Солнце родной пустыни

      Я открыл глаза. Вокруг никого. Одни трупы, да и те уже слились с землей. Солнце, не останавливаемое уже ничем, жгло кожу, но пошевелиться я не мог. Не хотел. Кажется, из-за отсутствия озонового слоя небо приобрело желтоватый оттенок. Как и земля вокруг. Родной дом. Родная пустошь. Я закрыл глаза.       Когда я снова их открыл, то оказался в том же месте, но на лет пятьдесят раньше. Знаешь, а тут не так уж и плохо, оказывается. А раньше мне казалось, что и хуже быть не может. Может. Ещё как может. Я захотел встать, но в груди закололо, и я снова лёг на землю. Точно, в той битве кто-то ткнул меня копьем. Но я выжил. И теперь лежу посреди пустыни, без возможности что-либо предпринять. Мне жаль, что я не смог ничего изменить. А ведь мог попытаться, мог что-то сделать, но… что уж теперь говорить…       Я почувствовал, как кто-то взял меня на руки и куда-то понес. Но я не видел ничего и никого, кроме родной пустыни и родных моему сердцу людей. Ледяные, совсем холодные касания сбивали меня с мысли, но мой разум, переставший воспринимать окружающую реальность, всё возвращался к выдумке с домом. Но каждый раз, когда я чувствовал эти холодные руки и ощущал прохладные бинты, окутывающие мои раны, я всё больше понимал невозможность моей выдумки.       Как оказалось, возвращение в реальности – не самое приятное ощущение. Я приподнялся, но ожоги по всему телу дали знать о себе и, негромко вскрикнув, я упал. Когда пелена боли и иллюзий спала с моих глаз, я увидел парня с длинными белыми волосами и обеспокоенным взглядом. Его фиолетово-желтые глаза рассматривали меня с жалостью и невероятной заботой. Какой человек может в таких условиях вообще думать о ком-то другом кроме себя? Я отшатнулся. Человек напротив сделал то же самое. От резкого движения боль разлилась по всему телу и я, вскрикнув, снова лег. Паренёк забеспокоился ещё больше и стал носиться по комнате в поиске чего-то. Спустя пару секунд рука парня прижала меня к поверхности, на которой я располагался, и, шепнув «Не двигайся!», вколол мне что-то в шею. Ещё несколько секунд в глазах стояли слёзы, а от боли я не мог даже двигаться, но медленно меня стало отпускать.       Я наконец вздохнул полной грудью, а потом стал очень часто дышать, как будто после пробежки. Я слегка развернулся, чтобы увидеть парня, который всё это время стоял за моей спиной. Я попытался взглядом передать мою благодарность и, кажется, парень всё понял, потому что кивнул головой и улыбнулся. Подойдя поближе, он протянул свои ледяные руки и помог мне подняться. Как оказалось, за это время я совсем разучился ходить. Но вместо того, чтобы сдаться и поднять меня на руки, парень упорно помогал мне переставлять ноги и довёл до соседней комнаты. Посадив меня за стол, он стал рыться в шкафах, легко и быстро переставляя предметы. Я следил за каждым его движением, удивляясь слаженной работе настолько длинных конечностей. Через пару минут на стол поставили две миски и кружки, и я с интересом заглянул внутрь. Хотя мне можно было и не питаться, но почему-то, впервые за пятьдесят лет, я почувствовал невыносимые жажду и голод, поэтому с радостью накинулся на предоставленную похлёбку. Беловолосый парень улыбнулся и тоже приступил к еде.       Я заговорил первым. Прохрипел острожное «Спасибо» и скрытно взглянул на парня. Моментально уловив мои слова, беловолосый улыбнулся и прошептал «Не за что». Я уткнулся в тарелку, не надеясь продолжить диалог, как вдруг парень, всё также шепотом, спросил: «Как тебя зовут?»       − Меня зовут Акутагава Рюноске. А ты? – ненадолго задумавшись, ответил я. Парень улыбнулся.       − Моё имя Накаджима Ацуши, но люди обычно зовут лечить раненых. – прошептал он в ответ. О, кстати об шепоте.       − Прости за личный вопрос, но почему ты разговариваешь шепотом? – я не надеялся, что мне ответят потому, что Ацуши надолго задумался. Но он ответил.       − Несчастный случай. Защищал одного человека от пустынных собак и сам попал под их когти. – он взял в руки одну-единственную черную прядь в своих волосах и стал нещадно её теребить. – В то время это всё только начиналось, поэтому мне пришлось самому отбиваться от псов, а позже и зашивать рану. Повезло, что она была не слишком серьезной. Пока зашивал, по неаккуратности повредил голосовые связки. Вот так…       Он улыбнулся и слегка отодвинул ворот своей водолазки, показывая шрамы от когтей. Я потерял дар речи. Как на вид такой слабый человек, на деле оказался настолько сильным?       − Ну, что, Рюноске, расскажешь что-нибудь тоже? Например, меня очень интересует почему ты лежал в пустоши на солнцепеке и без защитной одежды? Ты самоубийца? – Как оказалось, Ацуши был таким же ″тактичным″, поэтому сразу задал самый больной вопрос.       − Я не самоубийца. – Первым делом, я должен был ответить именно на этот вопрос. Больная тема. Слишком. – А в пустоши лежал потому, что где мне ещё лежать? Солнце мне всё равно не сделает ничего, кроме ожогов, поэтому это был оптимальный вариант. Более того, я ведь даже пошевелиться не мог, верно? – Я слегка улыбнулся, чтобы успокоить его, но, кажется, вызвал лишь ещё большее беспокойство. Да, я не рассказал ему всей правды, но для первой встречи и этого хватит.       − Разве… это было не больно? – Ацуши обеспокоенно взглянул в мои глаза. Я по-доброму усмехнулся. Конечно, было, но разве сейчас я ему скажу это? Да и причина там была…       − Через пару дней привык. – Я взглянул на него. Он улыбнулся мне. Хорошо.       − Ох, значит я тебя потревожил, когда привез сюда? – Ацуши наклонил голову, скорее театрально, чем реально.       − Да, ты принес мне бесконечные муки. – Также театрально ответил я, но тут же поспешил добавить. – Но всё же мне повезло наткнуться на тебя, знаешь…       Накаджима смутился и неслышно засмеялся. Я скромно улыбнулся. Внезапно, он поднялся и куда-то ушел. Через пару минут он вернулся и протянул мне руку.       − Пойдем, я покажу место, где ты будешь ночевать сегодня. – С воодушевлением прошептал белобрысый.       − Не боишься оставлять у себя на ночь странного незнакомца?       − А кому я нужен-то? Более того, ты же раненный и ходить не можешь. – Ацуши слегка усмехнулся. Я усмехнулся тоже. Действительно, что за глупый вопрос.       Ацуши привел меня в просторную комнату, обставленную искусственными цветами и плюшевыми игрушками. На полу было постелено два спальных места. Неужто, собрался спать со мной?       − Ну-с, обустраивайся, будем жить теперь здесь. – Ацуши неловко улыбнулся, как бы извиняясь за такое скромное спальное место.       − Вместе?       − Эм, если не хочешь, я могу спать в медкабинете. Тебя я точно туда не положу…       − Нет, останься здесь. Негоже хозяину где-то в неудобстве спать. Ацуши улыбнулся и кивнул. Он быстро объяснил, где всё находится и, что он сейчас пойдет запирать дом на ночь, а я могу прогуляться, опираясь на костыли. Костыли, он мне собственно, тоже выдал и ушел.       Когда дверь закрылась, я выдохнул. Невероятно. Он снова нашел меня. Как он находит меня из раза в раз? Неужели он обречен вечно страдать? Я поджал губы. Что ж, посмотрим на тебя, Накаджима Ацуши.