успокоился. «Это всего лишь стакан…»- подумал про себя парень,- Хэй, Кадзуха, как ты? Не порезался? Все хорошо? — Отстань от меня!- то ли прохрипел, то ли прокричал Кадзуха. По его худым щёчкам побежали мокрые соленые полосочки. Парень закусил губу и вжался всем телом в стену позади от себя. «Ты даже воду не можешь взять! Ты ни черта не можешь! От тебя нет никакого проку! Ты ничтожество! Абсолютно бесполезное ничтожество!»- мысли, словно рой пчел, кружились в голове и не давали покоя бедному Кадзухе. Они все жужжали и жужжали, а подросток уже не мог их заткнуть. — Я не хочу никого видеть! Вы все надоели! Вы все! Я не хочу вас видеть!- продолжал свои крики Кадзуха, пытаясь прикрыть свое лицо рукой, точнее тем, что от неё осталось. Было так больно на душе, там уже не просто скреблись кошки, они явно устраивали полноценный концерт на слабых нервах Кадзухи. — Не смей меня жалеть! Я не хочу этого! Я знаю, что инвалид, так хватит мне это вечно повторять!- хотелось зарыться в свои волосы пальцами, но даже это сделать было невозможно. В какой-то момент крик из осознанных фраз превратился в простой вой безысходности. Боль в ноге только усилилась. Парень так надеялся сейчас умереть от болевого шока, но нет. Почему? Почему его заставляют жить? Жить в этом ужасном теле, которое ни на что теперь не было способно? Больно и тяжело, осознание так и не пришло, оно острыми когтями царапало сердце, доводя до кровавых порезов. Скара, разумеется, знал, что стоило делать в случае с истериками. Внутри парня стояла неприятная тревога и переживание за подростка, которому, по скромной оценке самого Скары, была нужна не сиделка, а хороший психолог. Найдя на столе успокоительное, парень силком запихал его в Кадзуху. У того, и вовсе, почти не было сил сопротивляться. Заставить подростка все проглотить было сложно. Но сейчас оставался только этот вариант, Скара это понимал. Они недостаточно близки, чтобы брюнет успокоил Кадзуху самостоятельно, так что оставалось расчитывать лишь на действие препаратов. Скара с небольшим усилием всё-таки смог уложить подростка на кровать. Приступ должен был в скором времени сойти на нет. Кадзуха кричал и сопротивлялся. По подбородку неприятно стекала собственная слюна, от которой сейчас пытался вытереть руку и Скара. Все же, такой способ приема таблеток был слишком агрессивным, но, пожалуй, единственным возможным. Наконец, препарат начал действовать. Скара, заметив это, ослабил свою хватку, укрывая Кадзуху его любимым одеялом. Тот лишь отрывисто дышал, пытаясь не захлебнуться в собственных слезах. Он даже не мог сам их вытереть... Впрочем, за него все сделал Скара, он выполнял функцию рук Кадзухи, даже не дожидаясь просьбы. Салфетки полетели куда-то на пол. — Ты хотел взять обезболивающее?- уточнил Скара, осторожно убирая прядь с лица Кадзухи. Тот лишь положительно помахал головой. С помощью Скары подросток всё-таки выпил заветные таблетки и без сил откинулся на кровать. Сейчас так хотелось, чтобы лекарство поскорее подействовало. Хотелось забыть про эту ноющую боль. — Отдыхай и в следующий раз, пожалуйста, зови меня, если что-то понадобится. Договорились? Кадзуха не хотел отвечать. Он был таким беспомощным, что хотелось плакать. Ещё сильнее хотелось плакать от, собственно, самого Скары, который был каким-то уж совсем мягким. Кадзуха не верил ему, но такие вопросы вызывали очень специфическое чувство, которое можно было бы назвать растерянностью. Скара не стал давить на и без того совершенно потерянного подростка, лишь убрал все осколки и воду с пола. Парень старался делать это тихо, чтобы не нервировать Кадзуху лишний раз. — Спокойной ночи и сладких тебе снов, если что не бойся меня звать, я очень надеюсь, что ты хорошо отдохнёшь,- Скаре было важно, чтобы Кадзуха ему доверял. — Мг,- тихо пробормотал подросток. Он так хотел, чтобы все его оставили, просто оставили и дали спокойно помучать себя одному, подумать о своей жизни и о том, как хорошо было бы ее завершить. И, кажется, Скара уловил этот настрой своего подопечного. Он хотел было забрать все острые предметы из комнаты. Вот только, ещё раз устремив свой взгляд на стол Кадзухи, Скара вдруг осознал, что на нем и так отсутствовали колюще-режущие предметы. Ни ножниц, ни карандашей, даже ручек не было. Комната Кадзухи выглядела нежилой. Его становилось жаль, но сейчас это явно не то чувство, которое было нужно подростку.